Как выглядит чистокровный. Как выглядят евреи, внешность женщин и мужчин фото, отличительные характерные черты еврейской национальности. Как отличить еврея: характерные черты

Проблема происхождения этнонима «русь» – одна из самых сложных и запутанных. И во многом потому, что это название встречается в Средние века в самых разных областях Европы, обозначая явно не одно и то же. Русов знают и арабы, и персы, и франки, и византийцы. Когда впервые состоялось знакомство этих народов с русами – определить очень трудно. С одной стороны, во многих поздних сочинениях, когда уже широко была известна Киевская Русь, а потом и Московия, в рассказах о событиях IV–VIII вв. называются русы.

К кон. VIII в. на территории от левобережья Днепра до Среднего и Нижнего Дона образовалось единое социополитическое объединение с центром, очерченным лесостепным вариантом салтовской культуры, куда входили оседлые племена североиранского (русы и аланы) и славянского происхождения, а также кочевники – сармато-аланы (асы) и праболгары, первоначально занимавшие подчиненное положение и начавшие процесс оседания. Данное политическое объединение имело обширные торговые связи и самую развитую в Восточной Европе того времени производящую экономику (по уровню ремесла некоторые параллели можно провести лишь со Старой Ладогой археологического слоя Е-2, также находившейся на Волго-Балтийском пути ). Анализ материальной культуры и письменных источников показывает, что это объединение по уровню развития соответствует раннему государству (составному протогосударству). Вероятно, столица этого протогосударства или государства находилась в верховьях Северского Донца как наиболее старой территории русов с богатым и знатным населением. Возможно, это было Верхнесалтовское городище, характеризуемое исследователями как протогород , хотя по течению той же реки еще в XVII в. помнили Каганово городище, стертое с лица земли, рядом с которым топонимика знает Каганский перевоз и Каганский колодезь .

Русский племенной союз был одним из приоритетных торговых партнеров государств Закавказья и Средней Азии. Арабские монеты шли в Восточную Европу VIII – нач. IX века двумя каналами: первый – из Ирана через Каспий на Волгу и далее в Прибалтику – на Готланд, второй – из западных пределов Арабского Халифата через Сирию и Закавказье на Дон и Северский Донец, а оттуда – в Юго-Восточную Прибалтику (возможно, именно описание второго пути находится в Баварском географе , составленном не позднее 1-й трети IX в.). В Русском каганате эти два потока сливались, но в 30-х годах IX века второй поток, проходивший по «реке Рус» – Северскому Донцу и Среднему Днепру, прекратил свое существование. На территории между Днепром и Дунаем находок монет того времени нет. Причем обилие кладов на территории Русского племенного союза говорит о том, что дирхемы оседали здесь, что для купцов, обладавших этими богатствами, земли между Доном и Донцом были родными (в чужом краю клады обычно не зарывают). Полная противоположность в этом отношении – Хазарский каганат. Весь комплекс находок монет на нижней Волге и нижнем Донце, которые можно было бы связать с торговым движением непосредственно в Хазарии, состоит из двух небогатых кладов и нескольких монет. Хазарская элита занимались в основном транзитной торговлей, и ни деньги, ни товары в больших количествах там не оседали. Судя по находкам археологов, торговые связи салтовских русов были очень обширны. На городищах обнаруживают иранские ткани, шелк, товары из Хорезма, Сирии – золотую и серебряную посуду, дорогие украшения. Попадали к русам и товары из Китая и Индии: восточные рубежи Русского племенного союза находились на пересечении различных ответвлений знаменитого Шелкового пути – там находилось Правобережное Цимлянское городище, форпост русов на востоке. Были включены русы и в торговлю по Волго-Балтийскому пути, по которому с конца VIII века начинается интенсивное движение. С запада по нему идут прежде всего балтийские славяне, с востока – салтовские купцы. На участие русов в балтийской торговле уже в самом начале IX века указывают граффити на куфических дирхемах Петергофского клада. Русы занимались не только торговлей чужими товарами. Развитие ремесла в Подонье к началу IX века достигло европейского уровня того времени, а во многих случаях, по признанию археологов, превосходило Западную Европу. Большой популярностью пользовалась салтовская лощеная керамика, изготовленная с помощью гончарного круга, который был тогда последним словом техники. Не менее была развита и металлообработка, оружейное дело. Русское оружие, судя по сведениям «Худуд ал-алам», если не могло конкурировать с дамасской сталью, то стояло очень близко к этому.

Таким образом, в начале IX века экономика Русского племенного союза находилась в стадии подъема, который обычно предшествует переходу этноса от последнего этапа первобытно-общинного строя к становлению государства. Появилась необходимость в собственной денежной единице. И русы, которые еще недавно золотыми и серебряными монетами украшали жен и наложниц , стали чеканить свою монету. Этот вывод можно сделать на основе находок так называемых «варварских подражаний» дирхемам, найденных в верховьях Дона и Донца.

А если вспомнить, что в то же время произошло и продвижение русов к границам Хазарии (постройка П. Г., то именно тогда Русский этнополитический союз стал каганатом в полном смысле этого слова, который в него вкладывался в раннее Средневековье. То был уже действительно верховный сюзерен, имеющий основания для претензий на господство в регионе. И глава русов принял титул кагана. Но каганат в Юго-Восточной Европе мог быть только один: титул кагана приравнивался в степи к императорскому. Русы стали опасными конкурентами Хазарии не только в экономике, но и в политике. «Русский» путь из Арабского Халифата через Закавказье на Дон и Донец мог где-то конкурировать с Волжским, каспийское окончание которого было под контролем Хазарии. И продвижение Русского племенного союза на восток, и постройка крепости в крайне выгодном с торговой и военно-стратегической точки зрения месте – в низовьях Дона – заставили Хазарию беспокоиться всерьез.

Примерно в то же время Русский каганат начинает возводить мощнейшие укрепления на северо-востоке и юго-востоке. Хазария строит Семикаракорскую крепость на р. Сал, а повсеместно восточнее этих укреплений появляются кочевнические курганы, где отличительной чертой погребального обряда является наличие в могиле черепа и костей коня . Эти захоронения имеют истоки в караякуповской культуре (течение р. Урал и Белая) . Караякуповские памятники связываются исследователями с территорией «Великой Венгрии», а курганы атрибутируются как мадьярские .

Конфликт между Русским каганатом и Хазарией начался, по-видимому, с разгрома последней Правобережного Цимлянского городища – военного и торгового форпоста русов на Нижнем Дону. Эта крепость по сложности планировки, развитию системы башен, устройству ворот и другим показателям не имела равных на этой территории ни раньше, ни позднее. По результатам археологических раскопок 1987–1990 годов, она была уничтожена во 2-й четверти IX века, до постройки Саркела . Население было частью вырезано, частью уведено в плен; иные – праболгары и степные асы – перешли на сторону родственных им хазар (об этом свидетельствует краниологический и археологический материал Саркела и поселения, основанного на месте ПЦГ ). Центр Русского каганата находился слишком далеко от низовьев Дона, чтобы оказать оперативную помощь, но силами пограничных гарнизонов были уничтожены хазарские Семикаракоры. После этого удачного набега против врага с запада хазарами при непосредственной помощи Византии в 834–837 годах на левом берегу Дона строится крепость Саркел .

Отношения между Византийской империей и Хазарией всегда были противоречивы и зависели в основном от интересов Византии . В начале IX века Русский каганат уже определил свои внешнеполитические цели: контроль над Волго-Балтийским торговым путем, Закавказье, Северное Причерноморье. У Черного моря, кстати, еще со времен гуннского нашествия остался племенной союз с названием «рос», беспокоивший византийские владения в Крыму и на южном берегу Черного моря, о чем сообщают жития Стефана Сурожского и Георгия Амастридского, датируемые 1-й пол. IX в. Данные топонимии и археологии дают основание говорить о родственности этноса «рос» начала н. э. русам Подонья. Письменные данные IX в. подтверждают этот тезис . Автор Жития Георгия Амастридского упоминает о росах как о народе, хорошо известном в Причерноморье: «Нашествие варваров, руси, народа, как все знают, в высшей степени дикого и грубого» . Там же говорится о «древнем таврическом избиении иностранцев», сохраняющем силу у причерноморских росов. Прямые аналогии этому обычаю есть в «Худуд ал-алам» и других арабо-персидских сочинениях в цикле о трех городах или видах русов: «Уртаб – город, где любого чужеземца убивают» . Это еще одно подтверждение родственности жителей Русского каганата и Северного Причерноморья. Жил «грубый и дикий народ россов» в IX в., по данным византийских хронистов XI–XII вв., «у северного Тавра», т. е. у Крымских гор . Возможно, русы Подонья и Причерноморья были не только связаны общностью происхождения, но и координировали свою политику. Нарастающая активность русов в этом регионе создала условия для создания в 30-х годах IX века византийско-хазарского альянса в области оборонительной политики против русов. В целях привлечения сильного союзника в борьбе против Русского каганата Хазария сделала значительную территориальную уступку Византии – империи были отданы Крымская Готия и Херсонес . В источниках это связывается лишь с платой за постройку Саркела. Однако исследователи не раз обращали внимание на неравноценность такой сделки , что дает возможность предполагать тайное соглашение о военно-политическом союзе или, по крайней мере, об обещании благожелательного по отношению к Хазарии нейтралитета. Кроме того, Византия помогала Хазарии и потому, что та была ярым врагом Арабского Халифата .

Постройкой Саркела мероприятия Хазарии и Византии против русов не ограничились. Хазарские земли между Волгой и Нижним Доном были полны кочевавшими там племенами, которые являлись вассалами Хазарии, причем Хазария тратила немало сил на удержание этих племен в подчиненном состоянии, то есть на данной территории . Наиболее сильным, многочисленным и активным среди этих племен были венгры, кочевавшие в Среднем Поволжье. Устное мадьярское предание хранило память о целом «хазарском» периоде в их истории . Сведения об этом этапе истории венгров дает византийский император X века Константин Багрянородный . Тот же император, проявляя поразительную и неслучайную осведомленность в событиях , рассказывает о военном соглашении между хазарами и венграми, скрепленном женитьбой венгерского вождя на «благородной хазарке», вероятно, иудейского вероисповедания. И хазарские правители в союзе с Византией умело направляют энергию венгерских кочевников на степи между Доном и Днепром и Северное Причерноморье , то есть на территорию, подвластную русам. Именно мадьярам принадлежат появившиеся во множестве подкурганные с ровиками погребения на восточных границах Русского каганата.

В это время, поняв, что несет с собой такой контакт с союзниками-вассалами Хазарии – племенами степной цивилизации, руководство Русского каганата направляет в Византию посольство за помощью, надеясь, что империя, ведущая постоянно двойственную политику, сочтет более выгодным помочь русам. Именно это посольство, отправленное около 837 г., и было принято при дворе германского императора Людовика Благочестивого в 839 году, что и отразили знаменитые Бертинские анналы епископа Пруденция в сообщении о посольстве народа Hros . Если понимать сообщение анналов в совокупной картине изложенных выше событий, с учетом того, что это послы Русского каганата с центром на Северском Донце, то разъясняются многие вопросы, запутанные представителями норманно-хазарской теории в отечественной исторической науке. Становится понятной и сама цель поездки в Византию, и долгий окружной путь послов, обратная дорога которых была отрезана «варварскими племенами» венгров, дошедших к тому времени до Дона и Донца. Константинополь же действительно вел двойственную политику, сталкивая два каганата. Византия помогла Хазарии, беспокоясь за свои владения в Причерноморье, но она, конечно, не была заинтересована в появлении на месте салтовцев хазар. Поэтому посольство «народа рос» было, несмотря на очевидную безрезультатность миссии, принято с почестями. За время долгого – три года – посольства русов мадьяры, прокочевав между Доном и Днепром, прошли через Киев. В Повести временных лет они оставили о себе лишь краткое воспоминание: «Идоша Угри мимо Киевъ горою еже ся зоветь ныне Оугорьское и прищедъше ко Днепру и сташа вежами…» Но Ибн Русте и ал-Марвази, информация которых восходит к сер. IX в., упоминают о том, что «они одерживают верх над теми, кто соседит с ними из ас-сакалиба и русов, берут их в плен, доставляют пленных в ар-Рум и там продают». Речь идет о русах и славянах юга Восточно-Европейской равнины, поскольку мадьяр восточный автор локализует в Северном Причерноморье . Очевидно, с этой территории венгры ушли не сразу: о «подвигах» венгров на Днепре подробно, сильно приукрашивая, повествуют «Деяния венгров» – источник XII в. с сочетанием фольклорной и книжной основы , где география славянской Руси времен феодальной раздробленности перенесена на события 830–840-х гг ., однако сам путь мадьяр описан точно – от Великой Венгрии в междуречье Камы и Волги через будущую территорию Владимиро-Суздальского княжества в «область русов». Описана долгая осада столицы русов (в понимании хрониста XII в. – Киева, но в рассказе фигурирует каменная крепостная стена, которой, конечно, в Киеве тогда не было.

После этого примерно в 850-х гг. венгры ушли на поиски своей родины дальше, в Ателькюзу – междуречье Днепра и Днестра. И если славянские земли Поднепровья, видимо, сильно не пострадали от незваных гостей, то ядро Русского каганата было опустошено. Основной своей цели Хазария ненадолго, но достигла. Прежде всего, перестал существовать «русский» торговый путь, следовавший из Сирии и Закавказья по Северскому Донцу, исчезли клады восточных монет по «реке Рус». Куфический дирхем обращаться на этих территориях перестал. Тогда-то и «наидоша Козаре» на русские и славянские земли и наложили дань, переподчинив себе те славянские племена, которые находились под влиянием салтовских русов. На этом и завершается собственно история Русского каганата на Северском Донце, ибо каганатом он уже не являлся .

Из книги: Е.С. Галкиной «Русский каганат. Без хазар и норманнов»

Проблема происхождения этнонима «русь» – одна из самых сложных и запутанных. И во многом потому, что это название встречается в Средние века в самых разных областях Европы, обозначая явно не одно и то же. Русов знают и арабы, и персы, и франки, и византийцы. Когда впервые состоялось знакомство этих народов с русами – определить очень трудно. С одной стороны, во многих поздних сочинениях, когда уже широко была известна Киевская Русь, а потом и Московия, в рассказах о событиях IV–VIII вв. называются русы.

