Приехал и "наехал": патриарх Кирилл в Болгарии. Выступление святейшего патриарха кирилла на пленарном заседании съезда общества русской словесности

Последние выступления и интервью патриарха Кирилла подтверждают то, во что верить до последнего не хотелось: ПАТРИАРХ ЛЖЁТ. Не заблуждается, поддавшись чужому влиянию, не впадает в прелесть по известной греховности человеческой натуры, а ЛЖЁТ СВОЕЙ ПАСТВЕ.

Слова говорятся вроде бы и правильные, но рассчитаны они словно исключительно на некую тёмную «массу», не понимающую, не знающую и не желающую знать, что происходит сегодня в Церкви: «Со вниманием и ответственностью я воспринимаю ту критику, которую иногда высказывают в адрес межконфессиональных контактов некоторые наши священнослужители, монашествующие и миряне… С теми, кто действительно ищет истину, искренно радеет о чистоте Православия, о благе Церкви, нужно вести откровенный и честный диалог».

Сказано, вроде бы, красиво и правильно, но, по сути - откровенная ЛОЖЬ! Никакого диалога со своими недовольными его действиями православными руководство Московского Патриархата вести не собирается - даже с самой «умеренной» их частью, всеми силами стремящейся не допустить провоцируемого политикой РПЦ МП раскола. Более того, Патриархия и ОВЦС панически боятся любой очной дискуссии, ибо аргументы их откровенно несостоятельны, противоречие действий патриарха православным догматам очевидно, а значит - закончиться подобное обсуждение может только обличением экуменистов.

Единственный способ не допустить этого – вообще избежать дискуссии и по примеру КПСС, не оглядываясь ни на кого, продавливать свою линию. Поэтому патриархом применяется совершенно фарисейский приём: все не согласные с ним походя зачисляются в маргиналы и ретрограды, которые, якобы, «призывают Церковь уйти в полную изоляцию, стать частью (секта ― это часть)... уйти от мира, уйти от своей самой главной миссии ― нести свет людям. И это, в том числе, выражается и в требованиях ограничить связи Церкви с окружающим ее миром». Но и это – тоже ЛОЖЬ! Никто из противодействующих «проватиканской» политике патриарха и других «никодимовцев» никогда не призывал к изоляции РПЦ! Однако, между «вести диалог ― вдумчиво, критически, принципиально, отвечать на самые разные вопросы, не замыкаясь в своей среде» и экуменической ересью, запрещающей «ради поддержания диалога» считать еретика - еретиком, грех - грехом, а отступление от догматов Веры – отступничеством, дозволяющей «ради диалога» брататься и совместно молиться хоть с самим сатаной, есть большая и принципиальная разница!

«Мы не можем отгородиться глухой стеной от тех, ради кого Господь взошел на Крест. А ведь это не только мы с вами: это весь мир , который, по слову евангелиста, Бог так возлюбил, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную (Ин. 3:16)» - поучает нас патриарх Кирилл. И снова ЛЖЁТ! Ибо не за ВЕСЬ МИР взошёл Спаситель на крест, а за уверовавших в Него: «Дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную (Ин. 3:16) .

При этом недостаточно заявить «Я верую, а значит – спасён», ибо «И бесы веруют и трепещут» (Иак. 2/ 19) Да, шанс спастись давался через распятие Христа ВСЕМ, но дальше всё определялось свободной волей каждого человека, ибо «Кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое; и Отец Мой возлюбит его» (Ин.,14, 23). То есть, по сути, патриархом Кириллом пропагандируется присутствующая в качестве самооправдания в ряде ересей гностическая теория о том, что «спасутся все, и даже сатана будет прощён по милосердию Божию, а следовательно, греши - не греши, спасутся все». Еретики, а значит - и католики в том числе, ушли с этого предложенного всем пути спасения, а стало быть – любить их и призывать к покаянию – можно, считать же «церковью-сестрой» нельзя никоим образом, ибо это – оправдание ереси и сопричастность ей Православия.

Ну, и, наконец, ЛОЖНО по сути утверждение патриарха о том, что «Русская Православная Церковь… не может оставаться равнодушной к преследованиям, мучениям и убийствам людей за принадлежность к христианской вере… Это стало главной побудительной причиной для моей встречи с папой Римским Франциском 12 февраля 2016 года на Кубе». Ибо встреча в Гаване никак не повлияла на ситуацию с преследованием христиан в мире, в отличие от весьма результативного прицельного бомбометания российских ВКС в Сирии.

Но может быть, мы сгущаем краски, и патриарх лжёт неосознанно, искренне веря в то, что говорит?! К сожалению, нет. Ибо если свести всю эту ложь воедино и задать себе вопрос «кому выгодно?» становится совершенно ясно, что вся она – не что иное, как «дымовая завеса» для прикрытия вполне определённой, экуменической по духу, политики, заложенной ещё недоброй памяти митрополитом Никодимом (Ротовым) и последовательно проводимой его учеником патриархом Кириллом все последние годы.

Мы прекрасно помним о том, что когда ОВЦС втянул некогда Русскую Церковь в такую всемирно-экуменическую организацию, как Всемирный Совет Церквей (ВСЦ), главным аргументом для участия в ней нынешний патриарх Кирилл называл необходимость православной проповеди в среде отступивших от истины христиан неправославных конфессий. Но и это являлось ЛОЖЬЮ! Ибо в уставе ВСЦ, подписанном и представителями РПЦ, ясно сказано, что все церкви-участницы отказываются от взаимного прозелитизма, то есть от попыток обращения кого бы то ни было в свою веру . То есть, оставаясь членом ВСЦ, наша Церковь тем самым априори ДОБРОВОЛЬНО ОТКАЗЫВАЕТСЯ ОТ ПРОПОВЕДИ ПРАВОСЛАВИЯ. Кстати сказать, Ватикан в ВСЦ дальновидно не входит, а потому – от прозелитизма не отказывается! Так тогда о какой «миссии», о каком «диалоге» говорит патриарх Кирилл в своём интервью?!

ЛЖЁТ патриарх и когда дело доходит до обсуждения совместных молитв архиереев РПЦ с инославными, грубо нарушающих ряд Апостольских правил. «Аще кто с отлучённым от общения помолится, хотя бы то было в доме: да будет отлучён» (10 Апостольское правило). «Епископ, пресвитер или диакон, с еретиками молившийся токмо, да будет отлучён. Аще же позволит им действовать что-либо, яко служителям Церкви, да будет извержен» (43 Апостольское правило). «Аще кто из клира или мирян в синагогу иудейскую или еретическую войдёт помолитися: да будет и от чина священного извержен, и отлучён от общения церковного » (65 Апостольское правило).

