Русские народные сказки. А. Н. Афанасьев. Чудесная рубашка. Сказка чудесная рубашка читать текст онлайн, скачать бесплатно
Чудесная рубашка - поучительная русская народная сказка, с интересным сюжетом и сказочными персонажами. Учит добру и справедливости, будет полезна для чтения детям любого возраста. Сказку Чудесная рубашка можно читать онлайн или скачать текст в формате DOC и PDF. Здесь вы найдете полный текст, краткое содержание и тематические пословицы к сказке.
Краткое содержание сказки
начинается с того, как богатый купец покидает этот мир, оставляя свое дело на своих троих сыновей. Старшие братья оказались жадными, и не захотели делить наследство с младшим братом, заманили его в лес и оставили на погибель. Иван – купеческий сын долго бродил по лесу, пока не набрел на дом. Оказалось, что в этом доме живут три добрых молодца обратившихся в птиц: орла, сокола, и воробья. Иван год пожил и послужил у братьев, за что те отблагодарили его ценными подарками: старший подарил богатырского коня со сбруей с золотыми, и самоцветными камнями, средний другого богатырского коня, младший чудесную рубашку, которую не берет никакая сила. Иван сел на коня, надел рубашку, и поехал свататься за Елену Прекрасную. Елена Прекрасная оказалась женой не верной, обольщена уговорами Змея Горыныча, стала выведывать, где у мужа тайна, благодаря которой он обладает немыслимой силой. Иван по своей душевной простате все ей рассказал, за что поплатился своей жизнью. На помощь ему пришли его друзья, орел, сокол и воробей. С помощью живой и мертвой воды они оживили Ивана, и дали ему волшебный золотой перстень. Иван расправился с Змеем Горынычем, вернул себе чудесную рубашку, а Елену Прекрасную за ее предательство прогнал прочь.
Основной смысл и мораль сказки Чудесная рубашка
в том, что добро всегда победит такие людские пороки, как злость, зависть, жадность, предательство. Героя сказки – Ивана предавали два раза, с начало родные братья, а потом жена, но справедливость восторжествовала, обидчики были наказаны, а Ивана ждала награда.
Сказка Чудесная рубашка учит тому, что не стоит делать людям пакости, так как рано или поздно все вернется бумерангом. Так же нужно верить в то, что мир не без добрых людей, хороший человек всегда найдет настоящих друзей, которые помогут и выручат в трудную минуту.
Сказка является наглядным примером многих русских народных пословиц
: За худые дела слетит и голова, Каков грех, такова и расправа, На добре - спасибо, а за грех - поплатись, Отольются медведю коровьи слезки, Кто плут, для того сделан кнут, На грех и незаряженное ружье выстрелит, Предательством счастья не сыщешь, Ошибающихся поправляют, предателей уничтожают, Предатель - худший неприятель, Изменник и трус одного поля ягоды, Змея один раз в год меняет кожу, а предатель каждый день.
В некотором царстве жил богатый купец. Помер купец и оставил трех сыновей на возрасте. Два старших каждый день ходили на охоту.
В одно время взяли они с собой и младшего брата, Ивана, на охоту, завели его в дремучий лес и оставили там - с тем, чтобы все отцовское имение разделить меж собой, а его лишить наследства.
Иван - купеческий сын долгое время бродил по лесу, ел ягоды да коренья, наконец выбрался на равнину и на той равнине увидал дом.
Вошел в комнаты, ходил, ходил - нет никого, везде пусто; только в одной комнате стол накрыт на три прибора, на тарелках лежат три хлеба, перед каждым прибором по бутылке с вином поставлено. Иван - купеческий сын откусил от каждого хлеба по малому кусочку, съел и потом из всех трех бутылок отпил понемножку и спрятался за дверь.
Вдруг прилетает орел, ударился о землю и сделался молодцем; за ним прилетает сокол, за соколом воробей - ударились о землю и оборотились тоже добрыми молодцами. Сели за стол кушать.
- А ведь хлеб да вино у нас початы! - говорит орел.
- И то правда, - отвечает сокол, - видно, кто-нибудь к нам в гости пожаловал. Стали гостя искать-вызывать. Говорит орел:
- Покажись-ка нам! Коли ты старый старичок - будешь нам родной батюшка, коли добрый молодец - будешь родной братец, коли ты старушка - будешь мать родная, а коли красная девица - назовем тебя родной сестрицею.
Иван - купеческий сын вышел из-за двери, они его ласково приняли и назвали своим братцем.
На другой день стал орел просить Ивана - купеческого сына:
- Сослужи нам службу - останься здесь и ровно через год в этот самый день собери на стол.
- Хорошо, - отвечает купеческий сын, - будет исполнено.
Отдал ему орел ключи, позволил везде ходить, на все смотреть, только одного ключа, что на стене висел, брать не велел.
После того обратились добрые молодцы птицами - орлом, соколом и воробьем - и улетели.
Иван - купеческий сын ходил однажды по двору и усмотрел в земле дверь за крепким замком; захотелось туда заглянуть, стал ключи пробовать - ни один не приходится; побежал в комнаты, снял со стены запретный ключ, отпер замок и отворил дверь.
В подземелье богатырский конь стоит - во всем убранстве, по обеим сторонам седла две сумки привешены: в одной - золото, в другой - самоцветные камни.
Начал он коня гладить: богатырский конь ударил его копытом в грудь и вышиб из подземелья на целую сажень. От того Иван - купеческий сын спал беспробудно до того самого дня, в который должны прилететь его названые братья.
Как только проснулся, запер он дверь, ключ на старое место повесил и накрыл стол на три прибора.
Вот прилетели орел, сокол и воробей, ударились о землю и сделались добрыми молодцами, поздоровались и сели обедать.
На другой день начал просить Ивана - купеческого сына сокол: сослужи-де службу еще один год! Иван - купеческий сын согласился.
Братья улетели, а он опять пошел по двору, увидал в земле другую дверь, отпер ее тем же ключом.
В подземелье богатырский конь стоит - во всем убранстве, по обеим сторонам седла сумки прицеплены: в одной - золото, в другой - самоцветные камни.
Начал он коня гладить: богатырский конь ударил его копытом в грудь и вышиб из подземелья на целую сажень. От того Иван - купеческий сын спал беспробудно столько же времени, как и прежде.
Проснулся в тот самый день, когда братья должны прилететь, запер дверь, ключ на стену повесил и приготовил стол.
Прилетают орел, сокол и воробей: ударились о землю, поздоровались и сели обедать.
На другой день поутру начал воробей просить Ивана - купеческого сына: послужи-ка службу еще один год. Он согласился.
Братья обратились птицами и улетели. Иван - купеческий сын прожил целый год один-одинехонек и, когда наступил урочный день, накрыл стол и дожидает братьев.
Братья прилетели, ударились о землю и сделались добрыми молодцами: вошли, поздоровались и пообедали.
После обеда говорит старший брат, орел:
- Спасибо тебе, купеческий сын, за твою службу; вот тебе богатырский конь - дарю со всею сбруею, и с золотом, и с камнями самоцветными.
Середний брат, сокол, подарил ему другого богатырского коня, а меньший брат, воробей, - рубашку.
