Пока черкесы лояльны России и русским, Кавказ не превратится в язву, которую нельзя залечить: Лев Вершинин. Называться чеченцем – привилегия

Такое научное понятие как кавказская раса было генерировано и получило повсеместное признание на Западе в первой половине XIX века. Антропологи, историки, этнографы, философы, государственные учреждения в США, Великобритании, Франции, Германии, Италии, Испании, Бразилии и множестве других стран оперируют понятием «кавказцы» или «кавказская раса» в наши дни. Российские антропологи и царского, и советского времени почти никогда не пользовались этой дефиницией, предпочитая термин «европеоидная раса». Причины игнорирования кавказской темы, я думаю, вполне очевидны и лежат всецело в плоскости политики.

Свои антропологические классификации европейские ученые предприняли, в основном, на примере черкесов (адыгов), абхазов, грузин, т.е. тех этносов, которые были изучены давно и основательно. Крупнейший османский историограф Джевдет-паша (перв. пол. XIX в.) особо подчеркивал значение изучения черкесов (адыгов) и абазов для создания правильной научной антропологической классификации белой расы. Он же, по всей видимости, впервые ввел в научный оборот понятие «кавказская раса»: обычно считается, что это сделал Блуменбах. Джевдет-паша уделил много внимания анализу антропологического облика черкесов (адыгов) и абазов, и пришел к выводу, что эти два народа являются наиболее архаичными носителями базовых признаков белой кавказской расы.

Великий современник Джевдета и Блуменбаха - Гегель - также пользовался определением «кавказская раса», считая итальянцев, грузин и черкесов (адыгов) (к последним он, видимо, относил и абхазов, и чеченцев - С.Х.) наиболее яркими представителями белого населения планеты. «Физиология различает, - отмечал Гегель, - кавказскую, эфиопскую и монгольскую расы. Физическое различие всех этих рас обнаруживается главным образом в строении черепа и лица. Строение черепа определяется посредством горизонтальной и вертикальной линий, из которых первая идет от внешнего слухового прохода в направлении к корню носа, а вторая от лобной кости к верхней челюсти. Посредством угла, образуемого этими двумя линиями, голова животного отличается от человеческой головы; у животных этот угол чрезвычайно заострен. Другое определение, важное для установления расовых различий и предложенное Блуменбахом, касается большей или меньшей выдвинутости вперед скуловых костей. Выпуклость и ширина лба также являются при этом определяющими. У кавказской расы упомянутый угол прямой. Особенно это справедливо относительно итальянской, грузинской и черкесской физиономий. У этой расы череп сверху закруглен, лоб слегка выпуклый, скуловые кости мало выдаются, передние зубы на обеих челюстях перпендикулярны, цвет кожи белый, щеки румяны, волосы длинные и мягкие. Только в кавказской расе дух приходит к абсолютному единству с самим собой … Прогресс осуществляется только благодаря кавказской расе».

Вера в исключительную природу Кавказа и кавказцев создана усилиями европейских ученых, но не чужды ей и уроженцы Кавказа. У А.А. Джаримова мы читаем: «… древние корни многих самостоятельных этнических групп всего мира - в нашей земле». Образец европейского взгляда может быть представлен отрывком из Ф.Д. де Монперэ: «Если бы я с большей смелостью мог судить о путях провидения, я подумал бы, что его намерением было воссоздать, обновить другие вырождающиеся расы смешением их с прекрасной черкесской нацией. Но не нам измерить всю глубину высшего разума». Обилие подобных мнений в европейской и русской исторической, и художественной литературе формирует совершенно определенный имидж кавказца, вообще, и черкеса (адыга), в частности.

Эдмунд Спенсер был восхищен обликом черкесов (адыгов), их этикетом и храбростью, и расточал комплементы в их адрес в каждой главе своих четырех томов. Вот один из характерных пассажей: «Сейчас я путешествую в области натухаев - народа, считаемого самым красивым из всех черкесских племен… во время моего пути я не видал ни единого лица, не отличающегося красотой, разве только ногайского татарина, калмыка или русского пленного… Общий контур лица натухайца совершенно классический, представляющий в профиль ту изысканно мягко вьющуюся линию, считаемую знатоками идеалом красоты. Их большие темные глаза, обычно темно-голубые, прикрытые длинными ресницами, были бы прекраснейшими из всех, которые я когда-либо видел, если бы не выражение дикой жестокости, которое сильно поразило меня, когда я впервые прибыл в Черкесию, … ». После посещения земель шапсугов, абадзехов и темиргоев Спенсер констатирует: «Красота черт и симметрия фигуры, которыми отличен этот народ - не фантазия; некоторые из прекраснейших статуй древности не являют в своих пропорциях большего совершенства».

Теофил Лапинский, длительное время проживший в Черкесии, особо останавливается на теме антропологического облика черкесов (адыгов): «Турка, татарина, еврея и настоящего московита можно как угодно замаскировать европейцем, и все-таки чрезвычайно редко он сможет скрыть свое происхождение, но никто не заподозрит «неевропейца» в черкесе (адыге,) одетом в шляпу и фрак. Черкес (адыг) несколько выше среднего роста, стройный и сильный по сложению, но более мускулист, чем крепок в кости. Они имеют большей частью каштановые волосы, прекрасные темно-синие глаза, маленькие стройные ноги. Чрезвычайно редко встречаются люди, которые имели бы телесные недостатки». Джордж Кеннан, американский антрополог, посетивший Дагестан в начале XX в., писал в этой связи: «Доминирующие этнологические типы в тех районах Дагестана, которые я посетил, - тевтонский или кельтский. Часть из тех мужчин, которых я наблюдал, были бы приняты за германцев в любой столице Западной Европы, тогда как другие были совершенно неотличимы от шотландцев, как будто бы они были Мак-Кензи, Мак-Дональдсы или Мак-Лины из Аргайла, или Инвернеза»

