Давид и урия. Рембрандт Харменс ван Рейн. Аман узнает свою судьбу. Эрмитаж
Давид и Урия (холст, масло, Рембрандт Харменс ван Рейн - 1665г.)
Рембрандт Харменс ван Рейн - голландец, величайший художник золотого века живописи. В его творчестве были и гравюры, и этюды, и рисовальные работы помимо знаменитой масляной живописи. Но главным достоинством его богатой коллекции стала разносторонность выбранных сюжетов и богатая градация по сюжетной линии. Большую часть тематических собраний составляет та, что написана по сюжетам библейских притч. Это обусловлено набожностью людей, живущих под гнетом церковных гонений и слепой веры.
Среди сказаний, вызывающих интерес у многих творцов, была печальная притча об израильском царе Давиде, его верном войне Урии Хеттеянине и жене война Вирсавии, дочери приближенного к царю гвардейца Елиама.
В основе завязки и трагического конца истории лежал роковой любовный треугольник. Где главными героями были сам Давид, Урия и молодая Вирсавия. Зачинщиком тайной любовной связи стал Давид, проведший ночь с красавицей. Результатом единственной ночи стала неожиданная беременность женщины, а, следовательно - сплетни и прямой путь к участию в людской молве и недовольствах. По аналогии с похожими историями могущественный Давид решился на подлость и всячески пытался извести соперника - законного супруга Вирсавии. После того, как Урия отказался войти в собственный дом, чем спутал замысел покровителя, Давид отважился на единственное верное средство - убийство соперника в бою. Урия был сражен. Смерть война развязала руки Давиду, и тот женился на Вирсавии, чем вызвал гнев Божий и проклятии. Беда за бедой настигала дом и семью Давида, и тот раскаялся в деянии. Прощение распространилось впоследствии и на жен его, и дом родной, и на детей.
Несмотря на счастливую развязку истории, авторы полотен особое внимание уделяли моментам наиболее мрачным. Одним из них стал разговор Давида и Урии, когда воин отправлялся на верную смерть. «Давид и Урия» - полотно Рембрандта с повествованием конца разговора и ухода печального и обозленного Урии из палат Давида.
Наравне с мрачным сюжетом сама картина так же не пестрит радужными красками. Настроение утраты и понимания предательство возлюбленной солдата автор передал довольно-таки темными красками, краплаком и угольной сажей. Еще раз, обозначив свой талан мастера светотени, Рембрандт «вырвал» мрачное лицо Урии из мрака комнаты. Уход война сопровождается скорбью в глазах старца на дальнем плане и лукавым взором Давида. Эти три белых пятна в сумраке интерьера скупы на мимику и красноречивы одновременно.
Благодаря опыту художника, а на тот период Харменсу ван Рейну исполнилось 59 лет, картина получилась взрослой и тоскливой, точной копией душевных переживаний самих героев и пожилого автора. К сожалению, этот период творчества живописца стал началом заката. Его полотна были чересчур темными, слишком печальными. В далекое прошлое ушла детализация, которою демонстрировал «свежий» молодой Рембрандт. Однако, сегодня, настоящий ценитель - наш современник не делает ставку на моду в деталях, он ценит старину, понимает автора, воспринимает его письмо, как должно, глубоко и трепетно.
Лара Ягер-Красселт
Куратор Лейденской коллекции
Никто из голландских художников в то время не работал сам по себе, особенно в Лейдене. У каждого из этих великих мастеров был свой путь в живописи, однако они внимательно следили за творчеством друг друга и оказывали друг на друга огромное влияние. Каждая работа, представленная на выставке, уникальна. Но рассматривая их все вместе, можно острее почувствовать, что же было сутью мастерства каждого из них - и что из себя представляла панорама голландского искусства XVII века.
Рембрандт Харменс ван Рейн
«Пациент, упавший в обморок (Аллегория обоняния)». Около 1624–1625
В Лейденской коллекции есть три ранние работы Рембрандта. Кажется, что они не имеют ничего общего с тем художником, которого мы знаем, но если вы присмотритесь к ним повнимательнее, то увидите, что уже здесь он размышляет о свете, а его персонажи выглядят очень живыми. В серии «Аллегории» он рассказывает о чувствах: слухе, осязании, обонянии. Эти работы переполнены эмоциями и экспрессиями, и в них уже можно увидеть отзвуки того, чем он станет.
Ян Ливенс
«Игроки в карты». Около 1625
На заре карьеры Рембрандта большие надежды подавал его друг Ливенс, с которым он вместе приехал в Лейден и делил мастерскую. Если ранний Рембрандт создавал небольшие работы, то Ливенс работал совсем в другом масштабе, однако в этих картинах было много общего: и плотная композиция, и эффектно выставленный свет. Ливенс казался более ясным и сильным художником, и, когда человек от голландского губернатора отправился в Лейден, чтобы оценить художественные таланты, то было неочевидно, что именно Рембрандт станет самым великим художником своего времени.
Интересно, что про Ливенса до недавнего времени как будто не вспоминали - хотя он был чудесным художником. Он тоже учился у Ластмана, но выбрал другой путь: когда Рембрандт поехал в Амстердам, Ливенс отправился в Англию, чтобы работать с британским двором, он стал писать портреты в духе фламандцев - и больше никогда он не создавал таких больших работ с драматическими тенями.
Питер Ластман
«Давид и Урия». 1619
На шесть месяцев Рембрандт едет в Амстердам, чтобы учиться историческим сценам у Питера Ластмана, самого важного исторического живописца, который работал в начале XVII века. Рембрандт отправился учиться к нему, потому что хотел учиться рассказывать истории.
Глядя на работы Ластмана, совершенно невозможно понять, почему Рембрандт заинтересовался им, что он мог у него найти. Казалось бы, это совершенно другой стиль. Но Ластман умел прекрасно рассказывать истории. Среди этих фигур мы видим короля Давида, который должен отдать письмо солдатам, который отправит Урию (муж женщины, которой царь Давид хотел обладать. - Прим. ред .) на войну, где тот впоследствии погибнет. Жесты героев на картине помогают понять, что же будет дальше: кажется, будто даже собака смотрит в будущее и чего-то ждет.
