Ночь перед рождеством рисунок к эпизоду. "Ночь перед рождеством": иллюстрации Ольги Ионайтис. V. Домашнее задание

Описание презентации по отдельным слайдам:

1 слайд

Описание слайда:

Сопоставьте иллюстрацию с текстом гоголевской повести. Какие слова из «Ночи перед рождеством» созвучны рисунку художника? 2. Как нарисована внешность Оксаны автором повести и кузнецом Вакулой? Как характеризует свою наружность сама героиня повести? Какие черты портрета Оксаны художник сумел передать на иллюстрации? Каким предстаёт на страницах повести кузнец Вакула? Как нарисован его портрет автором повести и художником? Какими талантами был щедро наделён Вакула? Как его способности оцениваются разными героями повести? Художник, запечатлевший Оксану и кузнеца Вакулу, собрал воедино рассредоточенные по всей повести черты внешности героев. Составьте устный рассказ по иллюстрации Родионова, опираясь на текст «Ночи перед Рождеством». М. С. Родионов. Оксана и кузнец Вакула. 1952

2 слайд

Описание слайда:

А. П. Бубнов. «Достань черевики, выйду замуж!», 1954. Всмотритесь в иллюстрацию. Какая сцена повести на ней запечатлена? В каких фрагментах произведения говорится о черевиках, «которые носит царица»? Как относится к словам Оксаны о «царицыных черевиках» Вакула? Что его волнует в думах об Оксане? Рассматривая иллюстрацию, читатель невольно вспоминает слова из повести:«Как вкопанный стоял кузнец на одном месте». Эти слова, наряду с внутренним монологом Вакулы, передают его переживания. А как запечатлел художник кузнеца? Какие слова повести говорят о физической мощи кузнеца Вакулы? Мешок на плече Вакулы был замечен Оксаной («Ну, много наколядовал? Э, какой маленький мешок!») Каково содержимое этого мешка? Как распорядился Вакула остальными двумя мешками? Как эти мешки определяют дальнейшее развитие событий в повести?

3 слайд

Описание слайда:

М. С. Родионов. «А ну-ка, чоловиче…вылезай из мешка!» 1952 1.Вспомните события повести, предшествовавшие эпизоду, который воссоздан на иллюстрации Родионова. В какой хате происходит запечатлённая художником сцена? Как туда попал мешок, брошенный кузнецом «посереди дороги»? Почему голова, находящийся в мешке, сохранял молчание до того момента, как мешок втащили в хату? 2. Кто из действующих лиц повести изображён на иллюстрации художника? Как охарактеризована в повести внешность головы и каким герой изображён на рисунке? 3. Каким предстаёт козак Корний Чуб на иллюстрации и как он охарактеризован в повести Гоголя? Сопоставьте слова изумлённого Чуба, произнесённые им в сцене, когда из мешка показался дьяк, и в сцене, когда из мешка вылез голова, запечатлённый на рисунке Родионова.

4 слайд

Описание слайда:

А. П. Бубнов. Возвращение Вакулы с черевиками. 1954 Всмотритесь в выразительную сцену, воссозданную художником на иллюстрации, и вчитайтесь в слова писателя, передающие этот волнующий читателя эпизод повести. Поделитесь своим впечатлением о рисунке. Что стремился поведать читателю художник, изображая на иллюстрации Оксану? Какие чувства, «одно другого досаднее, одно другого печальнее», мучили Оксану перед неожиданной встречей с Вакулой? Как переданы на иллюстрации переживания кузнеца Вакулы?

5 слайд

Описание слайда:

А. М. Лаптев. Возвращение кузнеца Вакулы. 1959 1. Сцена встречи Вакулы с Оксаной после волшебного его возвращения из Петербурга привлекла внимание не только художника А. П. Бубнова, но и А. М. Лаптева. Сопоставьте иллюстрации этих художников. Обратите внимание на расположение действующих лиц, характеристику художниками героев повести, изображение костюмов и обстановки действия. Какими словами из гоголевского произведения можно подписать каждую из иллюстраций?

