Московское наследие Льва Кекушева - Наводы — LiveJournal. Особняк А.И.Кекушевой Остоженка 21 история
В свое время выдающийся архитектор Лев Кекушев смог избежать военной карьеры, которую ему прочил отец, надворный советник. Сыну удалось убедить родителей в своей востребованности. Он стал первым блестящим зодчим, работающим в стиле модерн. Знаком в виде льва отмечал все свои работы в Кекушев.
Биография блистательного архитектора Льва Николаевича Кекушева изобилует темными пятнами. Одни исследователи его творчества и биографии полагают, что он родился в 1862-м в Саратове. Другие утверждают, что зодчий появился на свет в Вильно, что в Варшавской губернии. От этого факта мы и будем отталкиваться.
Лев Николаевич Кекушев рос и воспитывался в семействе военного. Его отец служил майором в Павловском полке, который был дислоцирован в Царстве Польском. По всей видимости, именно там он встретился впервые со своей будущей женой. Ее звали Констанция. Она была дочерью польского помещика.
В 1861-м глава семьи решил выйти в отставку. Он поступил на гражданскую службу. Его новым местом работы был инженерный корпус. Неоднократно по службе ему приходилось переезжать в другие регионы. В разные периоды он жил в Санкт-Петербурге, Пскове, Новгороде, пока не осел в Вильно. Именно там появился на свет его сын - будущий архитектор. К этому времени отец семейства дослужился до чина надворный советник.
Кроме Льва Кекушева, который являлся 3-м ребенком, было еще 6 детей. Семья жила довольно небогато. Именно поэтому родители ориентировали своих отпрысков на получение достойного образования, так как оно давало возможность рассчитывать на неплохую служебную карьеру в дальнейшем.
Первые опыты
К 1883-му юный Кекушев Лев Николаевич окончил реальное училище в Вильно. А поскольку он уже проявил очевидные художественные способности и ненавидел военную муштру, отправился в Санкт-Петербург. Он был намерен поступить в Институт гражданских инженеров, что и случилось в том же году.
В стенах этого учебного заведения он учился вместе с такими будущими известными архитекторами, как В. Величкин, И. Иванов-Шиц и Н. Марков.
Когда он был учащимся, Кекушеву Льву Николаевичу приходилось выполнять ряд самостоятельных студенческих работ, где он в очередной раз проявил свои неординарные способности к живописи.
В конце обучения он защитил дипломный проект, который назывался «Скотобойня в Петербурге». Незадолго до диплома ему удалось найти работу в Техническо-строительном комитете МВД. В результате в 1888-м он окончил вуз, став профессиональным гражданским инженером. Кроме того, ему вручили Серебряную медаль за его успехи в архитектуре.
После этого Лев Кекушев недолгое время трудился помощником градостроителя. Однако уже в 1890-м он решил выйти в отставку, отправившись в Первопрестольную.
Наставник
В столице Кекушев принял решение посвятить себя в основном частной архитектурной практике. Так, он начал стажироваться у модного архитектора С. Эйбушитца, а также стал его помощником. В этом качестве он принял участие в постройках Охотного ряда и Центральных бань.
По большому счету эти уроки видного зодчего помогли не только выкристаллизовать стиль молодого архитектора, но и сформировать круг потенциальных заказчиков, среди которых были обеспеченные выходцы из купеческих фамилий.
Кроме того, на протяжении стажировки Кекушеву удалось освоить навыки различных прикладных декоративных техник. Имеется в виду ковка, гальванопластика, а также травление по стеклу и металлу.
Собственная архитектурная мастерская
Кекушев закончил свою стажировку в 1893-м. После этого он открыл свою собственную архитектурную фирму. К сожалению, документов о деятельности этой мастерской практически не сохранилось. Зато есть данные об архитекторах, которые выполняли его задания, наблюдали за возведением ряда строительных объектов и разрабатывали декоративное убранство интерьеров и фасадов.
Такими помощниками были, к примеру, братья Шуцманы. Они, в том числе, приняли участие в проектировании особняка Коробкова и доходного дома Франка. Также они следили за ходом строительства Никольских торговых рядов.
Другими помощниками Кекушева стали В. Воейков и Н. Шевяков. Кроме того, через школу архитектора прошли видные русские зодчие А. Кузнецов и И. Фомин.
Помимо работы в бюро, Кекушев трудился преподавателем в Техническом училище в столице. Для нужд заведения ему удалось построить химическую лабораторию.
Кекушев преподавал и в Строгановском художественно-промышленном училище. Он давал учащимся свои уроки по серебрению, железной ковке и композиции. Потом он начал работать в одном из инженерных училищ.
На протяжении пяти лет Кекушев занимал пост участкового архитектора. И самостоятельно смог возвести здание с элементами мавританского стиля для богадельни
Императорский заказ
К середине 90-х к Кекушеву пришла первая слава. Постепенно он начал превращаться из рядового зодчего в именитого архитектора. Именно тогда он получил заказ самого императора Николая II.
В эти годы готовилась официальная коронация нового самодержца. К мероприятию было решено оформить часть Тверской улицы, здания Городской Думы и Воскресенской площади. Для этого был объявлен соответствующий конкурс, где приняли участие лучшие архитекторы. В результате заказ оказался в руках Кекушева. И через некоторое время он успешно закончил данную работу. С тех пор имя зодчего было уже известно во всей империи.
Новое направление
Этот же период жизни мастера ознаменовался и тем, что архитектор Кекушев, биография которого насыщена интересными фактами, постепенно перешел к архитектурному стилю модерн.
Первой подобной работой был доходный дом Хлудовых, который считается одним из ярких образцов данного направления. К сегодняшнему дню это здание перестроено, но зато сохранился фасад.
Такую манеру архитектора поддержал ряд столичных застройщиков и известных меценатов, среди которых были Кузнецовы, Носовы и многие другие.