Детали здесь удивительно проработаны, так что, даже не зная историю за этой картиной, можно восхищаться многими моментами - как изящно написана ткань, как здорово проработаны даже носки короля! Так Рембрандт научился рассказывать истории и понял, как сильно ему в этом помогает портрет, а научил его этому именно Ластман.
Хендрик Тербрюгген
«Аллегория христианской веры». Около 1626
А Хендрик Тербрюгген очень сильно повлиял на свет Рембрандта: этот художник бывал в Италии и видел работы Караваджо. Рембрандт никогда не ездил в Италию, но ему удалось понять, как работает свет, благодаря другим мастерам.
Хендрик Тербрюгген принадлежал к группе художников, известных как утрехтские караваджисты: они стали работать со светом и тенью в духе Караваджо, но в Нидерландах. Не они одни: Ливенс и Рембрандт тоже начинают размышлять о том, как свет меняет плоскость картины.
Рембрандт Харменс ван Рейн
«Автопортрет с затененными глазами». 1634
Рембрандт обожал рисовать свои портреты. Это давало ему возможность не только примерять на себя разные образы, но также играть и со светом. Есть в Рембрандте та удивительная магия, которой трудно подобрать слова, - то, как он мог передать чувство внутренней жизни человека, показать его личность. Ни одному другому художнику это не удалось в той же мере, что и ему, его персонажи кажутся невероятно живыми.
Фердинанд Бол
«Автопортрет у парапета». 1648
На учеников Рембрандта очень повлиял его интерес к автопортрету: Бол тоже одет в парадный костюм с медальоном, рисует себя в той же позе. Диалог с мастером очевиден, и пусть той же магии, что у Рембрандта, здесь не увидеть, стоит отметить, что Бол, в свою очередь, был замечательным художником и очень успешным.
Приписывается Герриту Дау
«Автопортрет (?) за мольбертом». Около 1628–1629
Дау - это первый ученик Рембрандта в Лейдене. Удивительно, что еще до того как он отправился в Амстердам, у него уже были ученики. Хотя, кажется, будто он в своих работах выбрал совсем другой путь. Эта работа, которая приписывается ему, очень важна. На ней изображен художник, который сидит за мольбертом и рисует разные объекты, которые есть в студии.
В этой работе есть много отсылок к Рембрандту - все объекты здесь вполне могли бы появиться на картинах исторического художника, однако Дау совсем не такой. Он художник повседневности и повседневной жизни. В этой работе он размышляет о своем будущем - хочет ли он стать художником такого же рода, как Рембрандт? Интересно, что стена напоминает стену из автопортрета Рембрандта, который был выполнен совсем недавно, а на стене висят наброски, напоминающие картины его и других лейденских художников.
Геррит Дау
«Девушка с попугаем и клеткой у окна». Около 1660–1665
В дальнейшем манера Дау будет очень далека от стиля Рембрандта: он создает невероятно изящную живопись небольшого размера, практически кабинетного формата, и его картины люди в то время хранили как драгоценности. Обратите внимание, как реалистично проработаны малейшие детали - страницы книги, текстура ткани, песочные часы. А в отдельной серии своих работ он превращает картины в воображаемые окна, из которых выглядывают персонажи, - невероятно игровой формат, которым он как бы говорит: посмотрите, какой я великий художник, я могу играть с плоскостью холста так, чтобы мои персонажи попадали в реальный мир. Он был одним из самых высоко оцениваемых европейских художников своего времени.
Габриель Метсю
«Старуха за едой в интерьере». Около 1654–1657
В молодости Габриель Метсю работал в Лейдене. Его сильно занимает повседневность, которой он не будет уделять столько внимания в дальнейшем, и станет дальше работать в духе, немного напоминающем Вермеера. Можно сказать, что Метсю и Вермеер были в диалоге друг с другом. А сейчас Метсю много рисует портретов простых мужчин и женщин в домашней обстановке и в его работах есть очень много психологизма, понимания того, как устроена жизнь человека. Наверное, на этом портрете мы можем увидеть вдову: скромную женщину, которой почти нечего есть, - и что-то в ней есть такое, что не дает нам остаться равнодушными. Чтобы понять эту картину, не нужно знать сложную историю: огня в камине нет и, наверное, в доме холодно, но женщина кажется спокойной и сосредоточенной на еде. Рядом сидит кот, тускло падает свет. Это одна из прекрасных работ Метсю, где отражен его интерес к простым моментам жизни.
Ян Вермеер Делфтский
«Девушка за верджинелом» (1670–1672)
Этот тип жанровой живописи тогда становится очень популярным в Лейдене: в нашей коллекции есть еще две работы, которые немного напоминают Вермеера, где мужчина курит трубку, а женщина читает письмо. Вермееру удается преодолеть эту традицию: он знал про жанровую живопись Лейдена, знал, как Метсю работал в Амстердаме. Вермеер работал в Делфте и тоже интересовался элегантными женщинами в интерьерах, которые могли играть музыку или читать письма, - совсем как у Метсю. Часто сюжет у этих картин один и тот же, но Вермеер поднимает их над уровнем повседневности, убирает из них приметы будней и тем самым приближает сюжет к исторической картине.
20.Рембрандт и голландская
живопись XVII в.
в коллекции Эрмитажа.
Собрание картин Рембрандта, хранящееся в Эрмитаже, известно во всем мире. Оно состоит из произведений разного времени: самое раннее из них датировано 1631 г., самое позднее относится к концу жизни художника. Это портреты, картины на библейские темы и на сюжеты из античной мифологии. Многие из них – признанные шедевры великого голландца.
Картинам Рембрандта в музее отведен отдельный зал. Здесь находятся также некоторые работы его голландских учеников.
«Портрет ученого» – самая ранняя из картин Рембрандта в Эрмитаже. Именно портретный жанр занимает исключительно важное место в творчестве великого мастера.
