История развития романа

Роман «Война и мир» получил большой успех. Отрывок из романа под названием «1805 год» появился в «Русском вестнике » г.; в г. вышли три его части, за которыми вскоре последовали остальные две (всего четыре тома) .

Признанный критикой всего мира величайшим эпическим произведением новой европейской литературы, «Война и мир» поражает уже с чисто технической точки зрения размерами своего беллетристического полотна. Только в живописи можно найти некоторую параллель в огромных картинах Паоло Веронезе в венецианском Дворце дожей, где тоже сотни лиц выписаны с удивительною отчётливостью и индивидуальным выражением. В романе Толстого представлены все классы общества, от императоров и королей до последнего солдата, все возрасты, все темпераменты и на пространстве целого царствования Александра I . Что еще более возвышает его достоинство как эпоса - это данная им психология русского народа. С поражающим проникновением изобразил Толстой настроения толпы, как высокие, так и самые низменные и зверские (например, в знаменитой сцене убийства Верещагина).

Везде Толстой старается схватить стихийное, бессознательное начало человеческой жизни. Вся философия романа сводится к тому, что успех и неуспех в исторической жизни зависит не от воли и талантов отдельных людей, а от того, насколько они отражают в своей деятельности стихийную подкладку исторических событий. Отсюда его любовное отношение к Кутузову , сильному не стратегическими знаниями и не геройством, а тем, что он понял тот чисто русский, не эффектный и не яркий, но единственно верный путь, которым можно было справиться с Наполеоном . Отсюда же и нелюбовь Толстого к Наполеону, так высоко ценившему свои личные таланты; отсюда, наконец, возведение на степень величайшего мудреца скромнейшего солдатика Платона Каратаева за то, что он сознает себя исключительно частью целого, без малейших притязаний на индивидуальное значение. Философская или, вернее, историософическая мысль Толстого большей частью проникает его великий роман - и этим-то он и велик - не в виде рассуждений, а в гениально схваченных подробностях и цельных картинах, истинный смысл которых нетрудно понять всякому вдумчивому читателю.

В первом издании «Войны и мира» был длинный ряд чисто теоретических страниц, мешавших цельности художественного впечатления; в позднейших изданиях эти рассуждения были выделены и составили особую часть. Тем не менее, в «Войне и мире» Толстой-мыслитель отразился далеко не весь и не самыми характерными своими сторонами. Нет здесь того, что проходит красною нитью через все произведения Толстого, как писанные до «Войны и мира», так и позднейшие - нет глубоко пессимистического настроения. И в «Войне и мире» есть ужасы и смерть, но здесь они какие-то, если можно так выразиться, нормальные. Смерть, например, князя Болконского принадлежит к самым потрясающим страницам всемирной литературы, но в ней нет ничего разочаровывающего и принижающего; это не то, что смерть гусара в «Холстомере» или смерть Ивана Ильича. После «Войны и мира» читателю хочется жить, потому что даже обычное, среднее, серенькое существование озарено тем ярким, радостным светом, который озарял личное существование автора в эпоху создания великого романа.

В позднейших произведениях Толстого превращение изящной, грациозно кокетливой, обаятельной Наташи в расплывшуюся, неряшливо одетую, всецело ушедшую в заботы о доме и детях помещицу производило бы грустное впечатление; но в эпоху своего наслаждения семейным счастьем Толстой все это возвёл в перл создания.

Позже Толстой скептически относился к своим романам. В январе 1871 года Толстой отправил Фету письмо: «Как я счастлив,.. что писать дребедени многословной вроде „Войны“ я больше никогда не стану»

6.12.1908 года Толстой записал в дневнике: «Люди любят меня за те пустяки - „Война и мир“ и т. п., которые им кажутся очень важными»

Летом 1909 года один из посетителей Ясной Поляны выражал свой восторг и благодарность за создание «Войны и мира» и «Анны Карениной». Толстой ответил: «Это всё равно, что к Эдисону кто-нибудь пришёл и сказал бы: „Я очень уважаю вас за то, что вы хорошо танцуете мазурку“. Я приписываю значение совсем другим своим книгам.»

Центральные персонажи книги и их прототипы

Ростовы

• Граф Илья Андреевич Ростов.
• Графиня Наталья Ростова (урожд. Шиншина) - жена Ильи Ростова.
• Граф Николай Ильич Ростов - старший сын Ильи и Натальи Ростовых.
• Вера Ильинична Ростова - старшая дочь Ильи и Натальи Ростовых.
• Граф Петр Ильич Ростов - младший сын Ильи и Натальи Ростовых.
• Наташа Ростова (Natalie) - младшая дочь Ильи и Натальи Ростовых, в браке графиня Безухова, вторая жена Пьера.
• Соня - племянница графа Ростова.
• Андрюша Ростов - сын Николая Ростова.

Болконские

• Князь Николай Андреевич Болконский - старый князь, по сюжету - видный деятель екатерининской эпохи. Прототипом является дед Л. Н. Толстого по матери, представитель древнего рода Волконских
• Князь Андрей Николаевич Болконский - сын старого князя.
• Княжна Мария Николаевна (Marie) - дочь старого князя, сестра князя Андрея, в замужестве княгиня Ростова. Прототипом можно назвать Марию Николаевну Волконскую (в замужестве Толстую), мать Л. Н. Толстого
• Лиза - жена князя Андрея Болконского.
• Молодой князь Николай Андреевич Болконский - сын князя Андрея.