Савва Мамонтов и доходные дома
К этому времени к Кекушеву пришел серьезный финансовый успех. Он стал популярным специалистом в данной сфере. Савва Мамонтов решил привлечь известного архитектора к своим проектам. К примеру, Кекушев принял участие в строительстве Северной железной дороги, а также проектировал водонапорную башню при одном из столичных вокзалов.
Но, пожалуй, самым грандиозным совместным проектом стало строительство гостиницы «Метрополь».
В это время Кекушева назначили главным архитектором двух организаций. Это были общество страхования, которое планировало возводить фешенебельные особняки под «ключ» в стиле модерн, и Домостроительное общество, которое как раз занималось строительством «Метрополя». Идея принадлежала владельцу гостиницы С. Мамонтову. К сожалению, он в определенный момент решил отдать подряд архитектору В. Вилькоту. Началось строительство, но реализовать проект Мамонтов не смог, поскольку был обвинен в крупных растратах и арестован. Через некоторое время его оправдали, но бизнес был разорен.
Новые собственники гостиницы снова пригласили Кекушева, чтобы он смог заняться переработкой всего проекта Вилькота. считают, что участие Кекушева обеспечило колоссальный успех всего предприятия.
Кроме возведения «Метрополя», Кекушев начал строить и свои собственные доходные дома. Также архитектор возвел свой собственный особняк на Остоженке. Предприниматель Г. Лист был восхищен домом архитектора Кекушева. Он предложил за строение огромную цену. Кекушев не смог отказаться.
Кульминация творчества
Творческий пик Льва Кекушева пришелся на начало двадцатого столетия. На рубеже веков он уже считался основоположником и верным последователем столичного модерна. Именно в этот период московский архитектор Лев Кекушев спроектировал и построил такие здания, как особняки И. Миндовского и Носова, Иверские торговые ряды, а также Железнодорожный вокзал в Царицыно. Также по его эскизам оформили вход со стороны Арбата и ряд помещений ресторана «Прага». Кроме того, Кекушеву приходилось оформить залы особняка И. Морозова, что на Пречистенке.
В общем, все работы в Москве архитектор Кекушев выполнил на высоком уровне. В эти здания вложена его душа. Они достойны внимания. Для всех его объектов характерна практически идеальная проработка интерьеров.
Эпоха смуты
Когда грянула первая русская революция, общественные вкусы начали меняться. Если до событий 1905-го в архитектуре преобладал роскошный ранний модерн, то после этого новым веянием был лаконичный и сдержанный
К сожалению, архитектор Лев Николаевич Кекушев или не захотел, или не смог трудиться в новом направлении, и его популярность и авторитет стали уменьшаться.
В 1907-м он собирался строить ресторан под названием «Эльдорадо». По сути, этот проект должен был стать одним из самых крупнейших замыслов архитектора. Однако возводить здание начал другой специалист. Как результат, строительство было завершено, но с большими и серьезными отклонениями от чертежей Л. Кекушева. Последнее яркое творение архитектора - больница, что в Преображенском. Она была возведена накануне Первой мировой войны, в 1912-м.
Последующие работы архитектор Кекушев выполнял без особой выразительности и индивидуальности.
Гибель
После 1912-го судьба Кекушева обрела поистине трагический оттенок. Казалось, что архитектор и вовсе не стал брать подряды. Он только помещал в различных изданиях снимки своих старых творений.
Также упоминания о нём вообще отсутствовали. Правда, в профессиональных журналах можно было удостовериться, что он, к счастью, жив и порой переезжает в новые апартаменты.
Такое самоустранение, по словам биографов архитектора, было вызвано психическим заболеванием. Другие историки считают, что архитектор Кекушев замкнулся в себе из-за последних личных и карьерных неудач.
Как бы то ни было, когда началась Октябрьская революция и гражданская война, мастер вообще исчез. До сих пор неизвестно, когда его не стало и когда его погребли… Правда, по словам одной из его родственниц, Лев Кекушев скончался в 1917-м в больнице. И похоронили его на одном из столичных погостов… Как память о себе оставил архитектор Кекушев постройки в Москве. Фото его работ вы имеете возможность увидеть в статье.
В лоне семейства
Личная жизнь архитектора богата на события. При этом случались и семейные драмы. В конце 90-х XIX столетия Кекушев познакомился с Анной Болотовой, дочерью отставного штабс-капитана. Она родилась и жила в Кременчуге, что в Полтавской губернии. На момент встречи этой очаровательной девушке исполнилось всего лишь девятнадцать. Успешному столичному архитектору было уже почти 35. Несмотря на разницу, возлюбленные женились. Это произошло в конце апреля 1897-го.
Изначально супруги были искренне счастливы. У них росли дети. В собственности они имели дачу в великолепном Серебряном бору. Также, спустя несколько лет после свадьбы, они переехали в собственный особняк на Остоженке, о чем ранее упоминалось. По сути, это «эксклюзивное жилье» говорило о настоящем взлете профессиональной карьеры архитектора. Согласитесь, роскошными домами, которые были построены по авторским проектам, владели единицы.
По рассказам единственного внука архитектора, Кекушев обладал прекрасным характером. Он был весел и добр к родственникам, к друзьям, коллегам. Обожал розыгрыши. Но настоящей его страстью всегда была архитектура. Как правило, он поднимался в шесть утра, после чего начинал работать в своем кабинете. По воспоминаниям супруги Кекушева, он был очень увлеченным человеком. И когда он проектировал, зачастую превышал необходимые сметы. В такой ситуации он порой сам оплачивал недостающее из своего кошелька с целью увидеть воплощение своих замыслов. К сожалению, именно из-за этой черты характера в дальнейшем он ничего не оставил после себя, кроме долгов.
Как минимум семейное счастье длилось порядка десяти лет. В 1906-м Кекушев решил переехать на съемную квартиру. По неподтвержденным источникам, причиной разрыва стала измена со стороны супруги архитектора. По словам исследователей, она завела роман с одним из коллег по мастерской Кекушева.