- Возьми, - говорит, - эту рубашку пуля не берет; коли наденешь ее, никто тебя не осилит!
Иван - купеческий сын надел ту рубашку, сел на богатырского коня и поехал сватать за себя Елену Прекрасную; а об ней было по всему свету объявлено: кто победит Змея Горыныча, за того ей замуж идти.
Иван - купеческий сын напал на Змея Горыныча, победил его и уж собирался защемить ему голову в дубовый пень, да Змей Горыныч начал слезно молить-просить:
- Не бей меня до смерти, возьми к себе в услужение: буду тебе верный слуга!
Иван - купеческий сын сжалился, взял его с собою, привез к Елене Прекрасной и немного погодя женился на ней, а Змея Горыныча сделал поваром.
Раз уехал купеческий сын на охоту, а Змей Горыныч обольстил Елену Прекрасную и приказал ей разведать, отчего Иван - купеческий сын так мудр и силен?
Змей Горыныч сварил крепкого зелья, а Елена Прекрасная напоила тем зельем своего мужа и стала выспрашивать:
- Скажи, Иван - купеческий сын, где твоя мудрость?
- На кухне, в венике.
Елена Прекрасная взяла этот веник, изукрасила разными цветами и положила на видное место. осказках.ру - сайт Иван - купеческий сын воротился с охоты, увидал веник и спрашивает:
- Зачем это веник изукрасила?
- А затем, - говорит Елена Прекрасная, - что в нем твоя мудрость и сила скрываются.
- Ах, как же ты глупа! Разве может моя сила и мудрость быть в венике?
Елена Прекрасная опять напоила его крепким зельем и спрашивает:
- Скажи, милый, где твоя мудрость?
- У быка в рогах.
Она приказала вызолотить быку рога. На другой день Иван - купеческий сын воротился с охоты, увидал быка и спрашивает:
- Что это значит? Зачем рога вызолочены?
- А затем, - отвечает Елена Прекрасная, - что тут твоя сила и мудрость скрываются.
- Ах, как же ты глупа! Разве может моя сила и мудрость быть в рогах?
Елена Прекрасная напоила мужа крепким зельем и снова стала его выспрашивать:
- Скажи, милый, где твоя мудрость, где твоя сила? Иван - купеческий сын и выдал ей тайну:
- Моя сила и мудрость вот в этой рубашке. После того уснул.
Елена Прекрасная сняла с него рубашку, а самого изрубила в мелкие куски и приказала выбросить в чистом поле, а сама стала жить с Змеем Горынычем.
Трое суток лежало тело Ивана - купеческого сына по полю разбросано, уж вороны слетелись клевать его.
На ту пору пролетали мимо орел, сокол и воробей, увидали мертвого брата.
Бросился сокол вниз, убил с налету вороненка и сказал старому ворону:
- Принеси скорее мертвой и живой воды!
Ворон полетел и принес мертвой и живой воды.
Орел, сокол и воробей сложили тело Ивана - купеческого сына, спрыснули сперва мертвою водою, а потом живою.
Иван - купеческий сын встал, поблагодарил их: они дали ему золотой перстень.
Только Иван - купеческий сын надел перстень на руку, как тотчас оборотился конем и побежал на двор Елены Прекрасной.
Змей Горыныч узнал его, приказал поймать этого коня, поставить в конюшню и на другой день поутру отрубить ему голову.
При Елене Прекрасной была служанка; жаль ей стало такого славного коня, пошла в конюшню, сама горько плачет и приговаривает:
- Ах, бедный конь, тебя завтра казнить будут! Провещал ей конь человеческим голосом:
- Приходи завтра, красная девица, на место казни, и как брызнет кровь моя наземь, заступи ее своей ножкою, после собери эту кровь вместе с землею и разбросай кругом дворца.
Поутру повели коня казнить, отрубили ему голову, кровь брызнула - красная девица заступила ее своей ножкою, а после собрала вместе с землею и разбросала кругом дворца: в тот же день выросли кругом дворца славные садовые деревья.
Змей Горыныч отдал, приказ вырубить эти деревья и сжечь все до единого.
Служанка заплакала и пошла в сад в последний раз погулять-полюбоваться. Провещало ей одно дерево человеческим голосом:
- Послушай, красная девица! Как станут сад рубить, ты возьми одну щепочку и брось в озеро.
Она так и сделала, бросила щепочку в озеро - щепочка оборотилась золотым селезнем и поплыла по воде.
Пришел на то озеро Змей Горыныч - вздумал поохотиться, - увидал золотого селезня. “Дай, - думает - живьем поймаю!”
Снял с себя чудесную рубашку, что Ивану - купеческому сыну воробей подарил, и бросился в озеро. А селезень все дальше, дальше, завел Змея Горыныча вглубь, вспорхнул - и на берег, оборотился добрым молодцем, надел рубашку и убил змея.
После того пришел Иван - купеческий сын во дворец. Елену Прекрасную прогнал, а на ее служанке женился и стал с нею жить-поживать, добра наживать.
Добавить сказку в Facebook, Вконтакте, Одноклассники, Мой Мир, Твиттер или в Закладки
В некотором царстве жил богатый купец. Помер купец и оставил трех сыновей на возрасте. Два старших каждый день ходили на охоту.
В одно время взяли они с собой и младшего брата, Ивана, на охоту, завели его в дремучий лес и оставили там — с тем, чтобы все отцовское имение разделить меж собой, а его лишить наследства.
Иван — купеческий сын долгое время бродил по лесу, ел ягоды да коренья, наконец выбрался на равнину и на той равнине увидал дом.
Вошел в комнаты, ходил, ходил — нет никого, везде пусто; только в одной комнате стол накрыт на три прибора, на тарелках лежат три хлеба, перед каждым прибором по бутылке с вином поставлено. Иван — купеческий сын откусил от каждого хлеба по малому кусочку, съел и потом из всех трех бутылок отпил понемножку и спрятался за дверь.
Вдруг прилетает орел, ударился о землю и сделался молодцем; за ним прилетает сокол, за соколом воробей — ударились о землю и оборотились тоже добрыми молодцами. Сели за стол кушать.
— А ведь хлеб да вино у нас початы! — говорит орел.
— И то правда, — отвечает сокол, — видно, кто-нибудь к нам в гости пожаловал. Стали гостя искать-вызывать. Говорит орел:
— Покажись-ка нам! Коли ты старый старичок — будешь нам родной батюшка, коли добрый молодец — будешь родной братец, коли ты старушка — будешь мать родная, а коли красная девица — назовем тебя родной сестрицею.
Иван — купеческий сын вышел из-за двери, они его ласково приняли и назвали своим братцем.
На другой день стал орел просить Ивана — купеческого сына:
— Сослужи нам службу — останься здесь и ровно через год в этот самый день собери на стол.
— Хорошо, — отвечает купеческий сын, — будет исполнено.
Отдал ему орел ключи, позволил везде ходить, на все смотреть, только одного ключа, что на стене висел, брать не велел.
После того обратились добрые молодцы птицами — орлом, соколом и воробьем — и улетели.
