И в рубище почтенна добродетель значение. А. Н. Островский. Гроза. Текст произведения. Действие четвертое. Золото, золото падает с неба

В. Дорошевич

Жизнь или смерть!
Трагедия в 2-х действиях с прологом и эпилогом,
соч. H.H. Тимковского и В.М. Дорошевича

Театральная критика Власа Дорошевича / Сост., вступ. статья и коммент. С. В. Букчина. Мн.: Харвест, 2004. (Воспоминания. Мемуары). Трагедия эта служит продолжением пьесы "Дело жизни". Представляется по ночам. Начинается в час ночи. Окончание около 7 часов утра.

Действующие лица:

Гаврила Гаврилович Народников. Маркс Марксович Марксистов. Анна, -- Народникова жена. Татьяна -- Народникова дочь. Доктор, акушерка -- они же ангелы. 1-й помещик, 2-й помещик -- они же черти. Г-н Тимковский, автор пьесы "Дело жизни". Зритель -- попал в театр. Капельдинер -- много пьес на своем веку видал. Ляки, бяки и паиньки, голуби чистотой и нравственные арапы.

Малый театр. В зрительном зале сидит один человек.

Г-н Тимковский (со сцены. Наставительно): -- Ученье (с просветительным л и цом) -- свет. Неученье (мрачно сдвигает брови) -- тьма. (Убежденно). Мрак есть зло! (Сжимая кулаки). С мраком надо бороться! Зритель (вынимая часы. Болезненно): -- Николай Иванович! Половина первого! Ей-Богу, половина первого! Г-н Тимковский (поднимая палец): -- С невежеством, говорю я, надо бороться! (С глубокой уверенностью). Мужика надо лечить! Лекарства помогают в болезнях. Скрипку ценят по тону. И в рубище почтенна добродетель. Зритель (вскакивая): -- Николай Иванович!!! Зачем же вы мне этого раньше не сказали? Вы могли мне это сказать в восемь часов. Теперь-с тридцать пять минут первого-с! Я ухожу! (Идет). Г-н Тимковский (вне себя): -- Держи его! Спеленать каналью! К креслу его прибинтовать! Капельдинер (прибинтовывая зрителя к креслу марлей): -- Не препятствуйте, господин! Готово! Г-н Тимковский (подходя ближе, тихо и умиленно): -- Деревню любить нужно! Деревня темна. Ее учить нужно! Деревню лечить нужно. Ее любить нужно, -- деревню-то, говорю я. Деревню! Зритель (привязанный. С помутившимися глазами): -- Ненавижу я вашу деревню! Ненавижу! Я сейчас в провинцию поеду! Я деревню сожгу! Я им эпидемию пушу! Я оспу им привью! Я такое сделаю, такое... (Корчится в судорогах). Г-н Тимковский (подходя еще ближе): -- Любить ее надо, деревню! (Наклон я ясь над зрителем, проникновенно): Жалеть ее надо! Жалеть! Зритель (впадая в беспамятство) : -- Уб...ью, де...рев...ню уб... Капельдинер: -- Кажется, кончились. Г-н Тимковский (стучит обмершему пальцем в лоб). -- Ученье -- свет, а неученье -- тьма. С невежеством надо бороться. Мрак вреден, свет полезен. (Сл ы шен тихий стон). Я тебя начиню, ракалью! (Нагибается обмершему к уху и ше п чет). Скрипку ценят по тону. И в рубище почтенна добродетель. Капельдинер (шатаясь): -- Мне дурно. Г-н Тимковский (Смотрит на него орлом. Ударяя себя обеими руками в грудь): -- Дважды два -- четыре! Что ты можешь на это возразить? Занавес быстро падает. Из-за занавеса слышно: "Трижды три -- девять!".

Действие I.

