Коллекционер модернистской живописи. Как текстильный магнат сергей щукин собрал коллекцию мирового значения Сергей щукин коллекционер история жизни

В издательстве «СЛОВО» вышел внушительный том «Сергей Щукин и его коллекция» . Он написан исследователем и биографом легендарного коллекционера Наталией Семеновой , бывшей и одним из инициаторов и консультантов прогремевшей выставки в Париже в прошлом году.

Как утверждается в аннотации, это первый полный иллюстрированный каталог знаменитого собрания. С разрешения издательства ARTANDHOUSES публикует главу, посвященную знакомству Сергея Щукина с творчеством Анри Матисса и дальнейшим отношениям художника и коллекционера.

«Матисс стал самым сильным, «до конца так и не изжитым» щукинским увлечением. Сергей Иванович влюбился в художника с первого взгляда. Живопись Матисса мало кому тогда нравилась. О нем говорили, что он «бесформенный», «грубый», «наглый», «нахальный недоучка, взбитый парижской рекламой» и т. д. Уж если французы, как заметил Аполлинер, были «готовы забросать камнями одного из наиболее пленительных художников современной пластики», что тогда говорить о русских.

Увидев весной 1906 года на Салоне независимых большой холст «Радость жизни», коллекционер захотел познакомиться с автором и попросил Амбруаза Воллара устроить встречу с мсье Матиссом. Странная картина: танцующие, музицирующие и предающиеся любви фигуры на фоне идиллического пейзажа - классический сюжет пасторали, интерпретированный в духе фовизма, тронула его до глубины души. «Именно в этой картине Матисс впервые отчетливо воплотил свое намерение исказить пропорции человеческого тела, чтобы гармонизировать простые смешанные с одним только белым цвета и усилить значение и смысл каждого цвета, - говорила первая почитательница художника американская писательница Гертруда Стайн. - Он использовал искажение пропорций так же, как в музыке используют диссонанс… Сезанн пришел к свойственной ему незавершенности и к искажению натуры по необходимости, Матисс сделал это намеренно».

У художника, писавшего картины с оптимистическими названиями, карьера живописца долго не складывалась: 37-летний Анри Матисс безуспешно пытался зарабатывать ремеслом живописца - семья существовала на средства жены. Появление русского коллекционера-миллионера в мастерской на набережной Сен-Мишель в мае 1906 года всё изменило. В лице Щукина Матисс нашел «идеального патрона», а Щукин в Матиссе - «художника будущего». Семь лет они будут неразлучны: один будет писать картины, а другой их покупать.

Зал Матисса (Розовая гостиная) в особняке С. И. Щукина
около 1912

Будущий реформатор живописи в юности и не помышлял об искусстве. Сын торговца средней руки, родившийся в провинциальном городке Като-Камбрези на северо-востоке Франции, изучал право и даже начал работать по специальности. Сидение в адвокатской конторе особой радости не приносило. Писать маслом он впервые попробовал в 20 лет - томился после операции в больнице, не зная, чем бы себя занять. Краски принесла мать, и тут с ее сыном случилось настоящее наваждение. «Когда я начал писать, я почувствовал себя в раю…» - вспоминал свои ощущения Матисс. Он уговорил отца отпустить его, уехал в Париж и поступил в Школу изящных искусств к Гюставу Моро, который вскоре произнес пророческую фразу: «Вам суждено упростить живопись». Матисс же ни о каких переворотах не думал и добросовестно писал натюрморты, отдавая дань бывшему на излете импрессионизму. Год за годом его колорит делался всё насыщеннее, и наконец сумрачная гамма ранних «темных картин» вспыхнула. В 35 лет он открывает для себя возможности цвета: в группе молодых живописцев, которым после появления на Осеннем салоне 1905 года дадут прозвище Les fauves (дикие), он признанный лидер.

Щукин влюбился в живопись Матисса всем сердцем раз и навсегда. Увлечение оказалось настолько сильным, что он вступил с художником в переписку. Сергей Иванович купит 37 матиссовских полотен и отправит мэтру столько же писем. Картины он будет покупать прямо в мастерской, беря не только законченные, но и едва начатые полотна. После знакомства с Щукиным жизнь Матисса кардинально изменилась. Столько лет нужды - и вдруг такой щедрый, а главное, верный клиент. Вдобавок - контракт с галереей Бернхейм-Жён, которая получает эксклюзивное право на всё, что напишет Матисс, по фиксированной цене за картину в соответствии с форматом плюс процент с прибыли. В контракте имелась одна существенная оговорка: картины величиной больше установленного договором размера Матисс имел право продавать сам, без посредников. Вот, оказывается, почему в щукинском собрании оказалось так много полотен, приближающихся по размеру к панно. Это не считая двух действительно огромных панно, написанных художником по специальному заказу русского патрона.

