Почему д 503 рождается как личность. Сочинения

(361 слово) Смысловым стержнем романа-антиутопии Замятина «Мы» является тема любви. Главный герой – инженер Д-503 – духовно и плотски принадлежит системе Единого Государства, и лишь светлое чувство ненадолго открывает ему глаза на убожество этого миропорядка.

Замятин мастерски подмечает одну деталь – волосатые руки героя: «Терпеть не могу, когда смотрят на мои руки: все в волосах, лохматые - какой-то нелепый атавизм». Автор трижды затрагивает этот мотив в романе. Д-503 презирает в себе эту внешнюю черту, сравнивая свои руки с обезьяньими лапами. Секрет обаятельности героя (ведь женщины испытывают к нему особое влечение) раскрывает I-330: «- Твоя рука… Ведь ты не знаешь - и немногие это знают, что женщинам отсюда, из города, случалось любить тех. И в тебе, наверное, есть несколько капель солнечной, лесной крови…». Таким образом, внешняя деталь транслирует глубинную природу героя. Становится ясно, почему Д-503 с такой ненавистью высказывается о собственных руках: это то, что роднит его с миром за Зеленой Стеной. Но Д-503 так подстроен внутренне под правила Единого Государства, что ощущение пробуждения собственной души пугает его. В пространстве стеклянных домов, где любовь ограничивается совокуплением по розовым талонам, существование чего бы то ни было настоящего, тем более интимных чувств, невозможно. Поэтому важна такая художественная деталь, как старый заброшенный дом, оставшийся от прежних людей. Именно там сближаются Д-503 и I-330. Этот памятник прошлого противопоставлен замкнутым пространствам Единого Государства.
I-330 наполняет сознание героя тонким, благоухающим чувством. Любовь здесь действует как оживляющая энергия. Концентрированный чувственный поток поглощаетД-503, стирая все былые установки разума. И сквозь чувственность тут же пробивается рациональность: «Мы любим - только такое вот, стерильное, безукоризненное небо». Но если обратить внимание на метафоричность языка героя, то создаётся ощущение, что все эти мысли приходят ему в голову как бы по привычке, на самом же деле механизм запущен, и природная дикость, чувственность постепенно захватывают всё его существо. Но страх быть не таким, как все, заставляет Д-503 опомниться и вернуться к прежнему порядку вещей.

Любовь в романе «Мы» становится движущей силой. Она заставляет героя эволюционировать от рационального гражданина Единого Государства к чувственному, влюбленному созданию, открывающему в себе дикость, естественность, страстность человеческого начала. Однако любовь не всевластна, и в мире, где люди не способны ощущать истину, она теряет свои права. История Д-503 – это трагедия человека, замкнувшегося в рациональном одиночестве от страха оказаться настоящим, а значит — другим.

Интересно? Сохрани у себя на стенке!

Сочинение

D-503, D - мужской «нумер», главный герой-рассказчик, автор записок, составляющих текст романа; позиция героя двойственна: он испытывает духовную эволюцию и в то же время с тревогой регистрирует происходящие изменения как нежелательные (до определенного момента) отступления от «нормы». D - инженер и математик, конструктор и строитель космического корабля «Интеграл», название которого символизирует вершинную цель Единого Государства - «проинтегрировать бесконечное уравнение Вселенной». В начале романа D выступает как безусловный адепт тоталитарной идеологии - «идеальной несвободы». В то же время обращается внимание на его волосатые руки - атавизм, явно противостоящий всеобщей «упорядоченности». Услышав игру I-330 на рояле, D не может смеяться над древней музыкой, как остальные «нумера», и это беспокоит его. Успокаивается он лишь в объятиях О-90. Когда вскоре I назначает ему свидание, D соглашается, хотя героиня его «раздражает, отталкивает, почти пугает». В Древнем Доме герой со страхом чувствует себя «захваченным в дикий вихрь древней жизни». Однако на предложение I пропустить общеобязательную лекцию он отвечает отказом. Наутро в вагоне подземной дороги D встречает одного из Хранителей (т. е. сотрудника тайной полиции), S-4711, которому рассказывает о том, что был с I-330 в Древнем Доме - хотя формального доноса не делает. Вечером, намереваясь все же сделать донос, герой встречает 0-90, проводит время с ней, и положенное для доноса время оказывается упущенным. В разговоре с поэтом R-13 D защищает «знание»; однако собеседник говорит: «Знание ваше это самое - трусость, просто вы хотите стенкой обгородить бесконечное, а за стенку-то и боитесь заглянуть».

»Швоих записках D повествует о принятом ритуале исполнения приговоров над преступниками против Единого Государства: он видит в казнях аналог величественным жертвоприношениям древних времен. D получает письмо от I, которая «записалась на него» (т. е. сделала положенную заявку на сексуальную связь) и приглашает героя к себе. Явившись к ней, D под влиянием «соблазна» впервые отчетливо осознает собственное «раздвоение»: «Мы, на земле, все время ходим над клокочущим, багровым морем огня, скрытого там - в чреве земли. Но никогда не думаем об этом. И вот вдруг бы тонкая скорлупа у нас под ногами стала стеклянной, вдруг бы мы увидели... Я стал стеклянный. Я увидел - в себе, внутри... Было два меня. Один я, прежний, D-503, нумер D-503, а другой... Раньше он только чуть высовывал свои лохматые лапы из скорлупы, а теперь вылезал весь, скорлупа трещала, вот сейчас разлетится в куски и... что тогда?» Однако, поняв, что через пять минут он должен быть дома (появляться на улицах после 22.30 запрещено), герой буквально убегает от I. D проводит бессонную ночь и признается себе: «Я гибну. Я не в состоянии выполнять свои обязанности перед Единым Государством». Герой испытывает кризис веры и впервые видит себя в зеркале отстраненно, как какого-то «его». R-13 рассказывает D замысел своей поэмы о «возвращенном рае», в котором живут ныне люди Единого Государства, не различающие добра и зла, подобно Адаму и Еве. Замысел поэта полон иронии по отношению к тоталитарному обществу, однако D принимает пародийный панегирик за истинный. I звонит герою, назначает ему свидание, ведет его в Медицинское Бюро, где D получает фиктивную справку о болезни; затем они летят в Древний Дом, где происходит их долгожданное сближение. Домой D возвращается один, поскольку I таинственно исчезает. Пришедшая вечером к герою 0-90 говорит ему: «Вы не тот, вы не прежний, вы не мой!» D, который теперь живет не в «разумном», а в «древнем, бредовом» мире, понимает справедливость слов О, но ничего не может объяснить ей.