В солидном издании Кеннета Йанда, Джеффри Бэрри и Джэрри Гольдмана «Правительственная система в Америке» в таблице расового состава отмечено, что в Бразилии кавказцы составляют 60% населения, в Мексике - 10%, в США - 83%. Подростки, пребывающие в орбите организаций черных расистов, пишут на стенах призывы - «Убивайте кавказцев». В полицейских сводках в США ирландские и итальянские мафиози фигурируют как кавказцы. О белом, погибшем в аварии, могут сообщить: «у нас 1 погибший - кавказец». Черим Сообцоков, небезызвестный ветеран СС, въехавший в США в 1948 г., вписал в главе национальность «кавказец», справедливо полагая, что такие термины как «черкес» и «адыг» вряд ли кому-то известны. Таможенник, по происхождению ирландец, заявил Сообцокову: «Ну, это ясно - я тоже кавказец, но кто вы по национальности?» Как видим, Бесик Уригашвили, написавший в «Независимой газете» гневную статью, был далек от знания предмета, когда говорил, что в культурной Америке только в неприличном обществе можно услышать термины «кавказская раса» и «кавказец».

В наиболее сконцентрированном виде представления советской школы по этому вопросу можно выразить словами В.В. Бунака: «В действительности, общего европеоидного комплекса не существует, и нельзя указать ни эпоху, когда подобный комплекс реально существовал, ни территорию с определенными условиями природной среды, которая могла бы служить основой для формирования общего комплекса и отправной областью расселения европеоидных групп. Европеоиды - понятие чисто морфологическое. Отдельные группы европеоидов возникали разновременно, развивались независимо и параллельно, генетическая связь между ними невелика».

Черкесов (адыгов) В.В. Бунак относит к так называемому понтийскому типу европейской расы: «Понтийский тип распространялся по Кавказскому и Балканскому побережьям Черного моря, где он сохраняется в настоящее время в отдельных группах, видоизмененных последующим смешением, - у западных черкесов (адыгов), местами по Дунаю у румын; в позднейшее время видоизмененный понтийский тип распространился и в более северных областях Европы, особенно Восточной… ».

Черкесы (адыги), населявшие обширные территории Северо-Западного и Центрального Кавказа, граничили со многими народами: абхазами, абазинами, карачаевцами, балкарцами, осетинами, ингушами, чеченцами и дагестанцами. Естественно, что отношения с этими народами носили интенсивный характер и имели важное значение во внутри- и внешнеполитической истории черкесов (адыгов). Помимо непосредственных соседей, образовавших вместе со страной черкесов (адыгов), Черкесией, единое культурное и географическое пространство, существенное значение имели связи со странами Закавказья - Грузией, Арменией, Азербайджаном. Здесь необходимо вспомнить, что как этнос черкесы (адыги) сформировались на рубеже античности и средних веков. В глубокой древности отдаленные предки черкесов (адыгов) занимали значительно более обширные территории по периметру Черного моря: в Крыму, Юго-Восточной Европе и Малой Азии. Крупнейшие российские антропологи (В.В. Бунак, М.Г. Абдушелишвили, Я.А. Федоров) отмечали, что с эпохи ранней бронзы (III тыс. до н.э.) и до средних веков на Северо-Западном Кавказе не было смены населения, т.е. древнейшие жители нашего края имели черкесский (адыгский) антропологический тип. В III-I тыс. до н.э. племена, носители черкесской (адыгской) и абхазской речи, населяли территорию современной Грузии и являлись создателями знаменитой Колхидской культуры. На территории современной Абхазии многие видные грузинские и абхазские ученые (И.А. Джавахишвили, Г.А. Меликишвили, С.Х. Бгажба, Е.С. Шакрыл и др.) отмечают ряд топонимов (названий местностей) и гидронимов (названий рек) черкесского (адыгского) происхождения.

Рассмотрение истории межнациональных отношений на Кавказе невозможно вне учета сложных этногенетических процессов, сопровождавших складывание черкесского (адыгского) этноса и всех других этносов региона в их современном виде. Доминирование черкесов (адыгов) на пространстве между Черным и Каспийским морями отразилось в самом понятии «черкесские степи». Северной границей черкесских степей является Кума-Манычская впадина. Понятием «черкесские степи» пользовались многие средневековые авторы: в одном из итальянских документов отмечается, что татары путешествовали из Крыма в Астрахань и обратно, «огибая степи Черкесии» (intorno apreso la Circassia). Этот термин фигурирует в работах крупнейших кавказоведов: Адольфа Берже, Джона Бадли, Моше Гаммера. О доминировании черкесов (адыгов) на Кавказе писал арабский энциклопедист второй половины XIV в. Ибн Халдун: «В этих горах живут христианские турки, асы, лазы и народы, которые суть смесь из персов и греков, но черкесы (адыги) могущественнее всех».

Черкесская (адыгская) культура и образ жизни, обладавшие большой внутренней привлекательностью, служили на Кавказе образцом для подражания. Черкесский (адыгский) стиль в одежде, доспехах, оружии и манере верховой езды был чрезвычайно популярен в Грузии. Это объясняется еще и тем обстоятельством, что значительный процент правящей элиты этой страны происходил из Черкесии, а еще большее число аристократических домов имели сильные родственные связи с черкесами (адыгами). Описывая положение русской администрации в Мингрелии, Имеретии и Грузии, Эдмунд Спенсер писал в 1837 г.: «Невыгодное положение России усугублено еще одним обстоятельством, препятствующим ей в достижении власти над людьми, чуждыми ей своими обычаями, нравами и языком - черкесским (адыгским) происхождением их вождей, князей и старшин».