Анри Матисс
«Посуда на столе»
1900

«Однажды он пришел на набережную Сен-Мишель посмотреть мои картины», - вспоминал Матисс появление в своей мастерской Щукина. Он решил купить висевший на стене большой натюрморт, но предупредил, что какое-то время подержит картину у себя. «Если она всё еще будет интересовать меня, то я оставлю ее за собой», - сказал он, глядя на «Натюрморт с супницей», написанный Матиссом год спустя после приезда в Париж. Под этим названием первый из щукинских натюрмортов фигурировал на Салоне независимых 1902 года, а на выставке в галерее Воллара в 1904 году именовался «Серебряный кофейник» .

«Мне повезло, что он смог вынести это первое испытание без труда и мой натюрморт его не слишком утомил», - вспоминал в старости Матисс. Картина действительно не утомляла - ни сюжетом, ни стилем, «обязывающим художника опускать мелкие детали». В этом-то и заключалась суть «располагающей к созерцанию» матиссовской живописи, которую Щукин уловил с первого взгляда.

Во время первого визита в мастерскую Матисса будущий патрон приобрел у художника лишь две литографии и рисунок, сделанный летом 1905 года в Коллиуре. В дальнейшем Матисс будет вкладывать рисунки и акварели с изображениями заказанных Щукиным картин в письма, которые семь лет будут приходить в Москву, в особняк на Знаменке.

Анри Матисс
«Люксембургский сад»
oколо 1901

Постепенно цвет в картинах Матисса освободился от натуралистической описательности, серебристо-серую гамму сменили чистые тона: бирюзовый, фиолетовый, ярко-зеленый и малиново-розовый. В серии небольших пейзажей, названных «Люксембургские сады», полагают критики, уже были заложены все «детонаторы» фовистского взрыва 1905 года. Сергей Щукин одним из первых почувствовал смену манеры художника, которому было суждено «упростить живопись».

«Сожалею, что натюрморт с керамикой перешел в другие руки… Будьте добры, спросите у м-ль Вейль, торговки картинами, за какую цену она согласится продать мне его», - просил Щукин Матисса, с которым весной 1908 года вступил в регулярную переписку. Влюбившись в художника, он не мог успокоиться, пока не получал желаемую работу. На этот раз Сергей Иванович мечтал о раннем матиссовском натюрморте, вобравшем все живописные находки постимпрессионистов - художников, которыми еще недавно он был так увлечен: Ван Гога, Гогена и Сезанна.

Столь понравившийся ему ранний желто-сиреневый натюрморт Матисс уступил Берте Вейль. Владелица небольшой парижской галереи не только первой рискнула выставить работы художника, на которого не обращали внимания другие торговцы, но даже сумела в 1902 году продать один из его натюрмортов за 130 франков.

Анри Матисс
«Посуда и фрукты»
1901

Эту наполненную южным солнцем картину Сергей Щукин называл «Венеция», поскольку под таким названием она числилась в галерее Дрюэ, торговавшей работами Матисса. Художник изобразил на полотне свою жену Амели, урожденную Парейр, бывшую его постоянной моделью летом 1906 года, которое семья провела в Коллиуре, у самой границы с Испанией.

К этому времени Матисс уже открыл для себя возможности цвета и стал признанным лидером фовистов - художников, чьи полотна отличались непривычной яркостью красок. Фовизм, скажет спустя годы Матисс, «стал для меня “испытанием средств”». «Поместить рядом голубой, красный, зеленый, соединить их экспрессивно и структурно. Это было не столько результатом обдуманного намерения, сколько прирожденной внутренней потребностью». В «Даме на террасе», считал Яков Тугендхольд, «был весь Матисс», искусство которого открылось во всем своем разнообразии только в галерее Щукина.

Анри Матисс
«Дама на террасе»
1906

Увидев принадлежащую немецкому коллекционеру Карлу Остхаузу картину «Купальщицы с черепахой», Щукин загорелся иметь у себя полотно с обнаженными девушками. «Русский обезумел от вашей картины, он беспрерывно говорил о цвете и захотел получить повторение, что Матисс, однако, отказался делать», - сообщил владельцу «Купальщиц» его соотечественник, староста «Академии Матисса» Ханс Пурман.

«Я всё время думаю о вашем восхитительном “Море”, - напишет Щукин художнику по возвращении в Москву, имея в виду, конечно же, “Купальщиц с черепахой”. - Я живо ощущаю эту свежесть, это величие океана и это чувство печали и меланхолии. Буду очень рад иметь что-либо в этом роде».

Матисс исполнил вариацию так понравившейся коллекционеру композиции: на фоне ровных горизонтальных полос зеленой травы, светло-синего моря и темно-синего неба он вновь поместил три фигуры - на этот раз обнаженных мальчиков, играющих в шары. Щукину не терпелось увидеть, как выглядит картина, и Матисс отправил коллекционеру ее изображение. Черно-белой фотографии оказалось достаточно, чтобы Сергей Иванович телеграфировал, что находит работу очень интересной и просит срочно отправить ее в Москву. Через две с половиной недели полутораметровое полотно оказалось в особняке на Знаменке. «Мне очень нравится свежесть и благородство вашей работы», - написал счастливый обладатель «Игры в шары».