На своем рабочем месте - на эллинге, где строится «Интеграл», D чувствует, что ему, «преступнику отравленному- здесь не место», поскольку идея Единого Государства (и соответственно корабля) перестала быть для него смыслом жизни. Не видя I в течение нескольких дней, D бродит возле ее дома и пропускает начало общеобязательной лекции. Встретившемуся «хранителю» S герой говорит, что направляется в Медицинское Бюро. S сопровождает его; в Бюро D встречает знакомого доктора, который говорит ему: «Плохо ваше дело! По-видимому, у вас образовалась душа». Более того: по словам врача, человечеству грозит эпидемия этого заболевания. Герой идет к Древнему Дому вдоль Зеленой, или Стеклянной, Стены, отделяющей идеальный мир Единого Государства от «дикого зеленого океана» - царства природной стихии. В Доме D ищет I, но видит из окна S. Пытаясь спрятаться от него, D входит в платяной шкаф, оказывающийся лифтом; опускается в подземный коридор и за одной из дверей встречается со знакомым доктором. Появившаяся I выводит героя на улицу, назначив свидание на послезавтра. D окончательно осознает, что математика не может полностью объяснить мир: область иррациональных чисел ассоциируется для него с «душой».

Герой получает письмо от О, которая готова пожертвовать своей любовью ради его благополучия, а также записку от I, которая просит D имитировать любовное свидание с ней (спустить шторы на прозрачных стенах). D присутствует на лекции о «детоводстве», где видит О, но не говорит с ней. Вернувшись домой, он застает О в своей комнате: она готова расстаться с ним, но хочет иметь от него ребенка. D использует «розовый талон» (разрешение на сексуальную связь), присланный ему I вместе с запиской. Через несколько дней герой опять отправляется в Древний Дом; по дороге встречает S, который советует ему быть осторожнее. Во время очередной массовой прогулки некая женщина пытается помешать стражнику избивать государственного преступника. D, которому кажется, что эта женщина - I, бросается ей на помощь; ему удается избежать ареста лишь благодаря вмешательству все того же S, якобы случайно оказавшегося рядом.

Во время долгожданного свидания с I та почему-то задает D вопрос о том, скоро ли будет окончен «Интеграл», а также намекает на что-то, что должно произойти в праздничный День Единогласия. Герой сравнивает этот праздник, который он любит с детства, с Пасхой древних; это день демонстрации единодушия, когда совершаются фиктивные «выборы» главы государства - Благодетеля. Во время выборов I демонстративно голосует «против»; спасая ее, поэт R несет I в объятиях, однако D из чувства ревности пытается помешать ему и сам спасает героиню. Записывая свои впечатления от этого дня, герой разышляет: «Неужели обвалились спасительные вековые стены Единого Государства? Неужели мы опять без крова, в диком состоянии свободы - как наши далекие предки?» По дороге на службу D видит на стенах «листовки» с одним словом «Мефи» (явная ассоциация с Мефистофелем). После работы встречается с I в коридоре под Древним Домом; она ведет D за Зеленую Стену - в царство «стихии» и обросших шерстью лесных людей. I представляет им героя как единомышленника. Выступая перед ними, D, потерявший голову, кричит: «Надо всем сойти с ума, необходимо всем сойти с ума - как можно скорее!» На следующий день, придя к нему, I сообщает, что в городе идет подготовка к неким масштабным медицинским мероприятиям. Глядя на волосатую руку D, героиня предполагает, что в нем, должно быть, «есть несколько капель солнечной, лесной крови». На предложение I захватить «Интеграл» D сперва отвечает отказом, но затем соглашается.

Узнав о предстоящей всем «нумерам» операции по «удалению фантазии», D полагает, что это и есть искомое всеобщее счастье, однако после свидания с I осознает, что «не хочет спасения» без нее. Перед испытательным полетом «Интеграда» D видит на улице первую колонну оперированных - людей, у которых удалена фантазия: «не люди - а какие-то человекообразные тракторы». Во время полета корабля D, поняв, что заговор раскрыт Хранителями, приказывает остановить двигатели, пытаясь устроить катастрофу, однако его помощник успевает подать другую команду, и корабль остается невредим. Едва пришедшего в себя героя вызывает к себе Благодетель - глава Единого Государства; он обвиняет D в том, что он помешал людям реализовать древнюю мечту о рае, но самым страшным из того, что говорит Благодетель, оказывается для D мысль, будто I вовсе не любила его и он интересовал заговорщиков только как строитель «Интеграла». На следующий день в городе начинается восстание: Стена взорвана, и Лес наступает. В суматохе D не может найти I, но она сама приходит к нему. Это их последнее свидание, но вопрос о том, любит его I или нет, остается для героя нерешенным. Не в силах перенести сомнений, D наутро бежит в Бюро Хранителей, где последовательно рассказывает S всю историю отношений с I; впрочем, оказывается, что тот и так все знает. Решив, что S тоже в числе заговорщиков, D убегает и в конце концов оказывается в общественной уборной, причем его сосед занят тем, что математически доказывает «конечность Вселенной», сидя с записной книжкой и логарифмическим циферблатом в руках. Потрясенный «его твердостью в этот апокалипсический час», D просит у соседа бумагу, на которой делает свои последние записи. При этом ему в голову приходит вопрос: «А там, где кончается ваша конечная Вселенная? Что там - дальше?» Однако в этот момент D, как и всех присутствующих, хватают стражники; их подвергают «Великой Операции». Последняя запись сделана уже «новым» героем: от «прежнего» сохранился лишь почерк. «Новый» D-503 абсолютно счастлив. На следующий день после операции он явился к Благодетелю и рассказал обо всем без каких-либо нравственных затруднений. Он спокойно наблюдал пытки, которым подвергли I и других заговорщиков. Герой полагает, что восстание удастся подавить. «Я надеюсь - мы победим. Больше: я уверен - мы победим. Потому что разум должен победить».

Другие сочинения по этому произведению

"без действия нет жизни..." В.Г.Белинский. (По одному из произведений русской литературы. - Е.И.Замятин. "Мы".) «Великое счастье свободы не должно быть омрачено преступлениями против личности, иначе-мы убьем свободу своими же руками…» (М. Горький). (По одному или нескольким произведениям русской литературы XX века.) "Мы" и они (Е.Замятин) «Возможно ли счастье без свободы?» (по роману Е. И. Замятина «Мы») «Мы» — роман-антиутопия Е. И. Замятина. «Общество будущего» и настоящее в романе Е. Замятина «Мы» Антиутопия для античеловечества (По роману Е. И. Замятина «Мы») Будущее человечества Главный герой романа-антиутопии Е. Замятина «Мы». Драматическая судьба личности в условиях тоталитарного общественного устройства (по роману Е. Замятина «Мы») Е.И.Замятин. "Мы". Идейный смысл романа Е. Замятина «Мы» Идейный смысл романа Замятина «Мы» Личность и тоталитаризм (по роману Е. Замятина «Мы») Нравственная проблематика современной прозы. По одному из произведений по выбору (Е.И.Замятин «Мы»). Общество будущего в романе Е. И. Замятина «Мы» Почему роман Е. Замятина называется «Мы»? Предсказания в произведениях «Котлован» Платонова и «Мы» Замятина Предсказания и предостережения произведений Замятина и Платонова («Мы» и «Котлован»). Проблематика романа Е. Замятина «Мы» Проблематика романа Е. И. Замятина «Мы» Роман «Мы» Роман Е. Замятина «Мы» как роман-антиутопия Роман Е. И. Замятина «Мы» — роман-антиутопия, роман — предупреждение Роман-антиутопия Е. Замятина «Мы» Смысл названия романа Е. И. Замятина «Мы» Социальный прогноз в романе Е. Замятина «Мы» Социальный прогноз Е. Замятина и реальность xx века (по роману «Мы») Сочинение по роману Е. Замятина «Мы» Счастье «нумера» и счастье человека (по роману Е. Замятина «Мы») Тема сталинизма в литературе (по романам Рыбакова «Дети Арбата» и Замятина «Мы») Что сближает роман Замятина «Мы» и роман Салтыкова-Щедрина «История одного города»? И-330 - характеристика литературного героя

