В 1924 году он уехал из родного города, работал дубильщиком на кожевенном заводе в Сетуни.

В 1926 году поступил на факультет советского права Московского государственного университета.

19 февраля 1929 году Шаламов был арестован и заключен в Бутырскую тюрьму за распространение "Письма к съезду" Владимира Ленина. Приговорен к трем годам заключения в Вишерском отделении Соловецких лагерей особого назначения.

В 1932 году вернулся в Москву, где снова продолжил литературную работу, занимался журналистикой, сотрудничал в ряде небольших профсоюзных журналов.

В 1936 году в журнале "Октябрь" один из его первых рассказов "Три смерти доктора Аустино".

В 1937 году в журнале "Литературный современник" вышел рассказ Шаламова "Пава и дерево" .

В январе 1937 года он был снова арестован и приговорен к пяти годам Колымских лагерей, а в 1943 году — к десяти годам за антисоветскую агитацию: назвал писателя Ивана Бунина русским классиком.

В 1951 году Шаламов был освобожден, работал фельдшером недалеко от села Оймякона.

В 1953 году поселился в Калининской области (ныне Тверская область), где трудился агентом по техническому снабжению на торфопредприятии.

В 1956 году после реабилитации Шаламов вернулся в Москву.

Некоторое время сотрудничал в журнале "Москва", писал статьи и заметки по вопросам истории культуры, науки, искусства, публиковал стихи в журналах.

В 1960-х годах вышли стихотворные сборники Шаламова "Огниво" (1961), "Шелест листьев" (1964), "Дорога и судьба" (1967).

На рубеже 1960-1970-х годов Шаламов написал автобиографическую повесть "Четвертая Вологда" и антироман "Вишера".

Годы жизни, проведенные в лагерях, стали основой для написания Шаламовым сборника стихов "Колымские тетради" (1937-1956) и главного труда писателя — "Колымских рассказов" (1954-1973). Последние были разделены автором на шесть книг: "Колымские рассказы", "Левый берег", "Артист лопаты", "Очерки преступного мира", "Воскрешение лиственницы" и "Перчатка или КР-2". "Колымские рассказы" распространялись в самиздате. В 1978 году в Лондоне большой том "Колымских рассказов" впервые был напечатан на русском языке. В СССР они были опубликованы в 1988-1990-х годах.

В 1970-х годах выходили поэтические сборники Шаламова "Московские облака" (1972) и "Точка кипения" (1977).

В 1972 году он был принят в Союз писателей СССР.

В мае 1979 года Шаламов переехал в дом инвалидов и престарелых Литфонда.

В 1980 французское отделение Пен-клуба наградило Шаламова Премией свободы.

В Вологде в доме, где родился и вырос писатель, открыт мемориальный музей Варлама Шаламова.

Писатель был дважды женат, оба брака закончились разводом. Его первой супругой была Галина Гудзь (1910-1986), от этого брака родилась дочь Елена (1935-1990). С 1956 по 1966 год Шаламов был женат на писательнице Ольге Неклюдовой (1909-1989).

Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников

Русский писатель. Родился в семье священника. Воспоминания о родителях, впечатления детства и юности воплотились впоследствии в автобиографической прозе Четвертая Вологда (1971).

В 1914 поступил в гимназию, в 1923 окончил вологодскую школу 2-й ступени. В 1924 уехал из Вологды и устроился работать дубильщиком на кожевенном заводе в г.Кунцево Московской обл. В 1926 поступил в МГУ на факультет советского права.

В это время Шаламов писал стихи, участвовал в работе литературных кружков, посещал литературный семинар О.Брика, различные поэтические вечера и диспуты. Стремился активно участвовать в общественной жизни страны. Установил связь с троцкистской организацией МГУ, участвовал в демонстрации оппозиции к 10-летию Октября под лозунгами «Долой Сталина!» 19 февраля 1929 был арестован. В автобиографической прозе Вишерский антироман (1970–1971, не завершена) написал: «Этот день и час я считаю началом своей общественной жизни – первым истинным испытанием в жестких условиях».

