А лядов краткая биография. Биография композитора. А. К. Лядов. Биография: творческая продуктивность

А. К. Лядов - один из выдающихся композиторов России на рубеже двух веков, XIX и XX. Он был учеником, а впоследствии и единомышленником Н. Римского-Корсакова, а сам преподавал С. Прокофьеву, Н. Мясковскому.

А. К. Лядов. Биография: первые годы жизни

Родился будущий композитор в мае 1855 года в Санкт-Петербурге. И вся его последующая жизнь будет связана с этим городом. Интерес Анатолия к музыке нельзя назвать случайностью. Его отец был дирижером русской оперы, работал в Мариинском театре. Уже с детства мальчик знал весь репертуар, а в юности и сам был статистом на спектаклях. Игре на фортепиано обучала Анатолия его тетя по матери, Антипова В. А. Однако это были нерегулярные занятия. Быт Лядова в детстве был очень неустроенным: когда ему было 6 лет, умерла мать, отец вел жизнь довольно беспорядочную. Это стало причиной формирования в нем не слишком хороших качеств: безволия, несобранности. Они крайне негативно повлияли на творческий процесс в дальнейшем.

Биография Лядова А. К.: студенческие годы

С 1867 по 1878 годы Анатолий обучался в консерватории Санкт-Петербурга. Его преподавателями были такие знаменитости, как Ю. Иогансен, Н. Римский-Корсаков, А. Дубасов, Ф.Беггров. Закончил консерваторию Лядов блестяще. При содействии Н. Римского-Корсакова еще в студенческую пору Анатолий поддерживал дружеские связи с «Могучей кучкой» - содружеством композиторов. Здесь он приобщился к идеалам творчества и осознал себя именно русским композитором. Вскоре это объединение распалось, и Лядов перешел в новое - «Беляевский кружок». Вместе с Глазуновым и Римским-Корсаковым он сразу стал руководить процессом: отбирать, редактировать и издавать новые сочинения.

А. К. Лядов. Биография: консервативность композитора

Как художник Анатолий Константинович сформировался достаточно рано. И в дальнейшем вся его деятельность не отмечена какими-либо резкими переходами. Внешне жизнь Лядова выглядела спокойной, стабильной и даже однообразной. Он словно опасался каких-то изменений к худшему и поэтому отгораживался от мира. Возможно, сильных впечатлений ему и не хватало для творческой активности. Ровное течение его жизни было нарушено лишь двумя поездками: в 1889 году в Париж на Всемирную художественную выставку, на которой исполняли и его сочинения, и в 1910 году - в Германию.

А. К. Лядов. Биография: личная жизнь

Сюда композитор не допускал никого. Даже от самых близких друзей он сокрыл собственную женитьбу на Н. И. Толкачевой в 1884 году. Свою супругу он не представил никому, хотя впоследствии прожил с ней всю жизнь и воспитал двоих сыновей.

А. К. Лядов. Биография: творческая продуктивность

Современники упрекали его в том, что он мало пишет. Отчасти это было связано с материальной необеспеченностью и необходимостью зарабатывать деньги: он много времени уделял педагогической деятельности. В 1878 году Лядова пригласили на должность профессора в консерваторию, и он работал в этом учебном заведении до конца жизни. Дополнительно с 1884 года композитор преподавал в певческой капелле при дворе. Его учениками были Мясковский, Прокофьев. Сам Лядов признавался, что сочинял в малых промежутках между преподаванием. С 1879 году он работал еще и дирижером. В ранний период наиболее оригинальным оказался созданный им цикл «Бирюльки». К концу 80-х годов Лядов проявил себя как мастер миниатюры. Вершиной же камерной формы можно считать его прелюдии. Этот жанр был наиболее близок его мировоззрению. С 1887 по 1890 годы он написал три тетради «Детских песен». Их основой послужили древние тексты прибауток, заклинаний, присказок. В 1880-е годы композитор также начал заниматься русским фольклором. Всего он обработал 150 народных песен.

А. К. Лядов - композитор. Биография: последние годы

В этот период жизни появились симфонические шедевры композитора. Они блестяще подтвердили его творческую эволюцию. С 1904 по 1910 годы Лядов создал «Кикимору», «Волшебное озеро» и «Бабу-Ягу». Их можно рассматривать и как самостоятельные произведения, и как художественный триптих. В сфере последней работой композитора, его «лебединой песней», стала «Скорбная песнь» («Кеше»). Она связана с образами Метерлинка. Эта исповедь души завершила творчество Лядова. А вскоре, в августе 1914 года, окончился и его земной путь.

"Самый ленивый классик русской музыки"-

Анатолий Константинович Лядов

Анатолий Константинович Лядов [(11 мая 1855 - 28 августа 1914)
Личность яркая и самобытная. Он сочинил не так уж много произведений, но зато каких! Русский эпос в музыке - основное направление в его творчестве. Современники говорили, что он превзошёл Римского-Корсакова.

Современники упрекали Лядова за малую творческую продуктивность.

Одна из причин этого — материальная необеспеченность Лядова, вынужденного много заниматься педагогической работой. Надо сказать, что как педагог Лядов добился немалых успехов. Среди его учеников Прокофьев, Асафьев, Мясковский. Преподавание отнимало в день не менее шести часов. Лядов сочинял, по его собственному выражению, «в щелочки времени», и это его очень удручало. «Сочиняю мало и сочиняю туго, — писал он своей сестре в 1887 году. — Неужели я только учитель? Очень бы этого не хотелось! А кажется, что кончу этим...»

Д.Мацуев.

"Арабески"

Вершиной камерной формы явились прелюдии Лядова.
Его вполне можно назвать основоположником русской фортепианной прелюдии. Этот жанр был особенно близок эстетическому мировоззрению Лядова-миниатюриста. Неудивительно, что именно в ней наиболее ярко проявились индивидуальные, специфические черты его почерка.