Роман Евгения Замятина «МЫ» по-прежнему занимает умы читателей, интересует критиков, вызывая бурную реакцию и шквал эмоций как положительных, так и отрицательных; он удивляет и оставляет в недоумении, но, несомненно то, что, прочитав его однажды, остаться к нему равнодушным нельзя в виду его сложности, неповторимости; роман не является обязательным к изучению в школе, но, очевидно, является достойным произведением и заслуживает внимания любопытного читателя; не менее достоин изучения и язык автора, его «игра в слово».
Цель занятия: привлечь внимание школьников и студентов к русской прозе.

Задачи:

ознакомиться с романом Е.Замятина «МЫ»; проанализировать созданную Е.Замятиным реальность;
дать подробную оценку героям Е.Замятина;
проанализировать роман Е.Замятина с точки зрения синтаксиса, лексики, принципов построения текста;
познакомить учеников (студентов) с основными лингвистическими явлениями и понятиями (дефинициями): синестезия, метафора, эпитет, неологизмы, синонимы, архаизмы и историзмы и др;
познакомить обучающихся с основами лингвистического анализа текста.

Реальность в романе Е. Замятина «МЫ» подчинена строгой логике, терминологичности и математической точности, выверенности. Люди больше не люди, человек – не человек, а нумера. И у каждого нумера есть свое буквенно-числовое обозначение, являющее собой имя.

Все нумера представляют собой однотонную безликую массу, без имени, без индивидуальности, и даже их нумера, за исключением шести, никак не раскрываются в романе. Всего в романе мы встречаем 6 «имен»: Д-503, О-90, S, R-13, I-330, Ю. Что же они могут обозначать и почему именно эти буквы выбраны автором?

Так, например В. Набоков также разграничивал окраску звучания букв различных языков: «Черно-бурую группу составляют: густое, без галльского глянца, А; довольно ровное по сравнению с рваным R, Р; крепкое каучуковое Г; Ж, отличающееся от французского J, как горький шоколад от молочного; темно-коричневое, отполированное Я. В белесой группе буквы Л, Н, О, Х, Э представляют, в этом порядке, довольно бледную диету из вермишели, смоленской каши, миндального молока, сухой булки и шведского хлеба. Группу мутных промежуточных оттенков образуют клистирное Ч, пушисто-сизое Ш и такое же, но с прожелтью Щ» . В. В. Набоков наделял буквы не только цветом, но и вкусом, употребляя феноменальные развернутые сравнения, опирающиеся на его гастрономический опыт; все это является собой синестезию, широко распространенную в художественной литературе и тесно связанную с индивидуальным опытом писателя, его субъективным мироощущением.

Возвращаясь к роману Е.Замятина, необходимо отметить, что мужские имена обозначены согласными буквами, а женские – гласными. Вероятнее всего, это объясняется тем, что согласные буквы дают жесткие, громкие, резкие, рычащие, иногда агрессивные звуки в отличие от гласных – поющих, звонких, «хрустальных», мягких и плавных.
Так, например, R–13 – поэт Единого Государства. Английское r, русское р – резкие, рычащие, шумные, грубоватые звуки. «R-13 говорит захлебываясь, слова из него так и хлещут, из толстых губ – брызги; каждое «п» – фонтан, «поэты» – фонтан», «…слова брызгали, хлестали…» . «Слова брызгали» – пример синестезии.

Или двоякоизогнутый S, сопровождавший I-330. Буква S до начала 19 века имела альтернативную форму ſ и называлась «длинная» или «срединная» s. Иногда s обозначалась маленьким значком интеграла, который от нее и произошел. Это особенно важно в виду того, что именно на эту (двоякоизогнутость) черту внешности S обращает внимание Д-503, инстинктивно чувствуя неладное, иррациональное, иксовое, √ –1 в обоих персонажах и в S, и в I.

Итак, главным героем романа является нумер под «именем» или буквенно-числовым обозначением Д-503. Д-503 – это Строитель Интеграла, делающий записи, которые и составили содержание романа.

Д – это пятая согласная буква почти всех славянских кириллических алфавитов, в старо- и церковнославянских азбуках носившая название «добро». Обратим внимание на то, что Замятин в романе «МЫ», по мнению критиков, представляет Россию будущего – Союз Советских Социалистических Республик (СССР), одним из символов которого, наряду с серпом и молотом, стала и пятиконечная звезда.

Каким же предстает перед нами Д-503? Сам Д – 503 видит себя как творца, доброго гения, несущего свет науки в массы, сквозь бесконечность Вселенной. По сути, он такой и есть: он верит в Благодетеля, в строительство Интеграла, во всеобщее счастье…пока в его жизни не появляется I-330.

I-9 буква латинского алфавита, в англ. языке – личное местоимение 1 лица, единственного числа – «Я», в системе римских цифр – 1 (единица), т.е. единственная, первая. Именно I-330 показана в романе как незаурядная смелая личность, осознающая свою индивидуальность, свое «Я», имеющая собственное мнение, стремящаяся изменить реальность, а при невозможности этого – вырваться из нее. I стремится быть первой, выделяться из толпы. Она сродни пророку.

I-330 воплощает в себе черты Настоящего Нового Человека. Она: уверена в себе; свободна; независима; смела («Она была в легком шафранно-желтом древнего образца платье» , более того она пьет ликер и курит); непреклонна; до конца верна своим принципам.

Замятин рисует I как революционерку, Пророка, ведь именно благодаря I Д-503 задумывается о том, кто он и кто все те, окружающие его. Он начинает мечтать о матери – как у древних – и чтобы для нее он был «не Строитель Интеграла и не нумер Д-503 и не молекула Единого Государства, а просто человеческий кусок – кусок ее же самой – истоптанный, раздавленный, выброшенный…» . I-330 говорит его, Д-503, языком, произносит его невысказанные мысли о рае, о счастье, о мечте.

