Реферат на тему "Чехов а. Чехов а. п

Материал из Википедии - свободной энциклопедии

Состав трилогии

Всю трилогию объединяют три героя-рассказчика, товарищи по охоте: Буркин, Иван Иванович и Алёхин, - причем каждый из героев рассказывает одну из трёх историй.

«Человек в футляре» («Русская мысль», , № 7)

«Человек в футляре» открывает трилогию. Здесь наиболее ярко и открыто выражена тема «футлярной жизни». Образ Беликова во многом гротескный, а название во многом задаёт тон и тему всему циклу. Эту историю мы слышим от Буркина - сослуживца Беликова.

«Крыжовник» («Русская мысль», , № 8)

«Крыжовник» - второй рассказ трилогии, тема «футлярности» присутствует в нем в более тонком виде, чем в первом рассказе. В этот раз Иван Иванович Чимша-Гималайский повествует историю жизни своего брата Николая.

«О любви» («Русская мысль», , № 8)

«О любви» - последний рассказ трилогии. В нем основная тема трилогии звучит наиболее тонко. Как видно из названия, это история о любви: историю своих отношений с Анной Алексеевной Луганович рассказывает Алёхин.

Критики о трилогии

Вся трилогия была высоко оценена критиками. Измайлов отметил положительные изменения в творчестве Чехова .

В 1898 году русский писатель-драматург Антон Павлович Чехов, "Маленькая трилогия" которого открыла новую тему, отражающую жизнь определенной части российского общества, вознамерился продолжить свои изыскания. Тема обещала быть достаточно обширной и писатель дал ей название "футлярщина". Обособленность, замкнутость, "свой собственный мир", в котором нет места другим людям, таковы характерные признаки "человека в футляре".

"Маленькая трилогия" Чехова, история создания

По свидетельству исследователей творчества великого писателя, идею трилогии ему подсказал Лев Николаевич Толстой. Антон Чехов, "Маленькая трилогия" которого стала "первой ласточкой", предполагал создать целую серию произведений об особенностях "футлярной жизни" людей, но ему удалось написать только три рассказа, после чего писатель разочаровался в своих творческих устремлениях. Он так отозвался о состоянии своей души: "Писать не хочется, пишешь как о надоевшей, пресной, постной еде, без вкуса и запаха..."

"Маленькая трилогия" Чехова, особенности композиции

Все три рассказа объединяет общая композиционная схема, раскрывающая суть каждого сюжета. "Маленькая трилогия" Чехова, в которую вошли три рассказа: "Человек в футляре", "Крыжовник" и "О любви", была издана в 1898 году. Трилогия заняла свое место в ряду бессмертных произведений великого русского писателя.

"Маленькая трилогия", краткое содержание

Трилогия, как и любое литературное произведение, следует определенному сюжету. "Маленькая трилогия" Чехова построена по принципу "рассказчик и слушатели", Чехов объединил троих закадычных друзей, которые за долгие годы дружбы привыкли делиться друг с другом историями из своей жизни. сельской гимназии некто Буркин, ветврач Иван Иванович Чимша-Гималайский и Алехин, образованный человек средних лет, живущий в имении своего отца, отошедшем ему по наследству.

"Человек в футляре"

"На краю села Мироносицкого, в сенном сарае старосты Прокофия, устроились на ночлег припозднившиеся охотники..." Так начинается рассказ Антона Чехова "Человек в футляре". Этими охотниками были Буркин и Иван Чимша-Гималайский. Удобно устроившись на сене, друзья разговорились. Спать не хотелось, и Буркин стал рассказывать историю своего сослуживца, учителя греческого языка Беликова.

Странный Беликов

Странный Беликов всегда ходил в утепленном ватой пальто, в галошах и с зонтом. Ходил он так в любое время года, и летом тоже. Свои личные вещи учитель тщательно упаковывал в специальные чехлы и чехольчики. Часы, перочинный ножик, табакерку раскладывал по коробочкам, которые всегда носил с собой. Столь необычные действия образованного и еще не старого человека объяснялись его желанием оградить себя от влияния внешней среды, он рассуждал так: "...а вдруг произойдет что-то такое-этакое...".

Беликов планомерно создавал свою защиту, а весь город потешался над незадачливым учителем, считая его причуды признаком легкого сумашествия. Но поскольку преподавателем он был хорошим, успеваемость гимназистов по его предмету не вызывала нареканий, то его и не трогали. Жил Беликов один, жениться боялся, иначе ведь и жену пришлось бы поместить в чехол.

Но вот в гимназию пришел новый учитель - преподаватель географии и истории Михаил Коваленко. Он недавно приехал в город вместе со своей сестрой, Варенькой, очаровательной особой неполных тридцати лет, улыбчивой непоседой. Вся гимназия была покорена веселым нравом Вареньки, не избежал этой участи и Беликов. Он даже стал иногда гулять с молодой женщиной, а прогуливаясь, доказывал ей с мрачным видом, что "брак - это чрезвычайно серьезная вещь". Варенька слушала его не очень внимательно, а вскоре нравоучения ей и вовсе надоели.

Однажды Беликов встретил Мишу Коваленко и Вареньку, когда они катались на велосипедах. Выглянув из своего футляра, он увидел двух счастливых свободных людей, и весь мир для него перевернулся. Потрясенный Беликов на следующий день пришел в дом Коваленко, желая доказать, как это неразумно - кататься на велосипеде, неприлично и опасно, некрасиво и унизительно. Вареньки дома не было, а Михаил взял да и спустил своего коллегу с лестницы.

А тут и Варенька подошла. Она весело рассмеялась, увидев, как Беликов кувыркается по ступенькам. А тот был настолько потрясен случившимся, что едва добрался до дома и слег. Проболел месяц, да и умер от душевного расстройства. На похоронах все желали ему "царства небесного", а про себя думали: "Ну наконец-то человек получил настоящий футляр, который теперь оградит его от любых неприятностей".