Иван — купеческий сын ходил однажды по двору и усмотрел в земле дверь за крепким замком; захотелось туда заглянуть, стал ключи пробовать — ни один не приходится; побежал в комнаты, снял со стены запретный ключ, отпер замок и отворил дверь.
В подземелье богатырский конь стоит — во всем убранстве, по обеим сторонам седла две сумки привешены: в одной — золото, в другой — самоцветные камни.
Начал он коня гладить: богатырский конь ударил его копытом в грудь и вышиб из подземелья на целую сажень. От того Иван — купеческий сын спал беспробудно до того самого дня, в который должны прилететь его названые братья.
Как только проснулся, запер он дверь, ключ на старое место повесил и накрыл стол на три прибора.
Вот прилетели орел, сокол и воробей, ударились о землю и сделались добрыми молодцами, поздоровались и сели обедать.
На другой день начал просить Ивана — купеческого сына сокол: сослужи-де службу еще один год! Иван — купеческий сын согласился.
Братья улетели, а он опять пошел по двору, увидал в земле другую дверь, отпер ее тем же ключом.
В подземелье богатырский конь стоит — во всем убранстве, по обеим сторонам седла сумки прицеплены: в одной — золото, в другой — самоцветные камни.
Начал он коня гладить: богатырский конь ударил его копытом в грудь и вышиб из подземелья на целую сажень. От того Иван — купеческий сын спал беспробудно столько же времени, как и прежде.
Проснулся в тот самый день, когда братья должны прилететь, запер дверь, ключ на стену повесил и приготовил стол.
Прилетают орел, сокол и воробей: ударились о землю, поздоровались и сели обедать.
На другой день поутру начал воробей просить Ивана — купеческого сына: послужи-ка службу еще один год. Он согласился.
Братья обратились птицами и улетели. Иван — купеческий сын прожил целый год один-одинехонек и, когда наступил урочный день, накрыл стол и дожидает братьев.
Братья прилетели, ударились о землю и сделались добрыми молодцами: вошли, поздоровались и пообедали.
После обеда говорит старший брат, орел:
— Спасибо тебе, купеческий сын, за твою службу; вот тебе богатырский конь — дарю со всею сбруею, и с золотом, и с камнями самоцветными.
Середний брат, сокол, подарил ему другого богатырского коня, а меньший брат, воробей, — рубашку.
— Возьми, — говорит, — эту рубашку пуля не берет; коли наденешь ее, никто тебя не осилит!
Иван — купеческий сын надел ту рубашку, сел на богатырского коня и поехал сватать за себя Елену Прекрасную; а об ней было по всему свету объявлено: кто победит Змея Горыныча, за того ей замуж идти.
Иван — купеческий сын напал на Змея Горыныча, победил его и уж собирался защемить ему голову в дубовый пень, да Змей Горыныч начал слезно молить-просить:
— Не бей меня до смерти, возьми к себе в услужение: буду тебе верный слуга!
Иван — купеческий сын сжалился, взял его с собою, привез к Елене Прекрасной и немного погодя женился на ней, а Змея Горыныча сделал поваром.
Раз уехал купеческий сын на охоту, а Змей Горыныч обольстил Елену Прекрасную и приказал ей разведать, отчего Иван — купеческий сын так мудр и силен?
Змей Горыныч сварил крепкого зелья, а Елена Прекрасная напоила тем зельем своего мужа и стала выспрашивать:
— Скажи, Иван — купеческий сын, где твоя мудрость?
— На кухне, в венике.
Елена Прекрасная взяла этот веник, изукрасила разными цветами и положила на видное место. Иван — купеческий сын воротился с охоты, увидал веник и спрашивает:
— Зачем это веник изукрасила?
— А затем, — говорит Елена Прекрасная, — что в нем твоя мудрость и сила скрываются.
— Ах, как же ты глупа! Разве может моя сила и мудрость быть в венике?
Елена Прекрасная опять напоила его крепким зельем и спрашивает:
— Скажи, милый, где твоя мудрость?
— У быка в рогах.
Она приказала вызолотить быку рога. На другой день Иван — купеческий сын воротился с охоты, увидал быка и спрашивает:
— Что это значит? Зачем рога вызолочены?
— А затем, — отвечает Елена Прекрасная, — что тут твоя сила и мудрость скрываются.
— Ах, как же ты глупа! Разве может моя сила и мудрость быть в рогах?
Елена Прекрасная напоила мужа крепким зельем и снова стала его выспрашивать:
— Скажи, милый, где твоя мудрость, где твоя сила? Иван — купеческий сын и выдал ей тайну:
— Моя сила и мудрость вот в этой рубашке. После того уснул.
Елена Прекрасная сняла с него рубашку, а самого изрубила в мелкие куски и приказала выбросить в чистом поле, а сама стала жить с Змеем Горынычем.
Трое суток лежало тело Ивана — купеческого сына по полю разбросано, уж вороны слетелись клевать его.
На ту пору пролетали мимо орел, сокол и воробей, увидали мертвого брата.
Бросился сокол вниз, убил с налету вороненка и сказал старому ворону:
— Принеси скорее мертвой и живой воды!
Ворон полетел и принес мертвой и живой воды.
Орел, сокол и воробей сложили тело Ивана — купеческого сына, спрыснули сперва мертвою водою, а потом живою.
Иван — купеческий сын встал, поблагодарил их: они дали ему золотой перстень.
Только Иван — купеческий сын надел перстень на руку, как тотчас оборотился конем и побежал на двор Елены Прекрасной.
Змей Горыныч узнал его, приказал поймать этого коня, поставить в конюшню и на другой день поутру отрубить ему голову.
При Елене Прекрасной была служанка; жаль ей стало такого славного коня, пошла в конюшню, сама горько плачет и приговаривает:
— Ах, бедный конь, тебя завтра казнить будут! Провещал ей конь человеческим голосом:
— Приходи завтра, красная девица, на место казни, и как брызнет кровь моя наземь, заступи ее своей ножкою, после собери эту кровь вместе с землею и разбросай кругом дворца.
Поутру повели коня казнить, отрубили ему голову, кровь брызнула — красная девица заступила ее своей ножкою, а после собрала вместе с землею и разбросала кругом дворца: в тот же день выросли кругом дворца славные садовые деревья.
Змей Горыныч отдал, приказ вырубить эти деревья и сжечь все до единого.
Служанка заплакала и пошла в сад в последний раз погулять-полюбоваться. Провещало ей одно дерево человеческим голосом:
— Послушай, красная девица! Как станут сад рубить, ты возьми одну щепочку и брось в озеро.
Она так и сделала, бросила щепочку в озеро — щепочка оборотилась золотым селезнем и поплыла по воде.
Пришел на то озеро Змей Горыныч — вздумал поохотиться, — увидал золотого селезня. “Дай, — думает — живьем поймаю!”
Снял с себя чудесную рубашку, что Ивану — купеческому сыну воробей подарил, и бросился в озеро. А селезень все дальше, дальше, завел Змея Горыныча вглубь, вспорхнул — и на берег, оборотился добрым молодцем, надел рубашку и убил змея.