В XIX в. вся грузинская знать одевалась в черкесскую (адыгскую) одежду и следовала правилам черкесского (адыгского) этикета. В 1748-1752 гг. цари Картли и Кахетии Теймураз и Ираклий привлекли к себе на службу большое число черкесов (адыгов)(в основном из Кабарды), при помощи которых добились вассальной зависимости Ереванского, Ганджийского и Нахичеванского ханств, тем самым, обеспечив себе первенствующее положение в Восточном Закавказье. При разгроме персов у Тифлиса (Тбилиси) в 1753 г. решающую роль сыграла кабардинская (адыгская) двухтысячная конница во главе с князем Кургоко. «Сын правителя Большой Черкесии по имени Кургоко, - сообщал князь Орбелиани в сентябре 1753 г., - проявил такую отвагу, что и перехвалить его нельзя. Так и все черкесское (адыгское) войско сражалось доблестно и хорошо поработало мечом». Тот же Ираклий пытался в 1778 и 1782 гг. переселить часть кабардинцев (восточных адыгов) в Грузию. Он предполагал составить из этих кабардинцев (восточных адыгов) боевую силу, которая должна была участвовать в борьбе за дальнейшее объединение Грузии и ее гегемонию в Закавказье. Этим проектам воспрепятствовала Россия и переселение не состоялось. Военное отходничество черкесских (адыгских) всадников в Грузию имело место уже в VI веке. «Согласно грузинским летописям, - пишет князь С. Бараташвили (кстати, тоже черкесского (адыгского) происхождения), - предки эриставов ксанских и аргвских, пришедшие из Черкесии и Осетии и водворившиеся в Грузии, в его (Юстиниана - прим. С.Х.) веке получили от него одежды и гербы. Так поддерживал Юстиниан свое влияние над Грузией, и расширял его до господства над западными районами Кавказа».

Черкесские наемники составляли постоянное войско грузинских царей, начиная с Давида Строителя (1089-1125 гг.). В грузинской истории хорошо известен черкесский наемник Джикур, фаворит царя Давида V. Последний был увезен монголами в Каракорум, а затем был вынужден участвовать в войне с египетскими мамлюками. Наместником Грузии, в отсутствие Давида, был Джикур. Твердое управление этого черкеса оставило свой след в истории Грузии. Черкесские всадники выступили на стороне грузин в их борьбе против полчищ Тамерлана, напавших на Карталинию в царствование Георгия VII. Некоторые из черкесских всадников уходили в Грузию в результате поражений во внутричеркесских столкновениях. Примером служит род кахетинских князей Черкесишвили с резиденцией в Веджини. Предком этих князей является пши Шегенуко из Бесленея.

В грузинской народной поэзии, в сказаниях и поговорках черкес выступает как носитель высших воинских качеств. «Он храбр как черкес!» - говорят грузины. История грузино-черкесского взаимодействия полна интереснейших эпизодов и отразилась в фольклоре. Один из наиболее героических персонажей мингрельских сказаний - кабардинский богатырь Эрам-Хут. В изложении Ш. Ломинадзе (информатор - учитель Борис Хорава) персона Эрам-Хута предстает в былинных размерах: «за горами, за долами, жил был в Великой Кабарде необыкновенного роста великан. Звали его не именем, а прозвищем - «Эрам-Хут». Сказание об Эрам-Хуте было в XIX веке весьма популярным, а само его имя «превратилось в имя нарицательное и употребляется теперь по всей Мингрелии и Абхазии, как эпитет, для обозначения высшего геройства и храбрости».

Сам этноним зих (джик) помимо реального этнического содержания в грузинском языке получил еще одно значение: так стали называть горного барса. Сулхан-Саба Орбелиани (1658-1725) , толкуя грузинское слово джик, писал: «Подобен барсу, поболее, которого персы именуют бабр. Так называют и одно племя, сопредельное с Абхазией». Весьма показательно, что древнее обозначение адыгов было перенесено на самого сильного хищника (из тех, что имелись на территории Грузии). Во времена С.-С. Орбелиани под джиками уже не фигурировал весь адыгский или адыго-абазинский массив: так называлось лишь этнотерриториальное объединение джигетов (самоназвание «садз»). Этникон джигет, вполне возможно, имел более сложную природу и являлся двойным этниконом «зихо-гет» (на манер кельтиберов, каталонцев, готаланов, асо-аланов и т.д.). Трансформация этникона в зооним видна и на примере асо-аланов, чье имя «аслан» стало обозначением льва, а также именем собственным. Как видим, одно упоминание названий северокавказских этносов порождало в умах их соседей прямые аллегории с образами хищников - львов, барсов и т. п. В древнегрузинских источниках зихи (джики) охарактеризованы как полудикие племена. Более того, жестокость объявляется каноническим качеством джиков: Мровели, характеризуя царя Мирвана I, писал, что он «жестокий как джик». Разумеется, зихи были не столь дики и жестоки, как это казалось многим летописцам, но сами эти характеристики, само восприятие их в Грузии представляет интерес. В армянском языке слово разбойник - «авазак» - по мнению Н.Я. Марра восходит к названию avazg или abazg.

Схожее восприятие черкесского имиджа наблюдалось у вайнахов. В этом плане интерес представляют чеченские героико-эпические песни-илли «О князе Кахарме кабардинском» и «Кабардинце Курслоте», действие которых комментаторы относят к рубежу XVII-XVIII вв. Герой одной из популярных ингушских легенд, олицетворяющий собой образ истинного рыцаря, носит имя Черкес-Иса. Вайнахо-адыгские отношения восходят ко времени Майкопской культуры, заложившей основы формирования адыгов. Племена Майкопской культуры на восток продвинулись как раз до территории современной Чечни. Здесь они встретились с племенами куро-араксского происхождения, лингвистически и антропологически являющихся протовайнахами. Точно также, как абхазо-адыги считаются этническим сообществом хаттского происхождения, так и вайнахов возводят к хуррито-урартам (Я.А. Федоров, И.М. Дьяконов, С.А. Старостин, С.М. Трубецкой и др.).