Красивое местоположение. Ложбинка. С одной стороны деревня, с другой -- фабрика, посередине -- стол. На столе книги и медикаменты. Акушерка (входя, радостно): -- У бабы Матрены сейчас тройню приняла. Целую тройню! (Восторженно). "Сейте разумное, доброе, вечное!" Доктор (поправляя очки) : -- Сейте. Акушерка: -- А что бы мужику Калистрату дать? У него сорок два и четыре.. Доктор (поправляя очки): -- Дайте ему хинину. (Подает ей порошок). "Сейте разумное, доброе, вечное!" Пожимают друг другу руки и уходят рука об руку. 1-й помещик (входя): -- Мужика-с драть нужно! 2-й помещик: -- Драть, да из "Гражданина" приговаривать: "Не мужичествуй! Не мужичествуй!" Принудительно ему в это самое время "Гражданин" читать! Еще неизвестно, что подействительней! 1-й помещик: -- Ели сейчас у Маркса Марксовича Марксистова человека! 2-й помещик: -- Вкусно? 1-й помещик (целуя пальчики): -- Соус какой! И ведь что бы, казалось? Простой деревенский человек. А до какой он его мягкости довел! Нежности! 2-й помещик. -- Да, уж так приготовить мужика, как Маркс Марксович Марксистов, никто не приготовит! 1-й помещик: -- Да я вам все сейчас расскажу, как мужика сделать мягче! (Садятся в сторонке и с упоением говорят. По временам только доносится: "Ст у день из человеческой губы!" "Л почку ему зажарить!" И поцелуи пальчиков). Татьяна (Народникова дочь, выходя из-за фабричной трубы в большой заду м чивости. Она все слышала): -- "Никто так не сумеет приготовить мужика, как Маркс Марксович"... А отец! (С глубоким вздохом) Бедный отец! Всю жизнь ты хочешь приготовить мужика, и у тебя ничего не выходит! Входят Марксистов и Анна, Народникова жена. Анна (в нерешительности): -- А муж говорит, что деревню надо любить! Марксистов (он с зубочисткой): -- А по-моему, деревню нужно ненавидеть. Анна (со вздохом): -- Ах, как вы это справедливо говорите! Марксистов (с увлечением): -- Я сам мужика люблю. Например, под кислым соусом. Жареный на фабричном котле русский мужик! Могу сказать: "Люблю отчизну я, но странною любовью". Анна (качая головой, но не без нежности): -- Людоед! Марксистов: -- Людоед, -- и горжусь этим! (Смотрит на нее так, как умеет смотреть только один г. Южин). Послушайте, уедем со мной, а?! За границу, -- и будем жить припеваючи. Вы на рояли играть будете. А я вам буду припевать! Анна (колеблясь): -- А у вас есть голос? Марксистов: -- Все есть! Анна: -- Поедемте. Уходят. Татьяна (выбегая): -- Мать пошла с Марксистовым... Марксистов (возвращаясь один): -- Здравствуйте,Танюша! Татьяна (с ужасом): -- Я вас боюсь! Марксистов: -- А вы когда сердитесь, -- у вас на лбу этакая складочка, как у мамаши вашей! (На лице у него "этакое рассуждение"). Ужасно вы на свою мамашу похожи! (Смотрит на нее так, как во всем мире может смотреть только один г. Южин. И уходит). Татьяна (схватываясь за сердце и качаясь на ногах): -- Ах! Доктор (входит. Подает ей руку. Дружески): -- Сейте разумное... Татьяна: -- Ах, отстаньте вы от меня с вашим разумным! (Вне себя). Не хочу я сеять! (Топает ногами). Не хочу, не хочу, не хочу! Доктор (поправляя очки): -- Чего ж вы хотите? Татьяна. -- Я жать хочу! Понимаете вы, -- жать. Довольно папаша всю жизнь просеял! Я жать хочу! Жить и жать, жать и жить. Доктор (поправляя очки): -- Пойти кому-нибудь нарыв разрезать! (Уходит, повторяя, чтоб не забыть: "Сейте разумное, доброе, вечное"). Татьяна (вне себя): -- Маркс! Маркс! Маркс! (Обнимает фабричную трубу и целует ее). Маркс! (В рыданиях уходит). Народников (выходя из кустов. Он все слышал, но у Марксистова на него вексель, и он не хотел показываться кредитору на глаза. С отчаянием): -- Да что ж это такое? А? Все взял, все покорил, все ему принадлежит! Мужиков развратил; на гармонии играют! Он на моей жене женится! Он на моей дочери женится! (Хватаясь за голову). Он на мне еще женится! (В безумии). Нет! Пускай уж лучше жена с ним бежит! (Кричит вслед Марксистову). Увозите мою жену! Богом вас молю: увозите! (В рыданиях падает). 1-й помещик (второму): -- А особливо хорошо, ежели ему уши мелко порубить, да с лучком...