Шаламов был осужден на три года, которые провел на северном Урале в Вишерском лагере. В 1931 был освобожден и восстановлен в правах. До 1932 работал на строительстве химкомбината в г.Березники, затем возвратился в Москву. До 1937 работал журналистом в журналах «За ударничество», «За овладение техникой», «За промышленные кадры». В 1936 состоялась его первая публикация – рассказ Три смерти доктора Аустино был напечатан в журнале «Октябрь».

12 января 1937 Шаламов был арестован «за контрреволюционную троцкистскую деятельность» и осужден на 5 лет заключения в лагерях с использованием на физических работах. Он уже находился в следственном изоляторе, когда в журнале «Литературный современник» вышел его рассказ Пава и дерево. Следующая публикация Шаламова (стихи в журнале «Знамя») состоялась в 1957.

Шаламов работал в забоях золотого прииска в Магадане, затем, будучи осужден на новый срок, попал на земляные работы, в 1940–1942 работал в угольном забое, в 1942–1943 на штрафном прииске в Джелгале. В 1943 получил новый 10-летний срок «за антисоветскую агитацию», работал в шахте и лесорубом, пытался бежать, после чего оказался на штрафной зоне.

Жизнь Шаламову спас врач А.М.Пантюхов, который направил его на фельдшерские курсы при больнице для заключенных. По окончании курсов Шаламов работал в хирургическом отделении этой больницы и фельдшером в поселке лесорубов. В 1949 Шаламов начал писать стихи, составившие сборник Колымские тетради (1937–1956). Сборник состоит из 6 разделов, озаглавленных Шаламовым Синяя тетрадь, Сумка почтальона, Лично и доверительно, Златые горы, Кипрей, Высокие широты.

В стихах Шаламов считал себя «полпредом» заключенных, гимном которых стало стихотворение Тост за речку Аян-урях. Впоследствии исследователи творчества Шаламова отмечали его стремление показать в стихах духовную силу человека, способного даже в условиях лагеря думать о любви и верности, о добре и зле, об истории и искусстве. Важным поэтическим образом Шаламова является стланник – колымское растение, выживающее в суровых условиях. Сквозная тема его стихов – отношения человека и природы (Славословие собакам, Баллада о лосенке и др.). Поэзия Шаламова пронизана библейскими мотивами. Одним из главных произведений Шаламов считал поэму Аввакум в Пустозерске, в которой, согласно авторскому комментарию, «исторический образ соединен и с пейзажем, и с особенностями авторской биографии».

В 1951 Шаламов был освобожден из лагеря, но еще в течение двух лет ему было запрещено покидать Колыму, он работал фельдшером лагпункта и уехал только в 1953. Его семья распалась, взрослая дочь не знала отца. Здоровье было подорвано, он был лишен права жить в Москве. Шаламову удалось устроиться на работу агентом по снабжению на торфоразработках в пос. Туркмен Калининской обл. В 1954 начал работу над рассказами, составившими сборник Колымские рассказы (1954–1973). Этот главный труд жизни Шаламова включает в себя шесть сборников рассказов и очерков – Колымские рассказы, Левый берег, Артист лопаты, Очерки преступного мира, Воскрешение лиственницы, Перчатка, или КР-2. Все рассказы имеют документальную основу, в них присутствует автор – либо под собственной фамилией, либо называемый Андреевым, Голубевым, Кристом. Однако эти произведения не сводятся к лагерным мемуарам. Шаламов считал недопустимым отступать от фактов в описании жизненной среды, в которой происходит действие, но внутренний мир героев создавался им не документальными, а художественными средствами. Стиль писателя подчеркнуто антипатетичен: страшный жизненный материал требовал, чтобы прозаик воплощал его ровно, без декламации. Проза Шаламова трагедийна по своей природе, несмотря на наличие в ней немногочисленных сатирических образов. Автор не раз говорил и об исповедальном характере Колымских рассказов. Свою повествовательную манеру он называл «новой прозой», подчеркивая, что ему «важно воскресить чувство, необходимы необычайные новые подробности, описания по-новому, чтобы заставить поверить в рассказ, во все остальное не как в информацию, а как в открытую сердечную рану». Лагерный мир предстает в Колымских рассказах как мир иррациональный.

