А. П. Суслова и ее роль в русской литературе
Величайшим счастьем я считаю тот факт, что я была одна, и ценила это. Я смогла узнать себя рано и продолжать это узнавание долго. И еще одно обстоятельство помогло мне: не нашлось никого, на кого я смогла бы опереться, мне нужно было самой найти свою жизнь и ее значение. На меня иногда опирались люди. И как-то так вышло (впрочем, как и у многих людей моего века), что мне в жизни «ничего не перепало». Так что я никому ничего не должна и ни перед кем не виновата. Мне кажется, я никого не беспокоила собой и ни на ком не висла. И, благодаря здоровью, не слишком заботилась о самой себе. Мне давно стало ясно, что жить, и особенно умирать, легче, когда видишь жизнь как целое с ее началом, серединой и концом. У меня были мифы, но никогда не было мифологии. Говорю это по праву долголетия.
Н. Берберова. Из предисловия ко второму изданию книги «Курсив мой»
Ее судьба, в которой было всякое и голод, и беспорядочные связи, и настоящая любовь, даже две, и «проживание на оккупированной территории» во Франции, и тяжкое зарабатывание хлеба в газете, все-таки эта судьба выглядит триумфальной.
Дмитрий Быков. Долгая жизнь
Ресурсы интернета
Биография и личность Нины Николаевны Берберовой
А. Немзер. Быть вместе и уцелеть
Неотменяемое место в истории русской словесности Нина Берберова заняла рано и неожиданно. 22 июня 1922 года она вместе с Владиславом Ходасевичем покинула большевистскую Россию. Двумя месяцами прежде Ходасевич сказал ей, что «перед ним две задачи: быть вместе и уцелеть». Двадцатилетняя девчонка поняла и поверила. «Если бы мы не встретились и не решили тогда быть вместе и уцелеть, он несомненно остался бы в России нет никакой, даже самой малой вероятности, чтобы он легально выехал за границу один».
Елена Дружинина «Мы не в изгнании, мы – в послании»
Нина Берберова рано начала писать стихи, мечтала их опубликовать и стремилась попасть в общество поэтов. Она преклонялась пред поэзией Блока и оказалась первой, кто пришел поклониться ему в день смерти. Много позже она написала книгу, посвященную его жизни. Послереволюционная жизнь в Петербурге, судя по мемуарам современников, была полной фантасмагорией. Творческая интеллигенция, чтобы физически выжить, сбилась в единый отряд и жила в общежитиях Дом Литераторов и Дом Искусств. Нина Берберова пришла в Дом Искусств на Мойку, 56, чтобы вступить в Союз поэтов, председателем которого был Николай Гумилев.
Елена Старцева. Три встречи с Ниной Берберовой
Ответы Нины Берберовой на вопросы о её жизни и творчестве. Сентябрь 1989 г.
Дмитрий Быков. Долгая жизнь
Ее очень любили это факт. Как жизнь. И, как с жизнью, с ней страшно было расставаться. А у тех немногих, на кого ее очарование не действовало, что-то явно было не в порядке: возможно, просто завидовали тем, кому она действительно принадлежала.
Дмитрий Быков. На бушприте
Из книги: Вместо жизни:очерки, заметки, эссе. М.:Вагриус, 2006. 463 с.
Вот в чем главная проблема Берберовой: при несомненном личном обаянии, при массе привлекательнейших качеств сострадательность, априорное уважение к людям, нежелание нагружать их заботой о себе именно личности ей как раз и не хватает. Блок говорил (Горький записал), что мозг уродливо разросшаяся опухоль, безобразный зоб, избыточный орган; может, и личность тоже непременно болезнь, обязательное наличие патологии? Берберова до тошноты нормальна, до ужаса современна, больше всего она боится старческих навязчивых идей и потому спешит меняться, меняться… а в процессе этого спасительного самоизменения совершенно растрачивает то, что было изначальной ее личностью. Вот почему на этом пути она обречена оставить и Ходасевича. Даже он, циник, умевший безжалостно-трезво смотреть на себя и на людей, в конце концов испугался жизни и сдался перед ней, перестал выходить из дому, часами раскладывал пасьянсы… а Берберова никак не могла вечно ждать катастрофы. В ее натуре было выйти из дому навстречу катастрофе: вдруг поможет самоизмениться? Она сварила Ходасевичу борщ на три дня деталь, скорее всего выдуманная эмигрантами, и ушла. И оставила его с борщом. Вот как бывает между сознающими себя людьми.