Занавес.

Действие II.

Комната у Народникова. Мебель. На мебели печати. Татьяна и Анна. Татьяна: -- Ты, мама, сегодня уезжаешь? Анна: -- С любовником, дочка, уезжаю. Татьяна: -- А хорошо, должно быть, уезжать с любовником? Анна: -- Очень приятно. Татьяна (в задумчивости): -- Странно, однако, он мне что-то говорил. Анна: -- И вовсе неправда. И вовсе не тебе, а мне. "Ваши, -- говорит, достоинства, Анна Родионовна"... Татьяна: -- Ах, маменька, он это мне говорил. "У вас, -- говорит, -- складочка!" Анна: -- Вечно спорит, несносная девчонка. Это мне он про складочку: "В ваших, -- говорит, -- бровях складочка!" И при этом так на меня посмотрел! Татьяна: -- Он и на меня так посмотрел! Анна: -- Ну, вот важность, что посмотрел! Мимоходом! "Дай, думает, я и на нее посмотрю!" Татьяна (в слезах): -- Мама, это уж из "Ревизора". Народников (входя с Марксистовым. Старается быть веселым): -- А вот и Маркс Марксович! Заехал к нам! Не забыл обещания. Все, душечка, тебя увезти хочет. Ну, счастливого вам, господа, пути! Играйте на рояле, нас не забывайте! А если тебе, Анна, надоест за границей на рояле играть, -- ты имей в виду, пожалуйста, ко мне! Непременно! Буду очень рад! Во всякое время! Марксистов (кланяясь): -- Ваши гости! Ваши гости! Анна (поворачиваясь): -- Я не еду! Народников (растерянно): -- Как не едешь? Все уложили. Анна: -- А так -- не поеду и не поеду! Вот и весь сказ! Марксистов (демонически): -- "Опять один! Опять я сир!" (Вынимает из ка р мана вексель Народникова и рвет). Вот твой вексель. Народников (недовольно): -- Что ж это ты, Маркс Марксович, все мои векселя рвешь? Какую моду взял! Я новый напишу, а ты опять разорвешь. Ведь, этак я, брат, на одну вексельную бумагу разорюсь! Марксистов: -- Прощайте! (Уходит). Народников (потираяруки): -- Вот и умница, Анна, что не поехала. Осталась! Заживем теперь отлично. Сеять будем! Анна (при слове "сеять" посмотрела на него с ужасом). Народников: -- Сеять разумное, доброе, вечное... Анна (трясясь всем телом, глаза безумные): -- Опять сеять? Мало ты сеял! Изверг ты сеяный! Народников: -- Деревню любить надо... Анна: -- Ненавижу! Нена... (За кулисами вопли ужаса). Г-н Тимковский (высовываясь из ложи): -- Что там случилось? Капельдинер: -- Зритель отбинтовался. Побежал, деревню поджег! Народников: -- Деревня горит! Деревню любить нужно! Деревню тушить нужно! Что же ты, Анна! Таня? Татьяна (в исступлении): -- Пусть она горит, ваша деревня! Ненавижу! Ненавижу! Народников (в растерянности): -- Вот так посеял любовь к деревне! Один народу мешать пойду! (Уходит). Татьяна (вслед ему): -- Нет, стой, отец! И я бегу тушить! Дай мне кишку -- залить народное бедствие. (Надевает пожарную каску). Да здравствует женская пожарная команда! (Убегает). Анна (садится за рояль. Глаза у Анны вылезли из орбит и безумны. Она дико хохочет и начинает играть. Пожар пылает, Анна играет). Сам г. Тимковский (высовываясь из ложи и в ужасе показывая на нее пал ь цем): -- Нероница!