«Портрет ученого » – традиционное название картины, но кем в действительности был человек, представленный на полотне, – неизвестно. Лежащая перед ним книга и перо в руке указывают, возможно, на ученые занятия.
Флора» – одна из известнейших работ эрмитажного собрания. Произведение было исполнено Рембрандтом в год его женитьбы на Саскии ван Эйленбюрх. Долгое время считалось, что здесь художник запечатлел свою юную супругу.
Снятие с креста
Рембрандт Харменс ван Рейн (1606–1669), Голландия, 1634
«Жертвоприношение Авраама» – шедевр динамичного, экспрессивного стиля барокко в творчестве Рембрандта. Бурное движение в картине определено запечатленным в ней мгновением: стремительно появляется ангел, в падении изображен нож, который выронил потрясенный Авраам, а ладонь отца милосердно закрывает лицо сына.
«Портрет Бартье Мартенс» долгое время ошибочно считался изображением матери художника. Лишь в начале XX в. было установлено, что моделью мастера была Бартье Мартенс (1596–1678), жена Хермана Домера – краснодеревщика и изготовителя рам. Один из сыновей Бартье и Хермана – Ламберт Домер – был учеником Рембрандта и в дальнейшем стал известным пейзажистом. Рембрандт – самый дорогой в этот период живописец Амстердама – написал парные портреты супругов, которыми Бартье, очевидно, очень дорожила. Она завещала их Ламберту с условием, что он выполнит с них копии для своих братьев и сестер.
Картина «Прощание Давида с Ионафаном» представляет эпизод из Ветхого Завета (1 Цар 20:41, 42). Царь Саул, заподозрив своего полководца Давида в желании захватить трон, решил его убить. Сын Саула, царевич Ионафан, любивший Давида «как свою душу», сообщил ему о замысле отца. Рембрандт изобразил встречу друзей перед бегством Давида, когда они «плакали оба вместе, но Давид плакал более».
«Святое семейство» – одна из наиболее известных картин Рембрандта на данный сюжет, к которому мастер обращался не раз. Представленная художником сцена кажется обыденным эпизодом из жизни скромного семейства, однако в ней заключен глубокий символический смысл.
В поздний период творчества мастер чаще всего писал людей преклонных лет. Нередко ему позировали обитатели гетто – заселенного евреями района Амстердама.
Для портретов стариков характерна композиция с фигурами, представленными по грудь или по пояс. Как правило, портретируемые изображены сидящими в неподвижных позах, спокойно сложив перед собой руки. Фон этих картин нейтрален, детали немногочисленны, в колорите преобладают коричневые и красные тона. Лица и руки моделей выделены ярким светом. Постепенно угасая, он мерцает в красках, которыми переданы темные одеяния персонажей и фоны портретов.
Портрет старика-еврея
Рембрандт Харменс ван Рейн (1606–1669), Голландия, 1654
Иногда Рембрандт несколько раз писал одну и ту же модель. Так, пожилая женщина, запечатленная в «Портрете старушки», позировала мастеру и для других его работ.
В Эрмитаж картина поступила как «Портрет матери Рембрандта» не случайно: в XVIII и XIX вв. многие произведения художника считались изображениями его родных.
Одеяние пожилой женщины с необычным головным убором напоминает о вымышленных костюмах так называемых тронье.
Лицо со старческими морщинами, руки с узловатыми суставами переданы плотными энергичными мазками, характерными для поздней манеры художника.
Старческим лицам на портретах Рембрандта свойственно, как правило, выражение глубокой душевной грусти. В образах погруженных в себя стариков воплощены и мудрость, и печаль, пришедшие с годами прожитой жизни.
Однако «Портрет старика в красном» представляет человека, в лице и осанке которого ощутимы достоинство и сила характера.
Молодая женщина, примеряющая серьги » – небольшая картина, в которой запечатлен эпизод из повседневной жизни. Однако в искусстве XVII в. подобные сюжеты заключали в себе иносказательный смысл. Так, персонаж, любующийся своим отражением в зеркале, служил напоминанием о таких человеческих пороках, как суетность и тщеславие.
В то же время художник создал обаятельный женский образ, точно передав непринужденный жест героини, ее естественную грацию и живую улыбку. Обыденная сцена окрашена мягким настроением. Большую роль в его создании играет колорит, слагающийся из легких, пронизанных светом оттенков красного и коричневого цветов.
«Аман узнает свою судьбу» («Давид и Урия»?) – картина исторического жанра. Ее сюжет восходит к Ветхому Завету, но существуют два мнения по поводу того, какой библейский эпизод здесь представлен (отсюда два названия).
Версия истории о царе Давиде и его полководце Урии возникла в XX в. Полюбив Вирсавию – жену Урии, Давид отправил ее супруга на войну с письмом к военачальнику – приказом послать Урию на верную гибель (2 Цар 11,14). В этом случае, на первом плане картины изображен Урия, персонажи в глубине – царь Давид в короне и пророк Натан. Однако такому истолкованию противоречит отсутствие письма в руке главного
К шедеврам портретного жанра в позднем творчестве художника принадлежит «Портрет поэта Иеремиаса де Деккера».
Произведение было написано в последний год жизни Деккера (1606–1666) – друга и почитателя Рембрандта.
Художник изобразил близкого ему человека не в вымышленном одеянии, а в строгом черном костюме с плоским белым воротничком. Поэт представлен глубоко погруженным в себя. Прозрачная тень от полей высокой шляпы усиливает настроение грустной отрешенности, читающееся на лице модели (прием, характерный для Рембрандта).
«Возвращение блудного сына» – одна из вершин творчества Рембрандта.
Сюжет картины заимствован из евангельской притчи о блудном сыне (Лк 15:11–32). Некий юноша, получив от отца свою часть наследства, «пошел в дальнюю сторону и там расточил имение свое, живя распутно. Когда же он прожил все, настал великий голод в той стране, и он начал нуждаться». Он пас свиней, нищенствовал, голодал. Нужда заставила несчастного вернуться в отчий дом.
