Кто такой эсхил и чем он прославился. Биографии. История жизни великих людей. Смотреть что такое "Эсхил" в других словарях

Эсхил (525 г. до н.э. - 456 г. до н.э.) - первый великий греческий трагик, получивший мировое признание. Именно он придал греческой трагедии великолепие и монументально-патетический стиль и по праву заслужил имя "отца трагедии" ещё в античные времена. Образы, созданные им, вошли в искусство как его неотъемлемая часть.

Биографические сведения об Эсхиле не очень обширны. Он родился в 525 г. до н.э. в Элевсине и происходил из древнего аристократического рода. Он принимал участие во всех главнейших сражениях греко-персидских войн (Марафон – 490 г. до н.э., Саламин – 480 г. до н.э., Платеи – 479 г. до н.э.), и свои заслуги как гражданина и воина ставил выше побед в драматических состязаниях, хотя об его участии в государственной или политической жизни ничего не известно. В 470 – 60-е гг. до н.э. он был самым популярным в Афинах поэтом. Около 472 г. до н.э. Эсхил был вынужден уехать в Сицилию, где он жил при дворе тирана Гиерона. Там при дворе в Сиракузах была поставлена его трагедия "Персы". В качестве причины этого изгнания источники выставляют либо его неудачу в поэтическом состязании с молодым Софоклом, либо разглашение тайн Элевсинских мистерий. Умер Эсхил после своего вторичного приезда в Сицилию, в Геле в 495 г. до н.э.

Эсхил написал 70 трагедий и 20 сатировских драм, но до нас дошло только 7 трагедий, написанных в последние два десятилетия его жизни: "Просительницы" ("Умоляющие"), "Персы", "Семеро против Фив", "Прикованный Прометей" и трилогия "Орестея", состоящая из трагедий "Агамемнон", "Хоэфоры" и "Эвмениды" (сатирическая драма "Протей" до нашего времени не дошла) и более 400 фрагментов. Первое выступление Эсхила как драматурга относится к 500 г. до н.э. В 484 г. до н.э. он добился первой победы. Трагедии этого раннего периода не сохранились. После этого Эсхил, по одним сведениям, 13 раз побеждал в состязаниях, а по другим - 28. В 468 г. до н.э. его победил Софокл, но под конец жизни в 458 г. Эсхил с тетралогией "Орестея" занял 1-е место. Трагедии Эхила возобновляли и после его смерти.

Аристотель сообщает о том, что Эсхил ввёл на сцену второго актёра. Ему также приписывается введение роскошных костюмов, масок и котурнов. Эсхил писал связные трилогии, посвящённые либо одному сюжету, либо разным, но так или иначе между собой связанным сюжетам. Завершалась каждая такая трилогия сатировской драмой, т.е. драмой с участием сатиров, трактовавшей какой-нибудь миф в очень весёлой форме.

С 484 г. до н.э. по 470 г. до н.э. считается вторым периодом творчества Эсхила. Из него до нас дошли две трагедии: "Умоляющие" ("Просительницы") и "Персы". В основе трагедии "Просительницы" (середина 490 – 460 гг. до н.э.) лежит старинный миф о 50 дочерях Даная, которые спасаются бегством от преследования 50 своих двоюродных братьев, сыновей Египта (брата Даная). Этот миф служит Эсхилу для утверждения варварской гуманности в противоположность варварскому деспотизму. Трагедия "Персы" (472 г. до н.э.) входила в тетралогию, которая до нас не дошла и была посвящена реальному событию: поражению персидского флота при Саламине. Этот период творчества Эсхила завершает второе путешествие в Сицилию.

Заключительный период творчества Эсхила начинается с 468 г. до н. э., когда он выступил на афинской сцене в состязании против своего ученика Софокла, который был на 30 лет моложе своего учителя и соперника. Софокл ставил трагедию "Триптолем", Эсхил - неизвестную нам трилогию. Трагедия Софокла привела зрителей в восторг; все же судьи долго не решались подать свой голос против всеэллинской славы Эсхила. Архонт, руководивший представлением, предложил славному в те времена полководцу Кимону и его товарищам решить спор, и тогда они присудили победу Софоклу.

В 467 г. до н.э. Эсхил поставил свою фиванскую трилогию ("Лай", "Эдип", "Семеро против Фив" и сатировская драма "Сфинкс"), из которой сохранилась только последняя трагедия, "Семеро против Фив", в которой Эсхил, вслед за Софоклом, вводит третьего актёра. В основе тетралогии лежал сюжет мифа об Эдипе. Центральное место в дошедшей до нас трагедии занимает сцена, состоящая из семи пар диалогов между Лазутчиком и Этеоклом. Лазутчик сообщает, что семь полководцев подходят к семи воротам города Фив. Каждому полководцу Этеокл назначает достойного противника.

Наиболее знаменитым произведением Эсхила является "Прикованный Прометей". О времени ее написания и постановки ничего не известно. Возможно, что трагедия тоже входила в трилогию вместе с трагедиями "Освобожденный Прометей", "Прометей-Огненосец" и ещё какой-то неизвестной нам сатировской драмой. Среди ученых есть мнение, что первое место в тетралогии занимала трагедия "Прометей-Огненосец". Мнение это основывается на предположении, согласно которому содержанием трагедии было принесение огня людям. Однако название "Огненосец" скорее имеет культовое значение, следовательно, относится к установлению культа Прометея в Аттике и составляет заключительную часть. Данная тетралогия, по-видимому, была поставлена около 469 г. до н.э., так как отклики на нее мы находим в сохранившихся отрывках трагедии Софокла "Триптолем", относящейся к 468 г. до н.э. Сюжет "Прометея" взят из древнего мифа, в котором, как видно из культа Прометея в Аттике, он представлялся богом огня. Первое упоминание мифа о нем содержится в поэмах Гесиода. В них он изображается просто как хитрец, который обманул Зевса при устройстве первого жертвоприношения и похитил с неба огонь, за что и несет наказание. Позднейшая версия приписывает ему создание людей из глиняных фигур, в которых он вдохнул жизнь. Основным содержанием этой трагедии является столкновение власти тирана, носителем которой представлен сам Зевс, с борцом и страдальцем за спасение и благо человечества – Прометеем.

Трилогия «Орестея» (458 г. до н.э.) – самое зрелое из произведений Эсхила. Она состоит из трех частей: "Агамемнон", "Хоэфоры" и "Эвмениды"; за ними следовала не дошедшая до нас сатировская драма «Протей». Главной идеей этого произведения выступает момент личной решимости, собственной ответственности человека за своё поведение. Сюжет этих произведений взят из поэм троянского цикла, именно – сказание о смерти царя Агамемнона. В основе первой трагедии лежит миф о возвращение Агамемнона из-под Трои и его гибели.

Вторая трагедия этой трилогии носит название "Хоэфоры", что значит, «женщины, несущие надгробные возлияния». Этим женщинам Клитемнестра поручила совершить надгробный обряд на могиле Агамемнона. Действие происходит лет через десять после действия предыдущей трагедии. В ней Орест, мстя за гибель отца, убивает свою мать Клитемнестру и ее любовника Эгисфа. Продолжением этой трагедии являются "Эвмениды". Орест, гонимый Эриниями, прибегает в Дельфы в храм Аполлона. Следом за ним туда являются и Эринии, составляющие в этой трагедии хор. Аполлон велит Оресту идти в Афины и там добиться оправдания перед богиней Афиной. Действие переносится в Афины, на Акрополь. Афина устраивает для суда над Орестом специальное судилище – Ареопаг и открывает судебное разбирательство. Она сама подает голос за его оправдание и Ореста оправдывают.

