Чезаре да Сесто. Александр Николаевич Бенуа

Чезаре да Сесто (Чезаре де Сесто) (итал. Cesare da Sesto; 1477, Сесто-Календе - 1523, Милан) - итальянский художник, ученик Леонардо да Винчи.

Итальянский живописец эпохи Возрождения и периода раннего маньеризма. Родился около 1477 в городке Сесто-Календе в провинции Варезе. Был учеником и подмастерьем у Бальдассаре Перуцци в Риме в 1500-х годах. Огромное влияние на живопись Чезаре да Сесто оказало творчество гениального живописца и мыслителя Возрождения Леонардо да Винчи, с которым художнику довелось встречаться в Риме. Его авторству относят тимпаны в соборе святого Онуфрия и некоторые росписи в пригороде Рима.

Имя Чезаре да Сесто впервые встречается в архивных документах той поры в 1508 году, когда художник росписывал фрески в Ватиканском дворце (не сохранились) по заказу папы Юлия II. В 1513 Чезаре да Сесто работал на Сицилии, в 1515 году - в Неаполе. В 1515 художник завершил монументальный полиптих для монастыря Святой Троицы в Кава де Тиррени.

В 1516 году Чезаре да Сесто возвратился в Милан, где создал знаменитую картину «Саломея» (Salome), приобретенную Рудольфом II, теперь работа мастера находится в Музее истории искусства в Вене.

1510-1520_Саломея (Salome)_135.3 х 80_д.,м._Лондон, Национальная галерея

1523_Мадонна с младенцем (The Virgin and Child), фрагмент полиптиха Мадонна во славе и святые_д.,м._Кастелло Сфорцеско, Пинакотека

В 1517 году в Мессине Чезаре написал одну из наиболее знаменитых своих работ, «Поклонение волхвов», после чего в 1520 году вновь вернулся в Милан, где создал другой свой шедевр, полиптих «Мадонна во славе и святые», т. н. «полиптих собора Сан Роччо» (теперь находится в Кастелло Сфорцеско). Позднее, в Южной Италии, Чезаре да Сесто создал сложный и вычурный стиль, в котором соединились классицизм эпохи ренессанса и наиболее характерные элементы раннего маньеризма.

1514 (ок)_Мадонна на троне со святыми Иоанном Крестителем и Гоноргием_254.6 x 205.7_д,м._Сан-Франциско, Музей изобразительных искусств

1515-1520_Святое Семейство со святой Екатериной (Holy Family with St Catherine)_89 х 71_х.,м._Санкт-Петербург, Эрмитаж

Знаменитый французский писатель и художественный критик Стендаль считал эрмитажную картину «Святое Семейство со святой Екатериной» лучшим из всего, что было создано художником. Картина действительно отличается превосходным исполнением: мягкие, прозрачные тени «сфумато» придают фигурам весомость, колорит благороден и сдержан. Мастер прекрасно передал сложный ракурс фигуры наклонившегося вперед Иосифа, а движения и выражение лица смеющегося Младенца замечательно естественны. Для обеих женских фигур Чезаре да Сесто использовал одну и ту же модель. Марию и Екатерину роднит и взгляд из-под опущенных век, и таинственная значительность, которая восходит к женским образам Леонардо.

1520 (ок)_Мадонна с младенцем и ягнёнком (The Virgin and Child with a Lamb)_37 х 30_д.,м._Милан, Музей Польди Пеццоли

1520-1523_Святой Иероним (St Jerome)_79 х 58_д.,м._Саутгемптон, Городская художественная Галерея

Копия. Саломея с головой святого Иоанна Крестителя (Salome with the head of Saint John the Baptist)_133.4 x 78_х.,м._Частное собрание

Копия. Святое семейство с юным Иоанном Крестителем (The Holy Family with the Infant John the Baptist)_38.1 х 31_металл, масло_Частное

Копия. Святое Семейство со святой Екатериной (Holy Family with St Catherine)_51 х 63_х.,м._Частное собрание

Копия. Святое семействосо святой Екатериной (The Holy Family with Saint Catherine)_54.9 x 41.6_д.,м._Частное собрание