Рыжова Мария Андреевна

Безуховы

• Граф Кирилл Владимирович Безухов - отец Пьера.
• Граф Пьер (Пётр Кириллович) Безухов - незаконный сын.

Другие персонажи

• Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, и её сын Борис Друбецкой.
• Платон Каратаев - солдат Апшеронского полка, встретившийся Пьеру Безухову в плену.
• Капитан Тушин - капитан артиллерийского корпуса, отличившегося во время Шенграбенского сражения . Прототипом его послужил штабс-капитан артиллерии Я. И. Судаков.
• Долохов - в начале романа - гусар - заводила, позднее один из лидеров партизанского движения. Прототипом послужил Иван Дорохов .
• Василий Дмитриевич Денисов - друг Николая Ростова. Прототипом Денисова послужил Денис Давыдов .
• Мария Дмитриевна Ахросимова - знакомая семьи Ростовых. Прототипом Ахросимовой послужила вдова генерал-майора Офросимова Настасья Дмитриевна. А. С. Грибоедов почти портретно изобразил её в своей комедии Горе от ума .

Споры о названии

Обложка издания 1873 г.

В современном русском языке слово «мир» имеет два разных значения, «мир » - антоним к слову «война » и «мир » - в смысле планета, община, общество, окружающий мир, место обитания. (ср. «На миру и смерть красна»). До орфографической реформы -1918 годов эти два понятия имели различное написание: в первом значении писалось «миръ», во втором - «міръ». Существует легенда , что Толстой якобы использовал в названии слово «міръ» (Вселенная, общество). Однако все прижизненные издания романа Толстого выходили под названием «Война и миръ», и сам он писал название романа по-французски как «La guerre et la paix» . Существуют различные версии возникновения этой легенды.

Следует отметить, что в названии «почти одноимённой» поэмы Маяковского «Война и міръ» () намеренно используется игра слов, которая была возможна до орфографической реформы , но сегодняшним читателем не улавливается. Поддержка легенде была оказана в г., когда в популярной телепрограмме «Что? Где? Когда? » был задан вопрос на эту тему и дан «неправильный» ответ. 23 декабря 2000 года, в юбилейной игре, посвященной 25-летию передачи, этот же ретро -вопрос был повторен снова. И снова знатоками был дан неправильный ответ - никто из организаторов не удосужился проверить вопрос по существу. См. также: , .

Примечания

Ссылки

• Текст романа в Библиотеке Комарова

Лев Николаевич Толстой
Романы:	«Война и Мир » · «Анна Каренина » · «Семейное счастье» · «Воскресение »
Повести:	(Трилогия) «Детство» · «Отрочество» · «Юность» «Казаки» · «Смерть Ивана Ильича» · «Два гусара» · «Хаджи Мурат» · «Утро помещика» · «Крейцерова соната » · «Дьявол» · «Отец Сергий»
Рассказы:	«Севастопольские рассказы» (сборник) «Альберт» · «Корней Васильев» · «Хозяин и работник» · «Поликушка» · «Набег. Рассказ волонтера» · « Рубка леса. Рассказ юнкера» · «Записки маркёра» · «Метель» · «Разжалованный» · «Люцерн» · «Три смерти» · «Холстомер» · «Франсуаза» · «Кто прав?» · «Дорого стоит» · «После бала» · «Фальшивый купон» · «Алеша Горшок» · «Ягоды» · «За что?» · «Божеское и человеческое» · «Что я видел во сне» · «Ходынка» · «Нечаянно» · «Кавказский пленник»
Драматургия:	«Власть тьмы» · «Плоды просвещения» · «Живой труп»

Wikimedia Foundation . 2010 .

• Война из-за уха Дженкинса
• Война и миръ

Смотреть что такое "Война и мир (роман)" в других словарях:

Война в воздухе (роман) - Война в воздухе The War in the Air Автор: Герберт Уэллс Жанр: Научная фантастика Язык оригинала: Английский Оригинал издан: 1908 … Википедия

Война и мир - Война и миръ … Википедия

Война и Мир - Война и миръ Литературный альбом. «Война и мир», роман гр. Л. Н. Толстого. Картина П. О. Ковальского, грав. Шюблер. Жанр: роман эпопея

Война и мир (книга) - Война и мир Война и миръ Литературный альбом. «Война и мир», роман гр. Л. Н. Толстого. Картина П. О. Ковальского, грав. Шюблер. Жанр: роман эпопея

Французский язык в романе Льва Николаевича Толстого

«Война и мир»

Французский язык в романе Льва Николаевича Толстого «Война и мир» используется крайне широко, это замечают все, хотя бы потому, что произведение начинается именно с фразы, сказанной Анной Павловной Шерер на французском языке. В романе от начала и до конца мы постоянно встречаем французские слова и выражения. Хотя это и затрудняет чтение, так как отвлекает от сюжетной линии, однако, французский язык занимает в композиции произведения далеко не последнее место, это доказывается хотя бы тем, что Толстой на протяжении своей жизни несколько раз убирал и вновь добавлял его в роман. Убирал преимущественно под влиянием критиков, так как многие из них в то время были против французского языка, а вновь добавлял, потому что него роман терял какую-то часть, без которой идея произведения была выражена уже далеко не столь ярко.

Попытаемся понять, почему же Толстой пошел на использование французского языка и что он хотел подчеркнуть этим.

Прежде всего, на мой взгляд, необходимо проанализировать роман и понять, в каких ситуациях автор прибегал к французскому языку.