Шаламов отрицал необходимость страдания. Он убедился в том, что в пучине страдания происходит не очищение, а растление человеческих душ. В письме к А.И.Солженицыну он писал: «Лагерь – отрицательная школа с первого до последнего дня для кого угодно».

В 1956 Шаламов был реабилитирован и переехал в Москву. В 1957 стал внештатным корреспондентом журнала «Москва», тогда же были опубликованы его стихи. В 1961 вышла книга его стихов Огниво. В 1979 в тяжелом состоянии был помещен в пансионат для инвалидов и престарелых. Потерял зрение и слух, с трудом двигался.

Книги стихов Шаламова выходили в СССР в 1972 и 1977. Колымские рассказы изданы в Лондоне (1978, на русском языке), в Париже (1980–1982, на французском языке), в Нью-Йорке (1981–1982, на английском языке). После их публикации к Шаламову пришла мировая известность. В 1980 французское отделение Пен-клуба наградило его Премией свободы.

Варлам Шаламов родился в Вологде в семье священника Тихона Николаевича Шаламова. Среднее образование получил в Вологодской гимназии. В 17 лет оставил родной город и отправился в Москву. В столице юноша сначала устроился дубильщиком на кожевенный завод в Сетуни, а в 1926 году поступил в МГУ на факультет советского права. Самостоятельно мыслящему юноше, как и всем людям с таким складом характера, пришлось нелегко. Совершенно справедливо опасаясь сталинского режима и того, что он может повлечь за собой, Варлам Шаламов занялся распространением "Письма к съезду" В. И. Ленина. За это молодой человек был арестован и приговорен к трем годам заключения. Полностью отбыв срок заключения, начинающий писатель вернулся в Москву, где продолжил литературную деятельность: работал в небольших профсоюзных журналах. В 1936 году в журнале "Октябрь" был опубликован один из его первых рассказов - "Три смерти доктора Аустино". Вольнолюбие писателя, читаемое между строк его произведений, не давало покоя властям, и в январе 1937 года его вновь арестовали. Теперь Шаламова приговорили уже к пяти годам лагерей. Освободившись, он снова начал писать. Но пребывание на свободе длилось недолго: ведь он обратил на себя самое пристальное внимание соответствующих органов. И после того, как в 1943 году писатель назвал Бунина русским классиком, его осудили еще на десять лет. В общей сложности Варлам Тихонович провел в лагерях 17 лет, и большую часть этого времени - на Колыме, в жесточайших условиях Севера. Заключенные, изможденные и страдающие от болезней, трудились на золотодобывающих приисках даже при сорокаградусном морозе. В 1951 году Варлама Шаламова освободили, но сразу выехать с Колымы не позволили: еще три года ему пришлось работать фельдшером. Наконец, он поселился в Калининской области, а после реабилитации в 1956 году переехал в Москву. Сразу по возвращении из заключения родился цикл "Колымские рассказы", которые сам писатель назвал "художественным исследованием страшной реальности". Работа над ними продолжалась с 1954 по 1973 год. Созданные в этот период произведения были разделены автором на шесть книг: "Колымские рассказы", "Левый берег", "Артист лопаты", "Очерки преступного мира", "Воскрешение лиственницы" и "Перчатка, или КР-2". В основу прозы Шаламова лег страшный опыт лагерей: многочисленные смерти, муки голода и холода, бесконечные унижения. В отличие от Солженицына, который утверждал, что такой опыт может быть положительным, облагораживающим, Варлам Тихонович убежден в обратном: он утверждает, что лагерь превращает человека в животное, в забитое, презренное существо. В рассказе "Сухим пайком" заключенный, которого из-за болезни перевели на более легкую работу, отрубает себе пальцы - только бы его не вернули в шахту. Писатель пытается показать, что нравственные и физические силы человека не безграничны. По его мнению, одна из главных характеристик лагеря - растление. Расчеловечение, говорит Шаламов, начинается именно с физических мук - красной нитью проходит через его рассказы эта мысль. Последствия экстремальных состояний человека превращают его в звероподобное существо. Писатель великолепно показывает, как лагерные условия влияют на разных людей: существа с низкой душой еще более опускаются, а свободолюбивые не теряют присутствия духа. В рассказе "Шоковая терапия" центральным является образ врача-изувера, бывшего заключенного, прикладывающего все усилия и познания в медицине, чтобы разоблачить заключенного, который, по его мнению, является симулянтом. При этом он абсолютно безучастен к дальнейшей судьбе несчастного, ему приятно продемонстрировать свою профессиональную квалификацию. Совершенно иной по духу персонаж изображен в рассказе "Последний бой майора Пугачева". Он о заключенном, который собирает вокруг себя таких же, как он, свободолюбивых людей и погибает при попытке побега. Еще одной темой творчества Шаламова является идея подобия лагеря остальному миру. "Лагерные идеи только повторяют переданные по приказу начальства идеи воли... Лагерь отражает не только борьбу политических клик, сменяющих друг друга у власти, но культуру этих людей, их тайные стремления, вкусы, привычки, подавленные желания". К сожалению, при жизни писателю не суждено было опубликовать эти произведения на родине. Даже во времена хрущевской оттепели они были слишком смелы для того, чтобы быть изданными. Но с 1966 года рассказы Шаламова стали выходить в эмигрантских изданиях. Сам же писатель в мае 1979 года переехал в дом инвалидов, откуда в январе 1982 его насильно отправили в интернат для психохроников - в последнюю ссылку. Но добраться до места назначения ему не удалось: простудившись, писатель умирает в пути. "Колымские рассказы" в нашей стране впервые увидели свет лишь спустя пять лет после смерти автора, в 1987 году.

