Применение в литературоведении методов естественных наук обосновал. Основные литературоведческие методы изучения литературного процесса. V.1 Литературоведческие методы XIX – XX вв
Первым из таких методов может быть признан биографический метод, созданный Ш. О. Сент-Бёвом, который трактовал литературное произведение в свете биографии его автора. Культурно-исторический метод, разработанный И. Тэном в 1860-х годах («История английской литературы» в 5 т. , 1863- 1865), заключался в анализе не отдельных произведений, а целых массивов литературной продукции на основе выявления детерминации литературы - жесткого действия трех законов («расы», «среды», «момента»), формирующих культуру. К концу XIX в. утвердился сравнительно-исторический метод (в настоящее время компаративистика, основанная на этом методе, переживает новый взлет).
Опираясь на положения сравнительно-исторического метода, А. Н. Веселовский разработал идеи исторической поэтики.
В первые десятилетия XX в. огромное влияние на науку о литературе оказал социологический метод, в соответствии с которым литературные явления рассматривались как производные от социальных процессов. Вульгаризация этого метода («вульгарный социологизм») стала заметным тормозом в развитии литературоведения. Так называемый формальный метод, предложенный отечественными литературоведами (Ю. Н.
Тынянов, В. Б.Шкловский и др.), выделил в качестве главной проблемы изучение формы произведения. На этой базе сложились и англо-американская «новая критика» 1930- 1940-х годов, а позднее - структурализм, в котором были широко использованы количественные показатели исследования. В работах отечественных исследователей (Ю. М.
Лотман и др.) сформировался родственный структурализму системно-структурный метод. Крупнейшие структуралисты (Р. Барт, Ю. Кристева и др.) в своих поздних работах перешли на позиции постструктурализма (деконструктивизма), провозгласив принципы деконструкции и интертекстуальности1. Во второй половине XX в.
плодотворно развивался типологический метод. В отличие от компаративистики, исследующей контактные литературные взаимодействия, представители типологического метода рассматривают сходство и различие в литературных явлениях не на основе прямых контактов, а путем выяснения степени сходства условий культурной жизни. К этому же периоду относится развитие историко-функционалъного метода (в центре - изучение особенностей функционирования литературных произведений в жизни общества), историко-генетического метода (в центре - обнаружение источников литературных явлений)1. В 1980-х годах сложился историко-теоретический метод, который имеет два аспекта: с одной стороны, историко-литературное исследование приобретает ярко выраженное теоретическое звучание; с другой стороны, в науке утверждается представление о необходимости внесения исторического момента в теорию. В свете историко-теоретического метода искусство рассматривается как отражение действительности исторически сложившимся сознанием в исторически сложившихся художественных этих и других методах и сформировавшихся на их основе школьных формах.
Сторонники этого метода стремятся изучать не только вершинные явления, «золотой фонд» литературы, но все литературные факты без изъятия. Историко-теоретический метод приводит к признанию того факта, что на разных этапах и в различных исторических условиях одни и те же понятия, характеризующие литературный процесс, 1) осознать специфику научного знания как достоверного и Проверяемого (сделано в философии и точных науках в XVII - XVIII вв.
); 2) разработать и освоить принцип историзма (сделано романтиками в начале XIX в.); 3) соединить в анализе данные о писателе и о его произведении (сделано французским критиком Сент-Бёвом в 1820- 1830-е годы); 4) выработать представление о литературном процессе как за- Кономерно развивающемся явлении культуры (сделано литературоведами XIX-XX вв.). К началу XXI в. история литературы обладает основными признаками науки: Определен предмет изучения - мировой литературный процесс; Сформировались научные методы исследования - сравнительно-исторический, типологический, системно-структурный, мифологический, психоаналитический, историко-функциональный, историко-теоретический и др. ; Выработаны ключевые категории анализа литературного процесса - направление, течение, художественный метод, жанр и система жанров, стиль и др. Вершиной реализации возможностей истории литературы как науки в конце XX в. можно считать «Историю всемирной литературы», подготовленную коллективом российских ученых (М.
Виппер, М. Л.Гаспаров, Н. И.Конрад, Д. С. Лихачев, Ю.
М.Лотман, Е.
М. Мелетинский, Б. И. Пуришев и др.
Вышло 8 томов, издание не завершено.
Сравнительно-исторический метод (от лат. comparatives – сравнительный) – методика анализа, помогающая осознать сходство и различия явлений словесно-художественного творчества, относящихся к разных национальным литературам. Термин «сравнительное литературоведение» возник во Франции по аналогии с термином Ж.Кювье «сравнительная анатомия». Существуют синонимы, обозначающие данное (или сходное) направление литературоведения: сравнительно-историческое изучение литератур, сравнительное литературоведение, литературоведческая компаративистика; соответствующие иноязычные термины: literature соmрагee (фр.); verglichende Literaturwissenschaft, vergleichende Literaturge-schichle (нем.); comparative literature (англ.); letleratura comparata (ит.); literatura comparada (исп.) и др.
У сравнительно-исторического метода (с.-и. м.) есть своя предыстория. Первые опыты в сфере сравнительного литературоведения были сделаны в Германии в конце ХVIII в. Сопоставляя национальные культурные и литературные традиции, немецкие ученые пришли к выводу о существовании единого европейского и мирового «культурного пространства». Гердер обращает внимание на общность культурной жизни европейских народов; Гете, продолжая идеи Гердера, вводит в культурологический обиход понятие «мировая литература». Источником С.-и. м. является эстетика романтизма с характерными для нее принципами историзма и универсальности. В лоне немецкого романтизма возникает и быстро развивается сравнительно-историческое языкознание (Ф.Бопп, Р.Раск, Я.Гримм, В.Гумбольдт и др.).
В 30-е г. XIX в. на С.-и. м. большое влияние оказывает интенсивное развитие этнографии, в том числе и сравнительной. Обратившись к творчеству разных народов, в том числе и тех, что стояли на различных ступенях общественного развития, этнографы выявили фонд общечеловеческих тем, мотивов, сюжетов, изучали пути движения этих тем и мотивов во времени и пространстве, из одной национальной культуры (эпохи) в другую культуру (эпоху).
Следующий этап в становлении С.-и. м. - работы ученых, ориентированных на позитивистскую традицию и естественные науки: Г. Брандеса, Макса Коха, Х.-М. Поснетта и др.
На раннем этапе своего развития европейское сравнительное литературоведение определяет предмет своего исследования (межнациональные литературные связи), создает их типологию и определяет подходы к изучению последних.
С.-и. м. как система принципов и приемов изучения мирового литературного процесса сложился в литературоведческих школах в последней трети XIX в. На его формирование оказали влияние мифологическая школа в фольклористике и литературоведении (Я. и В.Гримм, А.Кун, М.Мюллер, Ф.И.Буслаев, А.Н.Афанасьев, О.Ф.Миллер и др.) и культурно-историческая школа (И.Тэн, В.Шерер, Г.Лансон, Г.Брандес, Дж.Льюис, А.Н.Пыпин, Н.С.Тихонравов и др.).
Родоначальником С.-и. м. стал А.Н.Веселовский (1836 – 1906) – историк и теоретик литературы, академик Петербургской Академии наук, автор исследований по исторической поэтике и истории всемирной литературы. Сопоставляя эпические формулы и мотивы, романы и повести разных эпох и народов, А.Н.Веселовский исследовал «повторяющиеся отношения» элементов в разных рядах (литературном, бытовом, социальном). С.-и. м. впервые нашел свое теоретическое оформление в университетской лекции 1870 г. «О методе и задачах истории литературы как науки».