I – 330 выступает и как провокатор, преступница: ведь прежде чем принять философию и мироощущение I-330, Д-503 делается, прежде всего, ее сообщником: она заставляет его испытывать страх разоблачения и наказания. Для этого I ведет его в Древний Дом, потом за Стену, где ему открывается другой мир диких, но свободных людей. Уже в конце романа I – 330 предстает перед читателем стоиком: «…ее ввели под Колокол (..из-под Колокола стали выкачивать воздух..)…так повторялось три раза – она все-таки не сказала ни слова», «…она должна была дать свои показания. Эта женщина упорно молчала и улыбалась» . Именно женщина, а не нумер. Она считала себя женщиной и убедила в этом Д-503. Хотел он того или нет, но даже после великой операции в нем, в глубине его подавленного «Я» осталось воспоминание об I-330 и другом свободном, счастливом, диком, не выхолощенном обществе.

I-330 была свободным человеком, как свободный человек она сделала свой выбор – предала идеалы Единого Государства, переправила беременную О-90 за Стену – , понесла ответственность за свой выбор: нет сомнений в том, что после жестоких пыток ее, в конце концов, казнили. Казнь I-330, возможно, говорит о том, что время таких, как она еще не пришло, их успехи незначительны, а мечты обычного человека ничтожны и мнимы, недаром символом i в математике обозначает мнимую величину.

А что же Д-503? Через характер I-330 раскрывается и он сам, выступая человеком ведомым, боязливым, осторожным, сомневающимся, нерешительным. Он перенес Великую Операцию, был сделан счастливым человеком и рассказал Благодетелю о врагах счастья. Но после него останется Новый Человек, их с О-90 еще пока не родившийся ребенок, которого I-330 все-таки переправила за стену.

О-90. «… вся кругло обточенная…. круглая, пухлая складочка на запястье руки – такие бывают у детей» , «милая О», «радостно-розово открыла рот О» («розово» открывала рот» – синестезия), «О розово, кругло смеялась» (еще один пример синестезии). О выступает как ласковая, человечная, доверчивая, на первый взгляд несколько поверхностная. Ее имя полностью является отражением ее характера. Она безумно любит и хочет иметь детей. И вот, несмотря на свою видимую покорность и принятие государственных порядков (детоводство, Материнская и Отцовская нормы) она решается родить ребенка. Ее ребенок, который, несомненно, родится уже за Стеной, становится, с одной стороны, символом, надеждой на крушение всеобъемлющей грубой безнравственной власти замятинского математизированного общества, а, с другой стороны, противопоставляет одного человека всему обществу и сравнение силы и возможностей одного и массы происходит не в пользу одного: один бежит за стену. Один отступает и прячется…

Наряду с терминами, которые в романе Замятина Е. Мы не выступают более как термины в обычном понимании этого слова, буквенно-числовые обозначения вместо имён всесторонне раскрывают проблему унификации личности и подчинения ее интересов массовому, всеобщему. Это достигается путем:

введения в текст необычных имен;
широкого употребления терминов с целью выражения идеи подчинения всех и вся строжайшим законам логики, математики;
отказа от традиционного понимания и построения текста.

Роман Е.Замятина МЫ представляет интерес не только как философский, исторический роман, он является интересным еще и с точки зрения смыслового развития слов, «их индивидуально-творческого применения и преобразования, поскольку индивидуальное употребление слова может быть связано с выполнением им характерологических функций в языке художественной литературы» . Термины у Замятина Е. не выступают более как термины в обычном понимании этого слова: они приобретают эмоциональную окраску, становятся стилистически оправданными и создают неповторимые образы в силу новых приобретенных ими свойств. Так, например: «… один благодетель, другой – преступник, один со знаком плюс, другой со знаком минус»; «√– 1 заглох, не шевелился» или «… опять заворочался √– 1» , а вот еще пример: «И нет счастливее цифр, живущих по стройным вечным законам таблицы умножения. Ни колебаний, ни заблуждений». В данных примерах четко видно, что математические термины у Е. Замятина выполняют определенную стилистическую функцию и являются контекстуальными синонимами уже существующим в литературном языке словам:

Положительный, добрый, порядочный, благодетель = плюс
Отрицательный, нечестный, злой, преступник = минус
Непонятное, неизвестное, иррациональное, непознанное, трансцендентальное = √– 1
Заблуждения, сомнения, блуждания = колебания.

В данных примерах термины не потеряли своего исходного основного (денотативного) значения, но приобрели дополнительное, более эмотивное (коннотативное значение) в силу использования в новом непривычном для них окружении – художественном тексте.

«Более того, один термин может выступать синонимом другому, например: «…я все время дышал чистейшим горным воздухом мысли, – а внутри как-то облачно, паутинно и крестом какой-то четырехлапый икс» , где икс выступает контекстуальным синонимом √– 1, обозначая одно и тоже – состояние смятения, неуверенности, ожидания чего-то необычного, невероятного и необъяснимого логикой» .

Термины активно участвуют в создании таких экспрессивно-стилистических средств, как: синестезия, напр.: квадратная гармония; ассиметричное молчание; пестрый шум; метафора и персонификация, напр.: опять заворочался √– 1 и другие .

Замена имени буквенно-числовым обозначением также способствует раскрытию темы «математизированного» выверенного мира, где все подчинено законам логики, где все линейно, предсказуемо и константно.

Синестетизм и терминологичность повествования Е.Замятина позволяют создать уникальные по выразительности и экспрессивности образы, обогатить тексты индивидуальными метафорами и сравнениями, обострить чувства читателя, приблизив его к авторскому мироощущению. Исследование механизмов синестезии, взаимодействия терминов между собой и с общеупотребительной лексикой, отображенных в текстах, углубляет представление о художественном творчестве, его связи с когнитивными способностями и языковой компетенцией автора.

Задания для работы с текстом

Предлагаемые ниже задания и вопросы для обсуждения могут использоваться преподавателем литературы в любом удобном порядке, могут быть дополнены другими заданиями.

1. Представьте биографию Е.Замятина и список с раскрытием краткого содержания наиболее значимых произведений.

2. Найдите отличительные черты романа «МЫ» как образца современной прозы. Охарактеризуйте роман на уровне:

построения гипертекста
протяженности во времени повествования (линейное/нелинейное повествование)
синтаксиса
лексики
морфологии

3. Опишите характеры главных героев Д-503 и I-330 (не менее 20-25 эпитетов) и попытайтесь «нарисовать» их внешность. Найдите определение слова «имя», кем дается имя человеку? Почему у главных героев нет имен?

4. Наглядно представьте этапы развития Д-503 (начало ведения дневника как отправная точка; знакомство с I-330; все промежуточные этапы (если они есть); этап осознания себя или «я чувствую себя»; другие), используя ломаную линию. Может ли один и тот же этап жизни Д-503 рассматриваться и как взлет, и как падение. Если да, то с какой точки зрения? Если нет, то почему? Опишите каждый этап развития Д-503, пользуясь его «языком».

5. На основе текста сформулируйте основные правила, по которым живет общество, представленное в романе «МЫ». Какие из этих правил вы считаете приемлемыми/неприемлемыми? Почему?