Во-первых, французский язык встречается везде, где описывается светское общество, диалоги в высшем свете, к примеру, в кружках Не1еn и Анны Павловны, причем используется он не только при обсуждении тем, связанных с войной, с Наполеоном, политикой, а наоборот, используется практически всегда.

Во-вторых, Толстой использует французский язык в названиях характерных для того времени блюд, к примеру, «sante an madere из рябчиков» или «суп а"la tortue», танцевальных фигур и в аналогичных случаях.

В-третьих, французский язык используется автором в описании сцен, где присутствует Наполеон, кто-то из его окружения или из его армии, причем, используется самым непредсказуемым образом. В романе речь Наполеона наполовину состоит из французских слов, наполовину из русских, так же как и у Неlеn или Жюли Карагиной.

В случае с названиями блюд и танцев все понятно: это позволяет Толстому придать роману наиболее яркий исторический колорит, более красочно передать эпоху, но в остальном использование французского языка, на первый взгляд, не оправдывает себя. Итак, почему же Толстой не мог, например, сделать речь Наполеона чисто русской или чисто французской, так же как и в случае со светским обществом?

Чтобы понять это, нам придется слегка углубиться в текст произведения.

Наполеон был уверен, что легко завоюет Россию. Утром 2-го сентября, около Москвы, Наполеон размышляет следующим образом:

«В каком свете представляюсь я им!.. Вот она, награда для всех этих маловерных! Одно мое слово... ...и погибла эта столица царей. Но мое милосердие всегда готово снизойти к побежденным... ...я покажу им значение истинной цивилизации... ...я скажу, что я не хотел и не хочу войны, что я вел войну только с ложной политикой их двора...»

Эта цитата чрезвычайно важна. Нам становится понятно, что Наполеон был уверен в легкой победе и ощущал свое превосходство не потому, что имел армию превосходящую русскую по численности и вооружению, а потому, что считал, что русское дворянство не будет противиться ему. А противиться оно не должно было потому, что русский образ жизни в то время был таким же, как и образ жизни французов. Именно для этого и использует Толстой французский язык - подчеркнуть сходство двух народов, которые ввязались в жестокую и бессмысленную войну. И, если вглядеться попристальнее, это сходство очевидно. Княжна Марья и Жюли Карагина переписываются исключительно на французском языке, их письма занимают в романе не одну страницу, сразу становится понятно, что и Марья и Жюли абсолютно свободно владеют французским. «Le Prince Hyppolite Kouraguine -charmant jeune homme...»,- представляет Анна Павловна князя Ипполита светскому обществу. Рассмотрим одну из реплик диалога Князя Василия с Шерер:

Je suis votre (я ваш) верный раб, et a"vous seule je puis l"avouer (я вам могу признаться). Мои дети - ce sont les entraves de mon existence (обуза моего существования).

Он свободно объединяет два языка, образуя то, что современники Толстого называли «смешением французского с великорусским». Вероятно, Василий делает это потому, что ему что-то проще сказать по-французски, что-то по-русски.

Таких примеров можно привести множество, они встречаются на протяжении всего романа, причем нельзя сказать, что французский язык используют только те, кто вращается в светском обществе, те, кто далек от настоящего русского народа. Яркий пример тому -Кутузов. Кутузов, который всегда был одним из самых приближенных к народу людей в романе. «Allez voir, mon cher, si la troisieme division a depasse le village...», - отдает он приказание князю Болконскому, кстати, пожалуй, единственному главному герою в романе, который французский язык не использует, а если и использует, то с явным неудовольствием. А Пьер Безухов, человек, который провел долгое время в плену у французов, не испытывает после этого отвращения к их языку, а напротив, подолгу с интересом разговаривает с французскими пленными.

Все эти факты действительно позволяют утверждать, что одна из целей использования французского языка Толстым - показать схожесть двух на первый взгляд абсолютно разных народов.

Итак, Наполеон был уверен в покорности России. Но он просчитался. Он считал, что Россия состоит только из людей, которым все равно, кто ими будет править, главное - чтобы не менялся образ жизни, тот самый образ жизни, который русские переняли от французов. Казалось, он был прав, но это было только до тех пор, пока не началась настоящая война. Здесь необходимо проследить логику смены взглядов в русском обществе: во времени, которое описывается в первом томе, патриотизм русских дворян проявлялся, но это происходило достаточно тихо и незаметно, на основе чего Наполеон и сделал свое заключение о русском народе, возможно, в то время он и был прав, недаром в русском обществе звучали голоса, призывающие прекратить войну с французами. После заключения мира читатель чувствует, как напряжение людей постепенно спадает, мирная жизнь возвращается в свою колею, о войне забывают, и Наполеон еще раз получает, по его мнению, подтверждение своей теории. Люди, каковыми Наполеон считал русских, действительно присутствовали в стране, причем, большинство из них, естественно, были дворянами. Толстой так описывает нам два кружка, являющиеся основными в высшем свете:

«В кружок Анны Павловны принимались из французов только закоренелые легитимисты, и здесь выражалась патриотическая мысль о том, что не надо ездить во французский театр и что содержание труппы стоит столько же, сколько содержание целого корпуса.... В кружке Элен, румянцевском, французском, опровергались слухи о жестокости врага и войны и обсуждались все попытки Наполеона к примирению...»