Крыжовник

"Маленькая трилогия" Чехова содержит еще один рассказ о "футлярной" жизни простого человека. Однажды Буркин и Иван Иванович Чимша-Гималайский, прогуливаясь вдоль поля, решили зайти к своему приятелю, Павлу Константиновичу Алехину. Тот радушно встретил старых знакомых, пригласил в сад. Сидели друзья среди разросшихся кустов крыжовника, и Чимша-Гималайский рассказал историю своего брата Николая Ивановича.

Герой рассказа с девятнадцати лет работал в казенной палате за небольшое жалование и едва И как у всякого материально стесненного человека, у него была мечта. Николаю Ивановичу хотелось иметь свое имение, хороший дом, а главное, чтобы в саду рос крыжовник. Не то чтобы он любил варенье из спелых ягод, а вот просто мечталось ему об этом. Годы шли, и все время перед глазами чиновника стояли кусты крыжовника. Чтобы когда-нибудь купить имение, Николай Иванович экономил каждую копейку, часто ему есть было нечего, все деньги он складывал в коробку и прятал ее в тайник.

Когда подошло время заводить семью, Николай Иванович посватался к вдове, богатой и очень некрасивой, со скверным характером. К тому же она была старше его чуть ли не на двадцать лет. Свадьбу играть не стали - из соображений экономии, а все деньги жены Николай Иванович положил в банк. Жили впроголодь, ходили в чем попало, детей не рожали. От такой жизни женщина вскоре умерла.

Исполнение мечты

Николай Иванович приобрел небольшую усадьбу с чахлыми деревьями в саду и зажил в свое удовольствие. Первым делом он купил двадцать кустов крыжовника и засадил ими все вокруг. Потом затеял тяжбу с расположенным неподалеку заводом, который, по его разумению, отравлял воздух, и крыжовник от этого не рос. Судебные разбирательства были бесконечными и разорительными для Николая Ивановича. И все же он чувствовал себя счастливым человеком, когда по утрам выходил в сад и смотрел на кусты крыжовника.

Через два месяца Николай Иванович заболел, у него обнаружился рак желудка. Плохое питание в течение многих лет, нервные расстройства, бессоница - все это не прошло даром. Когда он уже не мог встать с постели, и смерть должна была вот-вот наступить, прислуга внесла в комнату полную тарелку спелого крыжовника. Николай Иванович на него даже не взглянул.

О любви

И, наконец, "Маленькая трилогия" Чехова завершается рассказом о любви. С утра зарядил дождь. Павел Константинович Алехин позвал к завтраку своих приятелей Ивана Чимша-Гималайского и Буркина, которые со вчерашнего дня находились у него в гостях. За кофе с ликером начался разговор о том о сем, и Алехин поведал друзьям историю любви, которая произошла с ним в молодости.

Однажды Павла Константиновича избрали окружным судьей как образованного человека, знающего языки и хорошо разбирающегося в юриспруденции. В суде он познакомился с заместителем председателя, Дмитрием Лугановичем, и между ними возникли добрые приятельские отношения. Как-то после запутанного разбирательства, длившегося два дня подряд, когда все порядком утомились, Луганович пригласил Алехина на обед к себе домой.

Так Павел Константинович познакомился с Анной Алексеевной, женой Лугановича, молодой женщиной двадцати двух лет, интеллигентной, красивой. Он сразу почувствал в Анне родственную душу. За обедом говорили о разных пустяках, веселились, все трое прекрасно понимали друг друга, как будто были знакомы много лет. Алехин заметил, что между супругами существует полное взаимопонимание, и немало этому удивился, поскольку Анна Алексеевна со своей утонченностью и глубокой внутренней культурой была на голову выше простого и поверхностного Дмитрия Лугановича.

В тот же день Павел Константинович осознал, что Анна занимает все его мысли, старался вспомнить каждое ее слово, каждый взгляд. Тогда он еще не догадывался, что молодая женщина тоже пребывала в легком смятении после того, как Алехин откланялся и ушел к себе домой. Между ними протянулись невидимые нити, соединившие их души.

С тех пор Алехин стал часто бывать в доме Лугановичей, сдружился с ними и старался всячески быть полезным. Дмитрий и Анна тоже не оставались в долгу, предлагали помощь деньгами, когда Павел Константинович испытывал трудности с выплатой долгов, оставшихся еще от отца. Но для него было важно другое, ему хотелось ежеминутно видеть сияющие глаза Анны, слышать ее голос, быть с ней рядом.

Оба были уже влюблены друг в друга, но каждый понимал, что давать волю чувствам нельзя, это сделает несчастными всех окружающих и в конечном итоге разрушит семью Лугановичей и жизнь самого Алехина. Приходилось сдерживаться, ни Павел Константинович, ни Анна не позволяли любви вырваться на волю, держали ее в прочном футляре.

И только однажды, когда Анна Алексеевна уезжала в Крым на лечение, Алехин, оказавшись в купе поезда с ней наедине, смог обнять любимую женщину, поцеловать ее. Она ответила ему, обливаясь слезами, влюбленные провели вместе несколько счастливых минут и затем расстались навсегда.

"Маленькая трилогия", анализ

Творчество Антона Павловича сообразно его времени, в конце 19 века проблем в жизни российского общества было предостаточно. "Маленькие трилогии" Чехова могли быть созданы на любую тему, у писателя большинство рассказов можно объединять по тематическому признаку. И если бы писатель не разочаровался в сути своих исследований и продолжал творить, то мы получили бы еще много произведений на "футлярную" тему. И "маленькие трилогии" Чехова вполне могли бы стать "большими трилогиями".

