Принцип композиционного построения произведения евгений онегин. История создания "евгения онегина", анализ произведения. Роман - «собрание пестрых глав»

Особого внимания заслуживает рассмотрение вопроса о композиции романа.

Судьба и Пушкин приготовили встречу двух героев. Причем для Татьяны сразу стало ясно, что Онегин - это именно тот желанный и единственный. Нельзя не заметить, что некоторые эпизоды в романе повторяются дважды, но словно в «зеркальном отражении». С одной стороны следует сюжетная линия, связанная с героем - Онегиным, а с другой стороны - с героиней - Татьяной.

Давайте понаблюдаем вместе:

Два письма

Хронология:

Сначала Татьяна пишет письмо-признание Онегину, затем следует сцена объяснения в саду, где герой читает отповедь девушке.

Потом именины Татьяны, дуэль с Ленским и отъезд Онегина. Татьяна сильно переживает все случившееся, идет в имение к Онегину, хочет там, среди вещей и книг, найти ответ на вопрос, кто же он такой - герой ее романа. Состояние ее здоровья становится все хуже и хуже. Обеспокоенная мать везет Татьяну в Москву, где и выдает ее замуж.

Вернувшийся из путешествия Онегин случайно на балу встречает Татьяну и, еще не зная, что это она, оказывается «сражен» ее величием и красотой. Теперь наступает его очередь страдать, не спать по ночам и в конце концов писать письмо-признание, за которым следует объяснение героев, и вот уже Татьяна дает отповедь Онегину.

Два объяснения

Композиционный замысел автора отчетливо проступает в сочетании образов романа. Разочарованный столичный денди Онегин и мечтательная «уездная барышня» Татьяна, скептик Онегин и романтик Ленский, — такая антитеза характеров неизбежно влекла за собой столкновение героев и трагизм развязки. Столкновение характеров осложняется в романе глубочайшим конфликтом героев с действительностью.

Ленский погибает, Онегин не находит счастья в жизни, Татьяна остаетcя с разбитым сердцем. Так глубина идейного замысла автора нашла себе воплощение в сочетании образов романа.

Бытовой фон, сюжет и сочетание образов — это тематическая композиция романа. Что касается архитектоники романа, то она чрезвычайно своеобразна. Особенность композиционной структуры «Евгения Онегина» заключается в том, что это «свободный роман», «собранье пестрых глав», по определению самого Пушкина. Композиционная «свобода» и гибкость романа «Евгений Онегин» выразились в многочисленных отступлениях от эпической линии повествования.

Повествовательный материал занимает только около трети романа. Канва повествования все время прерывается различными отступлениями: лирическими высказываниями автора, описаниями природы, картинами быта, характеристиками героев — то индивидуальными, то групповыми.

Среди этих отступлений, обычно тесно переплетающихся с канвой повествования, особенно большое место (более четверти текста романа) занимают так называемые лирические отступления. К ним принадлежат 27, значительных по объему, высказываний автора и около 50 мелких замечаний и вставок, выраженных часто одной-двумя фразами (Там некогда гулял и я, но вреден север для меня»; «Привычка свыше нам дана — замена счастию она»; «Читатель ждет уж рифмы розы; на, вот возьми ее скорей!» и др.).

Тематика крупных лирических отступлений в романе очень разнообразна. Сюда относятся:

1. Рассуждения о творчестве, в которых выражаются: взгляды автора на различные литературные направления и жанры. Вот, например, пародия Пушкина на классицизм:

Пою приятеля младого
И множество его причуд.
Благослови мой долгий труд,
О ты, эпическая муза!
И, верный посох мне вручив,
Не дай блуждать мне вкось и вкрив.
Довольно. С плеч долой обуза!
Я классицизму отдал честь:
Хоть поздно, а вступленье есть.

Вот ироническая характеристика романтизма:

Так он писал темно и вяло
(Что романтизмом мы зовем,
Хоть романтизма тут нимало
Не вижу я; да что нам в том?)

Вот характеристика музы поэта, изображаемой в образе Татьяны:

И вот она в саду моем
Явилась барышней уездной,
С печальной думою в очах,
С французской книжкою в руках.

1. Воспоминания автора о прошлом, например о театральных встречах и впечатлениях, о женщинах, которых он любил и т.п.
   Мечты поэта о будущем.
   Замечания о своих настроениях.
   Взгляды поэта на любовь, проблемы морали и т.п.

Роль лирических отступлений в романе «Евгений Онегин» очень важна. Они, во-первых, непосредственно включают автора в поток изображаемых событий. Пушкин выступает в романе не просто как рассказчик, а как участник событий, пишущий свою собственную биографию.

Мы узнаем из романа и о лицейских годах поэта («В те дни, когда в садах Пицея»), и о его ссылке («Но вреден север для меня»), и о планах бегства за границу («Придет ли час моей свободы?»), и о любви его к деревенской жизни («Я был рожден для жизни мирной»), и т.п. Все эти автобиографические реплики поэта подкупают своей искренностью и откровенностью.

Другое значение авторских отступлений в романе заключается в том, что они дают превосходный лирический комментарий автора к событиям. В них чувствуется живая общественная мысль поэта, слышится биение его сердца. Это итог его жизненного опыта, плод «ума холодных наблюдений и сердца горестных замет». Наконец, многочисленные лирические отступления в романе придают повествованию характер непринужденной беседы автора с читателем.

Реалистически-бытовой фон романа очень оживляют превосходные описания природы. Мы находим в произведении пейзаж всех времен года: зимы, осени, весны, лета. Особенность пушкинского пейзажа заключается в выразительности и точности его красок. Особенно хорошо дана в романе русская зима с ее глубокими снегами, с ее «деревьями в зимнем серебре».