Народы Центрального и Восточного Кавказа в большей степени контактировали с восточными адыгами - кабардинцами. Влияние кабардинцев было огромно. В XVI-XVIII вв. многие осетинские и ингушские общества входили в состав владений кабардинских князей. В состав Кабарды входили также горские общества Абазинии, Балкарии и Карачая. Горцы Центрального Кавказа отправляли своих детей в Кабарду учиться адыгскому языку и этикету, и фраза «Он одет» или «Он ездит как кабардинец» - звучала величайшей похвалой в устах соседнего горца. «Благородный тип кабардинца, - отмечал русский военный историк В.А. Потто, - изящество его манер, искусство носить оружие, своеобразное умение держать себя в обществе действительно поразительны, и уже по одному наружному виду можно отличить кабардинца».

В результате внутриадыгских конфликтов значительное число людей, спасавшихся от кровной мести, поселялось в Осетии, Чечне, Балкарии. Великий осетинский поэт Коста Хетагуров происходил из рода, основанного адыгским аристократом Хетагом, поселившимся в горах Осетии в XVIII в. Почти все наиболее важные фамилии осетинских алдаров (князей) происходили из Черкесии. В их числе выделяются Канукти - Кануковы. В осетинском фольклоре выделяется историческая песня о Есе Канукти, соперничавшего в доблести с кабардинским князем Асланбеком Кайтуко.

Особенно тесные отношения связывали адыгов с абхазами. В научной литературе (М.Ф. Броссэ, В.Э. Аллен) высказывалась гипотеза о черкесском происхождении Леонидов, правящей династии Абхазского царства. В византийских источниках это государство фигурирует как царство Абазгов. В отдельные периоды крайние западные пределы царства Абазгов достигали Туапсе и в этой связи можно предположить, что в состав этого политического образования входили какие-то зихские племена. В XIII-XVIII вв. Черкесия и Абхазия представляли собой единое этнокультурное пространство, население которого жило одними обычаями, верило в одних богов, носило одинаковую одежду. Обычным явлением для Абхазии было знание адыгского языка. В период русско-черкесской войны (1763-1864 гг.) большое число абхазов сражалось в составе адыгских отрядов. Абхазские мюриды Шамиля зарекомендовали себя как великолепные воины. Абхазы разделили трагическую участь адыгов и также подверглись массовой депортации в Османскую империю.

Знаменитый военный предводитель Ажджериеко Кущук, происходивший из темиргоевского княжеского рода Болотоко (ум. в 1840 г.), почитался в Абхазии как народный герой.

Для Абхазии и Адыгеи характерно наличие большого числа общих фамилий (Бгажба - Бгажноков, Багба - Багов, Ардзинба - Ардзинов, Чичба - Чич, Чачхалия - Чачух, Чиргба - Чирг и мн. др.). Еще в середине XVII в. часть бжедугов, согласно Э. Челеби, разговаривала на абхазском языке. Можно предположить абхазское происхождение отдельных шапсугских и абадзехских кланов.

Абхазо-адыгское этнолингвистическое сообщество всегда обладало набором необходимых характеристик, той степенью тождества, если угодно, «похожести», которые позволяют определить его как самостоятельный историко-культурный тип. На протяжении длительного периода история абхазов, абазин, убыхов, садзов, адыгов рассматривалась, как правило, изолированно - причем до такой степени, что во многих трудах по адыгам мы не сможем обнаружить ни единого упоминания об абхазо-абазинах, и наоборот.

Кабардинские и абазинские территории были оторваны от западно-адыгских лишь в период Кавказской войны и депортации. Между абхазами, абазинами, убыхами и адыгами никогда не было границы: апсуаязычные поселения были распространены вплоть до Таманского полуострова на севере и вплоть до Малой Кабарды на востоке. Точно также адыги свободно проникали в Абхазию и их топонимические следы отмечены вплоть до Мингрелии, и даже южнее. Именно абхазо-абазин чаще чем других кавказцев путали с черкесами, либо сознательно относили к черкесам. Абхазо-адыгское этническое взаимодействие составляет важнейший процесс их истории: эти этносы действительно имеют общие генетические корни, антропологический тип, этноконфессиональную традицию, духовную и материальную культуру. Они совместно пережили все важнейшие моменты истории, испытали одинаковые влияния (византийское, османское, русское). Они едины в диаспоре. А лингвистические различия не могут быть расценены как препятствие для обозначения абхазо-адыгов как населения единой страны, как единого историко-культурного типа. В противном случае мы должны были бы отказаться от рассмотрения дагестанской истории, как таковой, и взамен предложить узко-этническое видение. Абхазо-адыги представляют собой гораздо более унифицированную, сплоченную общность, чем грузины, но словосочетание «грузинская история» не удивляет. Наконец, лингвистическая обособленность современных абхазов, абазин и адыгов во многом является результатом разрушения того единого цивилизационного пространства, которым обладали абхазо-адыги до русского завоевания. Многие наблюдатели отмечали двуязычие и трехязычие абазин, убыхов, садзов. Лексика садзов, к примеру, уже в XVII в. (по отчету Э. Челеби) едва отличима от адыгской. Более того, тысячи нитей социальных связей (родства, приемного родства, семейные, клановые, феодальные отношения) реально объединяли абхазо-адыгские этносы в единое культурное, и, очень часто, политическое сообщество. Абазинское, абхазское происхождение современных адыгских фамилий - явление массовое, точно также десятки абхазо-абазинских родов ведут свое происхождение от адыгов.

Многие аспекты абхазской, абазинской, адыгейской и кабардинской истории получат качественно новое освещение в рамках предложенной идеи - существования абхазо-адыгского историко-культурного типа. Сама эта идея естественно не отрицает специфики отдельно кабардинской, отдельно адыгейской или абхазской истории. Для княжеской Абхазии XVI-XVIII вв. отношения с Крымским ханством, столь актуальные для Адыгеи и Кабарды, занимают скромное место в общем спектре политико-военных проблем. Безусловно, адыго-калмыцкие столкновения, абхазо-мингрельская 30-летняя война, союз Малой Кабарды с Москвой при Темрюке и многие другие темы существенно разнят политическую историю Абхазии и Черкесии. И в русле этого написаны почти все труды по истории Северо-Западного Кавказа. Но отношения абхазов с Грузией сложились именно так, а не иначе, именно ввиду мощного адыго-абазинского фактора. И, если Чачба-Шервашидзе не испытывали на себе непосредственной угрозы со стороны Бахчисарая, то эту угрозу впитали в себя северокавказские абазины, во всех отношениях связанные и с княжеской Абхазией, и с княжеской Кабардой. В конечном счете, все векторы (политические, военные, конфессиональные, культурные, любые другие) направленные на Абхазию доходили до Адыгеи, Убыхии, Кабарды. А влияние Степи через адыгские земли доходило до абхазов.