После того пришел Иван — купеческий сын во дворец. Елену Прекрасную прогнал, а на ее служанке женился и стал с нею жить-поживать, добра наживать.
В некотором царстве жил богатый купец; помер купец и оставил трёх сыновей на возрасте. Старшие два каждый день ходили охотничать. В одно время выпросили они у матери и младшего брата, Ивана, на охоту, завели его в дремучий лес и оставили там - с тем чтобы всё отцовское имение разделить меж собой на две части, а его лишить наследства. Иван купеческий сын долгое время бродил по́ лесу, питаясь ягодами да кореньями; наконец выбрался на прекрасную равнину и на той равнине увидал дом. Вошёл в комнаты, ходил-ходил - нет никого, везде пусто; только в одной комнате стол накрыт на три прибора, на тарелках лежат три хлеба, перед каждым прибором по бутылке с вином поставлено. Иван купеческий сын откусил от каждого хлеба по малому кусочку, съел и потом из всех трёх бутылок отпил понемножку и спрятался за дверь.
Вдруг прилетает орёл, ударился о землю и сделался молодцем; за ним прилетает сокол, за соколом воробей - ударились о землю и оборотились тоже добрыми мо́лодцами. Сели за стол кушать.
А ведь хлеб да вино у нас початы! - говорит орёл.
И то правда, - отвечает сокол, - видно, кто-нибудь к нам в гости пожаловал.
Стали гостя искать-вызывать. Говорит орёл:
Покажись-ка нам! Коли ты старый старичок - будешь нам родной батюшка, коли добрый мо́лодец - будешь родной братец, коли ты старушка - будешь мать родная, а коли красная девица - назовём тебя родной сестрицею.
Иван купеческий сын вышел из-за двери; они его ласково приняли и на́звали своим братцем.
На другой день стал орёл просить Ивана купеческого сына:
Сослужи нам службу - останься здесь и ровно через год в этот самый день собери на стол.
Хорошо, - отвечает купеческий сын, - будет исполнено.
Отдал ему орёл ключи, позволил везде ходить, на всё смотреть, только одного ключа, что на стене висел, брать не велел. После того обратились добрые мо́лодцы птицами - орлом, соколом и воробьём - и улетели.
Иван купеческий сын ходил однажды по двору и усмотрел в земле дверь за крепким замком; захотелось туда заглянуть, стал ключи пробовать - ни один не приходится; побежал в комнаты, снял со стены запретный ключ, отпёр замок и отворил дверь. В подземелье богатырский конь стоит - во всём убранстве, по обеим сторонам седла две сумки привешены: в одной - золото, в другой - самоцветные камни. Начал он коня гладить; богатырский конь ударил его копытом в грудь и вышиб из подземелья на целую сажень. От того Иван купеческий сын спал беспробудно до того самого дня, в который должны прилететь его названые братья. Как только проснулся, запер он дверь, ключ на старое место повесил и накрыл стол на три прибора.
Вот прилетели орёл, сокол и воробей, ударились о землю и сделались добрыми мо́лодцами, поздоровались и сели обедать. На другой день начал просить Ивана купеческого сына сокол: сослужи-де службу ещё один год! Иван купеческий сын согласился. Братья улетели, а он опять пошёл по двору, увидал в земле другую дверь, отпёр её тем же ключом. В подземелье богатырский конь стоит - во всём убранстве, по обеим сторонам седла сумки прицеплены: в одной - золото, в другой - самоцветные камни. Начал он коня гладить; богатырский конь ударил его копытом в грудь и вышиб из подземелья на целую сажень. От того Иван купеческий сын спал беспробудно столько же времени, как и прежде; проснулся в тот самый день, когда братья должны прилететь, запер дверь, ключ на стену повесил и приготовил стол.
Прилетают орёл, сокол и воробей; ударились о землю, поздоровались и сели обедать. На другой день поутру начал воробей просить Ивана купеческого сына: сослужи-де службу ещё один год! Он согласился. Братья обратились птицами и улетели. Иван купеческий сын прожил целый год один-одинёхонек, и когда наступил урочный день - накрыл стол и дожидает братьев. Братья прилетели, ударились о землю и сделались добрыми мо́лодцами; вошли, поздоровались и пообедали. После обеда говорит старший брат, орёл:
Спасибо тебе, купеческий сын, за твою службу; вот тебе богатырский конь - дарю со всею сбруею, и с золотом, и с камнями самоцветными.
Середний брат, сокол, подарил ему другого богатырского коня, а меньший брат, воробей, - рубашку.
Возьми, - говорит, - эту рубашку пуля не берёт; коли наденешь её - никто тебя не осилит!
Иван купеческий сын надел ту рубашку, сел на богатырского коня и поехал сватать за себя Елену Прекрасную; а об ней было по всему свету объявлено: кто победит Змея Горыныча, за того ей замуж идти. Иван купеческий сын напал на Змея Горыныча, победил его и уж собирался защемить ему голову в дубовый пень, да Змей Горыныч начал слёзно молить-просить:
Не бей меня до смерти, возьми к себе в услужение; буду тебе верный слуга!
Иван купеческий сын сжалился, взял его с собою, привёз к Елене Прекрасной и немного погодя женился на ней, а Змея Горыныча сделал поваром.
Раз уехал купеческий сын на охоту, а Змей Горыныч обольстил Елену Прекрасную и приказал ей разведать, отчего Иван купеческий сын так мудр и силён? Змей Горыныч сварил крепкого зелья, а Елена Прекрасная напоила тем зельем своего мужа и стала выспрашивать:
Скажи, Иван купеческий сын, где твоя мудрость?
На кухне, в венике.
Елена Прекрасная взяла этот веник, изукрасила разными цветами и положила на видное место. Иван купеческий сын, воротясь с охоты, увидал веник и спрашивает:
Зачем этот веник изукрасила?
А затем, - говорит Елена Прекрасная, - что в нём твоя мудрость и сила скрываются.
Ах, как же ты глупа! Разве может моя сила и мудрость быть в венике?
Елена Прекрасная опять напоила его крепким зельем и спрашивает:
Скажи, милый, где твоя мудрость?
У быка в рогах.
Она приказала вызолотить быку рога. На другой день Иван купеческий сын, воротясь с охоты, увидал быка и спрашивает:
Что это значит? Зачем рога вызолочены?
А затем, - отвечает Елена Прекрасная, - что тут твоя сила и мудрость скрываются.
Ах, как же ты глупа! Разве может моя сила и мудрость быть в рогах?
Елена Прекрасная напоила мужа крепким зельем и безотвязно стала его выспрашивать:
Скажи, милый, где твоя мудрость, где твоя сила?
Иван купеческий сын выдал ей тайну:
Моя сила и мудрость вот в этой рубашке.
После того опьянел и уснул; Елена Прекрасная сняла с него рубашку, изрубила его в мелкие куски и приказала выбросить в чистое поле, а сама стала жить с Змеем Горынычем.
Трое суток лежало тело Ивана купеческого сына по чисту полю разбросано; уж во́роны слетелись клевать его. На ту пору пролетали мимо орёл, сокол и воробей, увидали мёртвого брата и решились помочь ему. Тотчас бросился сокол вниз, убил с налёту воронёнка и сказал старому ворону:
Принеси скорее мёртвой и живой воды!