К кон. VIII в. на территории от левобережья Днепра до Среднего и Нижнего Дона образовалось единое социополитическое объединение с центром, очерченным лесостепным вариантом салтовской культуры, куда входили оседлые племена североиранского (русы и аланы) и славянского происхождения, а также кочевники – сармато-аланы (асы) и праболгары, первоначально занимавшие подчиненное положение и начавшие процесс оседания. Данное политическое объединение имело обширные торговые связи и самую развитую в Восточной Европе того времени производящую экономику (по уровню ремесла некоторые параллели можно провести лишь со Старой Ладогой археологического слоя Е-2, также находившейся на Волго-Балтийском пути ). Анализ материальной культуры и письменных источников показывает, что это объединение по уровню развития соответствует раннему государству (составному протогосударству). Вероятно, столица этого протогосударства или государства находилась в верховьях Северского Донца как наиболее старой территории русов с богатым и знатным населением. Возможно, это было Верхнесалтовское городище, характеризуемое исследователями как протогород , хотя по течению той же реки еще в XVII в. помнили Каганово городище, стертое с лица земли, рядом с которым топонимика знает Каганский перевоз и Каганский колодезь .

Русский племенной союз был одним из приоритетных торговых партнеров государств Закавказья и Средней Азии. Арабские монеты шли в Восточную Европу VIII – нач. IX века двумя каналами: первый – из Ирана через Каспий на Волгу и далее в Прибалтику – на Готланд, второй – из западных пределов Арабского Халифата через Сирию и Закавказье на Дон и Северский Донец, а оттуда – в Юго-Восточную Прибалтику (возможно, именно описание второго пути находится в Баварском географе , составленном не позднее 1-й трети IX в.). В Русском каганате эти два потока сливались, но в 30-х годах IX века второй поток, проходивший по «реке Рус» – Северскому Донцу и Среднему Днепру, прекратил свое существование. На территории между Днепром и Дунаем находок монет того времени нет. Причем обилие кладов на территории Русского племенного союза говорит о том, что дирхемы оседали здесь, что для купцов, обладавших этими богатствами, земли между Доном и Донцом были родными (в чужом краю клады обычно не зарывают). Полная противоположность в этом отношении – Хазарский каганат. Весь комплекс находок монет на нижней Волге и нижнем Донце, которые можно было бы связать с торговым движением непосредственно в Хазарии, состоит из двух небогатых кладов и нескольких монет. Хазарская элита занимались в основном транзитной торговлей, и ни деньги, ни товары в больших количествах там не оседали. Судя по находкам археологов, торговые связи салтовских русов были очень обширны. На городищах обнаруживают иранские ткани, шелк, товары из Хорезма, Сирии – золотую и серебряную посуду, дорогие украшения. Попадали к русам и товары из Китая и Индии: восточные рубежи Русского племенного союза находились на пересечении различных ответвлений знаменитого Шелкового пути – там находилось Правобережное Цимлянское городище, форпост русов на востоке. Были включены русы и в торговлю по Волго-Балтийскому пути, по которому с конца VIII века начинается интенсивное движение. С запада по нему идут прежде всего балтийские славяне, с востока – салтовские купцы. На участие русов в балтийской торговле уже в самом начале IX века указывают граффити на куфических дирхемах Петергофского клада. Русы занимались не только торговлей чужими товарами. Развитие ремесла в Подонье к началу IX века достигло европейского уровня того времени, а во многих случаях, по признанию археологов, превосходило Западную Европу. Большой популярностью пользовалась салтовская лощеная керамика, изготовленная с помощью гончарного круга, который был тогда последним словом техники. Не менее была развита и металлообработка, оружейное дело. Русское оружие, судя по сведениям «Худуд ал-алам», если не могло конкурировать с дамасской сталью, то стояло очень близко к этому.

Таким образом, в начале IX века экономика Русского племенного союза находилась в стадии подъема, который обычно предшествует переходу этноса от последнего этапа первобытно-общинного строя к становлению государства. Появилась необходимость в собственной денежной единице. И русы, которые еще недавно золотыми и серебряными монетами украшали жен и наложниц , стали чеканить свою монету. Этот вывод можно сделать на основе находок так называемых «варварских подражаний» дирхемам, найденных в верховьях Дона и Донца.

А если вспомнить, что в то же время произошло и продвижение русов к границам Хазарии (постройка П. Г., то именно тогда Русский этнополитический союз стал каганатом в полном смысле этого слова, который в него вкладывался в раннее Средневековье. То был уже действительно верховный сюзерен, имеющий основания для претензий на господство в регионе. И глава русов принял титул кагана. Но каганат в Юго-Восточной Европе мог быть только один: титул кагана приравнивался в степи к императорскому. Русы стали опасными конкурентами Хазарии не только в экономике, но и в политике. «Русский» путь из Арабского Халифата через Закавказье на Дон и Донец мог где-то конкурировать с Волжским, каспийское окончание которого было под контролем Хазарии. И продвижение Русского племенного союза на восток, и постройка крепости в крайне выгодном с торговой и военно-стратегической точки зрения месте – в низовьях Дона – заставили Хазарию беспокоиться всерьез.

Примерно в то же время Русский каганат начинает возводить мощнейшие укрепления на северо-востоке и юго-востоке. Хазария строит Семикаракорскую крепость на р. Сал, а повсеместно восточнее этих укреплений появляются кочевнические курганы, где отличительной чертой погребального обряда является наличие в могиле черепа и костей коня . Эти захоронения имеют истоки в караякуповской культуре (течение р. Урал и Белая) . Караякуповские памятники связываются исследователями с территорией «Великой Венгрии», а курганы атрибутируются как мадьярские .

Конфликт между Русским каганатом и Хазарией начался, по-видимому, с разгрома последней Правобережного Цимлянского городища – военного и торгового форпоста русов на Нижнем Дону. Эта крепость по сложности планировки, развитию системы башен, устройству ворот и другим показателям не имела равных на этой территории ни раньше, ни позднее. По результатам археологических раскопок 1987–1990 годов, она была уничтожена во 2-й четверти IX века, до постройки Саркела . Население было частью вырезано, частью уведено в плен; иные – праболгары и степные асы – перешли на сторону родственных им хазар (об этом свидетельствует краниологический и археологический материал Саркела и поселения, основанного на месте ПЦГ ). Центр Русского каганата находился слишком далеко от низовьев Дона, чтобы оказать оперативную помощь, но силами пограничных гарнизонов были уничтожены хазарские Семикаракоры. После этого удачного набега против врага с запада хазарами при непосредственной помощи Византии в 834–837 годах на левом берегу Дона строится крепость Саркел .

Отношения между Византийской империей и Хазарией всегда были противоречивы и зависели в основном от интересов Византии . В начале IX века Русский каганат уже определил свои внешнеполитические цели: контроль над Волго-Балтийским торговым путем, Закавказье, Северное Причерноморье. У Черного моря, кстати, еще со времен гуннского нашествия остался племенной союз с названием «рос», беспокоивший византийские владения в Крыму и на южном берегу Черного моря, о чем сообщают жития Стефана Сурожского и Георгия Амастридского, датируемые 1-й пол. IX в. Данные топонимии и археологии дают основание говорить о родственности этноса «рос» начала н. э. русам Подонья. Письменные данные IX в. подтверждают этот тезис . Автор Жития Георгия Амастридского упоминает о росах как о народе, хорошо известном в Причерноморье: «Нашествие варваров, руси, народа, как все знают, в высшей степени дикого и грубого» . Там же говорится о «древнем таврическом избиении иностранцев», сохраняющем силу у причерноморских росов. Прямые аналогии этому обычаю есть в «Худуд ал-алам» и других арабо-персидских сочинениях в цикле о трех городах или видах русов: «Уртаб – город, где любого чужеземца убивают» . Это еще одно подтверждение родственности жителей Русского каганата и Северного Причерноморья. Жил «грубый и дикий народ россов» в IX в., по данным византийских хронистов XI–XII вв., «у северного Тавра», т. е. у Крымских гор . Возможно, русы Подонья и Причерноморья были не только связаны общностью происхождения, но и координировали свою политику. Нарастающая активность русов в этом регионе создала условия для создания в 30-х годах IX века византийско-хазарского альянса в области оборонительной политики против русов. В целях привлечения сильного союзника в борьбе против Русского каганата Хазария сделала значительную территориальную уступку Византии – империи были отданы Крымская Готия и Херсонес . В источниках это связывается лишь с платой за постройку Саркела. Однако исследователи не раз обращали внимание на неравноценность такой сделки , что дает возможность предполагать тайное соглашение о военно-политическом союзе или, по крайней мере, об обещании благожелательного по отношению к Хазарии нейтралитета. Кроме того, Византия помогала Хазарии и потому, что та была ярым врагом Арабского Халифата .

Постройкой Саркела мероприятия Хазарии и Византии против русов не ограничились. Хазарские земли между Волгой и Нижним Доном были полны кочевавшими там племенами, которые являлись вассалами Хазарии, причем Хазария тратила немало сил на удержание этих племен в подчиненном состоянии, то есть на данной территории . Наиболее сильным, многочисленным и активным среди этих племен были венгры, кочевавшие в Среднем Поволжье. Устное мадьярское предание хранило память о целом «хазарском» периоде в их истории . Сведения об этом этапе истории венгров дает византийский император X века Константин Багрянородный . Тот же император, проявляя поразительную и неслучайную осведомленность в событиях , рассказывает о военном соглашении между хазарами и венграми, скрепленном женитьбой венгерского вождя на «благородной хазарке», вероятно, иудейского вероисповедания. И хазарские правители в союзе с Византией умело направляют энергию венгерских кочевников на степи между Доном и Днепром и Северное Причерноморье , то есть на территорию, подвластную русам. Именно мадьярам принадлежат появившиеся во множестве подкурганные с ровиками погребения на восточных границах Русского каганата.

В это время, поняв, что несет с собой такой контакт с союзниками-вассалами Хазарии – племенами степной цивилизации, руководство Русского каганата направляет в Византию посольство за помощью, надеясь, что империя, ведущая постоянно двойственную политику, сочтет более выгодным помочь русам. Именно это посольство, отправленное около 837 г., и было принято при дворе германского императора Людовика Благочестивого в 839 году, что и отразили знаменитые Бертинские анналы епископа Пруденция в сообщении о посольстве народа Hros . Если понимать сообщение анналов в совокупной картине изложенных выше событий, с учетом того, что это послы Русского каганата с центром на Северском Донце, то разъясняются многие вопросы, запутанные представителями норманно-хазарской теории в отечественной исторической науке. Становится понятной и сама цель поездки в Византию, и долгий окружной путь послов, обратная дорога которых была отрезана «варварскими племенами» венгров, дошедших к тому времени до Дона и Донца. Константинополь же действительно вел двойственную политику, сталкивая два каганата. Византия помогла Хазарии, беспокоясь за свои владения в Причерноморье, но она, конечно, не была заинтересована в появлении на месте салтовцев хазар. Поэтому посольство «народа рос» было, несмотря на очевидную безрезультатность миссии, принято с почестями. За время долгого – три года – посольства русов мадьяры, прокочевав между Доном и Днепром, прошли через Киев. В Повести временных лет они оставили о себе лишь краткое воспоминание: «Идоша Угри мимо Киевъ горою еже ся зоветь ныне Оугорьское и прищедъше ко Днепру и сташа вежами…» Но Ибн Русте и ал-Марвази, информация которых восходит к сер. IX в., упоминают о том, что «они одерживают верх над теми, кто соседит с ними из ас-сакалиба и русов, берут их в плен, доставляют пленных в ар-Рум и там продают». Речь идет о русах и славянах юга Восточно-Европейской равнины, поскольку мадьяр восточный автор локализует в Северном Причерноморье . Очевидно, с этой территории венгры ушли не сразу: о «подвигах» венгров на Днепре подробно, сильно приукрашивая, повествуют «Деяния венгров» – источник XII в. с сочетанием фольклорной и книжной основы , где география славянской Руси времен феодальной раздробленности перенесена на события 830–840-х гг ., однако сам путь мадьяр описан точно – от Великой Венгрии в междуречье Камы и Волги через будущую территорию Владимиро-Суздальского княжества в «область русов». Описана долгая осада столицы русов (в понимании хрониста XII в. – Киева, но в рассказе фигурирует каменная крепостная стена, которой, конечно, в Киеве тогда не было.

После этого примерно в 850-х гг. венгры ушли на поиски своей родины дальше, в Ателькюзу – междуречье Днепра и Днестра. И если славянские земли Поднепровья, видимо, сильно не пострадали от незваных гостей, то ядро Русского каганата было опустошено. Основной своей цели Хазария ненадолго, но достигла. Прежде всего, перестал существовать «русский» торговый путь, следовавший из Сирии и Закавказья по Северскому Донцу, исчезли клады восточных монет по «реке Рус». Куфический дирхем обращаться на этих территориях перестал. Тогда-то и «наидоша Козаре» на русские и славянские земли и наложили дань, переподчинив себе те славянские племена, которые находились под влиянием салтовских русов. На этом и завершается собственно история Русского каганата на Северском Донце, ибо каганатом он уже не являлся .

Из книги: Е.С. Галкиной «Русский каганат. Без хазар и норманнов»

Действие 2

Справка из Википедии:

" Русский кагана́т — название государственного образования во главе с русами в IX веке, хронологически предшествовавшее Киевской Руси".

Во всех исторических источниках IX-XII веков правитель русов назывался каганом (хаканом). Но после принятия христианства использовался неофициально, как панегирик, так как не являлся христианским.

Самое раннее сообщение об этом относится к 839 году, когда, ещё не существовало Киевского (княжества) Рюриковичей.

Каган — тюркский титул, который носили верховные правители кочевых империй. Русы заимствовали его у хазар.

Вот подлинный древнерусский текст: «И вера во вся языки простреся и до нашего языка русьскаго и похвала Кагану нашему Володимиру, от него же крещени быхом».

Итак, великий князь Владимир назывался каганом. И назывался не каким-нибудь полуграмотным писцом, а главой церкви Илларионом.

Каган — это старо-русский титул, эквивалентный слову «царь» или «хан». Мы еще скажем, что в действительности Хазары (или казары) — это старая форма слова казаки.

Но для антисемитской православной России это всегда был и есть абсолютно неприемлемый факт, поэтому властям остается одно – переписать историю. Что и делалось ими с древних времен, и делается до сих пор. И виноваты, как всегда, евреи...

А истинные ученые должны дать народу ответ - так кто же мы есть? (Даже убогий Путин в сегодняшнем послании к ФС заявил, что нет более важной госзадачи чем "Формирование общероссийской идентичности народа").

Ну они пусть там формируют себе что хотят, а нам, чтобы стать свободным украинским народом, кровь из носу, необходимо восстановить, под контролем Господа Бога, историческую память такой как она формировалась на самом деле, а не той, которую пытаются навязать властные сталинские кащеи.