Занавес.

7 часов утра. Коридор Малого театра. Зритель (в изнеможении): -- Капельдинер, калоши! Где ты посеял мои калоши? Капельдинер (в умоисступлении, беспамятстве и безумии): -- "Сейте разумное, доброе, вечное"... (Разбрасывает калоши во все стороны). Г-н Тимковский (потирая руки): -- Усвоили! Я: -- Еще никогда такие хорошие слова не были так скверно произносимы, как в этой пьесе.

КОММЕНТАРИИ

Театральные очерки В.М. Дорошевича отдельными изданиями выходили всего дважды. Они составили восьмой том "Сцена" девятитомного собрания сочинений писателя, выпущенного издательством И.Д. Сытина в 1905--1907 гг. Как и другими своими книгами, Дорошевич не занимался собранием сочинений, его тома составляли сотрудники сытинского издательства, и с этим обстоятельством связан достаточно случайный подбор произведений. Во всяком случае, за пределами театрального тома остались вещи более яркие по сравнению с большинством включенных в него. Поражает и малый объем книги, если иметь в виду написанное к тому времени автором на театральные темы. Спустя год после смерти Дорошевича известный театральный критик А.Р. Кугель составил и выпустил со своим предисловием в издательстве "Петроград" небольшую книжечку "Старая театральная Москва" (Пг.--М., 1923), в которую вошли очерки и фельетоны, написанные с 1903 по 1916 год. Это был прекрасный выбор: основу книги составили настоящие перлы -- очерки о Ермоловой, Ленском, Савиной, Рощине-Инсарове и других корифеях русской сцены. Недаром восемнадцать портретов, составляющих ее, как правило, входят в однотомники Дорошевича, начавшие появляться после долгого перерыва в 60-е годы, и в последующие издания ("Рассказы и очерки", М., "Московский рабочий", 1962, 2-е изд., М., 1966; Избранные страницы. М., "Московский рабочий", 1986; Рассказы и очерки. М., "Современник", 1987). Дорошевич не раз возвращался к личностям и творчеству любимых актеров. Естественно, что эти "возвраты" вели к повторам каких-то связанных с ними сюжетов. К примеру, в публиковавшихся в разное время, иногда с весьма значительным промежутком, очерках о М.Г. Савиной повторяется "история с полтавским помещиком". Стремясь избежать этих повторов, Кугель применил метод монтажа: он составил очерк о Савиной из трех посвященных ей публикаций. Сделано это было чрезвычайно умело, "швов" не только не видно, -- впечатление таково, что именно так и было написано изначально. Были и другого рода сокращения. Сам Кугель во вступительной статье следующим образом объяснил свой редакторский подход: "Художественные элементы очерков Дорошевича, разумеется, остались нетронутыми; все остальное имело мало значения для него и, следовательно, к этому и не должно предъявлять особенно строгих требований... Местами сделаны небольшие, сравнительно, сокращения, касавшиеся, главным образом, газетной злободневности, ныне утратившей всякое значение. В общем, я старался сохранить для читателей не только то, что писал Дорошевич о театральной Москве, но и его самого, потому что наиболее интересное в этой книге -- сам Дорошевич, как журналист и литератор". В связи с этим перед составителем при включении в настоящий том некоторых очерков встала проблема: правила научной подготовки текста требуют давать авторскую публикацию, но и сделанное Кугелем так хорошо, что грех от него отказываться. Поэтому был выбран "средний вариант" -- сохранен и кугелевский "монтаж", и рядом даны те тексты Дорошевича, в которых большую часть составляет неиспользованное Кугелем. В каждом случае все эти обстоятельства разъяснены в комментариях. Тем не менее за пределами и "кугелевского" издания осталось множество театральных очерков, фельетонов, рецензий, пародий Дорошевича, вполне заслуживающих внимания современного читателя. В настоящее издание, наиболее полно представляющее театральную часть литературного наследия Дорошевича, помимо очерков, составивших сборник "Старая театральная Москва", целиком включен восьмой том собрания сочинений "Сцена". Несколько вещей взято из четвертого и пятого томов собрания сочинений. Остальные произведения, составляющие большую часть настоящего однотомника, впервые перешли в книжное издание со страниц периодики -- "Одесского листка", "Петербургской газеты", "России", "Русского слова". Примечания А.Р. Кугеля, которыми он снабдил отдельные очерки, даны в тексте комментариев. Тексты сверены с газетными публикациями. Следует отметить, что в последних нередко встречаются явные ошибки набора, которые, разумеется, учтены. Вместе с тем сохранены особенности оригинального, "неправильного" синтаксиса Дорошевича, его знаменитой "короткой строки", разбивающей фразу на ударные смысловые и эмоциональные части. Иностранные имена собственные в тексте вступительной статьи и комментариев даются в современном написании.