Советская литература

Варлам Тихонович Шаламов

Биография

ШАЛАМОВ, ВАРЛАМ ТИХОНОВИЧ (1907−1982), русский советский писатель. Родился 18 июня (1 июля) 1907 в Вологде в семье священника. Воспоминания о родителях, впечатления детства и юности воплотились впоследствии в автобиографической прозе Четвертая Вологда (1971).

В 1914 поступил в гимназию, в 1923 окончил вологодскую школу 2-й ступени. В 1924 у.е.хал из Вологды и устроился работать дубильщиком на кожевенном заводе в г. Кунцево Московской обл. В 1926 поступил в МГУ на факультет советского права.

В это время Шаламов писал стихи, участвовал в работе литературных кружков, посещал литературный семинар О. Брика, различные поэтические вечера и диспуты. Стремился активно участвовать в общественной жизни страны. Установил связь с троцкистской организацией МГУ, участвовал в демонстрации оппозиции к 10-летию Октября под лозунгами «Долой Сталина!» 19 февраля 1929 был арестован. В автобиографической прозе Вишерский антироман (1970−1971, не завершена) написал: «Этот день и час я считаю началом своей общественной жизни - первым истинным испытанием в жестких условиях».

Шаламов был осужден на три года, которые провел на северном Урале в Вишерском лагере. В 1931 был освобожден и восстановлен в правах. До 1932 работал на строительстве химкомбината в г. Березники, затем возвратился в Москву. До 1937 работал журналистом в журналах «За ударничество», «За овладение техникой», «За промышленные кадры». В 1936 состоялась его первая публикация - рассказ Три смерти доктора Аустино был напечатан в журнале «Октябрь».

12 января 1937 Шаламов был арестован «за контрреволюционную троцкистскую деятельность» и осужден на 5 лет заключения в лагерях с использованием на физических работах. Он уже находился в следственном изоляторе, когда в журнале «Литературный современник» вышел его рассказ Пава и дерево. Следующая публикация Шаламова (стихи в журнале «Знамя») состоялась в 1957.

Шаламов работал в забоях золотого прииска в Магадане, затем, будучи осужден на новый срок, попал на земляные работы, в 1940-1942 работал в угольном забое, в 1942-1943 на штрафном прииске в Джелгале. В 1943 получил новый 10-летний срок «за антисоветскую агитацию», работал в шахте и лесорубом, пытался бежать, после чего оказался на штрафной зоне.