6. Найдите определения следующих терминов и выучите их. Проиллюстрируйте примерами из романа:

синестезия
метафора
метонимия
синекдоха
окказионализм
антитеза
гипербола
эллипсис
парцелляция
бессоюзие
сравнение
зевгма
поток сознания
эпитет
архаизмы
неологизмы
историзмы
синоним, контекстуальные синонимы
антоним, контекстуальные антонимы

7. Какие слова современного русского языка стали архаизмами и историзмами в данном романе? Какой эффект при этом достигается автором?

8. Прокомментируйте следующие выражения, подберите к ним синонимичные фразы из современного русского языка:

иксово усмехнулась мне
пунктирное дыхание
вертикальные морщины
«вдохновение» – неизвестная форма эпилепсии
все время в квадратном положении
человеческие головы непрозрачны, и только крошечные окна внутри: глаза
√– 1 заглох, не шевелился
терять цифроощущение
хореизировать приговор
думать о свободе – думать об ошибке
холодная вода логики
вы обросли цифрами, по вас цифры ползают, как вши
дети – единственно смелые философы
молекулярная дрожь

9. Ознакомьтесь с романом Дж. Оруэлла «1984». В чем сходства и различия данных романов? (данные сведите в таблицу). Которое изображение тоталитарного общества вам кажется более реалистичным, почему?

10. Напишите рецензию на роман Е.Замятина «МЫ».

11. Подготовьте лингвистический анализ текста.

Абрамов Н. Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений. - 7-е изд., стереотип. - Москва: Русские словари, 1999;
Арнольд И.В. Стилистика современного русского языка. – М., 1990;
Виноградов В.В. Основные типы лексических значений слова. Избранные труды. Лексикология и лексикография. – М., 1977;
Гальперин И. Р. Текст как объект лингвистического исследования. – Москва, 1981
Графский В.Г. История политических и правовых учений – М.: «Издательство Проспект», 2005;
Глазкова В.С. Функционально-стилистические особенности терминов в художественной литературе (на примере романа Е.Замятина «МЫ») // Фестиваль педагогических идей «Открытый урок», М.: Издательский дом «Первое сентября», 2007-2008;
Замятин Е. Мы. – Екатеринбург, 2002;
Колшанский Г. В. О языковом механизме порождения текста // Вопросы языкознания. – 1983
Ожегов С.И., Шведова Н. Ю. Словарь русского языка – М., 1990;
Оруэлл Дж. 1984 – М.: АСТ издательство, 2008;
Galperin I.R. Stylistics, M., 1989;
Тураева З.Я. Лингвистика текста: (Текст: структура и семантика). – Москва, 1986.
Набоков В. Другие берега / В. Набоков. – М. : Книжная палата, 1989. – 288 с.

Д-503 (Д) — мужской «нумер», главный герой-рассказчик, автор записок, составляющих текст романа; позиция героя двойственна: он испытывает духовную эволюцию и в то же время с тревогой регистрирует происходящие изменения как нежелательные (до определенного момента) отступления от «нормы». Д — инженер и математик, конструктор и строитель космического корабля «Интеграл», название которого символизирует вершинную цель Единого Государства — «проинтегрировать бесконечное уравнение Вселенной». В начале романа Д выступает как безусловный адепт тоталитарной идеологии — «идеальной несвободы». В то же время обращается внимание на его волосатые руки — атавизм, явно противостоящий всеобщей «упорядоченности». Услышав игру 1-330 на рояле, Д не может смеяться над древней музыкой, как остальные «нумера», и это беспокоит его. Успокаивается он лишь в объятиях 0-90. Когда вскоре I назначает ему свидание, Д соглашается, хотя героиня его «раздражает, отталкивает, почти пугает». В Древнем Доме герой со страхом чувствует себя «захваченным в дикий вихрь древней жизни». Однако на предложение I пропустить общеобязательную лекцию он отвечает отказом. Наутро в вагоне подземной дороги Д встречает одного из Хранителей (т. е. сотрудника тайной полиции), 8-4711, которому рассказывает о том, что был с 1-330 в Древнем Доме хотя формального доноса не делает. Вечером, намереваясь все же сделать донос, герой встречает 0-90, проводит время с ней, и положенное для доноса время оказывается упущенным. В разговоре с поэтом К-13 Д защищает «знание»; однако собеседник говорит: «Знание ваше это самое — трусость. <...> Просто вы хотите стенкой обгородить бесконечное, а за стенку-то и боитесь заглянуть».

В своих записках Д повествует о принятом ритуале исполнения приговоров над преступниками против Единого Государства: он видит в казнях аналог величественным жертвоприношениям древних времен. Д получает письмо от I, которая «записалась на него» (т. е. сделала положенную заявку на сексуальную связь) и приглашает героя к себе. Явившись к ней, Д под влиянием «соблазна» впервые отчетливо осознает собственное «раздвоение»: «Мы, на земле, все время ходим над клокочущим, багровым морем огня, скрытого там — в чреве земли. Но никогда не думаем об этом. И вот вдруг бы тонкая скорлупа у нас под ногами стала стеклянной, вдруг бы мы увидели... <...> Я стал стеклянный. Я увидел — в себе, внутри. <...> Было два меня. Один я, прежний, Д-503, нумер Д-503, а другой... Раньше он только чуть высовывал свои лохматые лапы из скорлупы, а теперь вылезал весь, скорлупа трещала, вот сейчас разлетится в куски и... что тогда?» Однако, поняв, что через 5 минут он должен быть дома (появляться на улицах после 22.30 запрещено), герой буквально убегает от I. Д проводит бессонную ночь и признается себе: «Я гибну. Я не в состоянии выполнять свои обязанности перед Единым Государством». Герой испытывает кризис веры и впервые видит себя в зеркале остраненно, как какого-то «его». К-13 рассказывает Д замысел своей поэмы о «возвращенном рае», в котором живут ныне люди Единого Государства, не различающие добра и зла, подобно Адаму и Еве. Замысел поэта полон иронии по отношению к тоталитарному обществу, однако Д принимает пародийный панегирик за истинный. I звонит герою, назначает ему свидание, ведет его в Медицинское Бюро, где Д получает фиктивную справку о болезни; затем они летят в Древний Дом, где происходит их долгожданное сближение. Домой Д возвращается один, поскольку I таинственно исчезает. Пришедшая вечером к герою 0-90 говорит ему: «Вы не тот, вы не прежний, вы не мой!» Д, который теперь живет не в «разумном», а в «древнем, бредовом» мире, понимает справедливость слов О, но ничего не может объяснить ей.

