Какие черты русского характера воплотились в главном герое поэмы А.Т. Твардовского «Василий Тёркин»? (ЕГЭ по литературе)
Уже в первой главе своей поэмы Твардовский заяв-ляет, что на войне не прожить без такого человека, как Теркин. Чем же герой так заслужил авторскую симпатию? Попробуем в этом разобраться.
Василий Теркин — бывалый солдат. «Не первые ботинки без починки» ему приходится носить. Одна-ко герой не унывает. Находясь на привале, он собира-ет вокруг себя толпу товарищей и заводит какую-ни-будь историю. Чаще всего веселую.
Б алагуру смотрят в рот,
Слово ловят жадно.
Своими прибаутками Теркин поднимает общее на-строение, заставляет забыть о всех тяготах и улыб-нуться. «Хорошо, как есть такой парень на похо-де»,— констатирует автор.
Образ Теркина типичен. Сам Твардовский говорит, что такие «в каждой роте есть всегда, да и в каждом взводе», и роль их в великой победе огромна. Ведь именно «от духа войска» зависит «исход сражения», А Теркины умеют этот дух поднять.
Внешне герой ничем не примечателен. Он обыкно-венный парень, не наделенный «красотой отменной», но на войне он — «герой-героем».
Ярко раскрывается образ Теркина в главе «Пере-права». Рискуя собственной жизнью, он переплывает ледяную реку, чем спасает своих товарищей. В крити-ческой ситуации Теркину не изменяет чувство юмора. Едва оправившись от такой переправы, он шутит. Ге-рой не задумывается о том, что совершил настоящий подвиг, не кичится им.
Достойно восхищения поведение Теркина, описан-ное и в главе «Теркин ранен». Сутки он в одиночку держит оборону и едва не лишается жизни. Из послед-них сил разговаривая с вовремя подоспевшими «свои-ми» Теркин все так же умудряется шутить. В другом эпизоде Теркин один на один вступает в поединок с немцем. Силы их неравны. Но Теркин понимает, что «Россию, мать-старуху» ему «терять нельзя никак». Герой готов встречать смерть лицом к лицу. Он счи-тает, что «ничком молиться не годится на войне» и смело подбивает немецкий самолет из винтовки.
Свои подвиги герой совершает «не ради славы, ради жизни на земле». К получению награды он отно-сится с юмором. Она для него не главное.
Мне не надо, братцы ордена,
Мне слава не нужна,
А нужна, больна мне Родина,
Родная сторона!
Так мотивирует он свои поистине героические по-ступки.
Гармонь — народный инструмент, и значение ее на фронте трудно переоценить. Разворачивается гар-монь — разворачивается русская душа, и на все готов тогда русский человек, готов жизнь отдать за клочок родной земли. Особенно звонко поет гармонь в руках Теркина. Он и здесь незаменим. «Памятный мотив» заставляет бойцов забыть о лютой стуже и смерти многих товарищей, и все они дружно бросаются в пля-ску, горячую, страстную, русскую.
Автор любуется своим героем не только на фронте, но и в быту. У Теркина золотые руки. Любую поломку он легко починит, устранит неисправность, и все это с прибаутками, с юмором. Умение сохранять присутст-вие духа в любой ситуации — важнейшая черта Тер-кина. Он заражает своим оптимизмом и жизнелюби-ем остальных бойцов и когда идет бой в болоте, и во многих других эпизодах.
И бойцам, что помоложе,
Что впервые так идут,
В этот час всего дороже
Знать одно, Что Теркин тут.
Жизнелюбие Теркина поразительно. Уверенно и смело ведет он себя в разговоре со Смертью.
Буду плакать, выть от боли,
Гибнуть в поле без следа,
Но тебе по доброй воле
Я не сдамся никогда.
С этими словами герой побеждает Смерть. Теркин сам себя называет «большим любителем жить».
В образе Теркина соединены те национальные и об-щечеловеческие черты, которые нужны были русско-му народу для победы. «Символом народа-победите-ля,— писал исследователь Ю. Буртин,— стал в поэме Твардовского обыкновенный человек, рядовой сол-дат. Его жизнь и ратный труд, его переживания и думы сделал поэт понятными и близкими для нас, его скромный подвиг прославлен, к нему пробудил живое чувство уважения, благодарности и любви.»
Угадать, о чём идёт речь в поэме Твардовского «Василий Теркин» и что будет главной темой произведения, не сложно. Автор сам дал ответ на этот вопрос, дав своему произведению подзаголовок «Книга про бойца». Это и есть основная тема произведения, в котором рассказывается о войне и о человеке на войне. Рядовой Василий Теркин, превратившийся из лубочного героя в настоящего былинного богатыря, становится главным героем поэмы. По мнению Твардовского, рядовые солдаты решили исход Отечественной войны. Надо сказать, что поэма «Василий Теркин» стала грандиозным событием в русской литературе. Она явилась продолжением пушкинской традиции создания реалистичного романа. Только у Твардовского ориентированность на реализм сочеталась с желанием создать обобщенный русский характер.Во многих других произведений известных русских писателей также изображаются рядовые войны. , задумывая поэму, в её основу положил главную идею: мужество русского народа и как характер человека раскрывается в суровых буднях войны. Свою идею мастер представляет через главного героя — Василия Теркина, в котором воплощен обобщённый образ народа. Благодаря стойкости и силе духа, мужеству и находчивости советских граждан, страна одержала победу над фашистами. «Сила силе доказала:// Сила силе - не ровня. //Есть металл прочней металла, //Есть огонь страшней огня»,– пишет Твардовский в конце поэмы.