Одно из центральных понятий научного аппарата А.Н.Веселовского - понятие стадиальности исторического и соответственно литературного процесса. Сходные стадии общественного и культурного развития порождают сходные литературные явления у разных народов. Древнегреческая «Илиада» и карело-финская «Калевала» - пример сходных литературных явлений, возникших на стадиально сходных этапах общественного и культурного развития.
Проблема стадиальности решается А.Н.Веселовским в диалектической связи с проблемой литературных контактов и влияний. Разрабатывая под воздействием работы Бенфея теорию «миграции сюжетов», исследователь ставит вопрос об активности той среды, которая воспринимает иноязычное литературное воздействие и указывает на наличие «встречных течений» как условие восприятия.
В трудах А.Н.Веселовского разработана триединая концепция литературных аналогий, связей и взаимодействий, которые включают в себя: 1) «полигенезис» как самостоятельное зарождение сходных художественных явлений на стадиально близких этапах истории различных народов; 2) происхождение сходных литературных памятников от общих источников и 3) контакт и взаимодействие в результате «миграции сюжетов», которая становится возможной только при наличии «встречного движения» художественного мышления. Веселовский заложил основы генетического и типологического изучения словесности, показав, что «миграция» и «самозарождение» мотивов дополняют друг друга. Эта концепция наиболее полно воплощена в «Исторической поэтике», где сходство литературных явлений объясняется общностью происхождения, взаимным влиянием, самозарождением в сходных культурно-исторических условиях.
Дальнейшую разработку, концептуализацию и терминологическое оформление идеи А.Н.Веселовского-компаративиста получили в работах В.М.Жирмунского, Н.И.Конрада, М.П.Алексеева, И.Г.Неупокоевой и др.
В.М.Жирмунский (1891 – 1971) развивает идею A.H.Веселовского о единстве историко-литературного процесса, обусловленном единством социально-исторического развития человечества, и оформляет проблему типологического подхода в сравнительном литературоведении, в основе которого лежит идея стадиальности литературного и общественно-исторического рядов.
Исследователь выделяет три аспекта сравнительно-литературных исследований: историко-типологический, историко-генетический и аспект, основанный на признании контактных культурных взаимодействий (статья «Сравнительно-историческое изучение фольклора», 1958). Эти аспекты предполагают следующее:
1. Историко-типологический подход объясняет сходство генетически и контактно не связанных между собой явлений литературы сходными условиями общественного и культурного развития.
2. Историко-генетический подход рассматривает сходство между явлениями литературы как результат их родства по происхождению и последующих исторически обусловленных расхождений.
3. «Контактный» аспект устанавливает международные культурные взаимодействия, «влияния» или «заимствования», обусловленные исторической близостью данных народов и предпосылками их общественного развития.
Ученый приходит к выводу, что в сравнительно-исторических исследованиях нельзя останавливаться на уровне простого сопоставления сходных литературных явлении. Высшая цель сравнительно-исторического метода - историческое объяснение этих сходств.
По мнению В.М.Жирмунского, наиболее продуктивными в литературоведении являются первый и третий подходы; второй же, историко-генетический, «работает» только в сфере исторического языкознания и - в фольклористике, которая занимается рассмотрением взаимоотношений между вариантами в поисках наиболее древних форм (праформ).
В.М.Жирмунский вводит понятие историко-типологической конвергенции. В рамках изучения последней перед исследователем стоит двуединая задача дифференциации сходств и различий - всякое сходство сопровождается существенными различиями, а различное только подчеркивает сходное. Историко-типологическая конвергенция, по мнению В.М.Жирмунского, системна. Черты историко-типологического сходства могут проявляться в идейном и психологическом планах произведений, в мотивах и сюжетах, поэтических образах и ситуациях, в особенностях жанра и стиля. Связанные этой общностью литературы В.М.Жирмунский называет международными литературными течениями.
В.М.Жирмунский отдает предпочтение сравнительно-типологическому подходу и в меньшей степени обращает внимание на проблему контактных взаимодействий. Последний аспект наиболее подробно в российском литературоведении разработан в трудах Н.И.Конрада (1891 - 1970) . Им установлена типология литературных контактов : проникновение литературного текста в инокультурную среду в собственном «облике» - на языке оригинала; перевод, который становится частью иноязычной культуры; воспроизведение в творчестве одного писателя содержания и мотивов произведения, созданного писателем другого народа.
Большое место в типологии литературных контактов Н.И.Конрад уделяет проблеме литературного посредника - той фигуры в мировом литературном процессе, которая способствует осуществлению реальных контактов между культурами. Литературный посредник многолик, а отсюда - и разница в тех путях, которыми может идти воздействие одной литературы на другую. Один из типов посредничества, отмечаемых Н.И.Конрадом, связан с образом самой личности поэта, «властителя дум», который привлекает внимание иностранцев к литературе и культуре своей страны не только своим творчеством, но и своей судьбой (часто легендарной), внелитературной деятельностью. Внимание же к литературному творчеству в этом случае часто приходит как следствие интереса к личности, к человеку. Среди примеров такого рода, отмечаемых Н.И.Конрадом, судьба китайского поэта IХ века Бо-Цзюй-и; в европейских литературах - Данте, Тассо, Байрона, Вольтера. Для средневековых литератур характерен такой тип посредничества, как деятельность мастеров устного пересказа иноязычной литературы. По наблюдениям Н.И.Конрада, буддистская литература проникала в Китай через ее устные пересказы - их создавали в китайских монастырях специальные монахи для «мирских проповедей». Другой тип посредника - странствующий певец, музыкант, скоморох. В средние века, когда границы между государствами носили достаточно условный характер, этот тип посредничества был наиболее развит. Для европейской литературной ситуации он упрощался также и наличием общеевропейского языка культурного общения, каким была латынь, а также общеевропейским арсеналом сюжетов, многие из которых были связаны с общеевропейскими религиозными текстами.
Кроме обозначенных Н.И.Конрадом, можно выделить и такие, характерные для литературы Нового времени типы посредников, как «странствующие литераторы» (например, русский поэт Ф.И.Тютчев, французская писательница Ж. де Сталь), издатели. В драматические периоды истории новоевропейских стран возникают ситуации массового литературного посредничества, связанные с волнами литературной эмиграции. Наиболее интенсивно эти процессы происходят в XX в. Литературное посредничество - важный, но не определяющий фактор, обеспечивающий взаимодействие литератур.
Свою школу сравнительного литературоведения создал М.П.Алексеев (1896-1981) . В отличие от В.М.Жирмунского, он в своих исследованиях доказывал продуктивность историко-генетического подхода. Примером может стать работа М.П.Алексеева «Державин и сонеты Шекспира» (1975).
Таким образом, начиная со второй половины ХIХ в., в литературоведении возникла и была разработана концепция международных литературных связей, которая помогает «вписать» национальную литературу в широкий международный контекст, создать концепцию мировой литературы и мирового литературного процесса.
Итак, основными формами межлитературного процесса в сравнительно-историческом литературоведении признаются контактные связи и типологические схождения.
Контактные связи (лат. contaktus – соприкосновение) – понятие, используемое в сравнительном литературоведении для обозначения различных форм восприятия инонациональных литературных явлений и процессов, как-то: усвоение сюжетов, образов, приемов, жанров и т.п.; переводы, подражания иноязычным литературным произведениям, полемика с ними в художественной форме, пародии на них; критические или историко-литературные суждения о писателях и произведениях инонациональной литературы; преломление явлений чужих литератур в творческом сознании писателей, композиторов, художников, в искусстве кино, декламации и т.п.
В контактах участвуют две стороны: принимающая и принимаемая. Принято говорить о едином процессе «воздействия – восприятия»: «воздействие» меняет художественное мышление воспринимающего автора, в процесс рецепции в воспринимаемом феномене раскрываются новые, ранее скрытые, смысловые грани.