На своем рабочем месте — на эллинге, где строится «Интеграл», Д. чувствует, что ему, «преступнику отравленному — здесь не место», поскольку идея Единого Государства (и, соответственно, корабля) перестала быть для него смыслом жизни. Не видя I в течение нескольких дней, Д бродит возле ее дома и пропускает начало общеобязательной лекции. Встретившемуся «хранителю» 8 герой говорит, что направляется в Медицинское Бюро. 8 сопровождает его; в Бюро Д встречает знакомого доктора, который говорит ему: «Плохо ваше дело! По-видимому, у вас образовалась душа». Более того, по словам врача, человечеству грозит эпидемия этого заболевания. Герой идет к Древнему Дому вдоль Зеленой, или Стеклянной, Стены, отделяющей идеальный мир Единого Государства от «дикого зеленого океана» — царства природной стихии. В Доме Д ищет I, но видит из окна 8. Пытаясь спрятаться от него, Д входит в платяной шкаф, оказывающийся лифтом; опускается в подземный коридор и за одной из дверей встречается со знакомым доктором. Появившаяся I выводит героя на улицу, назначив свидание на послезавтра. Д окончательно осознает, что математика не может полностью объяснить мир: область иррациональных чисел ассоциируется для него с «душой».

Герой получает письмо от О, которая готова пожертвовать своей любовью ради его благополучия, а также записку от I, которая просит Д имитировать любовное свидание с ней (спустить шторы на прозрачных стенах). Д присутствует на лекции о «детоводстве», где видит О, но не говорит с ней. Вернувшись домой, он застает О в своей комнате: она готова расстаться с ним, но хочет иметь от него ребенка. Д использует «розовый талон» (разрешение на сексуальную связь), присланный ему I вместе с запиской. Через несколько дней герой опять отправляется в Древний Дом; по дороге встречает 8, который советует ему быть осторожнее. Во время очередной массовой прогулки некая женщина пытается помешать стражнику избивать государственного преступника. Д, которому кажется, что эта женщина — I, бросается ей на помощь; ему удается избежать ареста лишь благодаря вмешательству все того же 8, якобы случайно оказавшегося рядом. Во время долгожданного свидания с I та почему-то задает Д вопрос о том, скоро ли будет окончен «Интеграл», а также намекает на что-то, что должно произойти в праздничный День Единогласия. Герой сравнивает этот праздник, который он любит с детства, с «Пасхой» древних; это день демонстрации единодушия, когда совершаются фиктивные «выборы» главы государства — Благодетеля. Во время выборов I демонстративно голосует «против»; спасая ее, поэт К несет I в объятиях, однако Д из чувства ревности пытается помешать ему и сам спасает героиню. Записывая свои впечатления от этого дня, герой разышляет: «Неужели обвалились спасительные вековые стены Единого Государства? Неужели мы опять без крова, в диком состоянии свободы — как наши далекие предки?» По дороге на службу Д видит на стенах «листовки» с одним словом — «Мефи» (явная ассоциация с Мефистофелем). После работы встречается с I в коридоре под Древним Домом; она ведет Д за Зеленую Стену — в царство «стихии» и обросших шерстью лесных людей. I представляет им героя как единомышленника. Выступая перед ними, Д, потерявший голову, кричит: «Надо всем сойти с ума, необходимо всем сойти с ума — как можно скорее!» На следующий день, придя к нему, I сообщает, что в городе идет подготовка к неким масштабным медицинским мероприятиям. Глядя на волосатую руку Д, героиня предполагает, что в нем, должно быть, «есть несколько капель солнечной, лесной крови». На предложение I захватить «Интеграл» Д сперва отвечает отказом, но затем соглашается.

Узнав о предстоящей всем «нумерам» операции по «удалению фантазии», Д полагает, что это и есть искомое всеобщее счастье, однако после свидания с I осознает, что «не хочет спасения» без нее. Перед испытательным полетом «Интеграла» Д видит на улице первую колонну оперированных — людей, у которых удалена фантазия: «не люди — а какие-то человекообразные тракторы». Во время полета корабля Д, поняв, что заговор раскрыт Хранителями, приказывает остановить двигатели, пытаясь устроить катастрофу, однако его помощник успевает подать другую команду, и корабль остается невредим. Едва пришедшего в себя героя вызывает к себе Благодетель —- глава Единого Государства; он обвиняет Д в том, что он помешал людям реализовать древнюю мечту о рае, но самым страшным из того, что говорит Благодетель, оказывается для Д мысль, будто I вовсе не любила его и он интересовал заговорщиков только как строитель «Интеграла». На следующий день в городе начинается восстание: Стена взорвана, и Лес наступает. В суматохе Д не может найти I, но она сама приходит к нему. Это их последнее свидание, но вопрос о том, любит его I или нет, остается для героя нерешенным. Не в силах перенести сомнений, Д наутро бежит в Бюро Хранителей, где последовательно рассказывает 8 всю историю отношений с I; впрочем, оказывается, что тот и так все знает. Решив, что 8 тоже в числе заговорщиков, Д убегает и в конце концов оказывается в общественной уборной, причем его сосед занят тем, что математически доказывает «конечность Вселенной», сидя с записной книжкой и логарифмическим циферблатом в руках. Потрясенный «его твердостью в этот апокалипсический час», Д просит у соседа бумагу, на которой делает свои последние записи. При этом ему в голову приходит вопрос: «А там, где кончается ваша конечная Вселенная? Что там — дальше?» Однако в этот момент Д, как и всех присутствующих, хватают стражники; их подвергают «Великой Операции». Последняя запись сделана уже «новым» героем: от «прежнего» сохранился лишь почерк. «Новый» Д-503 абсолютно счастлив. На следующий день после операции он явился к Благодетелю и рассказал обо всем без каких-либо нравственных затруднений. Он спокойно наблюдал пытки, которым подвергли I и других заговорщиков. Герой полагает, что восстание удастся подавить. «Я надеюсь — мы победим. Больше: я уверен — мы победим. Потому что разум должен победить».

1-330 (I) — женский «нумер», «демоническая» соблазнительница главного героя. Характерны черты внешности: «тонкая, резкая, упрямо-гибкая, как хлыст», фигура, кровавого цвета губы, белые и острые зубы, «острым углом вздернутые к вискам брови». Героиня воплощает «архаические», с точки зрения Единого Государства, представления о любви — страстной и мучительной. I назначает Д свидание в аудиториуме, в котором читается лекция о преимуществах современной музыки; здесь перед публикой она играет на «древнем» инструменте — рояле. Через несколько дней она приглашает Д в Древний Дом; иронически цитирует слова героя о «нелепой, нерасчетливой трате человеческой энергии» в древности. Переодевшись, она предстает перед Д в «старинном» платье — т. е. в одежде начала XX в.; предлагает ему остаться с ней — однако он отказывается, не решаясь пропустить лекцию. Через некоторое время I письмом приглашает Д к себе. Полушутя говорит ему, что, поскольку он вовремя не сделал доноса на нее, теперь он у нее в руках. Вновь надевает соблазнительное платье, предлагает Д категорически запрещенный «нумерам» алкоголь. Когда герой от страсти теряет самообладание, I издевательски показывает ему на часы: через пять минут он должен быть у себя в комнате; Д в смятении убегает. По телефону I вновь назначает ему свидание, ведет его в Древний Дом и там отдается герою. Затем исчезает в потайной двери шкафа. При очередном свидании I спрашивает у Д, будет ли он всегда о ней помнить: она предчувствует близкую развязку. Во время «выборов» Благодетеля I демонстративно голосует «против», но поэт К-13 и Д спасают ее от гнева толпы и ареста. С этого момента, по словам героини, «все известное кончилось». I ведет Д за Стеклянную Стену, где представляет лесным людям. Позже, придя к нему, она рассказывает, что после Двухсотлетней Войны часть побежденных спаслась от уничтожения и ушла в леса: «Они учились там у деревьев, зверей, птиц, цветов, солнца. Они обросли шерстью, но зато под шерстью сберегли горячую, красную кровь*. Своих стороников I называет «Мефи», или «антихристианами». Героиня предлагает Д во время испытательного полета захватить космический корабль «Интеграл». Д обращается к I с просьбой спасти 0-90, которая беременна от него, и I переправляет ее за Стену. Во время полета «Интеграла» I со своими сторонниками также находится на корабле; когда выясняется, что заговор раскрыт, она в запальчивости обвиняет Д в том, что донес он — «исполнил долг». Но когда в городе начинается восстание, I приходит проститься с героем, причем для Д так и остается не до конца понятно, любила его героиня или лишь использовала как послушное орудие в политической игре. Когда Д, подвергнутый «Великой Операции», выдает всех заговорщиков, I подвергают пыткам в его присутствии, однако она не говорит ни слова; ясно, что, в числе прочих, она будет казнена.