Анри Матисс
«Игра в шары»
1908

Узнав, что русский купец Сергей Щукин заинтересовался Матиссом, торговцы стали предлагать ему картины художника, которые в свое время сумели купить задешево. Эжен Дрюэ был первым после Берты Вейль, кто поставил на молодых фовистов. Если раньше Щукин покупал в галерее Дрюэ работы Гогена, то теперь его выбор пал на эффектный натюрморт Матисса. «Он очень красив», - написал Щукин его автору и даже исполнил маленький набросок своего нового приобретения.

Из поездки в Алжир весной 1906 года художник привез несколько изделий из керамики и молитвенные коврики, купленные на базаре в Бискре - цветущем оазисе среди песков пустыни. Солирующий в композиции черно-бело-желто-красный ковер появляется в нескольких натюрмортах, написанных летом 1906 года в Коллиуре. Посуда и фрукты на красно-черном ковре - первый в московской коллекции натюрморт с тканями, к которым художник и его русский почитатель испытывали особые чувства.

Анри Матисс начал собирать свою коллекцию тканей еще студентом. С. И. Щукин, глава фирмы по торговле текстилем, не только сам подбирал ассортимент материй, но и лично просматривал рисунки и расцветки тканей. Это не могло не выработать у собирателя профессионального отношения к колориту, рисунку, декоративности. Так что к восприятию новой живописи глава фирмы «И. В. Щукин с сыновьями» был подготовлен отлично.

Анри Матисс
«Посуда и фрукты на красно-черном ковре»
1906

Купив несколько работ у парижских маршанов, Сергей Щукин сделал художнику заказ напрямую. Он попросил его написать два натюрморта: один - большой, а другой среднего размера. Большим натюрмортом (G. N. M. - grande nature-morte , как сокращенно назвал его в письмах Матисс) была «Красная комната», а средним - «Статуэтка и вазы на восточном ковре». Обе картины Матисс выставил на Осеннем салоне 1908 года с указанием на принадлежность владельцу, скрывавшемуся за инициалами M. Sch.

Заказывая двухметровое панно для столовой, Щукин просил выдержать его в синей гамме, поскольку собирался повесить картину рядом с полотнами Гогена, дабы синий контрастировал с ярко-желтыми красками таитянских холстов.

Всё лето 1908 года Матисс работал над «большим натюрмортом» у себя в мастерской. Законченную «Гармонию в голубом» пришли посмотреть Амбруаз Воллар и Эжен Дрюэ, который сфотографировал картину, после чего Матисс почти сразу ее переписал. Только благодаря цветному диапозитиву и узким полоскам прежней живописи у кромки холста можно представить себе первоначальную гамму огромной картины с женщиной, накрывающей стол.

Анри Матисс
«Красная комната» / «Гармония в красном»
1908

«Он [“большой натюрморт”] показался мне недостаточно декоративным, - объяснял художник заказчику превращение “Гармонии в голубом” в “Гармонию в красном”. - Даже те, кто вначале считал, что он сделан хорошо, теперь находят его значительно более красивым». Матисс ужасно раздражался, когда ему говорили, что он написал совершенно другую картину: «Это не другая картина. Просто я ищу силу и равновесие цвета».

«Гармония в красном» стала центральной из выставленных Матиссом работ на Осеннем салоне 1908 года. «Неожиданно я оказался перед стеной, которая пела, - нет, она кричала, кричала красками и излучала сияние. Что-то совершенно новое и беспощадное было в ее необузданной свободе…» - написал о «Красной комнате» один из зрителей».

Нравится

Семенова Н. Сергей Щукин и его коллекция. М.: Слово, 2017.

Вышедшая недавно книга известного искусствоведа Натальи Семеновой «Сергей Щукин и его коллекция» предлагает читателям новый взгляд на знаменитое московское собрание и его владельца. Это издание, по сути, не что иное, как первый полный иллюстрированный каталог коллекции. В него вошли все без исключения художественные произведения, приобретенные прославленным собирателем. Воспроизведенные в большом количестве и в высоком качестве картины и архивные фотографии позволяют погрузиться в атмосферу легендарного особняка на Знаменке. Этому же способствуют и основательные исследовательские тексты биографического характера.

Обвиненный некоторыми современниками в «самодурстве» и разбрасывании деньгами, текстильный магнат Сергей Иванович Щукин смог собрать коллекцию мирового значения. «Так почему именно он, потомок боровских лавочников, сумел купить столько шедевров, почему именно он, внук старообрядца, рискнул заказать Матиссу панно с обнаженными фигурами? Откуда такая поразительная интуиция? Разгадай мы „секрет Щукина“, возможно, мы смогли бы разобраться в сути самого феномена собирательства». Автор заинтриговывает, но однозначного ответа не дает. Что и к лучшему.