Особенностью архитектоники романа являются пропущенные строфы. Чем объяснить отсутствие этих строф? В большинстве случаев они обозначают пропуск таких деталей («переходных мест») в изложении событий, отсутствие которых не могло повлиять на ясность характеристик и повествовательной линии романа.

Так, в строфах первой главы опущено описание душевного процесса, который привел Онегина к бегству от светского общества. В других случаях римские цифры обозначают строфы, которые были в первом издании, но выпущены самим поэтом во втором издании романа.

Образование гражданского, или социального, течения русского романтизма непосредственно связано с созданием Союза Спасения (1816–1817), Союза Благоденствия (1818–1821), Северного и Южного тайных обществ (1823–1825). В документах этих обществ содержались политические установки, касающиеся, в частности, изящной словесности. Так, Союз Благоденствия следующим образом формулировал свои задачи в области искусства и литературы: «Изыскать средства изящным искусствам дать надлежащее направление, состоящее не в изнеживании чувств, но в укреплении и возвышении нравственного существа нашего». В целом декабристы отводили литературе служебную роль и рассматривали ее как средство агитации и пропаганды своих взглядов. Это, однако, не означало, что они не обращали внимания на качество литературной продукции или что все они имели одинаковые литературные вкусы и пристрастия. Одни принимали романтизм, другие открещивались от него. По-разному понимали декабристы и сам романтизм: одни восприняли уроки «школы гармонической точности», другие их отрицали. Среди них, исходя из определения, данного Ю.Н. Тыняновым, были «архаисты» – сторонники традиций высокой гражданской лирики XVIII в., взглядов на литературный язык Шишкова, и «новаторы», усвоившие стилистические принципы поэтического языка Жуковского и Батюшкова. К числу «архаистов» относятся П.А. Катенин, В.К. Кюхельбекер, к «новаторам» – А.А. Бестужев (Марлинский), К.Ф. Рылеев, А.И. Одоевский и др. Разнообразие литературных вкусов и дарований, интерес к различным темам, жанрам и стилям не мешает выделить общие тенденции декабристского романтизма, придавшего лицо гражданскому, или социальному, течению в русском романтизме в период расцвета декабристского движения, т. е. до 1825 г. Задачи декабристской литературы состояли в том, чтобы воспитывать гражданские чувства и взгляды читателей. В этом сказывается ее связь с традициями XVIII в., с эпохой Просвещения. С позиции декабристов, чувства человека воспитываются не в узком дружеском, семейном кругу (как, например, у В. Жуковского, К. Батюшкова), а на общественном поприще, на гражданских, исторических примерах. Это заставило декабристов вслед за литераторами первых годов XIX в. (например, В. Попугаевым, написавшим статьи «О необходимости исторических познаний для общественного воспитания», «Об истории как предмете политического воспитания» и др.) обратиться к национальной истории. Историческое прошлое разных народов (России, Украины, Ливонии, Греции, как современной, так и античной, античного Рима, древней Иудеи и др.) наиболее часто становится объектом изображения в творчестве декабристов. Некоторые периоды русской истории, с позиций декабристов, являются ключевыми – в них ярко выразились общие черты русского национального самосознания. Один из таких периодов – становление, а затем и трагическая гибель вечевых республик Новгорода и Пскова (исторические баллады А. Одоевского «Послы Пскова», «Зосима», «Старица-пророчица», повесть А. Бестужева «Роман и Ольга» и др.). Вечевые республики представлялись декабристам образцом гражданского устройства, исконной формой жизни русского общества. Историю республик Новгорода и Пскова декабристы противопоставляли истории Москвы, которая олицетворяла деспотическое царское правление (на этом противопоставлении строится, например, повесть «Роман и Ольга»). В истории Смутного времени (XVIII в.) декабристы находили подтверждение своей мысли о том, что без ясных нравственно-гражданских ориентиров в сложное, переходное время не может состояться человеческая личность (повесть А. Бестужева «Изменник», драма В. Кюхельбекера «Прокофий Ляпунов» и др.). Неоднозначно оценивались в декабристской (как и в последующей) литературе личность Петра и эпоха петровских преобразований. Наиболее значительные произведения на эту тему, выражающие противоположные позиции, – думы и поэмы К. Рылеева «Петр Великий в Острогожске», «Войнаровский», с одной стороны, повести и статьи А. Корниловича «За Богом молитва, а за царем служба не пропадают», «Утро вечера мудренее»; «Нравы русских при Петре I» («О частной жизни императора Петра I», «Об увеселении русского двора при Петре I», «О первых балах в России», «О частной жизни русских при Петре I») – с другой. Особый интерес декабристов был направлен на таких исторических деятелей Украины, как Богдан Хмельницкий, Мазепа, Войнаровский и др. (повесть «Зиновий Богдан Хмельницкий» Ф. Глинки, дума «Хмельницкий» и поэма «Войнаровский» К. Рылеева и др.). История ливонских государств стала предметом изображения в исторических повестях декабристов: в цикле «замковских повестей» А. Бестужева («Замок Эйзен», «Замок Венден» (1821), «Замок Нейгаузен», «Ревельский турнир» (1824), в повести Н. Бестужева «Гуго фон-Брахт» (1823) и др.). Своеобразен художественный