СПИСОК УСЛОВНЫХ СОКРАЩЕНИЙ

Старая театральная Москва. -- В.М. Дорошевич. Старая театральная Москва. С предисловием А.Р. Кугеля. Пг.--М., "Петроград", 1923. Литераторы и общественные деятели. -- В.М. Дорошевич. Собрание сочинений в девяти томах, т. IV. Литераторы и общественные деятели. М., издание Т-ва И.Д. Сытина, 1905. Сцена. -- В.М. Дорошевич. Собрание сочинений в девяти томах, т. VIII. Сцена. М., издание Т-ва И.Д. Сытина, 1907. ГА РФ -- Государственный архив Российской Федерации (Москва). ГЦТМ -- Государственный Центральный Театральный музей имени A.A. Бахрушина (Москва). РГАЛИ -- Российский государственный архив литературы и искусства (Москва). ОРГБРФ -- Отдел рукописей Государственной Библиотеки Российской Федерации (Москва). ЦГИА РФ -- Центральный Государственный Исторический архив Российской Федерации (Петербург).

ЖИЗНЬ или СМЕРТЬ!

Трагедия в 2-х действиях, с прологом и эпилогом

Соч. Н.И. Тимковского и В.М. Дорошевича

Впервые -- "Русское слово", 1903, 15 октября, No 282. ...служит продолжением пьесы "Дело жизни". -- Пародия опубликована через день после премьеры пьесы Н.И. Тимковского в Малом театре, состоявшейся 13 октября 1903 г. Сейте разумное, доброе, вечное! -- Цитата из стихотворения Н.A. Некрасова "Сеятелям" (1877). "Гражданин" -- политический и литературный журнал консервативного направления, издавался в Петербурге в 1872--1914 гг. Основателем и издателем был князь В.П. Мещерский Люблю отчизну я, но странною любовью -- цитата из стихотворения М.Ю. Лермонтова "Родина" (1841). Нероница! -- Здесь: последовательница римского императора Нерона, устроившего грандиозный пожар Рима.

Ср. И в рубище почтенна добродетель .

Карамзин.

Ср. γένοιτο και απλουτος εν τιμαις ανήρ .

И бедный человек может быть в почестях.

Sophocl. fr. 783.

См. бедность не порок.

См. у мужика кафтан сер .

• - ветхая, рваная одежда; одежда из грубой ткани...

  Энциклопедия моды и одежды

• - @font-face {font-family: "ChurchArial"; src: url;} span {font-size:17px;font-weight:normal !important; font-family: "ChurchArial",Arial,Serif;}  изодранная, ветхая одежда...

  Словарь церковнославянского языка

• - Ср. Дурак, сознавшийся, что он дурак, есть уже не дурак! Какова правда! Он сыплет истинами. Достоевский. Униженные и оскорбленные. 3, 2. Ср. Le plus sage est celui qui ne pense pas l"être. Boileau...

  Толково-фразеологический словарь Михельсона

• - 1) оскорбление; 2) кулак; 3) мужской половой орган; грубовато) - оскорбление; непринятие оскор­бления...
• - якобы похвала...