В оправдание повторяются абсолютно бредовые измышления о том, что католические и иные епископы, многократно присутствующие на службах в наших главных храмах «просто так стояли, а не совместно молились». На самом деле совместные молитвы проводятся совершенно осмысленно, являясь частью общего процесса проватиканского «реформирования» РПЦ и в полном соответствии с установками ВСЦ.

Будучи ещё митрополитом, Кирилл заявлял, что "канон, (запрещающий совместную молитву с еретиками) «не работает» в «современной межхристианской ситуации». То есть, по его мнению, правильность православных канонов, догматов, а там, глядишь, и Священного Писания диктуется их сиюминутной практической целесообразностью. А коли так, то в соответствии с официальной позицией ВСЦ: «Межконфессиональная общая молитва в экуменическом контексте – это возможность выразить то, чем мы владеем сообща, и возрадоваться тому, что «объединяющее нас сильнее того, что нас разъединяет».

Или вот ещё: "Совет базируется на вере в Иисуса Христа как Бога и Спасителя… Но это основание не является главным критерием, чтобы судить о церкви или человеке. Церковь имеет свободу интерпретировать эту веру по-своему» . Но ведь интерпретация Слова Божия «по своему» как раз и называется ересью!

Да что там – христиане… Официальная позиция ВСЦ смотрит на вопрос ещё шире: "Мы живём в исторический момент, когда христианские теологические традиции должны воспринять опыт тех, кто многие столетия жил в религиозно многообразном обществе (имеется в виду язычество, индуизм, буддизм). Опыт взаимных диалогов показывает, что многие классические христианские теологические предположения должны быть освежены реалиями нашего времени». Так что уже завтра, по мере дальнейшего развития этих самых «взаимных диалогов» мы запросто можем увидеть в наших храмах помимо католиков, «совместно молящихся» шаманов или совершающих жертвоприношения адептов культа вуду…

А теперь – о том, что в действительности стоит за политикой патриарха Кирилла, если очистить её от нагромождений лжи и фарисейской словесной шелухи. В 1991 году на Генеральной Ассамблее Всемирного Совета Церквей в Канберре, Кирилл, тогда ещё митрополит и глава ОВЦС, высказался на сей счёт максимально честно: « Всемирный Совет Церквей является для нас общим домом. Православные воспринимают его как свой дом и хотят, чтобы этот дом был колыбелью грядущей Единой церкви» (соответствующее видео пока ещё есть в интернете). То есть, патриарх Кирилл ОТРИЦАЕТ, что Единая Святая Соборная и Апостольская Церковь УЖЕ существует в лице Церкви Православной и в качестве стратегической цели указывает создание «Единой церкви» из ВСЕХ ВООБЩЕ.

Ясно, что речь при этом идёт не о «единой Православной Церкви», и даже не о «единой Христианской», а о том, что в христианской традиции именуется «церковью антихриста». Как и то, что в качестве единственно возможного главы этой «церкви» может рассматриваться только самозванный «наместник Христа» - папа Римский, объединивший в одних руках духовную и светскую (через теневые транснациональные структуры) власть, в перспективе – во всемирном масштабе. Кстати, человек, сделавший это до Второго пришествия Христа, в христианской традиции обычно как раз и именуется антихристом…

Именно в этом контексте следует рассматривать действия не только самого патриарха, но и нашего «главного экумениста» митрополита Иллариона (Алфеева), который недавно опубликовал своё очередное творение – брошюрку, раздававшуюся верующим в храмах на Пасху. А в ней – не более и не менее, как .

«Животворящий» (т.е. созидающий жизнь!) Дух назван всего лишь «оживляющим» (причём именно так - с маленькой буквы!) – вроде как так в Символе Веры говорилось в одном из «старообрядческих» вариантов. А святая Церковь, вместо соборной – названа «вселенской». То есть, соборность – единение Святого Духа и человеческих воль (как в формулировке первого Апостольского Собора: «Изволися Святому Духу и нам…») подменена «вселенскостью» - т.е. экуменическим объединением всех в ту самую ЕДИНУЮ ЦЕРКОВЬ, к созданию которой… призывал нынешний патриарх Кирилл! Естественно, эта Единая (в переводе – «экуменическая») Церковь планируется под властью единого пастыря, т.е. папы Римского – на сей счёт не должно быть никаких иллюзий.

Т.е. в новом творении митрополита Илариона налицо две, что называется, «оговорки по Фрейду». Он правит смысл Символа Веры, как в своё время, вставив туда принцип «Филиокве» дерзнули сделать Римские папы, возомнившие себя равными Христу. И проповедует создаваемую в том числе патриархом Кириллом всемирную «экуменическую» церковь.

Как тут не вспомнить, что в своей проповеди в ХХС на святой для нас праздник Торжества Православия патриарх называл в числе «промыслительных» в своей жизни событий свою хиротонию в день памяти св. Марка Эфесского – единственного из константинопольских епископов, отказавшихся подписывать Флорентийскую Унию с Ватиканом. При этом патриарх Кирилл утверждал, что, якобы, сделал это Марк Эфесский не потому, что делать этого В ПРИНЦИПЕ НЕЛЬЗЯ, а потому, что, поскольку значительное число православных унию не поддерживало, то объединение с Ватиканом привело бы к «разделению православного мира»!

То есть, если бы большинство православных епархий («в порядке послушания» предавшему Православие Константинопольскому патриарху и епископам) промолчали, тогда, по мнению Кирилла, можно было бы всем с чистой совестью уйти в унию, слиться в «единую церковь» с католиками и признать догмат о безусловной личной власти в ней папы, а не Христа. Это крайне важно понимать нам сегодня, потому что НА САМОМ ДЕЛЕ св. Марк Эфесский один восстал против унии совсем не потому, что «пока не все с нею согласны»: его позиция была определена словами «латиняне не только раскольники, но и еретики »! А какое может быть «христианское единение» с еретиками, а тем более – подчинение им?!

Важно понимать, что любое «единение церквей» Ватиканом всегда воспринимается только в варианте их вхождения под его руку, ибо догмат о первенстве папы и абсолютной власти его над ВСЕЛЕНСКОЙ церковью для католиков безусловно первичен и обсуждению не подлежит. Таким образом, жизненная позиция патриарха Кирилла – есть полная противоположность св. Марку Эфесскому! Ведь если очистить от официального пустословия то, что сегодня преподносится им как официальный курс РПЦ, получится примерно следующее: «Если нельзя объединяться с Ватиканом, но очень хочется, то – можно».