В девяностые годы в жизни страны происходят важные перемены. Глухая реакция сменяется общественным оживлением и подъемом. В эти годы с особой настойчивостью, на разных индивидуальных судьбах, писатель решает проблему равнодушия, “футляра”. Его рассказы и повести - своего рода художественные исследования души современного ему человека. Жив человек духовно или навеки уснул, погрузился в “сонную одурь”, лень, мертвое безразличие в погоне за чином и рублем? Есть ли еще в нем “искра” - отзывчивость к чужой беде, к чужому страданию, к народному горю, стремление к иной, лучшей жизни? Вот вопросы, над которыми бьется пытливая мысль художника. В 1898 году появляется знаменитая трилогия, состоящая из рассказов “Человек в футляре”, “Крыжовник”, “О любви”. Три человека - учитель Буркин, врач Иван Иванович и помещик Алехин рассказывают по истории; одна вызывает в памяти другую. Мы узнаем о трех несхожих судьбах, внутренне связанных между собой.
Беликов, из рассказа “Человек в футляре”, с его постоянным, опасливым “как бы чего не вышло”,- человек, запуганный жизнью. Но, оказывается, его самого, опасающегося всего на свете, боялась вся гимназия, весь город. И здесь Чехов идет гораздо дальше изображения одного гротескового “уникального” персонажа. Беликова не стало. Все вздохнули с облегчением. Но... “прошло не больше недели, и жизнь потекла по-прежнему, такая же суровая, утомительная, бестолковая, жизнь, не запрещенная циркулярно, но и не разрешенная вполне, не стало лучше. И в самом деле, Беликова похоронили, а сколько еще таких человеков в футляре осталось, сколько их еще будет!”
В самых разных людях сидит кусочек “футляра”, люди заражены рпаснейшим микробом равнодушия. Вот ведь учитель Буркин, рассказавший о Беликове, как будто понимает до конца смысл рассказанного. Но когда Иван Иванович, взволнованный услышанной историей, начинает говорить обо всей окружающей жизни - сонной, праздной, футлярной, Буркин спокойно перебивает его: “Ну, уж это вы из другой оперы... Давайте спать”.
Кончается рассказ так: “И минут через десять Буркин уже спал. А Иван Иванович все ворочался с боку на бок и вздыхал, а потом встал, опять вышел наружу и, севши у дверей, закурил трубочку”. Казалось бы, обыкновенный, спокойный, житейский конец. Но у Чехова ничего не бывает “просто так”. И не просто бессонницей страдает Иван Иванович. Его томит беспокойство, тревога, мучают мысли о напрасно прожитой жизни. На следующий день он рассказывает историю (которая навеяна рассказом Буркина и которую тот не захотел слушать) о своем брате и о кислом крыжовнике, ставшем венцом человеческих желаний. Но - опять кусочек “футляра” - Алехин не очень-то понял то, что услышал, как пишет Чехов, “он не вникал”.
Третью историю рассказывает Алехин, человек, замороченный хлопотами по хозяйству, заботами о крупе, сене, дегте. Казалось бы, все живое навсегда уснуло в его душе. Но он говорит о любви, которая едва не перевернула всю его жизнь. И может быть, в этом “едва” - смысл многих произведений Чехова 1890-1900 годов. Герои рассказа “О любви” любят друг друга, как будто созданы друг для друга, кажется, вот-вот и они перестанут скрывать любовь и соединят свои судьбы. Но проходит год за годом, жизнь идет своим чередом, обычная, бестревожная, а они все еще не делают решающего шага.
В ряде произведений зрелого Чехова сюжет - не цепь развивающихся события, но скорее ожидание главного события, действия, которое не происходит. Все снова течет по старому руслу. Алехин объясняется в любви только в момент расставания навсегда.
Никитин (“Учитель словесности”) хочет порвать с миром скучных, ничтожных людей, но еще не в силах сделать это.
В душе Ионыча загорелся было огонек любви - и тут же погас. > Тщетно стремятся в Москву три сестры.
Дядя Ваня, казалось, поднял бунт против ученой бездарности, но это не более чем короткая вспышка - она ничего не изменит.
Чеховские произведения строятся как своего рода испытание героя действием - испытание, которого он не выдерживает. Но писатель не теряет веры в героя, упрямо продолжает исследовать, испытывать его душу и характер. “Я понял, что когда любишь, то в своих рассуждениях об этой любви нужно исходить от высшего, от более важного, чем счастье или несчастье, грех или добродетель в их ходячем смысле, или не нужно рассуждать вовсе”.

Разъединенность людей — чужих или своих (как братья Гималайские), презирающих, равнодушных или любящих (как Алехин с Анной Алексеевной) — такова художественная правда человеческих отношений в «маленькой трилогии». Даже горничная Пелагея и та не хочет выходить замуж за повара, которого как будто бы любит.

Беликов является своего рода точкой отсчета в ряду чеховских образов самоизоляции человека: ...было видно, что многолюдная гимназия, в которую он шел, была страшна, противна всему существу его и что идти рядом со мною ему, человеку по натуре одинокому, было тяжко. Усилению этого ключевого циклообразующего мотива служит фоновая фигура Мавры, которая, будучи женщиной здоровой и неглупой, в последние десять лет все сидела за печью и только по ночам выходила на улицу.

Еще об одном крайнем проявлении эгоцентричности самовольного, обособленного, уединяющегося сознания узнаем мы из уст Ивана Иваныча: некий купец перед смертью съедает с медом все свои деньги, чтобы никому не досталось. По пути к этому пределу отъединения продвигался и Николай Иваныч с его мечтой есть собственные щи и собственный крыжовник.