И если бы в древности хазарские евреи не оставили бы не только в крови, но и в культуре, языке, в топономике и быту украинских казаков такой глубочайшей родственной памяти, то кто бы вспоминал о них?

Думается, что – не чаще, чем о берендеях, и не больше чем о печенегах!

А объективно, и независимо от воли и желания любых властителей и народов, еврейство совершает в нашей иудео-христианской цивилизации предначертанную ему миссию катализатора прогресса, созидания и поднятия народов из первобытных «котлованов» дикости и беспросветной дремучести к свету и знаниям, к свободе от рабства.

Да, именно так - независимо от воли и желания народов Ойкумены, Народ Книги - Торговый Народ выступает как катализатор прогресса, катализатор, который в нравственном смысле выполняет миссию учителя человечества! Научить с помощью Слова Божьего - Торы, как своей жизнью приблизится к образу и подобию божьему.

« Еврейский вопрос есть вопрос христианский. Проходя через всю историю человечества, с самого ее начала и до наших дней (чего нельзя сказать ни об одной другой нации), еврейство представляет собой как бы ось всемирной истории. Вследствие этого центрального значения еврейства в истории человечества все положительные, а также все отрицательные силы человеческой природы проявляются в этом народе с особенной яркостью». К этому голосу присоединяются голоса Льва Толстого, Владимира Короленко, Николая Бердяева, Владимира Соловьева, Сергея Булгакова, Георгия Федотова и других корифеев Духа и моральных авторитетов православного народа.

Киевский каганат!

Ну, ладно, - сначала князь назывался заимствованным титулом - каган (хакан). Но откуда у него взялась материальная, финансовая, бюрократическая, юридическая, военная база для государственного образования - хоть как ты его не называй свое государство: каганатом, ханством, княжеством, царством, королевством.....?

Да и без письменности, и частной собственности, без правопорядка и судов, без таможни и торговли, создать государство, пусть даже в союзе племен - н е в о з м о ж н о !

Тогда еще не было в Поднепровье ни славянской письменности, ни христианства, ни государственности. Еще не призваны на правление варяги с военнымы дружинами.

А Хазария уже чеканила деньги и обеспечивала ими в течении трех веков всю территорию славян и Польшу, включительно.

Данная денежная единица упоминается в «Повести Временных лет» под 885 и 964 годы. На Кавказе налоги до сих пор называются похожий термином — «челек».

Ставила крепости - вернее, укрепленные и охраняемые торговые перевалочные центры еврейских купцов из Хазарии - рахдонитов уже стояли: на Дону, у начала волока на Волгу - крепость Саркел, на Днепре у начала порогов - на островах Байда и Хортица, и на киевском высоком берегу, у северной границы каганата - крепость Самбат.

А в крепостях этих стояли сторожевые гарнизоны хазарских (хорезмские наемники) воинов, стороживших и сопровождавших собранную дань, основной товар того времени - рабов (челядь, сакалиба, кащеев...), пушные и шелковые товары, янтарь... Они обслуживали Великий шелковый путь в северную Европу на этом отрезке между Каспием и Днепром. Это произошло потому, что Исламский Халифат перекрыл торговые пути для Христианской Византии, Рима и Европы с Индией и Китаем. И еврейские рахдониты тут же создали новый путь и обеспечили хазарскую государственную охрану на всем его протяжении от Каспия до Ольвии, Тамани, Каффы, Чуфут -Кале, Херсонеса и Киева - Новгорода.... Жили там общины евреев - торговцев и ремесленников, работали синагоги, всех еврейских детей учили грамоте и Закону Божьему на иврите (никакой другой массовой грамоты и писменности кроме еврейской среди населения в тех местах тогда не было вообще).
пограничная крепость Самбатас или Киев была основана хазарами в 840 году и назван по имени Куйа - начальника хорезмийской гвардии хазарского царя.
Конечно, на месте Киева было и более древнее поселение с языческим капищем, священным деревом и истуканами Перуна.... Версия о происхождении названия города Киева от "киЁва перевоза" существовала испокон веков. В "Повести временных лет" сказано: "Ини же несведуще, реша, яко Кий есть перевозник. У Киева бо бяше перевоз тъгда с оноя страны Днепра - темь глаголаху: "на перевоз киЁв".

Перевоз у Киева, представлял собой лодку, плот или паром, перемещаемые с помощью киЁв. В лучьшие времена Перевоз превращали в понтонный мост. Подобные сооружения были известны с глубокой древности.

Евреи привнесли в эту местность свои городские занятия, понятия и названия....

Первые, из известных науке, письменные упоминания о киевской крепости Самбат сохранились в таких авторитетнх первоисточниках как архив царских книг - записей деяний византийских императров.

В византийских надписях императорских книг название киевской крепости - Самбат, как имя Киева, восходит к ивриту , со значением "верхнее укрепление", "высокая крепость", что соответствует реальному местоположению Киева.

Почему император Византии употребляет именно еврейское название рядом с Киевом. А "русское" название откуда бы могло у него взяться? Он русов-то и не мог знать - их там еще не стояло. А хазарских евреев он знает. Они торговцы известные - и все названия местные знают!
На еврейское происхождение основателей Киева однозначно указывает также имя одного из трех легендарных братьев и горы в Киеве на которой он осел - Хорив. Этимология здесь однозначна - это синайская гора Моисея, гора - Божий Хорив (Исх.3:1).

Таки, да! - Основателями укреплённого торгового пункта - крепости Самбат, стоявшего на высоком берегу, у излучины Днепра были рахдониты, еврейские купцы, подданые могучей империи 8-10 веков, которая называлась Хазарский каганат (или Еврейская Хазария) .

На этом удобном месте, у надёжно защищённого субботнего рынка разросся богатый город Киев в направлениях трёх своих концов: Козаре, Жидове и Коваре (Копырев конец). Все эти три названия имеют еврейскую этимологию.

То, что только лишь крещение Руси произошло в одночасье, - это любопытый эпизод во всей мировой истории христианства.

Почва была хорошо удобрена хазарскими евреями - за три столетия до христианства в Киеве работали как минимум три синагоги, которые обслуживали общины козар. Но жили- то вместе, ассимилировали и объективно несли свет слова божьего в дремучие массы варваров.

Еврейская топонимика на Днепре
Кстати, и названия днепровских порогов и островов Байда, Хортица тоже хазарского происхождения.

Когда центр Хазарского каганата переместился на север, столицей стала ал-Байда - остров в дельте Волги, из которой вскоре вырос город Итиль.

На западе Граница хазарского каганата проходила по Днепру.

Иначе с какой стати остров БАЙДА на Днепре получил то же самое название, что и столица хазар на острове в устье Волги?

Да и весь хазарский Крым переполнен "байдарскими" долинами, воротами и т.п. топонимами со значением "белый, светлый".

Топоним "Хортица" - от тюркского "орт, орта"- "средний, расположенный посредине" реки.

Слово ГРАД происходит от древнееврейского корня Г- Р (“проживать”) , ГРАТ - “обжитое, жилое”, место, стан на торговых путях, обустроенный для стоянок купцов и торговых караванов.

Слова ‘Терем’ (там, где ждут) происходят от ивритского слова Тэр-эМ “ещё не.., прежде, чем...” - дом, где ждали, куда привозили и где хранили-охраняли- берегли товар купцы.

ГОРОД, ГРАД требовалось оградить, огородить оградой для обеспечения защиты от разбойников прочным частоколом, что и позволяло называть такой терем за о-град-ой град-ом, город-ом.

(конец 2 действа)

Вступление

Анализ сведений

Поездка русских послов в Ингельгейм

Трансформация Русского каганата в «великое княжение»

Заключение

Список испльзованной литературы

Вступление

По общепринятым представлениям русская государственность ведёт своё начало с конца IX в. Согласно летописному своду «Повесть временных лет (ПВЛ)!

882‑й год (плюс-минус несколько лет вероятностной приблизительности) – действительно является важной датой для Руси, но лишь в качестве продолжения и углубления уже существующей на то время традиции её державности в широком обще-восточнославянском аспекте. В тот исторический момент были объеденены южный (имевший уже десятки лет своего функционирования) и северный (совсем тогда ещё молодой) очаги формирования государственности восточных славян (пост-антов). Первый из указанных выше очагов накануне Олегового Объединения и ранее носил носил название – Русь.

Что же из себя представляла и как сформировалась сия До-Рюриковичская Русь? Русь Изначальная!

ПВЛ излагает образование Руси Рюриковичей на основании преданий, записанных спустя 200-250 лет после самих событий, и в определённой степени мифологизирует их. Неизвестны Нестору-Летописцу и его соавторам, например, сам факт существования собственно южно-восточнославянского раннего объединения «Русь» в течение первых 3‑х четвертей 9‑го столетия. Сведения же об этой геополитической структуре имеются в арабо-персидских, византийских и западноевропейских первоисточниках. О Ранней Руси сообщают как её современники, так и те авторы, которые писали о ней в хронологической ретроспективе. От считанных десятков и до двух сотен лет!

И нформация о русах и других восточных славянах , содержащаяся в произведениях византийских, западноевропейских и арабских авторов IX – XII вв., обычно рассматривается исследователями суммарно, без попыток выделения отдельных исторических периодов. Фрагментарность и некоторая противоречивость данных о русах в раннесредневековых источниках дали возможность историкам высказать множество различных предположений с весьма неоднозначными выводами, которые нередко прилагаются как к IX, так и к X-XI вв. Между тем современная археология располагает конкретными материалами для воссоздания исторической ситуации в Восточной Европе по отдельным хронологическим срезам. Этнокультурные карты, составленные по археологическим данным, достаточно определенно свидетельствуют о том, что историческая ситуация IX в. существенно отличалась от той, которая наблюдалась в следующем столетии. Поэтому прямой перенос источниковых сведений, относящихся к X-XI вв., на предшествующий период восточноевропейской истории абсолютно не правомерен.

В настоящем исследовании как на основании исторических сведений, так и по археологическим, и по лингвистическим материалам анализируются события, имевшие место в южной части Восточной Европы с 737 года и до сер. IX в в. В широком же (ретроспективном и выборочном) аспекте – в 375 – 882 гг. Т. е., с момента конфликта племени россомонов с остроготским конунгом Германарихом и до того момента, когда, как сообщает Повесть временных лет, Олег из Новгорода, собрав войско, направился с севера в Среднее Поднепровье и овладел Киевом, став руководителем «собственно Руси», обозначив этим начало процесса всеобъемлющего охватывания Русью всего восточного славянства.

Во 2‑й пол. VII – IX вв. ведущее место в истории южных земель Восточной Европы принадлежало Хазарскому каганату. Это было довольно мощное государственное образование, сумевшее длительное время сдерживать натиск Арабского халифата на юге и подчинившее ряд воинственных кочевых племен, населявших степи Юго-Восточной Европы, Южного Приуралья и Западного Казахстана. Хазария (без земель васально-даннических племён) занимала обширную территорию, включавшую на юге Восточное Приазовье, Кубань и предгорья Кавказа вплоть до Каспийского моря, на севере – среднее течение Дона, весь бассейн Северского Донца и значительную часть русла Волги, на западе – Северное Приазовье и часть Крыма, на востоке же данный каганат располагался до рубежа если не р. Эмба, то по меньшей мере (до 800 г.) – р. Яик.

Население Хазарского государства было полиэтничным, в его составе были гунно-хазаро-протоболгары, аланы, буртасы, славяне (гл. о. пост-анты), угро-мадьяры, сев.-зап. огузы, нек. финские и др. (более мелкие!) племенные группы. Правящая (после 800‑го года всего-лишь номинальная!) династия этого каганата была орхоно-тюркского (тюркютского) происхождения.

Арабские авторы сообщают о десятке городов-крепостей Хазарии, имевших мощные каменные фортификационные сооружения. Они сосредоточивались в основном на юго-востоке страны, куда через Дербентские "ворота" в первую очередь могли проникнуть войска главного противника ранней («классической») Хазарии - Арабского халифата.

Анализ сведений

Исследования 2‑й пол. ХХ столетия, осуществлённые специалистами разных направлений (В. В. Мавродиным, Б. А. Рыбаковым, Е. И. Прицаком, М. Ф. Котляром, Г. Г. Литавриным, П. П. Толочко, В. В. Седовым и мн. др.), определили рубеж 8‑9 вв. началом независимости Руси [Мавродин В. В., 1946. – С . 154; Рыбаков Б. А., 1982. – С. 286 ; Толочко П. П., 1987. – С . 13, 18 - 19; Седов В. В., 1998. – С . 3 – 4 ].

Достаточно солидным обоснованием до-"рюриковичевского" этапа нашей государственности явилась фундаментальная статья на эту тему [ Седов В. В., 1998] в 4‑м номере "Отечественной истории" за 1998 г. Автором "Русского каганата IX века" (В. В. Седовым) справедливо подмечено определённое несоответствие несторовой реминисцентной этнокарты (сер. 10‑го столетия) геополитическому раскладу восточноевропейцев «аскольдовых времён» [ Седов В. В., 1982. – C . 94 ] , отображённому анонимным Баварским географом. Логика же исследования Валентина Васильевича объективно иллюстрирует наивероятнейшую возможность оформления независимого Рус-каганата ещё «до Дира», где-то в районе 800 г. При этом Седов базируется на сведениях Баварского географа.

Однако! Восточноевропейская этнополитическая ситуация в самом конце 8 века отличалась от данных Баварского географа 874 года, повидимому, в такой же степени, как и информация последнего от материалов Нестора - сведений о расселении ряда племён из ранних киевских (10 в.) записей, включённых Великим Летописцем в ПВЛ!

Так что, достаточно спорной выглядит идентификация этнокарты, отображающей реалии 3‑й четв. 9‑го столетия, с межплеменной обстановкой 790‑х гг. Существеннейшим из недостатков статьи Седова является соотнесение этим автором волынцевской археологической культуры с предгосударственными русами (росами) 8 в., а тем более и с их каганатом в следующем столетии. Этнополитическая обстановка на юге Восточной Европы 1210 лет назад как раз в этот исторический момент и претерпела определённые существенные изменения. Частичная смена материальных культур (а именно под 800‑й год) отмечена археологами [ Юренко С. П. , 1985 . – C . 182 ] . Несомненны в этот хронологический момент и политические потрясения [Плетнёва С. А., 1986. – C . 63 - 64].