Иван Толстой. Не ждавшая Годо: К столетию со дня рождения Нины Берберовой
Программа «Поверх барьеров» на Радио Свобода
Бойкости Берберовой можно было позавидовать. Все вопросы она решала сама: «Я никогда не ждала Годо», говорила она, намекая на бездействующих героев знаменитой пьесы Сэмюэля Беккета.
Феликс Медведев. «Хочу увидеть то, что оставила в юности». Встреча с Ниной Берберовой перед ее приездом в Советский Союз
Вы встречались со многими выдающимися людьми. Кто оказал на вас наибольшее влияние?
Нет, я на этот вопрос не могу ответить. Книги, вероятно.
Значит, не люди?
Но книги, с которыми я встречалась: книги Джойса, Пруста, Кафки, книги Андре Жида, книги современников, моих или старших современников-писателей. Другого влияния я не чувствовала. Ну, Ходасевич, вероятно, потому что мне было двадцать, когда ему было тридцать шесть. Конечно, он оказал на меня влияние, но я бы особенно не придавала большого значения этому.
Вы сказали, что для вас главное люди, а теперь получилось, что главное все-таки книги?
Люди не влияли, они просто интересны.
Феликс Медведев. «Мой успех в Москве – это чудо». Провожая Нину Берберову в Америку
...Теперь всё позади: обласканная, обцелованная, обдаренная, ошеломленная, она улетела в маленький поднъю-йоркский Принстон. Профессор в отставке, вдова Ходасевича, поэтесса, автор знаменитых романов, любимейшая во Франции, читаемая во многих странах Европы «железная женщина», одна из первых познавшая секреты русского масонства, великолепная, простите, старуха, для многих принстонцев просто Нина. Для всех нас Нина Николаевна Берберова.
Роберт Багдасарян. Нина Берберова: «Я происхожу из двух различных миров…»
Юлия Богуславская. Нина Берберова
Что же касается ее решительности, то как-то она мне сказала, что всегда принимала серьезные решения при необходимости выбора с ощущением собственной силы, энергии и свободы, даже если это решение не приносило внешнего благополучия, а совсем наоборот.
Омри Ронен. Берберова (1901–2001)
В семидесятые годы какой-то «выездной» советский поэт не нашел для нее более подходящего подарка с родимой земли, чем медная иконка, вроде той, что привез ей в декабре 1942 г. из оккупированного Смоленска С., «герой нашего времени», описанный в «Курсиве» в главе «Черная тетрадь». Н.Н. с наслаждением рассказывала, как озадачен был добрый человек из богомольной брежневской Москвы, когда она ему посоветовала: «Это вы лучше подарите моей уборщице, а не мне».
Того квадратного окошечка билетной кассы, в очереди к которому всю жизнь стоял Иннокентий Анненский, она не боялась, а когда ей почудилось, что очередь движется слишком быстро, то перестала спать, решив, что отоспится уж там на месте. Однако ее увезли в больницу в полном упадке сил, и врачи объяснили ей научно, что спать человеку необходимо в любом возрасте. После этого она прожила еще пятнадцать лет, ветреная, чуть сгорбленная Геба, всех читателей дружески посвящавшая в свою базаровскую тайну вечности и гроба («Пусть ваши ведают потомки, - / Своих иметь не довелось»)
«О странностях любви» Нина Берберова
Видео. Одесский литературный музей. Автор и ведущая Елена Каракина.
Статьи о творчестве Нины Берберовой
О романе «Последние и первые»
Ваш отклик на «Посл. и Пер.» имеет единственную цену. Мне особенно радостно, что Вы, сквозь многочисленные мои недостатки незрелость, неуклюжесть, подражательность и пр. и пр. полюбили смысл вещи. Сейчас я на нее смотрю, с высоты 2хлетняго срока, как на очень несовершенную почти неудавшуюся. Но оправдание мое в том, что я не могла ее не написать она много лет меня томила.
Евгений Витковский. Почерк Петрарки: Эссе (О книге Н. Берберовой «Курсив мой»)
Книга писалась Берберовой долго, и в ней можно проследить немало внутренних противоречий, того, что можно бы назвать двойным стандартом в отношении к людям. Так, например, не единожды назвав Поля Валери в числе величайших писателей XX века («Как бы марксистски ни рассуждал современный француз для него Валери всегда будет велик...» и т. д.), она затем фактически «уличает» его в мелком снобизме, опираясь на более чем странное письмо... Бабеля.