Легенда гласит, что Эсхил погиб, когда орёл сбросил ему на голову не то черепаху, приняв лысину Эсхила за камень, не то камень, приняв его лысину за яйцо.

Библиография

Трагедии

Умоляющие (Просительницы) (середина 490 – 460 гг. до н.э.)
Персы (472 г. до н.э.)

Семеро против Фив (467 г. до н.э.)

Экранизации произведений, театральные постановки

Прикованный Прометей (Греция, 1929) р. Д. Газиадис
Персы (Les Perses; The Persians; Франция, 1961) р. Жан Пра
Агамемнон (Agamemnon; Бельгия, 1973) р. Лоде Хендрикс

Содержание статьи

ЭСХИЛ (525–456 до н.э.), греческий драматург, первый из трех великих афинских трагиков 5 в. до н.э. Наши сведения о жизни Эсхила восходят главным образом к жизнеописанию, предпосланному его трагедиям в рукописи 11 в. Согласно этим данным, Эсхил родился в 525 до н.э. в Элевсине, его отцом был Эвфорион, принадлежавший к старинной афинской аристократии, эвпатридам. Эсхил сражался с персами у Марафона (этот факт с гордостью отмечается и в его эпитафии) и, вероятно, участвовал также в битве при Саламине, поскольку рассказ об этом сражении в Персах скорее всего принадлежит очевидцу. В молодости Эсхила Афины были малозначительным городом, но ему довелось сделаться свидетелем выдвижения родного города на ведущее место в греческом мире, что произошло после греко-персидских войн. Эсхил впервые выступил в состязании трагиков ок. 500 до н.э., но первый приз ему удалось выиграть только в 484. Позднее Эсхил занимал первое место по меньшей мере 13 раз. Афиняне очень высоко ставили его произведения. Об этом можно судить уже по тому, что после его смерти в Афинах было принято постановление, что всякий желающий поставить пьесу Эсхила «получит хор» от властей (т.е. получит разрешение возобновить постановку драмы на празднестве Дионисий). Эсхил несколько раз ездил на Сицилию и ставил там свои драмы, а в 476 до н.э. сочинил трагедию Этнянки в честь основания Этны Гиероном, тогдашним правителем Сиракуз. Предание о том, будто в 468 до н.э. Эсхил покинул Афины, потому что его возмутил успех младшего соперника Софокла, скорее всего недостоверно. Как бы то ни было, в 467 до н.э. Эсхил уже вновь был в Афинах на постановке своей трагедии Семеро против Фив , а в 458 до н.э. его шедевр, Орестея , единственная дошедшая до нас греческая трилогия, удостоилась первой премии. Эсхил умер в Геле на Сицилии в 456 до н.э. Как и все трагики до Софокла, он сам исполнял роли в своих драмах, но нанимал также и профессиональных актеров. Считается, что это Эсхил совершил чрезвычайно важный шаг в развитии драмы, введя в действие второго актера.

Произведения.

Эсхил объединял свои трагедии в трилогии, посвященные общей теме, например судьбе рода Лайя. Неизвестно, был ли он первым, кто начал создавать подобные единые трилогии, однако использование именно такой формы открывало широкий простор для мысли поэта и стало одним из факторов, позволивших ему достичь совершенства. Считается, что Эсхил был автором девяноста драм, названия 79 нам известны; из них 13 – сатировские драмы, которые обычно ставились как дополнение к трилогии. Хотя до нас дошло только 7 трагедий, их состав определился в результате тщательного отбора, произведенного в последние века античности, и поэтому их можно считать лучшими или наиболее типичными плодами поэтического дара Эсхила. Каждую из этих трагедий следует упомянуть особо. Персы, единственная дошедшая до нас историческая драма во всей греческой литературе, описывает поражение персов при Саламине в 480 до н.э. Трагедия была написана через восемь лет после этих событий, т.е. в 472 до н.э. Относительно времени постановки трагедии Прометей прикованный данных не имеется. Одни ученые считают ее относящейся к раннему периоду творчества, другие, напротив, к позднему. Вероятно, это была часть трилогии, посвященной Прометею . Миф, на котором основана данная трагедия, – наказание Прометея за похищение огня и пренебрежение волей Зевса , – получил развитие в знаменитой поэме Шелли Освобожденный Прометей и во множестве других произведений. Трагедия Семеро против Фив, поставленная в 467 до н.э., является изложением истории сыновей Эдипа, Этеокла и Полиника. Это завершающая часть трилогии, первые две трагедии были посвящены Лайю и его сыну Эдипу. Трагедия Просительницы излагает историю пятидесяти дочерей Даная, которые предпочли бежать из Египта, чтобы не выходить замуж за своих двоюродных братьев, сыновей Египта, и нашли убежище в Аргосе. Из-за обилия архаизмов эта трагедия долгое время считалась самым ранним из сохранившихся произведений Эсхила, однако папирусный фрагмент, опубликованный в 1952, позволяет датировать ее предположительно 463 до н.э. Трилогия Орестея была написана в 458 до н.э. и состоит из Агамемнона , Хоэфор и Эвменид.

Техника драматургии.

Когда Эсхил начинал писать, трагедия представляла собой преимущественно лирическое хоровое произведение и, по всей вероятности, состояла из хоровых партий, изредка прерывавшихся репликами, которыми обменивались предводитель хора (корифей) и единственный актер (впрочем, по ходу драмы он мог исполнять несколько ролей). Осуществленное Эсхилом введение второго актера оказало огромное влияние на сущность драмы, поскольку впервые дало возможность использовать диалог и передавать драматический конфликт без участия хора. В Просительницах и в Персах хор играет основную роль. Просительницы содержат лишь один короткий эпизод, в котором на сцене беседуют два персонажа, вообще же на всем протяжении пьесы актеры общаются только с хором (поэтому эту пьесу и принято было считать самой ранней трагедией Эсхила). Однако к концу жизни Эсхил научился с легкостью управлять двумя или даже тремя персонажами одновременно, и хотя в Орестее по-прежнему отмечаются длинные партии хора, основное действие и развитие сюжета происходят именно посредством диалогов.

Строение сюжета у Эсхила остается сравнительно простым. Главный герой оказывается в критическом положении, определенном волей божеств, и положение это, как правило, не меняется вплоть до развязки. Остановившись однажды на определенном образе действий, герой продолжает шествовать по избранному пути, не зная сомнений. Внутренний конфликт, которому отводит столь важное место Еврипид, у Эсхила почти незаметен, так что даже Орест, собираясь убить свою мать по велению Аполлона, проявляет лишь минутное колебание. Несколько незамысловатых эпизодов создают напряжение и вводят в действие детали, приводящие к самой катастрофе. Песни хора, переплетающиеся с эпизодами, образуют величественный фон, они передают непосредственное ощущение трагической ситуации, создают настроение тревоги и ужаса и подчас содержат указание на нравственный закон, являющийся скрытой пружиной действия. Судьба хора всегда вовлечена в трагедию, исход драмы в определенной мере затрагивает и его участников. Таким образом, Эсхил использует хор в качестве дополнительного актера, а не просто как комментатора событий.

Персонажи Эсхила обрисованы несколькими мощными штрихами. Здесь следует особо выделить Этеокла в Семеро против Фив и Клитемнестру в Агамемноне . Этеокл, благородный и верный своему долгу царь, навлекший гибель на себя и на свой род отчасти именно из-за преданности отчизне, был назван первым трагическим героем европейской драмы. Клитемнестру часто сравнивали с леди Макбет. Эта женщина, обладающая железной волей и непреклонной решимостью, одержимая слепой яростью, побуждающей ее убить мужа, безраздельно господствует во всех сценах Агамемнона , в которых она принимает участие.