Да и сам факт прекращения в самом начале 9 века существования волынцевской культуры (почти на всей территории своего функционирования) - исключает её достаточно миролюбивых носителей (что отчётливо видно по типу поселений волынцевцев) из числа вероятных воинственных русов [Абакумов А. В., 2011. – С. 78] . Именно каганат последних зародился и весомо расширился как раз в годы резкого упадка и исчезновения характерных волынцевских археологических комплексов [ Баран В. Д. , 1985. – С. 162; Юренко С. П. , 1985 . – C . 124]. Многообразие же и неубедительность всех попыток соотнести то или иное территориально-культурное восточноевропейское образование сер. 8 - нач. 9 вв. с «преддержавными» росами наводит на мысль о справедливости гипотезы о диаспорной форме [Желєзняк І. М., Корепанова А. П., Масенко Л. Т., Стрижак О. С., 1985. – С. 123 - 124; Пріцак О. Й., 1997. – С. 94 - 95] существования этого племени именно в раннекаролингский исторический период.

Русский этно-политический (достаточно разноплемённый) первоначальный государственный организм охватывал значительные южные и юго-восточные земли восточного славянства. Состав «Руси Изначальной» в 800 – 882 гг. неоднократно менялся. То увеличивался, то уменьшался! После же объединения с «циркум-ильменским» славяно-финно-варяжским конгломератом Олега Вещего в 882 г. эта молодая тогда держава окончательно выростает в восточноевропейского гиганта.

Не менее сложным и любопытным является «эмбриональный» этап формирования «русов» в недрах Хазарского каганата (первоначальная его столица – г. Семендер - в восточной части Предкавказья!) в течение VIII в. В многонациональных социально-экономических, культурных, этно-конфессиональных отношениях этой империи (как один из её элементов!) и складывалась непосредственно Предгосударственная Русь!

Мы не ошиблись, назвав Семендеро-Итильское государство образца 7 - 8 столетий - империей. Б. А. Рыбаков, касаясь в своих работах хазарского вопроса, догматизирует поздний Каганат периода 9 - 10 вв. После большой гражданской войны начала 800‑х гг. это объединение и приняло ту полуконфедеративную форму, как её ярко описал этот выдающийся московский учёный [Рыбаков Б. А., 1953]. Имперская же эпоха Хазарии по объективным причинам оказалась вне поля зрения творческого анализа Бориса Александровича. Семендерский каганат в 7‑м столетии унаследовал административные институты Западно-Тюркского эля (централизованного кочевого объединения) с его иерархией. Возглавили же новую империю на Волге представители правящей у тюркютов династии Ашина.

Во время своего расцвета 700-х гг. Хазария была достаточно монолитной структурой, но (вопреки своим гунно-протоболгарским, аварским и западно-тюркским предшественникам) уже не кочевой. Аланы и буртасы полностью, а хазаро-булгары частично осели на землю. Не была номадами, естественно, и та часть финского, славяно-постантского и крымско-готского населения, которое подчинилось Семендеру где-то в конце 7 века. Военное могущество раннего Каганата (столицей которого с сер. VIII столетия стал г. Итиль - в низовьях Волги) обезопасило Восточную Европу от огузских, печенежских и кимако-половецких набегов с востока. Сильное сопротивление оказала Хазария и северной экспансии Арабского Халифата.

Лишь один из походов исламского воинства (во главе с Мерваном) в Предкавказье и на Волгу был удачным [Плетнёва С. А., 1986. – C . 39 – 40]. Однако данную победу Дамаск (тогдашняя столица арабов) не сумел закрепить. Через несколько лет Каганат возобновил «статус-кво», но и учёл неудачу в «мервановой войне» 737 г. Столица окончательно переехала из северокавказского Семендера в Итиль на Нижней Волге. Значительные массы протоболгарского и аланского (ясского) населения были переселены из халифатско-хазарского пограничья вглубь империи [Плетнёва С. А., 1986. – C . 41]. Так возникли Волжско-Камская Болгария, очаги салтовской культуры Дона, Северского Донца, Средней и Нижней Волги, на Яике и Нижнем Днепре [Плетнёва С. А., 1986. – C . 41 – 46]. Разворачивая колонизацию аланами (ясами) и протоболгарами земель финских, славянских (пост-антских и именьковских) и буртасских подданых кагана, правительство Хазарии должно было как-то иногда и учитывать вынужденные потери своих земель этой частью своих подданых (будуна).

О подробностях мы можем пока только предполагать. Несомненно одно! Существенная пост-антская территория была итильским правительством изъята у какой-то местной восточнославянской группировки и передана аланским и булгарским мигрантам из северокавказских предгорий. Вполне вероятно, что этими «автохтонами» оказалось одно из пост-антских племён, а именно – росы.

На отобранной у них территории, охватившей значительную часть бассейна Северского Донца (касаясь и верхнего Дона), формируется (где-то сразу после 737 г.) по археологическим данным - местный найярчайший, преимущественно аланский (ясский) вариант салтовской культуры [Пархоменко О. В., 1985]. А до сер. 2‑й четв. 8-го столетия в этом районе функционировал один из пост-антских позднепеньковских археологических комплексов [Плетнёва С. А., 1986. – C . 43]. Ряд исследователей [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 55 - 90; Седов В. В., 1982. – C . 111 ; Павленко Ю. В., 1994. – С. 277] именно данную зону связывают с этнонимами «росского» корня IV - VII вв. (росомоны, «народ рос», росы).

Следствием рассмотренных миграционных метаморфоз и явилась весьма вероятная «диаспоризация» русов. Возможно, что это (лишённое в 737 - 740 гг. большей части своего земельного фонда) восточнославянское (пост-антское) племя получило какую-то материальную и иерархическую компенсацию (всё-таки один из «вассалов Каганата»!) от хазарского правительства. Во всяком случае, росы в последующие полсотни лет почти оставили оседлое скотоводство и земледелие [Мавродин В. В., 1946. – С . 301 ] постепенно трансформировавшись в своеобразную «общехазарскую» военно-купеческую корпорацию Каганата, что одним из первых подметил украинский востоковед Е. И. Прицак [Пріцак О. Й., 1997. – С. 94 – 97], расселившись во многих городах и факториях Итильского Эля. Тем более, что количество такого рода поселений в Хазарии в течение 8‑го столетия непрерывно возрастало [Плетнёва С. А., 1986. – C . 24 - 33, 41 - 62].

Арабский исследователь IX - X вв. (который частично отобразил и ситуацию порядка 100 - 150-летней от своего времени давности) Ибн-Росте пишет: «Русь пашен не имеет» [Заходер Б. Н., 1967. – С. 81 - 82]. Другие арабо-персидские источники отмечают города, корабли, фактории, целые «острова» росов, деловые качества этого народа, воинственность, драчливость, храбрость [Заходер Б. Н., 1967. – С. 78 - 100]. Органическое единство индивидуализма «русов» с этно-традиционалистским укладом их корпорации иллюстрируется очень зачительной властью жрецов, институтом человеческих жертвоприношений [Мавродин В. В., 1946. – С . 129 – 130 ].

Хазария 8-го столетия была достаточно «раннецивилизованным» государством. Интенсифицировались и распространялись земледелие, ремесло, торговля, строительство [Плетнёва С. А., 1981. – C . 65 – 75]. В правительственных кругах, среди аристократии, купечества, некоторой части других зажиточных слоёв населения функционировала древнетюркская руническая письменность [Плетнёва С. А., 1986. – C . 48]. Некоторые «провинциальные» народы (особенно в Крыму и на Кавказе) использовали греческий алфавит или какой-либо его вариант. Одной из таких разновидностей, повидимому, и стала т. н. «прото-кириллица» у «русов» [Абакумов О. В., 1989. – С. 293 - 295].

Последние достигли определённого могущества в Каганате. Росская диаспора сумела развернуть своеобразную этно-социальную корпорацию, торговая активность которой в Хазарии всё более напоминала монополию. Ей удалось ещё до 800 г. сформировать обще-восточноевропейскую систему торговых путей с экспортными нитями (гл. о. пушными) вплоть до Багдада и Балха [Заходер Б. Н., 1967. – С. 85]. Так что, «рынок» (о целесообразности которого нынче среди отечественных экономистов идут яростные споры), оказывается, был весьма существенным фактором самого зарождения нашей государственности.

Военная же служба «русов» на восточнославянских землях, поездки «гостей»-копорантов с торговыми и собирательско-данническими (для Хазарии) целями к самым отдалённым пост-антским племенам оставляли их в своей языковой среде. Тюркский хазаро-булгарский (пра-чувашский) язык они знали как общегосударственный и деловой, но вышеназванные «про-славянские» аспекты их жизни уберегли наших диаспорников от лингвистической ассимиляции. Хронологический же срок «тюркского окружения» (да и то частичного) в жизни значительной части росов был недолгим - немногим более полустолетия (740 - 800-е гг.).

Остановимся на тогдашних реликтах несомненного (что справедливо отмечает в ранее упоминавшейся работе В. В. Седов) языкового, антропологического и культурного скифо-сарматского [Мавродин В. В., 1946. – С . 303; Седов В.В., 1978; Рыбаков Б. А., 1982. – С. 286; Седов В. В., 1982. – С. 111 – 113 ; Толочко П. П., 1987. – С . 13, 18 - 19; Абакумов О. В., 1992. – С. 19 - 26; Абакумов А. В., 2008] субстрата тогдашних пост-антов.

Процесс славянизации отдельных северо-иранских (пост-арийских) групп был неодновременным. Он различался в отдельных своих звеньях по интенсивности. Одним из предпоследних скифо-сарматских элементов Антии 5 - 7 вв. вероятно были и «прото-росы». Иордан для кон. 4‑го столетия фиксирует росомонов и антов как совершенно различные этносы [Иордан., 1960. – С. 92]. Псевдо-Захарий в VI в. пишет о «народе рос» как о полностью самостоятельном [Пигулевская Н. В., 1952]. Только для начала седьмого столетия уже характерны какие-то туманные свидетельства о росах, как о славянском племени [Брайчевський М. Ю., 1981. – С. 161].

Оказавшись (где-то, вероятно, во 2-й четв. 6 в.) в антском этно-политическом союзе «народ рос» (росомоны) постепенно славянизировался и уже в 1‑й пол. 9‑го столетия известен арабо-персидским наблюдателям в числе «саклабов». Этим этнонимом, как известно, в Халифате именовали преимущественно представителей нашей языковой группы. Особнно настаивает на «саклабстве» «русов»-купцов в сер. IX века – Абдаллах Ибн-Хордадбех [Заходер Б. Н., 1967. – С. 81 - 82], который очень хорошо знал аланов и заметил бы сарматство наших «гостей», если бы последние сохраняли северо-восточноиранский язык. Кроме того, этот видный халифатский администратор отметил использование русами местных рабов-славян как толмачей-переводчиков [Заходер Б. Н., 1967. – С. 85]. Это свидетельствует не только о пост-антском характере родного языка «гостей», но и о существенном ухудшении знания ими общекаганатского хазаро-булгарского. На севере Халифата (где служил Ибн-Хордадбех) было весомое количество тюрок (рабов и наёмников: полицейских, воинов, чиновников). Если бы «русы» были двуязычны и одинаково разговаривали бы как по-славянски (на одном из пост-антских диалектов), так и по-тюркски, то они быстрее бы нашли огузских, карлукских, кимако-кыпчакских или собственно булгаро-хазарских толмачей. По-видимому, во времена Ибн-Хордадбеха (кон. 1-й пол. IX в.) росы уже продолжительное время были вне собственных государственных структур Каганата. Сохранились (как у означенных «корпорантов», так и у остальных пост-антов) скифо-сарматские собственные имена [Скрипник Л. Г., Дзятківська Н. П., 1986. – С. 38 - 39; Брайчевский М. Ю., 1985. – С. 25 – 29]: Идар, Дир, Прастен, Пубексар, Фрастен, Вадим, Рогдай, Фурстен, Буслай и др. У росов, в частности, из всех восточных славян северо-иранская «подоснова» была наиболее яркой, что связано с относительно более поздним процессом ассимиляции данного племени в антской и пост-антской среде 6 - 8 вв. [Абакумов О. В., 1992. – С. 26].

В период своего ещё очень раннего существования в рамках черняховской к-ры (3 - 5‑е столетия) росомоны функционировали как окраинный северо-восточный компонент Рейдготии [Стурулсон С., 1975]. Сюзеренитет тогдашней Державы Германариха над будущей территорией Слобожанщины не был достаточно жёстким. Готизация носителей пограничного северско-донецкого варианта [Максимов Е. В., 1992. – С. 8 - 9, 272] черняховской культуры в тот период была непродолжительной и весьма поверхностной. Росомоны сохраняли, повидимому, свой скифо-сарматский диалект и иранские [Стрижак О. С., 1991. – С. 79] собственные имена (Сар, Аммий). Сложились же они в этно-политическую единицу ещё в ещё более давний – дочерняховский период (1 - 2 вв. н. э.), в процессе взаимодействия части местного скифского и западно-сарматского населения с одной из пришлых тогда групп сарматов-аорсов [Максимов Е. В., 1992. – С. 6, 272; Павленко Ю. В., 1994. – С. 254 - 257]. С частью предков, кстати, и северокавказских росиев Ефрема Сирина [Кобычев В. П., 1973. – С. 102].

Остальные восточные славяне (хотя и в меньшей степени, чем росы) также несли в себе значительный северо-восточноиранский культурный, антропологический, языковый и этимологический элемент. Особенно он характерен был для уличей, северян и тиверцев. Это вырисовывается как по археологическим данным [Смиленко А. Т., 1985. – С. 114 - 116; Юренко С. П., 1985. – С. 116 - 125; Сухобоков О. В., 1986], так и (предположительно) диалектными особенностями [Мавродин В. В., 1978. – С . 61 - 92] данных «союзов племён». Аналогичный же (степени пост-арийского субстрата у данной пруто-деснянской «большой тройки») уровень скифо-сарматской «реликтности» был характерен и небольшой группировке полян.

Выраженные лексические иранизмы заложены и в самоназваниях восточных славян [Стрижак О. С., 1991. - С. 56, 71 - 195]. Это - северяне, хорваты, бужане, поляне. Последний из этнонимов является переосмысленным (на славянской почве) скифо-сарматизмом - сполы. Иранские этимологические корни заложены также и в этнонимах «рос» и «ант».

Этнографический характер террора, который совершали «русы» во аремя своих военных походов на Закавказье в IX - X вв. [Якубовский А. Ю., 1926], носил (скорее всего) скифские, а не славянские, балтские, финские, тюркские или угорские этнографические черты. Как и не варяжские!

Каковыми были русско-норманнские контакты?