6 слайд

Описание слайда:

1. Сцена встречи Вакулы с Оксаной после волшебного его возвращения из Петербурга привлекла внимание не только художника А. П. Бубнова, но и А. М. Лаптева. Сопоставьте иллюстрации этих художников. Обратите внимание на расположение действующих лиц, характеристику художниками героев повести, изображение костюмов и обстановки действия. Какими словами из гоголевского произведения можно подписать каждую из иллюстраций?

Последний день перед Рождеством прошел. Зимняя, ясная ночь наступила. Глянули звезды. Месяц величаво поднялся на небо посветить добрым людям и всему миру, чтобы всем было весело колядовать и славить Христа.*Морозило сильнее, чем с утра; но зато так было тихо, что скрып мороза под сапогом слышался за полверсты. Еще ни одна толпа парубков не показывалась под окнами хат; месяц один только заглядывал в них украдкою, как бы вызывая принаряживавшихся девушек выбежать скорее на скрыпучий снег. Тут через трубу одной хаты клубами повалился дым и пошел тучею по небу, и вместе с дымом поднялась ведьма верхом на метле.

Валерий Кожин «Солоха и чёрт»

Повесть Николая Васильевича Гоголя «Ночь перед Рождеством» (1832 г.), из сборника «Вечера на хуторе близ Диканьки», пожалуй, самая рождественская, самая сказочная история для всего православного мира, символ праздника .

За всю свою историю книга издавалась, наверное, сотни раз. Здесь мы собрали самые замечательные иллюстрации к этой повести, которые придают ей неповторимый, волшебный колорит. 🙂

Иллюстрация Ольги Ионайтис

Иллюстрации Александра Кузьмина (2011)

Спереди совершенно немец: узенькая, беспрестанно вертевшаяся и нюхавшая все, что ни попадалось, мордочка оканчивалась, как и у наших свиней, кругленьким пятачком, ноги были так тонки, что если бы такие имел яресковский голова, то он переломал бы их в первом козачке. Но зато сзади он был настоящий губернский стряпчий в мундире, потому что у него висел хвост, такой острый и длинный, как теперешние мундирные фалды; только разве по козлиной бороде под мордой, по небольшим рожкам, торчавшим на голове, и что весь был не белее трубочиста, можно было догадаться, что он не немец и не губернский стряпчий, а просто чёрт, которому последняя ночь осталась шататься по белому свету и выучивать грехам добрых людей. Завтра же, с первыми колоколами к заутрене, побежит он без оглядки, поджавши хвост, в свою берлогу.

Иллюстрация Анатолия Тимофеевича Зверева, 1955 г.

Павел Петрович Соколов-Скаля

А. Лаптев — Солоха и черт, 1959 г.

…Пацюк разинул рот, поглядел на вареники и еще сильнее разинул рот. В это время вареник выплеснул из миски, шлепнул в сметану, перевернулся на другую сторону, подскочил вверх и как раз попал ему в рот. Пацюк съел и снова разинул рот, и вареник таким же порядком отправился снова. На себя только принимал он труд жевать и проглатывать.

Валерий Кожин

Иллюстрации Г.А.В. Траугот, Детская литература, 1986 г.

Чудно блещет месяц! Трудно рассказать, как хорошо потолкаться в такую ночь между кучею хохочущих и поющих девушек и между парубками, готовыми на все шутки и выдумки, какие может только внушить весело смеющаяся ночь. Под плотным кожухом тепло; от мороза еще живее горят щеки; а на шалости сам лукавый подталкивает сзади…

Автор неизвестен

Иллюстрации Ольги Ионайтис. Издательство «Росмэн», год издания 2009

Художник-иллюстратор Кость Лавро (Украина)

Парубки гуртом провозгласили, что лучшей девки и не было ещё никогда, да и не будет никогда на селе. Оксана знала и слышала всё, что про неё говорили, и была капризна, как красавица… Парубки гонялись за нею толпами, но, потерявши терпение, оставляли и обращались к другим, не так избалованным.

Иллюстрация М. Родионова, 1952 г.

Харитон Платонов «Оксана», 1888 г.

Иллюстрации разных художников

Иллюстрация В. Маковского — Голова у Солохи, 1877 г.