Мастерская. Святой Рох (St. Rochus)_1530_134 x 74_х.,м._Частное собрание

Последователь_Мадонна с младенцем и юным Иоанном Крестителем (Madonna with Child and Saint John)_79 х 57.5_д.,м._Частное собрание

Чезаре да Сесто

Особенностью Содомы является свет, посредством которого он разграничивает планы и достигает впечатления бесконечного пространства. Влияние Леонардо сказывается при этом самым решительным образом в той закутанности и в той мягкости, которые сообщает Содома картинам оттенками своих нейтральных тонов. Флорентийский "Св. Себастьян" - почти "гризайль", писанная оливково-коричневой, желтой и серо-голубой красками. В то же время эта картина так же, как и превосходное "Воскресение" в Неаполитанском музее, представляет собой один из наиболее ранних примеров "contre jour"a" в итальянском искусстве.

Роль солнца в "Св. Себастьяне" играет ангел, спускающийся с мученическим венцом; в "Воскресении" таким же центральным светилом является сама фигура Христа. Мастерство, с которым переданы в обеих картинах потоки всюду проникающих, всюду зажигающих блестки и отсвечивающих лучей, почти уже предвещает разрешения аналогичных проблем Клодом, Нэром и другими мастерами XVII века, появляющимися в истории живописи сто лет после Содомы и посвящающими себя всецело разработке световых проблем в пейзаже.

Ближе всего из всех ломбардцев подошел к грации, к мягкой орнаментальности форм Винчи Чезаре да Сесто , один из первых характерных маньеристов истории искусства, красивый, но совершенно холодный художник.

Что Сесто был не только внешним подражателем, но что он постарался проникнуть и в некоторые тайники творчества Леонардо, доказывают его большие картины - "Крещение" (у герцога Скотти в Милане) и "Поклонение волхвов" (в Неаполитанском музее), в которых не только встречаются леонардовские мотивы в головах, фигурах и группах, но в которых поражает необычайная значительность декорации, особенно на неаполитанской картине с ее превосходно нарисованным высохшим деревом (приходит даже на ум, не пользовался ли Сесто этюдом Винчи), с ее фоном, так красиво расстилающимся позади грациозной руины и густолиственной рощи, уходящей за верхний край картины. Здесь скомбинированы с чрезвычайным остроумием пикантные контрасты между мягкими и твердо отчеканенными формами . Однако, в общем, искусство Сесто никогда не трогает - оно всегда остается каким-то внешним, "официальным", лишенным душевной теплоты. Эти черты решают безусловным образом все вопросы относительно некоторых картин Сесто, формально настолько совершенных, что возникает "желание" приписать их Леонардо, и, несомненно, не принадлежащих тому трепетному гению, который мог создать "La Vierge aux rochers" и "Джоконду" .

Чезаре родился в 1477 г. в Сесто Каденде. Еще молодым человеком он жил в Тоскане, состоя помощником Перуцци. С 1507 г. по 1512 г. Чезаре в Милане, а затем в Риме, где он сошелся с Рафаэлем. Умер в 1523 г. Вопрос о том, в какое именно время Сесто приблизился к Леонардо, до сих пор не решен.
Некоторые исследователи хотят видеть в этих "декорациях" картин Сесто (а также в пейзаже "Св. Иоанна" эрла Крофорда, которого тоже приписывают Сесто) работы его товарища и сотрудника Бернаццано, об иллюзионистском мастерстве которого Вазари рассказывает чудеса. Известным подтверждением того, что эти богатые декорации не самого Сесто, является целый ряд картин последнего, содержащих фигуры на черном "пустом" фоне.
Можно оставить творчество других последователей Леонардо без подробного обсуждения. Лучшее, что ими сделано - это некоторые портреты или образы Мадонны, отличающиеся замечательно красивыми ликами; к их достоинствам принадлежит также высокое совершенство техники. Но именно в смысле отношения к жизни, к природе, к самой сути "Возрождения", никто из них не дал чего-либо ценного. Даже и тогда, когда они, по рецепту учителя, копируют с величайшим усердием отдельные куски натуры, напр., цветы в эрмитажной "Коломбине" (считающейся произведением любимца Винчи - аристократа-любителя Мельци), смоковницу в берлинской "Помоне" (его же?), декорацию в лондонской копии "Madonne aux rochers" (исполненной А. де Предис), декорацию в копиях "Бахуса-Крестителя", даже и тогда им не удается создать нечто живое. Видно именно копирование, а не чувствуется переживание, проникновение. Часто совершенно неожиданно эти ученики самого передового и жизненного художника впадают в грубый архаизм и схематизм. Так, декорация луврской картины Марко д"Оджоне (1470 - 1540?) напоминает падуанцев; "городская площадь" позади Мадонны Джампетрино Рицци в галерее Боргезе - венецианцев беллиниевского круга. Бернардино де Конти (1450 - 1522?) даже прибегает к плагиату у Винчи и все же остается глубоким "провинциалом". Для полноты перечисления нужно еще назвать Андреа Салаи, Франческо Наполетано, Джироламо Алипранди, Амброджо де Предис.