Первое («до-гостомыслово») появление варягов на севере Восточнославянщины датируется археологами ещё 8‑м веком [Рябинин Е. А., 1980]. В районе Ладоги! Или Альдейгьи, как этот город назвали норманны. Конец же VIII столетия совпадает с общеевропейским «дебютом» движения викингов [Гуревич А. Я., 1966. – С. 1 – 15; Гуревич А. Я., 1967. – С. 344-345]. Формируется (в процессе нескольких непростых трансформационных этапов) «циркум-ильменское» объединение местных славянских и финских племён с варяжскими дружинами [ПВЛ, 1991. – С. 23, 176; Кузьмин С. Л., 2008. – С. 71 – 83, 88 – 92].

«Русь» же в конце VIII в. уже несколько десятков лет представляла из себя военно-торговую корпорацию хазарской службы и имела существенные отличия от норманнских мореплавателей в быту, идеологии, способах плавания и судостроения, верованиях и социальном устройстве. Другое дело, что для арабо-персидских наблюдателей оба эти светлопигментированных «морских» народа были как бы «на одно лицо». Русские товары (гл. о. меха) ещё в 790-х гг. знают Харун-аль-Рашид и его жена – Ситт-Зубейда [Соловьёв С. М., 1959. – С. 253]. А сколько ещё до этого десятилетий прошло, прежде чем росская «диаспора-корпорация» не окрепла? Сначала были освоены купеческие пути Хазарии. Затем состоялся выход «русов» на прикаспийскую торговлю с Халифатом. Ещё позднее наши «корпоранты» (где-то до 785 г.) проникли в «глубины» исламской империи, выдавая себя за христиан [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 288]. Так что, «русы» как торговое, cоциально-экономическое и этно-политическое (хотя и вассальное) явление возникли по меньшей мере на четверть века ранее самого появления массового «движения викингов».

Восточное славянство (в т. ч. и росы) самостоятельно развивает судостроение и, соответственно, технологию плавания по рекам, озёрам и морям. И вне зависимости (для «русской корпорации», по крайней мере, до начала IX в.) – от варяжского «шнеко-строительства».

С VII века у восточных славян последовательно менялась схема строительства судов: от каркасного (плетёного) судна, обтянутого корой или кожей (древнего корабля) к однодревке и набойной ладье, и, далее, к досчатому судну. Уже в VIII веке спускаются со стапелей килевые клинкерные суда с досчатой клинкерной обшивкой с симметрично заостренными носовой и кормовой частями, а также плоскодонные суда с прямыми бортами и с досчатой обшивкой встык, с заостренной носовой и усеченной кормовой, а также, возможно, с симметрично усеченными частями [Русская википедия: «Судостроение: История» -- http :// ru . wikipedia . org / wiki /% D 0% A 1% D 1%83% D 0% B 4% D 0% BE % D 1%81% D 1%82% D 1%80% D 0% BE % D 0% B 5% D 0% BD % D 0% B 8% D 0% B 5].

С началом около 800 г. гражданской войны [Плетнёва С. А., 1986. – C . 62 - 65] в Каганате (в связи с принятием Итилем иудаизма как государственной религии) имело, повидимому, место взаимодействие «русов» и независимых (тогда!) северных восточнославянских племён. В военных дружинах этих структур вполне могли фигурировать (а то и руководить ими!) – варяги. «Корпорация» Русь (возглавив, повидимому, несколько южных и центральных восточнославянских племён) отделилась от Хазарии. Более того, князь росов провозгласил себя каганом и был (возможно) одним из активных претендентов в борьбе за центральную власть в Итиле.

Тогда, скорее всего, и произошло первое совместное взаимодействие «Циркум-Ильменщины» и Руси, о чём свидетельствует агиографический документ «Житие Стефана Сурожского» [Васильевский В. Г. , 1915 ]. Вернее – сохранившийся вариант этого «жития», переписанный в 15 - 16 вв.! В документе говорится о том, что один из варяго-словенских предводителей (в этом позднем варианте жития он назван «новгородским князем», хотя Новгорода в 800‑м году ещё не существовало; тогда где-то в том районе функционировал ещё не раскопанный Словенск-на-Ильмене!) – Бравлин принимает участие в «каганатской смуте» на стороне русов [Вернадский Г. В., 1996. – C . 288, 289]. В процессе перипетий хазарской гражданской войны это северное воинство совершает нападение на города южного Крыма. Данное событие достаточно смутно отображено в «Житии Стефана Сурожского». Интересно то, что в данном первоисточнике отмечаются как «новгородцы» (отряд Бравлина), так и «русы». Последних (какое-то воинское подразделение «диаспоры») русский «каган-князь» временно подчинил Бравлину, которому (то ли наёмнику, то ли ладожансому варяго-словенскому союзнику) был, возможно, поручен вспомогательный крымский театр военных действий хазарской гражданской войны. Увлёкшись яркостью непривычно-роскошных взору раннего викинга городов Южного берега Крыма, варяго-словенский предводитель атаковал не только итильских, но и константинопольских подданых на полуострове.

Борьба за «Хазарию в целом» шла с переменным успехом [Плетнёва С. А., 1986. – C . 64 - 67; Павленко Ю. В., 1994. – С. 309 - 311]. К концу войны Русь оформила свой собственный каганат. В его состав вошёл ряд тогдашних восточнославянских (пост-антских) союзов племён, точный перечень которых из-за недостаточной информации первоисточников определить невозможно. Весьма вероятно наличие среди них уличей (русов-ал-лудана арабского источника «Худуд-аль-Алем») [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 183 - 186] и северян (явных союзников, по археологическим данным, русов - в разгроме ими носителей волынцевской культуры), а также, по-видимому, небольшие восточнославянские группы радимичей и полян.

Сформировавшаяся русская ранняя государственность включила в себя, помимо ряда восточнославянских племён и союзов, и те города, фактории и «острова», над которыми «росам-диаспорникам» удалось сохранить контроль. Однако весомая часть последних вынуждена была покинуть Итиль, Семендер, Булгар, Таматарху, Фанагорию, Керчь и ряд других населённых пунктов Хазарии. Значительное количество «русов» заполнило племенные центры северян, уличей и полян, где купеческие и сторожевые пункты «корпорации» были и раньше.

Тогда же (около 800 г.) было ликвидировано политическое объединение носителей сейминско-деснянской волынцевской культуры. Этот племенной союз оказался, по-видимому, среди враждебных «русам» и северянам группировок «хазарской смуты». Такие поселения [Юренко С. П. , 1985 . – C . 108, 109, 116 - 118, 182; Сухобоков О. В., 1985. – С. 108, 109, 125 - 126, 183] волынцевцев, как Славия (Словенск-на-Десне - район Чернигова-Шестовиц), Ромен (Ромны-Засулье) и нек. другие были тогда, судя по метаморфозам археологических данных, непосредственно подчинены «каган-русу», а сельские веси «освоило» население роменской археологической к-ры [Сухобоков О. В., 1985. – С. 132 - 133]. Последнюю специалисты единодушно связывают с северянами [Сухобоков О. В., 1985. – С. 133 - 135]. Мигранты (ранние северяне) расселились среди остатков местных волынцевцев, с которыми потом и слились. Археологи прослеживают, как мы отмечали ранее, именно в данный момент (примерно в 800 г.) резкую и существенную смену культур [ Юренко С. П. , 1985 . – C . 124 – 125 ] . Из летописей известна позднее какая-то особая «сейминская ветвь» северян [ПВЛ, 1991. – С. 17]. Эти «семичи» та, повидимому, из региональных групп (в X - XI вв.) данного «союза племён», в формировании которой «словене хазарские» составили наизначительнейший компонент.

Археологическим прологом «прото-сеймичей» является волынцевская культура (кон. 7-го - cамое начало 9-го столетий) данного региона. Завершение существования последней как раз и совпадает с «хазарской смутой», независимостью Руси и значительным расширением северянского – роменского хозяйственного комплекса. В известном письме хазарского «царя» (верховного мелех-бека) Иосифа (2‑я четв. X в.) описываются события зарождения Семендеро-Итильской державы (2‑я пол. 7-го столетия) и её расцвета в 700-е гг. [Коковцев П. К., 1932. – С. 98 - 102]. Именно к последнему («золотому веку Итиля») и можно соотнести указание «Письма царя Иосифа» о вятичах, северянах и «славиунах» как о данниках Каганата. Ильменские же словене никогда не были подчинены Хазарии. Следовательно, это не их имело в виду означенное письмо.

А кто был тогда (в 8 в.) соседом племенного соза северян-раннероменцев? С северо-востока – вятичи. А с юга? Волынцевцы!

Т. е., письмо мелех-бека Иосифа – единственный документ, свидельствующий о племенном имени носителей волынцевской культуры [Абакумов А. В., 2011. – С. 79] . Их название, как и нескольких иных тогдашних (как восточных, так и западных, и южных) славянских группировок, – словене.

Своеобразным киево-ходосовско-дарницко-троещинским [ Юренко С. П. , 1985 . – C . 108, 109, 110, 117, 182 ] ) вариантом волынцевцев явились поляне образца конца 8 века. Сформировавшись в процессе ассимиляции антами с конца 4-го и до начала 6-го столетий части черняхоидных среднеднепровских «пост-сполов» маленькое «племя Кия» участвовало [Толочко П. П., Ивакин Г. Ю., 1986. – С . 256] в различных восточнославянских этнических перегруппировках 3‑й четв. I тыс. н. э. В 1‑й пол. 8 в. [блок-схема 1] полянская родоплеменная группа вероятно вошла в союз «хазарских словен». С 800 г. киевские пост-анты повидимому «самостоятельный» вассал «каган-руса». Масуди (который, как и др. тогдашние арабо-персидские авторы, делал хронологические реминисценции в более раннюю по сравнению со своим временем хронологию) для 1‑й пол. 9 в., отме ча л, что «Куяб» хотя и близко в то время был связан с русами, но представлял тогда из себя другую (нежели собственно «Русь») этно-политическую структуру [Гаркави А. Я., 1870. – С. 133 ].

Этногенез росов, «славиунов», северян и полян

рос.волынц.северян.‎(01)‎.pdf

Где-то в Азово-Причерноморье каким-то образом ещё сохранялся под контролем Руси (недалеко на востоке и северо-востоке от Таматархи-Тмутаракани) и после «большой каганатской смуты» какой-то «остров русов» - Вабия [Соловьёв С. М., 1959. – С. 128, 301 - 302]. Это, скорее всего, дельта Протоки-Кубани [ Новосельцев А. П., 1965. – С. 418; Вернадский Г. В., 1996. – C . 283, 284]. Что подтверждается современными археологическими материалами Голубицкого городища в кубанской дельте [ http :// www . kuban . ru / forum _new/forum33/ modpage / sea / tem _ rn . htm ]. Ещё до захвата Таматархи Святославом в 960‑х гг. Вабия являлась, вероятно, оперативной базой кавказских похдов «русов» 9 - 10 столетий.

Варяжские дружины, начиная с похода Бравлина, появляются в тогдашней Ранней Руси. Некоторые из них идут на непосредственную службу новому государству. Формируется также «механизм вступления» тех или иных групп викингов в состав «корпорации», которая ещё продолжительное время существовала и после «обретения державности», всё-более приобретая черты социально привилегированного слоя.

Ещё в рамках Хазарии русская диаспора имела некоторые черты полиэтничности. В неё могли войти [Мавродин В. В., 1978. – С. 103 - 104; Мавродин В. В., 1946. – С. 182; Соловьёв С. М., 1959. – С. 546] и славяне других племён, и финно-угры, и тюрки, и аланы, и буртасы. Однако каждый «корпорант-неофит» должен был влиться в этно-социальную структуру «Руси», принять (хотя бы частично) её «конфессиональные ценности». Власть волхвов и институт человеческих жертвоприношений по арабским сведениям были очень велики [Заходер Б. Н., 1967. – С. 96 - 97].

Это обстоятельство, по нашему мнению, также свидетельствует против «первичного норманнства» росов. Варяги-язычники ни в своих походах, ни у себя дома почти не знали культа приношения [Тиандер К., 1915. – С. 47 - 51] в жертву богам людей. «Русы» же практиковали такие обрядовые действия очень широко и долго, вплоть до 986 г. [ПВЛ, 1991. – С. 63 – 64].

В течение 1-й трети 9-го столетия усиливается внешнеполитическая военная, торговая и дипломатическая активность нового государства. Из значительного количества морских походов на византийские владения той эпохи нам известны два: на остров Эгину и на Амастриду [Мавродин В. В., 1946. – С . 159 – 160 ]. А сколько их осталось вне поля зрения очень скупых анналов и выборочных агиографий (житий святых) той эпохи?

Волыняне-бужане, как и ряд других восточнославянских «союзов племён», находятся в течение 9‑го столетия в определённых позитивных контактах с Русью. То ли непосредственно в её каганате (а затем и в русском Первом великом княжении), то ли в качестве союзников. Каковыми волыняне и были в течение первых ста лет функцмонирования Второго (Рюриковичевского) русского великого княжения. Не исключено, что в геополитических периптиях развития ранней Руси IX в. у бужан происходил взаимообмен обеих функций. В 10‑м столетии, как известно, волыняне функционировали в качестве русских «дальних федератов» (как адриатические венеты для республиканского Рима 3 - 1 вв. до н. э.). И оставались таковыми вплоть до своей полной инкорпорации в «империю Рюриковичей» в 981 году.

Во всяком случае, именно благодаря этим антизированным (в 7 – 8 вв.) потомкам склавинского племени дулебов ещё в 1-й четв. 9 в. устанавливается торговый обмен главных городов Русского каганата (через посредничество также и чешско-моравских племён) с немецким Раффельштедтом [Мавродин В. В., 1946. – С . 119 ]. Впоследствии же и с Регенсбургом. В те годы стали известны в Южной Германии т. н. купцы-«рузарии» [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 337]. В дальнейшем эти русско-баварские экономические связи осуществлялись (посредством, по-прежнему, бужано-волынян) через Моравское княжество.

В конце 830-х гг. каган Руси отправляет дипломатическую миссию в Византию. В её составе были и варяги [ Толочко П. П., 1987. – С . 34] .

Арабские источники отмечают наличие в Русском каганате 3‑х центральных городов: Артании (Артаба, Арсании, Арсы), Куявии (Куяба) и Славии (Салау). Сообщается о некотором «старшинстве» Артаба [Заходер Б. Н., 1967. – С. 102; Толочко П. П., 1969; Толочко П. П., 1983. – С. 162] в отправлении государственно-представительских функций в сравнении с двумя другими участниками означенной «триады» столиц: Куявии (Киева) и Славии (Словенска-на-Десне – будущего Чернигова [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 331]). Трудность отыскания археологического аналога Артании состоит в неизвестности её хотя бы приблизительного расположения где-то в Среднем Поднепровье, к югу от Киева [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 329 - 332].

