"Крестный ход в Курской губернии". История создания картины

Еще живя в Чугуеве, в середине 1870-х, Репин нашел великолепный сюжет для картины, «нашел, наконец, себе «идею», - сообщал он В.В.Стасову. Художник взял, как он сам говорил, сюжет очень сложный, для написания картины потребуется года три работы, но «очень стоит». Писать картину он будет в Москве, потому что «удобней места нет». Каков этот сюжет, что представляет собой будущая картина, Репин не говорит, и «никому не скажет», пока картина не будет закончена.
Речь шла о «Крестном ходе». Замысел был грандиозный. Картины, созданные Репиным в Чугуеве и рисующие образы людей из народа и угнетателей народа, такие, как «Мужичок из робких», «Мужик с дурным глазом», «Протодиакон», превосходные сами по себе, по существу были лишь этапом по пути к «Крестному ходу», своего рода этюдами. Уже первый эскиз новой картины, сделанный Репиным в 1877 году, выявляет идейный замысел художника-противопоставление богатых и бедных, духовенства и крестьян, власти и народа, а в разработке окончательного варианта, в образах крестьян подчеркнуто и другое - духовное богатство простого русского народа, закабаленного, униженного, живущего в нищете, но умного, трудолюбивого, мечтающего о новой жизни.
Замысел Репина встретил большое сочувствие у всех его друзей, в особенности у И.Н.Крамского. Зрелище крестных ходов привлекало Репина еще в детстве, когда он с матерью посещал монастырь под Чугуевом. «Мы с удовольствием входили в кленовый густой лес... и поспевали до начала благовеста... После длинной службы в церкви явленную икону несли на колодец. По тенистому лесу толпа рассыпалась и так красиво, пятнами, освещалась в густом орешнике. Мальчишки звонко хлопали ладонями по кленовым листьям». Но детские впечатления были только красочными, зрелищными. Золото и серебро хоругвей, блестящие украшения икон, искрящиеся на солнце одеяния священников, толпы народа в праздничных одеждах - все это, конечно, привлекало мальчишек. Но теперь, когда он - большой художник - увидел крестные ходы в Чугуеве, детское восприятие ярких красок ушло на задний план, а главным, основным стало обличение современной русской действительности.

И.Н.Крамской, будучи в Москве, увидел в мастерской Репина эту картину, фактически только еще начатую, и, возвратившись в Петербург, выразил свой восторг Стасову, а тот, как и всегда, не замедлил сообщить об этом Репину. Отвечая на письмо Стасова, Репин говорит, что Крамской действительно восторгался «Крестным ходом», но «мне кажется, он преувеличивает». Репин сообщает далее, что над картиной он продолжает работать. А в заключение говорит: «Вообще в Москве я работаю много и с удовольствием». И Стасов, еще не видевший даже первоначального эскиза «Крестного хода», в статье, где он столь отрицательно отзывался о картине «Царевна Софья», писал: «С нетерпением спрашиваешь: когда приступит снова Репин к новому настоящему делу, когда он даст нам еще одно совершенное создание, вроде «Бурлаков». Слухи носятся, у него есть в мастерской изумительная полуоконченная картина «Крестный ход». Прошлогодний «Диакон» (Стасов говорит о картине Репина «Протодиакон») был только одним из этюдов для этой картины. Представьте же себе, что такое будет то художественное создание, для которого существуют подобные этюды, уже сами по себе шедевры».