Жизнь Шаламову спас врач А. М. Пантюхов, который направил его на фельдшерские курсы при больнице для заключенных. По окончании курсов Шаламов работал в хирургическом отделении этой больницы и фельдшером в поселке лесорубов. В 1949 Шаламов начал писать стихи, составившие сборник Колымские тетради (1937−1956). Сборник состоит из 6 разделов, озаглавленных Шаламовым Синяя тетрадь, Сумка почтальона, Лично и доверительно, Златые горы, Кипрей, Высокие широты.

В стихах Шаламов считал себя «полпредом» заключенных, гимном которых стало стихотворение Тост за речку Аян-урях. Впоследствии исследователи творчества Шаламова отмечали его стремление показать в стихах духовную силу человека, способного даже в условиях лагеря думать о любви и верности, о добре и зле, об истории и искусстве. Важным поэтическим образом Шаламова является стланник - колымское растение, выживающее в суровых условиях. Сквозная тема его стихов - отношения человека и природы (Славословие собакам, Баллада о лосенке и др.). Поэзия Шаламова пронизана библейскими мотивами. Одним из главных произведений Шаламов считал поэму Аввакум в Пустозерске, в которой, согласно авторскому комментарию, «исторический образ соединен и с пейзажем, и с особенностями авторской биографии».

В 1951 Шаламов был освобожден из лагеря, но еще в течение двух лет ему было запрещено покидать Колыму, он работал фельдшером лагпункта и уехал только в 1953. Его семья распалась, взрослая дочь не знала отца. Здоровье было подорвано, он был лишен права жить в Москве. Шаламову удалось устроиться на работу агентом по снабжению на торфоразработках в пос. Туркмен Калининской обл. В 1954 начал работу над рассказами, составившими сборник Колымские рассказы (1954−1973). Этот главный труд жизни Шаламова включает в себя шесть сборников рассказов и очерков - Колымские рассказы, Левый берег, Артист лопаты, Очерки преступного мира, Воскрешение лиственницы, Перчатка, или КР-2. Все рассказы имеют документальную основу, в них присутствует автор - либо под собственной фамилией, либо называемый Андреевым, Голубевым, Кристом. Однако эти произведения не сводятся к лагерным мемуарам. Шаламов считал недопустимым отступать от фактов в описании жизненной среды, в которой происходит действие, но внутренний мир героев создавался им не документальными, а художественными средствами. Стиль писателя подчеркнуто антипатетичен: страшный жизненный материал требовал, чтобы прозаик воплощал его ровно, без декламации. Проза Шаламова трагедийна по своей природе, несмотря на наличие в ней немногочисленных сатирических образов. Автор не раз говорил и об исповедальном характере Колымских рассказов. Свою повествовательную манеру он называл «новой прозой», подчеркивая, что ему «важно воскресить чувство, необходимы необычайные новые подробности, описания по-новому, чтобы заставить поверить в рассказ, во все остальное не как в информацию, а как в открытую сердечную рану». Лагерный мир предстает в Колымских рассказах как мир иррациональный.

Шаламов отрицал необходимость страдания. Он убедился в том, что в пучине страдания происходит не очищение, а растление человеческих душ. В письме к А. И. Солженицыну он писал: «Лагерь - отрицательная школа с первого до последнего дня для кого угодно».

В 1956 Шаламов был реабилитирован и переехал в Москву. В 1957 стал внештатным корреспондентом журнала «Москва», тогда же были опубликованы его стихи. В 1961 вышла книга его стихов Огниво. В 1979 в тяжелом состоянии был помещен в пансионат для инвалидов и престарелых. Потерял зрение и слух, с трудом двигался.

Книги стихов Шаламова выходили в СССР в 1972 и 1977. Колымские рассказы изданы в Лондоне (1978, на русском языке), в Париже (1980−1982, на французском языке), в Нью-Йорке (1981−1982, на английском языке). После их публикации к Шаламову пришла мировая известность. В 1980 французское отделение Пен-клуба наградило его Премией свободы.

Варлам Тихонович Шаламов(1907-1982) – советский писатель, уроженец Вологды. В автобиографическом произведении «Четвертая Вологда»(1971) писатель отобразил воспоминания о детстве, юности и семье.