Отношения адыгов с соседними кавказскими народами носили, по большей части, мирный характер. Возникавшие конфликтные ситуации носили, как правило, частный характер. Мирному сосуществованию народов способствовало совместное природопользование, совместная борьба с иноземными захватчиками. Народы Кавказа умели ценить дружбу и тщательно соблюдали заключенные договоры. История и культура адыгов испытали на себе заметное влияние со стороны братских кавказских народов.

От редакции. "Русский журнал" публикует вторую часть беседы с писателем Германом Садулаевым . На этот раз мы поговорили с Германом Умаралиевичем о проблемах чеченцев, живущих внутри России.

Русский журнал: Вам принадлежит фраза «трудно быть чеченцем». Что значит быть чеченцем за пределами Чечни? Ведь, с одной стороны, СМИ постоянно ретранслируют информацию об участии молодых чеченцев в хулиганских конфликтах или криминальных преступлениях (от драки в лагере «Дон» до убийства А. Политковской), а с другой, многие крупные российские бизнесмены и федеральные политики подчеркивают свое чеченское происхождение.

Герман Садулаев: Прежде всего, уже по традиции хочу отметить, что я не чеченец. Это официально установлено и публично заявлено высшим должностным лицом соответствующего национально-государственного образования. Поэтому я не могу знать, что значит быть чеченцем – ни в самой Чечне, ни за её пределами. Действительно, большую часть сознательной жизни я провёл в духовно родном и близком мне городе Санкт-Петербурге, от чеченской идентичности во мне остались разве что некоторые атавизмы и лёгкий акцент. Книгу с провокационным названием «Я – чеченец!» мы с издателем, покойным Ильёй Кормильцевым, выпускали когда определение «чеченец» ещё звучало как приговор, и многие крупные российские бизнесмены и федеральные политики тщательно скрывали своё чеченское происхождение, даже меняли имена, фамилии и паспорта. В то время я называл себя чеченцем и отстаивал честь и достоинство этой народности перед стереотипными обвинениями в дикости, варварстве, врождённой склонности к преступлениям и прочей чуши. Теперь называться «чеченцем» - как бы привилегия, и многие крупные российские бизнесмены и федеральные чиновники вспомнили о своём чеченском происхождении. Я же со спокойным сердцем отказываюсь от этого высокого звания. Я человек левых убеждений, социалист, а потому противник всех и всяческих привилегий.

РЖ: Какую «чеченскую идентичность» пытается выстроить руководство Чеченской республики или чеченское общество, если можно так назвать ревнителей шариата? Учитывая негласное табу на межнациональные браки (в отличие от советского периода), мононациональность республики и высокий уровень исламизации? К чему приведет то, что Вы назвали модернизацией через архаизацию? Возможна ли в Чечне исламская демократия?

Г.С.: Исламская демократия в принципе возможна везде, в том числе и в Чечне, но дело в том, что такого вопроса в политической повестке дня для чеченского общества не стоит. Государственная форма, которая де-факто принята чеченским обществом – это национально-религиозная монархия. Видимо такая форма отвечает реальному уровню социально-политического развития этой народности. Вопрос о демократии если и будет включён в повестку дня, то очень и очень не скоро. Любых более или менее демократических правителей чеченское общество воспринимает как «слабых» и реагирует на демократизацию единственным способом – полным игнорированием государственной власти, дезорганизацией и самоуправством. Это печальный факт. Та чеченская идентичность, которую я знал и к которой имел отношение, была в большой степени советской или советизированной национальной идентичностью. В новой идентичности я ничего не понимаю. Это именно результат модернизации через архаизацию: причудливое смешение традиционных моделей поведения с радикальной трансформацией индивида и общества.

РЖ: В своей книге «Шалинский рейд» Вы пишете о том, что молодой человек, закончив университет, особенно в крупном городе, столице, возвращался в родные места и сразу получал высокий социальный статус, хорошую работу. Так ли это в современной Чечне, какие ценности прививает чеченское общество своей молодежи?

Г.С.: Это, конечно, не так. И не только в современной Чечне, но и во всей современной России. Ценность образования вообще и высшего образования в частности стремительно девальвировала. Никакой диплом не является больше гарантией никакого статуса. Мы поняли это ещё в 1991 году, я тогда был на 2-м курсе юрфака ЛГУ. Год назад будущее виделось определённым и обеспеченным, год спустя оказалось, что никакие дипломы не имеют никакого значения, значение имеют только одни бумажки – деньги – при этом не имеет никакого значения, как они получены. В современной Чечне чудовищная безработица. Найти работу по специальности выпускнику ВУЗа проблематично. Вопросы трудоустройства решаются не средним баллом в дипломе, а связями и деньгами. Ценности молодёжи прививаются очень хорошие: патриотизм, религиозность, следование законам государства, нравственность, трудолюбие, скромность. По местным телеканалам часами идут религиозные и нравственные проповеди. И в мечетях, и в школах, и на собраниях учат только хорошему. Да только дети, они не слушают, что говорят им взрослые, они смотрят, что эти взрослые делают, как старшие сами живут. И когда видят все эти дворцы и кавалькады из порше, когда видят, что взяточники и лжецы процветают, а честные люди живут в нищете, то делают выводы. Немногие, самые радикально настроенные, выбирают самый радикальный – и тупиковый – путь борьбы с окружающим лицемерием: становятся жертвами другой лжи, уходят «в лес». Большинство – приспосабливается к тому обществу, которое есть.