Работу над «Крестным ходом» Репин продолжает со все возрастающим энтузиазмом. В июле 1878 года Репин пишет Стасову, что картину «Крестный ход» он продолжает писать, делает этюды к картине, «интересный субъект попался», «при квартире у меня довольно большой садик, и я пишу в нем этюды на солнце и на воздухе». Репин пишет этюды для «Крестного хода» и в Москве, и в Звенигороде, и в Троице-Сергиевском и Саввинском монастырях, в Абрамцеве и в Хотькове, много ездит и ходит пешком, один или в компании с друзьями-художниками Поленовым, Левицким и Васнецовым. Он восхищается красавицей Москвой-рекой, монастырскими древностями. В Москве и вокруг Москвы он находит «удивительные бытовые куски». В Саввинском монастыре возле Звенигорода Репин увидел «дурака юродивого, чудо!» Начинается работа над этюдами «Горбуна». Сперва это - только голова, искаженное страданиями лицо, затем - сидящий горбун, с сумрачным, суровым лицом, испещренным морщинами, далее - поясное изображение горбуна, в жесте которого уже появляется устремление вперед, наконец, последний этюд - горбун во весь рост, в положении, близком к картине - он рвется вперед, отталкивая десятского, преграждающего ему путь к иконе.
Упорно работал Репин над этой картиной. 9 августа 1881 года он писал Стасову из Хотькова, что зимой этого года будет жить еще в Москве, кончать «Крестный ход» и что сейчас он занят этюдами для этой картины. «Жаль, погода стоит убийственная, солнечных дней почти не бывает, а ведь у меня все должно быть на солнце!»
И несколько позже сообщает, что работает большей частью над «Крестным ходом», но и в эту зиму картина не будет окончена. Кончать придется, пишет он, в Петербурге.
Репин ездил в окрестности Курска, в знаменитую Коренную пустынь, славившуюся своими крестными ходами, побывал в Киеве и в Чернигове - смотрел крестный ход из Троицкого монастыря. Его давний приятель художник Н.И.Мурашко, товарищ по Академии художеств, у которого гостил Репин в Киеве, вспоминал впоследствии о том, как Репин наблюдал крестный ход: «Явились мы довольно рано и заняли место на одной из возвышенностей... Вокруг нас и возле все шумело... Был парад и шествие духовенства... Репин был несколько смущен и как бы досадовал, заметив, что некоторые из духовенства преспокойно разговаривают во время самой процессии». И в репинском «Крестном ходе» священники говорят между собой о чем-то, отнюдь не священном...
Почти весь 1881 год Репин усердно трудился над картиной. «Эту неделю я работал все на солнце, с большим успехом, - писал он П.М.Третьякову,- сделал самые трудные, во всех отношениях, этюды риз дьякона и причетника; да еще интересный странник попался (мимо шел); но зато ужасно я устал за эту неделю. Если бы с таким «успехом удалось проработать хотя половину сентября, то я собрал бы все материалы для крестного хода».
В апреле 1882 года он сообщает Стасову, что «Крестный ход» будет писать и летом, а кончать его будет в галерее Третьякова, где есть свободные залы. «Крестный ход» был окончательно завершен лишь в Петербурге, но все основное в картине было написано в московский период жизни художника.

Выдающийся русский художник Илья Ефимович Репин родился в 1844 году в Чугуеве на Харьковщине в семье отставного солдата. Первоначальные навыки живописи получил от чугуевских иконописцев. В 1863 году поступил в Петербургскую Академию художеств и в 1871 году закончил ее. Регулярно участвовал в выставках передвижников. Писал портреты, жанровые и исторические картины. Жил в Москве и Петербурге; последние годы жизни - в Куоккале, на Карельском перешейке (ныне Репино Ленинградской области). Там он и умер в 1930 году. О Репине написаны десятки монографий, сотни статей, воспоминаний и публикаций, но тема жизни и творчества художника далеко не исчерпана... »

О графических рисунках Репина

За свою долгую деятельность Репин рисовал неустанно. Карандаш - неразлучный его спутник и товарищ. По свидетельству близко его знающих лиц, он пользуется всяким случаем, чтобы рисовать: сидит ли он на каком-нибудь заседании, беседует ли с приятелем или знакомым на улице - всюду он зарисовывает в альбом или на лист бумаги. Работая над картиной или портретом, он опять попутно рисует; ищет на бумаге карандашом наиболее совершенного выражения своей идеи... »

Воспоминания современников Репина

Илью Ефимовича Репина я узнала, когда была еще ребенком, вероятно, лет семи, в то время, как он писал портрет моей матери, Поликсены Степановны Стасовой. Этот портрет висел у нас в квартире в Петербурге сначала на Малой Морской улице, а потом на Фурштадской, в кабинете отца над диваном. Направо от него, под углом, висел портрет дяди - Владимира Васильевича Стасова, писанный И. Е. Репиным в 1883 году, в течение трех дней в Дрездене. Кроме этих работ Репина, у моих родителей был еще один из первоначальных набросков к «Бурлакам»...