Тем не менее супруги неоднократно пытались наладить свои отношения. Во всяком случае был период, когда они снова жили вместе. Но затем они вновь разъехались. Все эти попытки сохранить брак оказывались тщетными.
Архитектор Кекушев: дети
Как говорилось выше, у молодой семьи Кекушевых появились дети. Первенцем известной четы был сын Николай. Он родился в самом конце февраля 1898-го. В 1901-м супруга архитектора подарила ему дочь Татьяну. А на следующий год родилась и младшая дочь Катя.
Сын Николай впоследствии стал известным авиатором. В 1924-м его отметили орденом Красного Знамени. Он вел тогда боевые действия на территории среднеазиатских республик.
В 1930-м он трудился в качестве бортмеханика полярной авиации. На тот момент он входил в состав экипажа П. Головина. Этим летчикам впервые удалось высадиться на Северном полюсе, когда готовилась высадка экспедиции известного полярника И. Папанина.
Когда началась Великая Отечественная и блокада Ленинграда, Николай вывозил на гражданском самолете жителей северной столицы на большую землю. На его счету порядка пятидесяти полетов.
После войны он оказался в тюрьме, после чего этапом отправился в лагерь. Когда его освободили, он решил написать книгу о своих воспоминаниях. Самое удивительное, в этом произведении нет никаких подробностей о жизни и смерти известного отца.
В конце 1890-х годов неугомонному Савве Ивановичу Мамонтову пришла в голову мысль строить в черте старой Москвы особняки на продажу. Не под определенного заказчика работать, а строить виллу как произведение искусства. Он даже создал для этого в 1898 году «Северное домостроительное общество».
Идея эта пришла из Европы и связана была именно с развитием модерна – нового архитектурного стиля, программно ориентированного на создание целостной, художественно осмысленной жилой среды. И Мамонтов выбрал для первых построек Общества именно этот стиль, привлекательный для богатых заказчиков, уже повидавших новейшие постройки модных архитекторов Франции и Бельгии. Но в России у этой коммерческой программы были свои особенности. Речь шла о строительстве городских особняков для богатой публики. В этих особняках требовалось создать эстетически продуманную жилую среду, в которой утилитарные вещи были бы подняты до уровня искусства.
И Кекушев, уже до этого много работавший на Мамонтова, даже начал набрасывать проекты этих особняков.
Но в связи с арестом и банкротством Саввы Великолепного в 1899 году, он не смог осуществить свои задумки.
Идея это уже была подхвачена Яковом Рекком, который возглавил в 1898 году «Московское Торгово-строительное акционерное общество».
И вот была куплена старинная усадьба на Поварской и в 1903 году по проекту Льва Николаевича начали строить два особняка, между переулками Скарятинским и Скатертным. М.В. Нащокина предполагает, что проекты этих особняков Кекушев начинал делать еще для Мамонтова.
В 1904 году особняки были уже построены и готовы к заселению.
Таким это место было с 1904 по 1915 год, когда, по некоторым данным, архитектор Мотылев перестроил фасады первого, ближнего к нам особняка, в неоклассическом стиле и полностью убил можно сказать весь дом Понизовского.
А до этого это был уголок чистого франко-бельгийского модерна в Москве. По моему мнению нереально красивый квартал...
Льва Кекушева современники считали самым ярким художником европейского направления, превзошедшим даже Франца Шехтеля. Я с ними согласна. Шехтель блестящий архитектор, декоратор, график. Он строил театральные декорации, грандиозные конечно, из своих особняков. А Кекушев мыслил объемами, приемами, категориями модерна. Хотя в истории ему повезло гораздо меньше. Из всех его работ остались крохи.
Блестящий эрудит, знаток мирового искусства, отличный рисовальщик и мастер историко-архитектурных стилизаций, Кекушев был королём эпатажа. Для фабриканта Грачёва он построил виллу в Ховрине - вариацию на тему казино в Монте-Карло, возведённого французом Шарлем Гарнье. Своему собственному дому в Глазовском переулке придал черты брюссельского отеля "Тассель" - детища Виктора Орта, основоположника бельгийского ар нуво.
Но вернемся к особняку, чей облик почти не изменился с 1904 года.
Сложная объемная композиция дома, характеризуемая монолитностью взаимопересекающихся объемов, занимает угол участка и формирует таким образом фасад и улицы Поварской, и Скарятинского переулка. Кекушев всегда делал сложные объемы у особняков. Он не строил коробки, которые потом просто отделывал в стиле модерн.
Это основной принцип изнутри-снаружу, когда внутренние помещения, их планировка заставляли более динамично строить фасады и объемы внешней архитектурной композиции дома.
Планы зданий теряли простоту геометрических построений, становились сложными, многофигурными, отражающими внутреннюю динамику объемов.
Простоте и гармонической прозрачности форм классической архитектуры модерн противопоставляет сложную фигуративность.
Тут надо конечно еще отметить, что модерн пользовался самыми передовыми материалами и технологиями в строительстве. Изобретение железобетона, пластические свойства которого помогли делать такие легкие и текучие линии, характерные для стиля модерн. Он создавал образ гибкого и прочного, эластичного и упругого, податливого и жесткого материала, позволил охватывать обширные пространства, выдерживать огромную нагрузку, создавать крупные формы, гибкие сочленения, легкие воздушные конструкции, без того, чтобы мельтешить декором и опорами. Железобетон существенно облегчил конструкцию и вместе с тем начал зримо показывать ее работу.
Среди произведений Кекушева этот особняк занимает особое место благодаря разнообразию элементов его внешнего и внутреннего декоративного убранства.
Центром композиции с Поварской улицы на фасаде сделано трехчастное окно, второго этажа
объединенное арочной нишей, над архивольтом которой помещено панно, изображающее фигурки голеньких путти, занятых разнообразными занятиями в сфере искусства, накрытое крупным арочным козырьком.
Сверху этот козырек до революции еще венчала скульптура
богини Авроры, разбрасывающей цветы, - символ радости и благополучия. У ее ног баловались маленькие путти, один из которых, как водится, пускал мыльные пузыри, символизирующие быстротечность жизни. Но за век, прошедший с постройки здания, Аврора исчезла.