«Даная» – признанный шедевр Рембрандта. На полотне стоит дата 1636 г. Однако известно, что около 1643 г. художник возвратился к работе над произведением, во многом изменив его замысел и живописное решение. В истории «Данаи» много загадок. Вероятно, в 1656 г. она находилась в доме Рембрандта, а в 1660 г. еще не покинула Голландии. В 1755 г. «Даная» появляется в коллекции Кроза, в которой находилось не менее шести произведений разных авторов на этот же сюжет. Полотно Рембрандта было размещено в галерее Кроза напротив «Данаи, принимающей Юпитера в образе золотого дождя» работы Тициана.
История собрания картин Рембрандта в Эрмитаже началась значительно раньше, чем возник сам музей.
Первая из привезенных в Россию живописных работ мастера – «Прощание Давида с Ионафаном». Произведение было куплено по поручению императора Петра I в Амстердаме на распродаже знаменитого в Голландии собрания Яна ван Бейнингена, устроенной в 1717 г. перед отъездом его владельца в Южную Америку (в качестве правителя острова Кюрасао, в ту пору – голландской колонии).
Поначалу картина украшала один из интерьеров дворца Монплезир в Петергофе, а в 1882 г. поступила в Эрмитаж.
Основная часть собрания сформировалась в царствование Екатерины II. Императрица, правившая в Век Просвещения и воспринявшая его дух, покровительствовала искусствам. Она задумала создать картинную галерею, которая славилась бы в Европе.
Удачный случай помог русской государыне получить в 1764 г. картины, собранные берлинским купцом Гоцковским для Фридриха II – короля Пруссии. Расходы на войну заставили монарха отказаться от покупки произведений живописи, и купец предложил покрыть ими свой долг русскому двору. Год этого приобретения считается датой основания Эрмитажа. Тогда же начали строить Малый Эрмитаж – здание, где разместились картины.
Голландская живопись
Ни одна национальная школа живописи не знала такого бурного расцвета натюрморта. Только умение голландского мастера в самом малом увидеть частицу бытия подняло этот жанр до уровня ведущих.
Выражая новые художественные взгляды общества и обслуживая более широкого, чем раньше, потребителя - рядового гражданина первой в Западной Европе буржуазной республики, живописцы Голландии нашли доходчивый, яркий художественный язык.
Достижения голландских художников ознаменовали новый важный этап в поступательном развитии реализма, существенно обогатив и углубив его содержание и творческий метод. Они оказали огромное влияние на современное им и будущее искусство. К лучшим образцам голландской живописи обращались все прогрессивные деятели искусства XVIII-XIX веков. И по сей день остаются на вооружении художников-реалистов смелые достижения голландской школы, а ее проникнутые жизнеутверждающим чувством картины продолжают доставлять зрителю истинное художественное наслаждение.
Голландская школа дала человечеству плеяду выдающихся мастеров во главе с Халсом, Рембрандтом, Рейсдалом и Вермеером Делфтским. Их произведения навсегда вошли в мировую сокровищницу искусства и как величайшие проявления человеческого гения бережно хранятся в музеях и картинных галереях.
Государственный Эрмитаж обладает одной из крупнейших в мире коллекций голландской живописи. Ее первые экспонаты появились на берегах Невы в 1716 году, задолго до того, как был основан музей. В этом году Осип Соловьев приобрел для Петра I в Голландии сто двадцать одну картину, а вслед за тем Юрий Кологривов купил в Брюсселе и Антверпене еще сто семнадцать полотен. Несколько позже к этому собранию присоединились сто девятнадцать произведений, присланных царю английскими купцами Званом и Элсеиом. Голландaie картины, наряду с фламандскими, здесь преобладали: как сообщает биограф Петра I Яков Штелин, любимыми художниками царя были Рубенс, ван Дейк, Рембрандт, Стен, Вауверман, Брейгель, ван дер Верф и ван Остаде, а любимыми сюжетами - сцены из жизни «голландских мужиков и баб». В этой приверженности ко всему голландскому не следует видеть проявление только личного вкуса «шкипера Питера», как называли Петра во время его пребывания в Голландии. Голландский бюргерский демократизм, нашедший яркое выражение в национальной живописи, был особенно близок характеру демократических преобразований в России того времени в области культуры н быта. Но, конечно, не только художественный интерес будили в русском зрителе картины голландских живописцев.
Во второй половине XVIII столетия в Петербург перекочевали многие значительные произведения голландской живописи. В составе коллекции Г. Брюля, приобретенной в Дрездене (в 1769 г.), Эрмитаж получил четыре портрета работы Рембрандта, четыре пейзажа Я. Рейс-дала, картины Г. Терборха, Ф. Мириса, А. ван Остаде, А. Ваувермана и других. Собрание Кроза в Париже, поступившее в 1772 году, принесло музею такие шедевры Рембрандта, как «Даная» и «Святое семейство».
Еще более обогатили эрмитажную коллекцию голландцев собрания Бодуэна (Париж), Уолпола (Англия) и первой жены Наполеона I императрицы Жозефины, приобретенные для Эрмитажа в конце XVIII - начале XIX века. Эрмитаж смог включить тогда в свою экспозицию «Жертвоприношение Авраама», «Снятие с креста» и десяток других холстов Рембрандта, работы модного в XVIII столетии Г. Доу, три лучшие картины П. Поттера (среди них шедевр мастера - «Ферма»), «Бокал лимонада» Г. Терборха, «Завтрак» Г. Метсю, два удивительных по тонкости исполнения цветочных натюрморта Я. ван Хей-сума и многие другие не менее значительные произведения.
Занимательный сюжет, небольшой размер и сравнительно невысокие цены сделали голландские картины доступными большому кругу русских коллекционеров. Их приобретали не только члены царствующего дома и высшая петербургская знать, но и представители более демократических кругов населения. Эти собрания станут впоследствии основным источником пополнения эрмитажной коллекции. Так, в 1915 году в музей поступило приобретенное еще в 1910 году огромное собрание «малых голландцев» знаменитого русского ученого н путешественника П. П. Семенова-Тян-Шанского, который собрал семьсот девятнадцать картин трехсот сорока авторов. С этим собранием в каталоге музея появилось сто девяносто новых имен. Таким образом, если раньше голландская коллекция Эрмитажа выделялась в ряду других музеев мира количеством шедевров, то теперь она заняла одно из первых мест и по количеству представленных в ней имен, в том числе и самых редких.