Автор описывает разные сцены боев, это мы видим и главе «Переправа », и в «Бое в болоте », и в «Кто стрелял? ». Поэт мастерски изображает будни военных дней. Когда читаешь строки, повествующие о подвигах солдат, кажется, что Твардовский находится рядом с ними и непосредственно участвует в событиях.
Повествование ведется без пафоса, отмечаются все мелкие детали. Например, в главе «Кто стрелял?» передается, как человек в минуту смертельной опасности не может изменить течение событий, он может только ждать либо смерти, либо жизни:
И какой ты вдруг покорный
На груди лежишь земной,
Заслонясь от смерти черной
Только собственной спиной.
Ты лежишь ничком, парнишка
Двадцати неполных лет.
Вот сейчас тебе и крышка,
Вот тебя уже и нет.
Читая эти строчки, настолько проникаешься страхом, как будто это происходит сию минуту, и ощущения молоденького солдата становятся близки. В некоторых главах автор высказывает свой эмоциональный комментарий:
И увиделось впервые,
Не забудется оно:
Люди теплые, живые
Шли на дно, на дно, на дно…
Это Твардовский пишет о солдатах, которые гибнут в холодной реке в главе «Переправа».
Отличительной чертой поэмы считается и отсутствие идеологического начала. Здесь нет присущих для тех лет пафосных излияний и лести Сталину. Твардовский и сам не раз отмечал, что если б он ввел в поэму славословия в адрес партии и ее руководителя, это разрушило бы весь замысел произведения, как народного и посвященного народу.
В поэме Твардовский раскрывает особенности национального характера. Его мнение противоположно официальной идеологии начала войны: автор не осуждает русских солдат, вынужденных отступать, он выражает им сочувствие, показывая настоящий героизм и патриотизм простых тружеников войны – рядовых солдат.
Еще одной особенностью поэмы является ее близость к фольклору. Главы поэмы чем-то сродни солдатским байкам, а некоторые напоминают сказки-притчи. Это произведение получилось по-настоящему народным – рассказывает о народе и написано народным языком. Умело используя средства выразительности, Твардовский максимально воссоздает разговорную речь.
Поэма «Василий Тёркин» была тепло принята передовыми писателями. Произведение ценил Солженицын, Бунин называл поэму редким произведением, Пастернак считал, что «Книга про бойца» оказала влияние на его творчество, и давал произведению высочайшую оценку. А. Т. Твардовскому удалось создать бессмертный образ советского бойца, который будет ещё многие годы олицетворением повседневного героизма народа, победившего фашизм.
Бой идет святой и правый, Смертный бой яе ради славы — Ради жизни на земле.
А. Т. Твардовский
Александр Трифонович Твардовский написал выдающееся про-изведение о войне — поэму «Василий Теркин». Книга очень полю-билась практически всем, кто ее прочитал, и это не случайно: ведь так о Великой Отечественной войне еще никто до Твардовского не писал. Многие выдающиеся полководцы издавали свои книги, в кото-рых рассказывали о планах грандиозных сражений, о перемещени-ях армий, о тонкостях военного искусства. Военачальники знали и видели то, о чем писали, и они имели полное право освещать имен-но эту сторону войны,
Но была и другая жизнь, солдатская, о которой нужно знать не меньше, чем о стратегии и тактике. Очень важно понимать пробле-мы, переживания и радости рядовых. Наверное, трудно предста-вить человеку, не принимавшему участия в войне, жизнь простого солдата. Твардовский рассказывает нам о ней очень правдиво, без прикрас, ни о чем не умалчивая. Писатель сам был на фронте, уз-нал обо всем не понаслышке.
Понимал Твардовский, что победа над Германией складывалась из подвигов, совершенных обыкновенными людьми, простыми сол-датами, такими, как главный герой его поэмы — Василий Теркин.
Кем же был Василий Теркин? Простым бойцом, каких очень ча-сто можно встретить на войне. Не занимать ему было чувства юмо-ра, ведь
На войне одной минутки Не прожить без прибаутки, Шутки самой немудрой.
Сам Твардовский говорит о нем:
Теркин — кто же он такой?
Скажем откровенно:
Просто парень сам собой.
Он обыкновенный.
Впрочем, парень хоть куда.
Парень в этом роде
В каждой роте есть всегда,
Да и в каждом взводе.
В главе «Теркин — Теркин» мы встречаем еще одного бойца с такой же фамилией и таким же именем, и он тоже герой. Теркин говорит сам о себе во множественном числе, показывая тем самым, что он — это собирательный образ:
И не раз в пути привычном,
У дорог, в пыли колонн,
Был рассеян я частично,
А частично истреблен...
Первый подвиг Теркина, о котором мы узнаем, — это побег из немецкого плена. В те времена его могли расстрелять за то, что он не покончил жизнь самоубийством. Именно к этому призывало ру-ководство страны всех пленных, находящихся в Германии. Но чем же виноват человек, попавший к врагам? Не по своей ведь воле он это сделал.
Думаю, что из-за такого отношения страны к попавшим в плен (кстати, очень многих взяли из-за просчетов руководителей, осо-бенно в первые месяцы войны) несчастные люди и переходили на сторону фашистов. А Теркин не побоялся, бежал оттуда, чтобы сно-ва защищать Родину от врага. Несмотря на это, он чувствовал себя виноватым:
Заходил в любую хату,
Словно чем-то виноватый
Перед ней. А что он мог!
Да, действительно, ничего он не мог поделать, так уж сложи-лись обстоятельства. Мы видим, что часто на войне бойцы чувствуют себя виноваты-ми из-за того, что кто-то погиб. Когда во время переправы один из взводов остался на вражеском берегу, другие солдаты избегали го-ворить об этом:
И о нем молчат ребята
В боевом родном кругу,
Словно чем-то виноваты,
Кто на левом берегу.