Особое место занимают «Восемь русских народных песен для оркестра», в которых Лядов мастерски использовал подлинные народные напевы — эпические, лирические, плясовые, обрядовые, хороводные, выразив разные стороны духовного мира русского человека.
8 русских народных песен для оркестра.

Симфонические миниатюры А.К. Лядова появились в зрелый период творчества композитора. Их немного, и все они программны. И некоторые из них имеют конкретную литературную программу, изложенную автором. «Восемь русских народных песен» музыкальные исследователи обычно не относят к программной музыке Лядова, но и к обработкам народных песен, которых у него более 200 - тоже. В чем же тут подвох? Давайте разберемся.
Сочинение представляет из себя цикл миниатюр для оркестра. Собственного названия у него нет, но каждая пьеса имеет свое «имя» по жанру народных песен. Некоторые из этих песен уже были опубликованы ранее в сборниках обработок народных песен Лядова для одного голоса и фортепиано. Но композитор вновь решил обратиться к этим подлинным мелодиям, только в инструментальном виде. Но зачем это ему понадобилось? Ведь из песни слово не выкинешь... А он это сделал свободно, без угрызений совести... Неужели ему нечего было оркестровать?
Как всегда, у гениев все просто, но не так примитивно...
Как поведала история, Лядов жил «двойной» жизнью. Зимой он преподавал в Петербургской консерватории, а все лето проводил на даче, в деревне Полыновке. Что же удивительного? На дачах написано много произведений Чайковского, Рахманинова, Прокофьева и других композиторов. Но Лядов жил не просто на даче. Он жил в деревне. Много времени проводил в общении с семьей крестьянина Ивана Громова, ходил по окрестностям и записывал народные песни. Конечно, он весь был пропитан духом русского фольклора. Он знал не только крестьянский быт (особенно любил косить и рубить дрова), но и понимал тип мышления «простых людей», их нравы и характеры, отношение к земле, к жизни. В то же время он был прекрасно образованным, «начитанным» и глубоко мыслящим человеком. И это сочетание интеллегентности и деревенской простоты сказалось в его творчестве. Именно в «Восьми русских народных песнях» он соединил две непересекаемые в обычной жизни вещи - деревенскую хоровую песню и симфонический оркестр. Это делали и другие русские композиторы - Мусоргский и Бородин, Римский-Корсаков, и Чайковский, и даже Скрябин. Но Лядов это сделал по-своему неповторимо.
Да, автор использует подлинные народные мелодии, у которых раньше были слова. Но это не просто еще одна «обработка», и его задумка не в том, чтобы к народной мелодии «приписать» оркестровый аккомпанемент. А в том, чтобы богатыми средствами оркестра выразить то, что между слов, между строк, о чем не принято говорить словами.
Да, он тоже, как и его коллеги, соединял народные мелодии с европейскими принципами гармонизации, применял в оркестре инструментальные приемы народных инструментов (жалеек, балалаек); использовал народные жанры и рисовал сказочных персонажей. Но в «Восьми песнях» он пошел дальше и глубже.
В этом цикле - емкое отражение души народа в символическом проявлении. Литературной программы, как в других его симфонических картинах, здесь нет. Но если Лядов сам не выписал сюжет из русских сказок, то это еще не значит, что его там нет вовсе. Программа заложена в самих жанрах песен, которые выбраны автором не случайно, не просто для «разнообразия» и выстроены не случайно именно в таком, а не ином порядке.
Как это может быть? Жанр - это всего лишь классификация песен по тем или иным признакам.
В науке - да. Но не в фольклорной традиции. Ни одна песня в деревне не поется «просто так». Она всегда «к месту». И «ко времени». Речь идет не только о «приуроченных песнях», которые связаны с календарным обрядом, и который творится в определенное время года (Колядки - в новогодье, заклички - весной, купальские - летом и так далее). Плясовые, застольные, свадебные, шуточные песни - тоже соответствуют своему действию. Словом, за каждой песней - целая сказка. Поэтому композитору не пришлось комментировать песни. Каждый жанр говорит сам за себя. Лядову, видимо как раз нравилось то, что коротко и лаконично можно выразить очень глубокую мысль.
Каждая песня из цикла - это характер. Не столько портрет персонажа, сколько выражение состояния души. Эта душа многогранна. И каждая пьеса - это ее новая грань.
Теперь подробнее о каждой пьесе и о том, что она означает в неписанной программе Лядова.