С давних пор на Руси существовал благочестивый обычай отмечать дни памяти наиболее почитаемых чудотворных икон крестными ходами. Свидетелем одного из них в Чугуеве в 1877 году был И. Е. Репин. Яркое и впечатляющее зрелище послужило основой для сюжета картины «Крестный ход в Курской губернии». Полностью же идея картины оформилась после посещения знаменитой Коренной пустыни. Именно там крестные ходы собирали наибольшее число паломников.

«Крестный ход в Курской губернии». Описание картины

Окончательно работа над картиной была завершена в 1883 году. Полотно переносит зрителя в жаркий летний день. По пыльной дороге, среди знойного марева из глубины картины движется нескончаемая процессия крестного хода. Несут чудотворную икону к месту, где когда-то она была явлена людям.

Все детали картины написаны с поразительной конкретностью. Это и иссушающее всё вокруг солнце, лучи которого как бы концентрируются в золоте церковных облачений, воздух, наполненный пылью и монотонным рокотом движущейся на зрителя толпы, и, самое главное, лица участников. В них Репину удалось с необыкновенным мастерством передать и сознание значимости совершаемого ими дела, и в то же время привязанность к чисто земным помыслам и страстям.

Но «Крестный ход в Курской губернии» Репина - это не просто жанровая сцена, констатирующая определённое событие, это целая галерея портретных образов, мастерски созданных художником. В ней изображены представители различных слоёв общества пореформенной России. Даётся документально точная картина социального расслоения и неравенства.

Картина Репина ― критика ханжества и лицемерия

Илья Ефимович принадлежал к известному содружеству художников-передвижников, придерживающихся в основном остросоциальной направленности своих произведений. К этой сюжетной категории относится и «Крестный ход в Курской губернии». Однако следует понимать, что критика в данном случае направлена не на религию в целом и не на православную обрядность, как пытались это трактовать в период богоборчества, а лишь на лицемерное и ханжеское выражение религиозности.

«Хозяева жизни» и сельская беднота

В центральной части картины, в глубине, ярко и сатирически изображена толстая помещица с чванливым и высокомерным лицом, по-хозяйски прижавшая к себе икону, а рядом с ней грубый сельский староста, отгоняющий палкой от своей благодетельницы напирающих со всех сторон крестьян. В произведении художника «Крестный ход в Курской губернии» представлено чёткое разграничение С одной стороны «хозяева жизни», это и сама помещица, и идущая за ней свита, и вся так называемая чистая публика, составляющая основную часть процессии, с другой ― «голь перекатная», как принято называть на Руси низшие слои общества, бесправные и обездоленные. Они с обеих сторон сопровождают шествие, возревновав о спасении души, также хотят поклониться святыне, но их отгоняют от неё конные жандармы и не в меру усердные барские слуги.

Очень характерна фигура нищего-калеки на переднем плане картины «Крестный ход в Курской губернии». Он, как никто другой, нуждается в Божьей помощи и пытается хотя бы приблизиться к святыне. Видно, что горбун старается изо всех сил, но ему преграждает дорогу палка мужика, присвоившего себе право решать, кому быть вблизи чудотворной, а кому нет.

Обличение лицемерия духовенства

«Крестный ход в Курской губернии» Репина является сатирой и на представителей церковных кругов, подменяющих высокое духовное служение мирскими и суетными заботами. Это, прежде всего, группа священников, следующая за помещицей, несущей икону, окружившая полукольцом важного барина и ведущая с ним подобострастные разговоры. По всему видно, что всё их внимание отдано возможному благодетелю, а до чудотворной иконы им нет никакого дела.