Контакт с инонациональным художественным опытом осуществляется в той литературе, где сложились предпосылки для восприятия внешних стимулов. А.Н.Веселовский указывал на наличие «встречных течений» как на условие восприятия: «воспринимающая среда» и воспринимаемый автор должны быть подготовлены к усвоению внешнего импульса.
В литературоведении разработана типология контактных связей: их дифференциация на внешние, без видимого прямого воздействия на литературный процесс (знакомство, беседы, переписка писателей: например, А.С.Пушкин и А.Мицкевич), и внутренние, отражающиеся и проявляющиеся в самой структуре литературного произведения (переводы Г.Тукаем стихотворений М.Ю.Лермонтова, влияние романа И.С.Тургенева «Отцы и дети» на пьесу Ф.Амирхана «Молодежь»). Выделяют контакты случайные, эпизодические, временные и закономерные, длительные, постоянные; детерминированные внутрилитературными или внелитературными факторами; прямые и опосредованные; интегральные (воспринятая информация включается в конструкцию принимающей структуры в позитивном смысле) и дифференциальные (доминирует стремление подчеркнуть разницу, отмежеваться от воспринятого элемента) и др.
Литературные контакты могут протекать на уровне творчества отдельных писателей (Ж.Ж.Руссо и Л.Н.Толстой, Г.Э.Лессинг и Н.Г.Чернышевский; И.С.Тургенев и Ф.Амирхан, А.Н.Островский и Г.Камал), жанров, течений, направлений, школ, наконец, целых эпох литературного развития: например, влияние средневековой восточной поэзии на стилевую систему любовной лирики русских поэтов 20-30-х гг. ХIХ в.; традиции восточного театрального искусства в татарской драматургии начала ХХ в.
Решающая роль в творческом усвоении воспринятого элемента принадлежит контексту , в который он включается: индивидуально-авторским свойствам воспринимающей среды и типологическим ее признакам (национальным, зональным, региональным).
Типологические схождения (Т. с.) – сходные явления и процессы в разных литературах, возникшие независимо от контактов и являющиеся результатом сходных стадий общественно-исторического, культурного развития народов либо универсальных закономерностей человеческого сознания.
Наиболее известны и хорошо изучены Т. с., возникающие во вторую литературную эпоху, отмеченную традиционалистским типом художественного сознания: схождения в средневековом романе, в средневековой лирике, в восточной и западной новеллистике и т.д. В.М.Жирмунский приводит три примера типологических схождений между средневековой поэзией западных и восточных народов: 1) народный героический эпос (средневековый эпос германских и романских народов Западной Европы, русские былины, южнославянские «юнацкие песни», эпическое творчество тюркских и монгольских народов и др.); 2) рыцарская лирика провансальских трубадуров и немецких миннезингеров на Западе (XII - XIII вв.) и несколько более ранняя по времени классическая арабская любовная поэзия (IX - XII вв.); 3) стихотворный рыцарский («куртуазный») роман на Западе (XII - XIII вв.) и так называемый «романический эпос» в ираноязычных литературах XI - XIII вв. (Кретьен де Труа и Низами и др.). Конрад обнаружил типологическую близость между феодальной литературой Китая и Японии и западно-европейской литературой XII-XVII вв.
Т. с. – это неоднородные явления, поэтому их принято дифференцировать с точки зрения меры, интенсивности, причинной обусловленности. В зависимости от того, какими факторами обусловлены Т.с., различают общественно-типологические, литературно-типологические и психолого-типологические схождения (Д.Дюришин 1979).
Важнейшим принципом изучения типологических схождений является определение условий возникновения и развития однородных литературных явлений и процессов. Т. с. устанавливаются между целостными явлениями литературы. Они могут проявляться на уровне структуры художественного произведения и раскрывать сходство и различия тематики, сюжета, идейных концепций, образов, жанровых особенностей произведений, композиционных построений, стиля, форм стихосложения и т.д. («Сказания о Йусуфе» Кол Гали и «Слова о полку Игореве», романы «Бесы» Ф.М.Достоевского и «Дом и мир» Р.Тагора). Выделяют типологию литературных течений, направлений, художественных систем (Ренессанс, барокко, классицизм, Просвещение, романтизм, реализм, натурализм, модернизм и т.д.); типологию жанров; типологию стилей; типологию исторического развития литератур, в движении которых наблюдаются одни и те же процессы. Высшим уровнем типологического сходства и различия литератур является их отнесенность к тому или иному «типу культуры», «цивилизации», «художественного мышления» (Ю.Г.Нигматуллина).
Во многих случаях Т.с. бывают обусловлены если непрямым, то опосредованным контактом. С другой стороны, контакты немыслимы вне той или иной типологической общности. Поэтому, рассматривая соотношение «генетической» и «типологической» сфер, литературоведы-компаративисты (В.М.Жирмунский, Н.И.Конрад, А.Дима, Д.Дюришин и др.) подчеркивают их взаимопроникновение и взаимообусловленность. В процессе компаративного анализа необходимо учитывать взаимосвязь обоих факторов – контактно-генетического и типологического – в их литературной и общественной обусловленности.
В настоящее время под «сравнительно-исторический» ракурс попадает широкий спектр литературоведческих проблем: аспекты типологической общности разных национальных литератур (литературные течения, школы и направления, «стили», «эпохи»); вопросы «связей и влияний», регулирующие отношения как между отдельными национальными литературами, так и между словесной письменной культурой Запада, с одной стороны, и Востока, с другой; рецепция «иностранных» литературных фактов в рамках той или иной национальной словесности, круг вопросов, связанных с феноменологией художественного перевода. Благодаря усилиям американской школы У.Вайсштейна в рамках компаративистики изучаются и взаимоотношения литературы и других видов искусства. Проявляя интерес к таким феноменам, как жанры, «вечные образы», «кочующие» или типологически сходные сюжеты и мотивы мировой литературы, имагология национальных типов (ср.: «образ итальянца в немецкой литературе», «образ татарина в русской литературе»), компаративистика непосредственно соприкасается с теоретической и исторической поэтикой.
Во II половине XX в. в реальной практике литературоведческого сравнительного анализа наблюдается обращение к опыту теорий интертекстуальности и рецептивной эстетики. Х.Г.Гадамер, вслед за В.Дильтеем, выступает за предпочтительность в компаративном анализе диалогического сравнения индивидуальностей (автора, героя, читателя) или индивидуализированных художественных практик – общепринятому в компаративистике индуктивно-типологизирующему. Однако «официальная», «инстуционализированная» компаративистика (кафедры сравнительного литературоведения в Европе и США, периодические издания по компаративистике, регулярно проводимые всемирные конгрессы компаративистов) сдержанно относится к новым методологиям [Полубояринова 2008: 101].
Ряд ученых (представители казанской школы литературоведения) выделяют в качестве самостоятельного раздела науки о литературе сопоставительное литературоведение.
Слово «сопоставление» (С.) в теории встречается, как правило, в виде синонима к слову «сравнение». Последнее входит в состав термина «сравнительно-исторический метод». Необходимость наделить слово «сопоставление» самостоятельным значением возникла в связи с новыми подходами к изучению межлитературных взаимодействий, которые существенно отличаются от принципов сравнительно-исторического метода.
Корень слова «сравнение» (-равн-) указывает на то, что разные литературы в ходе исследования выравниваются по общему признаку (например, наличию в них категории «трагическое», представленности жанра фантастического романа, уровню насыщенности художественных текстов метафорами и т. д.). Различия литератур при этом редуцируются или рассматриваются как варианты общего в них.