Отсюда мы выводим два типа дворян: тип Элен и тип Анны Павловны. Но Толстой совершенно ясно показывает, что людей, имеющих тип Элен, было значительно меньше. Буквально через несколько страниц следует описание Английского клуба и Жюли, с которой берут штраф за использование французского языка, штраф она платит, замечая при этом, что «у меня нет ни денег, ни времени, как у князя Голицына, взять учителя и учиться по-русски...». Упомянутый князь Голицын учил русский язык для того, чтобы его не приняли за француза, так как Шиншин говорит, что становится опасно говорить по-французски на улицах, причем сам говорит это на французском языке, что еще более подчеркивает ситуацию.

Патриотов было значительно больше. Патриотизм многих дворян, да и простых людей, принимал совершенно сверхъестественные формы. Чего стоит один поступок Наташи Ростовой во время их выезда из Москвы. Узнав, что ее мать против того, чтобы вместо вещей вывозить из Москвы раненых, она буквально теряет дар речи. Ее восклицание «...разве мы немцы какие-нибудь?..» наиболее ясно характеризует ее состояние, в этот момент для нее все иностранцы одинаковы, она не понимает, как можно жертвовать русскими солдатами ради каких-то старых вещей. Понимая, что ее семья лишится всего имущества и окончательно обеднеет, она, тем не менее, уговаривает мать, просит разрешения самой «распорядиться» и отдает подводы под раненых.

Отец Андрея Болконского, читая письмо сына, даже не вникает в смысл. За обедом он говорит, что «...театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель...» Между тем, в письме говорится о подходе Наполеона к Витебску. Когда Десаль сообщает об этом князю, тот мрачнеет, после чего спрашивает: «...он пишет, французы разбиты, при какой это реке?», и, узнав, что Андрей ничего про это не писал, князь еще более мрачнеет и резко меняет тему разговора. В сознании старого князя, кстати, прекрасно знающего французский, не укладывается мысль о том, что враг уже вступил в его родную страну.

Неизвестный дворянин в Слободском дворце перебивает известного и уважаемого Степана Степановича Апраксина, призывает «не рассуждать... ...а действовать», показать Европе «как Россия встает за Россию», и все слушают его, а не Апраксина.

Таких примеров можно привести огромное множество. Андрей Болконский, Пьер Безухов, Долохов, многие другие - все они были дворянами. Но привычка к русско-французскому образу жизни, тем не менее, не помешала им встать на защиту Родины, встать, не щадя своей жизни. В этом то и состояла ошибка Наполеона: он судил о русском народе в то время, пока война шла где-то на территории Австрии. Пока война шла за границей России, люди воспринимали ее спокойно, но как только они почувствовали, что кто-то напрямую угрожает их Родине, то их настроения резко изменились. Этот контраст и подчеркивает французский язык, количество которого, в третьем и четвертом томах значительно сокращается и роль его несколько меняется.

Наполеон был уверен, что французский язык и знание французского образа жизни русскими поможет ему, в крайнем случае, на то, что после взятия Москвы российская армия сдастся. Но все происходит наоборот. Наполеон сразу не понимает этого, когда он узнает, что Москва покинута всеми, его настроение резко меняется, и он принимает решение продолжать войну. А русский народ находит французскому языку совершенно неожиданное применение. Большинство дворян говорило по-французски не хуже самих французов, когда стали практиковать партизанскую войну, знание французского языка и было использовано офицерами. Чего стоит одна только безумная идея Пьера Безухова, который хочет, пользуясь превосходным знанием французского, проникнуть в окружение Наполеона и убить его, спасти Россию. Но, с другой стороны, он запросто разговаривает с французскими солдатами, ворвавшимися к нему домой, заводит дружбу с их командиром, причем разговор между ними протекает совершенно спокойно.

Когда французы начинают отступать от Москвы, наступает время партизанских вылазок. Одну такую вылазку предпринимают Долохов и Петя Ростов: они переодеваются во французов, используют знание языка, проникают во французскую армию и узнают необходимую информацию о русских военнопленных, причем, они прекрасно осознают, что с ними будет, если враги узнают, что они русские, притворяющиеся французами.

Французы считали, что они хорошо знают русский характер, но получается опять же наоборот. Когда Пьер Безухов разговаривает с пленным солдатом французской армии, тот поражается, говорит, что «ежели все русские хотя немного похожи на вас, это кощунство -воевать с таким народом, как вы. Вы, пострадавшие столько от французов, вы даже злобы не имеете против них». И это была правда. Как и описывается в произведении, главным для русских было прогнать врага с родной земли, не истребить, не взять в плен, а именно прогнать, причем как можно быстрее, не считаясь с потерями.

Помимо всего этого существуют также некоторые второстепенные роли, которые играет французский язык. Иногда французские слова выполняют композиционную функцию. Например, диалог княжны Марьи и князя Андрея построен следующим образом: в первой фразе диалога княжна Марья обращается к брату, называя его «Андрюша», как бы желая вызвать его на задушевную искреннюю беседу близких людей. Однако князь Андрей не хочет этого, и княжна Марья переходит на французский, называя брата Аndre, французский язык служит как бы вуалью, закрывающей их искренние чувства. В конце диалога он осознает это и, как бы стараясь преодолеть эту отчужденность, называет сестру просто Машей. Таких нюансов в романе чрезвычайно много, но все-таки основной причиной, вероятнее всего, является вышеупомянутая.

Итак, основной целью использования Толстым в романе французского языка является необходимость показать и подчеркнуть тот факт, что, несмотря на русско-французский образ жизни, на привычки и характеры русских людей, для них не стоял вопрос защищать Родину или нет даже в тот момент, когда их истинные «учителя» пошли против нее.