Латунный месяц с юным озорством
Со звёздами играет в переглядки.
Как тихо ночью перед Рождеством,
Но, кажется, уже слышны колядки
И парубков веселый громкий смех.
На небе месяц дрогнул… Усмехаясь,
Проказник чёрт, невидимый для всех,
Схватил светило, дуя и кривляясь:

– Фу! Жгучий до чего! – и серп в карман.
Метель завыла. Сумрак непроглядный.
Ругнулся Чуб, что к дьяку на стакан
Был зван намедни:
– Чтоб тебе неладно!
Но всё ж пошёл... А зеркальцу, шутя,
Оксана молвит с восхищеньем:
– Глянь-ка,
Как хороша я!
Чубово дитя слыло дивчиной первой на Диканьке.

Поворотилась: – Ах! – и обмерла:
Во весь проём двери – кузнец Вакула.
И как же горячи его слова!
Румянец заиграл зарей на скулах…
– Люблю тебя, Оксана! Нет милей!
И только на тебе хочу жениться!
– Тогда достань, чтоб стала я твоей,
Мне черевички матушки царицы!
Сказала и с подружками гурьбой
Беспечно убежала на колядки.
Вакула от насмешек сам не свой
Рванулся прочь из хаты без оглядки.

Солоха между тем, принарядясь
И брови насурьмив, в цветастой шали
Горилкой с чёртом чокалась, смеясь.
В дверь стукнули…
– Кого несёт?

– Не ждали?
В снегу, как дед Мороз – пан Голова…
Чертяка – прыг в мешок и боком к стенке.
Пан чарочку успел едва-едва
Глотнуть и протянуть ладонь к коленке…
Молитвенно пропел в окошко дьяк:
– Солоха, открывай!
– Куда деваться?
– В мешок, пан Голова! (Вот жирный хряк!)
Заходьте, дьякон, будем разговляться!

Потом и дьяк нашел приют в мешке,
И старый Чуб, Оксаны строгий батька.
Ай, да Солоха! Каждый на крючке!
Вакула–сын мешки те разом хвать-ка,
И на мороз, гуртом! Каков силач!
Лишь тот, где сжался гость из преисподней,
Решил открыть…. Хвостатый мигом вскачь,
Да усмирён был волею Господней:

Вакула осенил его крестом.
– А чем чертёнок мне не Сивка-Бурка?
И оседлав рогатого верхом,
На нём добрался вмиг до Петербурга,
Посты минуя, прямо во дворец.
– Ох, красота-то! – парубок дивится.
Всё ярь да бакан… – онемел кузнец,
Снял шапку и упал у ног царицы.

– Да, не велите, матушка, казнить!
Изрёк Вакула, сердцем замирая.
– Но черевички, что на Вас, носить
Достойны ножки ангелов из рая.
– Я в людях простодушие ценю, –
Смеясь, царица молвит благосклонно.
– А башмаки… несут уже, дарю!
Надеюсь, что по сердцу дар мой скромный?

Рождественская ночь… и в облаках
Летит обратно, пыжится рогатый,
Несёт Вакулу…
Царский дар впотьмах
Каменьями сверкает... Возле хаты
Окончен путь.
– Ступай, чертяка, в ад!
Лозой его, чтоб впредь не появился!
А бабоньки по хутору гудят:
– Кузнец Вакула с горя утопился!

А что Оксана? Не узнать – бледна,
К нарядам и веселью безучастна,
В пропавшего Вакулу влюблена
И слёзы льёт, и без него – несчастна!
Тут он с подарком прямо на порог:
– Отдайте, батько Чуб, свою Оксану.
– Вакула, ты живой… помилуй, бог!
Согласна, дочь? Перечить я не стану.

– Вот черевички – царской красоты, –
Кузнец ей протянул, в душе ликуя.
– Не черевики мне нужны, а ты!
– Да, отвернитесь, тато, пусть целует!

Художник Кость Лавро «Ночь перед Рождеством"

— Так ты, кум, еще не был у дьяка в новой хате? — говорил козак Чуб, выходя из дверей своей избы, сухощавому, высокому, в коротком тулупе, мужику с обросшею бородою, показывавшею, что уже более двух недель не прикасался к ней обломок косы, которым обыкновенно мужики бреют свою бороду за неимением бритвы. — Там теперь будет добрая попойка! — продолжал Чуб, осклабив при этом свое лицо. — Как бы только нам не опоздать .