Переяславль-Русский (появившийся в кон. IX в. [Юра Р. А., Кучера М. П., 1986, - С. 281]) был, по-видимому, всего лишь результатом тогдашней (в 870‑е – 880‑е гг.) эвакуации Артаба. В культурно-ойконимической традиции раннего восточного славянства существовала своеобразная этимологическая закономерность. В процессе перенесения к.‑л. крупного населённого пункта на новое место, это урбанистическое новообразование принимало ойконим «Переяславль» [Абакумов О. В., 1996. – С. 29 - 31]. С приставкой порой названия покинутого при переселении места. И в независимости от того, что прежний город полностью ли прекращал своё существование, либо частично сохранялся. Или же как-то восстанавливался.

Так образовались Переяславль-Рязанский, Переяславль-Клещинский (переназванный позднее в Переяславль-Залесский), а также основанный Святославом Игоревичем в Добрудже в 960‑х гг. – Переяславец (переназванный позднее болгарами в Преслав-Малый).

Аналогичное явление имело место и в Болгарии. (Восточно-балканские славяне, как известно, формировались в 6 – 8 вв. под сильным культурно-лингвистическим воздействием антов – самых ранних восточных славян [Абакумов О. В., 1999. – С. 48 - 55]). В 9‑м столетии Болгария построила себе новую столицу. Резиденция и двор правителя страны из Плиски переехали в новопостроенный тогда город – Переяславль [Абакумов О. В., 1996. – С. 30]. Или Преслав – учитывая южнославянское (и церковнославянское!) неполнозвучие.

Сама же Артания вероятно находилась где-то недалеко от нынешнего Переяслава-Хмельницкого. Порядка одной - двух сотен километров [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 330 - 331]! Археологически сия «первопрестольная» пока не найдена, но имеется некоторая гидронимическая «подсказка». Возможно, что расположение Артаба, до его эвакуации в Переяславль-Артанийский (Переяславль-Русский, Переяслав-Хмельницкий) в конце 9 века, как-то связано с гидронимом (наименованием вод о ёма) Артополот [Абакумов О. В., 200 1‑б]. Две небольшие речки с этим названием имеются на северо-востоке Полтавской области [ Желєзняк І. М., Корепанова А. П., Масенко Л. Т., Непокупний А. П., Н імчук В. В., Отін Є. С., Стрижак О. С. , Цілуйко К. К., 19 79. - С. 24]. Одна из них расположена в Лохвицком, а другая - в Чернухинском районе. В переводе с ряда иранских языков Артополот означает – “ arta parata ” – «божественная река» [Трубачёв О. Н., 1968 . - С. 220].

Или же шире! Артаб, по-видимому, располагался где-то в южной части левобережья Среднего Поднепровья. В регионе, где фигурирует одна из наибольших в Восточной Европе концентраций иранских гидронимов: Хорол, Сула, Удай, Самара, Сура, оба Артополота , Надра, Овда и др. [Трубачёв О. Н., 1968 . - С. 274, 276, 277]. «Божественный» город росов вполне мог находиться на любой из этих перечисленных рек, впадающих в Днепр. Восточнее или же юго-восточнее Переяславля-Русского.

Нам неизвестны последствия контакта Арсы и Константинополя в 838 - 839 гг., но возвращению «слов» помешала новая «хазарская смута» с активным участием в ней кочевых угров [Плетнёва С. А., 1986. – C . 65 - 67]. Поддерживая то одну, то другую сторону возобновлённого конфликта, мадьяры (будучи в конце 830-х годов лояльными итильскому правительству) поселились на обоих берегах Нижнего Днепра, нанеся поражение местным боилам-сепаратистам и перерезав коммуникации Руси. Выходы к Чёрному (Русскому) морю для русов были блокированы венграми .

Нижневолжский Каганат частично возобновил своё могущество.

Если в арабо-персидском анонимном документе нач. 30-х гг. 9 в. (Худуд-аль-Алем - «Области мира») Хазария представлена низовьями Волги, cеверокавказскими степями и восточным Крымом [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 225 - 227], то у византийского инженера-строителя и дипломата Петроны Каматира (менее чем через 10 лет) Итиль вновь контролирует значительную часть Восточной Европы [Плетнёва С. А., 1986. – C . 52 - 53]. Правитель «русов» титулизируется уже снова как князь [Заходер Б. Н., 1967. – С. 95, 96]. По-видимому, «великий князь»!

Артаб пошёл на значительные уступки Хазарии где-то около 840 г. Оставшись самостоятельной, Русь тогда отказалась от императорского титула кагана. Возобновив с разрешения Итиля (и вассальных ему мадьяр) крымскую и восточную «багдадскую» торговлю, русская «корпорация» (по данным Масуди) стала источником одного из главных таможенных доходов хазарского правительства тех лет [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 226]. Воссоздались какие-то, хотя и формальные, даннические отношения [ПВЛ, 1991. – С. 23].

Однако Каганат уже не был той империей, какой он был в 8‑м столетии. Именно тогда (1-я пол. 9 в.) он стал «рыбаковским» [Рыбаков Б. А., 1953. – С. 137 - 140]. Значительные территории были утрачены полностью, другие функционировали на конфедеративных условиях. Рядом с каганом в Итиле появился т. н. «царь» (мелех-бек) [Плетнёва С. А., 1986. – C . 59 - 60]. Подобный «дуумвират» отобразил специфику «иудаизации» Хазарии и противоречил традиционным централистским гуннским и тюркским институтам [Гумилёв Л. Н., 1993. – С. 62 - 63].

Какова же была судьба «русо»-варяжского посольства 830-х годов?

Ещё до завершения хазаро-мадьяро-русско-«боило-апостатского» конфликта «слы» кагана «народа Рос» решили вернуться в Среднее Поднепровье из Царьграда обходным путём, повидимому надеясь проехать к Артабу через Регенсбург, мораву и волынян. В связи с таким маршрутом посольство попало ко двору франкского императора Людовика Благочестивого по рекомендации Константинополя [Шаскольский И. П., 1981]. Дальнейшая судьба данной дипломатической миссии неизвестна.

Осознав уязвимость для кочевнических набегов (которые стали реальностью, как следствие хазаро-каганатских гражданских войн 1‑й пол. 9 в.) местонахождения своей лесостепной резиденции, великий князь росов (а им, согласно Масуди, в кон. 1-й пол. 9 в. был Дара (Дир) [ Толочко П. П., 1987. – С . 22] ) меняет столицу. Его резиденция переезжает в полянский Киев [Абакумов О. В., 1996. – С. 30 - 31], пока ещё незначительно освоенный «русами-корпорантами». Однако ещё некоторое время за «божественной» Артанией сохрнялась функция «первопрестольной».

В новой же столице «дорюриковой» Руси концентрируются элита «корпорации». В большинстве своём это этнические росы. Диалект последних активно взаимодействует с весьма близкородственным (таким же пост-антским!) наречием местных полян - также (как и русы) одного из наиболее социально-экономически высокоразвитых восточнославянских племён. Полянские «мужи нарочитые» (благодаря столичным функциям Киева) активно включаются в состав господствующего слоя «дировой» Руси. Тогда и начинается, повидимому, процесс формирования наречия, лёгшего впоследствии в основу языка (в т. ч. и административного) «империи Рюриковичей». Последний же, как известно, позднее (в 11 - 14 вв.) ассимилировал [Абакумов А. В., 2009. – С. 20 – 55, 59], в конечном счёте, почти все (кроме закарпатского варианта бело-хорватских!) палео-восточнославянские говоры [блок-схемы 2, 3].

Лингвистическое разветвления восточного славянства

ukr_koyne_tabl_02.pdf

Лингвистическое развитие ряда южно-русских диалектов

ukr_koyne_tabl_03.pdf

В сер. IX в. один из «инкорпорированных» в «русы» варягов (Аскольд [Скрипник Л. Г., Дзятківська Н. П., 1986. – С. 36]) становится соправителем росского династа Дира. Последний (по косвенным данным Масуди) был сильнейшим из «царей саклабов» первой половины данного столетия, что отображает ведущую роль Руси среди славян уже в ту первоначальную стадию существования этого государства. При Аскольде отмечается определённое восстановление (после «кризиса» конца 830‑х – начала 840‑х гг.) убедительных внешнеполитических позиций нашего тогдашнего молодого этно-политического образования. Окончательно ликвидируется (по летописям!) в 3‑й четв. IX в. даже формальный сюзеренитет Хазарии над Русью [ПВЛ, 1991. – С. 25]. Хотя титул «кагана» правители росов не стали для себя восстанавливать, «прижившись» к новому – «великий князь»! Усиливается давление Руси на Византию. Симптомом чего и были два похода на Царьград [Брайчевський М. Ю., 1988. – С. 38 - 41].

В 870-е гг. Аскольд попробывал утвердить христианство в Киеве. Это подтверждается посланиями патриарха Фотия тех лет и появлением в списке кафедр Константинопольской Православной церкви 3-й четв. IX в. Русской епархии [ Толочко П. П., 1987. – С . 63] . Во времена Нестора-летописца (2-я пол. 11-го столетия) в Киеве ещё было какое-то смутное воспоминание о христианстве Аскольда. На его могиле местные власть имущие строили церкви [ПВЛ, 1991. – С. 27].

Cообщение ПВЛ о том, что Аскольд и Дир «рюриковы бояре» 860-х годов является полумифической импровизацией одного из авторов летописи. Или самого Нестора, вероятно, что и Сильвестра, но скорей всего это стиль т. н. «Ладожанина» [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 307 – 308]. У последнего были какие-то смутные сведения о «варяжестве» Аскольда [Брайчевський М. Ю., 1963. – С. 136 - 138], а частое сочетание его имени с соправителем Диром характеризовало всю «до-олегову эпоху» в легендах Киевщины одинадцатого столетия. Норманистская же схема авторов «Повести...» (особенно последнего из её редакторов) не предполагала каких-либо «до-рюриковых» варягов в Киеве, а потому и возникла подобная импровизация. Бравлин и викинги «русской службы» 830‑х гг. в исторических преданиях Среднего Поднепровья 11 в. были уже забыты. Первого запомнило лишь византийское «Житие Стефана Сурожского», вторых же зафиксировали позднефранкские «Бертинские анналы».

Что же касается норманистской гипотезы о варяжской этимологии этнонима «русь», то ни в каком из подразделений как скандинавской, так и всей германской этно-лингвистической общности не зафиксировано какой-либо родо-племенной группировки с аналогичным именем.

Часть западно-финских племён называли шведов (свионов, свеев) - «гребцами» (ruotsi ), но вероятность транслитеризации «руотси» где-либо в «русь» по всем канонам лингвистики весьма сомнительна. Сами же шведы себя никогда «руотсами» (а тем паче русами) не называли. Топоним Рослаген [Фасмер, 1971. – С. 522 – 523] – Русский берег (недалеко от Стокгольма) сложился лишь в самом конце эпохи викингов, когда уже сложились постоянные торговые и дипломатические контакты Шведского королевства с державой Рюриковичей от Сигтуны (через Рослаген, Аландские острова, Финский залив, Ладогу и Волхов) до Новгорода. И далеко не с самого начала существования этого Второго Великого Русского Княжения. Где-то не раньше начала 11 века.

И уж никак не интерлитеризуется по канонам лингвистики с «русью» имя восточногерманского племени 1‑й пол. – сер. I тыс. н. э. – ругиев. Да и их прародина, остров Рюген, в 8 – 12 вв. был заселён бодричами. Более того, данный остров этими славянами в тот период уже был переименован (посредством всё той же ннтерлитеризации) в Руяну.

Значение викингов в формировании социальнo-экономической надстройки Руси (особенно «укрупнённой» - объединённой Олегом Вещим) большое, но не они стояли у её «колыбели».

Дир арабским источникам известен ещё с 840-х гг. Об Аскольде (и его сыне) сообщает (при описании событий 3-й четв. IX столетия) т. н. «Никоновская летопись». Ряд современных исследователей (в т. ч. и Седов в «Русском каганате IX века») считают информацию данного источника 16 в. относительно «до-рюриковых лет» не лишёнными исторического рационального зерна [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 304 – 307]. Убедительными и археологически подтверждёнными оказались, например, противоречивые взаимоотношения (согласно Никоновской летописи) древнейшей Руси с «чёрными болгарами» (салтовцами) тех лет [Рыбаков Б. А., 1982. – С. 306, 308]. Контакты, в частности, не отображённые в ПВЛ.

Раскопки последних десятилетий иллюстрируют взаимные влияния обитателей салтовской культуры и восточных славян [ Баран В. Д. , 1985. – С. 162 – 163]. Мирный обмен Руси и ядра «чёрных болгар» (алано-булгар Левобережной Украины и Дона) чередуются с военными столкновениями, что показывают также «Худуд-аль-Алем» [Заходер Б. Н., 1967. – С. 30, 102], Гардизи, Масуди.

Аскольд был выходцем из первого (до-рюрикова и до-гостомыслова) варяго-ладожско-ильменского политического конгломерата [Соловьёв С. М., 1959. – С. 127, 302]. Это объединение варягов-находников, словен ильменских, кривичей, чуди (эстов), веси (вепсов) и мери приобрело где-то примерно к концу 830‑х гг. достаточно жёсткие даннические формы [ПВЛ, 1991. – С. 23, 176: Кузьмин С. Л., 2008. – С. 81]. Сей конгломерат в сер. 3‑й четв. 9 в. изгнал со своей территории варягов в процессе восстания славянских и финских племён региона. Это событие отобразила ПВЛ [Повесть временных лет (БВЛ), 1969. – С. 32 - 34, 33 - 35]. Однако, при этом «циркум-ильменское» разноплеменное объединение вошло («время Гостомыслово»!) в полосу «полураспада» [Повесть временных лет (БВЛ), 1969. – С. 34, 35]. Ладожанские и словенские «мужи нарочитные», которые уже привыкли к «столичным льготам», утратили значительную часть своих доходов в результате ослабления единства в данной славяно-финской политической федерации. Поэтому произошло т. н. «призвание варягов». Северовосточнославянско-финское объединение возродилось во главе с Рюриком, оказавшимся (в отличие от предыдущих варяжских вождей-пришельцев) не свеем, а этническим даном (датчанином), значительную часть своей биографии проведшим в поздней Франкской империи [ПВЛ, 1991. – С. 23 – 25; Кирпичников А. Н., 1997; Абакумов А. В., 2000. – С.9]. Это событие (в 860-е – 870‑е гг.) и было, в свою очередь, реальным стартом непосредственного процесса огосударствления на севере Восточнославянщины. О чём свидетельствует назначение рюриковых мужей-посадников [ПВЛ, 1991. – С. 24 – 25] по регионам «Циркум-Ильменщины», где должны были бы по старой традиции фигурировать местные племенные князья и князьки. Ибо все предыдущие метаморфозы сего большого северовосточнославянско-финско-варяжского геополитического образования не выходили за рамки племенного (вернее межплеменного) союза. Типа антского (ранее 4 – нач. 7 вв.)! Или древне-прусского (ранее VIII – XIII вв.).