Анри Матисс. «Красная комната». 1908. Фото: Государственный Эрмитаж

В большой купеческой семье Щукиных, где страсть к собирательству была в крови, Сергей Иванович отличался деловой хваткой, безупречным вкусом и, как показало время, незаурядной прозорливостью. Первые покупки произведений импрессионистов он совершил в Париже на Салоне Национального общества изящных искусств, затем и на других тамошних выставках, непосредственно в ателье у художников, а также через маршанов Поля Дюран-Рюэля, Амбруаза Воллара, Даниеля-Анри Канвейлера. Исключением стало разве что московское приобретение картин импрессионистов у родного брата Петра в 1912 году.

После революции собрание успешного фабриканта было конфисковано ленинским декретом, а в 1948-м, вслед за расформированием Государственного музея нового западного искусства, шедевры поделили между собой ГМИИ имени Пушкина и Эрмитаж. При всех очевидных плюсах экспонирования в крупнейших музеях затушеванным оказался немаловажный «человеческий фактор», то есть личные приоритеты и вкусы коллекционера.

Поль Гоген. «Месяц Марии». 1899. Фото: Государственный Эрмитаж

Сам Щукин позиционировал себя прежде всего как мецената. Он не скрывал от посторонних глаз полотна «непопулярных» Поля Гогена, Анри Матисса и Пабло Пикассо. Наоборот, открывая для всех двери особняка на Знаменке, содействовал воспитанию вкуса у молодых русских художников и интересующейся публики. По словам Натальи Семеновой, фактически весь «русский авангард был взращен на коллекции Щукина».

Подтверждение этому можно найти у самой популярной звезды русского авангарда — Казимира Малевича. В отличие от «первого русского сезанниста» Петра Кончаловского, постоянно ездившего за границу, Малевичу Париж был недоступен. Знакомство с щукинской коллекцией дало ему невероятно много. «Автопортрет» Поля Сезанна отпечатался в памяти художника и не раз возникал в его размышлениях об искусстве. «…Он не столько видел лицо портрета, сколько вложил в его формы живописное, которое не столько видел, сколько чувствовал. Кто чувствует живопись, тот меньше видит предмет», — писал о французе основоположник супрематизма, полагая, что «действительность служила Сезанну формой для выражения его живописных ощущений», когда собственное лицо являлось лишь «случайной формой».

Пабло Пикассо. «Три женщины». 1908. Холст, масло. Собрание Эрмитажа (из коллекции Сергея Щукина). Фото: Государственный Эрмитаж

Автор предлагает концепцию, позволяющую взглянуть на личность главного героя через призму собранных им произведений. Вся коллекция предстает в виде групп или отдельных работ, к которым даны короткие, но емкие комментарии, раскрывающие различные интересы Щукина. Фактический материал преподнесен ненавязчиво, а за выведенной на передний план фигурой собирателя возникает личность исследователя, который искусно высвечивает читателям с разных сторон главного героя. «Сергей Щукин оказался талантливее братьев. Сначала — как бизнесмен, потом — как коллекционер. Возможно, из-за заикания и маленького роста он всегда старался быть успешнее, богаче...»

По сведениям дотошного биографа, за почти 20 лет Щукин приобрел 266 полотен, репродукции которых (полный перечень!) представлены в альбоме. Для сравнения: на прошлогодней сенсационной выставке «Шедевры нового искусства. Собрание Щукина» в парижском музее Фонда Louis Vuitton при всех героических усилиях устроителей и максимально возможной консолидации различных институций собрать воедино удалось лишь около половины работ из знаменитой коллекции. Читателям же выпадает шанс рассмотреть ее в абсолютно целостном виде, что едва ли когда-нибудь станет возможным в реальности — если только в интернет-пространстве.

19 июня 2019 года в Государственном музее изобразительных искусств имени А.С. Пушкина открывается беспрецедентная по масштабу и содержанию выставка, которая займет почти все пространство музея. Проект представит историю формирования коллекции полотен Моне, Гогена, Матисса и других художников, которую собрал купец Сергей Щукин, - через его личность. "Родина" рассказывает, как Щукин однажды "подмалевал" картину гениального импрессиониста Матисса, а тот этого "не заметил"...

Писсаро в Большом Знаменском переулке

Весной 1898 года московский купец 1-й гильдии Сергей Щукин оказался на маленькой парижской улочке Лаффит, что неподалеку от Итальянского бульвара, и в галерее Поля Дюран-Рюэля приобрел картину Камиля Писсарро "Оперный проезд в Париже". Осенью там же купил полотно Клода Мане "Скалы в Бель-Иль"...

Современные энциклопедии восторгаются импрессионистами. Но так было не всегда. В годы, когда ими увлекся Сергей Иванович, направление только пробивало свой путь. Сергей Иванович привез диковинные полотна в патриархальную Москву, разместил в своем двухэтажном доме в Большом Знаменском переулке. И каждую субботу лично проводил экскурсии для интересующихся.