Мировоззрение.

Величайшим достижением Эсхила было создание глубоко продуманной теологии. Отталкиваясь от греческого антропоморфного политеизма, он пришел к идее единого высшего божества («Зевс, кем бы он ни был, если ему так называться благоугодно»), почти полностью лишенного антропоморфных черт. В Просительницах Эсхил обращается к Зевсу как к «Царю царей, самой благой и совершенной из божественных сил», а в последней своей трагедии, Эвменидах , изображает Зевса как всеведущее и всемогущее божество, объединившее в себе справедливость и мировое равновесие, т.е. функции личного божества и неотвратимое свершение безличной судьбы. Может показаться, что Прометей прикованный резко контрастирует с таким представлением о Зевсе, поскольку здесь Зевс воспринимается Прометеем, Ио и хором как злобный тиран, могучий, но отнюдь не всеведущий, и притом скованный железными законами Необходимости. Однако следует помнить, что Прометей прикованный – лишь первая из трех трагедий на этот сюжет, несомненно, в двух последующих частях Эсхил нашел какое-то решение затронутой им теологической проблемы.

В теологии Эсхила божественное управление мирозданием распространяется также и на царство человеческой морали, т.е., если пользоваться языком мифа, Справедливость – дочь Зевса. Поэтому божественные силы неизменно наказывают грехи и преступления людей. Действие этой силы не сводится к воздаянию за излишнее благополучие, как полагали некоторые современники Эсхила: надлежащим образом использованное богатство отнюдь не влечет за собой гибели. Однако слишком благополучные смертные обнаруживают склонность к слепому заблуждению, безумию, которое, в свою очередь, порождает грех или самонадеянность и в итоге приводит к божественному наказанию и гибели. Последствия такого греха часто воспринимаются как наследственные, передающиеся внутри семьи в виде родового проклятия, однако Эсхил дает понять, что каждое поколение совершает свой собственный грех, тем самым вызывая к жизни родовое проклятие. В то же время наказание, ниспосылаемое Зевсом, отнюдь не является слепым и кровожадным воздаянием за прегрешение: человек учится через страдание, так что страдание служит позитивной нравственной задаче.

Орестея , трилогия, поставленная в 458 до н.э., состоит из трех трагедий – Агамемнон, Хоэфоры, Эвмениды . В этой трилогии прослеживается действие проклятия, постигшего род Атрея, когда сын Пелопа Атрей, поссорившись со своим братом Фиестом, убил детей Фиеста и угостил их отца страшным яством, приготовленным из детей. Проклятие, насланное Фиестом на Атрея, перешло на сына Атрея – Агамемнона. Поэтому, когда Агамемнон во главе греческого войска отправлялся под Трою, он решил принести в жертву собственную дочь, Ифигению, чтобы умилостивить Артемиду. Его жена Клитемнестра так никогда и не простила ему это злодеяние. В его отсутствие она обзавелась любовником Эгисфом, сыном Фиеста, вместе с которым замыслила план отмщения. Через десять лет Троя пала, и греки вернулись домой.

В трагедии Агамемнон действие начинается как раз с этого момента, а разворачивается оно вокруг умерщвления предводителя греческого войска собственной женой. Когда Агамемнон возвращается домой в сопровождении троянской пророчицы Кассандры, ставшей его пленницей и наложницей, Клитемнестра приглашает его войти во дворец и убивает его; участь Агамеменона разделяет и Кассандра. После убийств на сцене появляется Эгисф и заявляет, что отныне царская власть принадлежит ему и Клитемнестре. Хор аргосских старцев, сохранивших верность Агамемнону, тщетно протестует и намекает на грядущее возмездие, когда подрастет сын Агамемнона, Орест.

Трагедия Хоэфоры (или Жертва у гроба ) повествует о возвращении Ореста, который после убийства отца был отправлен за пределы Аргоса. Повинуясь оракулу Аполлона, Орест тайно возвращается, чтобы отомстить за отца. С помощью своей сестры, Электры, он проникает во дворец, убивает Эгисфа и собственную мать. После этого деяния Орест становится жертвой Эриний, грозных духов, мстящих за убийство родича, и в безумии покидает сцену, чтобы вновь искать защиту у Аполлона.

Трагедия Эвмениды посвящена страданиям Ореста, завершившимся в конце концов его оправданием. Преследуемый Эриниями юноша приходит в Афины и предстает здесь перед специально назначенным судом (Ареопагом) во главе с богиней Афиной. Аполлон выступает в качестве защитника, а голос, поданный Афиной, решает дело в пользу Ореста, поскольку люди не смогли придти к окончательному решению. Так прекращается действие родового проклятия Атрея. Эринии вне себя от гнева в связи с таким решением Ареопага, однако Афине удается их смягчить, уговорив их передать свои функции хранительниц справедливости Зевсу, а самим поселиться в Аттике в качестве благодетельных духов земли.

Эсхил - древнегреческий драматург, отец европейской трагедии.

Основные сведенья

Его родным краем был аттический город Элевсин, славный своими старинными таинствами, учреждёнными, по преданию, самой богиней Деметрой. В этих таинствах, под прозрачным символом возрождения погруженного в землю зерна, проводились глубокомысленные идеи о предстоящем воскресении похороненного в земле человека, о его загробной жизни, о награде добрым и каре для злых. Они дали направление уму молодого Эсхила, заставляя его вдумываться в смысл жизни, в отношение человеческой воли к божеству и к року, в причины и условия нравственного падения и нравственного оправдания.

Удачливый глупец - большое бедствие.

Зависимость Эсхила от культа елевсинской Деметры не ускользнула от его современников: Аристофан в своих «Лягушках» (под этим заглавием скрывается драматизованное состязание между Эсхилом и Еврипидом, кончающееся победой первого) влагает ему в уста следующую молитву: «Деметра, воспитавшая мою душу, дай мне оказаться достойным твоих таинств». Но если направление Эсхилова творчества и было обусловлено его рождением в Элевсине, то своей ареной он был обязан Афинам; благодаря им он стал не певцом литургических гимнов и кантат, а трагическим поэтом.

В Афинах уже с давних пор существовал культ Диониса, бога не столько вина, сколько того особенного «вакхического» экстаза, с которым греки впервые познакомились при посредстве вина и который поразил их впечатлительный и вдумчивый ум, как второе (после сна) и ещё более явное доказательство обособленности человеческой души и её способности к выступлению, к «исступлению» (греч. ek-stasis) из рамок индивидуальной, телесной жизни. Вот почему на празднествах Диониса исполнялись с древних пор экстатические поэмы, так называемые дифирамбы, поэмы видений и приподнятых чувств; их технической особенностью была самостоятельная роль корифея, который, * в лирическую песнь хора вставлял пассажи эпического характера и размера, так что лирика чередовалась с эпикой, аффекты - с видениями, между тем как в силу общего экстатического настроения все исполняющие чувствовали свои души перенесёнными в другие тела и говорили и действовали как герои тех видений, которые занимали их воображение в данную минуту. Таков зародыш трагедии; его развитие до Эсхила состояло:

Кровь, живущая в воспоминаниях, склеивает века.

в введении обособленного от хора актёра, который являлся то в одной, то в другой роли и вступал в беседу с корифеем, вследствие чего мог возникнуть драматический диалог, наряду с эпическими партиями корифея в первоначальном дифирамбе (его введение приписывалось Феспису, поэту эпохи Писистрата, которого поэтому и считали родоначальником трагедии), и
в приобщении к этой примитивной, чисто аттической драме введённой из Пелопоннеса так называемой «сатирической драмы»; это был тот же дифирамб, в котором, однако, хор состоял из козлоподобных лесных демонов, так называемых сатиров, а актёр выступал в роли их отца, пестуна младенца-Диониса, Силена. Это была, таким образом, настоящая «песня козлов», tragôdia (от tragos «козел» и ôdê «песня»); лишь со временем слово трагедия (лат. , трагедия) было перенесено с этой сатирической драмы на исполнявшуюся на той же сцене серьёзную трагедию.