Игнатов Николай – ученик 10 класса гимназии № 1517

Руководители: Сабурова Т.Б. – учитель французского языка гимназии №1517,Муратова Т.Г. – учитель русского языка и литературы гимназии №1517

Знаменитый роман Льва Толстого “Война и мир” переведен на многие иностранные языки. Обилие переводов множествен­ность их, даже в рамках одного и того же языка, говорит не только о громадной популярности романа Л.Н. Толстого, но и о том, что сам роман необычайно труден для перевода. Кто же первым рискнул донести гениальное творение русского писате­ля до зарубежного читателя?

Первой зарубежной страной, в которой познакомились с “Войной и миром” в переводе, была Чехия. Здесь роман Л.Н. Толстого был опубликован в 1873 г., однако имя перевод­чика до сих пор остается неизвестным 1 . Через шесть лет, в 1879 г., в Париже появился первый перевод “Войны и мира” на французский язык. Трехтомник произведения Толстого, отпеча­танный в Петербурге, был пущен в продажу во Франции под фирмой издательства Ашетт и в дальнейшем выдержал еще це­лый ряд повторных изданий. В последний раз роман “Война и мир” в варианте самого первого его перевода издавался во Фран­ции в 1956 г. с предисловием А. Моруа 2 . На титульном листе романа, появившегося в Париже в конце 1879 г., значилось не имя переводчика, а псевдоним - “Une Russe” (“Одна русская”). С французского текста перевода, выполненного русской перевод­чицей, были сделаны переводы “Войны и мира” на английский, венгерский, голландский, польский и турецкий языки.

Скрывшая свое имя “одна русская”, представившая француз­скому читателю единственный до начала ХХ в. французский текст “Войны и мира”, прожила очень долгую жизнь - 90 лет. И хотя родилась она в Петербурге, судьба распорядилась так, что с 1921 г. и до самой смерти, на протяжении почти 70 лет, эта женщина была неразрывно связана с городом Гомелем. Жители дореволюционного города называли ее “нашей Ириной”, “нашей княгинюшкой” и неизменно отзывались о ней с необычайным уважением и теплотой.

В советское время о княгине Ирине не принято было гово­рить. Нет о ней ни строчки и в славящейся своей всеобъемлю­щей объективностью современной многотомной «Энцыклапедыі гісторыі Беларусі». Между тем этой фигурой, вошедшей в исто­рию литературы вместе со своим переводом на французский язык выдающейся эпопеи Льва Толстого, могут гордиться не только жители Гомеля.

В 1853 г. в Петербурге играли свадьбу, которая не оставила равнодушным никого из представителей высшего столичного общества. Выходила замуж дочь обер-церемониймейстера, дей­ствительного тайного советника графа Ивана Илларионовича Воронцова-Дашкова - Ирина Ивановна . В петербургском сало­не Воронцовых-Дашковых, хозяйкой которого была одна из пер­вых красавиц российской столицы и очень влиятельная дама Александра Кирилловна, мать Ирины, проводились не только самые пышные балы, здесь умели ценить ум и талант. Попасть в этот блестящий и самый модный салон считалось великой честью.

Восемнадцатилетняя графиня Ирина, унаследовавшая от ма­тери внешнюю и внутреннюю привлекательность, была предме­том всеобщего обожания. Не мог не обратить на нее внимания и один из завсегдатаев салона - тридцатилетний сын прослав­ленного фельдмаршала Ивана Федоровича Паскевича-Эриванского Федор Иванович .

Паскевича-старшего в Петербурге и Москве в высшем. свете называли выскочкой и воспринимали как самонадеянного, власт­ного и тщеславного человека. Фамилия Паскевич действительно не была исконно «благородной”, связанной с богатыми родо­словными. В графское достоинство этот “потомок шляхтича” XVII в. Пасикрата Цалого , в просторечии Пасько Цалого , или Чалого (отсюда - фамильное прозвание Паськевич, Паскевич), был возведен за блестящие победы русских войск в войне с Пер­сией в 1827-1828 гг. Тогда же И.Ф. Паскевич получил почет­ное именование Эриванский (от названия отвоеванного у Персии Эриванского ханства) и миллион рублей ассигнациями. За победы над турецкими войсками на Кавказе в сентябре 1829 г. графу Паскевичу было пожаловано звание генерала-фельдмаршала.

В 1853 г. фельдмаршалу Паскевичу был 71 год, и он еще участвовал в военных операциях против Турции на Дунае. Его сын, Федор Иванович, также дважды ездивший на Кавказ в действующую армию, унаследовал звания и титулы отца и бла­годаря ему же имел возможность вращаться в высшем столичном свете. Судьбе угодно было свести его с дочерью Воронцовых- Дашковых.

Молодая супружеская пара поселилась в доме Паскевичей на Английской набережной. О жизни княгини Ирины в Петербурге позволяют судить воспоминания английского дипломата Горация Румбольда , которые были опубликованы спустя полвека после описываемых событий (“Исторический вестник”, 1900. № 8). Из воспоминаний следует, что чета Паскевичей “по многим причинам” вела довольно замкнутый образ жизни, хотя их рос­кошный особняк, украшенный Паскевичем-отцом различными предметами искусства и собранием оружия, посещал избранный круг родных и близких знакомых. Молодая княгиня устроила домашнюю театральную залу и сама исполняла различные роли на сцене.