Шедевры импрессионизма были похожи на заморских бабочек, неожиданно залетевших в засыпанную снегом Россию. А присутствующие, вспоминал князь Сергей Щербатов, стояли вокруг седовласого хозяина и слушали его, как эскимосы граммофон.

Кто он, этот удивительный человек?

Жестокие удары судьбы

Сергей Щукин принадлежал к старообрядческой купеческой семье, успешно занимался продажей русского текстиля. Во время событий 1905 года он, пользуясь моментом, скупил находившийся на складах текстиль, а когда ситуация нормализовалась, получил сверхприбыль. Его фирма активно работала на Кавказе, в Средней Азии и даже вышла на рынок Персии. Московские купцы уважительно называли Сергея Щукина "министром коммерции".

В 29 лет он женился на Лидии Кореневой, дочери екатеринославского помещика. Жена была моложе мужа на десять лет и приятно удивляла московский бомонд трогательным южным говором. Как в сказке, у них родились три сына: Иван, Сергей, Григорий и дочь Екатерина.

А потом в Большой Знаменский переулок пришли беды, откуда не ждали. Неожиданно умерла Лидия Григорьевна, свели счеты с жизнью сыновья Григорий и Сергей. И московский бомонд мгновенно вынес приговор: виною всему странные и пугающие картины. Такие может собирать только сумасшедший, а значит, и дети у него ненормальные...

Чтобы вдохнуть жизнь в осиротевший особняк, Сергей Иванович взял в качестве приемных дочерей крестьянских девочек-сирот Аню и Варю. Спасение от одиночества искал на музыкальных вечерах в доме Владимира Гиршмана, известного богача и коллекционера. Здесь познакомился с Надеждой Конюс (в девичестве Миротворцевой). Надежда Афанасьевна находилась в разводе, и, когда вдовец сделал ей предложение, ответила согласием.

В этот период он и "заболел" Анри Матиссом.

Три письма Матиссу

Увидев в Париже полотно "Радость жизни", потрясенный купец незамедлительно познакомился с гениальным художником. Собеседники понравились друг другу, Сергей Иванович начал покупать картины Матисса прямо в мастерской, без посредников. Так и возникла идея эксклюзивного, как сказали бы сейчас, заказа: украсить тремя полотнами Матисса двухэтажный дом Щукина. А вскоре маэстро прислал эскизы: "Танец", "Музыка" и "Купальщицы у реки". Матисс не понял заказчика, когда тот говорил о двух лестничных пролетах. Во Франции первый этаж не учитывается, и художник решил, что в доме три этажа...

Сергей Иванович остановился на "Танце" и "Музыке". Но неожиданно возникла деликатная проблема: обнаженные фигуры...

"Сударь,

я получил оба Ваших письма от 11 и 12 марта с эскизами больших картин. Они прекрасны и очень благородны по цвету и рисунку. Но увы! Я не могу теперь поместить ню у себя на лестнице. После смерти одного из моих родственников я принял к себе в дом трех девочек, а у нас в России (мы здесь немного на Востоке) нельзя показывать ню девочкам.

В России мы как в Италии XVII века, где ню было запрещено. Если бы у меня в доме не было маленьких девочек, я рискнул бы не посчитаться с общественным мнением, но теперь я вынужден подчиниться русским обычаям".

Матисс недоумевает: почему девушки должны танцевать в платьях, ведь такие удачные эскизы.

Щукин настаивает в письме от 27 марта: что "касается сюжета, я хотел бы избежать ню". Но азарт коллекционера оказывается сильнее мнения света.

"Сударь,

Я нахожу в вашем панно Танец сколько благородства, что решил пренебречь нашим буржуазным мнением и поместить у себя на лестнице сюжет с обнаженными... Все мои оговорки в двух предыдущих письмах аннулированы моей телеграммой в последнее воскресенье..."

Ультиматум Мастеру и покаяние

Прежде чем отправить картины в Россию, Матисс выставил их в парижском Осеннем салоне. И разразился грандиозный скандал. По оценке французских критиков, "упрощение достигло крайних пределов". В газетах появились едкие карикатуры.

Побывавший на выставке Щукин дрогнул и... отказался от заказа.

Для Матисса, только что похоронившего отца, это был страшный удар!

Но непереносимым ударом это было и для Щукина. Двое суток, пока ехал в поезде из Парижа, он не смыкал глаз. Выйдя на московском вокзале, телеграфировал Матиссу, что покупает обе картины.

"Сударь,

В дороге (два дня и две ночи) я много размышлял и устыдился своей слабости и недостатка смелости. Нельзя уходить с поля боя, не попытавшись сражаться.

По этой причине я решил выставить Ваши панно. Будут кричать, смеяться, но поскольку, по моему убеждению, Ваш путь верен, может быть время сделается моим союзником и в конце концов я одержу победу...".