И вот игра этих разных объемов и декор как будто изливался сверху вниз такой мощной водяной струей...
Эти крупные капли снизу поддерживающие панно. Струящаяся обработка своеобразного "десюдепорта" архивольта над окном... А потом эта волна разбивается о декоративный балкон
причудливо и богато декорированный уже созревшими маковыми головками и листьями аканта
чудесные оконные переплеты, которые никогда у Кекушева не повторялись.
Надо сказать, что тут нет такой распространенной кекушевской детали на переплете, как стекающая капля. Потому что тут мощный поток орнамента и линий, и на окнах они бы были уже лишние.
Надо еще отметить, что столярка оконная делалась Кекушевым из очень качественного материала лиственницы и они не гниют уже больше 100 лет.
балкон поддерживают или стекают с него еще таких 4 струящихся кронштейна и перетикают в ритм окон с закругленными углами и стекающими вниз обрамлениями порталов окон..
подоконники заканчиваются как бахромой такой же волнистой вертикальной отделкой, как архивольт над верхним окном. И все это делает эту композицию необычайно стильной, привлекательной для разгладывания. И если остановится и начать разглядывать от дома не возможно отвести глаз...Потому что одна деталь перетекает в другую, но вместе с тем смотрится это все очень цельно и не дробно.
Тут немного сделаю отступление и процитирую умные высказывания про кривые линии модерна - Знаменитая линия модерна, получившая в архитектуре название по имени бельгийского архитектора, ее популяризировавшего, – "линия Орта", – была следствием преодоления в математике XIX века геометрии Евклида.
Евклидовое пространство, построение которого, опиралось на прямые линии, на самом деле было идеализацией, результатом абстрагирования от реального пространства.
Реальное пространство определяется кривой, а не прямой линией.
В XIX в. появляется Гауссова геометрия, способная описывать кривизну, которая противопоставила себя евклидовой как более сложная система. Поэтому доминирующая линия модерна – это кривая, "серпантинная" линия – живая, энергичная, вьющаяся, танцующая. В иконографии модерна она ассоциировалась с морской волной, полётом драпировки в танце или хлестким удар бича, в орнаментах – с вьющейся растительностью или паутиной ограды.
Справа гармоничный полукруглый объем зимнего сада. С почти сплошным остеклением для максимального использования солнечного света.
Притом стекла расположены под углом.
Они были все травленные. Тоже уникальное изобретение модерна.
Сейчас с каждым годом кол-во травленных стекол тут сокращается. 
Промежутки между окнами оформлены своеобразными полуколоннами-пилястрами по которым стекает орнамент удивительно изящный. Как венок каштановых листьев на капители потом ствол тонкого одуванчика и изящнейший "носик" базы. Но окончательно он не стечет, потому что, углы венков и орнамент снизу как бы цепляются за бока полуколонны и останавливают этот стремительный бег.
Все это поддержано подоконными розетками, такими же как под центральным балконом.
Над этим всем возвышается дымоход в английском стиле
на нем Кекушев сделал маску льва. Свою "подпись". Он был утрачен со временем.
И когда особняк реставрировали, то поместили туда такой же тритоноцветок как с другого боку.
Сбоку над окнами идет орнамент из трех белых плоских полосок с пчелиными или осиными гнездами..
это как ноты и кажется музыка веселая зашифрована в этом орнаменте
И декоративный как бы замковый камень, удивительно изящного тягучего орнамента.
Такая нега и спокойстиве, что на нем невольно останавливаешь взгляд.
Очень удивительно и символично расположил архитектор моих любимых Лорелей по разным углам здания.
Лорелея на углу Скарятинского и Поварской встречает рассвет. Она с открытими глазами. На нее падает свет в первой половине дня.
А Лорелея с заднего фасада с опущенными глазами - солнце садится - наступает ночь
Удивительный и задний фасад дома
Задний фасад уже более строгий - это более приватная часть здания.
Массивная входная дверь как вход в замок, мощная защита от невзгод и напастей.
К сожалению у меня нет фотографий конюшен и служб с удивительной лошадкой над воротами. Лестница, которая окнами выходит во двор имела витраж удивительным образом сохранившийся
Благодаря журналу SALON
Парадная лестница имеет скульптурный кекушевкий львиный декор перил.
Вот это витраж был заделан и раскрыт на свой страх и риск предыдущим послом Новой Зеландии.
Вообще конечно нужно ему сказать спасибо не только за реставрацию и сохранение этого чуда модерна, но и за популяризацию его. Потому что книга М.Нащокиной про этот особняк вышла при непосредственном его участии.
холл..
стекла зимнего сада изнутри..
вот она лошадка над конюшней или гаражом...
невозможно остановится хочется рассматривать и рассматривать.
Ну разве не прелесть этот тритон лапками и пастью удерживающий гирлянду цветов - символ благополучия.
Вообще художники и архитекторы модерна выступали с идеей преобразования окружающего мира посредством красоты.
Этот особняк великого архитектора Московского модерна Льва Николаевича Кекушева полностью отвечает этой идее. Каждый штрих, каждая деталь его настолько красивы, что и мир вокруг кажется красивее и лучше, и люди не могут быть злыми, корыстными и кровожадным.
Хамству и стяжательству не место рядом с таким совершенством красоты.
Красота - спасет мир.
И да я знаю, что горизонт завален, качество фото не ахти. Но что имеем то и показываем.
Фото кстати собирала года три, чтобы на пост собрать.
Это же посольство - фотографировать было нельзя.
UPS/ Вот фото лошадки мне подарили довольно крупное
Спасибо большое автору снимка:)
Особняк Кекушевой - одно из украшений Остоженки. Этот дом был построен в 1900-1903 годах российским архитектором и преподавателем Львом Николаевичем Кекушевым для своей семьи, и записан на жену архитектора - А.И. Кекушеву. Однако через несколько лет после постройки здания супруги развелись, и дом был продан, поэтому в литературе особняк известен также как «дом Смитского».