Cesare da Sesto является одним из достойнейших представителей среди своих итальянских собратьев. Этот спиртной напиток создан в лучших итальянских традициях. Производители используют для его приготовления секретный сбор из трав, пряностей и фруктов, а сама смесь настаивается на чистейшем виноградном спирте. Затем зелье смешивают с лучшими белыми винами Пьемонта. В их купаже обязательно присутствуют вина самых что ни на есть классических сортов винограда, таких как Савиньон Блан и Шардоне. Итальянский вермут Чезаре де Сесто отличается современным оформлением бутылки и этикетки, что, согласитесь, нынче немаловажно, демократичной ценой, и самое главное, почти вековой традицией производства (не забываем, рецепт его был создан еще в 1922 году). А теперь давайте разберемся, откуда же пошло такое красивое название напитка. Своим необычным названием итальянский вермут Чезаре де Сесто обязан великому художнику XVI века, ученику Леонардо да Винчи, Чезаре да Сесто. Великий живописец эпохи Ренессанса на самом деле является автором полотна «Св. семейство», которое долгое время считали творением самого да Винчи. Кисти Чезаре да Сесто принадлежат и другие картины - «Полиптих Святого Роха», «Иродиада», «Мадонна из Чинтойя». Поэтому немудрено, что вермут назвали в честь великого итальянского художника. А вот и наши виновники торжества! Итальянские вермуты из семейства Чезаре да Сесто. Самый старший - это вермут Cesare da Sesto Rosso - напиток янтарно-красного цвета. Добится такой цветовой гаммы получается благодаря смеси белого вина и карамелизованного сахара. Вкус сладкий, с небольшой горчинкой. Аромат гармоничный, с нотками специй, ванили и трав. Послевкусие долгое, богатое. Крепость напитка - 14,8%. Разливают вермут Cesare da Sesto Rosso в бутылки 1л. Вермут Cesare da Sesto Bianco - крепкий спиртной напиток светло-янтарного цвета с золотистым оттенком. Вкус немного терпкий, насыщенный. Аромат сложный с нотками меда, ванили, пряностей и аниса. Послевкусие освежающее, длительное. Вермут Чезаре да Сесто Бьянка обычно пьют в чистом виде, охлажденным. Идеально подойдет к различным коктейлям на основе вермута. Крепость напитка - 14,8%. Разливают вермут Cesare da Sesto Bianco в бутылки 0,5л. Bianco Cesare da Sesto - это итальянский вермут золотистого цвета с янтарным отблеском. Вкус терпкий, богатый. Аромат сложный, с нотками аниса, пряностей, меда и ванили. Послевкусие длительное, освежающее. Крепость напитка - 14,8%. Разливают вермут Cesare da Sesto Rosso в бутылки 1л. Вермут Cesare da Sesto Extra Dry - напиток бледно-соломенного цвета. Вкус насыщенный, типичный для сухих вермутов - четкие ноты трав и оттенки лимона. Аромат сбалансированный, с тонами специй, трав и можжевельника. Крепость напитка - 14,8%. Разливают вермут Cesare da Sesto Rosso в бутылки 1л. Итальянский вермут Cesare da Sesto Rose - это вермут вишнево-розового цвета с пурпурными отблесками. Во вкусе присутствуют деликатная горечь и ненавязчивая сладость одновременно. Аромат гармоничный с оттенками гвоздики и корицы. Это единственный представитель семейства вермутовых, который изготавливается на основе белого и красного сухого вина. Крепость напитка - 14,8%. Разливают вермут Cesare da Sesto Rosso в бутылки 1л. Купить итальянский вермут Cesare da Sesto Вы можете в нашем магазине!