Духовный стих - это характер калик перехожих. В старину в зеленые Святки (неделя перед Пасхой) в дом приходили бродячие музыканты и пели Духовные стихи. В каждой песне - сюжеты о «небесной» жизни, о загробном мире, о душе и так далее. В данном цикле - это символ молитвы. И эта «духовность», собственно, задает тон всем остальным пьесам.
***
Коляда-Маляда - это зимние Святки, неделя перед Рождеством, когда в дом приходили ряженные, плясали с хозяевами дома, пели им величальные (то есть хвалебные) песни, показывали кукольный театр (вертеп) на библейский сюжет. Быть может, это марионетки зажигают вифлеемскую звезду и несут дары младенцу Иисусу? В оркестровке все «кукольное», «крошечное» - тихие шаги пиццикато, негромкие трубы - голоса кукол, но характер все же торжественный.
***
Протяжная - это наиболее красочное выражение страдания народного. Как сказал поэт, «этот стон у нас песней зовется». Несомненно, имелись ввиду протяжные. В каждой такой песне рассказывается о тяжкой судьбе, женской доле или какая-то душещипательная история с грустным концом... Мы не будем даже искать подлинные слова этой песни, ведь средствами оркестра композитор выразил еще больше... Хочется обратить внимание, как ансамбль виолончелей исполняет основную мелодию в подражание ансамблю голосов хора. Виолончели здесь особенно задушевны...
***
Шуточная - «Я с комариком плясала». Изображение писка комаров - это не самая главная прелесть пьесы. Звукоизобразительность - это неотъемлемая часть почерка автора, но этим он лишь отвлекает внимание, желая немного приободрить слушателя после такого глубокого горя, которое было в предыдущей пьесе. Вспомним, что значит выражение «чтоб комар носа не подточил»... Или - как это Левша блоху подковал? Все эти символы - тонкость, отточенность ума, остроумие. Веселая шутка - что может лучше отвлечь от горя и печали?
***
Былина о птицах - это разговор особый.
Былина - это какая-то быль, то есть история о том, что было. Она обычно рассказывает о подвигах русских богатырей. И музыка обычно повествовательного характера, медленная спокойная, «эпическая». А отношение к птицам в древние времена было особенным. Птицы были почитаемы на Руси как священные. Весной, «закликали» жаворонков, а осенью провожали журавлей на юг. Но автор не использовал веснянки, а написал «былина», что говорит о каком-то мифе.
В сказках часто упоминаются вороны, орлы, голуби, ласточки, которые могут разговаривать человеческим голосом. Так же есть примета, что если птица бьется в окно, значит вестей жди. По поверьям - птица - это символ человеческой души, летящей с «того» света, то есть из загробного мира. Словно наши далекие предки подсказывают нам что-то очень важное.
В то же время музыка этой былины - далеко не повествовательного характера. Композитор остался верен самому себе, выбрав звукоизобразительный путь: сплошь я рядом форшлаги деревянных духовых, что изображает полеты птиц и порхания с ветки на ветку; в начале пьесы - птица словно стучится в окно (пиццикато), и, судя по музыке, несет весть недобрую... Она мечется, стонет, а в самом конце - низкие унисоны струнных словно выносят суровый приговор Судьбы. И, скорее всего, он неотвратим...
***
Колыбельная - логическое продолжение «приговора». Традиционные колыбельные песни для детей обычно очень спокойные. Но здесь - не все так прямо. Если кто и качает люльку - так это не добрая мамаша, а сама Смерть. Это она стучалась в дверь в прошлой пьесе. А сейчас - стонет и вздыхает. Словно кто-то прощается навеки с дорогим человеком. Но ведь это не похоронная песня, а колыбельная! Все правильно. Когда человек умирает своей смертью - он постепенно засыпает и больше не просыпается. И вот смерть поет эту жалобную колыбельную, словно окутывает своим туманом, увлекая за собой в сырую могилу. «Спите, спите... вечным сном...»
***
Но тут - Плясовая - появилась волшебная дудочка пастуха, свирель. Связь с загробным миром в деревне приписывалась всем пастухам, потому что они знали язык птиц и зверей, и скота. А дудочки делали из «волшебной» травы, которая играет сама. Эта волшебная дудочка - маленькая, тоненькая как комар, может проскользнуть в царство смерти и вывести человека обратно на «этот» свет. Но он должен не просто идти, а плясать. И тогда, пройдя по тонкой ниточке, связывающей «тот» свет и «этот», человек возвращается к жизни.
И что он видит первым делом?
Свет! То есть Солнце!
И людей - друзей и родных.
***
Хоровод - это когда все вместе держатся за руки и идут по кругу. Круг - это символ солнца. А солнце - это тепло, изобилие и богатство. Последняя пьеса - это победа над смертью и радостный гимн Ее Величеству Жизни.

Вот так в коротких пьесах, буквально, в «нескольких словах» вместилась вся философия и поэзия русского народа в гениальном пересказе композитора-миниатюриста Анатолия Лядова. Прислушайтесь, и вы услышите там частичку себя как истинно русского человека.
Инна АСТАХОВА

Блестящим подтверждением творческой эволюции Лядова являются и его знаменитые программные миниатюры — «Баба-Яга», «Волшебное озеро», «Кикимора». Созданные в 1904- 1910 годы, они отразили не только традиции предшественников, но и творческие искания современности. Оркестровые сказочные картины Лядова, при всей самостоятельности их замыслов, можно рассматривать как своеобразный художественный триптих, крайние части которого («Баба-Яга» и «Кикимора») представляют собой яркие «портреты», воплощенные в жанре фантастических скерцо, а средняя («Волшебное озеро») — завораживающий, импрессионистский пейзаж.

Последняя работа в сфере симфонической музыки — «Кеше» («Скорбная песнь»), связана с образами Метерлинка.

«Скорбная песнь» оказалась «лебединой песнью» самого Лядова, в которой, по словам Асафьева, композитор «приоткрыл уголок своей собственной души, из своих личных переживаний почерпнул материал для этого звукового рассказа, правдиво-трогательного, как робкая жалоба».
Этой «исповедью души» завершился творческий путь Лядова, чей оригинальный, тонкий, лирический талант художника-миниатюриста, быть может, проявился несколько раньше своего времени.

Совершенно неизвестен Лядов как художник. Он рисовал много для своих детей, рисунки развешивались на стенах квартиры, составляя маленькие семейные тематические выставки. То это был вернисаж мифологических существ: странных человечков, чертиков - кривых, хромых, косых и даже «благообразных», или карикатур на «творческую личность»: литератора, певицы, учителя танцев…

Цикл состоит из четырнадцати миниатюрных пьесок, из которых первая и последняя, выполняющая роль финала, основаны на одном и том же музыкальном материале. При контрастности отдельных пьес произведение в целом окрашено в беспечно-жизнерадостные тона с оттенком некоторой «детскости», «игрушечности» (что отражено и в названии цикла).
Средняя часть № 1 представляет собой изящный вальс. Вальсовая основа встречается и в некоторых других номерах цикла, приобретая иногда лирическую окраску (например, в № 3). Для некоторых пьесок характерна большая подвижность, моторность, порой с оттенком игривого юмора или жизнерадостной задорной устремленности (см. № 4, 12, 13).
Два номера «Бирюлек» выделяются ярко выраженным национально-русским характером интонаций. Это —№ 5 (си мажор), начальная попевка которого навеяна темой «Прогулки» из «Картинок с выставки» Мусоргского и пятидольный № 6 (ми минор), напоминающий эпические образы Бородина и Мусоргского.