РЖ: Какие они – молодые чеченцы? В своих интервью Вы четко разводите молодых «беспредельщиков» - детей авторитетных родителей, которые «беспределят» (например, выезжая на автомобиле к Вечному огню) осознавая возможности родителей, и рядовых чеченских ребят, которые не имеют возможности выехать в другие регионы. Но если вспомнить ситуацию в лагере «Дон», в которой участвовала обычная чеченская молодежь, возникает ощущение, что молодые чеченцы в принципе являются носителями повышенного заряда агрессии и поклонниками «культа силы». Это отражение воинственного менталитета или результат милитаризации современной Чечни?

Г.С.: Я, знаете ли, не верю в «генетическую предрасположенность» к нравственному или безнравственному поведению. Байки об этом в лучшем случае – ненаучный бред, в худшем – расизм. Некоторым породам собак поколение за поколением отрезают хвосты, но щенки всё равно рождаются с хвостами. Приобретённые признаки не наследуются – это постулат науки. Чезаре Ломброзо больше века назад пытался доказать, что есть некий тип «врождённого преступника», которого можно определить по антропологическим признакам. Его теория не подтвердилась. Чеченцы, или аварцы, в силу «происхождения» не являются ни более, ни менее «агрессивными», или «свободолюбивыми», или «нравственными», или, наоборот, «распущенными», чем русские или осетины. Все подобные внешние социальные признаки приобретаются в процессе воспитания. Я полагаю, что современная чеченская молодёжь слишком часто ведёт себя за пределами республики недостойно. И причина этого – в плохом воспитании. То есть, на словах детям всё объясняют правильно, вот только собственным положительным примером нравоучения не подкрепляют. Молодёжь видит коррупцию, безнаказанность, безнравственность, вседозволенность властей и угнетение слабых, на молодёжь сильно действуют образцы поведения, транслируемые через современные средства массовой информации – спутниковое телевидение, интернет – основанные на культе силы и наслаждения; всё это входит в системное противоречие со строгой моралью традиционного общества и порождает «вывихи» сознания, а вслед за ними – неадекватность поведения. Я резко критиковал чеченское общество именно за такие «вывихи». Конечно же, «вывихнутое» сознание отреагировало на мою критику по собственной логике – была поднята масштабная кампания по очернению и дискредитации скромного меня. Какую только ложь ни громоздили, какие только обвинения не придумывали! Специально обученный андроид Нухажиев написал целый трактат «молот Садулаева». Даже удивительно, что столько внимания было уделено моей незначительной персоне. А потом была «Манежка», и официальным лицам пришлось публично признать, что проблемы есть, и их надо решать. И совсем недавно премьер-министр Путин на встрече с молодёжью в Кисловодске сказал практически то же самое, что год назад говорил я о недостатках нашего поведения. Но андроиды теперь почему-то молчат. Не возражают.

РЖ: Как вы относитесь к росту в последнее время внимания к «черкесскому вопросу»? Не напоминает ли усиленное внимание к Кавказской войне, поиск виноватых и жертв при одновременном признании «геноцида черкесов» Грузией возгонки националистических настроений в Чечне начала 1990-х гг.?

Г.С.: О, с черкесами отдельная длинная и интересная история. Я против определения царской российской политики на Кавказе как «геноцида черкесов». Вообще, так всё что угодно можно назвать геноцидом. Войны, как правило, велись на уничтожение, война сама по себе есть преступление против человечности, и никаких дополнительных ярлыков вроде «геноцида» не требуется. Есть понятие «этнической чистки» - она может быть и не связанной с войной. Но давайте тогда сначала определимся с ближайшими к нам событиями. В Чечне в 1991-94 проходила масштабная этническая чистка, уничтожение и изгнание русскоязычного населения. Исход продолжился и после. Не само собой получилось так, что из около 300 000 русскоязычных к настоящему времени в Чечне остались 3 000. Минус 99%. Где остальные? Власти говорят «они уехали». Конечно, русские уехали, подводная лодка «Курск» утонула. Всё случилось само собой. Около 297000 русских жили в Чечне, а сейчас они там не живут. По гораздо менее значимым поводам НАТО объявляет об этнических чистках и вводит войска. Так что давайте разберёмся, что это было, как, куда и почему «уехали» 297000 русских. Это было недавно. Это можно расследовать. Можно расследовать историю каждой семьи, почему она «уехала», и сколько русских «уехало» из Чечни сразу на тот свет. Вот что актуально по поводу этнических чисток на Кавказе. Актуальнее, чем ворошить дела прошлых веков, где мало было правды, мало гуманности, много зла и насилия – это понятно. Только не надо винить во всём «Россию» и тем более русских.

И ещё, кстати, вы, наверное, заметили, что большинство стереотипов, которые теперь российское сознание (и сами чеченцы, некоторые, недалёкие) приписывают чеченскому обществу (у каждого в подвале пара русских рабов, работать не умеют – только воевать, и т.д.) полностью основаны на достоверных исторических реалиях – только на реалиях из жизни не чеченского, а черкесского народа, и не в 20-21, а в 17-19 веках. А сами чеченцы в это время были в большинстве своём тихими забитыми тружениками, пахарями, кузнецами, скотоводами. Гнули спину на черкесских феодалов на равнине. Или страдали от скудости в «свободных», но голых и бедных горах. Только постепенно (и с помощью «проклятых русских») стали избавляться от черкесского ига, и – вот причуды истории – видимо, в виде психологической компенсации за века рабства и унижения, приписали себе качества и признаки своих бывших поработителей, а скоро и сами поверили в то, что никаких черкесов и не было, что они сами всегда были вот такими гордыми и свободными воинами-разбойниками, а ещё быстрее в это поверили русские, которые вообще не очень хорошо отличали черкесов от чеченов и прочих диких горцев.