Бойцы уже и не надеялись увидеть товарищей живыми, мыс-ленно попрощались с ними, и вдруг дозорные увидели какую-то точку вдали. Конечно, они обсуждают увиденное, высказывают различные мнения, но даже не смеют думать о том, что кто-то мог доплыть живым с того берега. Но в том-то и дело, что Теркин опять совершил героический по-ступок — добрался до своих по ледяной воде, которая «даже рыбам холодна». Этим он спас жизнь не только себе, но и целому взводу, за которым были посланы люди.
Поступил Теркин очень мужественно, далеко не каждый решит-ся на такое. Попросил солдат у полковника вторую стопку водки: «так два ж конца». Теркин не может оставить друзей в неведении, поэтому плывет обратно на другой берег, чтобы обрадовать их благополучным исхо-дом своего путешествия. А опасность для него представляет не только холод, еще и «пушки бьют в кромешной мгле», потому что
Бой идет святой и правый
Смертный бой не ради славы
Ради жизни на земле.
Защита жизни на земле — главное дело солдата, и иногда при-ходится для этого жертвовать собственной жизнью, здоровьем. На войне без ранений не обходится, не избежал этого и Теркин.
Он попал в «погребушку» к немцам, чтобы проверить, не оттуда ли бьет пушка. Сидевший там немец выстрелил и попал Теркину в плечо. Страшные сутки провел Теркин, «оглушенный тяжким гу-лом», теряя кровь. По нему били свои же орудия, а погибнуть от своих — это еще ужаснее, чем от врагов.
Только через сутки нашли его, истекающего кровью, «с лицом землистым». Надо ли говорить о том, что Теркин вполне мог бы и не ходить туда, ведь никто не принуждал его идти к врагу в оди-ночку.
Интересно отношение Теркина к награде:
— Нет, ребята, я не гордый,
Не загадывая вдаль.
Так скажу: зачем мне орден?
Я согласен на медаль.
Везде и всегда есть люди, которые стремятся к высоким награ-дам, это основная цель их жизни. Безусловно, и на войне таких бы-ло достаточно. Многие из кожи вон лезли, только бы получить ор-ден. Причем обычно это люди, которые не особо любят рисковать своей жизнью, а больше сидят в штабе, выслуживаются перед на-чальством.
Как мы понимаем из слов самого героя, даже медаль ему нужна не для хвастовства, а как память о войне, и он ее заслужил:
Обеспечь, раз я достоин.
И понять вы все должны:
Дело самое простое
— Человек пришел с войны.
По-моему, отказ от ордена — тоже своеобразный подвиг. У Теркина был страшный поединок с немцем:
Так сошлись, сцепились близко,
Что уже обоймы, диски,
Автоматы — к черту, прочь!
Только б нож и мог помочь.
Они дерутся один на один, «как на древнем поле боя». Твардов-ский прекрасно понимал, что такая борьба — это совсем другое, тут каждый полагается лишь на свои силы, это как бы возвраще-ние к истокам боевого искусства.
Исход любой битвы зависит не только от физической силы про-тивников, в конечном счете решают все чувства, эмоции. А в руко-пашной схватке эта зависимость итога борьбы от чувств проявляет-ся еще сильнее. В начале главы «Поединок» автор показывает фи-зическое превосходство немца, «дармовым добром кормленного». По Теркина разозлило то, что кто-то смеет заявляться в российские дома, требовать себе еды, наводить в стране «свой порядок». И еще больше подхлестнуло Теркина то, что немец замахнулся на него своей каской:
Ах, ты вон как!
Драться каской?
Ну не подлый ли народ!
И это действие немца решило все, исход борьбы был ясен. Тер-кин взял «языка» — добычу ночи». Он снова совершил подвиг, вы-играв ужасный поединок.
Пожалуй, самое жуткое место «Книги про бойца» — это глава «Смерть и воин». Она повествует о том, как смерть пришла к наше-му герою, который «неподобранный лежал». Смерть уговаривала его сдаться ей, но Теркин мужественно отказывался, хотя ему сто-ило это очень больших усилий. Смерть не хочет так просто упус-кать свою добычу и не отходит от раненого. Наконец, когда Теркин стал понемногу уступать, он задал Смерти вопрос:
Я не худший и не лучший,
Что погибну на войне.
Но в конце ее, послушай.
Дашь ты на день отпуск мне?
Из этих слов солдата мы понимаем, что уже даже и не жизнь боль-ше всего дорога ему, он готов расстаться с ней, но победу русских ему видеть необходимо, он в ней даже в самом начале войны нисколько не сомневался. Участие в войне против фашизма, этом страшнейшем и величайшем событии XX века, — главное дело его жизни.
Настоящие бойцы, такие, как Теркин, не боятся смерти, не бо-ятся риска. Они просто сражаются и совершают подвиги, не думая о награде, — подвиги человека на войне.
По русскому языку и литературе.
1. Жанровое новаторство поэмы.
2. Величие и простота подвига советского солдата.
3. Героика и юмор в поэме.
4. Реализм и фантастика в главе «Смерть и воин».
5. Автор и герой.
Поэма «Василий Теркин» – произведение подлинно новаторское по своим жанрово-стилевым и сюжетно-композиционным особенностям. В ней находят творческое отражение традиции таких произведений, как роман Пушкина «Евгений » и поэма Некрасова «Кому на Руси жить хорошо». Поэма Твардовского имеет так называемый «свободный сюжет», позволяющий включать или выключать, а так же переставлять главы без особого ущерба для смысла:«Эта книга про бойца/Без начала, без конца» – так характеризует свое произведение Твардовский в стихотворном вступлении «от автора»:
Почему так – без начала?