Юность

Эпоха юности Эсхила была временем ожесточённой борьбы между этой пелопоннесской трагедией и исконно аттическим дифирамбом: главой аттического направления был непосредственный предшественник Эсхила, афинянин Фриних, главой пелопоннесского - Пратин из Флиунта в Пелопоннесе. Эсхил был ещё отроком, когда произошло событие, которое должно было, как казалось, доставить перевес пелопоннесскому направлению, но поведшее, совершенно неожиданно, к торжеству аттического. Этим событием было изгнание Писистратидов в 510 г. до н. э. Состоялось оно под давлением Дельф и благодаря вмешательству Спарты, но победители слишком круто воспользовались плодами своей победы и вызвали этим реакцию, результатом которой было изгнание спартанцев из Афин и реформы Клисфена. В связи с этими реформами находилась, несомненно, и состоявшаяся в 508 г. до н. э. замена странствующих хоров на празднествах Диониса хорами граждан (см. Хор). С этого же времени приблизительно начинается и поэтическая деятельность Эсхила: по свидетельству его биографов, он ещё в молодости стал писать трагедии.

Первый юношеский период его творчества продолжался до 484 г., когда он одержал свою первую победу; трагедии этого периода не сохранились; по-видимому, это было временем медленной выработки Эсхилом своего собственного трагического стиля. В этом отношении заслуживают внимания три момента:

Глас народа опасен, когда за ним истина.

введение второго актёра в придачу к тому первому, который был введён ещё Фесписом. Отсюда не следует, что Эсхил был изобретателем трагического диалога (возможного и при одном актёре, так как его собеседником мог быть корифей), но несомненно, что это нововведение должно было способствовать развитию действия, так как только оно дало возможность вывести одновременно на сцену двух персонажей из представляемой фабулы. Впрочем, это развитие совершалось очень медленно: в самых ранних из сохранившихся трагедий Эсхила, принадлежащих следующему периоду, роль второго актёра довольно незначительна и целый ряд сцен может быть сыгран при участии одного;
примирение аттического элемента с пелопоннесским (дорическим). Враждовавшие друг с другом драматические формы - серьёзная аттическая драма и игривый пелопоннесский сатирикон - были обе приняты Эсхилом в введённую им трагическую тетралогию, в состав которой входили три серьёзные драмы (трилогия) и одна сатирическая, в виде заключения; специальное имя этой последней, tragôdia (см. выше), было распространено также и на первые, а затем осталось именно за ними. Иногда вся тетралогия была объединена единством фабулы; так, в состав фиванской тетралогии входили три трагедии, «Лаий», «Эдип» и «Семь вождей», изображавшие в трёх последовательных ступенях зарождение и расцвет трагической вины, погубившей фиванскую династию Лабдакидов, а в виде заключительной сатирической драмы поэт прибавил пьесу под заглавием «Сфинкс», содержанием которой было избавление Фив Эдипом от свирепствовавшего там чудовища. Иногда только специально трагическая трилогия была объединена единством фабулы, сатирическая же драма стояла особо. Иногда, наконец, и трилогия состоит из трёх обособленных по содержанию трагедий; такова трилогия, к которой принадлежали сохранившиеся нам «Персы»: «Финей», «Персы» и «Главк Потнийский» (средняя - исторического, обе крайние - мифологического содержания). В этих последних случаях критики предполагали отличное от материального идейное единство, но доказать это предположение особенно трудно ввиду того, что дело касается трилогий, от которых до нас в лучшем случае дошло по одной пьесе. Трилогическая композиция Эсхила была очень важным шагом вперёд в развитии трагедии, как драмы: она дала поэту тот простор, в котором он нуждался, чтобы проследить рост и завершение трагической идеи, и этим подготовила сосредоточенную трагедию-драму Софокла, законы которой во всем главном - законы нашей трагедии. Примирение аттического и дорического элемента состояло не только в тетралогической композиции. Спор между обоими был в значительной степени музыкальный; Фриних был приверженцем вольной и подражательной ионийской музыки - Эсхил ввёл в свою трагедию также и строгие гармонии дорической лирики. Не обладая музыкой Эсхила (который был творцом не только специально поэтической, но и музыкальной и орхестической части своих трагедий), мы не можем оценить во всем его объёме значение этого нововведения; можно судить о нём только по размеру хорических песен, да и то более или менее гадательно.
Третьим нововведением было внесение в трагедию «Гомера», то есть всего старинного героического эпоса, творцом которого в эпоху Эсхила считался Гомер. В этом эпосе древние сказания эллинов получили свою первую поэтическую отделку. Вторую по времени отделку дала им лирика VI в. до. н. э.: имея своим средоточием Дельфы, она, естественно, видоизменяла старинные мифы, приноравливая их к духу не только дельфийской этики, но и дельфийской политики. Против этого тенденциозного характера дельфийской поэзии восстал ещё Писистрат, первый проводник идеи афинской гегемонии: за неимением своей, афинской поэзии, он противопоставил Дельфам Гомера, об изучении которого в Афинах он много заботился. Эсхил был продолжателем идей Писистрата: вливая гомеровский эпос в свою трагедию и видоизменяя его мифы в духе афинской гражданственности, он эмансипировал свою родину от духовного влияния Дельф. А что он сознательно избрал гомеровский эпос источником своей поэзии, об этом свидетельствует его известное изречение, в котором он скромно называет свои трагедии «блюдами с гомеровского стола». Эти принципиальные нововведения должны были состояться ещё в первый, подготовительный период поэтической деятельности Эсхила. Для Афин это был очень бурный период; к внутренней неурядице, сопряженной с реорганизацией афинской общины Клисфеном, присоединилась опасность войны с Дарием. Подавление ионийского восстания было предвестником нашествия персидского войска на Афины; оно состоялось, после долгих приготовлений, в 490 г. до н. э., но было благополучно отбито афинянами под Марафоном. Эсхил был тогда в расцвете лет; он сам был в числе «марафонских бойцов», и воспоминание об его участии в этой славной битве было его гордостью в течение всей его жизни; о нём упоминает сочиненная (по традиции) им самим надгробная эпиграмма, совершенно умалчивающая о его поэтическом значении.