Всё же прочее, вся разнонаправленная технология «ползучего окатоличивания» РПЦ, проводимая ныне адептами «никодимовщины» - не что иное, как воплощение известного принципа «как сварить живьём лягушку»: если бросить сразу в кипяток, то лягушка выпрыгнет, но если варить «на медленном огне», то сварится и не заметит! В точности так же поступают и с РПЦ: в результате последовательных «реформ» права церковных общин уничтожены, Поместные соборы фактически упразднены, миряне и клир искусственно разделяются на два «сословия», причём клирики находятся в безусловном и абсолютном подчинении патриарху, немыслимые всё последнее тысячелетие братание и совместные молитвы с еретиками вводятся в разряд повседневности, экуменизм из ереси незаметно делается основой церковной политики…

Помнится, на встрече с молодежью в Витебске в 2009г патриарх Кирилл процитировал французского физика и философа Блеза Паскаля: «Есть только два типа людей: праведники, считающие себя грешниками, и грешники, считающие себя праведниками» . Как ни прискорбно это признать, сам патриарх Кирилл совершенно определённо принадлежит ко второй из названных категорий. И это создаёт колоссальные риски – и для Русской Православной Церкви, и для России в целом. Особенно, учитывая то, что в результате ряда предшествующих «реформ» Церкви, сегодня она в России является самой сверхцентрализованной из всех властных и общественных структур, где ничей голос, кроме «первого лица», вообще ни на что не влияет.

И если, не дай Бог, это «первое лицо» решит, например - «ради христианского единения», перевести РПЦ под юрисдикцию Ватикана, то внутри самой Церкви уже никто не сможет эффективно этому противостоять. Иерархи и клирики побоятся потерять место. А миряне, которым сохранят, как это было после Флорентийской унии у греко-католиков, всю «православную» обрядовость и богослужение (при принципиальном изменении догматов Веры), в массе своей ничего и не заметят. Мол, «патриарху виднее, а наше дело – послушание». Забывая, что послушание Христу первичнее послушания духовнику или патриарху.

Недаром Симеон Новый Богослов учил нас исследовать Священное Писание и творения святых отцов, и только ВЗЯВ ИХ ЗА ОСНОВАНИЕ, судить о том, чему учит и что делает духовник . Равно как и о правильности того, что говорит и делает патриарх. Здесь же можно вспомнить и иудейских священноначальников, которые тоже приказывали апостолам «отнюдь не говорить и не учить о имени Иисуса. Но Петр и Иоанн сказали им в ответ: судите, справедливо ли пред Богом слушать вас более, нежели Бога? (Деян., 4, 18, 19). Ибо «Должно повиноваться больше Богу, чем человекам » (Деян. 5, 29).

И в заключение - ещё один важный момент. На Ферраро-Флорентийском соборе (том самом, где св. Марк Эфесский единственный из всех, включая Константинопольского патриарха Иосифа II и византийского императора Иоанна VIII Палеолога отказался подписать унию с еретиками) присутствовал персонаж, поступивший диаметрально противоположно. Это был абсолютно легитимный глава Русской Церкви митрополит Исидор. Сей иерарх, мысливший примерно как нынешний патриарх Кирилл, сугубо прагматическими категориями, унию подписал, получив за это от папы негласно сан кардинала. Затем он явился в Москву и принялся на литургии в Успенском Соборе поминать папу Римского, убеждённый в том, что при сохранении внешней обрядовости и общем «послушании» ему, митрополиту, никто возражать не будет. В крайнем случае, тех, кто будет возражать, можно будет всегда обозвать «раскольниками», «зилотами», лишить прихода и сана, а то и отлучить – как это пытаются сделать сейчас.

По счастью, он ошибся. Да, Церковь была в шоке, но протестовать никто не решился, тем более что и вышестоящий иерарх – Константинопольский патриарх – унию тоже подписал. Зато Великий князь Василий Тёмный, прекрасно осознававший, что духовное подчинение внешним центрам силы неизбежно приведёт и к утрате суверенности государственной, обозвал еретика «волком» и велел арестовать. Так закончилась первая попытка перевести под руку Ватикана нашу Церковь.

Именно поэтому архитекторы нынешней унии и будущей вселенской церкви под властью папы предпочитают действовать постепенно, под флагом экуменического «диалога» и административных «реформ» в РПЦ, которые с готовностью проводят наводнившие её руководство «никодимовцы». Вопрос только, понимают ли нынешние правители России то, что понял в 1441 году фактически спасший тогда Россию великий князь Василий Тёмный?! А если понимают, то почему молчат?

Слово Святейшего Патриарха Кирилла на открытии XХI Всемирного русского народного собора

1 ноября 2017 года Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл выступил на открытии XХI Всемирного русского народного собора, посвященного теме «Россия в XXI веке: исторический опыт и перспективы развития».

Ваши Высокопреосвященства и Преосвященства, досточтимые участники Всемирного русского народного собора, братья и сестры!

Мы собрались в такой исторический момент, когда у нас есть возможность обобщить опыт целой эпохи, насыщенной событиями, значимыми для нашей судьбы страны, и поговорить о будущем. Кажется, как будто сегодня сказаны слова, которыми еще в древние времена увещевал людей пророк Иеремия: «Так говорит Господь: остановитесь на путях ваших и рассмотрите, и расспросите о путях древних, где путь добрый, и идите по нему, и найдете покой душам вашим» (Иер. 6:16).

За прошедшее столетие наше общество приобрело определенную зрелость и достигло той исторической дистанции по отношению к событиям 1917 года, которая позволяет говорить о них взвешенно и предметно — не избегая оценок и не увлекаясь излишней политизацией.

Трудно отрицать то, что революция стала трагедией. Братоубийственная гражданская война, гибель и изгнание миллионов людей, огромные потери в духовной и хозяйственной сфере. Самое страшное, что в ходе революционной борьбы в души людей были посеяны семена ненависти и зла. И сегодня мы можем с болью наблюдать, как та же ненависть возрождается в разных точках современного мира: как в далеких странах, так и у ближайших народов, у наших братьев.

Но эта ненависть носит сегодня другие идеологические одежды и связана с проведением новых и углублением старых разделительных линий на планете, с ростом мирового неравенства и его идейным оправданием, с культивированием в обществе искусственных различий. Эти процессы уже не связаны с идеями прежней революции, имеют иные идейные основания.

Несмотря на то, что количество конфликтов, войн и революций в мире стремительно растет, России тем не менее хватает сил оставаться островом стабильности в этом опасном потоке, идти по своему историческому пути.

Сегодня наше общество консолидировано, в нем нет того трагического гражданского раскола, который разделял народ пополам. Напротив, сегодня мы вновь учимся радоваться национальному объединению и примирению. Это объединение и примирение дают нам уверенность в том, что страна и общество не оступятся и не сорвутся в историческую пропасть, как это случилось в начале 1917 года. История России не ходит по кругу. Мы учимся на собственных ошибках. Мы приобрели иммунитет по отношению ко всем видам политического радикализма, для нас как никогда важен консенсус, важны общие ценности. Важно то, что объединяет, а не то, что разделяет. Продолжая возделывать и преумножать мир у себя, Россия может быть примером и моральной опорой для всех, кто желает пережить нынешний кризис.