историзм декабристской литературы. Задача художника-гражданина состоит в том, чтобы «постичь дух времени и назначенье века» (К. Рылеев). С позиции декабристов, «дух времени и назначенье века» оказываются сходными у многих народов в разные исторические периоды. Драматичная борьба тираноборцев с тиранией, требование устройства жизни на основе твердых и разумных законов составляют содержание различных исторических эпох. Исторические темы давали возможность для проявления деятельного характера героя декабристской литературы, поэтому исторические произведения, воплощенные в разнообразных жанрах (лироэпических, эпических, драматических), наиболее распространены в их творчестве. Жанрово-видовой диапазон произведений декабристов чрезвычайно широк. В творческом наследии писателей декабристов нашли воплощение жанры лирические (от элегии, дружеского послания до оды), лироэпические (от баллады, думы до лирической поэмы), эпические (от басни, притчи до повести), драматические (от комедии до исторической драмы). Декабристы остро ставили вопрос о национальной самобытности литературы, о разработке национально-самобытных форм. А. Бестужев в статье «Взгляд на русскую словесность в течение 1824 и начале 1825 годов» писал: «Мы всосали с молоком безнародность и удивление только к чужому. Измеряя свои произведения исполинскою меркою чужих гениев, нам свысока видится своя малость еще меньшею, и это чувство, не согретое народною гордостью, вместо того, чтобы возбудить рвение сотворить то, чего у нас нет, старается унизить даже и то, что есть». Стремление найти свежие, оригинальные и, главное, национально-своеобразные формы для русской литературы, соответствующие растущему национальному самосознанию, характерно для жанровых поисков декабристов. Так, например, появление в 1810-х годах баллад В.А. Жуковского было важным событием в русской литературе. Однако декабристами баллады Жуковского воспринимались «как жанровая стилизация, перенесение готовых вещей», как переводы с английского, немецкого и других языков. Это не могло удовлетворить писателей, стремившихся к национально-самобытной литературе. Декабристская баллада (П. Катенина, А. Одоевского, В. Кюхельбекера) была сознательно ориентирована на темы русской, часто исторической жизни, на национального героя, на использование образности и стилистики фольклора, произведений древнерусской литературы. В 1820-е годы К. Рылеев начал осваивать жанр думы, который был близок к балладе, но представлял собой самостоятельную, восходящую к украинской и польской литературе художественную форму. Важной стороной стилистической манеры декабристов было использование в произведениях слов-сигналов. Слово-сигнал – это определенный поэтический знак, при помощи которого устанавливается взаимопонимание между писателем и читателем: писатель подает читателю сигнал о непрямом значении того или иного слова, о том, что слово употреблено им в особом гражданском или политическом смысле. Так декабристы создают свой устойчивый поэтический словарь, свою устойчивую образность, имеющие вполне определенные и сразу же узнаваемые ассоциации. Например, слова высокий («Рабы, влачащие оковы, Высоких песен не поют!»), святой («Святую к родине любовь»), священный(«Священный долг перед тобою…») подразумевают не только сильное и торжественно выраженное чувство, но прежде всего чувство, свойственное гражданину-патриоту, и выступают синонимами слова гражданский. Слово славянинвызывает ассоциации о гражданской доблести и вольнолюбии предков. Им декабристы нередко именуют себя, противопоставляя тем современникам («переродившимся славянам»), которые забыли о гражданском долге. Гражданским содержанием наполнялись слова раб, цепи, кинжал, тиран, закон и др. Знаковыми стали для декабристов имена Кассия, Брута (римских политических деятелей, возглавивших республиканский заговор против Цезаря), Катона (римского республиканца, покончившего с собой после установления диктатуры Цезаря), Риеги (вождя испанской революции XIX в.), Н.И. Панина (русского государственного деятеля, пытавшегося ограничить власть Екатерины Великой), Н.С. Мордвинова (члена Государственного совета, считавшего, что власть царя должна быть ограничена конституцией) и др. Путь национального развития литературы декабристы видели в том, чтобы обратиться к русским или общеславянским сюжетам, выдвинув в них остро конфликтную ситуацию, в которой наиболее выигрышно мог бы проявить свои лучшие гражданско-патриотические качества и вольнолюбивые чувства положительный герой, личность общественно активная и мужественная. В этой связи декабристы сделали попытку создать обновленную систему жанров, в которой «средние» (элегии, послания, баллады, думы, поэмы) и даже «низкие» («подблюдные» и иные песни) жанры наполнились бы высоким, значимым содержанием, а «высокие» жанры были бы одушевлены живым личным, интимным чувством (отсюда понятны такие сближения – «веселая кровь», «к свободе пылает любовь», «веселый час свободы», «И славу пышную имилую свободу»). Таким образом декабристы нарушали жанровое мышление и способствовали переходу к мышлению стилями. Даже в том случае, если субъективно они отрицали романтизм (Катенин), все же объективно выступали самыми настоящими романтиками, провозгласив идеи народности, историзма (впрочем, не поднявшись до подлинного историзма), свободы личности.