Большинство особняков, которые строил Кекушев, отличались тем, что создавались не по заказу для какой-нибудь семьи, а полностью являлись воплощением фантазии и творческих идей архитектора. В полное мере это отразилось в особняке Кекушевой на Остоженке.
Именно Кекушев считается первым архитектором, построившим в Москве здание в этом новом для того времени стиле. В своих работах архитектор, в отличие от творивших позже коллег, стремился следовать франко-бельгийскому направлению модерна. Характерной чертой всех работ зодчего была тщательнейшая проработка всех деталей интерьеров и характерная авторская подпись в форме статуи или барельефа льва в замке свода. Разумеется, что особняк на Остоженке, предназначавшийся для семьи архитектора, также был задуман им в стиле московского модерна.
Здание напоминает средневековый европейский замок - своей асимметричной композицией, элегантной разновысотностью объемов, романтической граненой башенкой с высоким шатром. Особая пластика оконных обрамлений, сложный ритм разнообразных по форме оконных проемов, орнаментальные рельефы говорят о явной принадлежности постройки стилю модерн. Кирпичные стены имеют разнообразную декоративную фактуру - русты, облицовка, белая штукатурка.
Первоначальный проект особняка был выполнен в 1900 г. архит. В. Кузнецовым. Его фасад в стиле модерн осуществлен не был, но план лег в основу постройки, строившейся под началом самого владельца — архит. Кекушева. Архитектурный образ дома разработан им для одного из заказанных С. Мамонтовым (1899) особняков, предполагавшихся к возведению в районе Тверского бульвара и Большой Никитской «Северным домостроительным обществом». Из-за банкротства Мамонтова строительство было заморожено, однако один из невоплощенных проектов с некоторыми изменениями осуществлен Кекушевым в его собственном особняке.
Самым выразительным декоративным элементом особняка является лепнина. Она проработана с типичной для Кекушева тщательностью и скрупулезностью. Растительные орнаменты, украшающие фасад необычайно разнообразны и изящны. Прекрасно выделяет особняк среди прочих и сочетание белого и красного цветов в оформлении здания, а шатровая башенка, которая скругляет угол фасада, выглядит особенно декоративно.
На первых двух этажах дома располагались крупные помещения: зал, смежная с ним гостиная с эркером в башенке, кабинет хозяина. Спальни были устроены в мансардах. Интересно, что все эти помещения с трех сторон окружают парадную светлую лестницу, к которой примыкает крыльцо с главным входом.
Маски или фигуры львов можно найти на многих зданиях, построенных Львом Кекушевым - это был его своеобразный фирменный знак. В своем особняке архитектор установил трёхметровую скульптуру льва на высоком фронтоне главного уличного фасада. Скульптурная фигура была выполнена австрийским архитектором Отто Вагнером по образцу венских львов с плотины в Нюссдорфе. К сожалению, лев, венчавший здание, до нашего времени не сохранился, одной из причин чего часто называют непрочность использованного для его изготовления материала. Внутренняя планировка дома была типичной для стиля модерн. Все помещения группировались вокруг лестницы, являвшейся главной осью здания. До наших дней сохранились некоторые элементы интерьера, который также был разработан и выполнен Львом Кекушевым.
В здании сохранилась первоначальная планировка помещений и элементы отделки - деревянные филенчатые двери с зеркальными стеклами, оформление парадной лестницы и другие детали.
Этот особняк имеет свои тайны, точно так же, как была наполнена ими и жизнь самого архитектора. Например, известно, что уже в 1903 году, практически сразу после завершения строительства, жена Кекушева выставила особняк на продажу, хотя, в этот период Кекушев получил расчет сразу за несколько выполненных заказов и в средствах не нуждался. Кроме того, здание называют в числе других претендентов на дом, в котором Булгаков поселил свою Маргариту.
На заднем плане слева виден Храм Христа Спасителя.
В древности здесь, на берегу Москвы-реки, находились луга и покосы с огромными стогами сена. Ю.А. Федосюк в книге «Москва в кольце Садовых» пишет об Остоженке: «Продолжая Волхонку, эта улица тянулась параллельно берегу Москвы-реки к Лужникам, а там по броду выходила на смоленский путь. Слева от нее простирались заливные луга, где после покосов стояли стога сена – остожье. Отсюда и имя улицы – Остоженка. В середине XVI века Иван IV забрал эту местность в опричнину, с тех пор лучшие участки на ней заняли крупные дворяне, фамилии которых до сих пор живут в названиях переулков – Хилков, Всеволожский, Лопухинский, Еропкинский и других».
В XIX веке улица непрерывно теряла свое прежнее привилегированное положение. А ведь когда-то Остоженка, наряду с Пречистенкой, Арбатом и Поварской входила в состав так называемого «Сен-Жерменского предместья» Москвы. Со временем Остоженка вернула себе прежнее величие, и сегодня она имеет статус одной из самых дорогих улиц Москвы. Этот факт, пожалуй, ни у кого не вызывает удивления. Великолепные доходные дома, роскошные особняки и неповторимые ансамбли дворянских усадеб – все это украшает улицу. Самый своеобразный памятник московского модерна – особняк архитектора Л.Н. Кекушева – тоже находится на Остоженке.
Как и большинство зданий, построенных в эпоху модерна, дом Кекушева прекрасно вписался в пеструю и разноликую архитектуру Москвы в целом и улицы Остоженки в частности. На рубеже XIX и XX веков модерн полностью изменил архитектурный облик многих европейских городов (Вена, Прага, Барселона), хотя просуществовал этот стиль не так уж и долго. Исследователь архитектуры Уильям Брумфилд в статье «Топография стиля модерн в Москве: эстетика в урбанистическом контексте» выделяет особенности московского модерна: «В Москве этот стиль получил наиболее яркое выражение, и в немалой степени он был обязан этим географии города.