Понятия, термины, на которые опирается сравнительный метод, извлекаются в основном из опыта европейских и близких к ним литератур, которые связаны между собой генетически, развивались в совпадающих во многом условиях. Они соответствуют природе этих литератур и обеспечивают успех сравнительных исследований, проводимых на их материале. Однако представители сравнительного метода экстраполируют такого рода понятия и термины на любые сравнения, включающие в свой круг самые разные, в том числе и так называемые «восточные» литературы. И это оказывается недостаточно плодотворным научным приемом.
В восточных литературах, в отличие от западных, трагическое не играет роли одной из ведущих категорий, жанр фантастического романа представлен редкими примерами, метафоры менее разнообразны и частотность обращений авторов к ним сравнительно низка. Поэтому сравнение западных и восточных литератур по отмеченным выше и друг им подобным им меркам приводит к выводам о том, чего в восточных литературах на фоне западных нет, что в них находится в начальных формах становления и т. д.
При определении общности разных литератур можно опираться только нa такие единицы измерения, которые репрезентативны для каждых. Но какими, если не основанными только на опыте европейских или, наоборот, только восточных литератур, они могут быть? Представителями сравнительного метода этот вопрос, как правило,неста вится. Они выравнивают разные литературы по образцу европейских.
Слово «сопоставление» семантически отличается от «сравнения». «Сопоставлять» (-став-) означает процесс, в ходе которого литературы ставятся рядом. Приставки со- и по- указывают на возможные сочинительные связи между ними. Словами, близкими по структуре и смыслам к «со-поставлению», будут «со-существование», «со-гласие», «со-общество» и др.
Сопоставление предполагает сохранение уникальности (самобытности) каждой из литератур, включаемых в круг исследования. Этому может способствовать описание как исследовательский прием. Оно должно вестись в таких содержаниях терминов и понятий, в таких сочетания последних, которые соответствуют природе описываемой литературы. Описание не может быть «опрокидыванием» на разные литературы одной и той же исследовательской модели, источником которой являются одна или группа из них. Описание производится без целевой установки на последующее выравнивание литератур, в нем, наоборот, фиксируется идентичность каждой из них. Возможно описание, ориентированное на воспроизведение как целостности той или другой литературы, так и отдельных явлений в ней (системы жанров, тропов, представленности авторского «я», художественной фонологии и т. п.). Разнообразие в масштабах и формах описания будет зависеть от конкретной тематики исследований и путей решения задач, в них поставленных. Но оно будет иметь место при любом С. Описание, проводимое обозначенным выше образом, оказывается связанным с понятием множественность литератур.
По основной своей интенции - стремлению постичь общее в разных литературах - С. не противостоит сравнительному методу, но принципиально отличается от него в том, что понимать под таким общим и как трактовать его образование. Сравнение предполагает идею «совершенной» литературы, которая в конкретно выражаемы или латентных формах сопровождает сравнение литератур и служит своего рода эталоном для их оценок.
Общее между разными литературами С. рассматривая как основу их со-существования, как состояние межлитературного диалога, в ходекоторого различные литературы дополняют друг друга. При этом рождаются новые смыслы, которые трансформируют существующие теоретические категории.
Таким образом, С. не абсолютизирует идентичность той или другой литературы. Наоборот, столкновение идентичностей оно рассматривает как возможность достижения согласия между разными литературами через взаимопонимание.
Существуют обстоятельства, актуализирующие С. литератур. Это настроения против унификации (глобализации) литератур по подобию отдельных из них. Это и возрождение национальных традиций в различных литературах большого постсоветского пространства. С. созвучно таким процессам. Оно воздерживается от деления литератур на ведущие и ведомые, от выстраивания их друг за другом в пути к уже известной цели.
Предмет сопоставительного литературоведения - межлитературные диалоги. Они возможен там, где существуют различия (несходства) в литературах, которые в него вступают. Слова «национальное своеобразие», «специфика» не могут быть синонимами к «различию» как обозначающие нечто, привязанное к своему рационализированному инварианту: национальное своеобразие художественного идеала, специфика исторического романа в той или другой литературе и т.п. Различие укоренено в национальной идентичности отдельно взятой литературы и демонстрирует ее уникальность.
Различие не может быть в полной мере рационализировано и выражено в логических категориях, хотя обратное, как правило, делается в компаративистике. Выявлено, что один из основных принципов различения западных и восточных литератур в компаративистике - соотнесенность субъективного и объективного в деятельности автора, а также при интерпретации его творчества – соответствует природе только первого из сравниваемых предметов. В восточном литературном сознании, в отличие от западного, нет дифференциации на субъективное и объективное. Поэтому приведенное различение, построенное на такой дифференциации, не является продуктивным. Это не снимает само существование различий, которые можно увидеть, описать, метафорически обозначить.
Межлитературный диалог - столкновение различий, сопровождающийся пониманием другого. Здесь нет ведущего и ведомого. Нет также и синтеза в традиционном значении этого слова. Различия выступают в отношениях взаимной дополнительности. Европейская традиция дихотомического деления на субъективное и объективное как в литературном творчестве, так и при трактовках последнего, и восточная традиция, в целом лишенная такой дихотомии, вступая в диалог, проблематизируют друг друга. Ни одна из традиций уже не претендует на то, чтобы именно ее идентичность стала непременным условием согласия. Общее предстает как новые смыслы, порождаемые процессами диалога.
Диалог реализуется в следующих сферах литературы: 1. Взаимоотношения между авторами, представляющими разные литературы. При этом контактные связи между писателями и совпадения во времени творчества не обязательны (Ф.Достоевский и Ж.Санд, В.Шекспир и А.Пушкин, А.Чехов и Г.Исхаки и другие). 2. Встреча разных литератур в читательском восприятии. Она может быть организованной и руководимой сверху, как это происходит, например, в образовательном процессе, или быть результатом самостоятельного выбора читателей. Владение двумя или несколькими языками, позволяющее читать литературные тексты в оригиналах, углубляет и обогащает диалог.
Благоприятными для межлитературных диалогов являются переходные эпохи в истории литератур, когда актуализируются проблемы соотношения традиций и новаторства, национальной самобытности и «чужого» художественного опыта. Такими эпохами в русской литературе были, к примеру, авангард 10-х - начала 20-х годов ХХ века, в национальных литературах - первое послереволюционное десятилетие. Диалогические отношения могут деформироваться под влиянием навязываемых писателям, читателям и ученым идеологем, стандартизирущих национальные литературы, или, наоборот, абсолютизирующих национальные идентичности.
Для межлитературных диалогов нет временных и пространственных границ. Литературное произведение - открытый в прошлое и будущее текст. Однако диалогические отношения реализуются при конкретных географических и исторических обстоятельствах. Выявлена диалогическая природа литератур, идентичность которых не определяется строгой принадлежностью к западной или восточной цивилизации. К ним, в частности, можно отнести татарскую литературу и некоторые другие литературы современной России.
В рамках этого направления сложилась своя система терминов: «диалог», «идентичность», «множественность литератур», «со-существование литератур», «принцип дополнительности» смыслов и др., сформировалась самостоятельная теория межлитературных отношений. См. определение понятий в кн.: Теория литературы: словарь для студентов / Науч. ред. Я.Г.Сафиуллин; сост. Я.Г.Сафиуллин, В.Р.Аминева, А.З.Хабибуллина и др. – Казань: Казан. ун-т, 2010.
Любая исследовательская работа требует во вступлении обозначения темы , проблемы ,предмета исследования, использованных материалов , целей и задач , обоснованияновизны и актуальности выбранной темы, а также обозначение методов иметодологической базы .
Описательный метод – последовательно описывает выбранный материал, систематизируя его в соответствии с поставленной исследовательской задачей. Является наиболее широко применяющимся в естественных и гуманитарных науках.
Структурно-описательный метод – описание с учетом структуры объекта.