Дальнейшее же развитие «Циркум-Ильменщины» и «до-олеговой» Руси, их объединение (Русское великое княжество Рюриковичей) и дальнейшее совместное развитие отражено в летописях. И северный племенной союз (начавший приобретать ранне-государственническую форму лишь в 860-е – 870‑е гг.), и южная восточнославянская державность до 882 г. то включали в свой состав те или иные пост-антские (и не только!) «союзы племён», то их теряли. «Изначальная Русь» уже в 1‑й четв. IX в. приняло отчётливо раннегосударственный облик. Именно от этого этно-политического образования (в 800 – 840‑х гг. – Русский каганат, а в 840‑х гг – 882 г. – Первое великое княжение Русское) и вести отсчёт восточнославянского, уже полновесного цивилизационно-державного геополитического существования!

Последовательность событий до конца 830‑х гг.

Восточное славянство после распада в 7 веке Антского племенного союза разделилось на ряд региональных группировок. Или, по Б. А. Рыбакову, – «союзов племён»! Продолжая в течение означенного и последующих двух столетий расселяться «вширь», ассимилируя, при этом, балтские, финские, западнославянские, поздне-сарматские, скандинавские и нек. др. группы, оказавшиеся в рамках этих «союзов племён».

Во 2‑й пол. 8 века одно из восточнославянских племён скифо-сарматского происхождения в силу каких-то неизвестных нам обстоятельств заняло определённые привилегированные позиции в рамках тогдашней южно-восточноевропейской империи – Хазарского каганата. Гл. о. – торговые и военно-экспедиционные (как речные, так и морские)! Став при этом преимущественно дисперсным (в рамках хазарской державы) этносом-корпорацией.

Это племя-диаспора именовало себя – росами, русами (славянская само-интерлитеризация), русью (интерлитеризация соседними славянскими племенами).

Вероятно, что из росов первоначально формировали отряды сборщиков дани (гл. о. пушной) на отдалённых, вассальных Каганату, северных территориях. Возможно, что с самого начала означенной русской практики (а может быть и спустя считанное количество «даннических годичных сезонов») это была откупная система. Росы, совершая «полюдье», отдавали тудунам (или непосредственно центральному хазарскому правительству) оговоренно-фиксированную часть дани. «Излишек» же оставляли себе.

Накопившийся подобным образом «капитал» русь активно употребила на развитие товарообмена в государстве, на «отшлифование» торговых маршрутов внутри Каганата и к ближним соседям Хазарии. Несмотря на свою дисперсность, русы функционально оставались единой сплочённой племенной диаспорой, которую возглавлял свой (хотя и вассальный кагану) князь, резиденция которого находилась где-то в лесостепной приднепровской части Левобережной Украины. В пока не найденном «божественном» Артабе (Артании, Арсе)!

Племенной центр росов являлся значительным ремесленным центром. Там среди прочей продукции изготовлялось оружие. В рамках же означенного производства (всехазарского «ВПК»!), Артаб особенно специализировался на такой разновидности кузнечного ремесла, как изготовление клинков [Толочко П. П., 1969] . Эти изделия артанийцы отправляли товарообменом на доработку-сборку в другие ремесленные центры Каганата, а позднее и на экспорт. Функционировали в Артабе, естественно, и другие виды ремесла. Не исключено, что прославленное (одно из самых лучших в Средневековье) искусство ювелирной обработки изделий способом черни, скани и филиграни в Киевской Руси [ Бочаров Г. Н., 1984. – С. 32 - 33] зарождалось именно в региональной столице древнейших русов.

Помимо Артанийской Руси у русского «племени-корпорации» находились в собственности (или землепользовании) и другие, но разбросанные по Каганату территории. Среди них был и своеобразный перевалочный пункт и укреплённая фактория в дельте Кубани-Протоки - т. н. «остров руссов» (Вабия).

В условиях фактического прекращения с сер. VIII в. арабо-хазарских войн, устанавливаются торговые отношения между Каганатом и Халифатом. Одну из ведущих ролей в этом процессе со стороны Хазарии принимает на себя русская военно-торговая корпорация. Для этого русы вынуждены были выдавать себя за христиан, т. к. арабская администрация допускала возможность приезда из-за халифатской границы в Исламскую Империю из «иноверцев» лишь иудаистам и христианам. Поверхностно зная православных крымчан, росам (в своих поездках к югу и юго-востоку от Каспия) более-менее удавалось осуществлять такого рода «христианскую имитацию».

Товарообмен с Халифатом принял, естественно, денежную форму. Арабские серебрянные дирхемы (наряду с другими восточными монетами) массово распространяютя в Каганате, а затем и на восточнославянских землях. Как в вассальных Итилю, так и в независимых от Хазарии (в том числе и на Циркум-Ильменщине) «союзах племён»!

Сами же росы насыщают халифатскую знать мехами, специфической ювелирной и иной продукцией. Богатство, высокая военная квалификация, широкая территориальная распространённость в Каганате – обусловили сильные розиции «русской корпорации» в начавшейся в 800‑м году гражданской войне в Хазарской державе.

Подробности этого конфликта нам неизвестны. Росы возглавили как большинство входивших в структуры Каганата славянских племён (северян, уличей, полян и др.), так и получили поддержку со стороны значительной части независимых пост-антов. В том числе и словен ильменских, и ладожан – представителей славяно-финно-варяжского в 800‑м году конгломерата [ Кузьмин С. Л., 2008. – С. 71 – 74 ]). Некоторые из славянских племён Хазарии оказались в противостоящих росам группировках означенной гражданской войны. Как, например, носители волынцевской культуры (словене десняно-сейминские).

И если некоторые из пост-антских племён были среди противостоящих русам сил, то и среди неславян Каганата могли оказаться союзники русским.

Русский князь после первого этапа хазарской гражданской войны объявил себя каганом, а затем структурировал собственный каганат. В его состав вошло большинство славянских (как вассально, так и непосредственно ранее подчинённых Итилю) территорий полу-распавшейся Хазарской державы. Вошли в новую державу, вероятно, и некоторые из пост-антских «союзов племён», ранее не подвластных Хазарии. Ну и, соответственно, некоторые географические пункты, расположенные вне восточнославянских земель. В том числе и Вабия – «остров русов». Русский каганат в 800‑е – 830‑е гг. контролировал днепровский торговый речной маршрут и, по-видимому, прилегающее к нему русло реки Молочной, с выходом в Азовское море. Это, вероятно, позволяло Русскому каганату в теч. 1‑й пол. IX в. удерживать Вабию, подкреплять её гарнизон, минуя при этом (всё ещё контролируемый хазарами) Керченский пролив.

Русский каганат того времени был, по-видимому, в военном и геополитическом отношении государством, вполне соизмеримым с ослабевшей тогдашней Хазарией. Функционировала в Ранней Руси протокирилличная письменность [Абакумов О. В., 1989. – С. 281 - 282, 283] . Главным образом в экспортно-ориентируемых структурах «корпорации», но, по-видимому, прото-азбука уже обслуживала и некоторые центральные административные процессы [Абакумов О. В., 2001‑а. – С. 147] .

Устанавливаются торговые отношения (через волынян) с западными славянами. В т. ч. - с Моравским (впоследствии Велико-Моравским) княжеством. А через чехо-мораван и с Баварией.

Суверенная Русь осуществляет набеги (по меньшей мере два) на византийские владения. Константинополь вынужден был как-то отреагировать на появление новой державы. Устанавливаются определённые дипломатические контакты Артании с Царьградом. В конце 830‑х гг. в Константинополь приехала русская делегация.

Незадолго до этого хазарскому правительству удалось привлечь из Южного Приуралья в волго-донско-донецую степь и лесостепь (Лебедию) своих союзников-вассалов - мадьяр. И активизировать их «боевые действия» в отношении противников Итиля [Константин Багрянородный, 1982. – С. 298 – 299] . После нескольких лет переменных успехов в Лебедии, мадьяры перебрались в Нижнее Поднепровье (Ателькузу), одолев там местных анти-хазарских (и союзных, по-видимому, русам) «инсургентов» - кабиров [Константин Багрянородный, 1982. – С. 299] . Маршрут из главных центров Русского каганата в Северное Причерноморе, Византию, Крым и на «остров русов» оказался закрытым. Это глубоко затронуло интересы «корпорации», тогдашней базовой структуры Руси.

Поездка русских послов в Ингельгейм.

Находившиеся в Царьграде русские «слы» оказались отрезанными от днепровского маршрута мадьярами. Тогда означенная делегация приняла решение проехать в Русский каганат со стороны Волыни, попав в неё, естественно, через Моравское княжество и союзные ему северные пра-словацкие племена, обитавшие тогда в Южной Польше. Оптимальным мог быть вариант попадания в «мораву» из Константинополя в 838-839 гг. через Дунайскую Болгарию. Это, однако, тогда было невозможно. В 837 году смоляне (славянское племя в Македонии) восстали против ромейского верховенства, заключив союз с болгарским ханом Пресианом. В результате развернулась болгаро-византийская война за Македонию и Албанию, за выход Болгарии к Эгейскому и Адриатическому морям. Эта вооружённая борьба Ромейской империи и Плискского ханства длилась несколько лет [Андреев Й., 1987. С. – 27 - 29].

Был выбран третий вариант «рейса Константинополь - Артания». Благодаря подвернувшейся византийско-франкской диломатической «оказии»! Как раз в это время восточно-римский император Феофил направлял делегацию к своему западно-римскому (франкскому) «коллеге» Людовику I Благочестивому.

Русское посольство присоединилось к византийскому и вместе с ним морем, обогнув Грецию, через Адритику отправилось в Венецию. Из «Веденца Славного» обе делегации через Фриулию, Хорутанию (Корюшку, Каринтию), Баварию и Алеманнию прибыли на Рейн. В Ингельгейм, тогдашнюю резиденцию Людовика Благочестивого! Русские «слы» не стали из Каринтии чарез Аварскую марку заворачивать в Моравию, а решили воспользоваться случаем для того, чтобы установить хоть какой-нибудь дипломатический контакт Руси с Франкско-Римской империей. Посольство «Рус-каганата» продолжило сопровождение византийских дипломатов вплоть до двора «императора Запада».

Однако самому Людовику (либо же его ближайшему окружению) русское посольство показалось подозрительным. Выяснилось, что среди русских дипломатов оказались норманны-свионы!

Тогдашнюю ситуацию при каролингском дворе можно было понять! Многие прибрежные районы Франкской Державы вот уже несколько десятилетий терзали набеги викингов. Среди этих «находников» более всего свирепствовали у берегов каролингских владений – датчане (даны) и норвежцы. Иногда пиратствовали там и ёты (скандинавские готы). Свионы же почти всю свою активность (и пиратско-завоевательскую, и торгово-предпринимательскую, и военно-наёмническую) направляли на восток. Хотя представители этого племени и были относительно «самыми безобидными» из викингов для франкского правительства, но и они (как часть норманнов) вызвали настороженность в Ингельгейме.

«Бертинские анналы» сообщают.

« Также пришли послы греков, отправленные от императора Феофила, а именно Феодосий, епископ кальцедонской митрополии и спафарий Феофаний, несшие с подобающими дарами к императору письмо. Император Людовик с почётом принял их в Ингельгейме в пятнадцатые календы июня. Кроме того их посольство побуждало императора и подчинённых ему к подтверждению союза и постоянного мира между обеими сторонами, а также и о победах, которых он с высоты престола добился в войне против иноземнымх народов. Любезность и ликование в Господе было ими принесено! Посольство испросило императора и его подданных по-дружески вернуть подателю письма [императору Феофилу] блага всех [людовиковых] побед.

Он также послал с ними тех самых, кто себя, то есть свой народ называли Рос. Их король, прозванием Каган, отправил этих людей ранее в Константинополь ради того, чтобы они объявили о дружбе к императору Востока. Феофил в упомянутом письме, среди прочего, просил Людовика принять росов приветливо. Чтобы они могли, пользуясь благосклонностью Императора Запада, получить возможность вернуться домой, опираясь на его власть. Феофил не захотел, чтобы росы возвращались на родину обычной своей дорогой, так как они попали бы в сильную опасность. Прежние пути, по которым они пришли в Константинополь, росы вынуждены были бы теперь проделывать среди варваров очень жестоких и страшных народов.

Очень тщательно исследовав причину их прихода, император Людовик узнал, что эти росы на самом деле выходцы из народа свионов. Заподозрив, в связи с этим, то, что они скорее разведчики [норманнские] чем просители дружбы того королевства [Русского каганата] и нашего [Франко-Римской империи], государь приказал удерживать их у себя до тех пор, пока смог бы он это истинно открыть. А именно, честно ли они [«слы» народа Рос] пришли или нет?».

Как закончилось расследование Людовиком Благочестивым «истинности» русского посольства мы не знем, но несомненен тот факт, что о приближении делегации Русского каганата (вместе с византийцами) к императорской резиденции там стало известно по меньшей мере за несколько дней до конкретного прибытия этих послов. И это не вызвало никаких предварительных настороженностей франкского императорского двора. Русь в Ингельгейме, скорей всего, от баварских информаторов знали. И никоим образом не идентифицировали росов с норманнами. Даже с самыми для Каролингской империи «относительно безобидными» - свеями.

Даже если бы и существовало (как утверждают норманисты) где-то в Скандинавии какое-то (несохронившееся в первоисточниках) небольшое варяжское племя «русь», то почему же только представители этого маленького псевдорусского субэтноса и появляются в Гардарик. (Так именовались у ранних викингов восточнославянские земли!). С лёгкой руки норманистов и Бравлин был представителем означенной псевдо-руси, и ингельгеймские «слы», и Аскольд, и Рюрик, и Олег, и большинство представителей их варяжских дружин. А где же свеи, даны, урмане (так на Руси называли норвежцев!) и ёты?

Трансформация Русского каганата

В «великое княжение».

Но вернёмся, однако, в Русский каганат начала 840‑х гг.!

Росы вынуждены были пойти на компромисс с Итилём. С ним были установлены формальные даннические отношения, чем-то напоминающие связь Великого Княжества Владимиро-Московского с Золотой (а затем и с Большой) Ордой в 15‑м веке. После Куликовской битвы (1380 г.) и падения Тохтамыша (1395 г.)! Определённая (хотя уже и нерегулярная) дань Сараю выплачивалась, но непосредственно распоряжаться Северо-Восточной Русью после 1395 года Орда уже не могла.