Анатолий Константинович Лядов родился 30 апреля 1855 года в Петербурге («где-то на Охте », как он сам отметил в автобиографической записке), в семье музыкантов. Основателем династии был дед Анатолия, дирижер Николай Григорьевич Лядов (1777-1839). Отец Анатолия, Константин Николаевич Лядов (1820-71), был капельмейстером оркестра Императорской Русской оперы, а также композитором. Мать - Екатерина Андреевна, урожденная Антипова - умерла, когда мальчику было около шести лет. Анатолий с детства был окружен музыкой, его музыкальные способности и общественное положение его отца предопределили направление его воспитания, и в 1870-м году он был принят в Петербургскую Консерваторию бесплатным учеником на стипендию имени своего отца. В Консерватории Лядов некоторое время учился на скрипке и фортепиано, в классе практического сочинения стал заниматься у Н.А.Римского-Корсакова, но за пропуски занятий в 1876-м году был на некоторое время отчислен из Консерватории, хотя вскоре был принят обратно. Именно в 1876-м году Лядов закончил свое первое фортепианное сочинение - «Бирюльки».

В мае 1878-го года художественным советом консерватории Лядову были присуждены Диплом свободного художника и малая серебряная медаль, с выдачей после сдачи экзамена из научных предметов (который, правда, Лядов так и не сдавал). В сентябре того же года Лядов был приглашен в Консерваторию преподавателем теории музыки. Педагогической деятельностью он занимался вплоть до последних лет своей жизни (среди наиболее известных его учеников - Сергей Прокофьев, Николай Мясковский, Владимир Щербачев, Михаил Гнесин, Борис Асафьев, Николай Малько; в соответствии с недавно обнаруженными документами, в классе Лядова по сольфеджио и элементарной теории занимался Сергей Рахманинов).

Одновременно началась и дирижерская карьера, хотя за пульт Лядов вставал не часто. С 1879-го года композитор принимал участие в деятельности Санкт-Петербургского музыкального кружка любителей в качестве дирижера оркестра и хора (в этом кружке на альте играл Митрофан Беляев, меценат, импресарио и издатель, который вскоре стал одним из самых близких Лядову людей). Дирижерская деятельность Лядова продолжилась в концертах Бесплатной музыкальной школы, в Общедоступных симфонических концертах, основанных Антоном Рубинштейном в 1889-м году, в Русских симфонических концертах, учрежденных в 1885-м году Беляевым,

В 1884-м году Лядов женился на Надежде Ивановне Толкачевой, молодые поселились в квартире №10 дома №52 по Николаевской улице (ныне - улица Марата) в Петербурге, где Лядов и прожил до конца жизни. Вскоре в семье родились дети: Михаил - в 1887-м году, Владимир - в 1889-м (погибли во время Ленинградской блокады в 1942-м году).

К концу 1880-х - началу 1890-х годов Лядов занял очень почетное место в русском музыкальном мире, пользовался уважением со стороны не только композиторов «Могучей кучки» (с которыми он был близок), но и со стороны ее критиков, а также других русских музыкантов - А.Г.Рубинштейна, П.И.Чайковского, С.И.Танеева. Особое место в жизни Лядова занял Митрофан Беляев, их связывали очень теплые дружеские отношения и взаимное уважение. Лядов (вместе с Н.А.Римским-Корсаков и А.К.Глазуновым) был одним из главных музыкальных консультантов Беляева. Беляев оказывал большую моральную поддержку Лядову, издавал его сочинения, и после смерти Беляева в 1903-м году композитор получал по завещанию пенсию, которая стала для него некоторым подспорьем.

К концу 1880-х годов жизнь Лядова сложилась вполне определенным образом (с небольшими изменениями, она оставалась таковой до его кончины) - зимой он преподавал в Консерватории, иногда дирижировал концертами, и занимался сочинением только в свободное время, которого было не так много. Летом с семьей Лядов жил в усадьбе Полыновка Боровичского уезда Новгородской губернии. Среди любимых увлечений Лядова было чтение книг - не только беллетристика (русская и зарубежная), но и научные работы по естествознанию, философия, письма, воспоминания, биографии.

Летом 1911-го года композитор стал испытывать невыносимые боли - это были первые симптомы его болезни - миокардит и склероз сосудов, а также болезнь почек. Лядову был прописан осторожный образ жизни, и композитор стал почти отшельником в своей квартире, лишь изредка посещая Консерваторию. Дважды он ездил на лечение в Кисловодск. Большими потрясениями, окончательно сломившими здоровье Лядова, стала неожиданная смерть близкого друга Владимира Авдеева в январе 1914-го года, и проводы в армию старшего сына Михаила летом того же года. Последние дни композитор ничего не ел, не спал, очень страдал от сердцебиения, но не ложился, а все сидел в кресле. Около семи часов вечера 15-го августа 1914-го года Анатолия Константиновича не стало...

Среди всего музыкального наследия композитора (67 нумерованных опуса и около двух десятков ненумерованных), произведения для фортепиано составляют примерно две трети от общего числа сочинений. Лядовым написаны также симфонические произведения, вокальная музыка, он делал обработки русских народных песен. Но все-таки количество созданных Лядовым произведений меньше, чем у многих других композиторов. Причина такой малой продуктивности кроется в отношении Лядова к искусству, к музыке.