Описательно-функциональный – описание с учетом функций объекта.
Биографический метод – устанавливает взаимосвязи между биографией писателя и особенностями созданного им литературного произведения. Биография и личность писателя рассматриваются как определяющий момент творчества. Впервые применен французом Ш. Сент-Бёвом в первой пол. XIX в.
Широко используется в литературоведении, психологии и социологии.
Культурно-исторический метод – в рамках данного метода литература трактуется как продукт общественной жизни и конкретных культурно-исторических условий. Явления искусства объясняются через крупные исторические факты.
Впервые был реализован Ипполитом Тэном во второй трети XIX в. как концепция влияния на искусство «расы, среды и момента».
Сравнительно-исторический метод (компаративизм) – выявление общих элементов в различных национальных литературах на протяжении длительного промежутка времени.
По сути – поиск универсальных мотивов во всех анализируемых литературах и анализ их исторических модификаций. Толчок развитию метода дан И. Г. Гердером и И.-В. Гете. В России существенный вклад внесен А. Н. Веселовским.
Сравнительно-сопоставительный метод – выявление природы разнородных объектов при помощи сопоставления по определенным параметрам.
Историко-типологический метод – выявляется общность явлений, которые типологически сходны, но не родственны, и их сходство возникло в результате совпадения условий развития.
Историко-генетический метод – общность сопоставляемых явлений объясняется общностью происхождения.
Мифологический/мифо-поэтический метод – исходит из того, что все литературные произведения либо представляют собой мифы в чистом виде, либо в этих произведениях присутствует большое количество элементов мифа.
Связан с работами Дж. Фрэзера и К. Г. Юнга (учение об архетипах).
Социологический метод/социологизм – определяющими для искусства являются социальные аспекты биографии писателя/бытия литературы.
Вульгарный социологизм – предельное упрощение причинно-следственных связей между социальными и литературными явлениями.
Психологический метод – рассмотрение искусства как результата неких психических процессов, протекающих внутри человека. Эстетические явления соотносятся с психическими процессами у автора и читателя.
В России начало развития метода связано с работами А. Потебни и Д. Овсянико-Куликовского.
Психоаналитический метод – рассмотрение литературных произведений в свете концепции Зигмунда Фрейда, как отражения бессознательного и подсознательного, психологических комплексов, сформировавшихся у автора в результате детских травм.
Формальный метод – нацелен на рассмотрение исключительно формальной стороны произведения, игнорируя содержательную. Литература воспринимается как сумма художественных приемов. В России формальный метод сложился в 1920-е гг. благодаря В. Шкловскому, В. Жирмунскому и Б. Томашевскому.
Структурализм/метод структурализма (семиотическая школа) – подход, который рассматривает взаимодействие «структур» (различных уровней и элементов текста, а также «внешних» по отношению к тексту элементов). Произведение рассматривается в аспекте структурности, знаковости (семиотика), коммуникативности и цельности.
Метод представлен в работах Ю.М. Лотмана, Е. М. Мелетинского, Б. А. Успенского.
Первым из таких методов может быть признан биографический метод, созданный Ш. О. Сент-Бёвом, который трактовал литературное произведение в свете биографии его автора.
Культурно-исторический метод, разработанный И. Тэном в 1860-х годах («История английской литературы» в 5 т., 1863- 1865), заключался в анализе не отдельных произведений, а целых массивов литературной продукции на основе выявления детерминации литературы - жесткого действия трех законов («расы», «среды», «момента»), формирующих культуру.
К концу XIX в. утвердился сравнительно-исторический метод (в настоящее время компаративистика, основанная на этом методе, переживает новый взлет). Опираясь на положения сравнительно-исторического метода, А. Н. Веселовский разработал идеи исторической поэтики.
В первые десятилетия XX в. огромное влияние на науку о литературе оказал социологический метод, в соответствии с которым литературные явления рассматривались как производные от социальных процессов. Вульгаризация этого метода («вульгарный социологизм») стала заметным тормозом в развитии литературоведения.
Так называемый формальный метод, предложенный отечественными литературоведами (Ю. Н.Тынянов, В. Б.Шкловский и др.), выделил в качестве главной проблемы изучение формы произведения. На этой базе сложились и англо-американская «новая критика» 1930- 1940-х годов, а позднее - структурализм, в котором были широко использованы количественные показатели исследования.
В работах отечественных исследователей (Ю. М.Лотман и др.) сформировался родственный структурализму системно-структурный метод. Крупнейшие структуралисты (Р. Барт, Ю. Кристева и др.) в своих поздних работах перешли на позиции постструктурализма (деконструктивизма), провозгласив принципы деконструкции и интертекстуальности1.
Во второй половине XX в. плодотворно развивался типологический метод. В отличие от компаративистики, исследующей контактные литературные взаимодействия, представители типологического метода рассматривают сходство и различие в литературных явлениях не на основе прямых контактов, а путем выяснения степени сходства условий культурной жизни.
К этому же периоду относится развитие историко-функционалъного метода (в центре - изучение особенностей функционирования литературных произведений в жизни общества), историко-генетического метода (в центре - обнаружение источников литературных явлений)1.
В 1980-х годах сложился историко-теоретический метод, который имеет два аспекта: с одной стороны, историко-литературное исследование приобретает ярко выраженное теоретическое звучание; с другой стороны, в науке утверждается представление о необходимости внесения исторического момента в теорию. В свете историко-теоретического метода искусство рассматривается как отражение действительности исторически сложившимся сознанием в исторически сложившихся художественных этих и других методах и сформировавшихся на их основе школьных формах. Сторонники этого метода стремятся изучать не только вершинные явления, «золотой фонд» литературы, но все литературные факты без изъятия. Историко-теоретический метод приводит к признанию того факта, что на разных этапах и в различных исторических условиях одни и те же понятия, характеризующие литературный процесс,
1) осознать специфику научного знания как достоверного и
Проверяемого (сделано в философии и точных науках в XVII - XVIII вв.);
2) разработать и освоить принцип историзма (сделано романтиками в начале XIX в.);
3) соединить в анализе данные о писателе и о его произведении (сделано французским критиком Сент-Бёвом в 1820- 1830-е годы);
4) выработать представление о литературном процессе как за-
Кономерно развивающемся явлении культуры (сделано литературоведами
К началу XXI в. история литературы обладает основными признаками науки:
Определен предмет изучения - мировой литературный процесс;
Сформировались научные методы исследования - сравнительно-исторический, типологический, системно-структурный, мифологический, психоаналитический, историко-функциональный, историко-теоретический и др.;
Вершиной реализации возможностей истории литературы как науки в конце XX в. можно считать «Историю всемирной литературы», подготовленную коллективом российских ученых (М.: Наука, 1983- 1994). Среди авторов - крупнейшие отечественные литературоведы: С. С.Аверинцев, Н. И.Балашов, Ю. Б. Виппер, М. Л.Гаспаров, Н. И.Конрад, Д. С.Лихачев, Ю. М.Лотман, Е. М. Мелетинский, Б. И. Пуришев и др. Вышло 8 томов, издание не завершено.
Понимание связей, существующих между художественной литературой и жизнью народов, позволяет литературоведению решать главную из его задач - задачу объяснения существенных особенностей и исторического развития Художественной литературы.
Объяснять явления - значит находить их причины, устанавливать, почему такие явления возникают, чем именно они вызываются, обусловливаются, в чем их сущность, значение. Как жизнь природы, так и жизнь общества подчиняется определенным законам, имеет свои объективные закономерности возникновения и развития. Явления общественной жизни всегда вызываются теми или
иными причинами, определяющими их свойства, их особенности. Это относится ко всем сторонам жизни общества, в частности ко всем видам искусства, в том числе и к художественной литературе.