Поэзия К.Ф. Рылеева

Одним из самых ярких поэтов-декабристов младшего поколения был Кондратий Федорович Рылеев. Его творческая жизнь продолжалась недолго – с первых ученических опытов 1817–1819 гг. до последнего стихотворения (начало 1826), написанного в Петропавловской крепости. Широкая известность пришла к Рылееву после публикации оды-сатиры «К временщику» (1820), которая была написана во вполне традиционном духе, но отличалась смелым содержанием. Первоначально в поэзии Рылеева параллельно сосуществуют стихотворения разных жанров и стилей – оды и элегии. Над Рылеевым тяготеют «правила» тогдашних пиитик. Гражданская и личная темы еще не смешиваются, хотя ода, например, приобретает новый строй. Ее темой становится не прославление монарха, не воинская доблесть, как это было в лирике XVIII в., а обычная гражданская служба. Особенность лирики Рылеева заключается в том, что он не только наследует традиции гражданской поэзии прошлого столетия, но и усваивает достижения новой, романтической поэзии Жуковского и Батюшкова, в частности поэтический стиль Жуковского, используя те же устойчивые стиховые формулы. Постепенно, однако, гражданская и интимная струи в лирике поэта начинают пересекаться: элегии и послания включают гражданские мотивы, а ода и сатира проникаются личными настроениями. Жанры и стили начинают смешиваться. Иначе говоря, в гражданском, или социальном, течении русского романтизма происходят те же процессы, что и в психологическом течении. Герой элегий, посланий (жанров, которые традиционно посвящались описанию интимных переживаний) обогащается чертами общественного человека («В.Н. Столыпиной», «На смерть Бейрона»). Гражданские же страсти получают достоинство живых личных эмоций. Так рушатся жанровые перегородки, и жанровое мышление терпит значительный урон. Эта тенденция характерна для всей гражданской ветви русского романтизма. Типично, например, стихотворение Рылеева «Я ль буду в роковое время…». С одной стороны, в нем очевидны черты оды и сатиры – высокая лексика («роковое время», «гражданина сан»), знаковые отсылки к именам героев древности и современности (Брут, Риэго), презрительно-обличительные выражения («изнеженное племя»), ораторская, декламационная интонация, рассчитанная на устное произношение, на публичную речь, обращенную к аудитории; с другой – проникнутое грустью элегическое размышление по поводу того, что молодое поколение не вступает на гражданское поприще. Думы . С 1821 г. в творчестве Рылеева начинает складываться новый для русской литературы жанр – думы, лироэпического произведения, сходного с балладой, основанного на реальных исторических событиях, преданиях, лишенных, однако, фантастики. Рылеев особенно обращал внимание своих читателей на то, что дума – изобретение славянской поэзии, что в качестве фольклорного жанра она существовала давно на Украине и в Польше. В предисловии к своему сборнику «Думы» он писал: «Дума – старинное наследие от южных братьев наших, наше русское, родное изобретение. Поляки заняли ее от нас. Еще до сих пор украинцы поют думы о героях своих: Дорошенке, Нечае, Сагайдачном, Палее, и самому Мазепе приписывается сочинение одной из них». В начале XIX в. этот жанр народной поэзии получил распространение в литературе. Его ввел в литературу польский поэт Немцевич, на которого Рылеев сослался в том же предисловии. Однако не только фольклор стал единственной традицией, повлиявшей на литературный жанр думы. В думе можно различить признаки медитативной и исторической (эпической) элегии, оды, гимна и др. Первую думу – «Курбский» (1821) поэт опубликовал с подзаголовком «элегия», и лишь начиная с «Артемона Матвеева» появляется новое жанровое определение – дума. Сходство с элегией видели в произведениях Рылеева многие его современники. Так, Белинский писал, что «дума есть тризна историческому событию или просто песня исторического содержания. Дума почти то же, что эпическая элегия». Критик П.А. Плетнев определил новый жанр как «лирический рассказ какого-нибудь события». Исторические события осмыслены в думах Рылеева в лирическом ключе: поэт сосредоточен на выражении внутреннего состояния исторической личности, как правило, в какой-либо кульминационный момент жизни. Композиционно дума разделяется на две части – жизнеописание в нравственный урок, который следует из этого жизнеописания. В думе соединены два начала – эпическое и лирическое, агиографическое и агитационное. Из них главное – лирическое, агитационное, а жизнеописание (агиография) играет подчиненную роль. Почти все думы, как отметил Пушкин, строятся по одному плану: сначала дается пейзаж, местный или исторический, который подготавливает появление героя; затем с помощью портрета выводится герой и тут же произносит речь; из нее становится известной предыстория героя и нынешнее его душевное состояние; далее следует урок-обобщение. Так как композиция почти всех дум одинакова, то Пушкин назвал Рылеева «планщиком», имея в виду рациональность и слабость художественного изобретения. По мнению Пушкина, все думы происходят от немецкого слова dumm (глупый). В задачу Рылеева входило дать широкую панораму исторической жизни и создать монументальные образы исторических героев, но поэт решал ее в субъективно-психологическом, лирическом плане. Цель его – возбудить высоким героическим примером патриотизм и вольнолюбие современников. Достоверное изображение истории и жизни героев отходило при этом на второй план. Для того чтобы рассказать о жизни героя, Рылеев обращался к возвышенному языку гражданской поэзии XVIII – начала XIX в., а для передачи чувств героя – к поэтической стилистике Жуковского (см., например, в думе «Наталья Долгорукая»: «Судьба отраду мне дала В моем изгнании унылом…», «И в душу, сжатую тоской, Невольно проливала сладость»). Психологическое состояние героев, особенно в портрете, почти всегда одинаково: герой изображен не иначе, как с думой на челе, у него одни и те же позы и жесты. Герои Рылеева чаще всего сидят, и даже когда их приводят на казнь, они тут же садятся. Обстановка, в которой находится герой, – подземелье или темница. Поскольку в думах поэт изображал исторических личностей, то перед ним встала проблема воплощения национально-исторического характера – одна из центральных и в романтизме, и в литературе того времени вообще. Субъективно Рылеев вовсе не собирался покушаться на точность исторических фактов и «подправлять» дух истории. Больше того, он стремился к соблюдению исторической правды и опирался на «Историю государства Российского» Карамзина. Для исторической убедительности он привлек историка П.М. Строева, который написал большинство предисловий-комментариев к думам. И все-таки это не спасло Рылеева от слишком вольного взгляда на историю, от своеобразного, хотя и ненамеренного, романтически-декабристского антиисторизма. Жанр думы и понятие о романтическом историзме декабристов . Как романтик, Рылеев поставил в центр национальной истории личность патриота свободолюбца. История, с его точки зрения, – борьба вольнолюбцев с тиранами. Конфликт между приверженцами свободы и деспотами (тиранами) – двигатель истории. Силы, которые участвуют в конфликте, никогда не исчезают и не изменяются. Рылеев и декабристы не согласны с Карамзиным, утверждавшим, что прошедший век, уйдя из истории, никогда не возвращается в тех же самых формах. Если бы это было так, решили декабристы и Рылеев в том числе, то распалась бы связь времен, и патриотизм и вольнолюбие никогда не возникли бы вновь, ибо они лишились бы родительской почвы. Вследствие этого вольнолюбие и патриотизм как чувства не только свойственны, например, XII и XIX вв., но и одинаковы. Историческое лицо любого минувшего века приравнивается к декабристу по своим мыслям и чувствам (княгиня Ольга мыслит по-декабристски, рассуждая о «несправедливости власти», воины Димитрия Донского горят желанием сразиться «за вольность, правду и закон», Волынский – воплощение гражданского мужества). Отсюда ясно, что, желая быть верным истории и исторически точным, Рылеев, независимо от личных намерений, нарушал историческую правду. Его исторические герои мыслили декабристскими понятиями и категориями: патриотизм и вольнолюбие героев и автора ничем не различались. А это значит, что он пытался сделать своих героев одновременно такими, какими они были в истории, и своими современниками, ставя тем самым перед собой противоречащие и, следовательно, невыполнимые задачи. Рылеевский антиисторизм вызвал решительное возражение Пушкина. По поводу допущенного поэтом-декабристом анахронизма (в думе «Олег Вещий» герой Рылеева повесил свой щит с гербом России на врата Царьграда) Пушкин, указывая на историческую ошибку, писал: «…во время Олега герба русского не было – а двуглавый орел есть герб византийский и значит разделение империи на Западную и Восточную…». Пушкин хорошо понял Рылеева, который хотел оттенить патриотизм Олега, но не простил нарушения исторической достоверности. Таким образом, в думах не был художественно воссоздан национально-исторический характер. Однако развитие Рылеева как поэта шло в этом направлении: в думах «Иван Сусанин» и «Петр Великий в Острогожске» был заметно усилен эпический момент. Поэт совершенствовал передачу национального колорита, добиваясь большей точности в описании обстановки («косящето окно» и другие детали), крепче стал и его повествовательный слог. И Пушкин сразу же откликнулся на эти сдвиги в поэзии Рылеева, отметив думы «Иван Сусанин», «Петр Великий в Острогожске» и поэму «Войнаровский», в которой он, не приняв общего замысла и характера исторических лиц, в особенности Мазепы, оценил усилия Рылеева в области стихотворного повествования.