Но в «маленькой трилогии» не только у названных героев, но и у каждого человеческого «я» обнаруживается некий импульс обособления, отстранения от других. Даже наименее «футлярные» из персонажей «Человека в футляре» — брат и сестра Коваленки — не составляют исключения. В разговоре о перспективе замужества Вареньки брат решительно отмежевывается от сестры: Не мое это дело. Пускай она выходит хоть за гадюку, а я не люблю в чужие дела мешаться. Самой же Вареньке, по словам рассказчика, хотелось своего угла. Мавра подобное устремление лишь доводит до абсурдного предела.

Исчезает душевная близость между братьями («Крыжовник»); не складываются взаимоотношения влюбленных («О любви») обремененных собственной «футлярностью» (как ненужно, мелко и как обманчиво было все то, что нам мешало любить)`, да и между друзьями-рассказчиками, как мы уже отмечали, нет подлинного взаимопонимания. Красноречивая подробность: после легкого разлада, возникшего между героями в конце первого рассказа, во втором рассказе охотники, идя под дождем, молчали, точно сердились друг на друга. Здесь каждый вступающий в психологический контакт оказывается, пользуясь не случайно повторяющимся выражением Буркина, из другой оперы.

Сама приверженность к рассказыванию историй, к монологическому общению со случайными собеседниками оказывается в контексте цикла знаком личностной уединенности. Вопреки предложению Алехина не обобщать индивидуальные случаи жизни повествователь обобщает (как рождаемую одиночеством потребность в общении) именно само алехинское желание рассказывать:

У людей, живущих одиноко, всегда бывает на душе что-нибудь такое, что они охотно бы рассказали. В городе холостяки нарочно ходят в баню и в рестораны, чтобы только поговорить, и иногда рассказываюттбанщикам или официантам очень интересные истории, в деревне же обыкновенно они изливают душу перед своими гостями.

Представляется совершенно ошибочным усмотрение собственного чеховского убеждения в алехинском тезисе: индивидуализировать каждый отдельный случай. Тезис этот вложен в уста персонажа, заметно отделенного от смыслополагающей инстанции художественного целого, да к тому же еще и поддержан Буркиным (единственный случай прерывания слушателем речи Алехина). Для чеховской поэтики идея индивидуализации здесь слишком объективирована, чтобы быть собственной мыслью автора. Зато в ней присутствует интеллектуальный механизм всеобщего уединения и самоизоляции.

Иван Иваныч с его обличительной настроенностью формулирует своего рода закон человеческого отчуждения: придет к человеку беда, и его никто не увидит и не услышит, как теперь он не видит и не слышит других.

Именно уединенность личного сознания в паре с мертвящей узостью социально мотивированного характера и составляет источник чеховского драматизма. Алехин и Анна Алексеевна о главном молчат между собой, рассуждают они уединенно, думая каждый о своем, что и порождает драматическую коллизию их жизни — жизни разрозненной пары: ..мам нельзя друг без друга. Но, по какому-то странному недоразумению, выйдя из театра, мы всякий раз прощались и расходились, как чужие. Символичен финал этой любовной истории: герой и героиня после объяснения едут в соседних пустых купе, оплакивая не общее горе двух обездоленных «я», а каждый — свое собственное.

Поистине «все живут врозь, каждый целиком поглощен своею жизнью», как писал Лев Шестов о героях Чехова. Именно такова в значительной степени чеховская картина человеческих отношений, но не их авторская «норма». Этого Шестов как раз и не понял, вывернув наизнанку подлинный смысл чеховской художественности. Тем самым философ продемонстрировал предательскую неверность интерпретации без анализа.

О нравственной норме бытия, питающей чеховское творчество, мо можем судить лишь косвенно — по немногим, но принципиальным отступлениям от картины всеобщей разобщенности. Прежде всего здесь следует отметить сквозной для всей трилогии мотив детства.

В первом рассказе похороны Беликова неожиданно объединяют всех на почве чувства, похожего на то, какое мы испытывали давно-давно, еще в детстве. И в «Крыжовнике» роднящее братьев мы относится к детству, проведенному в деревне на воле. Наконец, подлинность душевной близости Алехина и Анны Алексеевны также проецируется на детство: ...сразу я почувствовал в ней существо близкое, уже знакомое, точно это лицо, эти приветливые, умные глаза я видел уже когда-то в детстве, в альбоме, который лежал на комоде у моей матери. И далее незначительные факты взаимного душевного контакта, общения с Анной Алексеевной рассказчик воспринимал с таким торжеством, точно мальчик.

Как видим, для всех трех рассказчиков, которые росли порознь, детство оказывается общим духовным опытом единения.

Импульс единения таится и в созерцании красоты (ранее этот мотив был разработан Чеховым как сюжетообразующий в рассказе «Красавицы»). Так, давно уже отчужденно молчавшие Иван Иваныч и Буркин при виде красивой Пелагеи оба разом остановились и поглядели друг на друга. Красота Вареньки с ее малороссийскими романсами очаровала всех, даже Беликова.

Наконец, в финале последнего рассказа красота природы и воспоминание об Анне Алексеевне и ее красоте объединяют всех трех рассказчиков. Первые два, став слушателями третьего и любуясь прекрасным видом на сад и плёс, не заняли позицию отчуждения от рассказанного, как то было с ними накануне, а вместе думали о том, какое, должно быть, скорбное лицо было у молодой дамы, когда он (Алехин. — В. Т.) прощался с ней в купе и целовал ей лицо и плечи. Оба они встречали ее в городе, а Буркин был даже знаком с ней и находил ее красивой.

Приведенная цитата составляет концовку рассказа «О любви». Стало быть, мотивом сближающей людей красоты и даже словом о ней завершается трилогия в целом.