Ворон полетел и принес мёртвой и живой воды. Орёл, сокол и воробей сложили тело Ивана купеческого сына, спрыснули сперва мёртвою водою, а потом живою. Иван купеческий сын встал, поблагодарил их; они дали ему золотой перстень. Только что Иван купеческий сын надел перстень на руку, как тотчас оборотился конём и побежал на двор Елены Прекрасной. Змей Горыныч узнал его, приказал поймать этого коня, поставить в конюшню и на другой день поутру отрубить ему голову.
При Елене Прекрасной была служанка; жаль ей стало такого славного коня, пошла в конюшню, сама горько плачет и приговаривает:
Ах, бедный конь, тебя завтра казнить будут.
Приходи завтра, красная девица, на место казни, и как брызгнет кровь моя наземь - заступи её своей ножкою; после собери эту кровь вместе с землёю и разбросай кругом дворца.
Поутру повели коня казнить; отрубили ему голову, кровь брызгнула - красная девица заступила её своей ножкою, а после собрала вместе с землёю и разбросала кругом дворца; в тот же день выросли кругом дворца славные садовые деревья. Змей Горыныч отдал приказ вырубить эти деревья и сжечь всё до единого. Служанка заплакала и пошла в сад в последний раз погулять-полюбоваться. Провещало ей одно дерево человеческим голосом:
Послушай, красная девица! Как станут сад рубить, ты возьми одну щепочку и брось в озеро.
Она так и сделала, бросила щепочку в озеро - щепочка оборотилась золотым селезнем и поплыла по воде.
Пришел на то озеро Змей Горыныч - вздумал поохотничать, увидал золотого селезня.
Дай, - думает, - живьём поймаю!
Снял с себя чудесную рубашку, что Ивану купеческому сыну воробей подарил, и бросился в озеро. А селезень всё дальше, дальше, завёл Змея Горыныча вглубь, вспорхнул - и на берег, оборотился добрым молодцем, надел рубашку и убил змея. После того пришёл Иван купеческий сын во дворец, Елену Прекрасную расстрелял, а на её служанке женился и стал с нею жить-поживать, добра наживать.
Жил когда-то богатый мужик, и был у него сынок Грыцько. Вот умерли вместе и отец и мать. А было Грыцьку только семнадцать лет от роду. Продал он все до чиста, перевел в деньги и землю, и огород, и скотину, купил себе коня, полторы тыщи дал, и седло и сбрую на коня, купил еще саблю, ружье-двустволку, попрощался со своею слободою и сказал:
— Прощайте, паны-слобожане!
И поехал себе за тридевять земель, в тридесятое царство, в иное государство.
Едет, вдруг видит — степь: была дорога, а то никакой нету, въехал в траву, едет по траве. Суток десять едет по травке, никак не выберется, пути не найдет. И просит бога, чтоб послал ему смерть, чтобы зверь его разорвал или что. Вдруг слышит — кто-то кричит, голос будто христианский. Слава богу, может то и вправду голос человечий. Подъезжает ближе, окликает, споткнулся конь остановился. Стоит конь. И кричит змея из ямы:
— Вытащи меня, Грыцько, из провалины!
Встал он с коня, посмотрел и подумал, а не женщина ли то какая-нибудь, глядь — гадюка в яме.
— Как же я тебя вытащу, ежели я тебя боюсь?
— Подай мне конец нагайки: я схвачу, вот ты меня и вытащишь.
Спрыгнул он с коня, подал ей нагайку, схватила она ртом за конец, он испугался и рванул ее так, что она на полгона от него упала. И вдруг идет к нему навстречу панна такая, что ни вздумать ни взгадать, только в сказке рассказать. Подошла.
— Здравствуй, — говорит, — Грыцько Иванович!-За руку поздоровалась, поцеловалась. — Слава богу, и от куда ж ты взялся, что вызволил меня из ямы? Ну, теперь, Грыцько, чего пожелаешь: чтоб я тебе была женой или сестрой?
Поразмыслил Грыцько своей головой: Она-то змея, как мне женой будет?.. Пускай лучше будет сестрой.
— Будь мне сестрой, а я тебе братом! Поцеловались.
— Ну, отрежь с правой руки мизинец — я пососу твоей крови, а ты моей, вот мы и породнимся.
— Как же, сестра; если я резать боюсь свой мизинец?
— Чего бояться? А ты немного надрежь. Вот достает он ножик из кармана.
— Ну, брат, если хочешь, сам режь, а хочешь, я надрежу тебе.
— Режь, сестра, ты, а то я боюсь.
Отрезала она кусочек кожи с мизинца, положила себе в рот и сосет. Держала, держала его мизинец во рту.
— Ну, вынимай, брат, хватит.
— А теперь пососи и моей крови.
Взял он в рот ее мизинец и начал сосать кровь. Пососал.
— Ну, брат, хватит. Теперь мы будем по крови родные, — ты мне брат, а я тебе сестра.
Идут себе, на руки поводья накинули и про разное беседуют. Долго ли, коротко ли шли, а открылась дорога. Идут опять дорогой, долго ли, коротко ли, глядь — косяк коней виден; взором не окинешь, такой большой, нет ему ни конца, ни края.
— Чей это, сестра, такой большой косяк коней виден?
— Это, — говорит, — брат, мой косяк.
Прошли тот косяк, идут и идут себе, про разные вещи разговаривают. Прошли версты две, опять такое стадо, что и взором не окинешь?
— Чье это стадо, сестра, такое большое?
— Это, — говорит, — стадо мое.
И думает Грыцько своей головой: «Лучше была бы она мне женой, чем сестрой, ведь такая богатая». А потом спрашивает:
— Чьи это степи, что ехал я десятеро суток, а не на шел ни тропы, ни дороги, ничего, пока вдруг тебя не нашел?
— Это, брат, всё мои степи.
Ну, идут опять, беседуют себе. Миновали стадо версты в две. Открывается такая отара овец, что и взором не окинешь.
— Сестра, чья это отара? Она такая большая, что и взором не окинешь.
— У меня, — говорит, — таких отар пятьдесят тысяч. Прошли отару, идут себе дальше. Виднеются вдали большие деревья.
— Что это там за большие деревья?
— Это, брат, мой сад, там за деревьями мои хоромы. Вот недалеко, верст пять прошли.
Идут себе, беседуют; она расспрашивает, из какого он царства, да как ехал, и откуда он родом.
— Мой отец, — говорит, — был богач, я из такого-то царства. Да вот уехал я и попал прямо сюда.
Подходят они к ее дому, оградою дом окружен, а дома все в три яруса, красками разными покрашены, всякой резьбой украшены, зелеными, черными, разными красками. Подходят к воротам; отворяет ворота сестра. Отворила, вошли, затворила. Отвела коня на конюшню. А там конюхи, и говорит она им:
— Поставьте коня в стойло, кормите его хорошенько. Берет брата за руку, пошли в комнаты. Входят, а там одиннадцать панночек за столом сидят, пьют. Здороваются.
— Здравствуйте, панночки!