Картины социальной жизни общества

Картина «Крестный ход в Курской губернии» (жанр которой, безусловно, относится к остросоциальным), по общему мнению, является наиболее ярким проявлением творческой направленности автора. Репина никогда не привлекали мелкие, эпизодические темы. Он всегда брался за масштабные сюжеты, включающие в себя разноплановые сцены жизни общества. Выдающийся мастер, Репин умел сочетать в своих картинах острый гротеск с глубокой индивидуальностью и психологизмом своих героев.

Репин. Крестный ход в Курской губернии: что на самом деле изображено на картине

Крестный ход в Курской губернии (1880-1883) — одна из самых знаменитых картин Ильи Репина. Традиционно считается, что картина изображает крестный ход, сопровождающий чудотворную Курскую Коренную икону Божией Матери, переносимую ежегодно, в 9-ю пятницу по Пасхе, из Знаменского собора в Курске и Курскую Коренную пустынь, где икона пребывала до 12-го (24-го) сентября, после чего возвращалась в Курск.

Крестный ход собирал во второй половине XIX века от 30 до 60 тысяч участников и был в числе наиболее популярных религиозных шествий в России.

Художник критично отнесся к изображаемому шествию. "Чистая" публика, охраняемая конной стражей от "серой" представляет собой некоторого рода фрик-шоу, одно лицо нелепей другого.

Охрана свирепствует. Чем проще персонажи картины, тем они симпатичнее Репину. Мужики, несущие икону, выглядят уже достойно. Горбун, отгоняемый от иконы, вызывает сочувствие.

В общем, перед нами полотно, сочетающее великолепие живописной техники и традиционное передвижнически-народническое отношение к изображаемому: очевидно, что автор в бога не особенно верует (во всяком случае, не считает нужным таскаться огромной толпой за иконами), а социальное расслоение его расстраивает.

Картина — не фотография.

Мы знаем церемониал крестных ходов с Коренной иконой, утвержденный еще в 1830-е годы, и это позволяет нам понять, что художник достаточно вольно обошелся с тем, что он видел. Из шествия изъяты все его элементы и участники, которые казались Репину вредными для композиции.

Например, в реальном крестном ходе участвовало множество кавалеристов Казанского драгунского полка.

Но, видимо, Репин считал нужным подчеркнуть роль полиции, а армия казалась ему несоответствующей направлению картины — и вот драгуны исчезли.

Во всяком случае, его не следует принимать за Коренную икону — во всех крестных ходах главную святыню традиционно (и в наше время тоже) несут впереди, перед ней носятся только кресты, хоругви и церковные фонари.

Кстати, объект на носилках справа на переднем плане — это тоже не Коренная икона.

Духовенство поразбежалось.

У городской черты отчаливало и курское духовенство. Для дальнейшего сопровождения иконы путь разбивался на четыре отрезка, на каждом из которых икону сопровождало сельское духовенство: благочинный, шесть священников и четыре диакона. И только у самого монастыря крестный ход встречала его братия с архимандритом.

Репин, не придерживаясь фотографической точности, еще более усилил эту ноту: на картине мы видим всего лишь двух священников, двух иеромонахов и диакона.

В сравнении с несметной толпой простого народа духовенство почти что отсутствует. При этом, по-видимому, четыре священника на являются официальными участниками, они идут в толпе.

В общем, из одиннадцати духовных лиц, назначенных сопровождать икону, десять куда-то слиняли, оставив дьякона отдуваться за всех.

Репин попал в самую точку: духовенство, а в особенности ученое, академическое, мало одобряло религиозный стиль простого народа, связанный с почитанием артефактов. Архиереи, начиная с елизаветинской эпохи, относились к мощам, иконам, крестным ходам, лобызанию святынь и пр. с позиций, напоминающих англиканскую Низкую церковь: нам самим это не интересно и кажется ненужным, но если кто-то верит, то мы мешаться не будем.