Второй период творчества

С 484 г. начинается новый период Эсхилова творчества: мы видим его царём аттической сцены, на которой он не находит себе равного. Продолжается этот период приблизительно до 470 г. до н. э.; до нас из него дошли две трагедии - «Персы» и «Просительницы». Первая имеет содержанием историческое событие - поражение персов при Саламине и бедственное отступление их войска в Азию; вторая - мифологический сюжет, прибытие Даная с дочерьми в Аргос и покровительство, оказанное им аргосцами против их двоюродных братьев, сыновей Египта, брата Даная. Композиция этих трагедий - самых ранних для нас образцов трагической поэзии - поражает своей строгостью и простотой. Пролога нет; действие начинается со вступления хора (состоящего в первой трагедии из престарелых членов царского совета, во второй - из дочерей Даная), который сначала в анапестическом монологе говорит о цели своего появления, затем, в лирической песне, отдаётся тревожным чувствам по поводу ожидаемых событий. Действующих лиц немного: в первой трагедии - царица Атосса, вестник от персидского войска, тень покойного Дария, в заключении сам Ксеркс; во второй - Данай, аргосский царь Пеласг и посланец сыновей Египта. Они появляются на сцену по одному, редко по два; их разговоры (большей частью с хором) состоят из довольно длинных речей, за которыми следуют тоже длинные, так называемые стихомифии, при которых собеседники чередуются, произнося по одному стиху: не допускается ни нарушение этого порядка, ни вообще начало или конец речи в середине стиха. Действие развито очень слабо: в «Персах» так могут быть названы только мистические обряды, посредством которых царица Атосса вызывает из преисподней тень своего умершего супруга, в «Просительницах» - сравнительно оживленная сцена, в которой посланец сыновей Египта пытается силой заставить Данаид последовать за ним. Индивидуальных характеристик ещё нет. Атосса - просто царица-мать, Данай - просто отец-изгнанник, Дарий и Пеласг - цари. Интерес приковывается особенно хорическими пениями, которые и по содержанию, и по отделке занимают первое место; особенно хороши в «Персах» - траурная песнь по погибшим воинам, в «Просительницах» - благодарственная песнь Данаид за оказанное им гостеприимство, обе исполненные высокой гуманности и благородства. Обе пьесы были частями трилогий, но только «Просительницы» были объединены со следующими пьесами единством фабулы. В них рассказывалось, как Египтиады пошли на Аргос войной, как после гибели Пеласга Данай был избран царём и, ставя царские чувства выше отеческих, согласился выдать дочерей за ненавистных Египтиадов, но велел им в брачную ночь умертвить своих супругов (2-я пьеса, «Строители теремов»). Все дочери исполнили приказание отца, кроме одной, Гипермнестры; Данай наряжает суд над ослушницей, но её оправдывают после того, как сама Афродита, защищая обвиняемую, в пространной речи (она сохранилась) заявила о святости прав любви (третья пьеса, «Данаиды»).

В жизни поэта этот период был не менее бурным, чем предыдущий. Достаточно сказать, что это был во внешней политике Афин период Саламинской и Платейской битв (Э. принимал участие в обеих) и основания аттической державы, а во внутренней - период возвышения ареопага, руководившего афинской политикой в тревожное время нашествия врагов. Э. был знатного происхождения; более чем вероятно, что он и сам был членом этой аристократической коллегии; понятно, что тогдашняя политика Афин пользовалась его полным сочувствием. В то же время и его слава как поэта стала распространяться повсюду; она проникла и в западный центр греческого мира, Сиракузы, которые незадолго до того и в одно время с Афинами столь же героически выдержали нападение гораздо более могущественного врага - карфагенян. Их мудрый и деятельный царь Гиерон в 476 г. до н. э. основал у подножья Этны одноименный с горой город и пригласил Эсхила принять участие в празднике, данном по этому случаю; для него Э. написал (потерянную ныне) трагедию под заглавием «Этнеянки». После 472 г. до н. э. Э. вторично был в Сиракузах, чтобы там поставить своих «Персов»: пережитые тревоги карфагенского нашествия сделали эту пьесу и там вполне понятной и уместной.

Заключительные период творчества

Я думаю, убитым все равно, спят ли они, и поднимутся ли вновь.

Второе путешествие в Сицилию завершает второй период деятельности Эсхила; по своём возвращении в Афины он застал уже зрелым и самостоятельным человеком, в котором до тех пор видел лишь своего ученика - Софокла. В 468 г. до н. э. оба поэта выступили одновременно на афинской сцене. Софокл, бывший на 30 лет моложе своего учителя и соперника, ставил своего «Триптолема», Эсхил - неизвестную нам трилогию. Трагедия Софокла привела зрителей в восторг; все же судьи долго не решались подать свой голос против всеэллинской славы Эсхила. Архонт, руководивший представлением, предложил славному в те времена полководцу Кимону и его товарищам решить спор; победа была присуждена Софоклу. С этих пор оба они совместно владеют афинской сценой; что их отношения друг к другу не испортились, видно из некоторых намеков в названных уже «Лягушках» Аристофана. Успех «Триптолема» был отчасти последствием того, что Софокл увеличил число своих актёров до трёх; понятно, насколько от этого должна была выиграть оживленность диалога и действия. Эсхил поспешил воспользоваться этой идеей своего молодого соперника; в 467 г. до н. э. он поставил свою фиванскую трилогию, из которой сохранилась только последняя трагедия, «Семь вождей», при участии уже трёх актёров. Но и в другом отношении эта трилогия - точнее говоря, трагедия, так как только о ней мы и можем судить - была прогрессом в сравнении с трагедиями второго периода: впервые мы вместо типической характеристики встречаем индивидуальную, и притом очень смелую и могучую. Герой трагедии - Этеокл, один из обоих отверженных сыновей Эдипа. Он изгнал из Фив своего брата Полиника; тот набрал рать и союзников (это и есть семь вождей) и с их помощью хочет насильственно покорить свою родину. Проклятие отца начинает сбываться. Этеокл это сознает; но он слишком смел и горд, чтобы отступить. Будучи вообще деятельным и умным царём, он мрачно отвергает помощь богов, к которым обращаются испуганные жены и дочери его подданных; вместо того чтобы принять меры предосторожности, он дерзновенно вызывает рок, перед которым трепещут остальные, самолично выступает против брата и гибнет в поединке вместе с ним. Величавый замысел Э. понравился афинянам; ему была присуждена победа. В технике также наблюдается прогресс: трагедия начинается с пролога, предшествующего вступлению хора, партии последнего значительно сокращены и за их счёт увеличен объём диалога.

Около того же времени была, по-видимому, поставлена и тетралогия «Прометея», из которой нам сохранена лишь вторая (по мнению Вестфаля - первая) трагедия: «Прометей прикованный». Прозорливый титан, зная, что Зевс только в человеке может найти спасителя от угрожающей его царству гибели, хочет поднять человеческий род и для этого дарит ему эфирный огонь, похищая его с небесных высот; Зевс, видя в этом похищении нарушение всемирного договора и не зная решений рока, в наказание приковывает его к скалам Кавказа; Прометей выносит все муки и не выдаёт преждевременно своей тайны, зная, что со временем Зевс оценит его услугу. Это - единственная божественная трагедия, которая нам сохранена из древности: по грандиозности своей концепции она превосходит все прочие трагедии нашего поэта и сильно заинтересовала мыслителей и поэтов новой Европы. Не все, однако, в ней нам ясно - главным образом потому, что её продолжение, «Освобожденный Прометей», содержавшее решение загадок, до нас не дошло.

Орестея

Последней трилогией Эсхила, о которой мы знаем (458 г. до н. э.), была его «Орестея» - в составе трёх трагедий: «Агамемнон», «Хоэфоры» (приносительницы возлияний) и «Эвмениды». Содержание этой трилогии - судьба рода Атридов: Агамемнона и его сына Ореста. Перед Троянским походом Агамемнон обращается к суду Афин. Преследуемый Эвменидами, Орест бежит в Афины: сама богиня учреждает суд - позднейший Ареопаг, который оправдывает Ореста; умилостивлением оскорбленных Эвменид кончается трилогия. По своему драматизму, трагедии этой трилогии - самые совершенные из всех произведений Эсхила. По своему глубокомыслию они соперничают с «Прометеем», но имеют перед ним то преимущество, что на арене - не божественная, а человеческая среда. Трилогия и особенно её последняя трагедия не лишены и некоторой политической тенденции: возвеличивая Ареопаг как нравственный устой афинской гражданственности, Эсхил, несомненно, имел в виду защитить эту симпатичную ему коллегию от нападений, которым она подвергалась в последнее время со стороны Эфиальта и Перикла.