Поэтому перед литературоведением встают два основных вопроса. Во-первых, почему у каждого народа, в каждую эпоху наряду с другими видами общественного сознания существует также художественная словесность (литература), в чем ее значение для жизни этого народа и всего человечества, в чем ее сущность, ее особенности, причина ее возникновения? Во-вторых, почему художественная словесность (литература) каждого народа бывает различна в каждую эпоху, а также в пределах самой эпохи, в чем суть этих различий, почему она исторически изменяется и развивается, в чем причина такого, а не иного ее развития?
Ответить на эти вопросы литературоведение сможет только при условии, если оно установит какие-то связи между литературой отдельных народов и их жизнью в целом. Только тогда оно овладеет каким-то пониманием этих связей, сможет верно осмыслить значение литературы в жизни людей, в жизни общества. А отсюда может стать ясным, почему и как литература исторически развивается, изменяется из эпохи в эпоху и различается в пределах каждой эпохи.
Поэтому большую ценность для современного литературоведения представляют работы тех теоретиков и историков литературы и искусства, которые в свое время стремились как-то понять их связь и зависимость от национально-исторической жизни в ее целом. Такова, например, «Эстетика» Гегеля, немецкого философа-идеалиста, созданная в первой трети XIX в. Гегель видел в искусстве законченное, совершенное, образное выражение положительной, исторически прогрессивной сущности жизни человечества на различных ступенях ее развития, в том или ином ее национальном своеобразии. По его мнению, всякое действительно художественное произведение - это раскрытие содержания жизни, ее «истины» в образном воплощении, в образной форме.
Но, связывая искусство с национально-исторической жизнью человечества, Гегель понимал эту жизнь идеалистически. Саму историческую действительность он считал проявлением и порождением какой-то духовной сущности. Он называл эту воображаемую сущность «мировым духом» или «абсолютной идеей». По его учению, «мировой дух»
сначала развивается в природе, затем в человеческом обществе и через духовную жизнь человечества - через искусство, религию, философию - достигает, наконец, своего собственного «самопознания».
Идеализм помешал Гегелю понять, что искусство может служить познанию не только положительной, исторически прогрессивной сущности жизни, но и отрицательной, исторически реакционной ее сущности. Гегель довел свое осмысление развития искусства до ее «романтической» степени. Он не смог осмыслить и объяснить закономерности возникновения следующей ступени - эпохи расцвета критического реализма. Реальные связи искусства с жизнью он намечал очень отвлеченно, схематично и в основном неверно их понимал.
Во второй половине XIX в. возникло такое направление в литературоведении, которое, в отличие от философско-идеалистической эстетики, почти не занималось общей теорией искусства, а всецело сосредоточилось на изучении реальной зависимости литературы от условий и обстоятельств национально-исторической жизни. Это направление получило название «историко-культурной школы». Ее предшественник - выдающийся немецкий историк культуры Гердер, живший во второй половине XVIII в. Ее виднейшим представителем в России был А. Н. Пыпин, автор многочисленных работ по истории русской, в частности древнерусской, литературы и фольклора; во Франции - И. Тэн, автор работ по истории западноевропейских литератур и живописи.
Представители этого направления были искренне убеждены в том, что литература, как и другие виды искусства, возникает и развивается под воздействием различных условий, отношений, обстоятельств, которые существуют в жизни того или другого народа, в ту или иную историческую эпоху. Они называли эти условия и обстоятельства «факторами» литературного развития, стремились тщательнее изучать их, старались найти их возможно больше, чтобы полнее и конкретнее объяснить особенности какого-то жанра в устном народном творчестве или в безымянной рукописной древней литературе, а также особенности творчества отдельных писателей, а иногда и целых литературных направлений в новое время. Литературные явления, писал Пыпин, всегда бывают настолько сложными, что чем более мы находим действующих факторов, тем ближе- к истине. И. Тэн «читаТгвозможным объяснять особенности искусства тремя основными «факторами»: «расой», т. е. на-
циональным своеобразием жизни того или иного общества, «средой», т. е. условиями и обстоятельствами его социальной жизни, и «моментом», т. е. отношениями и событиями отдельного периода национального развития.
Стремление объяснить развитие литературы изменяющимися условиями социально-исторической жизни было как будто вполне правильным исходным положением представителей «историко-культурной школы». В самом деле, чем можно иначе объяснить эту историю? Ведь сознающий себя в литературе «мировой дух» - это философская иллюзия. Объяснить развитие литературного содержания появлением писателей с разными талантами тоже, конечно, невозможно. Таланты даются писателям от рождения, но они получают ту или иную направленность и по-разному проявляются в создании таких, а не других произведений вследствие определенных условий национально-исторической жизни. Если бы драматург с талантом Шекспира жил в эпоху Диккенса, он писал бы, конечно, совсем иначе. Если бы поэт с талантом Пушкина прожил жизнь, подобную жизни Горького, его творчество имело бы совершенно иное содержание и форму.
Однако для стройного и последовательного объяснения литературного развития условиями национально-истори-. ческой жизни необходимо овладеть столь же стройной и последовательной теорией исторической жизни общества в ее целом. Такой теории не было у представителей «истоpико-культурной школы». Они объясняли особенности и развитие литературы множеством различных «факторов». Но откуда возникают сами эти «факторы», как они связаны между собой, какие из них оказываются основными, а какие производными, - все это Тэн, Пыпин и их единомышленники не могли бы, да и не хотели, выяснять. По особенностям своих общественных взглядов они вообще не были склонны к широким синтетическим философско-ис-торическим обобщениям. Именно поэтому сторонники этой школы и интересовались влиянием на литературу главным образом различных культурных «факторов», а более глубокие социально-исторические связи и отношения они упускали из виду.
В различных странах эпохи упадка буржуазного общества было и есть немало литературоведов, которые по особенностям своих взглядов вовсе не учитывают в изучении литературы ее связей с жизнью народов. Они не только не осмысливают эти связи в своем исследовании, но даже в принципе отрицают необходимость изучения их.
Такие ученые ничего не могут сказать о закономерностях исторического возникновения, существования и развития художественной литературы народов мира. Они, естественно, обрекают себя только на собирание, выявление текстов литературных произведений, описание их особенностей, внешнюю классификацию, частные обобщения. Они могут «объяснять» развитие литературы лишь путем внешнего сопоставления произведений, не идущего вглубь, к пониманию причин и следствий.
Таковы, например, литературоведы, создавшие научное направление «компаративизм» (лат. comparare - сравнивать). Его зачинателем был в середине XIX в. немецкий ученый Т. Бенфей; к нему принадлежал отчасти один из. крупнейших русских ученых дореволюционного периода Ал-р. Н. Веселовский.
Компаративисты считают, что только они изучают литературу с помощью сравнения. На самом деле так изучают ее (и не могут не изучать) все литературоведы. Суть компаративизма заключается не в сравнительном изучении, а в особом понимании развития литературы - в теории заимствования.
Согласно этой теории историческое развитие литературы (словесности) разных народов сводится в основном к тому, что народные певцы и сказители, а позднее писатели разных стран заимствуют друг у друга в процессе своего творчества те отдельные «мотивы» (отношения, действия, переживания героев или мысли и чувства автора), из которых складываются их произведения. Вследствие этого вновь созданные произведения всегда оказываются - с точки зрения компаративистов - лишь новыми сочетаниями старых, давно возникших «мотивов», взятых из произведений прошлого, очень часто из произведений литературы других народов, которые сами их откуда-то заимствовали. При таком объяснении все новое сводится к перестройке старого, а все национально-самобытное, все эпохальное, идейно и творчески оригинальное теряет свое решающее значение.