0-90 (О) — женский «нумер»; в начале романа — «постоянная» сексуальная партнерша главного героя. Внешность героини ассоциируется с ее «именем»-инициалом: она небольшого роста, «круглая», розовая и синеглазая — напоминающая ребенка. С самого начала в характере героини подчеркнуто доминирующее качество: она во власти материнского инстинкта и страстно хочет иметь ребенка, на что не имеет права по законам Единого Государства. Узнав о романе Д с 1-330, О, влюбленная в него, понимает, что Д уже не «принадлежит» ей; она пишет герою, что любит его и именно поэтому готова отказаться от него («снять свою запись»), чтобы не мешать ему быть с I. Во время лекции о «детоводстве» О инстинктивно бросается из зала на эстраду аудиториума, чтобы поддержать сидящего на столе ребенка, которому грозит падение. Вечером этого дня она приходит к Д и говорит, что хочет от него ребенка, несмотря на перспективу быть казненной. Д выполняет ее просьбу, воспользовавшись как «оправдательным» документом «розовым билетиком», полученным от I. Через некоторое время, встречая Д, О сообщает, что беременна. Д решает обратиться за помощью к I; ревнуя к ней, О отказывается от помощи, но затем соглашается на все ради спасения ребенка. Д дает ей записку к I, и О спасена. Ребенок, который должен у нее родиться, символизирует надежду на победу над тоталитарной утопией.

В самом начале романа мы видим, какой восторг вызывает у героя-повествователя ежедневная маршировка под звуки Музыкального Завода: он переживает абсолютное единение с остальными, чувствует солидарность с себе подобными.

Рассказчик в романе Замятина, нумер Д - 503, - «только один из математиков Единого Государства», но именно математик, боготворящий «квадратную гармонию», «математически безошибочное счастье», «математически совершенную жизнь Единого Государства», апофеоз «логического мышления». Его заветная мечта - «проинтегрировать грандиозное вселенское уравнение», «разогнуть дикую кривую, выпрямить её по касательной - асимптоте - по прямой. Потому что линия Единого Государства - это прямая, мудрейшая из линий». Идеал жизненного поведения - «разумная механичность», всё выходящее за её пределы - «дикая фантазия», а «припадки вдохновения» - неизвестная форма эпилепсии. Именно фантазии более всего пугают замятинского героя, тяготят его: это «преступные инстинкты», особенно живучие в «человеческой породе», нарушающие, взрывающие изнутри «алгебраический мир» нумера Д - 503. Все фантазии, любые проявления жалкой свободы «я» выражающейся в малейшем отступлении от бесчисленных запретов, узаконений, распорядка дня, воспринимаются строителем Интеграла как помещение себя в положение: - 1 , как превращение в иррациональное, мнимое число.

Чаще всего Замятин вкладывает в уста главного героя доказательства истинности счастья всех нумеров, который постоянно ищет все новые и новые подтверждения правоты Единого Государства. Он находит эстетическое оправдание несвободе: «Почему танец красив? Ответ: потому что это несвободное движение, потому что весь глубокий смысл танца именно в абсолютной, эстетической подчиненности, идеальной несвободе». Инженер, он смотрит на танец с этой точки зрения, вдохновение в танце позволяет ему сделать вывод лишь о том, что «инстинкт несвободы издревле органически присущ человеку».

Но чаще в основе этих доказательств лежит привычный для него язык точных наук: «Свобода и преступление так же неразрывно связаны между собой, как… ну, как движение аэро и его скорость: скорость аэро= 0, и он не движется; свобода человека = 0, и он не совершает преступлений. Это ясно. Единственное средство избавить человека от преступлений - это избавить его от свободы». Уподобляя законы человеческой жизни законам физики, обосновывает герой и бесправие отдельной личности, и счастье быть как все: «…допускать, что у «я» могут быть какие-то «права» по отношению к Государству, и допускать, что грамм может уравновесить тонну, - это совершенно одно и то же. Отсюда - распределение: тонне - права, грамму - обязанности; и естественный путь от ничтожества к величию: забыть, что ты - грамм, и почувствовать себя миллионной долей тонны…».

Замятин изображает духовную эволюцию героя, прослеживает, как от осознания себя микробом в этом мире Д - 503 приходит к ощущению целой вселенной внутри себя. Герою не дают покоя носы, которые при всей одинаковости нумеров сохраняют разные формы; личные часы, которые каждый проводит по-своему и многое другое. И хотя герой стремится отогнать от себя эти неуместные мысли, в глубине сознания он догадывается, что есть в мире что-то, не поддающееся логике, рассудку. Более того, в самой внешности Д - 503 есть нечто, мешающее ему чувствовать себя идеальным нумером, - волосатые руки, «капля лесной крови». Таким образом, в Д - 503 остались крошечные рудименты человеческой природы, не подвластные Единому Государству. Однако бурные перемены начинают происходить с ним с того момента, когда в его жизнь входит I - 330.

Первое ощущение душевной болезни приходит к герою, когда он слушает в её исполнении Музыку Скрябина. Возможно, эта музыка была для Замятина не только символом духовности, но и символом иррациональности, непознаваемости человеческой натуры, воплощением гармонии, не проверяемой алгеброй, той силы, которая заставляет звучать самые тайные струны души.