Заретушированный флейтист

4 декабря 1910 года "Танец" и "Музыка" прибыли в Москву и были выставлены в особняке Щукина. Они произвели грандиозный эффект. Вот что писал своей сестре скульптор Борис Терновец:

"Я был сегодня у Щукина... Но что особенно поразило, увлекло и захватило нас, что было торжественным, полным заключительным аккордом - это новая фреска Матисса - "Хоровод" (Речь, конечно же, идет о полотне под названием "Танец" - Авт.) Я был буквально опьянен ею... Это лучшее из того, что создано Матиссом, и, может быть, лучшее из того, что вообще дал ХХ век".

Успех панно был таким, что Сергей Иванович при очередной встрече с Матиссом предложил ему написать еще три полотна-аллегории. Художник ответил согласием. 19 октября 1911 года Щукин и Матисс выехали из Парижа. И пока поезд наматывал километры, Сергей Иванович изматывал себя вопросом: как сказать Мастеру, что он все-таки "оградил" девочек-воспитанниц, собственноручно зарисовав у флейтиста в "Музыке" неположенное...

Матисс остановился в доме Щукина. Об их времяпрепровождении можно судить по записи в дневнике писателя Андрея Белого. Щукин рассказывал ему, что Матисс "зажился у него: пьет шампанское, ест осетрины и хвалит иконы; не хочет-де ехать в Париж... Говорят, что картину Матисса, выписанную им, сам же у себя подмалевал (и Матисс-де сделал вид, что этого не заметил)".

Писатель ошибся: Матисс, конечно, заметил "исправления". Но миролюбиво сказал Щукину, что, в сущности, это картину не изменило.

ТОЛЬКО ЦИФРЫ

37 - столько полотен Матисса нашли приют в доме Сергея Ивановича Щукина

Великие меценаты и филантропы

5.068 Братья Щукины

Основой щедрого меценатства русских купцов братьев Щукиных - Петра, Сергея и Дмитрия - стало собирательство. Подарив России и миру несколько уникальных собраний произведений искусства, братья встали в один ряд с создателями картинной галереи П.М. и С.М. Третьяковыми, с которыми они находились в родстве.

Купеческий род Щукиных вышел из г. Боровска Калужской губ. После Отечественной войны 1812 г. часть семьи поселилась в Москве. Прибыльная торговля мануфактурой позволила купцу I гильдии Ивану Васильевичу Щукину к середине XIX в. основать собственную фирму, сколотить преизрядный капитал и войти в число крупнейших оптовиков.

Шестеро сыновей купца (было еще четыре дочери) получили блестящее образование в России и за границей, что позволило им в дальнейшем легко ориентироваться в искусстве. Жажду же приобретения братья унаследовали от своего отца, грешившего собирательством.

Трое других братьев на этой ниве преуспели меньше в силу разных причин. Николай, понемногу собиравший старинное серебро и картины, в основном проматывал свои деньги то на примадонну оперы, то за карточным столом. Владимир скончался молодым от тяжелой болезни. Иван, заядлый коллекционер, залез в долги и покончил с собой в Париже, а все его собрание ушло с молотка.

В 1878 г. отец семейства образовал торговый дом «И.В. Щукин и сыновья», который занимался продажей хлопчатобумажной пряжи и тканей по всей России и в Персии. Поначалу коммерцией занимались Петр, Николай и Сергей, отчасти Дмитрий, но после смерти отца в 1890 г. все, кроме Сергея, отошли от дела. Сергей же показал себя умелым и жестким предпринимателем, не упускавшим своей выгоды. Деловой мир прозвал его «министром коммерции».

Из братьев самым неуемным коллекционером был Петр (1853-1912). Равнодушный к собственному быту, он все свои средства вкладывал в приобретение приглянувшихся ему предметов. В 1880-е гг. его собирательство было бессистемным. В Европе Щукин покупал редкие французские книги, литографии, гравюры, а в Москве прослыл чуть ли не Плюшкиным, хотя таковым и близко не был.

Серьезно увлекшись историей искусства и самообразовываясь, Петр Иванович со временем стал применять к собирательству научный подход. Готовясь к покупке, изучал литературу, советовался со спецами, пока и сам не превратился в консультанта по древностям.

Главными для коллекционера стали российские древности и произведения восточного и западного искусства, которые могли показать, «какое влияние имели Восток и Запад на русскую культуру» (http://kommersant.ru/).

Выделив в своем собрании 7 отделов - церковный, оружия, тканей, ковров, гобеленов и шпалер, драгоценностей, посуды, Щукин обзавелся богатейшими коллекциями древнерусских икон, серебряных жалованных ковшей XVII-XIX вв., самоваров, старинного оружия, орденов, монет, кубков, восточных ковров и тканей… Немало было коллекций, приобретенных Щукиным у дворянских семей.