Потому что сроку мало
Начинать ее сначала.
Почему же без конца?
Просто жалко молодца.
Первая глава – «На привале» – начинается с шутливого монолога героя, насыщенного шутками-прибаутками, показывающего умение героя приспособиться к любой ситуации, расположить к себе окружающих, поднять настроение в трудную минуту. Затем Теркин рисуется в деле – главы «Перед боем», «Переправа», «О войне», «Теркин ранен» и т.д. Жизнь как бы сама подсказывала темы «беседы» автора с фронтовым читателем. Так рождается структурный принцип внутренней завершенности каждой беседы-главы: фронтовой читатель мог не знать предшествующей главы или не дождаться последующей, погибнув или получив ранение в ближайшем бою, перед которым и попала ему в руки фронтовая многотиражка с очередной главой. Но целостное представление о рассказанном и эстетическое удовольствие он все равно получал.
Законченность поэме придают объективно-исторические хронологические рамки – все события, описанные в ней, происходят в период сурового времени Великой Отечественной войны, и факты, известные каждому читателю, чувства, сопережитые всеми, способствуют более глубокому эмоциональному восприятию поэмы в целом и каждой отдельной ее части. Рассказ о герое то и дело прерывается авторскими отступлениями, напрямую обращенными к читателю. В этих отступлениях автор говорит о своем отношении к герою, о единстве мыслей и чувств всего народа, вставшего насмерть против врага:
И скажу тебе, не скрою, –
В этой книге там ли, сям То, что молвить бы герою,
Говорю я лично сам.
И заметь, коль не заметил,
Что и Теркин, мой герой,
За меня гласит порой.
Над поэмой Твардовский работал на протяжении всей войны. По мере работы образ героя укрупнялся, типизировался. Первоначально Теркин – недотепа и балагур, пустомеля, считающий, что лучшее место в армии – это «повара в пехоте», затем – эпический воин, ведущий бой, «смертный бой не ради славы – ради жизни на земле», перенявший эстафету борьбы от старого русского солдата времен Первой мировой (глава «Два бойца»), вступающий в бой не только с конкретным врагом, но и с самой Смертью (глава «Смерть и воин»). Поэма обращена к конкретному адресату: «Чтоб от выдумки моей / На войне живущим людям / Стало, может быть, теплей».
От главы к главе образ Василия Теркина все более приобретает черты обобщенные, почти символические. Герой воплощает собой весь воюющий народ: «В бой идет, в огонь кромешный, / Он идет, святой и грешный / Русский чудо-человек». При всем при том он не теряет конкретности и определенности первоначальных своих качеств – простоты и достоинства, умения вовремя скрасить шуткой отдых и не задумываясь встать в полный рост перед врагом (главы «Про солдата-сироту», «По дороге на Берлин», «В бане»).
Для поэмы «Василий Теркин» характерно стилевое многообразие: героика («Переправа», «Теркин ранен»), юмор («В бане» «На привале», «Гармонь»), фантастика («Смерть и воин»). Многие стихи поэмы стали пословицами: «Города сдают солдаты, Генералы их берут», «Зачем мне орден? Я согласен на медаль», «Пушки к бою едут задом», «Эй, славяне, что с Кубани, с Дона, с Волги, с Иртыша» и др.
Следуя традиции пушкинского «свободного романа» «Евгений », Твардовский часто включает в повествование лирические главы, в которых ведет прямой разговор с читателем «от первого лица» (гл. «О себе», «От автора», «О любви»). Твардовский обращается и к читателю, и к своему герою, как к живому, реально существующему человеку, вступает в непринужденный разговор на самые различные темы, посвящает в свои творческие замыслы: «Пусть читатель вероятный / Скажет с книгою в руке: / «Вот стихи, а все понятно, /Все на русском языке».
И содержание, и форма поэмы поистине народны. Поэтому и стала поэма одним из самых значительных произведений не только военной, но и всей русской литературы второй половины XX века.
Леденев А. В
Поэма «Василий Теркин»
В последней главе «Василия Теркина» автор «Книги про бойца» прощается со своим героем и размышляет о том, как примут его создание будущие читатели. Здесь, в финале поэмы, названо то, что Твардовский считает главным достоинством своей книги, а попутно дана беглая общая характеристика ее композиции:
Пусть читатель вероятный
Скажет с книжкою в руке:
– Вот стихи, а все понятно,
Все на русском языке…
………………………..
Повесть памятной годины,
Эту книгу про бойца,
Я и начал с середины
И закончил без конца…
Понятность, доступность поэмы и необыкновенная внешняя ясность, кажущаяся незатейливость ее формы, действительно относятся к достоинствам главной книги Твардовского. Эти достоинства отмечались не только рядовыми читателями полюбившейся им книги, но и коллегами Твардовского по писательскому труду. Выразителен отзыв одного из самых взыскательных мастеров отечественной литературы XX в. – обычно скупого на похвалы И. А. Бунина: «Это поистине редкая книга: какая свобода, какая чудесная удаль, какая меткость, точность во всем и какой необыкновенный народный, солдатский язык – ни сучка, ни задоринки, ни единого фальшивого, готового, то есть литературно-пошлого слова».
Правда, Бунин говорит здесь не только об органичности поэтического дара Твардовского, о соприродности его слова народному языку, – но и о свободе от эстетической нормативности, т. е. о новаторстве Твардовского в области формы («ни единого… готового… литературно-пошлого слова»).