При создании новой городской среды уникальная география Москвы, с ее относительной доступностью земельных участков и разнообразным холмистым рельефом, позволила многим архитекторам рубежа XIX и XX столетий открыто и выразительно демонстрировать свою интерпретацию стиля модерн… Решающее влияние модерна на московскую архитектуру произошло в строительстве жилых зданий, как особняков, так и доходных домов, в которых делался акцент на применении декоративных приемов и рациональном использовании внутреннего пространства. Можно сказать, что широкое жилищное строительство явилось по сути дела продуктом нового стиля».
Большинство жителей современной Москвы любят модерн и восхищаются памятниками, оставшимися от этой эпохи. А такие здания, как особняк Кекушева, вообще являются предметами национальной гордости. Лев Николаевич построил этот дом в 1901–1902 годах для себя и своей семьи. Официально он принадлежал жене архитектора – Анне Ионовне, поэтому во многих справочниках и путеводителях можно встретить другое название – «особняк Кекушевой». Выполняя определенный заказ, Лев Николаевич всегда пользовался неограниченной творческой свободой, поэтому практически все его особняков ярки, необычны и не похожи друг на друга.
Уже в начале XX века об особняке на Остоженке восторженно отзывались: «К лучшим постройкам общеевропейского направления следует отнести произведения инженера-художника Кекушева. У него разбросанность и неясность композиции бросаются в глаза менее чем у кого-либо, и можно проследить общую идею композиции без особого затруднения. Хотя и он не избег общего увлечения колоссальным единственным окном, но у него эта деталь умело обработана и кажется даже как бы нужною, как бы вытекающею органически из самих условий композиции». Богатая фантазия и невероятное количество архитектурных находок помогли Кекушеву стать первым среди равных.
В полной мере его невероятный талант раскрылся в особняке, который строился без какого бы то ни было надзора со стороны заказчика, потому что заказчиком выступил он сам. Характерное для архитектора стремление к пластической выразительности проявилось здесь ярче, чем в его заказных работах. Особняк на Остоженке напоминает средневековый европейский замок благодаря асимметричной композиции, разновысотности объемов, многоярусной граненой островерхой башенке с завышенным шатром. Лев Николаевич как будто втиснул эту стройную башенку между двумя основными объемами, фасады которых обращены в разные стороны.
Архитектор отталкивается от исторических мотивов, стилизуя их в мотивах модерна. Кекушев намеренно утяжелил пропорции своего дома, повторил близкие формы в контрастных масштабах, подчеркнул сочность профилей, глубину ниш и оконных проемов и обогатил стены здания разнообразной изящной лепниной с растительным орнаментом. Лев Николаевич умело использовал пластику материала. Особняк выделяется сочетанием белого и красного цветов в оформлении фасадов, контрастом массивных каменных деталей от гранитного руста основания до скульптурно оформленных вертикалей, определяющих устремленность вверх угловой башни, задающей тон всей композиции.
«Кекушевский» почерк был узнаваем уже современниками: крупная выразительная пластика оконных обрамлений, сложный ритм разнообразных по форме оконных проемов, цветовой и фактурный контраст кирпичной стены с гладкими оштукатуренными поверхностями – и это только некоторые стилистические особенности. Фронтон на уличном фасаде был увенчан трехметровым красавцем-львом – своеобразной эмблемой владельца, его подписью. К сожалению, в годы советской власти лев пропал. Внутреннее решение дома было не менее стильно и изысканно. Крупные помещения группировались вокруг превосходной парадной лестницы с тонким рисунком ограждающих решеток.
В интерьере Кекушев использовал романтические контрасты: например, сочетание глубокого большого зала второго этажа с одним полукруглым окном и смежной с ним гостиной с трехоконным эркером в башенке. Перетекающее пространство помещений второго этажа позволило экспертам установить стилистическую связь Кекушева с франко-бельгийской школой модерна Виктора Орта. Впрочем, Лев Николаевич, никогда не скрывал, что является поклонником бельгийского мастера ар-нуво. Однако талант Кекушева настолько ярок и исключителен, что говорить о каких бы то ни было прямых заимствованиях, конечно, ни в коем случае нельзя.
Лев Николаевич прожил в особняке на Остоженке недолго. В 1906 году он по каким-то необъяснимым причинам оставил семью и переехал на съемную квартиру. Кекушев – архитектор со сложной судьбой. В его биографии до сих пор много белых пятен. Неизвестно точно, где он родился. По одной версии, в Вильнюсе, по другой – в Саратове. Его отец был надворным советником военно-инженерной службы. Кекушев окончил Институт гражданских инженеров в Петербурге. В 1890 году он перебрался в Москву, которая являлась центром художественных исканий и притягивала молодых архитекторов, жаждавших проявить себя в благоприятных условиях с полной свободой самовыражения.
Работая под началом архитектора С.С. Эйбушица, Кекушев знакомится с богатыми купцами Кузнецовыми, Хлудовыми, Носовыми, Найденовыми – будущими заказчиками. Кекушев начинал свой творческий путь со стилистических предпочтений поздней эклектики. Но уже в 1896 году архитектор проектирует и строит первое здание в стиле модерн – доходный дом в Варсонофьевском переулке. Судьбоносным для Кекушева стало знакомство со знаменитым предпринимателем Саввой Ивановичем Мамонтовым, который создал «Северное домостроительное общество», занимавшееся возведением в Москве богатых особняков «под ключ».
В 1898 году Кекушев становится главным архитектором общества и разрабатывает проект гостиницы «Метрополь». Однако воплотить идеи в жизнь помешал арест Саввы Ивановича. В 1899 году Лев Николаевич построил особняк в Глазовском переулке, который можно назвать квинтэссенцией кекушевского модерна, его архитектурным манифестом. Кекушев строил этот дом для себя, но миллионер Отто Адольфович Лист был настолько восхищен особняком, что предложил за него такую цену, от которой архитектор не смог отказаться. Сказать, что Кекушев был самым известным и модным архитектором начала 1900-х годов – это ничего не сказать. Заказы сыпались как из рога изобилия.