Так что эта возгонка черкесского национализма сейчас бессмысленна и бесполезна. Великому адыгскому народу стоит заниматься культурным объединением всех своих ветвей, сохранением и развитием своей великой национальной культуры, а не расчёсывать исторические обиды. Иначе можно дойти и до «справедливого» требования вернуть черкесам их феодальные владения и рабов из всех окрестных народов.

Выходцы с Северного Кавказа часто идентифицируют себя в Турции как "черкесы", не будучи этническими черкесами. Черкесы действительно являются наиболее крупной группой среди мухаджиров (кавказцев, переселившихся или высланных российскими властями в Османскую империю во время Кавказской войны – примечание "Кавказ.Реалии" ). Количественный фактор сильно повлиял на идентификацию северокавказцев в Турции, но степень и глубина этого влияния варьируется в зависимости от региона страны.

Ведя репортаж о сирийских беженцах в турецкой провинции Хатай на границе с Сирией, автору данной статьи довелось посетить местные кавказские семьи, среди которых были кабардинцы, осетины, абхазы и кумыки. Узнав, что я прибыл с Северного Кавказа, они начинали говорить со мной на черкесском. Мои объяснения, что я не понимаю этого языка, вызывали недоумение. Хатайские кавказцы были убеждены в том, что на Северном Кавказе все говорят на черкесском языке, а этнические деления – не более, чем внутричеркесское племенное разделение. "А что, у кумыков есть свой отдельный язык?", - спрашивали меня. При этом собеседники отмечали чеченцев, о них они знали чуть больше и выделяли эту этническую группу как отличающуюся от черкесов.

Общение с выходцами из центральной Анатолии показало, что здесь акценты в самоидентификации немного другие. Разговор с Уналом Озером из Сиваса пролил свет на сложности самоидентификации выходцев с Северного Кавказа.

"Мухаджиры с Северного Кавказа все вместе прибыли сюда, основали селения рядом друг c другом и начали держаться вместе. Таким образом, название "черкес" стало общим для выходцев из этого региона. Способствовало этому и то, что кавказские народы имеют очень схожие культуры, кухню, одинаково справляют свадьбы, при этом говорят на разных языках", - рассказывает Озер. Собеседник "Кавказ.Реалии" при перечислении народов ставит знак равенства между кавказскими этническими группами и субэтническими делениями адыгов. "Есть абазины, лезгины, абадзехи, шапсуги и т.д. Все они разные. Около 10-11 национальностей", - отмечает житель Сиваса. В отличие от Хатая, где "черкес" - это название этнической группы, в центральной Анатолии в это понятие вкладывают скорее территориальное значение. "У нас нет такого этноса как черкес, это наше общее символическое обозначение", - заявляет турецкий кавказец.

Так же интерпретирует понятие "черкес" чеченец Кахир Акдениз из того же региона Сивас. "Турецкие чеченцы, как и все кавказцы, относят себя к черкесам. Но в Турции под "черкесом" следует понимать кавказца", - заявляет Акдениз. Чеченец также отмечает, что "черкес" не этническое понятие, а идентичность по региону происхождения.

В свою очередь осетинка из Анкары заявляет, что всех выходцев из Северного Кавказа турки называют черкесами. "Мы сами тоже туркам представляемся как черкесы. Но между собой мы называем себя по этническому происхождению. Например, я в кавказском кругу говорю, что я осетинка, а туркам часто представляюсь черкешенкой, так как они мало что знают об осетинах", - признается Джерен. При этом, по словам девушки, культурные мероприятия все "черкесы" проводят вместе. "Мы собираемся в одних и тех же местах", - говорит она.

Студентка из Газиантепа Нурхан оказалась кавказкой из Сирии, которая переехала в Турцию из-за войны на родине. Несмотря на то, что она не знает родного языка, идентификация у собеседницы довольно точная. Она себя не считает черкешенкой и заявляет, что для сирийских кавказцев эта проблема не так актуальна, как для турецких. "Когда меня кто-то спрашивает о происхождении, я отвечаю, что я кумычка из Дагестана. Правда такой ответ всегда вызывает вопрос о том, из России ли я родом. Некоторые спрашивают, не являюсь ли я представителем адыгского народа. Но я каждый раз даю отрицательный ответ. Я никогда себя не считала представителем адыгского народа. Да и в Сирии такого не наблюдала", - сказала Нурхан в интервью "Кавказ.Реалии". По всей видимости, самоидентификация кавказцев различается не только в между жителями разных регионов Турции, но и между гражданами разных стран Ближнего Востока.

Конфликты как в Пугачеве происходят на юге России давно

События в Пугачёве вызывали в социальных сетях и блогосфере дискуссии на тему о том, что соседство с чеченцами головная боль не только для русских, но и для других коренных народов Северного Кавказа. И конфликты как в Пугачеве происходят на юге России давно.

Эксперт ИА REX, политолог и историк, кандидат исторических наук Лев Вершинин прокомментировал агентству межнациональное противостояние в Нальчике в 2005-м году и роль черкесов на Северном Кавказе.

Эта информация, - крайне неординарная, - многое разъясняет. А потому, на мой взгляд, крайне полезна для понимания реальных раскладов на российском Кавказе. Тем паче, что линк на этот материал прислал мне и подтвердил своим словом (дескать, своими глазами наблюдал) давний и очень уважаемый читатель-кабардинец, то есть, черкес, - чье ручательство значит для меня более чем много. Так что, безо всяких сомнений рекомендую, а заодно, пользуясь случаем, хочу кое-что уточнить.

На самом деле, мне следовало, конечно, больше уделять внимание и народам Кавказа в своих комментариях. Хотя бы ради того, чтобы мои читатели были в курсе той простой истины, что все эти многочисленные народы вовсе не ЛКН (лица кавказской национальности) на одно лицо, но очень и очень разные. По всем параметрам. И различие между некоторыми не то даже, что между баварцем и пруссаком или испанцем и каталонцем, а не меньшие, нежели, скажем, между баском и вьетом. В том числе, и в смысле отношения к России и с Россией. Если та же Чечня комплиментарна русским и России не была никогда (есть на то разные причины), то уже народы Дагестана восприняли приход новых соседей на свою землю очень по-разному, а про осетин и говорить нечего.