Главный герой книги. Первые две главы «Василия Теркина» были опубликованы в одной из фронтовых газет 4 сентября 1942 г. В течение 1942–1945 гг. последующие главы книги появлялись во фронтовой периодике, журналах; выходила поэма и отдельными изданиями. Однако российскому читателю образ Теркина мог быть знаком и до начала Великой Отечественной войны. Еще в 1939–1940 гг. на страницах газеты Ленинградского военного округа появлялся персонаж по имени «Вася Теркин» – герой серии занятных картинок, сопровождавшихся стихотворными подписями. Создан был этот персонаж в результате коллективной работы нескольких литераторов, среди которых был и Твардовский, написавший стихотворное вступление к этому «Теркину». Главное в Теркине периода войны с Финляндией – сугубая литературная условность и намеренная одноплановость, свойственная героям комиксов или персонажам серии карикатур. Это неизменно удачливый и всегда веселый боец, легко разделывающийся с врагами. «Человек он сам собой / Необыкновенный…» – вот его наиболее общая характеристика.
Настоящий, нефельетонный Теркин, герой «Книги про бойца», принадлежит иному типу образов. Уже первая сюжетная глава поэмы аттестует героя как человека «свойского», легко находящего общий язык с новым коллективом. Нормальность Теркина прямо выражена в развернутой авторской характеристике, начинающейся «установочным» четверостишием:
Теркин – кто же он такой?
Скажем откровенно:
Просто парень сам собой
Он обыкновенный.
Авторская установка на обыкновенность главного героя не только не мешает, но, напротив, помогает созданию максимально обобщенного образа. Твардовский наделяет своего героя подчеркнуто «общерусской» внешностью, избегает слишком выпуклых внешних примет («особые» портретные приметы сделали бы его образ излишне индивидуализированным). Образ Теркина близок фольклорному типу персонажей, своей неуязвимостью и «всеприсутствием» в самых разнообразных ситуациях он напоминает находчивого героя бытовой солдатской сказки.
Заметим, что, показывая своего героя в бою и на отдыхе, в госпитале и в доме старого солдата, Твардовский отбирает наиболее типовые эпизоды военных будней, знакомые каждому солдату. В изображении боев автор крайне редко использует конкретные географические названия и сколько-нибудь точные хронологические обозначения. Поле, лес, река, болото, деревенька, дорога (и, соответственно, зима, весна, лето, осень) – вот предел пространственной и временной конкретности в книге (отдельные исключения вроде топонима «Борки» всякий раз специально мотивированы). Та же тенденция к обобщению – в рассказе о конкретной фронтовой работе Теркина. В разных ситуациях он оказывается то связистом, то стрелком, то разведчиком. Помимо военно-профессиональной многоликости важна постоянно подчеркиваемая автором принадлежность Теркина к самому массовому и «демократичному» роду войск – пехоте. Теркин – из числа чернорабочих войны, на которых и держится страна.
Именно масштаб страны, масштаб всего воюющего народа определяет специфику сюжета и особенности образности в книге. Теркин начинает воевать во время финской кампании на Карельском перешейке, вновь вступает в строй с июня 1941 г., вместе со всей армией отступает, несколько раз оказывается в окружении, потом переходит в наступление и завершает свой путь в глубине Германии. Автор намеренно избегает пространственной локализации сюжетных эпизодов. Из самых громких битв периода войны (до середины 1950-х гг. принято было выделять «десять сталинских ударов») лишь форсированию Днепра в книге посвящена отдельная глава. Сюжет книги складывался по мере хода всенародной войны, и его стержнем стала судьба всего народа.
Высокой степени обобщенности в образе главного героя «подыгрывает» и система рифм, используемых по отношению к его имени и фамилии. Твардовский изобретательно использует рифмы, которые характеризуют и обстоятельства армейского быта, и эмоциональное состояние героя (Теркин – горькой, махорки, поговорки, на взгорке, в гимнастерке, коркой, в каптерке и т. д.). Однако наиболее ответственной в книге является рифма «Василий – Россия», несколько раз повторенная в тексте. Тем самым подчеркнуто, что герой представительствует за весь народ и является своеобразным воплощением богатырства русского народа. Теркин – «герой-народ».
Правда, автор либо избегает открытой героизации и слишком торжественного пафоса, либо нейтрализует их композиционными средствами. В этом отношении характерна глава «Поединок», построенная на перекличках с былинным эпосом. В этой главе Теркин вступает в единоборство с сильным, физически превосходящим его противником:
Теркин знал, что в этой схватке
Он слабей: не те харчи.
Уже это вводное замечание настраивает читателя на то, что следующую картину надо воспринимать без всякого пафоса. С одной стороны, эпизод единоборства выделен и укрупнен автором:
Как на древнем поле боя,
Грудь на грудь, что щит на щит, -
Вместо тысяч бьются двое,
Словно схватка все решит.
Предельной обобщенности эпизода служит красноречивая метонимия: «Бьется Теркин, держит фронт». Вполне соответствует этой заявленной широте масштаба финальное авторское обобщение – торжественно звучащие строчки, которые станут рефреном книги:
Страшный бой идет, кровавый,
Смертный бой не ради славы,
Ради жизни на земле.
Однако былинная торжественность сцены уравновешивается щедро рассыпанными «технологическими» подробностями теркинской смекалки и самой идиоматической лексикой, использованной в главе («хрястнул немца промеж глаз», «в санки сунул», «с испугу… дал леща» и т. п.). Тем самым эпизод поединка, не утрачивая символического смыслового потенциала, «заземляется», бой приобретает характер отчаянной драки. Самое же главное в том, что, как только тональность рассказа достигает высот открытой героики, Твардовский немедленно пускает в ход своеобразный прием поправки масштаба, «скромного» уточнения. Вот как он использован в анализируемом эпизоде:
Бьется насмерть парень бравый,
Так что дым стоит горой,
Словно вся страна-держава
Видит Теркина:
– Герой!