Символична детализация природного обрамления рассказываемых историй. Разговор Буркина и Ивана Иваныча в первом рассказе происходит ночью; в «Крыжовнике» обрамляющие рассказ о Чимше-Гималайском встречи и разговоры — в дождливый пасмурный день, а завершает этот текст фраза: Дождь стучал в окна всю ночь. Последний же абзац рассказа «О любви» открывается описанием нового, светлого состояния природы, словно возвращающейся к некой естественной норме: Пока Алехин рассказывал, дождь перестал, и выглянуло солнце.

Когда Иван Иваныч и Буркин молчали, точно сердились друг на друга, вокруг было сыро, грязно, неуютно, и вид у плёса был холодный, злой. Теперь же, когда они вместе любовались, жалели, думали, — и плёс на солнце блестел как зеркало. Природное зеркало человеческого духа.

В конечном счете «облеченная в молчание» норма авторского сознания заявляет о себе самим художественным заданием цикла, искусно связавшего три совершенно самостоятельных, тематически и идейно разнородных рассказа в единое «произведение произведений».

Чеховская нравственная норма может быть определена (разумеется, с опорой и на другие его тексты) как духовное единение личных тайн, как конвергентность индивидуальных внутренних миров. Осью системы ценностей чеховского видения жизни можно считать внутреннее единение личностей, внешне разделенных не только социальным пространством ролевых отношений, но итисторическим временем.

В «маленькой трилогии» встречаются не только имена Пушкина, Тургенева, Салтыкова-Щедрина, разных там Боклей, но и обилие скрытых цитат и литературных аллюзий. Даже сам Беликов - это до известной степени вариация на темы СалтыковаЩедрина, а его «подколесинские» колебания по поводу женитьбы да колоритные хохлы Коваленки легко воспринимаются в гоголевском ключе. Гоголевские и щедринские аллюзии очевидны и в рассказе о Чимше-Гималайском.

Принято говорить, что человеку нужно только три аршина земли, — реминисценция из рассказа Толстого «Много ли человеку земли нужно». А мечта есть собственные щи — скрытая цитата из «Евгения Онегина» («Да щей горшок, да сам большой»).

В конце своего рассказа о брате Иван Иваныч еще раз цитирует Пушкина, на этот раз называя его. Впрочем, и его итоговое счастья нет, и не должно его быть пристрастно перефразирует знаменитую строку Пушкина. А недоверчивое отношение к зрелищу счастливого семейства, сидящего вокруг стола и пьющего чай, может быть соотнесено, например, с финалом «Гробовщика» (прочитанного без юмора). Разглагольствования Николая Иваныча о народе воскрешают в памяти Фому Опискина, а страстный монолог Ивана Иваныча о счастливых и несчастных звучит эхом голосов целого ряда персонажей Достоевского.

Тургеневским героем, нерешительным в любви, задающим себе обезоруживающие, расслабляющие вопросы, предстает Алехин.

В его рассуждениях встречается прозрачный намек и на иной тургеневский тип — на Инсарова: Другое дело, если бы у меня была красивая, интересная жизнь, если б я, например, боролся за освобождение родины... В то же время укладом своей жизни, хозяйственной деятельностью, чистосердечием своим он несколько напоминает Константина Левина. Анна Алексеевна же выглядит, так сказать, несостоявшейся Анной Карениной.

Здесь имеется целый ряд перекличек: немалое сходство Лугановича с Карениным (даже в такой частности, как приметные уши, обращающие на себя внимание Алехина), поездки Анны в другой город к сестре, развивающаяся раздражительность, нервозность героини; а расставание Анны с Алехиным по месту действия ассоциируется с началом любовной истории Анны и Вронского.

Подобные наблюдения могут быть умножены. Они не самоцельны: выявляемое сгущение реминисценций позволяет нам сказать, что три самостоятельных «рассказа в рассказе» не только вступают в диалогические отношения между собой, но и вовлечены в контекст «большого диалога» русской культуры. Не случайно повествователь настойчиво развивает своего рода «соборный» мотив развешенных по стенам портретов: ...казалось, что его слушали не только Буркин и Алехин, но также старые и молодые дамы и военные, спокойно и строго глядевшие из золотых рам.

Продолжение мотива: Когда из золотых рам глядели генералы и дамы, которые в сумерках казались живыми, слушать рассказ про беднягу чиновника, который ел крыжовник, было скучно. Развивая интересующий нас мотив вневременного единения людей, повествователь смыкает его с мотивом красоты: И то <...> что здесь когда-то ходили, сидели, пили чай (занятие, только что резко осужденное Иваном Иванычем. — В. Т.) вот эти самые люди, которые глядели теперь из рам, и то, что здесь теперь бесшумно ходила красивая Пелагея, — это было лучше всяких рассказов.

Наконец, завершающей деталью данного мотива в «Крыжовнике» воспринимается висящее, как и портреты, на стене старинное распятие из слоновой кости (вспомним нервущуюся цепь девятнадцати веков христианства в размышлении Ивана Великопольского из рассказа «Студент»).

Так трилогия, разворачивающая (при суммативном ее чтении) картину разнообразия вариантов «футлярности» человеческого существования, неожиданно обнаруживает в себе мерцающий в смысловой глубине интегративного цикла образ духовной «ноосферы», неустранимой межличностной связи — образ, который поистине лучше всяких рассказов, поскольку именно в нем и являет себя нравственная норма бытия.

Тюпа В.И. — Анализ художественного текста — М., 2009 г.

Сочинение

Тему футлярного человека можно по праву считать сквозной в творчестве Чехова. Первый шаг в раскрытии этой темы писатель делает еще в своем раннем произведении Учитель словесности, но в 1898 году появляются три рассказа, так называемая Маленькая трилогия, которые можно объединить в цикл на основе их общей проблематики.