Сначала учился в гимназии, потом в вологодской школе. С 1924 года работал на кожевенном заводе города Кунцево (Московская обл.) по специальности дубильщик. С 1926 года учился в МГУ на факультете «советское право». Здесь же начал писать стихи, принимать участие в литературных кружках, активно беря участие в общественной жизни страны. В 1929 его арестовали и осудили на 3 года, которые писатель отсидел в Вишерском лагере. После освобождения и восстановления в правах, работал на стройке химкомбината, потом вернулся в Москву, где работал журналистом в разных журналах. Журнал «Октябрь» разместил на своих страницах его первый рассказ «Три смерти доктора Аустино». 1937 год – второй арест и 5 лет лагерных работ на Магадане. Потом еще приплюсовали 10-летний срок «за антисоветскую агитацию».

Благодаря вмешательству врача А.М. Пантюхова (направил на курсы) Шаламов стал хирургом. Его стихи 1937-1956 гг. сложены были в сборник «Колымские тетради».

В 1951 году писателя освободили, но Колыму еще 2 года покидать запретили. Семья у Шаламова распалась, здоровье было подорвано.

В 1956 году (уже после реабилитации) Шаламов переезжает в Москву и работает в журнале «Москва» внештатным корреспондентом. В 1961 выходит его книга «Огниво».

В последние годы, лишившись зрения и слуха, жил в пансионате для инвалидов. Публикация «Колымских рассказов» сделала Шаламова известным во всем мире. Награжден в 1980 г. Премией свободы.

Варлам Тихонович Шаламов (1907 – 1982)

Варлам Шаламов родился в 1907 году в Вологде. Его отец был священником. Шаламов не был религиозен. Его привлекала другая сторона духовной жизни - книги.

В 1926 Варлам Шаламов поступил на факультет советского права в МГУ. Жажда деятельности переполняла его, он вел активную студенческую жизнь, участвовал в митингах, дискуссиях, демонстрациях. Но тут произошло роковое событие, предопределившее всю его последующую судьбу. В 1929 Шаламов был арестован по обвинению в распространении якобы фальшивого политического завещания Ленина. Это было знаменитое «Письмо съезду». Трехлетнее заключение Шаламов отбывал в одном из лагерей Северного Урала, где зеки строили громадный химкомбинат. В 1932 году, выпущенный на волю, Варлам Шаламов возвратился в Москву.

В 1937 Шаламова арестовали. Сначала он был осужден - как бывший заключенный - на 5 лет, потом еще на 10 - за антисоветскую агитацию. Свой срок Варлам Шаламов получил за то, что назвал эмигранта Ивана Бунина русским классиком. Писателя направили в самое пекло «архипелага ГУЛАГ» - на Колыму. Там добывали золото для страны десятки тысяч ни в чем не повинных людей. В этом аду Варламу Тихоновичу Шаламову помогли выжить фельдшерские курсы, которые он окончил в 1945 году, за 6 лет до освобождения.

Лагерный опыт Шаламова был горше и дольше моего, и я с уважением признаю, что именно ему, а не мне досталось коснуться того дна озверения и отчаяния, к которому тянул нас весь лагерный быт.
А. И. Солженицын

В одном из лучших рассказов, в «Сентенции», Шаламов с беспристрастностью медика рассказывает о смерти и воскресении человека.

Умирающий, почти мертвый от голода герой рассказа оказывается в тайге, в бригаде топографов, на очень легкой работе.
Сбросив с себя непомерную тяжесть лагерного труда, герой рассказа впервые осознает, что он умирает и, анализируя свои чувства, приходит к выводу, что из всех человеческих чувств у него осталось одно - злость.

«Не равнодушие, а злость была последним человеческим чувством», - утверждает Шаламов.
Само освобождение от работы, даже без дополнительной еды (вся еда - кусок хлеба, ягоды, корни, трава) - производит чудо. К человеку начинают возвращаться чувства: приходит равнодушие. Ему все равно - будут его бить или нет, дадут хлеб или нет. А затем является страх. Теперь ему страшно лишиться этой спасительной работы, высокого холодного неба и боли в мышцах, которой давно уже не было. Потом приходит зависть.