Эрмитажная коллекция голландской живописи насчитывает свыше 1000 картин и занимает одно из первых мест в мире по количеству шедевров и имен, в том числе и самых редких. Картины голландских художников занимают шесть залов Нового Эрмитажа, самым большим из которых является Шатровый зал, где располагается основная экспозиция живописи так называемых малых голландцев. Представлены работы ведущих мастеров различных жанров, получивших широкое распространение в искусстве Голландии XVII столетия: пейзажистов Яна ван Гойена и Якоба Рейсдала, мастеров бытового жанра Яна Стена, Герарда Терборха, Питера де Хоха, Андриана и Изака ван Остаде, анималиста Пауля Поттера, возможно, величайшего представителя этого жанра на протяжении всей его истории, мастеров натюрморта Виллема Класса Хеды и Виллема Калфа.
Один из самых выдающихся и смелых голландских живописцев этого периода, Франс Халс представлен двумя великолепными произведениями -"Портретом молодого человека с перчаткой в руке" (ок.1659) и "Мужским портретом" (до 1660).
вышел как всегда погулять на крышу его дома. Дело в том, что больше ему гулять, по-видимому, негде было.И вдруг он посмотрел немного влево и вниз и его дыхание остановилось. Он увидел Богиню Красоты, которая с помощью прислуги, омывала её Божественное Тело.
Купание Вирсавии 1724
Разведка Царя быстро установила, что её зовут Вирсавия и что она на самом деле не богиня, а генеральша. Молодая жена командира из Вооружённых Сил царства Царя Давида, по имени Урия Хеттеянин.
Царь очень хорошо относился к молодым генеральшам.
Поэтому он пригласил её во дворец и сделал с ней то,
чего он давно уже не делал с его собствеными жёнами,
хотя они его просили об этом.
Вирсавия в своей ванной ок. 1480.
Мемлинг, Ганс (ок. 1430 - 1494) Hans Memling
Вон он, слева подглядывает! А подглядывать НЕКРАСИВО, товарищ Царь!
После этого свидания, у генеральши кое-что ежемесячное прекратилось,
зато кое-что другое в ней народилось.
Поэтому срочно вызвали домой генерала, чтобы он занялся любовью с генеральшей,
пока ещё позволяли сроки.
Вирсавия с письмом царя Давида 1659. Эрмитаж.
Флинк, Говерт(1615 - 1660)Govert Flinck
Эта Вирсавия живёт в Эрмитаже.
Нередко Вирсавию писали с письмом от Давида, а также и в некоторых других,
неканонических композициях. Никакого письма не было.
Но Вирсавия с письмом стала модной в живописи.
Когда голая дама будет не на свежем воздухе, значит где-то на этой картине есть письмо.
Увидите.
Но Урия твёрдо держался традиции, по которой во время войны воин не должен был заниматься любовью с женой.
И он, Урия, спал в казармах.
После нескольких попыток подвигнуть Урию на секс с женой, царь пришёл к простой,
но к очень царской мысли.
"Нет человека,--- нет проблемы."
Давид, дающий письмо Урии.1619.
Ластман, Питер (1583 - 1633)
Pieter Lastman (учитель Рембрандта. Не очень долго.)
Царь написал письмо его главнокомандующему всеми войсками,
великому маршалу Иоаву, и в нём велел так расположить отряд Урии
во время битвы, чтобы в нужный момент можно было отозвать войско и покинуть Урию одного перед врагами.
Чтобы Урию убили.
Как вы видите, с царским, а не с мещанским цинизмом, Царь Давид
передаёт это письмо своему маршалу, именно через самого Урию.
Никогда не имейте дело с царями, если вам вдруг придётся. Плохо кончится.
Вирсавия в купальне. 1720-е
Риччи Себастьяно(1659 — 1734)Sebastiano Ricci
Конечно верный маршал в точности выполнил приказ царя.
И Вирсавия стала всеми уважаемой молодой вдовой-генеральшей.
Ванна Вирсавии.(1552-1554)
Франческо Сальвиати (1510-1563) Francesco de" Rossi (Il Salviati)
Вирсавия в купальне. 1834 г.
Хайес, Франческо (1791 - 1882) Francesco Hayez
Эй, Давид! Не подсматривай за дамой, старый развратник!
Цари в те времена женились не только на германских и всяких других принцессах.
Поэтому, царь быстренько заслал сватов, чтобы никто не опередил его.
И как всегда свадебный пир был горой.
Вирсавия в своей ванной. 2-ая треть 16 века.
Веронезе, Паоло (1528 - 1588) Paolo Veronese
Но Господь Бог, не мог позволить, чтобы кого-то убивали без его разрешения.
И поэтому, он, Бог, послал к Давиду пророка Нафана, и тот сделал Царю внушение и порицание с занесением в личное дело.
Из за такого строгого внушения у Давида быстро умер его первенец от Вирсавии. Так Бог его наказал.
Давид раскаялся и смиренно принял наказание от Бога.
Это совсем не значит, что он перестал убивать человеков.
Цари не бывают просто хорошие или плохие,
как однажды ляпнул Радзиховский, потому что он не знает и не интересуется историей.
Царей так нельзя оценивать.
Чтобы их оценивать нужно знать и понимать настоящую историю,
а не то позорище, которое сегодня изображает историографию в России.
Но эта песня не о том.
Вирсавия в её ванной.(Вирсавия с письмом Давида) 1654г
Рембрандт Харменс ван Рейн (1606-1669)Rembrandt Harmenszoon van Rijn
Мне самому больше нравится нижняя репродукция. Но я на всякий случай
поместил и второй вариант.
Это знаменитая Вирсавия Рембрандта.
В Библии такого нету. Но по распостранённой тогда в живописи версии, она получила письмо от Давида.