Главной деталью портрета I - 330 в восприятии героя становится икс, образованный складками возле рта и бровями. Икс для математики - символ неизвестного. Так на смену ясности приходит неизвестность, на смену ясной цельности - мучительная раздвоенность. Раздваивается и восприятие героем мира. Ясное безоблачное небо постепенно превращается в сознании героя в тяжёлое, чугунное. Меняется и речь героя. Обычно логически выстроенная, она становится сбивчивой, полной повторов и недоговорённостей. И дело не только в смятении, в эмоциональном предельном напряжении, переживаемом героем, но и в том, что слова любви, ревности незнакомы ему. Д - 503 привык к отношениям с женщинами как к «приятно-полезной функции организма», как к выполнению долга перед Единым Государством. Любовь к I - 330 - это нечто совсем другое.

История любви Д - 503 к I - 330 может показаться чисто личной, частной на фоне полных значения коллизий в государстве будущего - строительство Интеграла и заговора против него. Но она не случайно пронизывает всё повествование. Именно в ней, этой достоверной человеческой драме, находит образное воплощение главная мысль Замятина - его тревога о человеке, его надежды и сомнения о светлом будущем.

По сути, с героем Замятина происходит то, что вечно повторяется на земле, и много раз повторялось в литературе: прекрасная, манящая к себе женщина выталкивает его из привычной колеи общепринятого жития в другую реальность, в круг неизведанных радостей и тревог, предстающий опасным и влекущим одновременно. Однако для этого мира, в котором существуют герои Замятина, это не просто очередная драма встречи мужчины и женщины - это потрясение самих его основ, опровержение его фундаментальных запретов на личную жизнь «нумеров». И обычная земная история наполняется у Замятина онтологическим смыслом. Любовь двоих именно друг к другу независимо от «розовых талонов» и Табеля сексуальных дней - это явление истинного бытия в мир, организованный и выхолощенный «благодетельным игом разума», это весть о том, что человеческое бытие неустранимо существует за пределами Единого Государства и никогда не будет побеждено.

Сцены любовных встреч, узловые в повествовании, соединяют эмоциональный, чувственный накал и чёткий, как бы графический выверенный рисунок: «Она была в лёгком, шафранно - жёлтом, древнего образца платье. Это было в тысячу раз злее, чем, если бы она была без всего. Две острые точки - сквозь тонкую ткань, тлеющие розовым - два угля сквозь пепел. Два нежно круглых колена...» Это не эротика - это вечно живая человеческая природа выступает в своей телесной полноте.

Нервный, возбуждённый рассказ о любовных переживаниях Д - 503 постоянно пересекается повествованием о строительстве Интеграла, о буднях и торжествах того мира, которым правит Единое Государство с его беспощадной логикой математических уравнений, физических констант, доказательных теорем. Всё это изложено сухим и строгим языком как бы отчёта, репортажа. Сама словесная ткань здесь передаёт атмосферу лишённого радостей и страстей, почти механического существования. И в то же время здесь угадывается авторская ирония, скрытая насмешка над общественным устройством, делающим людей просто функциональными единицами трудового коллектива. Право каждого нумера на любой нумер являлось для него доказательством равенства, одинаковости, взаимозаменяемости людей. Любовь к I - 330 - это нечто совсем другое. «…Не было Единого Государства, не было меня. Были только нежно-острые, стиснутые зубы, были широко распахнутые мне глаза - и через них я медленно входил внутрь все глубже. И тишина - только в углу - за тысячи миль - капают капли в умывальнике, и я - вселенная, и от капли до капли - эры, эпохи…». Происходит радикальный перелом в мироощущении героя. Не частицей вселенной ощущает он себя в этот момент, а наоборот - вселенную чувствует в себе. После этого доктор и ставит диагноз: «По-видимому, у вас образовалась душа». Плоскость, зеркальная поверхность становятся объемными. Привычный двухмерный мир рушится. То, что казалось иррациональным, вдруг становится реальностью, только иной, невидимой. «…Эта нелепая «душа» - так же реальна, как моя юнифа, как мои сапоги - хотя я их и не вижу сейчас. И если сапоги не болезнь - почему же «душа» болезнь?».

Ощущение утраты равновесия еще более усугубляется в герое романа в связи с посещением Древнего Дома. И облако на небесной глади, и непрозрачные двери, и хаос внутри дома, который герой едва переносит, - все это приводит его в смятение, заставляет задуматься о том, что никогда не приходило ему в голову: «…ведь человек устроен так же дико, как эти вот нелепые «квартиры», - человеческие головы непрозрачны; и только крошечные окна внутри: глаза». О глубоких изменениях, произошедших с героем, свидетельствует тот факт, что он не доносит на I-330. Правда, со свойственной ему логикой, он пытается оправдать свой поступок объективными обстоятельствами (болезнью, тем, что его задержали в Медицинском Бюро), и все же привычная ясность мыслей утрачена.

В связи с внутренним преображением автора текста превращению подвергается избранная им повествовательная перспектива и металитературная рефлексия. Сначала предполагалось только последовательное воспроизведение действительности. Обретающий душу автор перестаёт ощущать себя копиистом, начинает видеть в себе не просто создателя текста, но и творца самой действительности - действительности «второго порядка». С изменением точки зрения автора текста из объективно - повествовательного становится субъективно - лирическим, запланированное объективированное описание превращается в дневник. Самостоятельное бытие получает в замятинском романе образ текста. Являясь важным предметом детализации произведения (рукопись лежит на столе, она раскрывается, на неё падает слеза О - 90, на неё бросает свои чулки I - 330, герой вынужден скрывать написанное от постороннего взгляда), образ текста приобретает сюжетообразующую роль: он влияет на судьбы действующих лиц, в том числе и на судьбу самого творца. Рукопись читают, о ней доносят, она становится причиной провала заговорщиков, основой предположений I - 330 о предательстве Д - 503, метафорическим воплощением внутреннего преображения Д - 503.

«Чулки - брошены у меня на столе, на раскрытой 193-й странице моих записей. Второпях я задел за рукопись, страницы рассыпались и никак не сложить по порядку, а главное - если и сложить, всё равно - не будет настоящего порядка, всё равно - останутся какие-то пороги, ямы, иксы». Падение рукописи символически выражает беспорядок, иррациональность универсума. Падая, рукопись рассыпается на отдельные, не связанные друг с другом фрагменты, утрачивая, таким образом, художественную целостность, но при этом «упавшая» рукопись начинает адекватно воспроизводить структуру распавшегося на хаотические фрагменты мира. Автор - создатель рукописи дважды меняет в романе свой облик: сначала духовно воскресает, затем духовно погибает. После появления у Д - 503 «неизлечимой души» развёртывается трагическая история его «гибели». Возникшая было многомерность его сознания сводится к одномерности при помощи Великой Операции, используемой в Едином Государстве как радикальный метод «идеологического» воздействия на жителей и генеральный ответ на все вопросы, заданные Д - 503. Предчувствуя это, Д - 503 прощается с читателями: «Я ухожу - в неизвестное. Это мои последние строки. Прощайте - вы, неведомые, вы, любимые, с кем я прожил столько страниц, кому я, заболевший душой, - показал всего себя, до последнего смолотого винтика, до последней лопнувшей пружины...я ухожу»; «Я не могу больше писать - я не хочу больше!»

роман мы замятин своеобразие