Поэма «Войнаровский». Поэма – один из самых популярных жанров романтизма, в том числе гражданского, или социального.

Поэма Рылеева «Войнаровский» (1825) была написана в духе романтических поэм Байрона и Пушкина. В основе романтической поэмы лежат параллелизм картин природы, бурной или умиротворенной, и переживаний изгнанника-героя, исключительность которого подчеркнута его одиночеством. Поэма развивалась через цепь эпизодов и монологические речи героя. Роль женских персонажей по сравнению с героем всегда ослаблена. Современники отмечали, что характеристики героев и некоторые эпизоды сходны с характеристиками персонажей и сценами из поэм Байрона «Гяур», «Мазепа», «Корсар» и «Паризина». Несомненен также и учет Рылеевым пушкинских поэм «Кавказский пленник» и «Бахчисарайский фонтан», написанных значительно раньше. Поэма Рылеева стала одной из ярких страниц в развитии жанра. Это объясняется несколькими обстоятельствами. Во-первых, любовный сюжет, столь важный для романтической поэмы, отодвинут на второй план и заметно приглушен. Любовная коллизия в поэме отсутствует: между героем и его возлюбленной нет никаких конфликтов. Жена Войнаровского добровольно едет за мужем в ссылку. Во-вторых, поэма отличалась точным и подробным воспроизведением картин сибирского пейзажа и сибирского быта, открывая русскому читателю во многом неизвестный ему природный и бытовой уклад. Рылеев советовался с декабристом В.И. Штейнгелем о предметности нарисованных картин. Вместе с тем суровая сибирская природы и жизнь не чужды изгнаннику: они соответствовали его мятежному духу («Мне был отраден шум лесов, Отрадно было мне ненастье, И бури вой, и плеск валов»). Герой был непосредственно соотнесен с родственной его настроениям природной стихией и вступил с ней в сложные отношения. В-третьих, и это самое главное: своеобразие рылеевской поэмы состоит в необычной мотивировке изгнания. В романтической поэме мотивировка отчуждения героя, как правило, остается двойственной, не совсем ясной или таинственной. В Сибири Войнаровский оказался не по собственной воле, не вследствие разочарования и не в роли искателя приключений. Он – политический ссыльный, и его пребывание в Сибири носит вынужденный характер, определяемый обстоятельствами его трагической жизни. В точном указании причин изгнания – новаторство Рылеева. Это одновременно конкретизировало и сужало мотивировку романтического отчуждения. Наконец, в-четвертых, сюжет поэмы связан с историческими событиями. Поэт намеревался подчеркнуть масштабность и драматизм личных судеб героев – Мазепы, Войнаровского и его жены, их вольнолюбие и патриотизм. Как романтический герой, Войнаровский двойствен: он изображен тираноборцем, жаждущим национальной независимости, и пленником рока («Мне так сулил жестокий рок»). Поэма обнаружила в процессе эволюции тяготение к эпичности, к жанру повести в стихах, свидетельством чему было укрепление повествовательного стиля в поэме «Войнаровский». Его заметил и одобрил Пушкин, особенно похвалив Рылеева за «размашку в слоге». Пушкин увидел в этом отход Рылеева от субъективно-лирической манеры письма. В романтической поэме, как правило, господствовал единый лирический тон, события окрашивались авторской лирикой и не представляли для автора самостоятельного интереса. Рылеев нарушил эту традицию и тем способствовал созданию стиховых и стилистических форм для объективного изображения. Его поэтические искания отвечали раздумьям Пушкина и потребностям развития русской литературы.