За три года он построил Иверские торговые ряды на Никольской, особняк В.Д. Носова на Электрозаводской, здание железнодорожного вокзала в «Царицыно» и особняк И.А. Миндовского на Поварской. В эти же годы он занимался перестройкой и внутренней отделкой знаменитого ресторана «Прага» на Арбатской площади. Венцом творческого развития Кекушева можно назвать доходный дом И.П. Исакова на Пречистенке. После этого проекта у архитектора начался кризис. Каковы были его причины – до сих пор остается тайной для исследователей. Колоссальные изменения коснулись не только творчества талантливейшего архитектора, но и его личной жизни.
Один из лучших на сегодняшний день знатоков модерна М.В. Нащокина в статье «Жизнь и судьба архитектора Льва Кекушева» пишет о последних годах жизни мастера: «Середина 1900-х годов что-то сломала в столь успешно складывавшейся карьере архитектора – об этом свидетельствует ощутимый отход его от активной творческой деятельности примерно с 1907 года. Складывается впечатление, что он перестал принимать какие-либо заказы, лишь время от времени, помещая в журналах фотографии своих старых работ. После 1912 судьба мастера обрела загадочный и, возможно, трагический оттенок. Его последние, известные нам проекты датированы 1912 годом.
Представлялось, что объяснение этому могло быть только одно – архитектор заболел, возможно, заболел психически, о чем не принято сообщать в печати по этическим соображениям. Не исключено, что отдельные карьерные неудачи, связанные с отстранением Кекушева от проектирования «Метрополя», дополнились личными. Судя по некоторым сведениям, в 1906-07 годах у него произошел разрыв с горячо любимой женой. Попытки наладить семейные отношения остались безуспешными. Конец оказался достаточно банальным – не сладив с этой внутренней катастрофой, архитектор прибегнул к традиционному русскому способу забыться, который погубил столько отечественных талантов».
Смерть архитектора – очередная тайна его и без того загадочной биографии. Исследователям еще предстоит разгадать все тайны жизни лучшего московского архитектора эпохи модерна. Нам точно не известны ни год смерти, ни место погребения. По свидетельству младшей дочери, Лев Николаевич умер в больнице в 1917 году и был похоронен на одном из московских кладбищ. Но вернемся к истории дома на Остоженке. В 1909 году особняк со львом на фронтоне был продан. На фотографии этого здания, сохранившейся в архиве Кекушева, есть надпись, сделанная рукой архитектора – «Дом Смитского». В некоторых источниках особняк называется именно так.
Приблизительно в одно время с возведением собственного дома Лев Николаевич выстроил на своем участке доходный дом (улица Остоженка, дом № 19). Мотивы оформления его фасадов, построенных на глубоко своеобразной, мастерски прорисованной пластике оконных проемов, перекликаются с украшениями особняка. Ассиметричная, резко укрупненная правая часть здания делает его не похожим на типичные доходные дома с монотонной композицией фасада и центральным подъездом. Оконные проемы Кекушев выделил лепными вставками, которые прямо-таки завораживают смотрящего, как будто гипнотизируют своим затейливым рисунком.
По мнению булгаковедов, особняк Кекушева – один из претендентов на прототип «дома Маргариты». Давайте заглянем на страницы романа М.А. Булгакова: «Маргарита Николаевна со своим мужем занимали весь верх прекрасного особняка в саду в одном из переулков близ Арбата. Всякий может в этом убедиться, если пожелает направиться в этот сад». И дальше: «Он (Понырев) проходит мимо нефтелавки, поворачивает там, где висит покосившийся старый газовый фонарь, и подкрадывается к решетке, за которой он видит пышный, но еще не одетый сад, а в нем – окрашенный луною с того боку, где выступает фонарь с трехстворчатым окном, и темный с другого – готический особняк».
Даже прочитав только эти небольшие отрывки, можно сделать вывод, что особняк Кекушева не совсем подходит на роль «дома Маргариты». У особняка на Остоженке нет ни сада, ни решетки. В романе дом стоит в тихом арбатском переулке, а не на шумной улице. В Москве есть здания, которые более точно соответствуют булгаковскому описанию. Однако булгаковеды продолжают включать особняк Кекушева в список претендентов на «звание» «дома Маргариты». Нужно согласиться, что косвенные основания для этого имеются. Впрочем, они основаны скорее на городских легендах, нежели на фактах.
Некоторые исследователи творчества Булгакова связывают с семьей Кекушева художника Сергея Сергеевича Топленинова, женой которого могла быть Мария Кекушева. Булгаковед Борис Мягков в книге «Булгаков на Патриарших» даже пишет, что это дочь Льва Николаевича. Впрочем, дочери с таким именем у архитектора не было, но, возможно, она сестра или другая родственница. Топленинов считался одним из лучших театральных художников Москвы. Влюбленные жили в подвале, где у Топленинова была мастерская. Сергея Сергеевича называют в числе прототипов Мастера. По крайней мере, подвальчик Мастера наверняка списан с подвала особняка Топлениновых в Мансуровском переулке, в котором жил художник.
Лев Николаевич Кекушев заслуженно находится в авангарде архитекторов мирового модерна. Он – один из пионеров этого направления, и уж точно стоит у истоков московского модерна. Творчество Кекушева значительно повлияло на ход истории архитектуры в нашей стране. Его произведения стали настоящим украшением Москвы. Собственный особняк Кекушева на Остоженке – не только памятник архитектуры, но и своеобразный символ его невероятного таланта и успешной карьеры. Не многие архитекторы рубежа XIX и XX веков могли похвастаться великолепным особняком, выстроенным по авторскому проекту. Остоженку можно смело назвать «кекушевским» уголком Москвы.