Наиболее гротескную картину футлярной жизни автор дает в первом рассказе трилогии, где тема заявлена уже в названии. Чехов рисует явно утрированный образ, который является художественным обобщением общественного явления того времени. Так, перед нами предстает Беликов человек с весьма интересным и даже замечательным характером и привычками: в очень хорошую погоду он выходил в калошах и с зонтиком и непременно в теплом пальто на вате. И зонтик у него был в чехле, и часы в чехле из серой замши, и когда вынимал перочинный нож, чтобы очинить карандаш, то и нож у него был в чехольчике; и лицо, казалось, тоже было в чехле, так как он все время прятал его в поднятый ворот. Не случайно автор уделяет особое внимание портрету героя. Он стремится при помощи характеристики быта, костюма Беликова раскрыть его душу, внутренний мир, показать его истинное лицо.

Так, уже из портретного описания мы видим, что учитель греческого языка полностью отгородился от живой жизни, наглухо заперся в своем футлярном мирке, кажущемся ему лучше подлинного. Футляр обволакивает мозг, контролирует мысли героя, подавляя положительные начала. Таким образом он лишается всего человеческого, живого, превращается в механическую машину правил и циркуляров.

Но страшнее всего то, что эти правила и предрассудки он навязывает всему окружающему миру, в котором к так все цели ставятся и достигаются только по необходимости. Угнетая всех своей осторожностью, Беликов давит на людей, заставляет их боятся: Наши учителя народ все мыслящий, глубоко порядочный, воспитанный на Тургеневе и Щедрине, однако же этот человечек, ходивший всегда в калошах и с зонтиком, держал в руках всю гимназию целых пятнадцать лет! Да что гимназиюВесь город! Развивая мысль Чехова, мы понимаем, что футляр это обобщенный образ всей России с его государственным режимом. Новый поворот в осмыслении проблемы вносит образ Мавры. Темнота и невежество людей из народа тоже футляр охватывающий все большие стороны жизни.

Но в город проникают веяния нового времени. Появляются независимые, свободные личности (Коваленко, его сестра), вскрывающие с беспощадной силой удушающую атмосферу такой жизни. Они находят ключ к решению проблемы, который заключен в главной фразе произведения: Нет, больше жить так невозможно! Действительно, с приходом таких людей заканчивается господство Беликова. Он умирает. Но создается такое впечатление, что герой именно ради этого и жил, наконец он достиг своего идеала: Теперь, когда он лежал в гробу, выражение у него было кроткое, приятное, даже веселое, точно он был рад, что наконец его положили в футляр, из которого он уже никогда не выйдет. Да, Беликов умер, но сколько еще таких человеков в футляре осталось, сколько их еще будет!. Во время похорон стояла дождливая погода и все учителя гимназии были в калошах и с зонтами, как бы продолжая традиции покойного.

Что же ждет людей, ведущих футлярный образ жизни. Конечно, неизбежное одиночество, страшнее которого нет ничего в мире. Но что же помогло автору создать такой оригинальный гротескный образ, который надолго запоминается читателю. Конечно, это различные художественные изобразительно-выразительные средства.

Интересуясь бытом, костюмом героя, писатель дает полную, развернутую характеристику его натуре, рисует точный портрет его души. Для такого описания Чехов использует сложные синтаксические конструкции с большим количеством однородных членов, расширяющих панораму действительности.

Фонетический состав произведения поражает своим разнообразием. Но мы отмечаем, что часто встречается звук о (ассонанс), который также передает замкнутость жизни героя, идущей по кругу, его отдаленность от мира.

Многие предметы быта Беликова носят символический характер. Так, чехол, очки, калоши и зонтик это непременные атрибуты футлярного существования человека. Не случайно рассказ начинается и заканчивается их упоминанием.

Лексический состав рассказа также удивляет нас своим богатством. В нем встречаются как общеупотребительные, так и устаревшие слова (извозчик, фуфайка, денщик и др.), которые передают обстановку эпохи. Хотелось бы отметить, что в самой главной, ключевой фразе произведения встречается инверсия: Больше жить так невозможно. Она как бы приковывает внимание читателя к этим словам, заставляет задуматься над их глубоким смыслом.

Язык Чехова отличается особой живостью, эмоциональностью и одновременно простотой, что делает его рассказы доступными и понятными. Тонкости авторского мастерства поражают нас уже при первом прочтении рассказа, нам открывается истинный замысел его произведений.

Мне кажется, проблема, которую затрагивает Чехов в рассказе Человек в футляре, всегда останется актуальной. Писатель предупреждает об опасности обывательщины, житейской пошлости. Незаметно для себя каждый может попасть в футляр собственных предрассудков, перестав думать и размышлять, искать и сомневаться. И это действительно страшно, так как ведет к духовному опустошению и деградации личности.

Все рассказы Чехова вызывают у читателя глубокий эмоциональный отклик, ведь каждое произведение списано с натуры. Одним из свойств человеческой жизни, к величайшему сожалению, является огромная, всепоглощающая пошлость. Эта пошлость не дает человеку спокойно существовать, она давит на него, делая всю его жизнь несчастной и убогой. Чехов констатирует, что при всем этом некоторые люди не только не пытаются бороться с этой пошлостью, но и всячески ее культивируют.

Достаточно вспомнить чеховский рассказ Человек в футляре. Учитель греческого языка Беликов предстает перед читателем удивительно неприятным типом. Он отвратителен как сам по себе, так и во всех своих проявлениях. Оказывается, этот человечек, ходивший всегда в галошах и с зонтиком, держал в руках всю гимназию целых пятнадцать лет. Беликову абсолютно чужды уважение к другим, любовь, сострадание. Он живет в своем замкнутом мирке среди циркуляров и правил, неизвестно кем написанных. Беликов совершенно бездуховен, несмотря на то что, будучи учителем гимназии, может считаться образованным человеком. Даже себя не жалеет человек в футляре. Он ставит множество ограничений в своей собственной жизни.