В реалиях же середины 9‑го века Киево-Артанийская Русь восстановила некоторые формально-даннические взносы в хазарскую казну, но на практике это фактически было ежегодными авансами (помимо непосредственных таможенных платежей) Итилю за право пропуска русов к экспортной торговле с Византией и Халифатом. За возможность сохранять военную и торгово-перевалочную базу-факторию на «острове русов» (Вабии).

Пришлось также правителю Руси перестать именоваться «императором-каганом» и перейти на «княжеское звание». Именно тогда и было по всей вероятности впервые введён (в качестве моральной компенсации русскому экс-кагану) новый титул – «великий князь». В дополнение к уже функционирующим у восточных славян – «князьям» и «светлым князьям».

Впоследствии (вплоть до кон. XII в.) титул «каган» по отношению к русским князьям формально хотя и не употребляется, но иногда он использовался неофициально, как панегирик. Первопричина отношения данного титула к правителям Руси была в эпоху Рюриковичей забыта, но в качестве комплиментарной традиции ещё длительное время сохранялась дольше, чем память о самом Русском каганате.

Экс-каганом Русского великого княжения в сер. IX в. весьма вероятно был Дир. Арабо-персидские источники его именуют – Дара. Он не был ни варягом, ни т. н. «киевичем». Последние к тому времени если и были правителями, то всего лишь в качестве полянских племенных князьков. Дир же, по-видимому, принадлежал к княжеской династии росов.

Первое Русское Великое Княжение практически осталось независимым государством. Центральная резиденция великого князя русского была перемещена из (слишком близко расположенного от кочевий мадьяр и периодически тогда прорывавшихся с востока печенегов) Артаба на территорию вассальных русам полян. В их племенной центр – Киев.

В Русь продолжают прибывать через Циркум-Ильменщину варяжские наёмные дружины. Некоторые нз них умудряються инкорпорироваться в росскую военно-административную «корпорацию». В их числе (где-то в сер. 9 в.) и некто Аскольд, сумевшим впоследствии (неизвестно каким способом) стать соправителем (возможно, что и не без оглядки на тогдашний постоянный хазарской правящий дуумвират кагана с мелех-беком) росского династа Дира.

Заключение.

Этно-политически разделённое (после распада в 7‑м веке Антского союза) восточное славянство вступило в 8‑е столетие различными племенными группировками – частично независимыми, частично же вассальными Хазарскому каганату.

В структурах означенной империи восточнославянскому племени росов удалось сформировать достаточно могущественную (в рамках Каганата) полу-диаспорную своеобразную «корпорацию». Воспользовашись же в начале 9 века серьёзнейшим политико-идеологическим кризисом (и гражданской войной) в Хазарии, росы (возглавив ряд восточнославянских племён) выделились в самостоятельное государство, ставшим одним из существеннейших геополитических факторов Восточной Европы. Именовалась эта держава в течение 1‑й пол. 9‑го столетия – Русским каганатом.

В сер. 9 в., в силу конкретных внешнеполитических обстоятельств, Русский каганат трансформируется в Русское великое княжение, снова зависимое (хотя и в гораздо более слабой форме, чем до 800‑го года) от Хазарии. В 3‑й четв. 9 в., в период киевской диархии Аскольд – Дир, Русь окончательно избавляется от какой-либо зависимости от Хазарского каганата.

Неудачная попытка Аскольда в 870‑е гг. начать внедрение христианства на Руси вызвала её ослабление. Ряд восточнославянских племён вышел из состава Первого Великого Княжения. Русская “ корпорация ”, а также полянская племенная верхушка разуверились в Аскольдово-Дировом дуумвирате. Совместно с прибывшим с севера Олегом они свергли русских великих князей (Толочко П. П., 1987. – С. 22 - 24; Абакумов О . В., 2001. – С. 14, 15 ) и утвердили «Рюриковичей» . В 882 г. циркум-ильменский конгломерат и Русь объединились.

“Укрупнённую Русь” возглавила фактически прежняя “корпорация” росов, лучше организованная и более дисциплинированная, чем варяжская вольница. Дружины последней довольно-таки быстро ассимилирует русская военно-торгово-административная диаспора, распространившая свою сеть после образования звена “Киев - Новгород” на северную Восточнославянщину. Гнездово, Старая Русса, Ростов Великий, Изборск, Псков и ряд др. укреплённых пунктов бывшей Рюриковой Циркум-Ильменщины становятся местами концентрации русских и русо-варяжских “корпорантов”. “Завоёванные” норманно-словенами росы культурно и “административно” ассимилируют варяго-новгородских “завоевателей”. Русь осваивает и Рюриковый конгломерат. Киев в качестве «матери городов русских» (как уже и циркум-ильменских также!) стал столицей Второго Русского великого княжения.

_____________________________

Датой рождения Русской государственности является 800‑й, а не 882‑й год. Могут возникнуть возражения, что мол-де держава Олега Вещего объединила основную массу восточного славянства. Но ведь не всю! Бело-хорваты, волыняне, дреговичи, тиверцы, уличи и вятичи, хотя и были в первые десятилетия существования Второго Русского великого княжения союзниками Киева в отдельных военных кампаниях, но не входили в его состав тогда непосредственно.

Да мы и не знаем точно, какая доля восточного славянства входила в состав Русского каганата в начале 800‑х гг. Меньше половины? Половина? Чуть больше половины?

А кто был первым независимым правителем (в данном случае с титулом «каган») Руси?

Известный по тем событиям (в районе 800‑го года) князь Бравлин был всего лишь представителем северного восточнославянско-финско-варяжского военно-политического объединения (или одного из такого рода объединений), отряд котрого был союзником формировавшегося Русского каганата.

Список использованной литературы

1. Абакумов А. В. 1200‑летие Руси (не прозевать бы юбилей) //Наследие предков. - М., 2000. – №4 – С. 5-9.

2. Абакумов А. В. Русь и Арьянам-Вайшья //Культура русских в археологических исследованиях. - Омск, 2008. – С. 39-49.

3. Абакумов А. В. Киев – родина русского языка. - К., 2009.

4. Абакумов А. В. «Славиуны» и росы (Несовпадение хронологии волынцевской культуры и Русского каганата) //Культура русских в археологических исследованиях. - Омск, 2011. – С. 78-81.

5. Абакумов О. В. Генезис давньоруської писемності (Походження кирилицi з точки зору діахронічної схематизації) //Наука і культура - Україна. - К., 1989. – С. 292-295.

6. Абакумов О. В. Вiдгалуження антського дiалекту пiзньої спiльнопраслов"янської мовної єдності за синтезованими лінгво-археологічними свідченнями //Ономастика України I тис. н. е. - К., 1992. – С. 1 8 -26.

7. Абакумов О. В. Три Переяслави - міграція чи аналогія утворення ойконімів //Мовознавство. - К., 1996, №2/3. – С. 27-32.

8. Абакумов О. В. Летто-литовський етнічний плацдарм Великої слов’янської колонізації Балкан VI ст. // Slavica та baltica в ономастиці України. - К., 1999. – С. 42-60.

9. Абакумов О. В. Давньоруське коріння кирилиці //Наукові прац і НБУВ. Вип. 3 . - К., 2000. – С. 278-285.

10. Абакумов О. В. “Роушські письмени” - арамейські чи греко-руські? //Київська старовина. - К., 2001. №2. – С. 145-150.

11. Абакумов О . В. Артополот і Артанія // Іншомовні ел е менти в ономастиці України . - К ., 200 1. – С. 3 - 19.

12. Андреев И. Българските ханове и царе (VII - XIV в.). – София, 1987.

13. Баран В. Д. Заключение //Этнокультурная карта территории УССР в I тыс. н. э. - К., 1985. – С . 157 - 163.

14. Бочаров Г. Н. Художественный металл Древней Руси - М., 1984.

15 . Брайчевский М. Ю. «Русские» названия порогов у Константина Багрянородного //Земли Южной Руси в IX – XIV вв. - К., 1985, С. 19-30.

16 . Брайчевський М. Ю. Коли і як виник Київ. - К., 1963.

17 . Брайчевський М. Ю. Походження Русі. - К., 1981.

1 8 . Брайчевський М. Ю. Утвердження християнства на Русі. - К., 1988.

1 9 . Васильевский В. Г. Житие святого Стефана Сурожского // Труды В. Г. Васильевского. – Пг., 1915. Т. 3. – C . 77-98.

20 . Вернадский Г. В. Древняя Русь. - Тверь, 1996.

21. Гаркави А. Я. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. - СПб, 1870. – С. 133.

22. Гумилёв Л. Н. Древние тюрки. - М., 1993.

23. Гуревич А. Я. Походы викингов. - М., 1966.

24. Гуревич А. Я. Норманны // Советская историческая энциклопедия. Т. 10. - М., 1967. – С. 344-348.

25. Желєзняк І. М., Корепанова А. П., Масенко Л. Т., Непокупний А. П., Н і мчук В. В., Отін Є. С., Стрижак О. С. , Цілуйко К. К. С ловник г і дронімів України . - К., 19 79 .

26. Желєзняк І. М., Корепанова А. П., Масенко Л. Т., Стрижак О. С. Етимологічний словник літописних географічних назв Південної Русі. - К., 1985.

27. Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. 2. - М., 1967.

28 . Иордан. О происхождении и деяниях гетов. Getica. - М ., 1960.

2 9 . Кирпичников А. Н. Сказание о призвании варягов. Анализ и возможности источника //Первые скандинавские чтения. - СПб., 1997. - С. 7-18 .

30 . Кобычев В. П. В поисках прародины славян. - М., 1973.

31. Коковцев П. К. Еврейско-хазарская переписка в X в. - Л., 1932.

32. Константин Багрянородный Об управлении империей //Развитие этнического самосознания славянских народов в эпоху Раннего Средневековья. – М., 1982. – С. 267-353.

33. Кузьмин С. Л. Ладога в эпоху раннего средневековья //Исследования археологических памятников эпохи средневековья. – СПб., 2008. – С. 69–94.

34. Мавродин В. В. Древняя Русь. - Л., 1946.

35. Мавродин В. В. Происхождение русского народа. - Л., 1978.

36. Максимов Е. В. Населення України І тис. н. е. за археологічними матеріалами //Ономастика України I тис. н. е. - К., 1992. – С. 5-17, 272.

37. Новосельцев А. П. Восточные источники о восточных славянах и Руси VI – IX вв. //Древнерусское государство и его международное значение. – М., 1965. – С. 355 – 419.

38. Павленко Ю. В. Передісторія давніх русів у світовому контексті. - К., 1994.

39. Пархоменко О. В. Салтовская культура //Этнокультурная карта территории УССР в I тыс. н. э. - К., 1985. - С. 108, 109, 110, 135-140, 183.

40 . Пигулевская Н. В. Имя «Рус» в сирийском источнике VI в. н. э. //Академику Б. Д. Грекову ко дню 70-летия. - М., 1952. - С. 42-48.

41. Плетнёва С. А. Салтово-маяцкая культура //Степи Евразии в эпоху средневековья. - М., 1981. – C . 62-75.

42. Плетнёва С. А. Хазары. - М., 1986.

43. Повесть временных лет (БВЛ) //БВЛ. Сер. 1. – Т. 15. - М., 1969.

44. Повесть временных лет [ПВЛ]. - Петрозаводск, 1991.

45. Пріцак О. Й. Походження Русі. - К., 1997.

46. Рыбаков Б.А. К вопросу о роли Хазарского каганата в истории Руси //Советская археология. – М., 1953. – Вып. XVIII. – С. 128-150.

47. Рыбаков Б. А. Киевская Русь и русские княжества XII - XIII вв. - М., 1982.

48. Рябинин Е. А. Скандинавский производственный комплекс VIII века из Старой Ладоги //Скандинавский сборник, вып. XXV. - Таллин, 1980. – С. 161 - 171.

49. Седов В. В. Славяне и иранцы в древности //История, культура, этнография и фольклор славянских народов. VIII Международный съезд славистов. Доклады советской делегации. - М., 1978. - С. 227-240.

50 . Седов В. В. Восточные славяне в VI - XIII вв. - М., 1982.

51. Седов В. В. Русский каганат IX века //Отечественная история. - М., 1998. – №4. – С. 3-14.

52. Скрипник Л. Г., Дзятківська Н. П. Власні імена людей. - К., 1986.

53. Смиленко А. Т. Славянская культура Правобережья Днепра (типа Луки-Райковецкой) //Этнокультурная карта территории УССР в I тыс. н. э. - К., 1985. – С. 106-116, 182

54. Соловьёв С. М. История России с древнейших времён. Кн. 1. - М., 1959.

55. Стрижак О. С. Етнонімія Птолемеєвої Сарматії. - К., 1991.

56. Стурулсон С. Старшая Эдда. Песнь о Хлёде //БВЛ. Сер. 1. Т. 9. - М., 1975. - С. 350-356.

57. Сухобоков О. В. Роменская культура //Этнокультурная карта территории УССР в I тыс. н. э. - К., 1985. - С. 108, 109, 110, 125-135, 183.

58. Сухобоков О. В. Славянские древности последней четверти I тыс. н. э. Днепровского Левобережья //Археология Украинской ССР. - Т. 3. - К., 1986 . - С . 191-212 .

59. Тиандер К. Датско-русские исследования. Вып. 3. - Пг., 1915.

60 . Толочко П. П. Артанія // Радянська енціклопедія історії України. Т. 1. - К., 1969. - С. 75.

61. Толочко П. П. Древний Киев. - К., 1983.

62. Толочко П. П., Ивакин Г. Ю. Киев – Т. 3. - К., 1986. – C . 252-272.

63. Толочко П. П. Древняя Русь. - К., 1987.

64. Трубачёв О. Н. Названия рек Правобережной Украины. - М., 1968.

65. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. – Т. I II . – М., 1971.

66. Шаскольский И. П. Известия Бертинских анналов в свете данных современной науки //Летописи - хроника. - М., 1981. – С. 43-54.

67. Юра Р. А., Кучера М. П., Переяславль // Археология Украинской ССР. – Т. 3. - К., 1986. – C . 281-286.

68. Юренко С. П. Волынцевская культура //Этнокультурная карта территории УССР в I тыс. н. э. - К., 1985. - С. 108, 109, 110, 116-125, 182.

69. Якубовский А. Ю. Ибн-Мискавейх о походе русов в Бердаа в 332 г. = 943 / 4 г. //«Византийский вестник». Т. XXIV. - Л., 1926. - С. 63-92.

Абакумов Александр Васильевич