Собрал Петр Иванович библиотеку по истории и археологии; рукописное собрание от Евангелия ХIII в. до писем И.С. Тургенева; комплекс по войне 1812 г.; полотна русских живописцев Д.Г. Левицкого и В.Л. Боровиковского; портреты А.Д. Меншикова, Г.А. Потемкина, А.В. Суворова и др. знаменитостей; картины французских импрессионистов. Уникальным было признано собрание 46 личных архивов видных государственных деятелей, представителей знати, науки, культуры. Специалисты не раз отмечали, что Щукину «удалось с потрясающей полнотой отразить историю России XVII-XIX столетий».

Когда собрание перестало помещаться во владениях купца, Щукин возвел для него в 1895 г. двухэтажный музей. Со временем было построено еще два дома. Музейный комплекс обошелся коллекционеру в 200 тыс. руб.

Стремясь сохранить целостность коллекции, Щукин все свое собрание (по списку - 24 тыс. предметов, а по оценке искусствоведов - не менее 300 тыс.) вместе с постройками и обстановкой в 1905 г. безвозмездно передал Москве.

За свой дар, ставший основой филиала Исторического музея - «Отделением Императорского Российского Исторического музея имени императора Александра III - Музеем П.И. Щукина» Петр Иванович был награжден орденом Станислава 2-й ст. и чином действительного статского советника. Меценат до конца жизни оставался хранителем и попечителем музея, неся все расходы по его содержанию и пополнению коллекций.

Двери музея были распахнуты настежь. Художники историки, литераторы, филологи находили здесь все, что им было нужно. Популяризируя свое собрание, меценат на протяжении 18 лет ежедневно составлял тематические каталоги экспонатов - т.н. «Щукинские сборники» (13 сборников и книг в количестве 45 томов).

Скончался меценат 12 (25) октября 1912 г. от гнойного аппендицита. Похоронен на кладбище Покровского монастыря.

После смерти Петра Щукина все коллекции его музея перевезли в Исторический музей на Красную площадь, где они и «растворились» среди прочих собраний. «Сегодня доля «щукинских» вещей составляет примерно 15 % от всего «гимовского» собрания, но в списках шедевров они всегда занимают первые строчки». Многие экспонаты можно встретить также в Оружейной палате, Музее искусств народов Востока, в Третьяковской галерее, в библиотеке Московской консерватории, в Исторической библиотеке... (Н.В. Александрова).

Переходя к Сергею Ивановичу Щукину (1854-1936), стоит сразу же сказать, что он в 1912 г. выкупил у брата Петра картины импрессионистов, в т.ч. и «жемчужину» коллекции - «Обнаженную» О. Ренуара.

Погруженному в торговые дела фирмы Сергею Ивановичу было недосуг заниматься собирательством, но когда ему перевалило за сорок, он тоже увлекся коллекционированием. При этом Щукин сразу же выделил для себя главное направление - новая французская живопись. В отличие от большинства других коллекционеров рубежа XIX-XX вв., в полотнах импрессионистов он увидел «будущее».

Не имея художественного образования и будучи дилетантом в живописи, коллекционер, тем не менее, безошибочно отбирал лучшее в мастерских художников. «Если, увидев картину, ты испытываешь психологический шок, - покупай ее» - был девиз Щукина.

За короткое время Щукин стал любимым клиентом парижских торговцев живописью П. Дюран-Рюэля, А. Воллара и др., желанным посетителем выставок.

8 полотен П. Сезанна, 12 - К. Моне, 13 - Э. Мане, 16 - П. Гогена, 50 - П. Пикассо, 38 - А. Матисса, картины Э. Мане, П. Синьяка, А. Руссо, В. ван Гога, Э. Дега, К. Писсаро, А. Сислея, А. де Тулуз-Лотрека и др. - всего 266 холстов были оценены в конце XX в. экспертами в $ 3 млрд (http://collection.rin.ru/).

Оборудовав в своем доме отдельное помещение и пристроив к нему два флигеля, коллекционер занял произведениями живописи все стены «от пола до потолка в два, а то и в три ряда, в сплошной «ковровой» развеске (рама к раме)».

В 1907 г. Щукин составил завещание, по которому его коллекция переходила в дар Третьяковской галерее.

С 1909 г. галерея стала доступна для обозрения. Экскурсии проводил сам Сергей Иванович. Не раз демонстрировал он произведения и на различных художественных выставках.

В 1918 г. галерея была национализирована, а в 1919 г. у нее появилась вывеска «Первый музей новой западной живописи». Ныне полотна находятся в Эрмитаже и Государственном музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина (ГМИИ).

В 1919 г. Щукин оказался в эмиграции. Тогда ходили слухи, что Щукин начнет судебный процесс о своей собственности на предметы искусства, оставшиеся в России, но меценат их опроверг: «Я собирал не только и не столько для себя, а для своей страны и своего народа. Что бы на нашей земле ни было, мои коллекции должны оставаться там». (П.А. Бурышкин).

Дмитрий Иванович Щукин (1855-1932) еще в гимназии интересовался историей искусств. До 35 лет он занимался коммерцией, но после смерти отца целиком посвятил себя искусству. Жил в основном в Германии, Италии, Испании, где ходил на выставки, в музеи, изучал каталоги и отчеты аукционов и т.п.