Здесь мы хотели бы опровергнуть легенду о лености Лядова. Эта легенда появилась еще при жизни композитора, а затем множилась в многочисленных публикациях вплоть до наших дней, в том числе в рецензиях на компакт-диски и даже в аннотациях к компакт-дискам. Такое мнение о Лядове идет от непонимания того, как сочинял Лядов. Он совершенно точно не был ленивым человеком, и его каждодневная (в течение многих лет!) занятость на педагогическом поприще в Консерватории подтверждает это. Зарабатывая на жизнь уроками, Лядов отвергал любые попытки материальной поддержки со стороны своего друга, Митрофана Беляева, который хотел, чтобы Лядов оставил преподавание и сосредоточился бы на композиции. Но для того чтобы сочинять, Лядов должен был быть свободным от каких-либо материальных обязательств! В своем письме к Беляеву Лядов писал: «Мой милый, дорогой Митрофан!.. У меня к тебе большая просьба: голубчик, будь настоящим другом, устрой как-нибудь так, чтобы мне с тобой не приходилось говорить о деньгах, - для меня это такое ужасное мученье! Плати за мои сочинения что захочешь, я на все согласен... Еще просьба: пожалуйста, не плати мне больше, чем другим...» . Реальная причина малой продуктивности композитора - в отношении Лядова к музыкальному искусству. Он сам оставил следующие строки в письмах: «Как же не обожать, не преклоняться перед искусством?... Только искусство пробудило в зверях людей, а людям указало на «дух» и «небо» ; «Мой идеал: найти в искусстве неземное» ; «Вся суть - в искусстве, вся суть - в победе «духа» над «брюхом», вся суть - в признании «красоты» как единственной царицы всего мира ». Настоящие друзья Лядова знали о таком его отношении. Так, Беляев писал ему: «Дорогой и лучший из моих друзей Толя! Я высоко ценю тебя за твои идеальные взгляды на искусство ». По словам Виктора Вальтера, «искусство было для Лядова самым священным из всего существующего... Красота вообще и музыкальная красота, в частности, были для Лядов тем божеством, которое давало смысл, и притом единственный, всей его жизни... Лядов мог творить только по внутренней потребности ».

Внимательно изучая музыку Лядова, понимаешь, с какой тщательностью, точностью и вниманием к каждой детали и каждой ноте они созданы. В каждом опусе Лядова мы видим строгую чистоту работы. Сам Лядов писал о себе в одном из писем: «Таков уж «карактер»: так сделать, чтобы каждый такт радовал» . Конечно, при таком отношении Лядова к музыке и к процессу сочинения, требовавшими много времени на создание законченного произведения, количество созданного композитором не так велико.

Надо отметить, что почти все произведения Лядова имеют посвящения - учителям и коллегам, близким друзьям и родственникам. Композитор признавался: «И представилось мне: ну что, если умрут те, которых я люблю или которые любят меня? Ну, для чего я тогда буду сочинять ?». Для Лядова было очень важно адресовать музыку конкретным слушателям, которых он любил и уважал. Но зато и мы сейчас можем познакомиться с настоящими шедеврами.

Краткая биография Анатолия Лядова расскажет о жизни и творчестве русского композитора и дирижёра.

Лядов Анатолий Константинович краткая биография

Родился в Петербурге 12 мая 1855 года в семье дирижера русской оперы Константина Лядова. Мальчик часто бывал на работе своего отца, вМариинском театре, который стал для него настоящей школой. Он знал весь оперный репертуар. А в юные годы сам в качестве статиста участвовал в спектаклях.

С детства Лядов проявил интерес к музыке, рисованию и поэтическому творчеству. Его тетка, известная пианистка В. А. Антипова, давала ему уроки. Однако ранняя потеря матери, богемная жизнь, отсутствие родительской ласки, любви и заботы не способствовали развитию его личности как музыканта.

В 1867 году юноша поступает в Санкт-Петербургскую консерваторию, получив персональную, почетную стипендию имени его отца. Первые 3 года будущий композитор Лядов Анатолий Константинович обучается у А. А. Пановапо классу скрипки, у А. И. Рубца посещает теорию. Кроме того, он брал уроки игры на фортепиано у А. Дубасова и Ф. Беггрова. Осенью 1874 года попадает к в класс композиции. Учитель сразу заметил талант юного Лядова, охарактеризовав его как «талантлив несказанно». Будучи студентом, Анатолий Константинович увлекся жанром романса. Однако очень быстро потерял к нему интерес, равно как и к учебе. На первый экзамен к Римскому-Корсакову он не явился и в середине учебного года его исключили из консерватории.

Еще во время обучения в консерватории Лядов вступил в содружество композиторов «Могучая кучка». Здесь он познакомился с Бородиным, Стасовым, унаследовав от них преданность искусству.В конце 1876 года сотрудничает с Балакиревым по подготовке нового издания партитур опер . После они стали лучшими друзьями.

В том же 1876 году 20-тилетний композитор создал оригинальный цикл «Бирюльки». Осознав всю важность обучения для себя, как музыканта, Лядов в 1878 году подает прошение о зачислении его в консерватории. В мае на выпускных экзаменах он себя полностью реабилитировал. Анатолий Константинович закончил консерваторию с блеском, представив выполнение на профессиональном уровне кантату «Мессинская невеста» Шиллера в качестве дипломной работы.

В 1878 году его пригласили в консерваторию в качестве профессора, каким он оставался до самой смерти. С 1884 года преподает в инструментальных классах Придворной певческой капеллы. Педагогическая деятельность занимала много времени, и сочинять произведения было практически некогда. В год из-под его руки выходило 2-3 сочинения.

В 1880-х годах опытный композитор вступает в объединение петербургских музыкантов– «Беляевский кружок». Вместе с Глазуновым и Римским-Корсаковым занял в нем ведущее положение. Они занимались отбором, редактированием и изданием новых сочинений.

В конце 1880-тых Лядов заявил о себе как о мастере миниатюры. В 1898 года издал первый сборник «Песен русского народа для одного голоса с сопровождением фортепиано». Спустя год посетил в Париже Всемирную художественную выставку, где исполнялись его сочинения.

С 1904 года, занимался попечительским советом для поощрения русских композиторов и музыкантов. Последнее произведение автора называлось «Скорбная песнь». Смерть друзей, война, творческий кризис оказали немалое влияние на состоянии здоровья композитора.

Скончался Анатолий Константинович 28 августа 1914 года в имении близ Боровичей от болезни сердца и бронхита..

Знаменитыепроизведения Лядова: «Прелюдии-размышления», «Детские песни»,«Восемь русских народных песен для оркестра», «Кикиморы», «Из Апокалипсиса»,«Баба-Яга», «Волшебное озеро»,«Кеше», «Танец Амазонки».