Автор говорит об этом следующим образом: И дома та же история: халат, колпак, ставни, задвижки, целый ряд всяких запрещений, ограничений, и ах, как бы чего не вышло! Постное есть вредно, скоромное нельзя, так как, пожалуй, скажут, что Беликов не исполняет постов, и он ел судака на коровьем масле пища не постная, но и нельзя сказать, чтобы скоромная.

Даже такие мелочи рисуют весьма колоритный образ человека в футляре. Он совершенно неестествен, от загоняет вглубь себя все естественные проявления своей души. Он безжалостен к окружающим, если их поведение не соответствует тем или иным установленным правилам и циркулярам. Он низок, способен на подлость и не вызывает ни жалости, ни сочувствия.

Интересны отношения Беликова и Вареньки. На первый взгляд кажется, будто в душе человека в футляре проявились наконец-то хоть какие-то человеческие слабости и чувства. Но не тут-то было. Эпизод, когда Беликов увидел катающуюся на велосипеде Вареньку, показал истинную натуру человека в футляре. Он не способен простить любого несоответствия правилам всем вокруг, и Варенька не является исключением. Естественно, что Беликов возмущен тем, что девушка катается на велосипеде. Хотя если вдуматься, то в этом нет абсолютно ничего предосудительного. Каждый человек волен распоряжаться собственной жизнью и делать то, что считает нужным, а уж такой пустяк, как катание на велосипеде, и вовсе не заслуживает столь пристального внимания и серьезного резонанса.

Правда, Беликов иного мнения об этом происшествии. Он стремится подчинить все вокруг установленным правилам, и любое несоответствие ввергает его в шок. Отчего умер БеликовОн умер от шока, ведь ему пришлось столкнуться с чем-то из ряда вон выходящим. Беликов оказался унижен, растоптан, а затем еще и осмеян. Смерть Беликова вызвала у окружающих глубокое облегчение. Они почувствовали себя свободнее, правда, ненадолго.

В финале рассказа читателю предложена мысль автора о том, насколько распространенным бывает пресловутый футляр в окружающей жизни: А разве то, что мы живем в городе в духоте, в тесноте, пишем ненужные бумаги, играем в винт, разве это не футлярА то, что мы проводим всю жизнь среди бездельников, сутяг, глупых, праздных женщин, говорим и слушаем разный вздор, разве это не футляр.

Приходится признать, что человеку очень трудно повлиять на границы этого самого футляра. И жизнь получается ненастоящей, убогой, превращается в серое и никчемное прозябание. Рассказ Чехова Человек в футляре показывает, насколько сильной бывает пошлость, мешающая человеку мыслить и действовать так, как жаждет его душа. Но тем не менее такое событие в рассказе, как смерть Беликова, свидетельствует о том, что все-таки с пошлостью можно справиться. От человека только требуется небольшое усилие, способное перевернуть все вокруг. Например, в данном рассказе, для того чтобы справиться с Беликовым, над ним достаточно было посмеяться, не боясь проявлять истинные чувства
Рассказ Крыжовник не менее трагичен. Он показывает, насколько убогой может быть мечта человека, которой он посвятил всю свою жизнь. У Николая было желание жить в своем собственном доме, наслаждаясь тишиной и покоем. На протяжении долгих лет мечта была несбыточной, но человек всеми силами старался осуществить ее. И непременным атрибутом своего будущего счастья он видел крыжовник, простую садовую ягоду. Для достижения своей мечты он готов был ограничивать себя во всем: Жил он скупо: недоедал, недопивал, одевался бог знает как, словно нищий, и все копил и клал в банк. Страшно жадничал.

Для того чтобы приблизить свою мечту, Николай женился на пожилой и непривлекательной женщине. Довел несчастную женщину до смерти полуголодным существованием. И при этом у него ни на минуту не возникла мысль о том, что он виновник не только того, что ее жизнь была абсолютно безрадостной, но и ее смерти.

Наконец, мечта осуществилась. Николаю удалось исполнить свое желание. Это уж был не прежний робкий бедняга-чиновник, а настоящий помещик, барин. Человек предстает совершенно довольным своей жизнью. Как казалось бы, свершилось, мечта человека осуществлена! Можно только порадоваться за такою счастливца. Но вместе с тем каким низким и отвратительно убогим представляется этот мелкий чиновник, который всю жизнь положил на то, чтобы стать владельцем небольшой усадьбы! В душе такого человека нет ничего святого, он не способен на возвышенные чувства, на сострадание, уважение, любовь. Его единственной любовью за всю жизнь стала мечта о доме. Мысли о материальном благополучии застилали глаза несчастному на протяжении долгих лет. Пошлость убогого существования видна во всем, человек не делает ничего, чтобы вырваться из удушающей своей пошлостью и убогостью атмосферы, наоборот, он по-настоящему счастлив.

Однако за свое пренебрежение к собственной душе получает сторицей духовная деградация приводит к тому, что человек практически полностью теряет человеческий облик, он превращается в низменное существо, не имеющее идеалов, не обладающее добротой и благородством.