Мировое сообщество сегодня вплотную подошло к исторической черте, за которой начинается новая эпоха — эпоха, когда в жизни народов изменится очень многое, главным образом — мировоззрение. Новая эпоха неизбежно наступает в связи с тем, что пределы глобализации достигнуты, начался кризис ее унифицирующих критериев. Это не значит, что ценности демократии, гуманизма, прав человека полностью исчезнут из нашей жизни. Но они перестанут зависеть от неких абстрактных, глобальных стандартов. Каждый культурно-исторический субъект будет вынужден в собственной традиции искать опору, необходимую для развития и движения вперед, искать свою модель модернизации, истоки своей системы социальных институтов.

Как в жизни отдельного человека, так и в жизни народа — вера в социальные институты и правовые механизмы мертва без нравственного делания, без умения поступать по совести. В этом случае она ведет лишь к безумной погоне за химерами, за ускользающими миражами счастья и свободы. И к неисчислимым человеческим жертвам.

Мы знаем красноречивые примеры веры без дел и дел без веры — как в истории Европы, так и в нашей русской истории. Это и мировые войны, и революции, развязанные сильными мира сего. Начиная с Французской революции, закрепившей в сознании европейских народов новые ценности, и заканчивая чередой революций XX века. Эта тема тем более важна, что революции сегодня поставлены на поток. Так называемые «цветные революции» стали технологическим понятием, обозначающим силовую смену власти и оправдывающим нарушение конституции и норм международного права.

Однако несмотря на то, что революция стала обиходной технологией, ее идеологи по-прежнему опираются на квазирелигиозную риторику, пытаются оправдать революцию как духовно возвышенный, морально оправданный акт. При этом современные революционеры, как и их предшественники, самой логикой революционного процесса всегда приносят в жертву часть собственного народа ради достижения абстрактных благ.

Избирательный подход таких революционеров и их кураторов к международным нормам свидетельствует о том, что за красивым фасадом юридических формулировок все чаще скрываются двойные политические стандарты, желание не подчиняться силе права, а подчинять других по праву сильного, вмешиваться во внутренние дела суверенных государств.

Революции, как правило, совершаются сверху, элитой, которая увлекает народ энергетикой разрушения. Это бывает либо своя элита, оторванная от традиции, либо — чужая, озабоченная колониальными интересами. Простой народ органически не склонен к революционности, напротив, он — хранитель традиции. Что отнюдь не мешает ему желать социальной справедливости.

Обе катастрофы, которые постигли нашу страну в начале и в конце XX века, были вызваны тем, что национальная элита оказалась неспособна адекватно ответить на вызовы времени. Дали о себе знать и отрыв от народа, и увлечение идеями, не имеющими корней в русской действительности.

Здесь возникает проблема качества элиты, которая должна быть верна народу и пополняться талантливыми людьми снизу, а не быть повязанной интересами внешних, глобальных игроков.

Сегодня в России ищут образ будущего. Я думаю, образ будущего — это образ народа и образ элиты, достигших взаимодополнения. Элита — не те люди, кто поднялся «выше народа». Настоящая элита — это те, кто принял на себя ответственность за судьбу страны, кто отождествляет личные интересы с национальными, государственными интересами. Элиты и народ должны быть нераздельным, единым целым.

Поэтому невозможно «назначить» элиты искусственно: нужна база, из которой можно черпать сегодняшнее элиту. Чтобы воспитать элиту, нужно воспитать народ, воспитать общество, вкладывать в него ресурсы.

Если мы не воспитаем собственный народ, его будут воспитывать другие. Поэтому в такой важной сфере как образование важно восстанавливать и развивать собственные научные и педагогические школы, продвигать свои методологические наработки. Это будет вызывать сопротивление со стороны сторонников глобальных стандартов образования, но не нужно этого бояться, потому что одновременно с этим, это будет привлекать живой международный интерес. Русское образование вполне может стать образцом, таким же, как русская наука и русская литература. Опора на собственные культурные разработки и на свой способ мышления при учете общемировых тенденций и достижений в науке и технике позволит сохранить суверенитет в XXI веке.

Общественная солидарность, неразрывность интересов элиты и народа обеспечит структуризацию общества по модели большой семьи. Вряд ли верно расхожее мнение о том, что общество состоит из индивидов или из так называемых «малых групп» (то есть соседи, коллеги на работе, друзья по увлечению). Нет. Общество опирается не на малые группы, а на семью.

Семья — структурная единица стабильного, здорового социума, главный элемент солидарного общества. Сохранение народа, культуры, языка, государства — все это осуществляется при посредстве семьи, поскольку именно с семьей связан механизм передачи опыта по цепи поколений. Если взглянуть на этот процесс со стороны, можно дать ему точное название: традиция. Не какая-то конкретная, а традиция как метод связи поколений в режиме общего делания.

Семья — механизм передачи традиции. Как это происходит? Родители вкладываются в детей: финансируют их образование, передают семейные традиции, фотографии, реликвии, правила поведения и хорошего тона, навыки любимой профессии. Тогда возникают династии учителей, военных, врачей, спортсменов, строителей, священников. Но то же самое относится и ко всему народу, ко всей России: мы сохраняем и передаем будущим поколениям историю, язык, культуру, религию, профессиональный и житейский опыт. Передаем — понимая, чувствуя, что «семья» — это не только мы и наши дети, но и будущие поколения, которые нас не увидят, но непременно о нас узнают.

Семья важна и с духовной, религиозной точки зрения. Семья — это первый в жизни человека опыт любви. Именно поэтому Иоанн Златоуст говорил о семье, что она — малая церковь. В семье человек учится любви, а через любовь, которая есть Бог, человек спасается. Семья — это школа любви, а значит — школа спасения.

Без стремления к любви как высшей ценности ни семья, ни общество не смогут существовать в истории. Если традиция — это путь, по которому идет общество, то любовь — это конечная цель данного пути. Она дает силы и желание жить, наполняет жизнь смыслом в каждый момент истории.

Вот почему, говоря об обществе, можно утверждать: общество — это тоже большая семья, «семья семей». Поэтому обществу угрожает то же самое, что угрожает и семье: крайности ювенальной юстиции, однополые браки, утверждение трансгуманизма, любые попытки дать искаженное определение понятию «человек». Человек нуждается в заботе, самосовершенствовании, духовном развитии, но не в том, чтобы была изменена его природа. Поскольку природа эта создана по образу и подобию Божественной, изменять ее в любом другом направлении значит изменять самому Богу.

Сегодня борьба за будущее — это борьба за антропологию. Это борьба за определение того, что есть «человек». Сюда входят вопросы о биотехнологиях, прогрессе человеческой природы, искусственном бессмертии.