Евгений Витковский. Против энтропии
Если ранняя проза Берберовой и была скрыто-подражательной (в ней над рассказами тридцатых годов так и витает тень Зощенко, а над «Чайковским» тень «Державина» Ходасевича, о чем уже было сказано и больше говорить не стоит), то в одном ее ценность очевидна: на ней оттачивалось перо для будущего «Курсива», к которому нам снова необходимо вернуться.
Андрей Вознесенский. Инфроман
О книге Нины Берберовой «Железная женщина»
Я назвал бы ее инфроманом, романом-информацией, шедевром нового стиля нашего информативного времени, ставшего искусством. Это увлекательное документально-страшное жизнеописание баронессы М. Будберг пленительной авантюристки, сквозь сердце которой прошли литературные и политические чемпионы столетия как-то: М. Горький, Уэллс, Локкарт, Петерс и другие. Подобно своей утесовско-лещенковской тезке, она была отважной Мурой литературных и политических салонов, держала мировую игру, где риск и ставки были отнюдь не меньше. Она ходила по канату между Кремлем и Вестминстером.
Олег Коростелев. Книга «Люди и ложи» и ее автор
Эта книга написана не столько историком, сколько современником, со всеми вытекающими из этого достоинствами и недостатками. Отсюда многочисленные неточности, но и редкая осведомленность и редкая же популярность у читателей.
Далеко не все историки могут щегольнуть таким, например, оборотом: «как мне говорил Керенский…», и уж тем более не все решатся использовать такие непроверяемые факты в качестве аргумента в строгом исследовании. Другое дело – современник, мемуарист, интуитивно ощущающий достоверность или недостоверность тех или иных высказываний собеседника. В книге Берберовой оба ее дара – мемуариста и историка – проявились в одинаковой мере.
Сергей Костырко. Выжить, чтобы жить
О книгах Нины Берберовой «Железная женщина», «Курсив мой» и повести «Аккомпаниаторша».
Берберова уверенно чувствовала себя чуть ли не во всех жанрах стихах, прозе, эссеистике, литературной критике, но, похоже, самые важные и дорогие для себя мысли она приберегла для книг, написанных в виде документального повествования.
Читателя «Железной женщины» не должна обманывать скрупулезность Берберовой-документалиста, перед нами, по сути, роман. Здесь нет никакого противоречия, ибо факт сам по себе нем, внятным, осмысленным его делает только сопоставление, только сориентированность на ряд других фактов. Не факты выстраивают в документальном повествовании мысль, а скорее художественная мысль строит из фактов сюжет и образ.
Ж. Нива. Бесстрашная Берберова
О романе «Курсив мой», новеллах Нины Берберовой
Новеллы Нины Берберовой пользовались успехом. Их терпкий перезвон легко слушать. Кислота их тона проглатывается залпом, как стаканчик джина, от расхожей «достоевщины» по спине пробегают легкие мурашки. Пристрастие к пограничным между нормальностью и безумием психологическим ситуациям, к заплесневелым душам, раздавленным стыдом, злопамятностью, ненавистью к себе все это выливается в болезненную, навязчивую интонацию, еще усугубленную мрачностью стиля.
Из кн.: Ж. Нива «Возвращение в Европу. Статьи о русской литературе». М.: Изд-во «Высшая школа». 1999
Александр Зайцев. Рецензия на книгу Н. Берберовой «Александp Блок и его вpемя»
Эта обманчиво маленькая книжка ведет себя, как самая запpавская книжища. Собиpаешься пpоглотить ее за вечеp, а последнюю стpаницу закpываешь только чеpез неделю. И вовсе не потому, что трудно читать. Что-то в нее заложено такое 2 какое-то пpедохpаняющее устpойство (блок?!) что не позволяет пеpемолоть ее без особых цеpемоний.