История литературы народов мира выглядит в истолковании компаративистов как непрерывный переход («миграция») одних и тех же некогда возникших «мотивов» из произведений в произведения, из одной национальной литературы в другую. Таким способом легко унизить литературу любого народа, утверждая и доказывая, что она обладает лишь мнимой самостоятельностью и самобытностью, что она вся состоит из «мотивов», заимствованных у дру-
гих народов, будто бы более самобытных, культурных и творчески активных.
Еще более решительный отказ от осмысления связей, существующих между литературой и социально-исторической жизнью народов мира, проявляют литературоведы, вставшие на позиции формализма. Это направление сложилось в литературоведении и искусствознании гораздо позднее, в начале XX в.
Для компаративистов «мотивы», повторяющиеся в мировой литературе, все же были какими-то элементами содержания произведений, хотя и понятыми очень абстрактно и схематично. Формалисты же совсем отбросили само понятие «содержание произведений». Они утверждали, что литература состоит только из формы, что только форму и надо изучать. Для них жизнь, отразившаяся в произведении, - это «материал», необходимый писателю для его формальных построений - композиционных и словесных. С их точки зрения, художественное произведение представляет собой «систему» творческих «приемов», имеющую только эстетическое значение. А вся история той или иной национальной литературы заключается в том, что произведения, созданные посредством какой-то одной «системы приемов», сменяются произведениями, созданными с помощью какой-нибудь другой «системы», а затем с помощью какой-нибудь третьей и т. д. Причина же такой смены заключается будто бы только в том, что каждая эстетическая «система приемов» сначала очень нравится читателям, а потом постепенно им надоедает и поэтому должна быть заменена другой «системой».
Такое поверхностное и наивное «объяснение» исторического развития литературы хорошо показывает ложность всей формалистической теории в целом. Устраняя из литературы ее содержание, лишая ее всякого познавательного и идейно-эмоционального значения и воздействия, делая ее эстетическое значение самодовлеющим, формалисты низводят этим литературу на уровень бытовых украшений и безделушек. Формалисты не хотят и не могут ответить, почему в литературе того или иного народа, в ту или иную эпоху возникает именно такая, а не иная «система приемов», почему она сменяется в дальнейшем именно такой «системой», а не какой-нибудь другой. Для литературоведения как исторической науки формализм оказывается совершенно бесплодной теорией.
В последние два десятилетия формалистическое изучение литературы вступило в новый этап своего развития.
Опираясь на достижения кибернетики (создания и применения счетно-вычислительных машин), а также связанной с ней семиотики (науки о знаковых системах) и теории информации, применяя их новую, внешне очень сложную терминологию, оно выступает под именем структурализма. Структуралисты рассматривают художественное произведение уже не как формальную «систему приемов», но как целостную «структуру», включающую в себя будто бы не только его форму, но и содержание. Многие из них" считают возможным изучать структуру произведения с помощью математических методов, видят в этом признак высокой научности своих работ.
Такой подход к произведениям искусства нельзя считать верным. Структурна в произведениях только форма. Структура - это устойчивое сочетание и взаимодействие материальных элементов. Структурны, например, машины и аппараты, организм человека, в частности его мозг. Но сознание человека, его «внутренний мир», взаимопроникновение мыслей, чувств, стремлений личности, порождаемое все новыми, изменчивыми воздействиями реальной жизни, обладает не структурностью, а системностью - особенной внутренней последовательностью и закономерностью. Не структурно, но по-своему системно и сознательно поведение людей, зависящее от осмысления и оценки все новых воздействий жизни. Не структурно, но по-своему системно и идейное содержание произведений искусства - выраженные в них идеологически обобщающее осмысление и оценка социальной характерности жизни. Поэтому содержание произведений искусства не поддается структурному (формальному) анализу.
Надежды многих структуралистов на точность математических приемов изучения явлений искусства также не могут быть оправданы. Эти приемы могут помочь только в изучении художественной формы, да и то лишь в некоторых внешних ее аспектах. Форма произведения - это его образы. Образ же - это всегда единство общего и воплощающего его индивидуального. И первое нельзя понять без выяснения свойств второго, а свойства индивидуального в искусстве можно выяснить только с помощью эстетического созерцания и вытекающего из него обобщающего наблюдения, а не с помощью отвлеченного мышления, особенно - мышления вычисляющего, выраженного в цифрах и буквенных знаках. Поэтому содержательное значение элементов художественной формы не-
возможно постичь с помощью математических приемов анализа.
Компаративисты, формалисты, структуралисты, изучая литературу, не исходят при этом из закономерностей развития национально-исторической жизни. Они предвзято и тенденциозно отрицают даже наличие таких закономерностей и признают только самостоятельное развитие литературы, вытекающее из каких-то внутренних, только ей самой присущих «имманентных» (лат. immanens - свойственных) возможностей. Эта боязнь истории, стремление уйти от ее общественных закономерностей отвечает идейным настроениям буржуазного общества.
Однако из этого не следует, что работы компаративистов, формалистов и структуралистов лишены всякого значения. При всей своей ложности теории их заключают в себе постановку очень важных вопросов. Различные национальные литературы действительно обнаруживают много общего в своих «мотивах» и «сюжетах». Но эта общность в основном возникает не в результате заимствования, а потому, что общественная жизнь разных народов, а отсюда и их общественное, в частности художественное, сознание проходят при всех национальных различиях одинаковые ступени своего исторического развития. Кроме того, художественные произведения представляют собой в своей форме очень сложные построения, «приемы» которых литературоведы должны уметь оценить и с эстетической точки зрения. Но такая оценка возможна только тогда, когда литературоведы осознают значение тех или иных «приемов» создания художественной формы, ту роль, которую они выполняют в выражении идейного содержания произведения. Совершенно неправильно решая эти важные вопросы, компаративисты и формалисты все же давали в своих исследованиях немало интересных наблюдений, сопоставлений, а иногда и частных обобщений, которые в какой-то мере обогащали науку.
«Мотивы» и «сюжеты», «приемы» и целые их «системы» или «структуры» всегда возникают в литературе по творческой воле писателей. Именно писатель проявляет себя с более или менее значительной умственной и нравственной силой, активно прокладывающей собственную дорогу в сложном переплете всяких общекультурных художественных влияний. Это он поддерживает тесные связи с той или иной идейно-культурной средой или же сторонится ее и порывает с ней. Это он участвует в тех, а не других литературных объединениях или обходится без такого участия.
Это он выбирает, с сочувствием читает и усваийает одни книги, находится «под влиянием» одних произведений, но с неодобрением относится к другим и отвращается от них. И все это происходит не по прихоти, не по произволу, но в соответствии с идейными, точнее - идеологическими, взглядами, настроениями, стремлениями.
Говорят, например, о влиянии произведений Байрона на творчество Пушкина. На первый взгляд произведения английского поэта были активным действующим «фактором». Но именно Пушкин заинтересовался поэмами Байрона. Читая их, он заимствовал из них все то, что соответствовало его творческим замыслам, выражающим его собственное идейное осмысление жизни, исключая из этих поэм то, что для него было неинтересным и ненужным. И, конечно, он использовал все заимствованное по-своему, в своих целях.
Иначе не бывает. Хорошим писателем может быть только человек, отличающийся идеологическими убеждениями, имеющий свою точку зрения на жизнь, позволяющую ему выбирать для художественного воспроизведения такие-то, а не иные человеческие характеры, отношения, переживания и так, а не иначе осмысливать и эмоционально оценивать их. Человеку, идеологически беспринципному и неустойчивому, не имеющему ясных критериев в понимании и оценке жизни, лучше не браться за перо.
Изсказанного следует, что литературоведение нуждается именно в такой методологии, которая помогла бы литературоведам понять закономерности исторического развития художественной литературы разных народов мира.