20 января 1856 г., спустя три года после женитьбы сына, скончался старый фельдмаршал Паскевич. Паскевич-младший, князь Федор Иванович, вступил во владение отцовским наслед­ством, в том числе самым главным, роскошным имением отца - Гомелем. Паскевичам принадлежала половина города (старая его часть), включавшая дворцово-парковый ансамбль. В Гомель­ском уезде собственностью Паскевичей считалось более 90 дач, фольварков, имений, лесных сторожек, хуторов с пахотной и лесной землями.

В 1856 г. Ирина Ивановна Паскевич вместе с мужем приеха­ла в Гомель и застала здесь самую настоящую “царскую резиден­цию”, соответствовавшую амбициям фельдмаршала Паскевича, наместника императора Николая Первого в Польше 3 .

Первые два-три десятилетия совместной жизни чета Паскевичей жила то в Гомеле, то в столице. О появлении в Гомеле князя и княгини горожане узнавали по развевавшемуся флагу на дворцовой башне. Ко второй половине 80-х гг. XIX в. князь Федор Иванович дослужился до звания генерала-адъютанта. Не­которое время он был на должности помощника инспектора вооруженных сил. Княгиня Ирина Ивановна занялась благотво­рительной деятельностью в Гомеле, а свободное время полнос­тью посвятила занятиям литературой: сочинению небольших ху­дожественных сюжетов и переводам с русского на иностранные языки (в основном, на французский язык) и с иностранных языков на русский язык различных произведений современных писателей.

Переводческая деятельность Ирины Ивановны Паскевич была занятием любительским. Тем не менее ее переводы, в которых воплощался врожденный художественно-аристократический дар, обращали на себя внимание, их знали в литературных кругах. В столичном свете княгиня Паскевич имела творческие контакты с известными писателями и поэтами.

И.И. Паскевич была одной из первых, кто понял и высо­ко оценил талант становившегося популярным во второй поло­вине XIX в., в 50-60-е гг., графа Л. Н. Толстого. В 70-е гг. княгиня уже работала над переводом “Войны и мира”. Неизве­стно, как у нее возникла идея взяться за столь грандиозное дело, тем более, что в то время не существовало основатель­но разработанной теории перевода и не была теоретически ос­мыслена стилистика романа вообще. Однако, судя по тому, что французский перевод романа “Война и мир” вышел с указани­ем “Переведено с разрешения автора”, за перевод взялась не просто княгиня-любительница литературы, но искушенный в переводческом деле мастер. По всей видимости, сам Лев Толстой был уверен в успехе Ирины Ивановны Паскевич, а княги­ня, прежде чем приступить к переложению на французский сло­весно-художественный лад большого литературного полотна, провела своего рода “репетицию”, представив в 1877 г. в Петер­бурге французский перевод романа Л.Н. Толстого “ Семейное счастье” под названием “Маша”.

Огромную помощь Ирине Паскевич в переводе “Войны и мира” на французский язык оказал поэт Я. П. Полонский, и не исключено, что одним из вдохновителей ее на столь кропот­ливый и ответственный труд был Иван Сергеевич Тургенев. Именно Тургенев способствовал распространению перевода “Вой­ны и мира”, выполненного И. И. Паскевич, в Париже, хотя и считал этот перевод “несколько слабоватым”, тем не менее “сделанным с усердием и любовью” 4 . Заметим, что И.С. Тур­генев вообще не жалел ни средств, ни сил для содействия ев­ропейской известности Льва Толстого. Благодаря стараниям Тур­генева с переводом романа “Война и мир” познакомились веду­щие французские писатели того времени - Золя, Флобер, Мо­пассан и другие 5 .

Для перевода Ирина Ивановна Паскевич выбрала русское из­дание “Войны и мира” 1868-1869 гг., в котором имелись фило­софские и исторические рассуждения Толстого, исключенные затем им при переиздании романа в 1873 г. и объединенные в виде приложения к роману под названием “Статьи о кампании 1812 года”. В указанном издании были также вкрапления ино­странной речи (французской и немецкой) в диалогах действу­ющих лиц, являвшиеся неотъемлемой частью художественной структуры произведения (в основе современных русских изданий “Войны и мира” лежит именно издание 1868-1869 гг.).

И.И. Паскевич в целом строго придерживалась текста рома­на, однако в последних частях эпопеи, главным образом, в тех местах, где имеются исторические и философские размышления автора, содержащие критику официальной исторической науки и характеристику Наполеона как агрессора, были допущены изме­нения текста. Поступая таким образом, княгиня, как можно полагать, исходила из личных идейных убеждений. При внесе­нии иных незначительных изменений в текст романа переводчи­ца, по всей видимости, руководствовалась собственным литера­турным вкусом 6 .

Переводчик всегда в известном смысле - соперник автора, и в этом плане И. И. Паскевич проявила искреннюю скромность, указав на французском переводе романа Льва Толстого не свое истинное имя, а псевдоним. Занимаясь переводом, княгиня не думала о славе переводчика, а просто реализовывала свое худо­жественное дарование и стремилась донести до зарубежного чи­тателя взволновавшее и восхитившее ее произведение талантли­вого писателя.

В 1903 г., когда умер князь Федор Паскевич, Ирине Иванов­не было 68 лет, и она очень переживала свое одиночество. Де­тей у княгини не было, кроме того, жизнь осложнялась тем, что она рано стала терять зрение, из-за чего пришлось прекратить и занятия литературными переводами. Выезды в столицы давно прекратились, и лишь в летнюю пору княгиня с мужем (когда он был еще жив) ненадолго покидала Гомель и жила в какой-нибудь из своих загородных усадеб.