Серьезным вызовом видится бурное развитие медицинских и генетических технологий. Футурологи уже предсказывают скорое расслоение человечества на две расы. Одним предрекается величие сверхлюдей, другим — судьба подчиненных. Представители глобальных элит мечтают за счет дорогостоящих технологий трансформировать свои тела так, что смерть для них отодвинется на многие десятилетия. А для абсолютного большинства людей это будет невозможным.

Такая страшная перспектива противоречит и христианскому взгляду на человека. Чтобы избежать воплощения антиутопии в жизнь, нужно отказаться от эгоизма и равнодушия к чужой беде. Нужно, чтобы передовые биотехнологии прежде всего служили не тем, кто больше готов заплатить, но тем, кто рискует покинуть мир слишком рано.

И здесь, в становлении солидарной медицины будущего, ценен опыт нашей страны, так как именно Россия была пионером в создании системы бесплатного общедоступного здравоохранения.

Глобальные вызовы — будь то проблема лишних людей в век роботизации или разделение человечества с помощью биотехнологий — могут быть преодолены только в одном случае: при опоре на солидарность людей.

И сегодня общество должно стремиться к тому солидарному идеалу, идеалу, очень близкому и понятному для христиан, где царит единство и братство, где люди считают друг друга братьями и сестрами. В наиболее совершенной и возвышенной форме этот идеал был реализован в общине первых христиан, о которой св. апостол и евангелист Лука говорит так «Умножества же уверовавших было одно сердце и одна душа» (Деян. 4:32).

Кажется, стремление к такому идеалу не должно вызывать споров. Но XXI век грозит подвергнуть сомнению даже те ценности, которые на протяжении столетий выглядели незыблемыми.

«Что есть человек, что Ты помнишь его, и сын человеческий, что Ты посещаешь его?» — задавался вопросом святой царь-псалмопевец Давид. Сегодня, через три тысячи лет после того, как были сказаны эти слова, нам снова предстоит ответить на этот вопрос.

Ведь уже слышатся голоса, что современные технологии способны создавать искусственный интеллект и искусственные органы. Что в скором времени удастся так модернизировать наш разум и наше тело, так изменить отношения в обществе, что возникнут новые существа, превосходящие людей. Не случайно идеология этого процесса носит название трансгуманизм — то есть существование по ту сторону человека, за пределами человечности.

Вера в технологию сегодня — то же, чем была вера в прогресс. Это тоже своеобразная квазирелигия. Это вера человека в то, что с помощью науки и технологий можно достичь совершенства и бессмертия, полной власти над своим телом, над природой, над жизнью. Но это невозможно. Потому что источник совершенствования находится внутри человека, а не снаружи. Все это ведет в сторону от магистрального христианского пути. В конечном счете — в сторону расчеловечивания, гипертрофированной индивидуализации, а значит, и разрушению социума и концу истории.

Для нас, православных — и в то же время для всего русского социума — признание и отличия между людьми уравновешивается осознанием их сходства. Сходство, повторю, не менее важно, чем отличие.

В этом одна из причин той важнейшей роли, которую мы отводим общественному диалогу, ради которого и собрались сегодня на наш Собор.

Всемирный русский народный собор в течение четверти века ведет серьезный диалог с представителями различных политических партий, в том числе присутствующих в этом зале. С представителями разных национальных и религиозных общин, представителями науки и культуры. Особенно важен диалог с молодежью и старшим поколением. Иными словами, диалог объединяющий все части нашего общества одним солидарным стремлением — любовью к нашей Родине.

Революции всегда претендуют на создание нового человека, стремятся сломать традиционное, христианское в нем — «перековать» человека. Отсюда борьба революционеров с традицией, религией, культурой. Но это тупиковый путь, он ведет к отрицанию и дроблению. Революции совершаются на отрицании, на сломе, а стремление к вечной жизни ничего не отрицает, но все пронизывает собой. Это — стремление к любви и к Богу.

Если мы в XXI веке хотим быть процветающей страной; страной, которую уважают другие страны; страной, у которой есть будущее, если мы хотим избежать революционных катастроф и гражданского противостояния — мы не должны забывать свой исторический опыт, отказываться от своей исторической судьбы. Если все мы будем руководствоваться общей целью, то любые, даже самые сложные вызовы будут преодолены, и наши потомки смогут с благодарностью говорить о достижениях нашего народа в грядущем столетии и жить в мире друг с другом.

1. О власти.

“Религиозное понимание власти связано со служением. Нет пред Богом никакого смысла в человеческой власти, есть только один смысл – это служение. Вот почему подлинная власть всегда связана с ответственностью и с подвигом. В том числе и духовным подвигом. Потому что служить ближним своим, служить людям – это всегда самого себя отдавать. А в некоторых случаях – самого себя распинать во благо тех, кому ты призван служить.

Вот почему служение во власти требует огромных духовных и физических сил, мудрости, терпения, силы и смирения. Человеку, опираясь на его только физические и умственные силы и на волевые качества, во всей полноте невозможно выполнить этого Божьего наказа всем, кто принимает власть”.

2. О свободе.

“Мои размышления в отношении человеческой свободы свелись к следующему: сама по себе свобода - великий Божий дар, сама по себе свобода - это возможность выбирать. Бог нас не запрограммировал на добро - кстати, это часто разрушает веру у людей, которые говорят: «Почему же Бог не наказывает грешников? Где же Бог, когда такое творится - войны, преступления?..» Бог не запрограммировал нас на добро, подобно тому, как мы заводим будильник на определенный час. Он бы мог это сделать, Он бы мог создать удивительное сообщество счастливых и святых людей. Но тогда эти люди были бы святыми и счастливыми не по свободному выбору, а по вложенной в них программе. В них не было бы образа Божия, они были бы созданы иначе. А Бог пожелал создать нас по Своему образу, вложить в нас дыхание Своей жизни. Это привело к тому, что человек имеет возможность выбирать”.

3. О труде.

“Что происходит, если труд отрывается от нравственного начала? Чаще всего такой труд имеет своей целью извлечение прибыли. Все нравственные и даже законодательные нарушения в сфере труда происходят от того, что труд используется ради извлечения прибыли, которая идет на удовлетворение эгоистических потребностей человека. Такой труд перестает быть трудом благодатным, перестает быть выражением любви, то есть желания отдать себя на благое дело. И когда имеет место такой труд, его результаты чаще всего не приносят блага человеческому обществу”.

4. О блогосфере и миссии в Интернете.