Очень возможно, что именно эти нападения и отравили Эсхилу его пребывание в Афинах; сам Аристофан свидетельствует, что Эсхил «не ладил с афинянами» в последнее время своей жизни. Нам рассказывают даже, что Эсхил подвергся обвинению в нечестии - а именно в том, что он в одной из своих трагедий вывел наружу таинства елевсинской Деметры.

Как бы то ни было, Эсхил вскоре после своей «Орестеи» покинул Афины, в третий раз отправился на Сицилию и в 456 г. до н. э. умер в сицилийском городе Геле.

Преуспевающие негодяи невыносимы.

Сохранившиеся пьесы Эсхила

«Персы» (472 до н.э.)
«Просительницы» (2-я пол. 470-х или 463 до н.э.)
«Семеро против Фив» (467 до н.э.)
Трилогия «Орестея» (458 до н.э.):
- «Агамемнон»
- «Хоэфоры» («Жертва у гроба», «Плакальщицы»)
- «Эвмениды» (458 до н.э.)
«Прометей прикованный» (450-40-е или ок. 415 до н.э.) авторство под вопросом

Наследие

От Эсхила осталось около 90 трагедий (включая сатирические драмы), заглавия которых нам, за немногими исключениями, известны; от многих сохранились также более или менее значительные отрывки. Героями трилогий были Ахилл, Аянт, Одиссей, Мемнон, Ниобея, Адраст, Персей; к кругу сказаний о Дионисе принадлежали трилогии о Ликурге и Пенфее, противниках его культа, страшно наказанных за свою строптивость.

Свершивший да несет последствия дел своих.

Вскоре после смерти поэта состоялось постановление, которым все его пьесы были допущены к трагическим состязаниям наравне с новыми пьесами других поэтов. Этим путём его слава и влияние были обеспечены на много поколений, а также обеспечена сохранность его пьес. В александрийскую эпоху они были известны все без больших пробелов и все читались и исследовались; лишь в римский период (во II в.) была сделана выборка тех семи пьес, которые дошли до нас. В византийскую эпоху три из них (а именно: «Персы», «Прометей» и «Семь вождей») были выбраны для школьного чтения; они сохранились в более значительном числе списков, между тем как сохранение остальных четырёх следует, по-видимому, приписать счастливой случайности.

Эсхил был создателем греческой, а стало быть, и всеевропейской трагедии. При чтении и разборе его пьес прежде всего бросается в глаза значительность совершившейся в них эволюции трагедии, как поэтического типа. Хотя трагедии первого, подготовительного периода не сохранены, а сохранившиеся обнимают собой промежуток всего в 14 лет (472-458 до н. э.), тем не менее разница между первой и последней из них («Персами» и трагедиями «Орестеи») гораздо сильнее, чем у Софокла - между «Антигоной» и «Эдипом в Колоне», или у Еврипида - между «Алкестидой» и «Ифигенией Авлидской», отделенных 30-летним промежутком. «Персы» и «Просительницы» - это скорее кантаты, чем драмы; в них ещё нет характеристики и почти нет действия. В средних трагедиях - «Семи вождях» и «Прометее» - центральные личности охарактеризованы уже очень сильно; встречаются также, особенно в «Прометее», и характеристики второстепенных персонажей, но действие ещё почти отсутствует. В «Орестее», наконец, мы имеем и яркие характеристики, и (особенно в «Хоэфорах») живое, захватывающее действие. Роль хора постепенно умаляется; в последних пьесах, впрочем, она опять становится значительнее, чем в средних. По-видимому, поэт взял назад сделанную в средних драмах уступку: как питомец эпохи, когда трагедия была ещё отраслью лирической поэзии, он слишком привык к тому непосредственному общению со слушателями, которое было возможно лишь в лирических пассажах хора, и ему было неудобно развивать свои идеи устами действующих лиц. Это неудобство было тем сильнее, чем ярче был обрисован характер действующих лиц и чем живее было само действие; вот почему усиление характеристики и драматичности повело к усилению роли хора, между тем как у последователей Эсхила, не знавших лирического периода трагедии, этого не замечается. Необходимость довольствоваться двумя (позднее тремя) актёрами в сохранившихся пьесах не ощущается как стеснение; не то было во многих из потерянных, где эта необходимость вела изредка к тому, что поэт, чтобы иметь больше простора для второстепенных лиц, в некоторых сценах роль главных лиц поручал статистам, то есть обрекал их на молчание. Конечно, это делалось с соблюдением психологического правдоподобия и потому было очень эффектно: образы молчаливого Ахилла после потери друга, молчаливой Ниобеи после гибели её детей глубоко запечатлелись в памяти современников и потомков. Тем не менее, следует признать, что в деле оживления диалога Эсхил остановился на полпути: до самого конца диалог состоит у него из длинных торжественных речей и не менее торжественных в своей правильности стихомифий. То же следует сказать и о действии, и о характеристиках, несмотря на несомненный прогресс в последних пьесах. Главное действие всё-таки совершается за кулисами или в промежутках между отдельными частями трилогий; перипетий ещё нет, нет также (если не считать «Хоэфор») и трагической интриги. В характеристиках Эсхил предпочитает величавость; лучше всего ему удаются характеры гордые, либо в своей правоте, как Прометей или Электра (в «Хоэфорах»), либо в сознании своей греховности, как Клитемнестра (в «Орестее»). Поэтому у него и женщины мало женственны: лишь Софоклу было предоставлено создать образ кроткой Исмены рядом с гордой Антигоной. Эсхил был чужд всякого эротизма: он сам у Аристофана говорит про себя, что никто не может указать среди созданных им типов влюбленной женщины. Ещё следует подчеркнуть у него любовь к чудесному и диковинному, находящую себе объяснение в той атмосфере чуда, в которой его воспитала елевсинская религия. Особенно заметна она в «Прометее», где Океаниды появляются на летучей колеснице, сам Океан - на грифоне, где при громе и молниях скала титана низвергается в бездну. В «Персах» появляется вещая тень Дария, в «Евменидах» - тень Клитемнестры. Рационализм эпохи Пелопоннесской войны предал осмеянию эту черту; но она хорошо гармонирует со всем прочим характером Эсхиловой поэзии, с её величавостью, ставящей её выше мерила обыденного реализма.

Эсхил - цитаты

Удачливый глупец - большое бедствие.

Кровь, живущая в воспоминаниях, склеивает века.

Глас народа опасен, когда за ним истина.

Я думаю, убитым все равно, спят ли они, и поднимутся ли вновь.

Преуспевающие негодяи невыносимы.

греч. Aischylos)

(ок. 525 - 456 до н.э.)

греческий драматург, прозванный «отцом трагедии»; происходил из знатного элевсинского рода, принимал участие в Греко-персидских войнах, умер на Сицилии. Э. написал ок. 80 трагедий, из которых сохранилось лишь семь: «Просительницы», «Персы», «Семеро против Фив», «Прикованный Прометей» и трилогия «Орестея».

Трагедия «Прикованный Прометей» переосмысливает образ древнего тирана: из примитивного обманщика, которым показывает его Гесиод, Прометей у Э. предстает не только образцом героя, которому человечество обязано всеми благами цивилизации, но и носителем глубокого внутреннего трагизма.

Редким образцом трагедии, сюжетом которой послужили не мифы, а современные драматургу события, являются «Персы». Участник Саламинской битвы и свидетель разгрома персов, Э. создал патриотическое произведение, в котором хотел показать величие подвига своих соотечественников и предостеречь врагов от захватнических планов.

«Орестея» - единственная из античных трилогий, сохранившихся полностью. В первой ее части - «Агамемнон» показана трагическая судьба предводителя ахейского войска Агамемнона, погибшего по возвращении из-под Трои от руки своей жены Клитемнестры. Во второй части - «Хоэфоры» (дословно «женщины, приносящие надгробные возлияния») рассказано о мщении сына Агамемнона Ореста, убивающего мать. В «Эвменидах», завершающих трилогию, изображено преследование Ореста эриниями. Творчество Э. не оставалось неизменным.