Расстановка ударений: МЕ`ТОД В ЛИТЕРАТУРОВЕ`ДЕНИИ
МЕТОД В ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИИ (от греч. methodos - путь исследования пли познания) - принципы изучения лит-ры, вытекающие из ее теории. М. в л. включает наиболее существенные положения теории лит-ры (системы понятий, объясняющих ее) и кладет их в основу литературоведческого исследования. Это прежде всего положения, определяющие специфику лит-ры и основные закономерности ее развития (напр., в культурно-исторической школе - растворение лит-ры в общей духовной культуре и объяснение развития лит-ры воздействующими на нее расовыми, географическими, историческими и т. д. факторами; у формалистов - понимание лит-ры как формотворчества, являющегося самоцелью, и истории лит-ры как "имманентного" ряда). В нек-рых методах вопрос о закономерностях исторического развития лит-ры почти не ставится (так, экзистенциализм, фрейдизм рассматривают лит-ру преимущественно как выражение вневременных человеческих проблем). Это определенное осмысление лит-ры становится "компасом" литературоведческого исследования, указывая путь к решению проблем. Так, формалистическая концепция, отрицающая ведущую роль содержания в лит-ре, обусловила исключительную сосредоточенность формалистов в объяснении литературной эволюции на психологических особенностях человеческого восприятия (постепенная "автоматизация" старой формы и необходимость ее "остранения" как причина эволюции).
Лит-ведение знало много методов с очень различной степенью научности. Методы домарксистского лит-ведения в большинстве своем выделяли и абсолютизировали какую-то одну сторону литературного процесса (так, бр. Гримм видели в художественном творчестве исключительно отражение мифов, Сент-Бёв - отражение биографии писателя). Выделение же нескольких сторон (в "теории факторов" культурно-исторической школы - И. Тэн и др.) было иллюзорным преодолением односторонности, так как истинная связь между различными сторонами оставалась нераскрытой. Большое значение для становления научного метода имела традиция историзма в его диалектическом понимании, идущая от Гегеля и получившая в значительной степени материалистическое истолкование у русских революционных демократов. Однако появление подлинно научного М. в л. стало возможным только на основе открытия марксизмом-ленинизмом законов общественного развития, позволивших воссоздать реальные пути развития лит-ры. Методы в лит-ведений следует изучать в их исторической обусловленности и значимости. Так, позитивизм как метод во второй половине 19 в. был более прогрессивен, чем неопозитивизм в современном лит-ведении.
С методами всех наук об об-ве М. в л. объединяет обязательный принцип историзма, с методами всех искусствоведческих наук - особые эстетические критерии в изучении предмета. От М. в л. следует отличать методику, приемы исследования (напр., филологический метод).
М. в л. обязательно предполагает переход теории в практику исследования. Исторически развитие М. в л. связано с преодолением разрыва между умозрительностью теории лит-ры и эмпиризмом практики литературоведческого исследования. В целом методологически осознанное изучение лит-ры - завоевание 19 в. Краткий исторический обзор. Характерная для ранней стадии развития науки и наблюдаемая в античности нерасчлененность теории и практики отличает в особенности "Поэтику" Аристотеля, видевшего сущность поэзии в подражании и соответственно изучавшего произведение с т. з. предмета, средств и способов подражания. Однако в дальнейшем эта слитность теории и практики была утеряна. Средневековье характеризуется развитием схоластики. Конкретные исследования проводятся в основном в узкой области риторики. В понимании специфики иск-ва господствует традиция, идущая от Платона, видевшего в иск-ве вторичный (после природы) отблеск идей. В эпоху Возрождения получает интенсивное развитие существовавшее еще в античности (в Александрии) филологическое изучение памятников, ограничивавшееся узкими текстологическими задачами. Намечающееся в дальнейшем (17 - 18 вв.) сближение теории лит-ры и практики исследования подготавливается в основном в программах новых литературных направлений (классицизма, сентиментализма, романтизма), в связанной с ними литературной критике и в сфере умозрительной философии. Появляются теоретически глубокие исследования, отличающиеся в то же время большой степенью конкретности (блестящий образец - "Лаокоон" Лессинга). Было выдвинуто требование исторического подхода к действительности (Гердером в критике "Лаокоона"). Спекулятивная идеалистическая философия (и эстетика как часть ее) достигает у Канта и в особенности у Гегеля своих наиболее глубоких прозрений (гегелевское учение об идеале, о стадиях развития иск-ва и др.). Русские революционные демократы (В. Г. Белинский, Н. Г. Чернышевский, Н. А. Добролюбов) связали содержание литературоведческого исследования с наиболее острыми социальными проблемами действительности, последовательно раскрывая познавательное и идеологическое значение лит-ры. Используя ценные стороны гегелевской диалектики, они вместе с тем преодолели идеализм Гегеля и выдвинули ряд принципиально новых положений, имеющих методологическое значение (об иск-ве как воспроизведении действительности, о природе эстетического, о народности, о реализме и др.). Наиболее оформленным направлением в методологии литературоведческого исследования в академической науке выступает позитивизм, активно распространяющийся с 60-х годов 19 в. (но существовавший и ранее - в мифологической школе, в биографическом методе). Позитивизм имел много разных по своей значительности разветвлений: метод культурно-исторической школы, эволюционный метод, метод антропологической школы, сравнительный метод (компаративизм), метод психологической школы. В целом позитивизм по глубине своих обобщений уступает эстетической мысли начала 19 в., но отличается широтой своих историко-литературных построений и богатством привлечения фактического материала (напр., "Историческая поэтика" А. Н. Веселовского). На рубеже 20 в. получили распространение методы, отличающиеся крайним субъективизмом и исключительным вниманием к психологической стороне творчества (фрейдизм, интуитивизм). Марксистский М. в л., основы к-рого были заложены в трудах К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина, Г. В. Плеханова, в советском лит-ведении формировался в борьбе с формализмом (крайним выражением позитивизма), вульгарной социологией и теорией "единого потока" (извращениями марксистского М. в л.). Современное буржуазное лит-ведение отличается пестротой своей методологии. Наибольшее распространение имеют неопозитивизм в его различных разновидностях (формализм, "новая критика", структурализм, компаративизм), экзистенциализм, мифологическая критика, фрейдизм и др. Эти методы по большей части противоположны марксистскому М. в л.
В целом современное лит-ведение проявляет огромный интерес к методологическим проблемам. Одним" из самых актуальных является вопрос о степени использования в лит-ведении методов других наук (в частности, количественных).
Лит.: Маркс К., К критике политической экономии, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 13; Энгельс Ф., Диалектика природы (Старое предисловие к "Анти-Дюрингу". О диалектике), там же, т. 20; Ленин В. И., Философские тетради (К вопросу о диалектике), Полн. собр. соч., т. 29; Евлахов А., Введение в философию художественного творчества, т. 1 - 3, Варшава - Ростов н/Д, 1910 - 1917; Цейтлин А., Методы домарксистского лит-ведения, в кн.: Литературная энциклопедия, (г. 7, М., 1934; Верли М., Общее лит-ведение, пер. с нем., М., 1957; Вейман Ф., "Новая критика" и развитие буржуазного лит-ведения, пер. с нем., М., 1965; Вопросы методологии лит-ведения. Сб. ст. под ред. А. С. Бушмина, М. - Л., 1966; Стефанов Н., Теория и метод в общественных науках, пер. с болг., М., 1967; Wellek R., Concepts of criticism, New Haven - L., 1963.
Л. Чернец.
Источники:
- Словарь литературоведческих терминов. Ред. С 48 сост.: Л. И. Тимофеев и С. В. Тураев. М., "Просвещение", 1974. 509 с.