«Я позавидовал мертвым своим товарищам… Я позавидовал и живым соседям, которые что-то жуют, соседям, которые что-то закуривают… Любовь не вернулась ко мне… Как мало нужна людям любовь. Любовь приходит тогда, когда все человеческие чувства уже вернулись».

До любви к людям возвращается любовь к животным. Герой не позволил застрелить самочку снегиря, сидевшую на яйцах.

Самой последней к человеку возвращается память. Но, вернувшись, она делает жизнь невыносимой, ибо память вырывает человека из ада, в котором он живет, напоминая, что существует и другой мир.
Приходит воскрешение человека, но одновременно кончается перерыв и надо снова возвращаться в шахту - на смерть. Героев Шаламова ждет только смерть. «Специальная инструкция гласит: уничтожить, не позволить остаться в живых» («Лида»).
На вопрос «почему люди продолжают жить в нечеловеческих условиях?», почему лишь единицы кончают жизнь самоубийством, Шаламов дает два ответа. Одних, очень немногих, поддерживает вера в Бога. С глубокой симпатией, но и с некоторым недоумением перед явлением ему непонятным, необъяснимым, рассказывает он о заключенном-священнике, который молится в лесу («День отдыха»), о другом священнике, которого - в виде редчайшего исключения - позвали исповедать умирающую («Тетя Поля»), о немецком пасторе («Апостол Павел»). Истинная вера, облегчающая страдания и позволяющая жить в лагере - явление не частое.
Большинство заключенных продолжает жить, ибо надеется. Именно надежда поддерживает еле теплящийся огонек жизни у колымских узников. Шаламов видит в надежде зло, ибо очень часто смерть лучше жизни в аду.

«Надежда для арестанта всегда кандалы. - пишет Шаламов. - Надежда всегда несвобода. Человек, надеющийся на что-то, меняет свое поведение, чаще кривит душой, чем человек, не имеющий надежды» («Житие инженера Кипреева»). Поддерживая волю к жизни, надежда обезоруживает человека, лишает возможности умереть достойно. Перед лицом неизбежной смерти надежда становится союзницей палачей.

Отвергая надежду, Шаламов противопоставляет ей волю к свободе. Неукротимую любовь не к абстрактной свободе, а к индивидуальной свободе человека. Этой теме посвящен один из лучших рассказов Шаламова - «Последний бой майора Пугачева». В рассказе майор Пугачев бежит из немецкого плена, но, попав к своим, арестовывается и отправляется на Колыму. Шаламов дает герою рассказа символическое имя - Пугачева, вождя крестьянской войны, потрясшей Россию в XVIII веке. В «Последнем бое майора Пугачева» писатель рассказывает историю людей, решивших быть свободными или умереть с оружием в руках.

Важное место в «Колымских рассказах» занимают уголовники, «блатные». Шаламов даже написал исследование на эту тему - «Очерки преступного мира», в котором он пытался проникнуть в психологию «блатных».

Столкнувшись в лагере с живыми профессиональными преступниками, Шаламов понял, как ошибался Горький и другие русские писатели, увидевшие в уголовниках бунтарей, романтиков, отвергавших серую, мещанскую жизнь.

В целой серии рассказов - «На представку», «Заклинатель змей», «Боль», в «Очерках преступного мира» Варлам Тихонович показывает блатных - людей, потерявших все человеческое - грабящими, убивающими, насилующими так же спокойно и естественно, как другие люди спят и едят. Писатель настаивает на том, что уголовникам чужды все чувства. «Лагерь - это дно жизни. - пишет Шаламов. - «Преступный мир» - это не дно дна. Это совсем, совсем другое, нечеловеческое».

При этом, замечает Шаламов, следует различать человека, укравшего что-либо, хулигана и вора, члена «преступного мира». Человек может убивать и воровать и не быть блатарем. «Любой убийца, любой хулиган, - утверждает Шаламов, - ничто по сравнению с вором. Вор тоже убийца и хулиган плюс еще нечто такое, чему почти нет имени на человеческом языке».