Даже потому немногому, что сохранилось, можно судить о различиях между его ранними и более поздними трагедиями, когда он испытал влияние Софокла. Если в ранних трагедиях действие развивалось внешне и лишь к концу трагедии, то все три части «Орестеи» дают образец нарастающего драматизма: каждый новый эпизод приближает к трагической развязке.

Творчество Э. оказало заметное влияние на дальнейшее развитие греческой драматургии. Аристофан, напр., поставил Э. на первое место среди знаменитых трагиков, охарактеризовав его как воспитателя греческого народа.

Эсхил. Трагедии / Пер. Вяч. Вс. Иванова, отв. ред. Н.И. Балашов. М., 1989; Головня В. История античного театра. М., 1972. С. 78-107; История греческой литературы: В 3 т. Т.1. М.; Л., 1946. С. 307-341; Лосев А.Ф., Сонкина Г.А. и др. Греческая трагедия. М., 1959. С. 43-102; Ярхо В.Н. Эсхил. М., 1958; Ярхо В.Н. Драматургия Эсхила и некоторые проблемы древнегреческой трагедии. М., 1978.

(И.А. Лисовый, К.А. Ревяко. Античный мир в терминах, именах и названиях: Словарь-справочник по истории и культуре Древней Греции и Рима / Науч. ред. А.И. Немировский. - 3-е изд. - Мн: Беларусь, 2001)

(525/4 - 456 до н. э.)

Великий афинский трагик, автор, по крайней мере, 79 произведений, из которых до нас дошли только 7: "Персы", "Умоляющие", "Семеро против Фив", "Прикованный Прометей" и трилогия "Орестея", включающая трагедии "Агамемнон", "Хоэфоры", "Эвмениды". Эсхил участвовал в сражениях при Марафоне и Саламине против персов; история же его смерти, случившейся оттого, что орел сбросил черепаху на лысую голову Эсхила, похожа на легенду. Эсхил - старший из основоположников греческой драмы; он ввел второго актера, что обусловило независимость от хора драматического диалога и действия. Все пьесы Эсхила пронизаны сильным религиозным чувством; в их основе - конфликт между человеческими страстями и божественным промыслом. Уже при жизни Эсхил был славен возвышенной метафорой и архаическим стилем, что вызывало насмешки Аристофана и восторг Шелли.

(Современный словарь-справочник: Античный мир. Cост. М.И.Умнов. М.: Олимп, АСТ, 2000)

др.-гр. драматург, «отец трагедии». Происх. из знат. рода в Элевсине, принимал участие в важнейших сражениях Греко-персидских войн: при Марафоне (490), Саламине (480) и, возм., Платеях (479). На состязании трагич. поэтов Э. выступил впервые в 500, первую победу одержал в 484. Впосл. еще 12 раз занимал 1-е место, а после смерти Э. (в Сицилии) было разрешено возобновлять его трагедии на правах новых драм. Введя 2-го актера и уменьшив роль хора, Э. превратил трагедию-кантату, какой она была еще у Фриниха, в трагедию - драмат. действие, в основе к-рого лежало жизненно важное столкновение личностей и их миропонимания. Еще большему углублению конфликта способствовало введение Э. в «Орестею», по примеру Софокла, 3-го актера. Всего Э. написал свыше 80 произв. (трагедий и сатировских драм), объединенных б. ч. в связные тетралогии. До нас дошли полностью 7 трагедий и значит, кол-во фр-тов. Надежно датируются трагедии «Персы» (472), «Семеро против Фив» (467) и трилогия «Орестея» (458), состоящая из трагедий «Агамемнон», «Хоэфоры» («Плакальщицы», «Жертва у гроба») и «Евмениды». Трагедию «Молящие» («Просительницы») обычно относили к ранн. периоду твор-ва Э. После открытия в 1952 г. папирусного отрывка дидаскалии к трилогии «Данаиды» (в состав к-рой входили «Молящие») больш-во исследователей склонны датировать ее 463, одн. худож. особенности «Молящих» больше согласуются с нашим представлением о твор-ве Э. в сер. 70-х, а дидаскалия могла относиться к посмертной постановке. Нет единогласия также в определении даты «Прометея прикованного»; его стил. черты говорят скорее в пользу позд. датировки.

Идейное содержание твор-ва Э. и худож. особенности его драм отражают, с одн. ст., процесс окончательного оформления афин. демократического полиса во 2-й пол. V в., с др. - завершение стил. традиций др.-гр. архаики и переход к иск-ву зрелой классики. В мировоззренческом плане для Э. характерно глубокое убеждение в конечной разумности космоса, существующего по законам вечной справедливости под наблюдением бессмертных богов. Челов. деяния могут на время пошатнуть это божеств, устр-во, подводя его к опасной черте, но они же способствуют его возвращению в первонач. состояние. С этой т. зр. толкуется Э. сама ист. реальность, свидетелем к-рой он был: в «Персах» Э. видит причину победы гр. флота и поражения персов при Саламине не только в превосходстве афин. демократической государственности над вост. деспотизмом, но и в преступной гордыне Ксеркса, посмевшего посягнуть на естеств. (и потому божеств.) порядок вещей. При этом попытка нарушить исконное соотношение природных стихий может возникнуть только вследствие умств. заблуждения Ксеркса, к-ромуА противостоит разумность объективно существующего мира. Временное преобладание иррациональных челов. побуждений над естеств. нравственными нормами лежит в основе конфликта, пронизывающего трагедию «Семеро против Фив» - заключ. часть несохранившейся «фиванской трилогии». Отцовское проклятье, тяготеющее над Этеоклом, побуждает его к нечестивому братоубийственному поединку, но герой принимает свое решение в состоянии крайней одержимости, к-рая приводит к торжеству, объективной необходимости, требующей пресечения преступного рода Лаия и Эдипа. Известная однозначность конфликта в «Персах» уступает место в «Семерых...» осознанию диалект, противоречивости мира, в к-ром один и тот же поступок м. б. одновременно и справедливым и преступным. В наиб, закон, форме трагическая диалектика мира выявляется в «Орестее», подводящей итог всему твор-ву Эсхила. Агамемнон, возглавив поход против Трои, выступает как справедливый мститель за преступление Париса, поправшего божеств, закон гостеприимства. Одн. ради успешного исхода войны царь приносит в жертву собственную дочь Ифигению, не говоря уже о десятках своих соотечественников. Разорение Трои за вину Париса делает самого Агамемнона виновным перед лицом высшей справедливости и дает основание его неверной супруге Клитеместре истолковать убийство мужа как расплату за пролитую им кровь. При этом показательно, что Агамемной и Клитеместра, как и Этеокл, принимают решение или совершают кровопролитие в состоянии умственного исступления, потери контроля над разумом. Новая ступень трагич. конфликта - убийство Клитеместры ее сыном Орестом, мстящим за отца; в этом поступке собств. побудительные мотивы Ореста сливаются с божеств, пророчеством, исходящим из уст Аполлона и получающим одобрение богини Афины. Окончат, решение принадлежит, одн., голосу афин. граждан в лице ареопага, созываемого Афиной специально для рассмотрения дел о кровопролитиях в пределах рода. Так архаич. закон возмездия («око за око») уступает место гос. органу, к-рый призван блюсти заповеди божеств. Справедливости. Трагедия «Прометей прикованный» отражает др. направление мировоззренческих поисков Э., ведущих к отказу от антропоморфного образа Зевса. В «Прометее» владыка богов, деспотически карающий гл. героя за благодеяния, оказанные им челов. роду, и преследующий нечестивой страстью аргосскую жрицу Ио, очень далек от того идеального судьи, к-рый осуществляет предписания мировой Справедливости в «Орестее». В не дошедшем до нас «Прометее освобождаемом» Зевс, судя- по сохран. фр-там и антич. свид-вам, наделялся уже иными свойствами: ему приписывалось внедрение в челов. общ-во нравственных устоев, к-рыми дополнялись материальные блага, дарованные людям Прометеем. В образе самого Прометея получает также завершение один из центр, для Э. вопросов человеческого поведения - ответственность героя за принимаемое им решение. Одн. Прометей отличается от др. персонажей Э. тем, что он наделен даром пророчества, заранее знает о грозящих ему муках и тем не менее отвергает любое соглашение с Зевсом. Благодаря этому внешне статичная трагедия наполняется огромным внутр. напряжением, а самый образ Прометея, как и др. героев Э., приобретает монументальное величие.