Жанр Евгения Онегина – это свободный роман. Жанр определяет композицию. В романе имеется две сюжетные линии. Первая взяла в себя взаимоотношения Евгения Онегина и Татьяны. Вторая Онегина и Ленского.
Роман состоит из восьми глав, каждая из которых имеет свое значение в композиции романа:
1 глава Знакомство с обществом, которое не принимает герой;
2 глава Завязка второй сюжетной линии;
3 глава Знакомство Татьяны и Онегина. Завязка первой сюжетной линии;
4 глава Отповедь Онегина. Любовь Ольги и Ленского;
5 глава Сон Татьяны. Конфликт Ленского и Онегина;
6 глава Дуэль. Развязка второй сюжетной линии;
7 глава Татьяна узнает Онегина по Книгам;
8 глава Развязка первой сюжетной линии, письмо Онегина, взлет героя, его новые возможности.
В введении Пушкин старается сказать, попросить читателя относиться к роману с иронией. Он наблюдает за жизнью и чувствами людей. Затем он рассказывает о героях своего романа. Он описывает Онегина как доброго приятеля, родившегося там же, где и Пушкин. «Судьба Евгения хранила, он танцевал, писал, легко Французский понимал». Его отец был военным. Онегин получил домашнее образование. По своей сути он был «Недорослем». Евгений знал латынь, историю, он читал Адама Смита, был глубокий эконом.
В начале романа мы находим Онегина в 18 лет, как только он вышел в свет.
Пушкин добивается того, чтобы читатель представил себе, что Онегин современник самого автора. Для этого он использует множество реальных фамилий. Среди них Чаадаев, Фонвизин и другие.

9 класс Урок 1

РОМАН А.С. ПУШКИНА «ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН».
ОБЗОР СОДЕРЖАНИЯ РОМАНА.

ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ. ЗАМЫСЕЛ И КОМПОЗИЦИЯ.
«ОНЕГИНСКАЯ» СТРОФА

Цели: дать общую характеристику романа, объяснить понятие «онегинская» строфа; познакомить с мнениями критиков о романе.

Ход урока

I. Работа по теме урока.

1. Вступительное слово учителя.

1) Роман, «…в котором отразился век…».

Мы подошли к вершинному поэтическому созданию Пушкина – роману в стихах «Евгений Онегин».

Удивил ли вас жанр «Евгения Онегина»? С овременники по привычке называли его поэмой. Но для Пушкина «Онегин» – роман! Не догадываетесь, почему?

Но что такое «роман»? З аметьте: примечателен он не столько объемом, сколько… Может быть, кто-то продолжит?

Нет ли истоков романа… в лирике? Роман – это прежде всего глубочайшее и всестороннее проникновение в «я» героя, в его характер, сокровенные тайны личности – то, что именуется психологизмом.

Поэзия подошла вплотную к созданию романа. Мы привыкли к роману прозаическому, но, оказывается, ему предшествовал стихотворный. Оказывается, проза намного сложнее!

2) Искусство строфы.

В письме к П.А. Вяземскому, строкой которого открывается I глава, Пушкин, едва приступив к «Онегину», сообщал: «Пишу не роман, а роман в стихах – дьявольская разница!» Что это значит? Труден ли роман для писателя?.. Или для читателя? Как вы отнеслись к предстоящему чтению? Боялись? Думали, что будет скучно, утомительно? И в самом деле, на протяжении всего повествования – восьми глав! – один и тот же размер. Определите его. Да, это 4-стопный ямб.

Казалось бы, какое однообразие ритма, интонации. Но в действительности поразительно многообразно, непохоже звучат строки романа. Вот загадка пушкинских стихов! Как построены главы? Они написаны строфами. Легко ли создать столь пространную (14 строк!) строфу, получившую имя «онегинской»? Пока ни один поэт не смог ее повторить. В чем ее тайна? Почему она придает такую живость и гибкость, динамику и выразительность стихотворному повествованию, и пушкинский 4-стопный ямб звучит столь многообразно?

2. Чтение статьи «В творческой лаборатории» в хрестоматии, с. 242.

3. Изучение стилистики романа.

1) Чтение и анализ I главы.

– Прочитаем первую главу еще раз.

Чтение текста учителем или подготовленным учеником со слов «Не мысля гордый свет забавить…».

– Как озаглавили бы вы эти строки? «Вступление»? «Пролог»? «Зачин»? В какой-то мере все это справедливо. Но тогда к чему это обращение: «Хотел бы я тебе представить / З алог достойнее тебя …»: Ч то значит здесь местоимение 2-го лица? Нет, это не обычный «пролог», не «зачин», а посвящение !

Встречались ли вы с произведениями, которые автор кому-либо посвятил, и понятно ли вам, как вошел в литературу обычай посвящения ? Почему Пушкин «кому-то» посвятил «Онегина»? Д а, поэт объясняет это сразу же: «Вниманье дружбы возлюбя», а как умел Пушкин дружить (может быть, как никто другой!), хорошо известно. Но вот вопрос: кто удостоился этой чести – быть «адресатом» пушкинского романа? Дельвиг, Кюхельбекер, Жуковский, Вяземский? Перечень всех друзей Пушкина был бы очень обширен. Но вот что интересно: поэт не называет имени того, кому роман посвящен. Почему? Может быть, для Пушкина посвящение было «залогом дружбы», не относящимся к конкретному лицу?

Чем же роман был для Пушкина, как он писал (стремился писать!) его главы? И почему «собранье пестрых глав» в «посвящении» растянулось на несколько строк?