— Здравствуй, молодец!
— Нет, — говорит, — это не молодец, зовите его братом, он по мне и вам братом приходится.
Посадили его за стол, давай пить, гулять. Уж очень они ему рады, не знают, чем его и накормить, где его и усадить.
— Пойдем, — говорит, — брат, в мой сад на прогулку. Пошли в сад на прогулку по первой дорожке. Прошли по первой дороге гона два, глядь — лежит поперек дороги железная кочерга. Переступила она через нее и просит брата:
— Возьми кочергу, убери с дороги, она мне надоела: как иду, то все спотыкаюсь.
Взялся он за кочергу, никак и с места не сдвинет, такая она тяжелая.
— Э-э, — говорит, — какая у тебя слабая сила! Как же это ты по свету ездил с такой слабой силой?
— Мне, сестра, ни с кем не случалось биться, вот у меня и сила такая. Такая, как бог дал.
Переступили через кочергу, пошли по саду, по всем дорожкам. Погостил он у сестры дней десять. Опять пошли в сад на прогулку по той дороге. Опять лежит ко черга.
— Прими, — говорит, — брат, кочергу, хотя бы с дороги.
Взялся он, да никак с места не сдвинет. Пошли по саду, погуляли, входят в комнаты. И стала она сестер просить, чтоб дали ихнему брату такую же силу, как у них.
И сели тотчас все двенадцать прясть чистый лен. Ссучили нитки по две, и давай сразу основу сновать, да на кросна накладывать и ткать. Наложили, выткали и двенадцать цветов золотых на рубашку нашили. За одну ночь всё сделали: и напряли, и соткали, и сшили, двенадцать цветов золотых нашили — двенадцать сил богатырских ему дали. Разбудили его, надели на него рубашку эту. А тут и светать стало. Погуляли немного, давай чай пить. Попили, поели:
— А пойдем, брат, в мой сад еще на прогулку. Идут все двенадцать. Дошли до той кочерги, — лежит кочерга поперек дорожки.
Берет он ее за конец. Как схватил, как бросил ко чергу, так выше дерева и взлетела она.
— Спасибо тебе, брат, — говорит сестра, — что ты кочергу с дорожки убрал: мне она надоела, позабуду — и все об нее спотыкаюсь.
— Побыл он еще дней десять.
— Ну, сестра, — говорит, — пора мне от вас уезжать.
— Куда же ты поедешь?
— Да куда бог пошлет.
— Хочешь, я тебя женю? У меня всего вдосталь — и земли много и скота хватит.
— Нет, — говорит, — спасибо, сестра, не хочу.
— Ну, что ж, ты уезжать от меня задумал, а у тебя и коня-то хорошего нету.
— Нет, конь мой очень хорош.
— А погоди-ка, брат, испытай своего коня.
Пошел он на конюшню и давай гладить коня. Погладил по спине ладонью, так на колени конь и присел; не выдержал руки его.
— Что ж, и вправду не годится мой конь, — говорит он сестре.
— А я ж тебе говорила, что он не годится.
— Ну, а где ж, сестра, добыть мне коня?
— Да ты ж видел у меня много коней, выбирай любого.
Тотчас вышла, свистнула богатырским посвистом — ревет земля, гудит, табун коней в две тысячи прямо б загон так и летит. Весь вошел в загон. Она взяла и закрыла ворота.
— Теперь, брат, иди выбирай себе коня, какого знаешь.
Пошел он в загон и давай коней выбирать, а они брыкаются; взял он за гриву — конь и упал, взял за ногу — конь упал; сколько коней перебрал, а всё ни один не годится. Выходит он и говорит:
— А плохие у тебя кони, сестра, никуда негожие
— А негожие, так надо выпускать.
Взяли выпустили коней. Свистнула богатырским посвистом второй раз — бежит второй табун прямо в загон. Заперла она и тех.
— Ну, ступай, брат, еще коня себе выбирай.
Пошел опять выбирать, и сделалось в загоне топкое болото. Выбирал, выбирал, выходит:
— Сестра, утомился я, никак не найду себе коня.
— А ты, брат, не заметил того, что посреди загона в болоте стоит?
— Э, да это такой, что из болота не выберется.
— А ступай испытай-ка его.
Приходит он к коню, берет за гриву. Как рванул он его из болота, как начал носить его конь по загону! Она смеется:
— Держи, брат, не поддавайся!
Удержал, подали ему уздечку, и обуздал коня, повели его на конюшню, поставили в станок. Продержали его месяц, почистили и кормили его хорошо.
— Ну, сестра, пора мне от вас уезжать.
— Как тебе, брат, угодно; раз не хочешь жить у меня, то собирайся с богом.
Попрощался он с сестрами. Вывели коня, оседлали.
— Ну, если женишься, брат, не доверяй жене и не говори, что у тебя есть, и рубашку эту не снимай, а как снимешь, то враз погибнешь.
И молвила она коню:
— Вот твой хозяин, ты ему доверяй. Если хозяина кто убьет и можно будет вырваться, то ты, конь мой добрый, явись ко мне.
Дали они брату саблю булатную, пику и сказали:
— Как ты, брат, велишь, так конь тебя и понесет — поверх дерева, или между деревьями, или поверх камней, или по земле, или как знаешь.
Снарядился он в дорогу и поехал за тридевять земель, в десятое царство, в иное государство. Доезжает до большого-пребольшого города. Слышит, в городе звон, аж земля гудит. Приближается — так сильно звонят, что он уши себе заткнул, а то, говорит, и голову разорвет. Въехал в город и глядит по обеим сторонам. Видит дома, а людей не видно. А колокола звонят, трезвонят вовсю. Проехал по городу с версту, смотрит — у двери дед ходит. Подъезжает к деду.
— Здравствуйте, — говорит.
— Здравствуйте, — говорит, — купец, или добродию, или как вас звать!
— Как, — говорит, — назовете, так и будет! А что оно значит, дед, проехал я с версту, а в городе никого не видно, только вас первого и вижу. И почему это у вас колокола так звонят, что никак и проехать нельзя, уж я и уши заткнул.
— Это, — говорит, — пане купец, у нас людоед поселился и сожрал уже в нашем царстве два повета людей. И присудили, — говорит, — дать ему царевну на съедение, вот и звонят, может, господь нас помилует.
— Если б мне в руки попался, я бы его накормил, не захотел бы он царевну есть!
А была у деда кобылка; вот оставил он молодца в Доме со старухой, а сам вышел, сел на кобылку — и к царю.
— Так, мол, и так, ваша ясновельможность, принес бог из чужой земли такого молодца, что может людоеда погубить.
И велел тогда царь запрягать лошадей в коляску. Едут к деду. Примчались. Вбегает царь в дом. Кланяется, за руку здоровается.
— Из какого вы, пан, царства?
— Из такого-то и такого, белого или какого.
— Вы можете людоеда погубить?
— Могу, — говорит, — только бы он мне в руки попался.
— Просим, пане, в мой дом.
Сели, поехали, и взял он коня своего. Говорит:
— Коня в стойло поставьте, чтоб были ему овес, сено, вода все время, как должно.