Анатолий Константинович Лядов (11 мая 1855 г. - 28 августа 1914 г.), русский композитор, дирижёр и педагог.

В историю музыки А. К. Лядов вошёл как один из крупнейших учеников Римского-Корсакова , высокоавторитетный представитель его композиторской школы – учитель многочисленных русских музыкантов на протяжении свыше тридцати лет.

Анатолий Константинович Лядов принадлежал к единственной в своём роде семье музыкантов-профессионалов. С детства музыкальная атмосфера окружала будущего композитора. Несколько поколений рода Лядовых пополняли отечественные музыкальные кадры - от скромного рядового оркестранта или хориста до видного музыкального деятеля, каковым являлся отец Константин Николаевич Лядов.

Анатолий Константинович Лядов родился 11 мая 1855 года в Петербурге. Вся жизнь его связана с этим городом, с его художественной средой. Он рос в артистическом мире. Отличной школой для него был Мариинский театр, в котором работал его отец, тогда известный дирижёр русской оперы. Весь оперный репертуар театра был знаком Лядову с детства, а в юные годы он сам нередко участвовал в спектаклях в качестве статиста. «Его, баловня актёрской труппы, сцена сильно увлекала. Мальчик, приходя домой, изображал перед зеркалом Руслана и Фарлафа».

Редкая одарённость Лядова проявлялась не только в его музыкальном таланте, но и в прекрасных способностях к рисованию, поэтическому творчеству, о чем свидетельствуют многие сохранившиеся остроумные, полные юмора стихотворения и рисунки композитора.

Первые уроки фортепианной игры он получил у пианистки В. А. Антиповой, сестры его матери. Однако регулярных занятий долгое время не было. Беспорядочная жизнь отца, «богемная» обстановка в доме, отсутствие настоящей родительской ласки, заботы, любви (Лядов в возрасте шести лет потерял мать), неустроенность и хаотичность быта - всё это не только не способствовало планомерному развитию юного музыканта, но, напротив, формировало в нём некоторые негативные психологические черты, например, внутреннюю несобранность, пассивность, безволие, впоследствии отрицательно влиявшие на весь творческий процесс композитора.

Есть основания думать, что уже в ранние годы жизни Лядов соприкоснулся также с сокровищницей народной песенности, поскольку одна из его Детских песен (Колыбельная ор. 22 № 1) снабжена пометкой: «Слыхал от няни в детстве». Оттуда же в его творчество вошёл пленительный мир народной сказки, обаяние которого сохранило свою власть над ним на всю жизнь. Самый первый композиторский опыт был также связан с волшебным миром. Это была музыка к сказке «Волшебная лампа Алладина» из «Тысячи и одной ночи», им самим инсценированная и исполненная совместно с двоюродными братьями.

Рано проявившаяся музыкальная одарённость мальчика естественно определила решение родных направить младшего представителя лядовского рода по руслу «фамильной» профессии. В январе 1867 года он поступает в Санкт-Петербургскую консерваторию с зачислением на почётную персональную стипендию имени его отца. Учёба навсегда разделила Лядова с родительским домом. Сначала мальчик был поселён в пансион к А. С. Шустову, воскресение же и праздничные дни он проводил в семье Антиповых.

В течение первых трёх лет он обучался по классу скрипки у А. А. Панова, посещал теорию у А. И. Рубца. Лядов обучался у профессоров Ю. Иогансена (теория, гармония), Ф. Беггрова и А. Дубасова (фортепиано). С осени 1874 года он наконец попадает в класс композиции к Римскому-Корсакову. Тот сразу же оценил дарование своего ученика: «Талантлив несказанно».

В студенческие годы Лядов обратился к популярному в России жанру романса. Но быстро потерял вкус к романсовой лирике и неоднократно подчёркивал в своих высказываниях, что «Слава, приобретённая романсами, - дешёвые лавры».

Обладая выдающимися музыкальными данными, молодой композитор относился к выполнению своих обязанностей далеко не соответственно этим данным. «Малое прилежание», «малое посещение» «очень манкировал», как вспоминает в «Летописи моей музыкальной жизни» Римский-Корсаков. Он приводит характерный диалог между Лядовым и его сестрой: «Толя, я не дам тебе обедать, потому что ты фугу не написал. Ты сам меня об этом просил, - говорит сестра. - Как хочешь, я пойду обедать к тётушке, - отвечал Анатолий». В противоположность классным занятиям он страстно увлекался самостоятельным творчеством.

Тем не менее, авторитет Римского-Корсакова не смог заставить Лядова преодолеть свою неприязнь к систематической учебной работе. Итог его первого года обучения в классе знаменитого композитора весной 1875 года гласит: «Лядов А. на экзамен не явился». Наконец в середине следующего учебного года дирекция консерватории была вынуждена исключить Лядова вместе с его товарищем Дютшем из состава учащихся.

Этот эпизод, впрочем, особой роли для творческой биографии композитора не сыграл. Ближайшие два года проведённые им вне консерватории не пропали даром. Для его общего и музыкального развития несравненно большее значение имело знакомство с членами Балакиревского кружка. Ещё будучи студентом, он при содействии Римского-Корсакова вошёл в содружество композиторов «Могучая кучка», которые тепло приняли одарённого юношу в свой клан как преемника «новой русской школы». Так состоялось знакомство с Мусоргским , Бородиным , Стасовым и приобщение к эстетическим идеалам кучкистов. И хотя Лядов застал кружок уже в период заката и неизбежного раскола, вызванного естественным самоопределением гениальных его представителей, он все же не мог не ощущать могучего воздействия великой традиции. Именно от неё унаследовал он ту «бесконечную преданность искусству и осознание себя как художника русского, национального», которые он пронёс через всю жизнь. Ко времени исключения Лядова из консерватории он зарекомендовал себя как талантливый и, несмотря на молодость, профессионально опытный музыкант.