В стил, плане дошедшие трагедии Э. демонстрируют мастерское владение приемами архаич. повествования (композ. симметрия, рамочная структура, лексич. скрепы) и их преодоление с целью подчинения элементов архаич. техники новому единству. Так создается фронтонная композиция отдельной трагедии, в к-рой части, расположенные симметрично вокруг центр, ядра, объединяются лексическими и ритмическими скрепами, а также целой системой лейтмотивов. В «Орестее» фронтонная структура в свою очередь преодолевается благодаря динамической устремленности действия к кульминации, перемещающейся в каждой трагедии из центра к ее завершению. Особо следует отметить язык Э.: он отл. возвышенностью, смелыми речевыми образами, слож. определениями, неологизмами, причем от ранних трагедий к поздним возрастает содержательность языковых характеристик. Своим твор-вом Э. заложил основу для афинской драмы, где опыт «отца трагедии» использовался и переосмыслялся его преемниками - Софоклом и Еврипидом.

(Античная культура: литература, театр, искусство, философия, наука. Словарь-справочник / Под редакцией В.Н.Ярхо. М., 1995.)

Отличное определение

Неполное определение ↓

Эсхил (др.-греч. Αἰσχύλος, 525 до н. э. - 456 до н. э.) - древнегреческий драматург, отец европейской трагедии.

Эсхил принадлежал к аристократической семье. Одним из его братьев был герой Марафонской битвы Кинегир; одним из племянников - Филокл, выдающийся трагический поэт второй половины V века до н.э. Сын Эсхила Евфорион также писал трагедии.

Родиной Эсхила был аттический город Элевсин, славный своими старинными таинствами, учреждёнными, по преданию, самой богиней Деметрой. В этих таинствах, под прозрачным символом возрождения погруженного в землю зерна, проводились глубокомысленные идеи о предстоящем воскресении похороненного в земле человека, о его загробной жизни, о награде добрым и каре для злых. Они дали направление уму молодого Эсхила, заставляя его вдумываться в смысл жизни, в отношение человеческой воли к божеству и к року, в причины и условия нравственного падения и нравственного оправдания.

Вот почему на празднествах Диониса исполнялись с древних пор экстатические поэмы, так называемые дифирамбы, поэмы видений и приподнятых чувств. Их технической особенностью была самостоятельная роль корифея, который, в лирическую песнь хора вставлял пассажи эпического характера и размера, так что лирика чередовалась с эпикой, аффекты - с видениями, между тем как в силу общего экстатического настроения все исполняющие чувствовали свои души перенесёнными в другие тела и говорили и действовали как герои тех видений, которые занимали их воображение в данную минуту.

Эсхил был ещё отроком, когда произошло событие, которое должно было, как казалось, доставить перевес пелопоннесскому направлению, но поведшее, совершенно неожиданно, к торжеству аттического. Этим событием было изгнание Писистратидов в 510 году до н. э. Состоялось оно под давлением Дельф и благодаря вмешательству Спарты, но победители слишком круто воспользовались плодами своей победы и вызвали этим реакцию, результатом которой было изгнание спартанцев из Афин и реформы Клисфена. В связи с этими реформами находилась, несомненно, и состоявшаяся в 508 году до н. э. замена странствующих хоров на празднествах Диониса хорами граждан. С этого же времени приблизительно начинается и поэтическая деятельность Эсхила: по свидетельству его биографов, он ещё в молодости стал писать трагедии.

Первый юношеский период его творчества продолжался до 484 года до н. э., когда он одержал свою первую победу. Трагедии этого периода не сохранились. По-видимому, это было временем медленной выработки Эсхилом своего собственного трагического стиля.

С 484 г. начинается новый период Эсхилова творчества: мы видим его царём аттической сцены, на которой он не находит себе равного.

Пересказанная Валерием Максимом и Плинием Старшим легенда гласит, что Эсхил погиб, когда орёл сбросил ему на голову не то черепаху, приняв лысину Эсхила за камень, не то камень, приняв его лысину за яйцо.

Утраченные пьесы Эсхила:

В общей сложности Эсхил написал около 90 пьес, из которых полностью сохранились только шесть. Авторство ещё одной дошедшей до нас пьесы, приписываемой Эсхилу, под вопросом. Сохранились заголовки и фрагменты других пьес, а также комментарии, сделанные более поздними авторами, позволяющие реконструировать часть утраченного. В источниках упоминаются следующие названия:

Алкмена
Амимона (сатировская драма, 463 год до н.э.)
Аргивяне, или Аргивянки
Арго, или Гребцы
Аталанта
Афамант
Бассариды
Вакханки
Вестники (сатировская драма)
Взвешивание душ
Вызыватели душ
Гелиады
Гераклиды
Гипсипила
Главк Морской
Главк Потнийский (сатировская драма, 472 год до н.э.)
Данаиды (463 год до н.э.)
Египтяне (463 год до н.э.)
Жрицы
Иксион
Ифигения
Кабиры (возможно, сатировская драма)
Каллисто
Карийцы, или Европа
Керкион (сатировская драма)
Кикн
Кирка (сатировская драма)
Кормилицы Диониса
Критянки
Лай (467 год до н.э.)
Лев (сатировская драма)
Лемниянки
Ликург
Лучницы
Мемнон
Мирмидоняне
Мисийцы
Немея
Орифия
Паламед
Пенелопа
Пенфей
Перрребиянки
Полидект
Предводящие
Прометей-огневозжигатель (сатировская драма)
Прометей-огненосец
Прометей освобождаемый
Протей (сатировская драма, 458 год до н.э.)
Саламинянки
Семела, или Водоносицы
Сизиф-беглец (сатировская драма)
Сизиф-камнекат (сатировская драма)
Собиратели костей
Строители брачного терема
Суд об оружии
Сфинкс (сатировская драма, 467 год до н.э.)
Телеф
Тянущие невод (сатировская драма)
Феоры, или Истмийские состязания (сатировская драма)
Филоктет
Финей (472 год до н.э.)
Форкиады
Фракиянки
Фригийцы, или Выкуп тела Патрокла
Шерстечесальщицы
Эдип (467 год до н.э.)
Эдоняне
Элевсиняне
Эпигоны
Этнеянки
Юноши.

Сохранившиеся пьесы Эсхила:

«Персы» (472 до н. э.)
«Просительницы» (2-я пол. 470-х или 463 до н. э.)
«Семеро против Фив» (467 до н. э.)
Трилогия «Орестея» (458 до н. э.): «Агамемнон»
«Хоэфоры» («Жертва у гроба», «Плакальщицы»)
«Эвмениды» (458 до н. э.)
«Прометей прикованный» (450-40-е или ок. 415 до н. э.) авторство под вопросом.