“Мы ведь апостолу Павлу не ставим в упрек то, что он развивал доктрину при помощи переписки. Все то, что создал апостол Павел, - это письма. Мы не ставим в упрек святым отцам, аскетам, подвижникам, наследием которых сейчас восхищаемся, что многие их творения - тоже в письмах. Вот и сейчас у священников, у богословов есть возможность передавать письменно свои мысли, делиться своим духовным опытом, отвечать на недоумения других людей, включаться в полемику. Это, конечно, огромный вызов, потому что когда священник подписывается своим полным именем, когда все остальные знают, что это священник говорит, то ответственность очень высока. Поэтому я призываю духовенство участвовать во всей этой современной жизни, в этом обмене информацией, но только с очень высоким чувством ответственности. Нельзя просто болтать в Интернете, нельзя свои собственные мысли подавать таким образом, чтобы люди воспринимали это как мысли Церкви. Поэтому, с одной стороны, я призываю духовенство к тому, чтобы они активнее использовали эти новые конверты для переписки, но, с другой стороны, учитывая, что возрастает ответственность, предлагаю очень серьезно готовиться как в духовном, так и в интеллектуальном смысле для участия в такого рода работе”.

5. О Церкви.

“Ошибочно под Церковью подразумевать только иерархию - епископов, священников, диаконов или тех людей, которые работают в Церкви. Церковь - это весь народ Божий. Церковь являет себя тогда, когда она совершает Божественную Евхаристию вокруг своего епископа или священника, и каждый в Церкви имеет свое служение. И мирянин, то есть крещеный член Церкви, - это не статист. Мирянин - это тот, кто несет особое служение в Церкви. Быть мирянином - это тоже служение, и посвящаемся мы на это служение через Таинство Крещения.

Поэтому когда в Церкви все делает только иерархия или духовенство, а миряне лишь присутствуют на богослужении, то это очень опасно для жизни Церкви, потому что в ней не реализуется самый главный принцип церковного бытия: Церковь - это община веры, это народ Божий, объединенный вокруг своего епископа”.

6. О культуре.

“Никакой живой организм не может долго питаться синтетической продукцией - рано или поздно он заболевает. Так и общество, как живой организм, не может питаться псевдокультурой и глянцем - копеечными бульварными детективами вместо литературы, «звездными» шоу вместо настоящей музыки. Такая синтетическая «культура» тоже несет в себе некие «ценности» - псевдоценности потребительского «рая», любви к роскоши, легкомыслия, безответственности. Псевдоценности ведут к деградации любого общества. Проблема только в том, что человек не видит этой деградации моментально”.

7. Об антиклерикалах.

“Церковь можно сравнить с больничными палатами, переполненными людьми, где налицо скорбь и страдания; с операционной, где проливается кровь и куда не каждый войдет без риска потерять сознание… Всё то же самое, только в духовной области, происходит и в Церкви. В нее приходят разные люди - грешные, кающиеся, желающие покоя, умиротворения, исцеления. Те, кто взирает на Церковь со стороны, критикуют Церковь за то, что не все в порядке. Но у хирурга, который только что сделал операцию, - как измазан кровью халат, как все неприглядно… А уж если хирург сделает ошибку? Мы знаем, чем это кончается и сколько критики обрушится на такого доктора. То же самое и в Церкви. Взгляд на Церковь со стороны как бы предполагает, что люди, критикующие Церковь, к ней не принадлежат, что они сторонние наблюдатели. А на самом деле чаще всего те, кто критикует, тоже крещеные люди, тоже со своими болезнями и со своими проблемами”.

8. О спорте.

“Замечательная пословица: «в здоровом теле - здоровый дух». Ее можно читать и в одну сторону, и в другую: «в здоровом теле - здоровый дух» или «здоровый дух - здоровое тело», потому что это взаимосвязанные понятия, взаимосвязанные ценности, и я хотел бы это проиллюстрировать на следующем примере. Спортсмены, как, может быть, никто другой сегодня, понимают, что такое подвиг, потому что всякая спортивная победа - это подвиг. Подвиг слагается из очень многих факторов и всегда имеет внутреннее, духовное измерение. Не может подняться в атаку солдат и пойти навстречу огню, защищая Родину, без высочайшей внутренней мотивации. Не может слабый человек быть спортсменом, который выигрывает соревнования и показывает величайшие результаты. Подвиг всегда связан с состоянием духа. И здесь мы приходим к простому заключению: слабый человек неспособен на подвиг. Когда я говорю «слабый», я имею в виду не физически слабого человека - физически слабые люди способны на подвиг, и еще на какой, если силен дух!”

9. Об истории.

“Мы знаем, в том числе из уроков нашей собственной истории, что народ, утративший исторические ориентиры, отказавшийся от преемственности поколений, легко превращается в объект социальных и идеологических экспериментов. И плата за эти эксперименты слишком высока.

Русская история требует защиты со стороны гражданского общества. Мы не имеем права на безразличие перед лицом попыток ее злонамеренного искажения, мы должны уберечь от разрушения ее ключевые вехи. Это те рубежи, которые мы не имеем права сдать. Ведь сами исторические факты, свидетельствующие о духовной силе нашего народа в годы побед и об извлеченных горьких уроках в годы смут, способны остановить экспансию разрушительных социальных энергий”.

10. О православной журналистике.

“Журналист призван реагировать и на события окружающего мира. Православный христианин, и в этом его задача, должен реагировать на окружающий мир не через призму своих политических предпочтений, культурных доминант, не под влиянием групповых интересов и психологий, а исключительно сквозь призму своих христианских убеждений.

Вот именно этим журналист православный отличается от любого другого журналиста. Но если вы смотрите на мир именно так, то этот взгляд отображается в том, что вы говорите, что вы пишете и показываете. Поэтому у вас не должно быть ни розовых очков, ни черных, темных очков.

Перед вами должен быть кристалл вашей веры, ваших убеждений. Именно через него нужно взирать на мир. В нем должна фокусироваться ваша интеллектуальная и духовная энергия и передаваться окружающему миру”.

11. О либералах и консерваторах.

“В виртуальном пространстве формируются группы церковных либералов и консерваторов, которые ищут не Истину, не правду Божию, а способ как больнее уколоть, острее уязвить друг друга. Это весьма печальная тенденция. Внутрицерковные разделения, распри и вражда – свидетельство младенчества в вере, ребячества, которое подчас принимает хулиганские формы.Но если для медийного формата общения подобные явления вполне естественны, поскольку соответствуют современным представлениям о свободомыслии, то для нашей многовековой церковной традиции все это глубоко чуждо, как чуждо и противно это самому духу Евангельского учения”.

12. О межрелигиозном мире.

“Православная Церковь призвана служить этому великому делу - объединению людей. Но для того чтобы так было, нужно укреплять веру и среди православных, и среди мусульман. Это мой главный посыл в адрес Северного Кавказа. Ни один по-настоящему верующий человек не взорвет храм, не убьет другого, потому что знает, что это великий грех. Но православный и мусульманин хотят жить в соответствии со своими традициями и в соответствии со своими законами. И, конечно, очень важно, чтобы это желание поддерживалось и государством”.

13. О любви.