И теперь она ДУМАЕТ. Вы сами посмотрите. Дело в том, что у разных зрителей получается разное впечатление,
от того, что она сейчас обдумывает. У меня иногда зависит от собственного настроения.
И я иногда вижу другой вариант того, о чём задумалась Вирсавия.
Попробуйте посмотреть сами.
Давид и Вирсавия. 1562. David and Bathsheba (, Oil on wood, 162 x 197 cm)
Массейс, Ян (ок. 1510 - 1575)Jan Matsys
Эта из ранних, как и пару других. Леонардо Де Винчи только 14 лет.
Сюжет совсем нестандартный. По-видимому Урия оказался дома.
А царь подсматривает не с крыши, а с балкона.
У Вирсавии было двое сыновей от Давида. (Кроме первого, умершего младенца.)
Один из сыновей был Соломон.
Вирсавия за туалетом.(1619) Эрмитаж.
Ластман, Питер (1583 - 1633) Pieter Lastman (учитель Рембрандта. не очень долго.)
Это работа того же художника, который написал работу про царя, дающего смертельный приговор (письмо) Урии.
И как и та картина, эта--- тоже собственность Эрмитажа.
Рембрандт действительно, одно время, недолго, учился у него. Но попозже.
Здесь, Рембрандту ещё только 13 лет.
Вирсавия у фонтана. ок. 1635
Рубенс, Питер Пауль(1577-1640) PETER PAUL RUBENS
Вирсавия была конечно ЛЮБИМОЙ женой. Но были другие сыновья. От других жён.
Те сыновья были старше. Вирсавия проявила чудеса влияния (в постели?) и сумела настоять, чтобы Царь
назначил Соломона, не старшего сына,--наследником.
Очень похожая ситуация была в России во времена Ивана Великого.
Очень похожая.
Только в России ситуация была немного сложнее.
Туалет Вирсавии 1594.
Корнелиссен, Корнелис (1562 — 1638) Cornelis Cornelisz. van Haarlem
Если вы помните, вот здесь, в "Тайны Библии. № 1", мы посмотрели как Бог убил двоих невинных евреев, чтобы создать цепочку предков царя Давида. Чтобы на трон пришёл мудрый Соломон, пришлось ещё поубивать некоторых близких родственников.
Так как другим сыновьям не нравилось, что их обошли, то так или иначе, древние еврейские писатели должны были решить эту проблему.
А решение, в общем виде, всегда было одно и тоже.
Нет человека--нет проблемы.
Поэтому, нельзя сказать, чтобы древние писатели слишком приврали.
Так было везде и во все времена.
Сколько правды в этой истории, мы уже не узнаем, если только не появится Машина Времени.
Но это очень поэтическая история, несмотря на убийство.
Царь Давид считается великим поэтом и создателем псалмов.
Может быть недаром есть поэтика в этой истории.
Может быть именно потому есть поэтика, что Царь Давид. действительно был поэтом.
И с ним случилось то, что происходит в любви с поэтическими душами.
Вениамин.
Оригинал взят у marinagra в Библейские сюжеты: царь Давид
Лоренцо Монако. Давид. 1408 г.
Пожалуй, во всем Ветхом Завете мы не найдем героя столь яркого и многогранного, как израильский царь Давид. В отличие от других ветхозаветных персонажей, характеры которых лишь угадываются за ёмким, но лаконичным библейским текстом, образ Давида воссоздан в древних летописях тщательно, детально, рельефно, а долгая и удивительная история его жизни пересказана подробно и неспешно (1-я кн. Царств, глава 16 - 3-я кн. Царств, глава 2).
Джиованни де Грасси. Миниатюра с изображением Царя Давида из Часослова Висконти, Италия. 1389
Кто же такой Давид? Избранник Господа, всенародный любимец, баловень судьбы. Юный златокудрый пастушок, которого, втайне от неугодного Богу первого израильского царя Саула, венчал на царство грозный пророк Самуил. Легендарный герой, который без оружия и доспехов, уповая лишь на помощь свыше, вышел на битву с великаном Голиафом и победил его. Вдохновенный поэт, восхвалявший Господа в своих псалмах. Гениальный музыкант, который игрой на арфе излечивал мучимого душевной болезнью царя Саула. Одинокий изгнанник, вынужденный скрываться в горах от преследований обезумевшего царя. Человек, наделенный неистовой силой чувств, будь то беззаветная дружба с сыном Саула Ионафаном или страстная любовь к женщине. Неотразимый мужчина, который легко завоевывал сердца дев и замужних матрон: юной дочери Саула Мелхолы, мудрой Авигеи и прекрасной Вирсавии. Преступный властитель, который отправил на верную смерть военачальника Урию, мужа полюбившейся ему Вирсавии. Безутешный отец, оплакавший своего сына-мятежника Авессалома. Тонкий дипломат и политик, который после гибели царя Саула и его сыновей в битве с филистимлянами сумел отстоять свое право на престол, удержать его, вопреки всем интригам, и основать династию. Великий государь и военачальник, который покорил филистимлян, создал мощную державу и сделал «град Давидов» Иерусалим столицей своего государства.
Псалтырь герцога Беррийского. 1386 г.
Давид - один из немногих ветхозаветных героев, наделенных прямой речью, причем это не отдельные реплики и не отвлеченные поучения, а открытое лирическое выражение чувств. В трогательных диалогах с Ионафаном, в скорбных плачах по Саулу и Ионафану, по мятежному сыну Авессалому, а главное - в своих возвышенных псалмах во славу Господа, Давид предстает перед нами человеком благородным, благочестивым, искренним.
Фра Анжелико. Царь Давид. 1443-45 гг.