Что страна! Хотя бы рота
Видеть издали могла,
Какова его работа
И какие тут дела.
Сходный прием лукавой поправки масштаба использован в эпизоде рассказа Теркина о «сабантуе» и в главе «О награде».
Такое совмещение масштабов стало возможным благодаря тому, что Теркин в книге – не только общенациональный тип «русского чудо-человека», но и личность. Уникальность героя Твардовского – в сочетании в нем «всеобщего» и индивидуально-неповторимого. Фольклорные герои, проявляя себя в поступках, одинаковы в начале и в конце рассказанной о них истории. Не таков Теркин: эволюция его образа проявляется в смене основной эмоциональной тональности рассказа по мере движения сюжета: чем ближе к концу, тем все сдержанней проявления его веселости, все больше печальных раздумий.
В первых главах (напомним, они появились во время тяжелейших боев осенью 1942 г.) герой демонстрировал неиссякаемый оптимизм – ту бодрость духа, которая была всего нужнее в этой сложной фронтовой ситуации. Напротив, в главах, материалом которым послужили события переломных сражений и уверенного наступления нашей армии, Теркин – этот балагур и заводила – все чаще задумывается о цене этих побед, вспоминает об утратах, скорбит о погибших товарищах. В финале главы «На Днепре» Теркин остается в стороне от радующихся товарищей, «не встревает» в шутки, молча курит:
И молчал он не в обиде,
Не кому-нибудь в упрек, -
Просто больше знал и видел,
Потерял и уберег…
Последние строчки главы показывают Теркина с неожиданной стороны:
– Что ж ты, брат, Василий Теркин,
Плачешь вроде?..
– Виноват…
Теркин в кругу персонажей книги. Обобщение и индивидуализация – два взаимодополняющих принципа изображения героя. Точно выверенный баланс в использовании этих принципов позволил Твардовскому создать образ, вобравший в себя и «персональные», индивидуально-неповторимые черты, и то, что было свойственно многим людям. Будучи яркой личностью, Теркин тем не менее неотделим от солдатской массы и от всего воюющего народа. Особенно интересно сведены вместе обобщение и индивидуализация в главе «Теркин – Теркин».
Оказывается, Теркиных в книге двое. Это, соответственно, Василий Иванович (главный герой) и его однофамилец Иван. С одной стороны, двойничество Теркиных подчеркивает обобщающий характер образа главного героя (сходный по функции прием использован в главе «Два солдата», где использован рефрен «Вот что значит мы, солдаты», уравнивающий Теркина с дедом-ветераном). С другой стороны, это двойничество неабсолютно: второй Теркин оказывается рыжим, он, в отличие от Василия, не курит, и его фронтовая профессия – бронебойщик. Разрешается ситуация «строгим старшиной»:
Что вы тут не разберете,
Не поймете меж собой?
По уставу каждой роте
Будет придан Теркин свой.
Синтетическая характеристика обобщенного и одновременно отличного от других Теркина – его «свойскость». Притяжательные местоимения «свой» и «наш» почти всегда сопровождают упоминания о герое. Вот почему так естественно «перетекают» узнаваемые черты главного героя к другим, второстепенным персонажам книги. «Своими» оказываются в поэме дед-ветеран, его поначалу прижимистая супруга, экипаж танкистов, молоденькая медсестра, даже усатый генерал, обнимающийся с Теркиным как с «любимым сыном». Лексика родства вообще чрезвычайно органично использована в «Теркине», она поддерживает важнейшую в книге идею народного единства.
Образ автора. Помимо Теркина и второстепенных персонажей книги чрезвычайно важную роль в «Книге про бойца» играет образ автора. Кроме «эпических» глав, героем которых является Теркин, «Книга про бойца» содержит «лирические» главы «От автора». В первой из таких глав автор представляет читателю своего героя, во второй – делится с читателем «профессиональными» размышлениями о специфике содержания и сюжета самой книги; в третьей – дает еще одну характеристику герою, на этот раз прямо указывая на национальный масштаб обобщения в его образе («Он идет, святой и грешный, / Русский чудо-человек»). Наконец, в последней, завершающей книгу главе «От автора» дистанция между автором и героем почти исчезает: «мы с тобой» – обращается к Теркину автор.
Кроме четырех глав «От автора» лирическими по характеру являются еще несколько глав и фрагментов («О себе», «О любви»), в которых автор указывает на собственные общие с Теркиным черты. В целом фигура автора в поэме оказывается чрезвычайно близкой Теркину по жизненным оценкам и фронтовому опыту.
Однако дистанция между автором и героем не является одинаковой на всем протяжении книги. Поначалу герой раскрывается по большей части в действии, о его внутреннем состоянии говорится мало, и эту «недостачу» психологизма автор восполняет «от себя» – в лирических по характеру фрагментах, где обобщаются чувства всего воюющего народа. Дело не столько в разнице мироощущений автора и героя (они очень близки), сколько в композиционном распределении функций: герой действует, автор размышляет и эмоционально «подсвечивает» сюжет.
Это заметно, например, в главе «Переправа», где общий тон авторского отношения к происходящему определяется сдержанной скорбью:
И увиделось впервые,
Не забудется оно:
Люди теплые, живые
Шли на дно, на дно, на дно…
Появление Теркина вносит перелом не только в саму драматическую ситуацию, но и в ее эмоциональную оркестровку: глава завершается шутливой просьбой находчивого героя о «второй стопке». После этого звучит авторское обобщение о «святом и правом» бое, вновь напоминающее о драматизме происходящего.