“Многие могут сказать: «А я не чувствую любви. Ну, к самым что ни есть родным - к отцу, к матери, к брату, к сестре, к мужу, к жене, к детям, да и то…» Как же стяжать эту любовь, чтобы нести добро людям? Никаким искусственным напряжением воли, никаким горячим желанием полюбить человека, никакой решимостью начать любить с понедельника или с нового года - ничего не получится.

Любовь приходит в сердце постепенно именно через добрые дела. Когда мы делаем добрые дела людям, они перестают быть для нас безразличными, перестают быть для нас далекими, - они становятся близкими нам. И чем больше мы делаем этих добрых дел, тем сильнее любовь в нашем сердце, потому что нет иного способа и иной возможности возрастать в любви, как только творить те дела, которые спасут нас на Страшном Суде Божием”.

14. О посте.

“Мы ограничиваем себя в пище, сводя ее потребление до необходимого минимума. Речь идет не только об отказе от скоромной пищи - речь идет об умеренности в пище вообще, потому что, как говорили святые отцы, можно и постной пищей наесться не меньше, чем скоромной. Речь идет о самоограничении, через которое нам открывается великая истина, что похоть плоти - это не предопределение, не инстинкт, с которым бороться невозможно. Похоть плоти - в нашем сознании, в нашем уме, а не в потребностях нашего организма. Пост дает нам возможность прикоснуться к иному стилю жизни и осознать, что не только душа, но и физическое тело в пост расцветают. Пост дает нам возможность осознать правоту слов апостола и совершенно другими глазами посмотреть на наше целеполагание, на наши устремления, на доминанты, которые мы строим в этой жизни и которые стремимся реализовать”.

15. О морали.

“На основе прочного фундамента христианских ценностей сформировалась не только культура, но и духовно-нравственный облик человека. Христианская традиция является незыблемым камнем, на котором нравственное начало человека может развиваться и приносить добрые плоды.

Если же говорить о внерелигиозной морали, то ее нельзя назвать камнем - это зыбкая почва. Почему зыбкая? А потому, что внерелигиозная мораль возводит принципы нравственной жизни не к абсолютному и непререкаемому Началу, Которым является Бог, а к обстоятельствам жизни, к меняющемуся историческому и культурному контексту. И получается так, что внерелигиозная мораль влечет вместе с собой некую относительность нравственных понятий. Что сегодня хорошо, то завтра может быть плохо. Что для одного народа хорошо, для другого может быть плохо. Что для богатых хорошо, то для бедных может быть плохо. И мы знаем, что относительность морали порождала самые страшные, в том числе человеконенавистнические, идеологии, жертвами которых становились миллионы людей”.

16. Об усыновлении.

“… Я видел в глазах людей, которые предприняли этот шаг, решимость продолжать свою миссию, - при всем том, что они, конечно, снижают уровень своего бытового комфорта, у них сокращается свободное время, у них появляются заботы, которых вчера еще не было, о которых они даже не думали. Все это свидетельствует о том, что принятие ребенка в семью не может быть результатом какого-то одномоментного эмоционального порыва. Это должен быть результат размышлений, молитвы, самоанализа, потому что на этом пути не может быть разворота вспять - так же, как на пути монашества не может быть разворота вспять. Взявшись за плуг, нельзя поворачиваться вспять.

Так вот, очень важно, чтобы все больше и больше людей у нас вставали на этот путь. Потому что усыновление здоровых или больных детей - это, конечно, акт помощи, выражение милосердия и любви, но одновременно это действие, которое несет в себе колоссальное воздействие на сознание, на душу тех людей, которые этот акт совершают. Жизнь «до» и «после» совершенно разная, и в каком-то смысле я глубоко убежден, что люди, которые справляются с этим подвигом, обретают спасение во Господе, - потому что так много отдают себя другому существу, так много вкладывают любви и сил, что это не может не преобразить внутреннюю жизнь человека”.

17. О здоровье.

“Мы иногда пренебрежительно относимся к своему телу. Мы губим его дурными привычками, склонностями, грехами - теми самыми, к покаянию о которых призваны были апостолы в день Вознесения. Мы разрушаем свое тело - то самое, которое реально связано с телом Спасителя, потому что весь род человеческий связан одной природой, и можно проследить эти нити, которые нас связывают друг с другом, восходя к нашим пращурам, нашим древним предкам…

Не нужно пренебрегать своим телом, не нужно пренебрегать своим здоровьем, особенно когда болезнь является результатом наших сознательных действий, нашего греха, наших страстей. Недаром апостол называет тело человека храмом живущего в нас Духа (1 Кор. 6:19), и, если мы разрушаем этот храм, то совершаем грех пред Богом”.

18. О мигрантах.

“Столкновения, которые произошли недавно в московском микрорайоне Бирюлево, показывают: глухота власть имущих к требованиям народа, нежелание искать совместные решения проблем чрезмерной миграции и связанного с ней криминала, а также подчас вызывающего поведения приезжих уже сейчас выводят ситуацию на грань критической черты. Если позиция русского большинства и дальше будет игнорироваться, в выигрыше останутся только разрушители России, провокаторы с обеих сторон, не оставляющие попыток столкнуть лбами этносы и религии”.

19. О милостыне.

“Иногда нам говорят: вы не тем даете деньги. Приходит какой-то плохо одетый человек и говорит, что у него украли деньги и что он не может доехать на поезде до дома. Раздаются голоса: не надо ему давать денег, он пьяница, он их пропьет, никакого билета он не терял. Но нам не следует слушать эти голоса - мы должны ответить. Может быть, не в том объеме, в каком нас просят, но дать столько, сколько можем, потому что от сердца даваемая жертва способна, в том числе, пробудить совесть у человека, если он обманывает. Я знаю много случаев, когда люди впоследствии приходили и каялись и говорили, что та небольшая помощь перевернула все в их жизни, и они поняли, что есть люди, способные поверить и поддержать, и как грешно, как тяжело обманывать тех, кто протягивает руку помощи.

Из всех добрых дел, которые вы здесь совершаете, я остановился именно на этом, поскольку часто оказывается, что именно такой простой помощи мы и не оказываем. Еще раз хочу сказать: никто нас не заставляет на 100% отвечать на подобные просьбы, особенно если есть сомнения. Но даже дав меньше того, что просят, мы делаем по совести то, что должны делать”.

20. Об Украине.

Когда на баррикадах появляются священники, которые подзуживают народ, то это не церковное послание. Конечно, послание, обращенное к возбужденным людям и несущее в себе идею примирения, может раздражать: «А что там они говорят? Они всё время об одном и том же». Но ведь это одно и то же является спасительным словом Божием: «Мир мой оставляю вам, мир мой даю вам». «Если возможно, имейте мир между собой», – говорит апостол Павел. Значит, другого послания у Церкви быть не может.