Вполне зрелым представляется искусство лишь одного величайшего художника, принадлежащего, как мы уже указали, XV веку, - Леонардо да Винчи. Еще ни одно из упомянутых событии не наступило, еще все шло своим ровным течением, последовательно и равномерно, когда родился и развился этот гениальный человек, познавший новые формулы красоты, отвечающие назревавшим душевным переживаниям.

Самый пленительный момент Возрождения для нас, живущих в эпоху какого-то старчества, тот, когда “дерево культуры” покрылось зеленеющими почками, когда воцарилось в истории человечества радостное настроение весны. Но затем почки начали распускаться, дерево покрылось густой одеждой листвы, и в этом виде, в этой пышной картине оказывается трудным узнать прежнюю очаровательную прозрачность, тонкость и хрупкость. Именно в творчестве Леонардо произошла эта полная метаморфоза Возрождения. Кажется, точно нет связей между ним и его предшественниками. Напрасно, впрочем, было бы искать в нем и воскресение древности. Леонардо ни в чем (кроме только архитектуры) не возобновил античных традиций (вроде того, как сделали Мантенья и Донателло). Он оказался вполне “новым”, он все нарушил и все снова воздвиг, открыл такие пути, которые не пройдены еще и в настоящее время, с простотой ясновидца указал на идеалы, в которые мы до сих пор не поверили вполне, ибо “духу не хватает”, чтобы поверить.

Здесь, впрочем, нас интересует одна только формальная сторона, вернее, чисто пластическая сторона его творчества. С нее началось дальнейшее развитие европейской пластики. Леонардо, легко и просто, нашел такие формулы, которые как по волшебству вывели искусство из оцепенения, дали ему радость и полноту. То, над чем бились Липпо Липпи, Поллайоло, Верроккьо и более молодые: Боттичелли, Перуджино и Гирландайо, для него предстало готовым, совершенным, как Паллада, вышедшая во всеоружии из головы Зевса. Однако как обозначить словами это новое? Что это такое - эта круглота линий, равновесие частей, эта мягкость выразительных движений и мягкость светотени? Шаг ли дальше на пути завоеваний реализма или новый “декоративный прием”? Разумеется, это нечто большее, но совершенно невыразимое. Сам Леонардо пытался в словах выяснить свои открытия в сфере пластической красоты, но и его слова кажутся наивными и неубедительными рядом с наглядными, им же созданными примерами.

Произведений самого Леонардо Эрмитаж не содержит, но дух Леонардо разлит на всем художественном творчестве Италии, явившемся вслед за ним. Надо, впрочем, оговориться, Леонардо был этим первым и самым драгоценным источником нового “художественного стиля”, но идеи, воплотившиеся в нем, вообще уже “носились в воздухе”. Возможно, что аналогичные явления вне Флоренции и вне Милана следует считать и самобытными.

Наконец, нельзя таких гениев, как соотечественника Леонардо Микель Анджело или как урбината Рафаэля считать какими-то последователями Винчи. Надо только помнить для уразумения их положения в истории, что основные формулы, которыми они воспользовались, которые они довели до высшей степени зрелости и совершенства, были уже найдены в момент сложения их художественных личностей. Одни года рождения говорят за себя. Леонардо родился в 1452, Микель Анджело в 1475, Рафаэль в 1483 году.

К непосредственным отражениям искусства Леонардо относятся в Эрмитаже 5 картин, в разные времена носившие имя самого мастера. Это не произведения самостоятельных, лишь отчасти зараженных чужим творчеством художников, а работы подражателей и учеников, во всем покорно следовавших за мастером и учителем.