Уже в конце 1876 года Балакирев привлёк его к сотрудничеству в подготовке к новому изданию партитур опер Глинки . Вероятно такая работа способствовала укреплению дружеских отношений между бывшем учителем и учеником, когда «прежние отношения профессора к непокорному ученику исчезли». Они становятся лучшими друзьями.

Лядов был прекрасным пианистом, хотя и не считал себя виртуозом и не занимался публичной концертной деятельностью. Все современники, слышавшие его игру, отмечали изящную, утончённо-камерную манеру исполнения. Наиболее оригинален цикл «Бирюльки», созданный в 1876 году и сразу выявивший талант двадцатилетнего композитора. От «Бирюлек» так и веет свежестью, молодым вдохновением. Лядовские фортепианные пьесы - своего рода музыкально-поэтические зарисовки отдельных жизненных впечатлений, картин природы, отображённых во внутреннем мире художника.

В 1878 году, чтобы оформить свою композиторскую зрелость, Лядов подаёт прошение о зачислении его в ряды студентов консерватории. На выпускных экзаменах в мае он полностью себя реабилитировал. Уже опытный композитор, он блестяще закончил консерваторию, представив в качестве дипломной работы выполненную на высоком профессиональном уровне кантату «Мессинская невеста», по Шиллеру.

В середине 1880-х годов Лядов вошёл в состав нового объединения петербургских музыкантов – «Беляевский кружок», где сразу занял ведущее положение, став членом руководящего триумвирата Римский-Корсаков, Глазунов, Лядов. Эта ведущая группа, при поддержке Беляева, выполняла самую сложную работу по отбору, редактированию, изданию новых сочинений.

Активное участие принимал Лядов и в музыкальных собраниях, известных под названием «Беляевских пятниц», где постоянно звучали его сочинения, оказавшие значительное воздействие на младших современников, представителей петербургской школы. С исключительной тщательностью Лядов также выполнял работу по корректуре издававшихся Беляевым произведений. Зная исключительную щепетильность и требовательность Лядова в отношении чистоты письма, Беляев именно ему поручал тогда эту работу и в шутку называл его «прачкой».

В 1884 году Лядов знакомится и с П. И. Чайковским , и с его родными. С Модестом Чайковским дружеское общение продолжалось до последних дней. В середине 1890-х годов в Беляевский кружок приходит Танеев и Скрябин . Последний обязан укреплением дружеских связей с издательством именно Лядову. Его привлекали сочетание тонкой лирической одухотворённости с благородством вкуса, изяществом и формальной законченностью.

Как художник Лядов сформировался довольно рано, и на протяжении всей его деятельности нельзя заметить сколько-нибудь резких переходов от одного этапа к другому. Уже в ранние годы Лядову было свойственна склонность к длительному вынашиванию своих замыслов, в течение длительного времени не доводившихся до окончательной отделки. Замедленность композитора и его сравнительно небольшая продуктивность смущали и огорчали всех, кто сочувственно относился к его дарованию. Одна из причин этого - материальная необеспеченность Лядова, вынужденного много заниматься педагогической работой.

В 1878 году он был приглашён в консерваторию профессором и в этой должности состоял до конца жизни. А с 1884 года он ещё и преподавал в инструментальных классах Придворной певческой капеллы. Надо сказать, что как педагог Лядов добился немалых успехов. Среди его учеников Прокофьев , Асафьев, Мясковский. Преподавание отнимало в день не менее шести часов. Лядов сочинял, по его собственному выражению, «в щёлочки времени», и это его очень удручало.

«Сочиняю мало и туго, - писал он своей сестре в 1887 году. - Неужели я только учитель. Очень бы этого не хотелось! А кажется, что кончу этим...» Вдобавок, с 1879 года он активно занимался дирижёрской деятельностью. Видимо, дирижирование влекло композитора с ранних лет. Наряду с симфоническим репертуаром в его программах были и вокально-хоровые произведения, и сольные, Бетховен , Моцарт, Мусоргский, Шуберт, Римский-Корсаков. «Хотя шло и неважно, благодаря любительскому оркестру, но Ляденька становится хорошим дирижёром».

С молодых лет формировалось у Лядова и то характерное скептическое мировоззрение, которое к концу жизни приняло пессимистическую окраску. В лядовской переписке всё время ощущается неудовлетворённость жизнью, собой, своим творчеством. Почти в каждом письме пишет он о скуке, тоске, которая мешает ему сосредоточиться как на работе, так и на отдыхе. Повсюду, где бы он ни находился, его преследуют грустные мысли, предчувствия «рокового конца», с годами усугублявшиеся.

Да и в самом образе жизни, в своих привычках он оставался консервативным. Внешне спокойно и крайне однообразно протекали его годы. «30 лет на одной квартире - зимой; 30 лет на одной даче - летом; 30 лет в весьма замкнутом круге людей», - отмечал А. Н. Римский-Корсаков. Кстати, все наиболее значительные сочинения композитора были написаны летом в селе Полыновка Новгородской губернии. Наслаждение свободой от консерваторских обязанностей связывалось с надеждами на новые сочинения: Вариации на тему Глинки, «Баркарола», «Про старину». Ему отвели отдельный домик с роялем. «Домик мой чудесный, но поможет ли он мне что-нибудь написать - не знаю».

В общем итоге количественные результаты композиторской работы Лядова оказались совершенно скромными. В год он выпускал по 2-3 сочинения.

В полосу творческого становления Лядов вступил к концу 1880-х годов, проявив себя как мастер миниатюры. Эта наклонность проявилась у него уже в первых фортепианных сочинениях, в которых выкристаллизовывались присущие ему краткость, отточенность музыкальной мысли и формы, ювелирная отделка деталей. Критики писали о его музыке: «Тончайший художник звука», «на место импозантности чувства выдвигает бережливость чувства, любование крупицами - жемчужинами сердца».