И вот сегодня я тоже обращаюсь, если кто-то меня слышит на Украине, нужно собраться, сосредоточиться. Это не значит, что я обращаюсь с призывом пересматривать свои политические точки зрения. Церковь ведь никогда не связывала себя с каким-то конкретным геополитическим проектом. Если это было бы так, то не существовала бы Церковь. Церковь несет слова примирения, она обращается к душе человека, она должна помочь людям в это трудное время собраться, сосредоточиться. И, может быть, заложить основу для такого диалога, который бы помог разрешить те проблемы, которые сегодня стоят перед Украиной.

Фото: Пресс-служба Патриарха Московского и всея Руси

Блатной лексикой в описании поступков российских государственных и общественных деятелей удивить трудно, но "Комсомольской правде" на сей раз это удалось:

Респектабельнее других оказался ТАСС.

Что же произошло в Болгарии и с чем был связан "наезд" Кирилла? "Комсомольская правда" повествует об этом так:

Дождливым воскресным утром Патриарх Кирилл, прилетевший в Болгарию на торжества в честь 140-летия освобождения страны от османского ига, отслужил литургию в кафедральном соборе Александра Невского. Расписанный в том числе Виктором Васнецовым величественный храм был построен в 1912 году в память о русских воинах, подаривших Балканам независимость после победы над Османской империей в 1878 году.

– Россия выступила одна, презрев собственное благополучие и возможную политическую выгоду от невмешательства в конфликт. Здесь пролили кровь десятки тысяч русских солдат, – напомнил он пришедшим помолиться с ним жителям Софии.

А перед отлетом в Москву случился небольшой, но фактически конфликт. По крайней мере, впервые в ходе зарубежного визита Святейший публично высказывает свое недовольство первому лицу. Оказывается, накануне на праздничном параде президент Болгарии Румен Радев выразил признательность за национальное освобождение не единой русской армии, а разным народам, ее составляющим – румынам, украинцам, белорусам, финнам, полякам, латышам и другим. Как говорят наши соотечественники, такая формулировка здесь озвучивается уже много лет подряд. И руководством страны, и прессой.

– Россия не посмотрела на Европу. Движимая своей любовью, ослабленная и не имеющая никакой политической поддержки в мире, начала борьбу. Это великий пример того, как духовная, культурная солидарность превозмогает политический прагматизм. Я рад, что могу вам это сказать. Не Польша, не Литва– Россия! Мне трудно было слышать все эти ссылки на участие других стран в освобождении. Ни польский, ни литовский сеймы не принимали участие в решении о начале войны с Османской империей. Надеюсь, СМИ нас слышат и передадут мое разочарование неправильной интерпретацией.

В ответ на отповедь главы РПЦ болгарский президент Румен Радев (его, кстати, в свое время называли чуть ли не прокремлевским кандидатом) "пытался было объяснить, что имел в виду народы, входившие в состав русской армии ". Но Кирилл был непреклонен:

– Имя Александра II не прозвучало, зато были названы другие страны.

В конце концов, впрочем, и он сменил гнев на милость – после того как посетил мемориал на Шипке.

Мое самое светлое воспоминание от визита – это посещение Шипки. Там мы не увидели ни финляндских флагов, ни польских, ни румынских – только флаги России и Болгарии.

Собственно, вот видео этого выступления перед журналистами.

Неожиданно острое и проникнутое духом национализма выступление патриарха Кирилла нашло отклик у благодарных слушателей.

​Я горжусь русским Патриархом. Прямо всему миру он заявил о предательстве болгарской элитой нашей общей истории. Русские освободили Болгарию от турок. Пролили кровь. Ничего не просили и не брали взамен. Мы защищали нашу общую веру. Мы защищали от поругания имя Христово. Болгария предала нас дважды: в 1941-ом и в 1991–ом годах. <...>

Патриарх говорил твёрдо и уверенно. Говорил с позиции правды и силы. Говорил от лица русских. Говорил как человек, который осознаёт историческую ответственность за свои слова и поступки на том посту, который определил ему Господь.
Поступок Святейшего Патриарха Московского и всея Руси у русского человека вызывает прилив гордости за своё Отечество. Это вам не заклеенное скотчем имя Родины на спортивных сумках. Это открытый бой.

В Болгарии, впрочем, не все отнеслись к словам патриарха с восторгом.

("Осторожно, злой патриарх")

Привет из Софии! Имейте ввиду что за много лет эта речь нового болгарского президента впервые была очень позитивной к миссии царской России для Освобождения Болгарии. Я сам всегда считал, что фины упоменаем мы слишком часто, но надо не забывать, что румын в войне участвовало 60 тыс. человек, а сербов более 50 тыс. Мы всегда упоменаем народы, a не государства (понятно, что Великое княжество Финлядское или Царство Польское никому войну не объявляли тогда). Важен контекст: эта речь произносится У ПАМЯТНИКА АЛЕКСАНДРА II, так что о России никто не забыл. Президентов Финляндии или Польши никто не приглашал. При таком радушном приеме было сложно устроит скандал, но факт на лицо...

Дискуссия разгорелась и под постом официального церковного "спикера" Владимира Легойды.

Надеюсь, что наш патриарх всё же начал свой разговор не с претензий. Потому как, сильно было бы невежливо. Его там встречали первые лица государства, парад ему устроили, пышные торжества. И он тут, а вот почему не только русских упомянули? А почему царя Александра не вспомнили? Это вообще, так не очень вежливо выходит.

Дьякон Андрей Кураев решил выяснить, что же именно так рассердило патриарха Кирилла в речи болгарского президента. Он приводит болгарский текст и его перевод на русский язык.

"Это память о братском порыве русского общества, который доказал, что православные болгары не одиноки. Мы его не забудем. Мы не забудем слова из манифеста императора Александра II, объявляющего войну Османской империи, о том что «того требуют и чувство справедливости, и чувство собственного Нашего достоинства». «Сам народ поднялся на войну во главе с царем, – писал Достоевский в своем дневнике, – люди читали манифест и крестились». Эти сцены, эти чувства глубоки и непоколебимы корыстным политическим интерпретациям.

На полях сражений русско-турецкой освободительной войны погибли воины многих народов: русские, румыны, финляндцы, украинцы, белорусы, поляки, литовцы, сербы и черногорцы. Для всех них Болгария – последний дом, и их мы чтим как своих героев".

Нормальные слова. Зачем было обрушиваться с критикой? Президент говорил не о странах, а о народах.
Да, армия Империи была многонациональной, и в ней было немало поляков и прибалтов.
Да, для Болгарии принципиально важно сказать добрые слова сербам и румынам, с которыми она потом не раз воевала за коррекцию своих границ.

Это же какой силы должен быть внутренний настрой патриарха на оскорбленность по любому поводу, чтобы так себя вести!