Поставили коня в стойло. Сами входят в комнату. А тут царица, дочка царева, сыновья. Здороваются.
— Ну, говорит, — как погубишь ты людоеда, вот тебе дочка моя в жены, полцарства даю, пока жив, а помру, все твое будет. Ты, дочка, согласна?
— Как не согласна? Ужель лучше идти людоеду на съедение, чем выйти за христианина, которого бог в наше царство послал. Желаю и душою и телом.
Сели, хорошенько поели, выпили. Подходит пора, когда везти или не везти к людоеду.
— Собирайтесь все, кто есть, поглядеть, как буду я его уничтожать. И позовите мне попа, чтобы исповедовал меня и причастил.
Позвали попа. Потом выехали все горожане и остано вились за полгона от пещеры. Берет он царевну за руку, подводит к пещере поближе.
— Выходи, — говорит, — людоед, вот царевна тебе на съедение!
Увидал людоед царевну и вмиг выскочил. И только змей явился, ударил он его пикой, а тот и упал.
— Вот тебе, — говорит, — царевна! Заревел людоед что есть мочи, и давай он его саблей булатной рубить так, что все горожане удивились, испугались. Снял с него голову. Убил его, на куски порубил, в кучу сложил, спиртом облил, поджег и пепел Раз веял.
— Гляди, — говорит, — жена моя, что я с людоедом сделал. Почитай меня мужем, ведь я тебя от смерти молил.
Вернулись они в город и давай пить, гулять, что поспал господь из чужой земли такого богатыря, который людоеда погубил, и пьют за его здоровье, гуляют. Пили трое суток, веселились, а там и к попу, свадьбу отгуляли, живут. Полцарства отписал ему царь, вручил. Пожил царь года три и помер. Остался он царем над всем царством. И жили они лет двенадцать, а детей у них не было, А был у них в городе поп хороший, и остался после него сын хлопец, сирота лет пяти. Взяли они его вместо сына. Вот вырос он, и было ему уже лет восемнадцать. Обучили они его уму-разуму. И вырос он большой да такой красивый, что и во всех царствах лучшего приемыша не было. Вот и влюбилась царица в приемыша этого. И давай у царя допытываться: отчего, мол, ты рубашки с себя никогда не снимаешь?
— Я, — говорит, — так привык, она всегда белая, по белей тех, что ты даешь, так вот и не надо снимать ее.
— Мой отец, — говорит она, — по три раза на день рубашки снимал, а ты вот ни разу своей не снимешь.
Ну, не снимал он, не снимал, а она все за свое:
— Сними да сними, мы ее хоть постираем. Вот взял он да и снял рубашку.
И только он снял, а она взяла и в другие двери передала рубашку приемышу, а тот вмиг на себя ее и надел. А как надел, сразу за саблю и входит к старому царю в комнату.
Вошел и говорит:
— Здравствуйте, батюшка, биться будем или мириться?
— А чего нам, сынок, биться? Тот говорит:
— Вот чего!
И как ударил его саблей, так голову с него и снял. Потом порубил его саблей на куски и велит:
— Сложите его, труп этот, в мешок, завяжите его и выведите его коня из конюшни, привяжите к хвосту и пустите, и чтобы не было ни его, ни коня его в моем царстве.
Привязали к хвосту, а конь между деревьями пошел, а он висит, к хвосту привязанный. Как пробежал верст с полсотни, заржал конь, тут сестра и узнала, что ржет конь Добрян, и вбежала в комнаты.
— Нету, — говорит, — сёстры, нашего брата!
Все выбежали и смотрят — подбегает конь, опустился у крыльца, остановился. Взяли они мешок, от хвоста отвязали. Она понюхала:
— Это мой брат родной.
Потом отвели коня на конюшню, поставили в стойло. Вносят мешок в комнаты, расстилают драгоценный ковер и опорожняют мешок. Собрали кости, как полагается потом сложили куски, отбирают и целящей водою смазывают. Часа три мазали: лежит человек как человек только неживой. Давай они тогда ему живящую воду понемногу в рот вливать. Начал он немного шевелиться. Они вливают, а он двигается.
— Подымите, сестры, ему голову повыше! Подняли, влили ему живящей воды побольше. Поднялся он тогда.
— Где это я? — спрашивает.
— Вот так бы ты, брат, и заснул навеки. Я ведь тебе, брат, приказывала, чтоб ты жене тайны своей не открывал, а ты не послушался, да и помер навеки. Как же ты умер, брат мой?
Он рассказал все, как было. Сели, поели, закусили. Они все ему рады.
— Пойдем в сад на прогулку.
Пошли в сад. И лежит та самая кочерга поперек дорожки. Он бросился ее убирать, но и с места не сдвинет.
— Ну что, брат, отдал силу свою, почему меня не послушался?
— Дайте мне, сестры, такое здоровье, какое тогда вы мне дали.
— Надо было беречь то, что тебе дается. Бог здоровья дважды не посылает. Если я или сестры отдадим тебе свое здоровье, то останемся сами без него. Мы тебе своего не дадим, а ты свое потерял! А наделю я тебя, брат, такой мудростью да хитростью, что ты весь свой век их не потеряешь.
— Уж что, сестра, ни дашь, то давай, лишь было бы хорошо!
Входят в комнату. Она берет скляночку, наливает в чарку, дает ему выпить.
— На, брат, выпей.
Он взял, выпил.
— Ну, теперь, — говорит, — брат, кем захочешь обернуться, конем иль птицей какою, тем и будешь ты.
Чем он сказал, тем и сделался. Пробыл он еще трое суток с сестрами. Попили, погуляли, порадовались.
— Ну, сестра, пора мне в свое царство собираться. Даст бог, может, и отвоюю его.
— Ну, смотри, чтоб сделал ты и ей так, как было тебе от нее; а если примешь ее, как жену, она опять тебя уложит.
И выводит ему коня. Простился он с сестрами, в путь-дорогу снарядился.
— Неси меня, конь Добрян, в мое царство!
Конь и понес его в то самое царство, в тот самый го род, где жил царь.
Едет по городу главной улицей, видит — ходит по двору мещанин, дед старый. Поздоровался. Дед ввел его в комнаты. А бабка что-то на вид невеселая. Слезы текут у бабки. Ходил он, ходил по дому и спрашивает:
— Чего это вы, бабушка, такая невеселая! Не помер ли у вас сын или дочка?
— Я оттого, — говорит, — плачу, что беда у нас вы шла: кобылка жеребенка скинула.
— А дайте, — говорит, — я пойду погляжу, может она приведет другого. Пойдем, дед, погляжу-ка я вашу кобылку.
Пошли, посмотрели.
— Не горюйте, дед, она, — говорит, — в эту же ночь будет с жеребенком, да с таким, какого вы еще и не видывали.
Вошли в дом. Дед рассказывает старухе:
— Вот, бабка, купец говорит, что наша кобыла в эту ночь с жеребенком будет.
— И вправду, бабушка, что будет!
Усадили они его за стол. Налили стакан винца, сели, выпили и ему предлагают. Выпил, поблагодарил, потом пошел на прогулку. Прогулялся, легли вечером спать. А коня своего пустил на луг. Спал ли, не спал, а поднялся.