Вершиной же камерной формы явились, несомненно, прелюдии Лядова. Его вполне можно назвать основоположником русской фортепианной прелюдии. Этот жанр был особенно близок эстетическому мировоззрению Лядова-миниатюриста. Неудивительно, что именно в ней наиболее ярко проявились индивидуальные, специфические черты его почерка. Из сочинений 1890-х годов выделяются «Прелюдии-размышления», глубоко психологические, навеянные какой-то безутешной печалью.

Но не только инструментальная музыка увлекала композитора. Большой популярностью пользовались три тетради «Детских песен» написанные Лядовым в 1887-1890 годы. В их основу легли подлинно народные тексты древних, добылинных жанров - заклинаний, прибауток, присказок.

В оригинальных же авторских мелодиях «Детских песен» легко узнаются знакомые с детства интонации «нянюшкиных напевов», нежных колыбельных. «Детские песни» Лядова поражают удивительной чуткостью, трогательной любовью и глубоким пониманием детской души. Композитор подаёт мелодию то с мягким юмором, то с задорной игривостью, то в нарочито-важном, повествовательном тоне, то в плане гротеска и даже парадокса. В каждой из «Детских песен» проскальзывает тонкий лядовский юмор - ласковый и добрый. Но почти все они оставляют на душе чувство лёгкой грусти, жалости, а порой чуть жутковатого ощущения безвыходности и «нестроения» жизни.

«Не мог ли Лядов лучше засвидетельствовать свой русский дух, чем в своих обработках русских песен», - писал известный музыкальный критик Витол. Публикация первого из четырёх сборников «Песен русского народа для одного голоса с сопровождением фортепиано» (30 песен) относится к 1898 году, хотя заниматься русским фольклором Лядов начал ещё в 1880-е годы. Всего же Лядов обработал 150 русских народных песен.

В свою личную жизнь Лядов никого не допускал. В этом плане весьма характерным для него оказался факт сокрытия своей женитьбы в 1884 году от друзей. Никому из них не представил он свою супругу Н. И. Толкачёву, с которой счастливо прожил всю жизнь, воспитав двух сыновей.

Лядов словно специально отгораживался от внешнего мира, опасаясь его вторжения в свою жизнь, каких-либо изменений в ней к худшему. Быть может, именно этого вторжения извне ему и недоставало для творческой активности. В отличие от многих русских художников, находивших в зарубежных странствиях и в новых впечатлениях сильнейшие стимулы к творческой мысли, Лядов в силу своей природной инерции и вялости боялся «сдвинуться с места». Лишь дважды ровное течение петербургской жизни было нарушено короткими поездками за границу на Всемирную художественную выставку в Париж летом 1889 года, где исполнялись его сочинения, и в Германию в 1910 году.

Последний этап жизненного пути Лядова отмечен некоторыми изменениями в образовавшейся на протяжении предыдущих лет инерции. Однообразный, годами установленный жизненный уклад композитора оказался на время резко разрушенным первой русской революцией. Напряжённая общественно-политическая борьба непосредственно захватила область музыкального искусства. Уход Лядова из консерватории явился демонстрацией его искреннего возмущения отношением руководителей консерватории к Римскому-Корсакову, уволенному 19 марта 1905 года за поддержку революционной части студенчества.

Лядов полностью разделял выдвинутое профессурой требование об автономии консерватории, то есть независимости художественного совета и директора от руководства РМО. События этих месяцев вызывают совершенно исключительную активность Лядова, обычно мало ему свойственную.

Помимо восстановившейся в итоге педагогической работы в консерватории, музыкально-общественная деятельность Лядова в последнем десятилетии его жизни была связана с попечительским советом для поощрения русских композиторов и музыкантов, возникшем в январе 1904 года, после смерти Беляева, согласно его завещанию.

В 1900-е годы он ближе сдружился с А. Зилоти, который явился одним из первых исполнителей симфонических произведений Лядова – «Кикиморы», «Из Апокалипсиса». Он также был близок с Р. М. Глиэром, Н.Н. Черепниным, Л. Годовским, И. Падеревским.

В то же самое время Лядов сближается с представителями группы «Мир искусства», с Дягилевым , с художниками Головиным, Рерихом, Билибиным, которому он посвятил «Восемь русских народных песен для оркестра».

К искусству он предъявлял требования красоты, аристократизма, новизны. Жажда нового содержания, уводящего от повседневности, декларируется Лядовым в словах: «Мой идеал - найти в искусстве неземное. Искусство – царство того, чего нет на свете, я прозой жизни так объелся, что хочу только необыкновенного - хоть на голову становись. Дайте сказку, дракона, Русалку, лешего, дайте - чего нет, только тогда я счастлив, в искусстве я хочу есть жареную райскую птицу».

Блестящим подтверждением творческой эволюции Лядова являются и его знаменитые программные миниатюры, симфонические шедевры – «Баба-Яга», «Волшебное озеро», «Кикимора». Созданные в 1904-1910 годы, они отразили не только традиции предшественников, но и творческие искания современности. Оркестровые сказочные картины Лядова, при всей самостоятельности их замыслов, можно рассматривать как своеобразный художественный триптих, крайние части которого («Баба-Яга» и «Кикимора») представляют собой яркие «портреты», воплощённые в жанре фантастических скерцо, а средняя («Волшебное озеро») - завораживающий, импрессионистский пейзаж.

Последняя работа в сфере симфонической музыки – «Кеше» («Скорбная песнь»), связана с символистскими образам Метерлинка. «Скорбная песнь» оказалась «лебединой песнью» самого Лядова, в которой, по словам Асафьева, композитор «приоткрыл уголок своей собственной души, из своих личных переживаний почерпнул материал для этого звукового рассказа, правдиво-трогательного, как робкая жалоба».

Этой «исповедью души» завершился творческий путь Лядова, чей оригинальный, тонкий, лирический талант художника-миниатюриста, быть может, проявился несколько раньше своего времени.

Смерть друзей - Стасова, Беляева, его сестры, уход старшего сына на войну, очередной творческий кризис отрицательно сказались и на состоянии здоровья композитора.