Название рассказа несет в себе очень глубокий смысл. Получается, что вся жизнь чиновника Николая была посвящена одной цели наслаждению кислыми ягодками крыжовника. Это ли не ужасная трагедия человека, заставляющая всерьез размышлять о бессмысленности подобного существования. Но, обличая человеческие пороки, Чехов обязательно говорит о возможности спасения. Наряду с мелкими, пошлыми, по-настоящему отвратительными людьми, в его произведениях есть и иные персонажи. Например, в рассказе Крыжовник это Иван Иваныч. Он является родным братом Николая, о котором так много говорилось выше. Но сколь разными могут быть родные братья! Иван Иваныч совершенно иной, ему свойственны другие желания и стремления. Именно в его уста Чехов вкладывает следующее высказывание: …не успокаивайтесь, не давайте усыплять себя! пока молоды, сильны, бодры, не уставайте делать добро! Счастья нет, и не должно его быть, а если в жизни есть смысл и цель, то смысл этот и цель вовсе не в нашем счастье, а в чем-то более разумном и великом. Делайте добро!. Правда, после этих фраз автор немедленно констатирует, что все это Иван Иваныч проговорил с жалкой, просящей улыбкой, как будто просил лично для себя.

Поэтому читатель может сделать вывод о силе всепоглощающей пошлости, вырваться из оков которой очень и очень трудно. Да, Иван Иваныч готов был быть совершенно иным, он желает что-то противопоставить черствому и убогому мирку, в котором существуют подобные его брату Николаю. Но, к сожалению, у Ивана Иваныча слишком мало сил. Таким образом, в рассказе Иван Иваныч служит только напоминанием о возможном противостоянии пошлости. Сам он слишком слаб, но ведь кто-то может оказаться сильнее и выиграть в этом противостоянии.

Рассказ О любви наталкивает читателя на размышления о сложности и непостижимости человеческих чувств. Герои рассказа ведут пространные раз – говоры о любви, словно пытаясь понять это сложное и многогранное явление. В самом начале разговор основывается на рассказе о любви Пелагеи к повару Никанору. Повар был пьяницей, к тому же обладал буйным нравом, что, однако, не помешало женщине искренне и со всей преданностью любить его. Именно поэтому у говорящих возникает вполне закономерный вопрос Как зарождается любовь, почему Пелагея не полюбила кого-нибудь другого, более подходящего к ней по ее душевным и внешним качествам, а полюбила именно Никанора.

Обсуждая подобные вопросы, все присутствующие так и не приходят к какому-то определенному выводу. И поэтому остаются при мнении, что любовь тайна сия велика есть.

После этого следует история любви одного из присутствующих Алехина. Его рассказ достаточно банален. Однажды Алехин влюбился в молодую женщину, жену одного своего хорошего знакомого по фамилии Луганович. Вспоминая все это, Алехин подтверждает, что: Дело прошлое, и теперь бы я затруднился определить, что, собственно, в ней было такого необыкновенного, что мне так понравилось в ней, тогда же за обедом для меня все было неотразимо ясно; я видел женщину молодую, прекрасную, добрую, интеллигентную… женщину, какой я раньше никогда не встречал….

Анна Алексеевна Луганович произвела на Алехина сильное впечатление. Ему показалось, что он видит перед собой удивительную женщину, отличающуюся от всех окружающих людей. Он достаточно редко виделся со своей возлюбленной, но воспоминания грели его душу, делая его почти счастливым. И всякий раз он пытался найти ответ на вопрос почему же молодая, умная, прекрасная Анна вышла замуж за совершенно неинтересного и простого человека, который старше ее едва ли не вдвое. рше ее едва ли не вдвое.

Судя по всему, Анна и сама начала испытывать к Алехину нежные чувства. По крайней мере, она всегда признавалась ему, что ждала и предчувствовала каждый его визит. Влюбленные часто беседовали между собой, не открывая при этом своих чувств друг другу. Алехин часто размышлял, что будет, если Анна пойдет вместе с ним. Интересно его мнение, которое невозможно не процитировать: Куда бы я мог увести ееДругое дело, если бы у меня была красивая, интересная жизнь, если б я, например, боролся за освобождение родины или был знаменитым ученым, артистом, художником, а то ведь из одной обычной, будничной обстановки пришлось бы увлечь ее в другую такую же или еще более будничную.

Долгие размышления не способствовали тому, чтобы влюбленные открыли друг другу свои истинные чувства. Между тем время шло, у Анны Алексеевны понемногу портилось настроение, являлось сознание неудовлетворенной, испорченной жизни. В самом деле, что освещало ее жизнь. Повседневные заботы и хлопоты не могли порадовать умную и интеллигентную женщину, мужа своего она, по-видимому, не любила. А любимый человек так и не мог найти в себе достаточно мужества, для того чтобы первым сделать шаг навстречу. Когда приходит время расстаться, наконец, влюбленные признаются друг другу в своих истинных чувствах. И только теперь понял Алехин, как ненужно, мелко и как обманчиво было все то, что нам мешало любить. Я понял, что когда любишь, то в своих рассуждениях об этой любви нужно исходить от высшего, от более важного, чем счастье или несчастье, грех или добродетель в их ходячем смысле, или не нужно рассуждать вовсе.

К сожалению, Алехин это понял слишком поздно. Долгое время он и его возлюбленная находились под властью светских условностей. Именно поэтому они и погубили свою любовь. К тому же каждый из них явно недооценивал свои чувства, принимал их за что-то несущественное и неважное. В противном случае они нашли бы в себе мужество, чтобы изменить собственную жизнь. Удивительное человеческое чувство любви оказалось погребено под тяжкой могильной плитой пошлости, равнодушия и будничной суеты. Влюбленные превыше всего ставили свой долг чести перед Лугановичем, детьми, наконец, обществом. Но соблюдая такие условности, они лишили самих себя не только радости и надежды на счастье, но и смысла жизни.

И именно в этом состоит глубочайшая трагедия людей, такая трагедия не знает границ, к тому же она представляется абсолютно бессмысленной. Герои рассказа не нашли выхода из создавшегося положения, чем исковеркали свою жизнь.