Кого почувствовали, услышали, открыли вы в первой главе? Только ли героя романа? Нет, мы чувствуем и слышим Автора, его присутствие в романе. Зачастую исповедь поэта оттесняет героя.

Согласны ли вы с великим русским критиком В. Г. Белинским, пожалуй, самым проницательным читателем, заметившим, что «Евгений Онегин» – «самое задушевное создание Пушкина», «любимое дитя его фантазии»?

2) Этот «странный» Онегин.

– Почему поэт избрал для I строфы монолог героя?

– Представьте на месте Онегина кого-либо из его сверстников, Молчалина например… Как бы он чувствовал себя по дороге к умирающему дяде?

– Онегин и его «окружение»: как запечатлел их поэт?

– Как меняется пушкинское повествование в строках об отношении «света» к Онегину?

– Что таится в ключевом слове «педант», да еще с союзом «но»?

– Статичен ли образ Онегина в I главе, или же герой романа меняется?

Да, с ним что-то странное происходит, но что же? Почему «денди» Онегин, безукоризненный светский юноша, становится… неузнаваемым?

– Какими словами вы передали бы «сочувствие» автора Онегину в I главе? («Но был ли счастлив мой Евгений?..»)

– В чем лексическое своеобразие I главы? Какими словами она пестрит? (Гомер, Феокрит, Ювенал, Адам Смит.)

Давайте вместе с героиней романа Татьяной рискнем отправиться в кабинет Онегина (увы, в отсутствие хозяина).

Чтение XIX, XXII строф седьмой главы.

– Сопоставьте строфы I и VII глав. Открылся ли вам мир Онегина?

– Одинок ли Онегин в пушкинских строках? Почему рядом с ним то и дело появляется Автор?

– А в каких «отношениях» находятся Автор и его герой? Сопоставьте их.

– Как написаны «онегинские строфы» и авторская исповедь?

Представьте: в романе не было бы строф, которые мы называем «лирическими», нам «легче» было бы следить за чувствами и занятиями Онегина, ничто не отвлекало бы от сюжета… Выиграл бы роман?

«Посвящение» – это своеобразный ключ к поэтическому миру романа, его прочтению. Мы отмечаем лиризм и иронию I главы, ее диалогизм, непринужденный разговор автора с читателем о герое и о себе. И читатель становится невольным «собеседником» поэта, понимает, что Онегин – характер трагический, чувствует надломленность героя в пронзительности психологических деталей («Томясь душевной пустотой…») и прерывистости стихотворного повествования («Читал, читал, а все без толку…»). Мы поражаемся гармонии, идеальности пушкинского «я», звучащего в пылкости признаний, простодушии лиризма, ритмико-интонационном и синтаксическом единстве строфы («Волшебный край. Там в стары годы…», «Блистательна, полувоздушна…», «Я помню море пред грозою…»).

4. Работа с материалами учебника.

– С опоставьте взгляды Белинского и Писарева на роман (полемика связана с образом Онегина). Чья позиция ближе и понятнее вам, и почему автор, являясь лирическим героем романа, показывает свое духовное родство с Онегиным?

II. Итог урока.

Домашнее задание: прочитать статью в учебнике-хрестоматии «Реализм» (с. 214); задание по рядам: «Мое представление о: 1) Ленском; 2) Татьяне; 3) Онегине».

9 класс Урок 2

ОБРАЗЫ ГЛАВНЫХ ГЕРОЕВ РОМАНА
«ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН». ОСНОВНАЯ СЮЖЕТНАЯ ЛИНИЯИ ЛИРИЧЕСКИЕ ОТСТУПЛЕНИЯ.

Цели: познакомить с системой образов романа, особенностями сюжета; обучать работе с текстом.

Ход урока

I. Реализация домашнего задания.

1. Беседа.

– Какова роль несюжетных и второстепенных персонажей?

– Что позволяет автору объединить их всех в одном романе? (Онегин, по имени которого назван роман, – главный, центральный персонаж. Это безусловно, но он, словно магнит, притягивает других, казалось бы второстепенных, героев, которые помогают раскрыть характер «духовной жаждою» томимого Евгения. Все эти судьбы и характеры создали уникальный образ – образ русского общества I четверти XIX в.)

2. Выступления учащихся с цитированием (домашнее задание по рядам).

II. Работа по теме урока.

Драматические судьбы героев романа – отражение судеб лучших людей пушкинского времени.

– незримо присутствует всегда и везде;

– принимает участие в судьбе героев;

– делится с читателями своими мыслями и чувствами;

– рассуждает о нравах и морали общества.

1. Разбор центральных образов романа.

1) Ленский.

– Почему столь значительны строки о приезде Ленского? Какова его роль в романе?

– Зачем Пушкин вводит в роман Владимира Ленского?

– Ленский – поэт. Как подал нам Пушкин творчество юноши-поэта?

– Попробуйте определить жанр «стихов Ленского».

– Почему автор романа вначале иронически отзывается не только о творчестве Ленского, но и о романтизме вообще: «Так он писал темно и вяло, что романтизмом мы зовем…» (ведь еще недавно Пушкин сам был правоверным романтиком!), а затем отказывает стихам Ленского в романтизме, попутно иронизируя над наивным представлением своих современников о романтической поэзии («Хоть романтизма тут нимало / Н е вижу я; да что нам в том?»)?

2) Онегин – проблемный герой, «герой времени».

– Личность его сформировалась в петербургской светской среде. В I главе мы из предыстории уже узнали основные социальные факторы, обусловившие характер Онегина: принятое в те годы воспитание детей из высших слоев дворянства, обучение «чему-нибудь и как-нибудь», первые шаги в свете, опыт «однообразной и пестрой» жизни в течение 8 лет.