— Спасибо вам, дед и бабушка, за приют! И пошел себе.
Пошел он к кобыле, обернулся жеребенком — золотая шерстинка, серебряная шерстинка, золотое копытце, серебряное копытце, такого жеребенка и на картине не найдешь. Пошел было дед покормить кобылу, глядь — уже жеребенок около нее скачет. Испугался дед, увидев его, и не донес того корму, бросил, побежал в хату и слова не вымолвит, бабу за руку тащит. Упирается баба:
— Куда ты меня, дед, тащишь?
А дед и слова не вымолвит. Спустя час очнулся, а потом и говорит:
— Ступай посмотри, какого жеребенка наша кобыла принесла, во всех царствах такого не найти!
Пошли с бабкой, поглядели на жеребенка, полюбовались.
— А теперь, дед, бери кобылу, и веди ее на базар, да продай за столько, сколько дадут, а не то царь и даром возьмет.
Повел дед кобылу на базар. Жеребенок впереди скачет. Доводит до базара, встречает его сам царь с жандармами, спрашивает:
— Где это ты, дед, взял такого жеребенка?
Принесла, ваша ясновельможность, кобыла моя...
— А ты, дед, не продашь ли мне жеребенка?
— Продам, — говорит.
— Что ж тебе за него?
— Кабы с чужого царя, я бы знал, что спрашивать, а с вас пять тысяч давайте, и хватит.
Вынул царь пять тысяч, отсчитал, отдал деньги деду. Купили уздечку, надели на жеребенка.
Повел его жандарм, а царь идет и смотрит.
— Отведите его теперь в стойло на конюшню!
А сам царь пошел в комнаты жене рассказывать. А как раз на ту пору стояла у ворот первая служанка Олена; увидала жеребенка, и, только царь прошел из ворот в комнаты, она кинулась на конюшню. И только тот, который ввел жеребенка, вышел, а жеребенок у Олены и спрашивает:
— А ты знаешь, Олена, кто я таков?
— Нет, — говорит, — не знаю.
— А ты первого царя помнишь? Так вот это я и есть! Ты знаешь, мой приемыш меня зарубил и посек, вот я этот самый и есть. Так знай же, как будут меня убивать, ты возьми да омочи платочек в кровь, зарой платочек в землю, и вырастет там яблоня; а как будут яблоню рубить, ты возьми от нее щепку, отнеси на речку и кинь в воду. А потом беги отсюда, чтоб тебя никто не видел.
Вышла она в другие двери, а царь берет царицу за руку и ведет к жеребенку.
— Выведите его на волю, я на него погляжу. Вывели его конюхи на подворье. Поглядела она издали и говорит:
— Это не жеребенок, а мой первый муж! Выкопайте среди двора столб, привяжите его к столбу, а потом разнесите его из пушек в прах.
Привязали его и из пушек разнесли. А служанка ходит себе там, обмочила платочек в кровь, в рукав его сунула, пошла в сад и закопала в саду. Облили потом жеребенка спиртом, подожгли и пепел развеяли.
— Ну, хорошо, что ты не дотронулся до этого жеребенка. А не то он убил бы тебя!
Переночевали, выспались, вышел царь в сад. Прошел немного, глядь — стоит яблоня, новая за ночь выросла, яблочко золотое, серебряное. Выбрал себе яблочко, хотел надкусить.
— Нет, — говорит, — лучше пойду спрошу у жены.
Приходит:
— Ступай, жена, посмотри, какая у нас яблоня явилась.
Она посмотрела:
— Это, — говорит, — не яблоня, а мой первый муж. Возьмите срубите ее и. корни вырвите, сожгите ее, а пепел развейте.
Начали рубить; а та служанка ходит кругом, собрала щепок, пришла к речке и бросила их в воду. Яблоню срубили, спалили и пепел развеяли. Переночевали ночь, когда с яблоней покончили. Чаю попили. Взял царь ружье, пошел в сад к реке. Вдруг Олена воду оттуда несет.
— Ступайте, — говорит, — на берег, где мы воду берем, там такая птица, что я отродясь такой не видывала.
Повернул он туда, пришел к тому месту, нацелился, видит — она не улетает. Сбросил он чоботы, подоткнул халат и бредет, чтоб поймать ее прямо руками. Брел, а халат в воде, вот-вот царь до птицы дотянется, а рукой никак не удержит, — перья-то скользкие. Воротился.
— Сниму, — говорит, — рубашку и подштанники, пойду и поймаю.
И побрел он опять к птице. Как ступил, а вода уже по пояс: охватит, но Не удержать ему никак. Заманила его птица в воду далеко и вдруг захлопала крыльями, ударилась о берег и обернулась человеком. И ту самую рубашку, что с двенадцатью цветами, которую царь снял, опять на себя надел.
Испугался царь, стоит в воде. А тот и говорит:
— Ну что, сынок, биться будем или мириться? Вы ходи на берег.
Стоял тот часа три в воде, раздумывал.
— Думай не думай, а из воды вылезай.
Он взял и вышел на берег. А человек его тотчас посек-порубил, входит в комнаты и как крикнет богатырским голосом:
— Здравия желаем!
Она его враз узнала, так и обмерла.
— А, вот ты где, моя душегубка! Поди-ка сюда! Она не идет, тогда пошел он сам.
— Сколько ты раз меня со свету губила: и царя, и жеребенка, и яблоню? Ты видела, как я людоеда уничтожил, ты ведь рядом со мною стояла? Стояла и клялась, что будешь меня уважать, как мужа. Это ты так мне отблагодарила, что я тебя от смерти спас! Отведите ее в сад.
Вывели ее. Отрубил он ей голову, посек, на куски порубил, сжег, пепел развеял.
Одел Олену в царскую одежду. И к попу венчаться. Обвенчались, а на следующее воскресенье свадьба. Садится он на коня своего, на Добряна.
— Неси меня, конь, к сестрам, буду звать их на свадьбу.
Сел, поскакал выше дерева на коне, на Добряне, к сестрам.
Приезжает, здоровается. Уж так рады сестры, и боже ты мой! Не знают, куда его и усадить. Он рассказывает:
— Покончил я с ним и с нею, а теперь со служанкой с первой свадьба. Благодарю тебя, сестра, за твои мудрости-хитрости, а то не вернулся бы я назад. А теперь силу свою, что дали вы мне, назад вернул.
Погуляли, попили у сестер двое суток. Оседлали они своего коня и поехали все в гости к брату на свадьбу. Начался свадебный пир. Все, кто из других царств, цари, короли, да и своего какие-то князьки спрашивают:
— Что за панночки такие, что ни вздумать, ни взгадать, только в сказке рассказать?
— Это сестры мои, — говорит.
Справили свадьбу, все чужие поразъехались; сестры остались. Погостили еще трое суток одни только сестры. Пьют, гуляют.
— Что ж, Олена, может, и ты нашего брата так же прикончишь, как прикончила та, первая?
— Нет, я крестьянского роду, буду его уважать, как богом положено!
Уехали сестры, а они остались: живут, хлеб жуют и постолом добро возят.