Грузман Генрих. Нина Берберова и музыка Чайковского
Нина Берберова написала биографию великого русского композитора Петра Ильича Чайковского и пробудила немалый интерес среди эстетствующей европейской публики к своему сочинению и предмету своего творения. Подобный резонанс должен казаться странным, ибо детище Берберовой нельзя назвать украшением серии «Жизнь замечательных людей», ни в дореволюционном павленковском издании, ни в советском горьковском варианте. Оно не соответствует канонам хронометрического жизнеописания, дающим жанровую специфику биографического описания, ни по форме, как некоего переходного продукта между строгим историческим изучением и вольным беллетристическим изложением, ни по содержанию, где неординарная личность показана в качестве вариации эпохи или зеркала общества.
БЕРБЕРОВА, НИНА НИКОЛАЕВНА (1901–1993), русская писательница, литературный критик. Родилась 26 июля (8 августа) 1901 в Санкт-Петербурге. С 1922 находилась в эмиграции, где и состоялся ее литературный дебют (стихи в журнале «Беседа», издаваемом М.Горьким и мужем Берберовой до 1932 В.Ф.Ходасевичем). Сотрудник и постоянный автор газеты «Последние новости» до ее закрытия в 1940, опубликовала в 1928–1940 серию рассказов Биянкурские праздники ; вместе с романами Последние и первые (1930), Повелительница (1932) и Без заката (1938) они определили репутацию Берберовой-прозаика.
В откликах критики отмечалась близость прозы Берберовой «хорошо расчищенным садам французского романа» (В.Вейдле) и вместе с тем серьезность ее попытки создать «образ эмигрантского мира в его эпическом преломлении» (В.Набоков). Повседневная жизнь эмиграции, социальный ландшафт окраины или «подполья» определили звучание цикла рассказов Облегчение участи , печатавшегося в 1930-е годы и в 1948 вышедшего отдельным изданием. Здесь рождается важная для всего творчества Берберовой тема бездомности, осознаннной не как трагедия, но как неизбежный удел человека 20 столетия, который свободен от приверженности «гнезду», переставшему служить «символом защиты, прелести и прочности жизни».
Тем не менее в Последних и первых описана именно попытка построения «гнезда» для терпящих бедствие. Герой романа, запретив себе тоску по России, пробует создать что-то вроде русской крестьянской общины, не только предоставляющей кров, но вернувшей ее участникам ощущение своей культурной самобытности. Эта тема впоследствии не нашла продолжения в творчестве Берберовой, но оказалась вплетенной в ее личную биографию: годы оккупации она прожила на маленькой ферме, занимаясь крестьянским трудом.
В 1950 Берберова переехала в США, где преподавала русский язык, а затем русскую литературу в Принстонском университете. Круг ее писательских интересов остался прежним. В романе Мыс бурь (1950) описаны два поколения эмиграции: старшее, которое не мыслит своей жизни вне традиционных русских установлений («люди прошлого века»), и молодое, для которого «вселенское» важнее, чем «родное». Утрата России приводит «второе поколение» и к утрате Бога, но переживаемые ею житейские и духовные бедствия осмысляются как этапы освобождения от оков традиции, на которой держалось рухнувшее с революцией мироустройство.
Еще до войны Берберовой были опубликованы две книги документально-биографического характера (Чайковский, история одинокой жизни , 1936, Бородин , 1938), оцененные как явления нового литературного качества: роман без вымысла, или, как писал Ходасевич, «творчески увиденная» биография, строго держащаяся фактов, однако освещающая их со свободой, присущей романистам. Как критик Берберова обосновывала перспективность этого жанра, который особенно востребован во времена интереса к незаурядным индивидуальностям и судьбам. Высшим ее достижением на этом пути стала Железная женщина (1981), биография баронессы М.Будберг, жизнь которой была тесно связана с М.Горьким, а затем с Г.Уэллсом. Обходясь без выдумки и без «украшений, рожденных воображением», Берберова создала яркий портрет авантюристки, принадлежавшей к тому человеческому типу, который, с точки зрения автора, особенно наглядно выявил типичные черты 20 в.: исключительная женщина в беспощадное время, заставившее позабыть о многих моральных заповедях и «жить, чтобы выжить». Построенный на неизвестных документах, письмах и свидетельствах очевидцев, воспоминаниях автора о собственных встречах с героиней и историко-философских размышлениях, рассказ охватывает почти полвека, завершаясь описанием поездки Будберг в 1960 в Москву к опальному Б.Пастернаку.