Как наиболее известные эпизоды этого подспудного конфликта можно вспомнить смерть московского митрополита Амвросия, растерзанного в 1771 году в клочья ревнителями православия за то, что во время эпидемии чумы воспретил народу целование Боголюбской иконы, а также явное сопротивление духовенства канонизации Серафима Саровского в 1903.

Расчистив полотно от духовных лиц, Репин говорит зрителю: перед вами вера простого народа и правящего класса, которые при этом не могут объединиться в вере и преодолеть социальные барьеры, но не вера духовенства.

Бояре, мужики и полиция прилежно тащатся по жаре за святыней, волоча за собой свои привычные конфликты, духовенство же тем временем куда-то слилось.

Очень мало полиции.

Полиция на картине — отличная иллюстрация принципа "правда жизни не есть правда искусства". Картина кажется переполненной полицейскими, которые кого-то бьют, стращают и не пускают.

На самом же деле на всю огромную толпу приходится четыре чина полиции: становой пристав, его помощник и два урядника (это нижние чины).

Все остальные конные люди с бляхами — это выборные должностные лица сельских обществ, сельские старосты либо сотские.

И не мудрено: по нормативам той эпохи на 2500 человек сельского населения приходился лишь один штатный чин полиции.

Всех остальные — нечто вроде дружинников, которых привлекли к охране порядка принудительно — от выбора в сельские старосты и сотские нельзя было отказаться, а сотским часто даже и не платили, а вот распоряжения полиции (например, явится для охраны церковной процессии) они были обязаны выполнять.

В нашу эпоху после появления на улице старичка с написанным от руки плакатиком "миру-мир" в течение трех минут появляется автобус с омоном и десять сотрудников центра "Э" в штатском.

Не так была устроена старая Россия: толпа в тридцать тысяч человек спокойно шла через полуезда в сопровождении четырех полицейских.

Не зная будущего, современники (и явно Репин в их числе) наивно считали Россию страной, переполненной полицейскими, что и отразилось на нашем полотне в полной мере.

Заметим, что икону было от чего охранять. В 1898 году двинутый на всю голову юноша Анатолий Уфимцев устроил в Знаменском соборе взрыв с целью уничтожить икону. Государь император не продемонстрировал рвения в защите чувств верующих от кощунников, ожидаемого от властей сегодня: учитывая, что идиот устроил взрыв ночью, чтобы не пострадали люди, царь повелел прекратить уголовное преследование и просто сослал его на пять лет в Акмолинск.

Лес.

Процессия проходит мимо пригорка, на котором совсем недавно рос лес, срубленный самым варварским образом.

Вместо того, чтобы провести в разновозрастном лесу выборочную рубку зрелых деревьев, весь лес просто свели под корень.

Это — проявление огромной экологической проблемы той эпохи, обезлесения Центральной России. Сельское население быстро росло, и крестьяне, остро нуждавшиеся в земле (равно как и помещики, остро нуждавшиеся в деньгах), приступили к бесхозяйственному и вредоносному уничтожению лесов.

Результаты не заставили себя ожидать: климат попортился, засухи усилились, реки стали более полноводными весной и маловодными зимой.

В широком смысле, вязкая жара, хорошо переданная художником (разумеется, все крестьяне в процессии надеются на то, что икона пошлет им дождь, необходимый для урожая), и есть следствие видимого нами вырубания леска.

Бедность.

На переднем плане мы видим фонарь, который несут мужики, явно приодевшиеся по праздничному случаю: на них надеты добротные синие кафтаны, подпоясанные пестрыми кушаками.

Мы видим ноги пятерых, и все они в лаптях. Невозможно поверить, что эти люди имели сапоги, но их не надели.