12 ноября 1917 г. власть в Гомеле перешла к местному Совету рабочих и солдатских депутатов. Через три дня после этого пре­старелая княгиня Паскевич, собрав списки всего движимого и недвижимого имущества, отправила дарственную новым властям. Затем она ушла из своего дворца навсегда. Ей дали комнату в одном из домов города, где княгиня и жила до самой смерти, имея лишь няню-служанку, приносившую продукты и ухаживав­шую за старухой. Есть сведения, что какое-то время княгиню содержал ее воспитанник, глазной врач Брук, и она жила в глазной лечебнице.

Княгиня Паскевич скончалась 14 апреля 1925 г. Похороны были бедными; достаточно сказать, что похоронили Ирину Ива­новну в простом черном гробу и не в фамильном склепе, рядом с мужем, а прямо в парке под березой, возле стены Петропав­ловского собора. В 30-е гг. могилу княгини уничтожили, а останки перезахоронили на православном крестьянском кладби­ще, на самой окраине города, где со временем ее новая моги­ла затерялась.

1. См.: Мотылева Т. Л. “Война и мир” за рубежом: Переводы. Критика. Влияние. М., 1978. С. 133 - 134.
2. См.: Там же. С. 133.
3. Приводимые далее факты из жизни Паскевичей в Гомеле в большем объеме содержатся в кн.: Рогалев А. Ф. От Гомеюка до Гомеля: Городская старина в фактах, именах, лицах. Гомель, 1993.
4. См.: Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем. Письма. Л., 1967. Т. XII, кн. 2. С. 197.
5. См.: Прийма Ф. Я. Русская литература на Западе: Статьи и разыскания. Л., 1970. С. 144-148.
6. Об этом подробнее см. в кн.: Мотылева Т. Л. Указ. соч. С. 133 и след.

Посвящается моей Родине – Московскому государственному университету имени М.В. Ломоносова

«Мы должны быть благодарны Богу, что он создал мир так, что всё простое правда, а всё сложное неправда» Григорий Сковорода украинский философ XVIII века

Введение

В Австралии рассказывают такой анекдот. Встречаются два иммигранта – старожил и новенький. «Ну, что это за страна? Как тут живется?» - спрашивает новичок. «Отличная страна», - говорит старожил. – «Через пару месяцев купишь машину, через пару лет – дом, лет через пятнадцать заговоришь по-английски» «А потом?» - волнуется новичок. «Потом?.. Потом будешь разговаривать сам с собой».

Хороший анекдот. Как все хорошие анекдоты, он ярко и доходчиво выражает известную истину: материальные блага не обеспечат автоматически самой главной радости жизни – роскоши общения. Даже преодолев языковой барьер, человек стоит перед следующим – еще более грозным и почти непреодолимым препятствием – барьером культурным.

Барьеры, барьеры… Заборы, крепости, препятствия, трудности. В сказках, чтобы добиться счастья, нужно одолеть и моря, и горы, и недругов, и злых волшебников, и семь пар железных башмаков износить, и семь пудов соли съесть.

Весь путь и отдельного человека, и всего человечества – бесконечное преодоление препятствий на пути к Хорошей Жизни. В разные времена, режимы, эпохи эта Хорошая Жизнь имела разные названия: Земля Обетованная, Светлое Будущее Коммунизма, Американская Мечта… И нет конца преградам, барьерам – физическим, географическим, биологическим и самым тяжелым, самым труднопреодолимым – культурным. Одолеваем один, встает два следующих…

За время своего существования человек сумел преодолеть многое. Он выжил физически как биологический вид. Приспособился и к вечным льдам, и к вечной жаре. Преодолел барьеры климатические, географические (живет и в горах, и в пустынях, и на воде), биологические (голод, болезни, хищников, ядовитую фауну и флору).

С помощью науки и техники преодолел барьер расстояний, развил непрерывно растущую сеть коммуникаций, открыл и продолжает открывать и совершенствовать все новые виды и формы общения (радио, телефон, телевизор, компьютер…)

XX век в этом отношении особенно отличился, сконцентрировав в гигантском научно-техническом скачке неторопливые накопления прошлых веков и тысячелетий за ничтожно малый исторический срок – 100 лет.

В 1905г. во время Русско-японской войны во Владивостоке стоял почтовый полк, осуществлявший связь – коммуникацию – с нашими войсками и военными кораблями. Это место и сейчас называется Голубиная Падь, потому что коммуникация шла … через почтовых голубей! За 100 лет – от голубей до Интернета.

Казавшаяся нашим предкам необъятной, необозримой, с три-девятью лесами и землями, наша планета неожиданно сжалась в размерах, стала легко обозримой, измеренной, изученной, и уже лепится к ней не то ласкательный, не то уничижительный ярлык – Всемирная, или Глобальная Деревня.

Однако все эти чудеса науки и техники, о которых не мечтали даже фантасты, неожиданно натолкнулись на препятствие, которое никто и представить не мог – на так называемый «человеческий фактор». Этот расплывчатый, но всем понятный термин подразумевает трудно определяемый внешний и внутренний мир человека – образ жизни, привычки, традиции, мировоззрение, менталитет, систему ценностей, иными словами – все то, что в наше время принято называть культурой в самом широком антропологическом, или этнографическом смысле.

Прибавьте сюда еще более расплывчатое, но и еще более всем понятное и привычное понятие души, или сердца, и получится, что «ум с сердцем не в ладу», что техническому гению человека мешает человеческий же фактор. Кто же мог, действительно, предположить, что такая «мелочь» может свести на нет величайшие достижения научно-технического прогресса, что об этот утес могут разбиться все усилия объединить человечество, привести его к Светлому Будущему.