Сначала собирал мейсенский фарфор и скульптуру, художественную эмаль, золотые табакерки, миниатюры, а потом переключился на старую живопись и голландцев XIV-XVIII вв. (60 полотен А. Ватто, Ф. Буше и др.), редкие книги, каталоги европейских и русских художественных аукционов, французские и итальянские бронзовые статуэтки XVI-XVII вв. Всего Щукин приобрел 146 живописных полотен, которые он разместил в специально купленном для этого особняке.

С 1897 г. Дмитрий Иванович регулярно дарил картины старых мастеров художественной галерее Румянцевского музея. В 1914 г. он объявил о своем намерении пожертвовать собрание этому музею, но помешала война и революции.

В 1918 г. Щукин получил охранную грамоту на коллекцию, ставшую Первым музеем старой западной живописи, и был назначен помощником хранителя.

В 1923-1924 гг. коллекции Щукина (606 предметов) были переданы в Музей изящных искусств и в Государственный музей керамики в Кусково, а меценат был зачислен хранителем отдела итальянской живописи Музея Изящных искусств. Позднее он передал в дар музею и свою библиотеку.

К 100-летию Государственного музея изобразительных искусств (ГМИИ) им. Пушкина мы начинаем серию репортажей о музейной коллекции, которая входит и десятку лучших коллекций мира. “Коллекция Щукина и Морозова” – первый репортаж цикла.

Коллекция Щукина и Морозова в Москве

Коллекция Галереи Западноевропейского искусства XIX-XX веков ГМИИ им. Пушкина – самая интересная в музее. Она была собрана за 12-15 лет представителями двух крупнейших фамилий московских промышленников и меценатов – Морозовым и Щукиным.

Коллекцию произведений импрессионистов приобрёл, главным образом, Сергей Иванович Щукин, но Иван Абрамович Морозов также приложил руку к этому собранию.

Считается, что первым произведением в этой коллекции стала картина, которая была приобретена Сергеем Ивановичем Щукиным – маленький этюд Клода Моне под названием “Сирень на солнце”.

Её привезли в Москву в 1897 году. С этой работы начинается интерес Сергея Ивановича Щукина к искусству французских импрессионистов. Он первым открыл московской публике их творчество.

Коллекция Щукина и Морозова. Сергей Иванович Щукин и Клод Моне

С.И.Щукин обладал не только великолепным образованием, но и замечательным вкусом и удивительной интуицией. Когда он начал коллекционировать современное ему французское искусство, он всегда безошибочно выделял то произведение, ту фигуру, которая была принципиальна в формировании того или иного направления. Интуиция никогда не подводила его.

Увлекшись импрессионизмом в конце XIX века, Щукин сразу же определил, что ключевой фигурой этого направления, художником, без творчества которого невозможна оценка импрессионизма как течения в живописи, был .

Вычленив его из плеяды импрессионистов, Щукин собирал его полотна до тех пор, пока не исчерпал для себя какие-то основные этапы, проблемы формирования этого направления в искусстве. Затем, когда он сам вместе с художником прошёл все этапы построения этих приёмов, он закрыл для себя эту страницу собирательства.

Это была особенность его коллекционной деятельности. Познав и поняв творчество того или иного мастера, он никогда более к этому живописцу не возвращался, даже если позже ему попадались крупные произведения, даже шедевры этого мастера. Закрыв для себя тему того или иного художника, Щукин терял интерес к собирательству его работ.

С.И.Щукин – коллекционер имрессионизма

Щукин покупал картины Дега, все работы этого художника в ГМИИ происходят из коллекции Щукина. Также у него в коллекции были работы , но Моне для коллекционера был главным.

С.И.Щукин и Поль Гоген

И когда Сергей Иванович прошёл и изучил искусство импрессионистов, наступил черёд постимпрессионистов. В коллекции Щукина были работы ВСЕХ мастеров, чьё творчество связано с понятием постимпрессионизма, однако наибольшую ценность всей его коллекции представляли произведения Поля Гогена.

Посетители, которым посчастливилось побывать в его доме в Большом Знаменском переулке (сейчас занят Генштабом) и оказаться в зале , говорили, что стену с его картинами можно было сравнить с блистающим золотым иконостасом.

Вот такое впечатление производила коллекция, собранная Сергеем Ивановичем Щукиным. В собрании были картины из таитянского цикла художника. Равной по качеству коллекции таитянских работ Гогена в Европе больше нет.

С.И.Щукин и Анри Матисс

Настоящей и последней любовью Щукина стал , а вслед за ним и . Все, кто попадал в дом Щукина на Знаменке совершенно справедливо называли его домом и . Это было собрание высочайшего качества, ни один музей в мире не обладает подобной коллекцией. 36 ПЕРВОКЛАССНЫХ полотен – все те произведения, без которых искусство останется неполным, если их не рассматривать.