Ощутимая поначалу граница между эпической и лирической сферами по мере движения сюжета постепенно стирается, между автором и героем возникают диалогические контакты, дистанция между ними сокращается. В главе «Теркин ранен» автор обращается к герою так, что почти сливается с ним:
Теркин, стой. Дыши ровнее.
Теркин, ближе подпусти.
Теркин, целься. Бей вернее,
Теркин. Сердце, не части.
Тем самым создается основа для взаимозаменяемости образов автора и героя. Предельно сближаются их высказывания, демонстрируя и общность судьбы (герой и автор – земляки), и близость самих речевых манер. В главе «О себе» автор не оставляет читателю сомнений относительно этой близости:
И скажу тебе, не скрою, -
В этой книге, там ли, сям,
То, что молвить бы герою,
Говорю я лично сам.
Я за все кругом в ответе,
И заметь, коль не заметил,
Что и Теркин, мой герой,
За меня гласит порой.
Однако полного слияния автора и героя так и не происходит. Твардовскому важна общая перспектива восприятия событий, важна сама возможность итоговых оценок. Во второй половине произведения сюжет все чаще осложняется лирико-философскими фрагментами, в которых суть происходящего рассматривается в категориях судьбы всего народа. Автору важно не только подвести итоги народного бедствия, но и заглянуть в будущее страны. Вот почему появляется глава «Про солдата-сироту», самая трагическая в книге. В этой главе Теркина нет, а рассказ ведется о человеке, который в ходе войны потерял всю семью. Образ воюющего народа, представленный в начале книги именно Теркиным, к концу поэмы заметно расширился. Теперь в него органично включены и главный герой, и множество эпизодических персонажей, и лирическое «я», и адресат книги – ее читатель («друг и брат», по словам автора). Важно и то, что книга завершается вовсе не оптимистическими здравицами: в финале выражено чувство вины, и сама книга посвящается памяти павших:
Повесть памятной годины,
Эту книгу про бойца,
Я и начал с середины
И закончил без конца
С мыслью, может, дерзновенной
Посвятить любимый труд
Павшим памяти священной,
Всем друзьям поры военной,
Всем сердцам, чей дорог суд.
Своеобразие жанра и композиции. В школьной практике за «Василием Теркиным» закрепилось терминологически нестрогое жанровое обозначение – «поэма». Между тем ограничивать жанровую характеристику произведения указанием на его принадлежность к жанру поэмы не следует. В годы войны появилось несколько значительных поэм, как правило лирических или лиро-эпических (среди них, например, «Сын» П. Г. Антокольского и «Россия» А. А. Прокофьева). В отличие от большинства из них, либо посвященных конкретным эпизодам войны, либо сугубо лирических по характеру, книга Твардовского говорит о войне в целом, дает жизнь солдата во всех ее проявлениях. Поэтому по аналогии с пушкинским «Евгением Онегиным» о «Василии Теркине» часто говорят как об энциклопедии фронтовой жизни.
Действительно, по широте охвата событий войны, по конкретности изображения армейского быта книга Твардовского – уникальное явление в поэзии военных лет. Вспомним, например, что помимо ярких динамичных эпизодов она содержит множество лаконичных, но выразительных фрагментов, посвященных подробностям фронтового быта – шинели, шапке-ушанке, сапогам и многим другим деталям одежды, воинского снаряжения, даже питания в походных условиях. Обстоятельствам армейского быта посвящено в «Книге про бойца» несколько самостоятельных глав («На привале», «Гармонь», «Отдых Теркина», «В бане»). Народный характер героя сказывается не только в эпизодах сражений, но в еще большей мере – в самом отношении к войне прежде всего как к тяжелой работе.
Весомость прозаических, описательных элементов в произведении – не единственное его отличие от обычных поэм. Характеризуя произведение в «Автобиографии», поэт называет его «моей лирикой, моей публицистикой, песней и поучением, анекдотом и присказкой, разговором по душам и репликой к случаю». Если вспомнить еще об использовании в книге народных песен, пословиц, о перекличках некоторых глав с былинным эпосом, об «эпистолярной» главе «Теркин пишет», – становится понятным, почему автор обозначил жанр своего произведения наиболее общим словом «книга». Вот как он объяснял свое решение: «Жанровое обозначение «Книги про бойца»… не было результатом стремления просто избежать обозначения «поэма», «повесть» и т. п. Это совпало с решением писать не поэму, не повесть или роман в стихах, то есть не то, что имеет свои узаконенные… сюжетные, композиционные и иные признаки».
Твардовский характеризует здесь жанр книги как предельно свободный. Дух творческой свободы сказывается и на содержании, и на форме произведения. Но само слово «книга» понимается автором в особом народном смысле – как нечто единственное и универсальное. «Василий Теркин» – своеобразная «солдатская библия». Как говорил автор, это «именно «книга», живая, подвижная, свободная по форме книга…»
Своеобразие жанра повлекло за собой и нестандартные способы композиционного оформления произведения. Книга построена так, что каждая ее глава может быть прочитана как самостоятельное произведение. Главы книги обладают композиционной законченностью и самостоятельностью. Однако это не означает, что книга не сложилась как целое. Композиционное единство всему произведению придают моментальная узнаваемость главного героя в каждой главе, а также система пронизывающих ее мотивов. Например, глава «В бане» варьирует мотив, заданный в самой первой строфе книги («…Лучше нет воды холодной, / Лишь вода была б – вода»). Глава «Дед и баба» возвращает читателя к образам и ситуациям главы «Два солдата», а танкисты, подобравшие раненого Теркина, еще раз встретятся с героем в главе «Гармонь».