В ранней юности Онегин – «добрый малый, как вы да я, как целый свет».

Характер его показан в движении, в развитии. Уже в I главе мы видим перелом в его судьбе: он смог отказаться от стереотипов светского поведения, от шумного, но внутренне пустого «обряда жизни».

– Вспомните затворничество Онегина: его необъявленный конфликт с высшим светом в I главе и с обществом деревенских помещиков – во II–VI главах.

– Найдите слова, которыми вы сказали бы об Онегине и Ленском, сопоставляя их, и составьте словарик антонимов:

Онегин Ленский

… …

… …

– Кто выигрывает от антитезы: Онегин – Ленский? Какими видятся нам Ленский и Онегин в дружбе? Испытания дружбой Онегин не выдержал. Причина – его неспособность «жить чувством».

Вот так описывает Пушкин его состояние перед дуэлью:

Он мог бы чувства обнаружить,

А не щетиниться, как зверь…

На именинах Татьяны он также показал себя «мячиком предрассуждений», глухим к голосу собственного сердца и к чувствам Ленского. Лишь после убийства Ленского Онегиным овладела «тоска сердечных угрызений».

– А как проявил себя Онегин во взаимоотношениях с Татьяной?

Сердцу не прикажешь, нельзя упрекать героя в том, что он не ответил на любовь Татьяны. Но как человек благородный и душевно тонкий, он сумел увидеть во «влюбленной деве» подлинные и искренние чувства, живые, а не книжные страсти. Однако смысл любви исчерпывается для него «наукой страсти нежной» или «домашним кругом», ограничивающим свободу человека. И в любви он слушается не голоса своего сердца, а голоса рассудка, не верит в любовь, не способен пока полюбить (с. 168 хрестоматии).

И только трагедия (смерть Ленского) смогла открыть ему прежде недоступный мир чувств.

– Каково значение встречи Татьяны и Онегина в Петербурге?

Это новый этап в духовном развитии героя: он преобразился, впервые испытав настоящее чувство, но оно обернулось для него любовной драмой; теперь уже Татьяна не может (не нарушив супружеского долга) ответить на его запоздалую любовь.

Теперь его разум побежден, он любит, «ума не внемля строгим пеням». Он «чуть с ума не своротил или не сделался поэтом…»

Именно любовью и дружбой, по мнению Пушкина, испытывается человек, именно они раскрывают богатство души или ее опустошенность.

3) «Татьяны милый идеал…».

– Нужны ли в романе сестры Ларины? Как входят в роман героини?

– Почему они производят столь контрастное впечатление? Причем каждая из них может расположить к себе, полюбиться читателю или, напротив, в чем-то покоробить…

– Почему для одних Ольга «мила», иные же не могли отделаться от иронической улыбки, читая о ней?

– В чем, может быть, с особенной резкостью сказалось отношение поэта к Ольге?

– Необходима ли Ольга в романе?

– Как входит в роман Татьяна?

– В каком признании выражено отношение Пушкина к Татьяне? К чему это извинение: « Простите мне : я так люблю…»? В какой строке отзовется эта пушкинская влюбленность в героиню романа?

– «Татьяны милый идеал…». Действительно ли идеален образ Татьяны?

– Почему строки, посвященные Татьяне, так завораживают? Можно ли их переложить на музыку?

– П. И. Чайковский, создавая оперу «Евгений Онегин», первоначально намеревался назвать ее именем героини романа – «Татьяна Ларина», обозначив жанр своего произведения как «лирические сцены»; оправдано ли это?

– Татьяна поразила и даже отпугнула своею «странностью» современников. А вас?

– Каков же мир Татьяны? Как дорисовывает его поэт в последних главах романа? Случайно ли «снится чудный сон Татьяне»? Почему этот сон так страшен? Перечитаем третью строфу V главы:

Но, может быть, такого рода

Картины вас не привлекут…

– К чему это отступление?

– Вспомните «московские» страницы седьмой главы: случайно ли Татьяна оказывается в Москве, только ли «ярмарка невест» объясняет ее появление в первопрестольной? И почему именно на этих страницах мы слышим: «Москва! Как много в этом звуке…»?

– А какие страницы, посвященные любимой героине поэта, особенно пленительны?

Чтение наизусть «Письма Татьяны» подготовленным учеником.

– Что самое удивительное в нем?

– Меняются ли интонация, смысл пушкинского романа после признания Татьяны?

– В чем трагизм образа Татьяны?

В одиночестве героини и обреченности ее романтической любви. Письмо Татьяны – это поступок бесстрашия и отчаяния любви, это воплощение «идеальности» героини.

– А «Письмо Онегина»? Какие его строки потрясли вас особенно?

– Сравните два письма: какое из них трагичнее, поэтически сильнее?

– Апофеоз образа Татьяны (с. 171–174 учебника). Как передал поэт перемены в ней? Как вы их объясните?

– Что же – Татьяна, «законодательница зал», подчинилась «свету»?

– Почему так потрясает монолог «А мне, Онегин, пышность эта…» (с. 173, строфа XLVI). Почему так трогают, остаются в памяти эти строки?

Образ Татьяны – вершина психологического реализма пушкинской поэзии. А сам роман начинает собой историю русского реалистического романа.

2. Составление опорной схемы.

3. Разбор особенностей сюжета романа.

I особенность:

II особенность

III особенность:

Образ повествователя раздвигает границы конфликта – в роман входит русская жизнь того времени во всех ее проявлениях.

III. Итог урока.

Домашнее задание:

1) наизусть отрывки из писем Онегина и Татьяны (по выбору учащихся);

2) вопрос 17 (с. 249) – устно (об иллюстрациях к роману);

3) подготовиться к итоговому тесту по творчеству А. С. Пушкина.