“Мадонна Литта” (названная так потому, что она до своего поступления в Эрмитаж, в 1865 году, принадлежала графам Литта в Милане) одна из жемчужин нашего музея.

Леонардо да Винчи. Мадонна с Младенцем (Мадонна Литта). Ок. 1490 - 1491. Холст, темпера, переведена с дерева. 42х33. Инв. 249. Из собр. Герцога А. Литта, Милан, 1865

“Орнаментальная” сторона картины, линии, композиция, отношение частей вполне достойны Леонардо; возможно даже, что в основе картины лежит рисунок самого мастера. Леонардо же следует отдать замысел как ликов Богородицы и Младенца, так и всей чисто музыкальной, невыразимой словами нежности, с которой передано чувство материнства и милая, несколько неловкая поза Младенца. Но “удача” картины не леонардовская. Резкий свет, доходящий местами до грубости, подбор красок (лишь частью пострадавших от времени и реставрации); промахи и недовершения в лепке (например, руки Мадонны или складки ее тюника у разреза на груди) - все это говорит за то, что перед нами работа ученика - превосходного, впрочем, художника и человека, вполне усвоившего задачи учителя. Кто этот ученик? Круг лиц, стоявших близко к Леонардо, был настолько подавлен величием мастера, эти добросовестные и серьезные, тяжелые и неуклюжие ломбардцы так строго следовали его заветам, что их индивидуальные особенности как-то смешались и их легче узнавать по недочетам и ошибкам, свойственным каждому из них, нежели по достоинствам, унаследованным ими от мастера... Вот почему и эту картину крестили самыми разнообразными именами, начиная от такого совершенного техника, как Бельтраффио, кончая таким неловким художником, как Бернардино де Конти. Вопрос остается открытым, и потому благоразумнее называть Мадонну Литту просто “работой ученика Леонардо”.

Сесто, Чезаре да

Споры вызвала и картина “Св. Семейство со св. Екатериной” считавшаяся еще недавно работой Леонардо.

Чезаре да Сесто. Святое семейство со св. Екатериной. 1515/20. Холст, масло, переведена с дерева. 89х71. Инв. 80

Здесь отражение великого гения сказалось иначе, нежели в “Мадонне Литта”, но и написание этой картины следует отнести к другой эпохе. “Мадонна Литта” отражает ту несколько еще робкую манеру Леонардо, которая была ему свойственна в начале его пребывания в Милане и которая совершенно исчезла во время работы над “Тайной Вечерью” (с 1496). Картина “Св. Семейство со св. Екатериной”, вполне основательно приписанная ныне Чезаре да Сесто (1480 - 1523), отразила другой фазис развития Леонардо. И во-первых, она являет коренной перелом в его психологии. “Мадонна Литта” вся замкнутая, робкая, в ней лежит еще отпечаток монастырского благочестия, тихой молитвенности, в ней прозвучал далекий отголосок идеалов фра Беато. “Св. Семейство” - совершенно светская вещь. Всякие следы религиозности исчезли, обе святые усмехаются таинственной улыбкой Джоконды, старичок Иосиф чуть комичен (и это без всякой наивности), Младенец не в меру шаловлив, не то смеется, не то хочет заплакать, и невозможно принять всю композицию в целом за предмет молитвы, за церковную икону. Внутреннему содержанию соответствует и вся формальная сторона, начиная от “прозаичного” света, разлитого по картине. В духе новых веяний кругло изогнуты и мастерски скомбинированы линии, бесподобно проведены ракурсы (например, повороты рук, наклон головы Иосифа), плавно разложены складки, в строгой гармонии выдержаны несколько холодные краски. О Чезаре да Сесто известно очень мало. Он был родом из Ломбардии, но жил одно время во Флоренции. В 1507 году он вернулся в Милан, где оставался до 1512 года и где в то же время с недолгими перерывами жил Винчи. Наша картина могла быть написана именно в эти годы. Позже Сесто воспроизвел странную фигуру св. Иосифа на своем “Поклонении волхвов” (в неаполитанском Музее).