  Живая речь. Словарь разговорных выражений

• - Á сущ см. _Приложение II р́у́бища мн. р́у́бища р́у́бищ Холодная весна. Голодный Старый Крым, Как был при Врангеле, - такой же виноватый...

  Словарь ударений русского языка

• - ветхое...

  Словарь эпитетов

• - Тв. ру/бищем...

  Орфографический словарь русского языка

• - см. рубаха...

  Толковый словарь Даля

• - РУ́БИЩЕ, -а, ср. Ветхая, рваная, изношенная одежда...

  Толковый словарь Ожегова

• - Дуракъ, еслибъ зналъ, что онъ дуракъ, - не былъ бы дуракъ. Ср. Дуракъ, сознавшійся, что онъ дуракъ, есть уже не дуракъ! Какова правда! Онъ сыплетъ истинами. Достоевскій. Униженные и оскорбленные. 3, 2...
• - Рубище не дуракъ, а золото не мудрецъ. Ср. И въ рубищѣ почтенна добродѣтель. Карамзинъ. Ср. γένοιτο καὶ ἄπλουτος ἐν τιμαῖς ἀνήρ. Пер. И бѣдный человѣкъ можетъ быть въ почестяхъ. Sophocl. fr. 783...

  Толково-фразеологический словарь Михельсона (ориг. орф.)

• - Большой руки дурак: невступно дурак; с замочкой, впритруску, в нагнет, отпетый дурак...
• - См. УЧЕНЬЕ -...

  В.И. Даль. Пословицы русского народа

• - См. УМ -...

  В.И. Даль. Пословицы русского народа

• - См. ДОСТАТОК -...

  В.И. Даль. Пословицы русского народа

"рубище не дурак, а золото не мудрец" в книгах

Солженицын в рубище

Из книги В круге последнем автора Решетовская Наталья Алексеевна

Солженицын в рубище 8 января 1973 года газета «Нью-Йорк таймс» опубликовала статью комментатора АПН С. Владимирова «Беден ли Солженицын». Ниже следует текст этой публикации: Нобелевский лауреат без крыши над головой и цента в кармане. Этот жалостливый портрет литератора

«Рубище для миллиардерши», или Двуполая мода

Из книги Коко Шанель. Я и мои мужчины автора Бенуа Софья

«Рубище для миллиардерши», или Двуполая мода Шел 1916 год; трудности с получением добротных материалов никак не заканчивались. И тогда в какой-то момент Коко решает закупить партию бракованной ткани, завалявшейся на складах фабриканта Родье. Еще до войны текстильщику

«Дурак, дурак, а полковник!»

Из книги Обречены на подвиг. Книга первая автора Григорьев Валерий Васильевич

«Дурак, дурак, а полковник!» В один из дней прибыл к нам на аэродром легендарный летчик Бакинского округа ПВО, старший инспектор-летчик нашей дивизии подполковник Михаил Андреевич Переверзев. Он прославился как ас, которому по силам любые полетные задания независимо

Дурак однажды - дурак навсегда

Из книги Грязный футбол автора Дрейкопф Марсель

Дурак однажды - дурак навсегда Единственный шанс развеять свой имидж недоумка, завоеванный еще в ГДР, Эдуард Гейер потерял, будучи тренером «Энерги Коттбус». Его команда как раз установила рекорд бундеслиги, выставив на игру одиннадцать иностранных игроков, что в таком

Золото желанное - золото проклятое

Из книги Люди, корабли, океаны. 6000-летняя авантюра мореплавания автора Ханке Хельмут

Золото желанное - золото проклятое Началось это в океане Начало открытию положил пронзительный крик радости, вырвавшийся из глоток отчаявшихся людей: «Тьерра! Тьерра!» Полтора тысячелетия до этого с неменьшим восторгом и почти при таких же обстоятельствах люди

27. Исчезнувшее золото американских ацтеков и исчезнувшее золото сибирских остяков

Из книги автора

27. Исчезнувшее золото американских ацтеков и исчезнувшее золото сибирских

«Золото - всюду мерцало золото…»