Целых четыре здания были построены здесь по проекту Льва Николаевича и все они отличаются высочайшим мастерством исполнения. Адрес Остоженка, 21 знаком каждому поклоннику модерна. Это настоящий небольшой средневековый замок в самом центре Москвы. Его узкие окна даже немного напоминают бойницы. К сожалению, чьи-то, мягко говоря, неумелые руки добрались до правого угла дома и пристроили к нему дополнительный объем, который испортил композиционное единство здания. В самом конце 2017 года московскими реставраторами на крышу дома Кекушева был возвращен лев, который придал зданию величественность и благородство.
Денис Дроздов
Модерн для России - гораздо больше, чем направление в живописи или архитектуре: это часть среды (а можно непочтительно выражаясь современным языком, сказать "тусовки"), которая оставила свой неповторимый след в русской культуре. Среды, где переплетались великие имена и разные направления искусства и на глазах рождались новые. И где интересно жили интереснейшие люди.
Возможно, самым интересное и яркое имя в архитектуре московского модерна - Лев Кекушев. Имя и работы его хорошо известны, а про него самого мы не знаем почти ничего, кроме стандартных сведений: родился, учился, женился, умер... стоп! Мы не знаем, где и когда умер этот замечательный человек, мы не знаем, где он похоронен, мы ничего не знаем о последних годах его жизни. А ведь это не седая древность, это меньше ста лет назад. Другой парадокс: самый большой и выдающийся проект Кекушева (а возможно и самый значительный проект этого времени в Москве), приписывается другому, а вклад Кекушева сводится к "один из...".
Я не знаю, почему так трагически не везло и в жизни и в посмертной памяти этому человеку. Я просто хочу пройтись с вами по небольшому кусочку Москвы, где он жил, творил и был счастлив. Отправной точкой станет хорошо известный москвичам "дом Маргариты" на Остоженке, 21. Небольшой красивый особняк замечательно соответствует духу и описанию Булгаковского романа, а по жизни его строил для своей семьи преуспевающий архитектор Лев Николаевич Кекушев, сюда он въехал в 1903 году с любимой молодой женой и тремя маленькими детьми. Здесь что-то надломилось в его семье и его судьбе. Есть косвенные данные, что Анна Кекушева, как и Булгаковская Маргарита, полюбила другого. Да только в жизни брошенным оказался Мастер...
Но давайте пока не будем о грустном. Посмотрите, как красив и необычен этот дом-замок, как горд и жизнерадостен лев, когда-то сидевший на крыше (это же надо - льва на крышу посадить) - фирменный знак и alter ego создателя этого чуда, носившего имя Лев.
Наверное здорово просыпаться в доме, который сам создал, смотреть в окно - и видеть дело рук твоих, выходить из дома - и идти вдоль созданных тобой домов. Такая удача выпала Льву Кекушеву: два дома рядом с его личным особняком (Остоженка, 17 и 19) были им спроектированы, а третий (24) - реконструирован и отделан.
А какой декор... И конечно без львов не обошлось.
Примерно в одно время с домами на Остоженке (1901-1902) появился красавец-дом неподалеку (Гоголевский бульвар, 21). Здесь нет львов, зато сова кажется вот-вот сядет тебе на плечо.
Поблизости (Гоголевский бульвар, 4) находится еще один особняк, который отделывал Кекушев. Сейчас он ремонтируется, поэтому рассмотреть его трудновато, зато (на метариале сравнения левой и правой части) можно составить представление о том, как меняются дома в процессе реставрации.
С Гоголевского бульвара направляемся на Пречистенку. Дом 21 был построен в начале XIX века, Кекушев его отелывал, причем из доступных источников мне не удалось понять, занимался ли он только внутренней отделкой или еще и наружным обликом дома. Но вот этот "привет" от Льва Николаевича заставил склониться к второй версии.
А прямо напротив (Пречистенка, 28) стоит такой необычный и... пышный дом, что только диву даешься: как все это великолепие уместилось на фасаде. Он казалось бы перенасыщен декором, но при этом так гармоничен, что вся его роскошь избыточной не кажется. Львы, конечно же, представлены.
Этот дом был построен последним из тех, которые вошли в нашу небольшую прогулку; он завершен в 1906 году. Запомните эту дату, мы к ней еще вернемся. А направимся мы к особняку, который был построен первым (в этом районе) и считается "первым московским произведением, выполненном в стиле модерн". Построен он в Глазовском переулке (дом 8) в 1898-1899 году и строил его молодожен (женился в 1897 году) Кекушев для себя и своего растущего семейства. Согласно легенде, когда особняк был построен, фабрикант Отто Лист предложил за него такую сумму, что Кекушев не устоял (есть правда версия, по которой особняк с самого начала строился для продажи). Но когда видишь его, то веришь в то, что, как и дом Маргариты, строился он для жизни с любимой женщиной.
Мне кажется, что дома, которые строил Кекушев, многое говорят о нем. О его жизнерадостности, жизненной и творческой смелости, увлеченности делом, безудержной фантазии, сочетавшейся с точным расчетом градостроителя. Таким он был в самые счастливые и продуктивные свои годы.
О жизни Кекушева после 1906 года, когда он съехал из дома на Остоженке, по-видимому, в результате семейного разрыва, почти ничего не известно. Скорее всего, он еще не раз пытался восстановить семейную жизнь. Удачных проектов становится все меньше и меньше, а после 1912 года их нет совсем. О дальнейшей его судьбе ничего не известно. Можно только предположить, что причиной полного забвения стало либо психическое заболевание, либо "традиционный русский способ забыться", а возможно и то и другое вместе. Даже дата смерти в разных источниках "плавает" от 1914 до 1919 года. Место захоронения также неизвестно...
А дома стоят и продолжают удивлять нас своей радостной необычностью, вырывая из суеты московских будней. Вот и эта девушка пришла на Остоженку со своим молодым человеком и желтыми цветами - в память о Маргарите. Скорее всего она не знает, что реальные сюжеты, которые разыгрывались в этом доме, возможно не менее драматичны, чем вымысел великого романа. Только мы их не знаем и вряд ли когда-нибудь узнаем.
А я, покидая особняк в Глазовском, мысленно говорю:
- Спасибо, Лев Николаевич! Низкий поклон...