Оксана отдвигая несколько подалее от себя зеркало, вскрикнула «Нет, хороша я! Ах, как хороша! Чудо! Какую радость принесу я тому, кого буду женою! Как будет любоваться мною мой муж! Он не вспомнит себя. Он зацелует меня насмерть»

Солоха думала долго, куда спрятать такого плотного гостя; наконец выбрала самый большой мешок с углем; уголь высыпала в кадку, и дюжий голова влез с усами, с головою и с капелюхами в мешок.

Дьяк вошел, покряхтывая и потирая руки, и рассказал, что у него не был никто и что он сердечно рад этому случаю погулятьнемного у нее и не испугался метели. Тут он подошел к ней ближе, кашлянул, усмехнулся, дотронулся своими длинными пальцами ее обнаженной полной руки и произнес с таким видом, в котором выказывалось и лукавство, и самодовольствие:— А что это у вас, великолепная Солоха? — И, сказавши это, отскочил он несколько назад.

Кузнец не без робости отворил дверь и увидел Пацюка, сидевшего на полу по-турецки... Тут заметил Вакула, что ни галушек, ни кадушки перед ним не было; но вместо того на полу стояли две деревянные миски: одна была наполнена варениками, другая сметаною. Мысли его и глаза невольно устремились на эти кушанья. «Посмотрим, — говорил он сам себе, — как будет есть Пацюк вареники. Наклоняться он, верно, не захочет, чтобы хлебать, как галушки, да и нельзя: нужно вареник сперва обмакнуть в сметану».

Только что он успел это подумать, Пацюк разинул рот, поглядел на вареники и еще сильнее разинул рот. В это время вареник выплеснул из миски, шлепнул в сметану, перевернулся на другую сторону, подскочил вверх и как раз попал ему в рот .

Тут выдернули они наскоро из плетня палки, положили на них мешок и понесли на плечах.

— Куда ж мы понесем его? в шинок? — спросил дорогою ткач.

— Оно бы и я так думал, чтобы в шинок; но ведь проклятая жидовка не поверит, подумает еще, что где-нибудь украли; к тому же я только что из шинка. Мы отнесем его в мою хату. Нам никто не помешает: жинки нет дома.

— Боже ты мой, что за украшение! — вскрикнул он радостно, ухватив башмаки. — Ваше царское величество! Что ж, когда башмаки такие на ногах, и в них чаятельно, ваше благородие, ходите и на лед ковзаться, какие ж должны быть самые ножки? думаю, по малой мере из чистого сахара.

Государыня, которая точно имела самые стройные и прелестные ножки, не могла не улыбнуться, слыша такой комплимент из уст простодушного кузнеца, который в своем запорожском платье мог почесться красавцем, несмотря на смуглое лицо.

…и вдруг заблестел перед ним Петербург весь в огне. (Тогда была по какому-то случаю иллюминация.)

— Погляди, какие я тебе принес черевики! — сказал Вакула, — те самые, которые носит царица.

—— Нет! нет! мне не нужно черевиков! — говорила она, махая руками и не сводя с него очей, — я и без черевиков... — Далее она не договорила и покраснела.

Кузнец подошел ближе, взял ее за руку; красавица и очи потупила. Еще никогда не была она так чудно хороша. Восхищенный кузнец тихо поцеловал ее, и лицо ее пуще загорелось, и она стала еще лучше.

Нечистая сила пока еще легко помещается в казацком кармане...

Кость Лавро родился в 1961 на одном из «гоголевских» хуторов близ Диканьки. Карандаш в руки взял еще совсем маленьким - очень уже ему нравились черно-белые иллюстрации «Украинских народных сказок». Оттуда с большим рвением срисовывались волчища-братища и лисички-сестрички («Вот хорошо было бы, если бы мои книжки тоже у кого-то пробудили любовь к этому делу, а затем, гляди, и новый талант вырастет», - мечтает художник сегодня). Однажды отец показал рисунки сына учительнице, которая и помогла Косте подготовиться к поступлению в Республиканскую художественную школу. А потом были армия, институт и работа на должности художественного редактора, в журнале «Барвинок», «Днепр» (много иллюстраций к книжкам разных авторов), и сотрудничество в журнале «Подсолнух».