Чезаре да Сесто настолько усвоил себе понимание форм своего образца, что в его картинах исчезли последние следы ломбардской тяжести. Того же нельзя сказать про картины тех учеников Леонардо, которым не удалось подышать живительным воздухом Тосканы.

(1477 ) , Сесто-Календе - , Милан) - итальянский художник , ученик Леонардо да Винчи .

Огромное влияние на его творчество - как и на Бернардино Луини и Марко д’Оджоно - оказал Леонардо, что отчётливо просматривается в Мадонне с младенцем . Позднее, в Южной Италии, он создал сложный и вычурный стиль, в котором соединились классицизм и наиболее характерные элементы раннего маньеризма .

Как и Леонардо, Чезаре не имел фамилии в современном смысле; «да Сесто» - прозвище по городку Сесто-Календе в нынешней провинции Варесе , из которого он был родом.

Возможно, что он был учеником или подмастерьем у Бальдассаре Перуцци в Риме в 1505 году. Его авторству относят тимпаны в соборе Св. Онуфрия (Sant’Onofrio ) и некоторые росписи в окрестностях Рима.

Имя Чезаре да Сесто впервые встречается в 1508 году , когда он сделал росписи в Ватиканском дворце (не сохранились) по заказу папы Юлия II . В 1513 году он работал на Сицилии, в 1515 году - в Неаполе . В 1515 году он завершил монументальный полиптих для монастыря Пресвятой Троицы в Кава-де-Тиррени .

Напишите отзыв о статье "Чезаре да Сесто"

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Чезаре да Сесто

Тотчас после ухода настоятеля Нашата взяла за руку свою подругу и пошла с ней в пустую комнату.
– Соня, да? он будет жив? – сказала она. – Соня, как я счастлива и как я несчастна! Соня, голубчик, – все по старому. Только бы он был жив. Он не может… потому что, потому… что… – И Наташа расплакалась.
– Так! Я знала это! Слава богу, – проговорила Соня. – Он будет жив!
Соня была взволнована не меньше своей подруги – и ее страхом и горем, и своими личными, никому не высказанными мыслями. Она, рыдая, целовала, утешала Наташу. «Только бы он был жив!» – думала она. Поплакав, поговорив и отерев слезы, обе подруги подошли к двери князя Андрея. Наташа, осторожно отворив двери, заглянула в комнату. Соня рядом с ней стояла у полуотворенной двери.
Князь Андрей лежал высоко на трех подушках. Бледное лицо его было покойно, глаза закрыты, и видно было, как он ровно дышал.
– Ах, Наташа! – вдруг почти вскрикнула Соня, хватаясь за руку своей кузины и отступая от двери.
– Что? что? – спросила Наташа.
– Это то, то, вот… – сказала Соня с бледным лицом и дрожащими губами.
Наташа тихо затворила дверь и отошла с Соней к окну, не понимая еще того, что ей говорили.
– Помнишь ты, – с испуганным и торжественным лицом говорила Соня, – помнишь, когда я за тебя в зеркало смотрела… В Отрадном, на святках… Помнишь, что я видела?..
– Да, да! – широко раскрывая глаза, сказала Наташа, смутно вспоминая, что тогда Соня сказала что то о князе Андрее, которого она видела лежащим.
– Помнишь? – продолжала Соня. – Я видела тогда и сказала всем, и тебе, и Дуняше. Я видела, что он лежит на постели, – говорила она, при каждой подробности делая жест рукою с поднятым пальцем, – и что он закрыл глаза, и что он покрыт именно розовым одеялом, и что он сложил руки, – говорила Соня, убеждаясь, по мере того как она описывала виденные ею сейчас подробности, что эти самые подробности она видела тогда. Тогда она ничего не видела, но рассказала, что видела то, что ей пришло в голову; но то, что она придумала тогда, представлялось ей столь же действительным, как и всякое другое воспоминание. То, что она тогда сказала, что он оглянулся на нее и улыбнулся и был покрыт чем то красным, она не только помнила, но твердо была убеждена, что еще тогда она сказала и видела, что он был покрыт розовым, именно розовым одеялом, и что глаза его были закрыты.