Охранник, преграждающий путь горбуну, тоже в лаптях. И только более важный староста, сопровождающий толстую барыню с иконой, является счастливым обладателем сапог.

https://dirty.ru/

Живопись русских художников
Картина Ильи Ефимовича Репина «Крестный ход в Курской губернии», холст, масло, 178 ? 285,4 см. Крупное произведение «Крестный ход в Курской губернии» художник начал еще в Москве. Замысел произведения возник в 1877 году в Чугуеве, где Репину довелось наблюдать красочную процессию сельского крестного хода, но окончательно оформился значительно позже, после поездки в Курскую губернию, в знаменитую Коренную Пустынь, славившуюся своими многолюдными и торжественными крестными ходами. Работа над картиной длилась несколько лет и была завершена только в 1883 году.

Репин изобразил в картине несение «чудотворной» иконы к тому месту, где, по преданию, в свое время якобы свершилось ее чудесное явление верующим. В жаркий полдень по широкой пыльной дороге на фоне холмов с пеньками от хищнически вырубленного леса торжественно и чинно движется многолюдная процессия. Репин с замечательной конкретностью сумел передать всю атмосферу происходящего: томящий зной, иссушивший все вокруг; клубы пыли, поднятые движением неисчислимой массы людей; ослепительный блеск солнечных лучей, как бы концентрирующихся в сверкающей на солнце золотой ризе дьякона и отражающихся в радужном переливе красок позолоченного, разукрашенного цветами и лентами выносного фонаря; мерный рокот толпы, одержимой сознанием серьезности совершаемого дела и вместе с тем занятой своими суетными страстями и помыслами. Все это создает впечатление подлинности изображенного, позволяет буквально ощутить колыхание людского моря в мареве пыльного накаленного воздуха.

Но Репин не ограничился этой внешней фиксацией события. Изображая толпу, он создал целую галерею ярких образов представителей различных сословий и классов пореформенной России, вскрыл существо их социальных отношений, царящее в обществе неравенство, показал обездоленность и бесправие народа и наряду с этим дал почувствовать, что народ живет интенсивной внутренней жизнью, стремится найти правду на земле, мечтает о лучшей доле. В центре толпы, бесцеремонно прижав к себе икону, величественно плывет толстая разряженная в пух и прах помещица, с чванливым высокомерием взирающая на окружающую чернь. При ней надменный и грубый сельский староста, дубинкой и окриками оберегающий барыню от напора толпы. Вслед за ними, прямо как на параде, марширует важный и тупой отставной военный. А чуть в стороне хозяйской поступью вышагивает циничный, хитрый и прижимистый кулак-подрядчик с красной лоснящейся физиономией. Все эти «хозяева жизни» окружены сзади полукольцом заискивающего перед ними и занятого своим разговором духовенства, которому и дела нет до «чудотворной». Шествие с иконой открывает рыжеволосый дородный дьякон в великолепной золотой ризе, щеголевато помахивающий кадилом и кокетливо откидывающий со лба разметавшиеся кудри.

Крамской считал этот сюжет «золотоносной жилой». И это действительно было так, в особенности по отношению к Репину, который по своему дарованию был художником большой темы – мелкие, случайные эпизоды и события, маловыразительные типы и характеры никогда не привлекали его, не могли вдохновить на создание картин. Художником больших задач и далеко простирающихся горизонтов назвал Репина Стасов. Развивая традиции Перова-обличителя, Репин трактует эти образы в острогротесковом плане и в то же время очень самостоятельно, по-репински увлекаясь яркой характерностью своих персонажей, словно выхваченных из гущи жизни. Он сделал немало эскизов и набросков и завершил грандиозное полотно уже в Петербурге, представив его на Одиннадцатой передвижной выставке.

Картина действительно произвела на современников небывалое впечатление. Консервативно настроенные слои общества тут же подняли вокруг нее агрессивную полемику. В реакционной печати работу ругали за несправедливое обличение и ядовитый сарказм. Но все друзья художника, передовая молодежь, студенты, интеллигенция и образованные разночинцы приняли ее с восторгом. Все последние работы Репина вызывали у его друзей восторженные отзывы. Прогрессивно настроенная интеллигенция превозносила художника до небес.