Из книги Самые богатые люди Древнего мира автора Левицкий Геннадий Михайлович

«Золото - всюду мерцало золото…» 1 ноября 1922 г. экспедиция приступила к расчистке от щебня и мусора пространства близ гробницы Рамзеса. Ими оказался засыпан древний поселок строителей царских гробниц. Все это было бы интересно туристам, но не археологу, поставившему

Что слава? - Яркая заплата / На ветхом рубище певца

Из книги Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений автора Серов Вадим Васильевич

Что слава? - Яркая заплата / На ветхом рубище певца Из стихотворения «Разговор книгопродавца с поэтом» (1824) А. С. Пушкина (1799-1837). Там же: Что слава? Шепот ли чтеца? Гоненье ль низкого невежды? Иль восхищение

Глава 4. Ты зритель - я дурак, я зритель - ты дурак

Из книги Стерва на капитанском мостике. Преимущества и издержки власти автора Кабанова Елена Александровна

Глава 4. Ты зритель - я дурак, я зритель - ты дурак Мы уже упоминали о боязни публичных выступлений. Это чувство основано на чувстве тревоги, на неуверенности в том, что можно произвести приятное впечатление с первого взгляда, с первых слов и с первых шагов. Для прекрасного

ПОВЕСТЬ I МАША - ДЫРЯВОЕ РУБИЩЕ

Из книги Наша общественная жизнь автора Салтыков-Щедрин Михаил Евграфович

ПОВЕСТЬ I МАША - ДЫРЯВОЕ РУБИЩЕ Ваня - белые перчатки полюбил Машу - дырявое рубище. Они встретились на крутом берегу реки; Ваня бил бекасов, Маша собирала грибы; солнце; с реки веет ветерок; издали доносится рожок пастуха…- Что это у тебя - грибы? - спрашивает Ваня -

Золото, золото падает с неба

Из книги Дети (май 2007) автора Русская жизнь журнал

Золото, золото падает с неба Назначение Фурсенко на пост министра образования и науки общественность восприняла с энтузиазмом. Рафинированность и удачливость - нечастое сочетание. Биография, происхождение, определенные научные заслуги, да и сам облик, стиль, манеры - все

БРОНЗА... СЕРЕБРО... ЗОЛОТО... БРОНЗА... СЕРЕБРО... ЗОЛОТО... На XXX Олимпийских играх Россия заняла 4-е место Алексей Гордеев 15.08.2012

Из книги Газета Завтра 976 (33 2012) автора Завтра Газета

17. Безумные и слепые! что больше: золото, или храм, освящающий золото?

Из книги Толковая Библия. Том 9 автора Лопухин Александр

17. Безумные и слепые! что больше: золото, или храм, освящающий золото? ????? ??? ?????? (безумные, - собств. глупые, - и слепые) указывает на недомыслие, глупость, нелогичность и духовную слепоту фарисеев и книжников. Даже становясь на их собственную точку зрения, следовало бы

10. Из Едема выходила река для орошения рая; и потом разделялась на четыре реки. 11. Имя одной Фисон: она обтекает всю землю Хавила, ту, где золото; 12. и золото той земли хорошее; таи бдолах и камень оникс. 13. Имя второй реки Гихон,

Из книги Толковая Библия. Том 1 автора Лопухин Александр

10. Из Едема выходила река для орошения рая; и потом разделялась на четыре реки. 11. Имя одной Фисон: она обтекает всю землю Хавила, ту, где золото; 12. и золото той земли хорошее; таи бдолах и камень оникс. 13. Имя второй реки Гихон, Общий довольно загадочный характер библейского

Дурак и мудрец

Из книги На Крыльях Надежды: Поэзия автора Озорнин Прохор

Дурак и мудрец Дурак к мудрецу как-то в гости пришел,О людях у них разговор вдруг зашел.Дурак утверждал: все вокруг дураки,И мудрость для многих совсем не с руки,И глупости делает каждый из них,И учит других точно подлинный псих,И свиньям подобно не знают все меры,Дурные у