Ненавидя уголовников, не находя для них ни одного слова снисхождения, Варлам Шаламов показывает особенность воровского мира. Это - единственная организованная сила в лагерях. Их организованность, их сплоченность выглядят особенно внушительно на фоне полной разобщенности всех других заключенных. Связанные строгим воровским «законом», блатные чувствуют себя в тюрьме и лагере дома, чувствуют себя хозяевами. Не только их беспощадность, но и их сплоченность дает им силу. Этой силы боится и начальство.

Уголовники и начальство - это две силы лагерного мира. Они здесь дома. Начальство такое же жестокое, беспощадное и такое же растленное, как и уголовники. Шаламов показывает вереницу уголовников - убивающих за свитер, убивающих для того, чтобы не ехать в лагерь, но остаться в тюрьме. И рядом такую же галерею начальников различных уровней - от полковника Гаранина, подписывающего списки расстрелянных, до садиста инженера Киселева, собственноручно ломающего кости заключенным.

agunovskij.ucoz.ru ›index…tikhonovich_shalamov…107
«В искусстве существует закон „всё или ничего“, столь сейчас популярный в кибернетике. Иными словами, нет стихов менее квалифицированных и более квалифицированных. Есть стихи и не стихи. Это деление более правильное, чем деление на поэтов и не поэтов». Впервые в отдельном издании собраны теоретические работы Шаламова, посвященные литературе. В том числе знаменитая теория «новой прозы», диагностирующая смерть романа, на смену которому приходит, по мнению Шаламова, короткая проза документа, вернее «проза, выстраданная как документ». В этом сборнике Шаламов выступает как исследователь литературы, теоретизирующий не только чужой, но и свой собственный литературный опыт.

Мне не сказать, какой чертою
Я сдвинут с места -- за черту,
Где я так мало, мало стою,
Что просто жить невмоготу.

Здесь -- не людское, здесь -- Господне,
Иначе как, иначе кто
Напишет письма Джиоконде,
Засунет ножик под пальто.

И на глазах царя Ивана
Сверкнет наточенным ножом,
И те искусственные раны
Искусства будут рубежом.

И пред лицом моей Мадонны
Я плачу, вовсе не стыдясь,
Я прячу голову в ладони,
Чего не делал отродясь.

Я у себя прошу прощенья
За то, что понял только тут,
Что эти слезы -- очищенье,
Их также «катарсис» зовут.

Литературные эссе Варлама Шаламова, впервые вышедшие отдельным томом, способны полностью поменять его образ в читательском сознании. Худой измученный человек в шапке-ушанке (полжизни лагерей, небольшой томик пронзительной лагерной прозы и психоневрологический интернат в финале) вдруг поправляет галстук, оказываясь интеллектуалом, эрудитом, блестящим литературоведом, иронич-ным критиком. Проведя многие годы в полной изоляции от культурного пространства, Шаламов удивительным образом выходит в авангард литератур-ных споров своего времени: он рассуж-дает об антиутопии Хаксли, ссылается на французских сюрреалистов, продолжает идеи Якобсона и разбирается в структурализме.

Вернувшись из лагеря, Шаламов был крайне недоволен состоянием современного литературоведения, особенно науки о стихах: не понимал, почему в стиховедении не введено и не разработано такое важное понятие, как поэтическая интонация, которая позволяет отличить стихи от не-стихов. Классическим примером «интонационного плагиата» Шаламов, например, считал «Реквием» Ахматовой, объявленный Чуковским ее главным вкладом в русскую поэзию, но написанный в интонациях раннего Кузмина. Большой блок работ по теории стихосложения, над которыми Шаламов трудился несколько лет, так и остался до сих пор невостребованным.

Впрочем, самое неожиданное в книге — затерявшаяся где-то в разделе теории прозы авторецензия «Моя проза». Превратив свой человеческий лагерный опыт в опыт литературный, Шаламов делает следующий шаг — он подвергает собственные произведения и собственный творческий метод отстраненному литературоведческому анализу. В Шаламова-писателя, который смотрит на Шаламова-лагерника, вглядывается Шаламов-литературовед. В риторике немецкого философа Теодора Адорно это можно было бы назвать «литературоведением после Освенцима».

Шаламов о структурализме