В 1969 по-английски, а в 1972 по-русски была опубликована автобиография Н.Берберовой Курсив мой , в которой, оглядываясь на свою жизнь, она устанавливает «возвращающиеся темы» и реконструирует свое прошлое в духовном и идейном контексте времени. Определяя свою жизненную и литературную позицию как антипочвенную, антиправославную и прозападную, Берберова через эти характеристики выстраивает «структуру» собственной личности, противостоящей «бессмысленности и непрочности мира». Книга дает уникальную панораму интеллектуальной и художественной жизни русской эмиграции в период между двумя мировыми войнами. Она содержит ценные мемуарные свидетельства (особенно о Ходасевиче) и разборы творчества видных писателей русского Зарубежья (Набоков, Г.Иванов и др.).
В 1989 Берберова приезжала в Россию, встречалась с литературными критиками и читателями.
Нина Берберова - женщина, которую можно назвать одним из самых ярких представителей русской эмиграции. Она жила в непростое время в истории нашей страны, которое пытались осмыслить многие писатели и поэты. Не осталась в стороне и Нина Берберова. Ее вклад в изучение русской эмиграции неоценим. Но обо всем по порядку.
Происхождение, годы обучения
Берберова Нина Николаевна (годы жизни - 1901-1993) - поэтесса, писательница, литературный критик. Она родилась в Санкт-Петербурге 26 июля 1901 года. Семья Берберовых являлась довольно обеспеченной: мать была тверской помещицей, а отец служил в Министерстве финансов. Нина Николаевна училась сначала в Археологическом университете. Затем она окончила Донской университет в Ростове-на-Дону. Здесь с 1919 по 1920 гг. Нина училась на историко-филологическом факультете.
Первые стихи, знакомство с Ходасевичем, эмиграция
В 1921 году в Петрограде Нина Берберова написала первые свои стихи. Однако лишь одно из них было напечатано в сборнике "Ушкуйники" 1922 года. Благодаря первым произведениям она была принята в поэтических кругах Петрограда. Так произошло ее знакомство со многими поэтами, включая и В. Ходасевича, супругой которого вскоре стала Нина Николаевна. Вместе с ним она выехала за границу в 1922 году. Прежде чем поселиться надолго в Париже, семья Берберовых сначала гостила в Берлине и Италии у М. Горького, а затем переехала в Прагу.
Итак, с 1922 года Нина Николаевна находилась в эмиграции. Именно здесь состоялся ее настоящий дебют в литературе. Стихи Берберовой были опубликованы в издаваемом М. Горьким и В. Ф. Ходасевичем журнале "Беседа".
Рассказы и романы Берберовой
Нина Берберова была сотрудником газеты "Последние новости" и ее постоянным автором. В период с 1928 по 1940 гг. она опубликовала в ней серию рассказов "Биянкурские пряники". Это иронико-символические, лирико-юмористические произведения, посвященные жизни в Биянкуре русских эмигрантов. При этом последние являются рабочими завода "Рено", пьяницами, нищими, деклассированными чудаками и уличными певцами. В этом цикле ощущается влияние раннего А. Чехова, а также М. Зощенко. Тем не менее, в них было много и своего.
До закрытия газеты "Последние новости" в 1940 году в ней появились следующие романы Берберовой: в 1930 году - "Последние и первые", в 1932 - "Повелительница", в 1938 - "Без заката". Именно они определили репутацию Нины Николаевны как прозаика.
"Облегчение участи"
Критика отмечала близость Берберовой французским романам, а также серьезность попытки Нины Николаевны создать в эпическом преломлении "образ эмигрантского мира". Жизнь за границей, социальный ландшафт "подполья" (окраины) определили звучание "Облегчения участи". Этот цикл рассказов публиковался в 1930-е годы. А в 1948-м отдельным изданием вышла одноименная книга. В этом цикле родилась тема бездомности, важная для творчества Берберовой в целом. При этом бездомность осознавалась Ниной Николаевной не как трагедия, но как удел человека 20 века, свободного от приверженности своему "гнезду", которое перестало быть символом "прочности жизни", "прелести" и "защиты".
"Последние и первые"
В "Последних и первых", однако, была описана попытка построения такого "гнезда". Запретив себе тосковать по родине, герой романа попробовал создать нечто вроде крестьянской общины, которая предоставляла не только кров, но и должна была вернуть ощущение культурной самобытности ее участникам. Отметим, что до Берберовой почти никто не описывал беллетристически жизнь и быт, чаяния и мечты рядовых русских эмигрантов. Впоследствии тема построения крестьянской общины не получила развития в произведениях Берберовой. Однако она осталась вплетенной в ее биографию. Нина Николаевна прожила годы оккупации на маленькой ферме, где она занималась крестьянским трудом.