Естественно, что Давид привлекал внимание европейских художников больше, чем прочие герои Ветхого Завета. Но причины этого интереса не исчерпываются литературными достоинствами библейских летописей. Своей популярностью Давид обязан не только выразительным текстам хроник, но и Псалтыри. Псалтырь (собрание псалмов Давида) - наиболее востребованная в христианском мире книга Ветхого Завета. На Псалмы постоянно ссылаются проповедники и авторы богословских трактатов, в них ищут пророчества о грядущем пришествии Христа, они входят в состав церковных служб, имеют множество музыкальных и стихотворных переложений. Автор большинства псалмов - библейский царь Давид - на многие века стал постоянным духовным спутником верующих. Изображения Давида-псалмопевца с арфой в руках часто украшали книжные миниатюры (иллюстрации к Ветхому Завету и Псалтыри), а также каменную резьбу и витражи соборов.
Клаас Слютер. Пророк Давид. Колодец пророков в монастыре Шанмоль, Дижон. 1395-1406
Однако более всего почтительное отношение к Давиду объясняется тем, что он считается прямым предком Христа. Вера евреев в то, что грядущий спаситель - Мессия - придет из дома Давидова, была воспринята христианством. Образ Давида богословы истолковывали как предшествующее воплощение Христа, а эпизоды из жизни израильского царя - как спасительные деяния Иисуса. Так, в битве Давида с великаном Голиафом теологи видели поединок Христа с антихристом.
Кроме того, древние сказания часто обретали сугубо современный и не связанный с религиозной символикой смысл. Так было и в ренессансной Флоренции. Давид стал для флорентийцев национальным героем. В юном победителе Голиафа они видели символ своего города, который отстаивал независимость в борьбе с могущественными соседями. Читатель, конечно, сразу вспомнит главную достопримечательность Флоренции - знаменитую статую Микеланджело, но наш разговор начнется не с нее. У великолепного микеланджеловского Давида были предшественники, и знакомство с ними поможет нам лучше понять всю оригинальность замысла великого скульптора.
Донателло. Давид. 1408 г.
Парад победителей Голиафа открывает «Давид» (1408 г.) Донателло, прославленного предшественника Микеланджело. Знаменательно, что мраморная статуя первоначально предназначалась для собора Санта Мария дель Фьоре, но в 1416 г. ее приобрела Синьория (городской совет) и установила перед своей резиденцией Палаццо Веккио (Палаццо делла Синьория). К скульптуре была добавлена многозначительная надпись: «Храбрым борцам за отечество Боги помогают против ужасных врагов».
Современному зрителю статуя, однако, вряд ли покажется убедительной. Несколько высокомерный юноша в щегольской накидке стоит в небрежной, даже манерной позе. У его ног лежит огромная голова поверженного Голиафа. Этот Давид мало похож на скромного пастушка, а тем более - на бесстрашного воителя, который метким ударом выпущенного из пращи камня убил великана, а потом обезглавил его.
Донателло. Давид. 1430 г.
Второй раз Донателло обратился к тому же сюжету в 1430 г. Впервые в итальянской скульптуре Возрождения была создана полностью обнаженная фигура. Гладко отполированная блестящая бронзовая поверхность статуи подчеркивает легкость фигуры юного Давида. Его тело кажется слишком изнеженным, даже немного женственным. Победитель Голиафа в широкополой пастушеской шляпе задумчиво смотрит на устрашающую голову, будто не сознавая совершенного им подвига. Первоначально статуя принадлежала семейству Медичи, но в 1495 г. она была установлена в одном из дворов Палаццо Веккио.
Андреа Вероккьо. Давид. 1473 г.
Близка по замыслу к этой работе и скульптура Андреа Верроккьо (1473 г.): стройная бронзовая фигура, меч в руке, отрубленная голова Голиафа у ног. Давид у Верроккьо разве что более мужественен, чем донателловский. И эта работа была, в свою очередь, куплена Синьорией у владельцев, семьи Медичи. В Палаццо Веккио образовалось уже целая коллекция произведений, воспевающих библейского героя, когда в 1504 г. на площади перед Палаццо вознесся мраморный колосс - «Давид» Микеланджело, созданный по заказу Флорентийской республики.
Микеланджело. Давид. 1504 г.
Представим себе, что человечество должно выбрать одно-единственное произведение искусства, которое олицетворяет все лучшее, что есть в юношах Земли. Наверное, избран был бы микеланджеловский Давид. Трудно представить себе образ более притягательный: возвышенный и в то же время полностью земной, одухотворенный и одновременно чувственный, исполненный благородства и внутренней силы, зрелого мужества и юношеской решительности.
В отличие от Донателло и Верроккьо, Микеланджело изобразил не победителя, а воина-защитника, который готовится к бою. Скульптор отказался от эффектного противопоставления красивого юного тела Давида и устрашающей головы Голиафа. Отвергнув это конкретное иллюстративное решение, Микеланджело наполнил свою работу глубоким гуманистическим смыслом.
Лоренцо Бернини. Давид. 1623 г.
Давид Донателло - победитель милостью Божьей. Сам по себе очаровательный мальчик-пастух не столь уж значителен, он силен лишь как орудие Господа. При взгляде на прекрасное волевое лицо и мощную фигуру микеланджеловского Давида, становится ясно, что у этого атлета достанет собственных сил, чтобы одержать любую победу. Именно такой гордый образ Давида-борца был созвучен эпохе Высокого Возрождения с ее верой в безграничные возможности человека и очень близок молодому Микеланджело, героическому складу его дарования.
Андреа дель Кастаньо. Молодой Давид. 1430-е гг.
Тициан Вечеллио. Давид и Голиаф. 1542-44 гг.
Караваджо. Давид с головой Голиафа. 1609-10 гг.
Орацио Джентилески. Давид с головой Голиафа. 1610 г.
Гвидо Рени.
Давид с головой Голиафа. 1605 г.
Доменико Фетти. Давид с головой Голиафа. 1620 г.
Битва Давида с Голиафом была излюбленным сюжетом не только для скульпторов, но и для живописцев, особенно в 17 столетии. Эпоха барокко ценила контрасты, и идея изобразить цветущего юношу с безобразной головой врага в руках представлялась художникам заманчивой. Назовем три картины Караваджо, работы Рубенса, Бернини, Фети, Рени, Джентилески, Строцци, Кастаньо, не говоря уж о менее известных произведениях.