Относительная композиционная автономность глав была связана с условиями публикации произведения во фронтовой периодике, а также с тем, что «Василий Теркин» был адресован прежде всего участникам войны. Автор позднее объяснял, что «должен был иметь в виду читателя, который, хотя бы и незнаком был с предыдущими главами, нашел бы в данной, напечатанной сегодня в газете главе нечто целое, округленное».
«Василий Теркин» – новаторское по форме произведение. В нем органично взаимодействуют разные речевые потоки: литературная речь и просторечие, народно-поэтическая и ораторская лексика. Мельчайшей композиционной единицей книги является строфа. Она необыкновенно подвижна, подчиняется живому движению интонации. Наиболее распространены в книге четверостишия, однако в целом размер строфы нестабилен. Твардовский гибко варьирует размеры строф от 1 до 16–17 стихов, часто использует переносы, подчиняя движение стиха разговорным интонациям. Это позволило автору насытить текст многочисленными живыми диалогами. Изредка встречаются примеры окказионального словоупотребления. Например, в главе «Поединок» существительное использовано в функции сравнительного прилагательного:
Пусть ты черт. Да наши черти
Всех чертей
В сто раз чертей.
Основной стихотворный размер книги – четырехстопный хорей, но в некоторых фрагментах рядом с четырехстопными строчками – укороченные до трех или даже двух стоп стихи. В целом форме произведения (от мельчайших речевых единиц до объемных конструкций) присуши качества высочайшей естественности и смысловой прозрачности.
Из книги История русской литературы XIX века. Часть 1. 1795-1830 годы автора Скибин Сергей Михайлович Из книги Мысль, вооруженная рифмами [Поэтическая антология по истории русского стиха] автора Холшевников Владислав Евгеньевич Из книги О прозе и поэзии XIX-XX вв.: Л. Толстой, И.Бунин. Г. Иванов и др. автора Гречнев Вячеслав ЯковлевичГлава Десятая Поэмы А. Твардовского «Василий Теркин» и «Дом у дороги» Творчество Твардовского 1941 - 1945 годов - это своеобразная летопись войны. Не случайно лирику этих лет он объединит в цикл «Фронтовая хроника». В своих стихах он станет откликаться как на большие
Из книги Повести о прозе. Размышления и разборы автора Шкловский Виктор Борисович Из книги Все произведения школьной программы по литературе в кратком изложении. 5-11 класс автора Пантелеева Е. В.«Василий Теркин» (Поэма) Пересказ От автораСтихотворение, открывающее цикл поэтических повествований о фронтовой жизни и подвигах вымышленного солдата Василия Теркина. Автор знакомит читателя с Теркиным, но лишь поверхностно, как бы давая понять, что настоящее
Из книги Русский канон. Книги XX века автора Сухих Игорь Николаевич Из книги 100 великих литературных героев [с иллюстрациями] автора Еремин Виктор НиколаевичВасилий Теркин Давно замечено, что Василий Теркин стоит в одном ряду с такими литературными героями, как Тиль Уленшпигель и Кола Брюньон и являет собой литературное воплощение народного духа – неодолимого в бедах и горестях, бодрого и упорно созидающего будущее. Однако
Из книги Литература 9 класс. Учебник-хрестоматия для школ с углубленным изучением литературы автора Коллектив авторовАлександр Трифонович Твардовский Василий Теркин Вам предстоит познакомиться с произведениями русского поэта XX века – А. Т. Твардовского. В старших классах вы узнаете Твардовского как великолепного лирика, а сейчас познакомьтесь с главными его произведениями,
Из книги Собеседники на пиру [Литературоведческие работы] автора Венцлова Томас Из книги Как написать сочинение. Для подготовки к ЕГЭ автора Ситников Виталий Павлович«Поэма Горы» и «Поэма Конца» Марины Цветаевой как Ветхий Завет и Новый Завет Две пражские поэмы Цветаевой - едва ли не кульминационная точка ее творчества. Они принадлежат к числу высших достижений в жанре русской поэмы XX столетия - жанра, отмеченного такими вехами, как
Из книги В литературной разведке автора Шмаков Александр АндреевичЛеденев А. В «Проза А. П. Чехова» В последней четверти XIX в. русский реализм существенно обновился. Самое яркое свидетельство этого обновления – творчество Чехова, вошедшего в литературу в эпоху серьезной жанровой перестройки. «Форма романа прошла», – констатировал в
Из книги автораЛеденев А. В Драматургия. А. П. Чехова «Вишневый сад» Справедливость утверждения о том, что Чехов заложил основы новой драмы, создал «театр настроения», сейчас ни у кого не вызывает сомнений. Однако в начале века это положение было небесспорным. Каждая новая пьеса Чехова
Из книги автораЛеденев А. В Романтические рассказы М. Горького 1890-х гг Творчество раннего Горького не следует сводить только к романтизму: в 1890-е гг. он создавал одновременно и романтические, и реалистические по стилю произведения (среди последних, например, рассказы «Нищенка», «Челкаш»,
Из книги автораЛеденёв А. В Драма М. Горького «На дне» Долгое время бытовало упрощенное толкование горьковской пьесы как пьесы социально-критической. Разумеется, драме не отказывали в философском содержании, но разговор о нем часто ограничивался ритуальным указанием на спор с
Из книги автораБыкова Н. Г «Василий Теркин» «Василий Теркин» – замечательная поэма А. Т. Твардовского. С первых дней Великой Отечественной войны поэт находился в рядах Советской армии. Всю войну он провел на фронте, написав большое количество лирических, эпических, агитационных и
Из книги автора2. «Поэма о Магнитострое» Станислав Ришард Стандэ (1897-1937 гг.) - революционный поэт Польши. Он впервые появился на литературном поприще в начале двадцатых годов и выступил совместно с Владиславом Броневским - крупнейшим представителем польской революционной поэзии. В