С черкесами же (или, как сами они обобщенно говорят, "адыгэ") и вовсе интересно. Этот многочисленный (а когда-то и очень многочисленный) и социально развитый (степень формализации феодализма и его этики сложнее японской, на которую весьма похож) народ кооперировался с русскими с незапамятных времен. Как минимум, с тех (хотя, скорее, еще раньше), когда князь Мстислав, победив касожского рикса Рэдэда , включил его дружину в свою и отвоевал у братоубийцы Ярослава вотчину, включая Чернигов, в награду выделив кавказским витязям, - родоначальникам множества знатных русских фамилий, - земли под поселение (кстати, в частности, и там где нынче стоят Черкассы). И потом кооперация не прекращалась. Настолько, что для православных князей (а потом и царей), считавших западных монархов себе не ровней, браки с черкешенками считались равнородными (вспомним хоть царицу Марию Темрюковну, во девичестве - кабардинскую княжну Кученей). И знатные черкесы, выселившись в Москву, органично вливались в московскую элиту, получая титулы и честно, не на жизнь, а на смерть служа России в самых разных ведомствах, с самого же начала воспринимаясь не как "понаехавшие", но как свои.

Эта схема сбоев не давала. Ни разу. Даже когда черкесы приняли ислам и связи ослабли. Сложности начались только под конец XVIII века, когда Стамбул реализовал масштабный проект массовой исламизации Северо-Западного Кавказа, а затем в Большую Игру включились, -раз , два , - "тихие англичане". Да и объективные причины, именуемые плодородными землями, имели место. Так что, война, начавшись, вышла жестокой и завершилась эмиграцией тех кланов и племен, вожди которых сочли, что в Турции, куда активно зазывали, им будет лучше. Лучше, однако, карта легла как раз у тех, кто остался в России, и (в отличие от той же Чечни) после заключения мира черкесы служили Империи, - благо, та договоры соблюдала, - верой и правдой (кстати, посмотрите на картинку, где этот факт отражен и обратите внимание: всадники хоть и мусульмане, но на знамени их - православный крест). И даже много позже, когда "индейцам" пришлось ответить по-крупному, к черкесам у Иосифа Виссарионовича претензий не было.

Так вот, мой читатель-кабардинец, о котором сказано выше, будучи человеком, помимо всего прочего, ироничным, обожает изредка подразнить "хватиткормителей", - не всех, конечно, а из числа тех, у кого, в рамках пунктика, извилины кипят, - разъясняя им, что следует разбираться в реалиях Кавказа хоть сколько-то. Потому что, не разбираясь вовсе, можно допрыгаться до потери Краснодара (с краем), Ставрополя (тоже с краем), еще чего-то и сосать лапу, окопавшись в Таганроге с Азовом. В ответ же на немедленно вспыхивающие заполошные вопли про "всех под корень", "рррраздавим-сокрррушим" и насчет белого фосфора мягко и ненавязчиво разъясняет некоторые элементарные вещи.

Например, что ежели к власти таки придут придурки, которым окажется по силам сделать черкесов не комплиментарными России (а это очень трудно, но можно, потому что людям не нравится, когда зверьки считают их зверьками), последствия будут такими, каких оппоненты, о войне знающие только по веселым картинкам, даже представить не могут. А стоило бы. По той простой причине, что, в отличие от тех же вайнахов и некоторых народов Дагестана, разборки с которыми, как бы жестока ни была и как бы ни помогали всяческим "имаратам" шейхи залива, не может подняться выше уровня "индейских войн", черкесов в мире очень много : до 9 миллионов, включая утративших язык, традиции и даже религию, но не самосознание. И более того, они не далеко "дети подземелья": счет офицерам всех рангов разных армий, министров, мультимиллионеров, журналистов англо-, франко- и туркоязычных, модных интеллектуалов и так далее счет идет на многие тысячи.

Так что, ежели придурки своего добьются, столкнуться придется не с "трактористами", еле-еле спустившимися с гор, а с (диаспора отреагирует мгновенно) сотнями "инструкторов", имеющих дипломы Вест-Пойнта, Сен-Сира и Академии Ататюрка, практически неисчерпаемым потоком добровольцев с опытом службы в регулярных армиях и отлаженным, прижившимся в самых верхах лобби самых разных стран на всех пяти континентах. Не говоря уж о том, что ни в финансовой подпитке, ни в поставках самого вкусного оружия нужды не будет, а вспышка в черкесских регионах взорвет Кавказа (а вслед за тем, по принципу домино, и не только Кавказа, куда круче, чем любые события в Чечне или Дагестане, ибо чеченцев недолюбливают и побаиваются, голос малых народов Дагестана не очень слышат, зато мнение черкесов чтут.

В общем, все проще некуда. Пока черкесы традиционно лояльны России и русским, Кавказ не превратится в язву, которую нельзя залечить. Это, кстати, прекрасно понимают и в Лондоне, и в Вашингтоне, в Анкаре, где проект "Великая Черкесия" раскручивается уже давно, умело и очень, очень целенаправленно , но, по счастью, до сих пор безо всякого реального успеха. Благо, подавляющее большинство черкесов не идиоты, сознают, во что их хотят втравить и активно (как бы кто ни пытался) не втравливаются. Думаю, тем, кто об этом не знает, следует знать, тем, кто знает, но не думает, - если еще способен, - думать, а тем, кто думать не способен вовсе, по крайней мере, зарубить на своих истинно арийских носах. Мне же, наверное, все-таки стоит, пересилив себя, вновь пойти в народ с ликбезами. Ибо ученье свет, знание сила, а мы в ответе за тех, кого приручили...