"Повелительница" и "Без заката"
"Повелительница" - второй роман Нины Николаевны. Он был опубликован в 1932 году. В произведении говорится о подробностях быта эмигрантской молодежи, относящейся к третьему поколению. В 1938 году появился третий роман - "Без заката". Перед читателями и героями в нем ставился вопрос о том, чем и как жить женщине-эмигрантке из России. Однозначный ответ на него следующий: только взаимная любовь может дать счастье. Критика отмечала, что эти рассказы, связанные искусственно между собой, поучительны, остры, занимательны, а иногда пленяют неженской зоркостью к людям и вещам. В книге много прекрасных лирических строчек, ярких страниц, значительных и глубоких мыслей.
Переезд в США, "Мыс бурь"
Затем, в 1950 году, переехала в США Нина Берберова. Биография ее в эти годы отмечена преподаванием в Принстонском университете сначала русского языка, а потом и русской литературы. Однако круг писательских интересов Нины Николаевны остался прежним. В 1950 году появился роман "Мыс бурь". В нем говорится о двух поколениях эмиграции. Для молодого "вселенское" более важно, чем "родное", а старшее поколение ("люди прошлого века") не мыслит жизни вне русских традиций. Утрата своей страны приводит к утрате Бога. Однако духовные и житейские бедствия, которое она переживает, осмысляются как освобождение от оков традиционных установлений, на которых держалось мироустройство, рухнувшее с революцией.
Две книги о композиторах
Нина Берберова книги о композиторах опубликовала еще до войны. Эти произведения имеют документально-биографический характер. В 1936 году появился "Чайковский, история одинокой жизни", а в 1938-м - "Бородин". Они были оценены как явления, имеющие новое литературное качество. Это были так называемые романы без вымысла или, по словам увиденная творчески, которая строго придерживалась фактов, но освещала их с присущей романистам свободой.
"Железная женщина"
Нина Берберова как критик обосновывала бесперспективность данного жанра, особенно востребованного в период интереса к незаурядным судьбам и индивидуальностям. Высшим достижением Нины Николаевны на этом пути стала появившаяся в 1981 году книга "Железная женщина". Это биография баронессы М. Будберг. Ее жизнь была тесно связана сначала с М. Горьким, а потом - с Г. Уэллсом.
Берберова, обходясь без рожденных воображением "украшений" и выдумки, сумела создать яркий портрет авантюристки. М. Будберг принадлежала к типу людей, который, как считала Берберова, особенно наглядно выражает типичные черты 20 века. В беспощадное время это была исключительная женщина. Она не поддавалась требованиям эпохи, заставлявшим позабыть о моральных заповедях и жить просто для того, чтобы выжить. Рассказ, построенный на письмах, документах, свидетельствах очевидцев, а также на воспоминаниях самого автора о встречах с героиней и размышлениях о ходе истории, охватывает практически полвека. Он заканчивается описанием поездки, которую Будберг совершила в 1960 году, когда отправилась к опальному Б. Пастернаку в Москву.
"Курсив мой"
В 1969 году на английском, а затем и на русском (в 1972-м) была напечатана автобиография Нины Берберовой "Курсив мой". Оглядываясь на собственную жизнь, Нина Николаевна видит в ней "возвращающиеся темы", а также реконструирует в идейном и духовном контексте времени свое прошлое. Определяя свою литературную и жизненную позицию как прозападную, антиправославную и антипочвенную, она выстраивает через эти характеристики "структуру" своей личности, противостоящей "непрочности" и "бессмысленности" мира. В книге представлена панорама художественной и интеллектуальной жизни русской эмиграции в годы между двумя мировыми войнами. В ней имеются важные мемуарные свидетельства (в особенности о Ходасевиче), а также разборы творчества писателей русского зарубежья (Г. Иванов, Набоков и др.).
Берберова Нина Николаевна в 1989 году приезжала в Россию, где встречалась с читателями и литературными критиками. Умерла она 26 сентября 1993 года в Филадельфии. И сегодня остается востребованным творчество Нины Берберовой. Список литературы о ней уже достаточно внушителен.