На пути науки и техники, все более объединяющей человечество физически и технически, встал «человеческий фактор»: языковой и культурный барьеры.

Эти же барьеры мешают торговле и международному сотрудничеству. Интересные цифры приводила британская газета «Financial Times» (October 10,1996) в статье с многозначительным названием: «Преодоление языкового барьера» (Breaking the Language Barrier): 49% компаний, занимающихся экспортом, столкнулись с языковыми и культурными барьерами, а 12% компаний прекратили существование из-за этих барьеров. Только 13% компаний имели хоть какую-то языковую и культурную стратегию, большинство - 83% - использовало переводчиков.

Университетский профессор-лингвист, консультант Департамента Торговли и Промышленности Великобритании, заявил в этой статье, что «единственное препятствие на пути развития экспорта – это отсутствие языковой и культурной компетенции». Интересно и показательно также его следующее наблюдение. «Когда спрашиваешь людей, занимающихся экспортом, нужно ли им учить немецкий язык, они говорят «нет». Когда спрашиваешь их, должны ли они понимать культуру и психологию немцев, они говорят «да». Проблема в том, что в нашей стране мы недостаточно осознаем связь между языком и культурой».

Что же представляют из себя эти барьеры? Как определяют они жизнь отдельного человека и всего человечества в целом? Взаимосвязаны и взаимодействуют ли они? Можно ли их преодолеть? Возможен ли конец войны языков и культур? Что влечет за собой их мир, нужен ли он? Спасут ли нас три «Т»: Терпение, Терпимость, Толерантность? Можно ли достичь одного «У» – Уважение? Или хватит просто «П» - Понимания? Или – еще лучше – «В» - Взаимопонимания?

Смогут ли люди, объединившись, построить наконец Вавилонскую башню, то-бишь Глобальную Деревню?

Все эти вопросы встали очень остро в наши дни по самым разным культурно-историческим причинам – хорошим и плохим.

Научно-технический прогресс, фантастика Интернета, чудеса коммуникации, возможность в секунды-минуты связаться с любой точкой планеты: через мобильный телефон, компьютер, теле и радио связи – это не просто «хорошо», это – прекрасно, замечательно, потрясающе. Общение межнациональное, межкультурное, межличностное – без виз, без границ, практически без политических и даже экономических барьеров – стало доступно миллионам людей, но … на пути досадное препятствие: языки и культуры мешают, порождают недоразумения, конфликты, сводят на нет величайшие достижения науки и техники.

Геополитические катаклизмы вызвали небывалые ранее смещения и смешения народов: беженцы, эмигранты, перемещенные лица – их тоже теперь считают десятками, сотнями тысяч, миллионами. Языковые и культурные проблемы вызывают недовольство, этнические стычки, кровопролитие. Это не просто «плохо» – это очень плохо, ужасно, трагично.

Все эти причины и обусловили особый, также небывалый ранее интерес к вопросам примирения людей, их объединения, или – в доброй старой терминологии – мира и дружбы на Земле. Философы, филологи, культурологи, психологи, социологи, историки, то-есть практически все представители гуманитарных наук объединяются для того чтобы всесторонне и глубоко изучить мир человека, его материальную и духовную жизнь и деятельность, его культуры.

Все результаты человеческой деятельности могли быть достигнуты только в процессе общения, или коммуникации: без обмена информацией, без ее накопления и передачи следующим поколениям люди не могли бы даже выжить физически. Следовательно, общение/коммуникация – это условие и выживания, и развития человечества.

Главное средство общения – это естественный человеческий язык. Именно язык, эта сложнейшая, во многом загадочная система, сделал человека Человеком Разумным. Язык как вечный и бесконечный предмет изучения рассматривается сейчас через призму новейших подходов к научному исследованию – когнитивных, коммуникативных, антропоцентрических, концентрирующихся на соотношениях «человек – его язык – культура – коммуникация». Такие подходы – неизбежно междисциплинарные, требующие знаний психологии, философии, педагогики, истории, культурологии, - позволяют увидеть новые грани самой важной способности человека – общения, или коммуникации в ее самой сложной разновидности – межкультурной.

Основные задачи этой работы –

Дать представление о культурологическом, вернее, культурно-антропологическом взгляде на человека, его образ жизни, идеи, взгляды, обычаи, системы ценностей, восприятие мира – своего и чужого.

Разъяснить ту огромную роль, которую культура играет в жизни человека, в его поведении и общении с другими людьми и другими культурами.

Раскрыть взаимосвязь, взаимовлияние и взаимодействие языка и культуры.

Показать, как культура – посредством языка – воздействует на поведение человека, его мировосприятие, его жизнь.

Определить роль языка и культуры как, с одной стороны, барьеров , разделяющих народы и, с другой стороны – щитов , защищающих национальную самобытность, идентичность народов.

Предназначение этой книги – рассмотреть те преграды, которые язык и культура ставят на пути всех, кто стремится преодолеть языковые и культурные барьеры (война ), чтобы объединить людей для дружбы и сотрудничества (мир ) и предупредить о возможных опасностях, которые эта «борьба за мир» (вдумайтесь в слова: ведь это оксюморон, сочетание взаимоисключающих понятий) может породить.

Сол Шульман. Континент, где верят в удачу. ГЕО, №7, 1998, с. 66.