Чима да Канельяно. Давид и Ионафан. 1505-10 гг.
Рембрандт Харменс ван Рейн. Прощание Давида с Ионафаном. 1642 г.
Отдал дань этой теме и молодой Рембрандт в многофигурной композиции «Давид приносит голову Голиафа царю Саулу» (1627 г.). Но в более поздней картине «Прощание Давида с Ионафаном» (1642 г.) перед нами предстает совсем другой Давид - не блестящий триумфатор, не славный победитель, а гонимый, доведенный до отчаяния человек. Верный Ионафан помог Давиду скрыться от гнева своего мстительного отца, царя Саула, и вот настал миг, когда он должен оставить друга в одиночестве. «И плакали оба вместе, но Давид плакал более» (1 кн. Царств, 20:41). Недвижный, словно окаменевший, Ионафан поддерживает друга мягко и бережно. Давид же обнимает Ионафана отчаянно, истово, он сломлен страхом и страданием. Мы не видим его лица, но чувствуем, что тело сотрясается от рыданий.
Примечательно, что картина Рембрандта - гимн преданности, верности, дружбе - единственная, написанная на этот сюжет. Хотя в 17 веке богословские толкования уже не имели такого влияния на умы, как в более раннюю эпоху, образ Давида-триумфатора основательно затмил прочие стороны его натуры. Показывать славного царя в тяжелую минуту жизни, когда он дал волю слезам, припав к груди друга… Это полностью шло в разрез с традицией, было не то чтобы запрещено, но не принято. Как не принято было сочувственно относиться к предшественнику Давида, отвергнутому Господом царю Саулу.
Гверчино. Саул атакует Давида. 1646 г.
Ян де Брей. Давид, играющий на арфе. 1670 г.
Эразмус Квеллинус II. Саул и Давид. Фрагмент. 1635 г.
Лукас ван Ленден. Давид играет перед Саулом. 1646 г.
В хрониках рассказывается, что Давид часто играл для Саула на арфе. Практически все художники, которые брались за этот сюжет, в том числе и молодой Рембрандт (картина 1630 г.), изображали момент, когда Саул в приступе безумия собирается броситься или уже набросился с копьем на Давида. Но зрелого Рембрандта, вернувщегося к этому сюжету в 1650- е годы, вдохновили другие строки хроники: «И когда злой дух от Бога бывал на Сауле, то Давид, взяв арфу, играл, - и отраднее и лучше становилось Саулу, и дух злой отступал от него». (1 кн. Царств,16:23).
Узкоплечий мальчик с чуткими пальцами сосредоточено играет перед рыдающим, обессилившим от душевной муки царем, и звуки арфы переносят обоих в некое иное измерение, где нет борьбы за власть, болезненной подозрительности, жестокости. Завтра гонения начнутся снова, и Давиду придется бежать в горы, спасая свою жизнь. Но пока звучит арфа, прилежному музыканту ничто не грозит. Вдохновенный артист и растроганный слушатель так поглощены музыкой, что все иное для них просто не существует. Рембрандт рассказывает собственно не об эпизоде из жизни Давида, а о целительной силе искусства, о минуте душевного просветления, которую переживает ожесточившийся владыка.
Рембрандт Харменс ван Рейн. Саул и Давид. 1629-30 гг.
Рембрандт Харменс ван Рейн. Саул и Давид. 1655-60 гг.
Так же, как и «Прощание Давида с Ионафаном», не имеет аналогов картина «Давид и Урия» (1665 г.), хотя история преступной любви Давида к Вирсавии, жене военачальника Урии, часто становилась темой живописи. На одних картинах запечатлен миг, когда Давид с высокой башни своего дворца случайно увидел купающуюся красавицу и воспылал к ней страстью, на других мы видим обнаженную Вирсавию с письмом Давида в руке. Закулисная сторона этой истории - неправедный поступок Давида, который тайно отдал приказ поставить Урию в самое жаркое место боя и оставить его без помощи, - заинтересовала одного лишь Рембрандта.
Рембрандт
Харменс ван Рейн.
Давид и Урия. 1665 г.
Необычна композиция картины. Три человека стоят спиной друг к другу, но лицом к зрителю. На переднем плане уходящий от царя Урия, вслед ему смотрят Давид и пророк Натан, который именем Господа осудил Давида и привел его к покаянию. Ни один не видит лица другого, ни один не должен скрывать свои чувства. Урия прижал руку к груди, у него вид обреченного, который только что услышал приговор. Во взгляде Давида - сожаление и чувство утраты. Он сознает свою греховность, но не в силах поступить иначе.
Ян Массейс. Царь Давид видит Вирсавию. Середина 16 в.
Эти три картины показывают нам, как свободно относился Рембрандт к сложившимся традициям в изображении событий Ветхого Завета. Для него существовали лишь собственные впечатления и переживания, только личный опыт. И это роднит его с Микеланджело. Оба великих и столь не похожих мастера не снисходили до изобразительного комментария к Библии. Непосредственный смысл сказаний был для них лишь поводом для обобщений, для зрелых и оригинальных суждений о человеке. Но парадоксальным образом именно их творения наиболее верно передают дух библейских текстов, их универсальное значение.
Чечино дель Салвати. Вирсавия идет к царю Давиду. 1552-54 гг.
В посвященном Микеланджело романе «Муки и радости» Ирвинг Стоун писал о статуе Давида: «Микеланджело стремился показать человека, в котором совместились бы множество людей, все те, кто от начала времен отваживался сражаться за свободу. Давид олицетворял для него человеческую отвагу в любой сфере жизни». То же самое можно сказать и о рембрандтовских героях - Давиде, Ионафане, Сауле, Урии. Их образы воплощают множество поколений людей: тех, кто безоглядно отдавался творчеству, тех, кто был безвинно осужден, тех, кто страдал от притеснений власти и тех, кто с риском для себя защищал гонимых, тех, кто по слабости своей грешил и тех, кто проливал слезы раскаяния, - всех нас.
Питер Пауль Рубенс. Вирсавия у фонтана. 1635 г.