Статья юкио мисима. Ценные бумаги: юкио мисима: националист с ликом кинозвезды (2010)

В своей работе и жизни, включая и шокирующий акт его самоубийства, он ясно показал диссонанс между все еще существующим традиционным образом жизни Японии и нарастающими требованиями европеизирования. Его творчество и символическая смерть вызвали широкий резонанс как на Западе, так и на Востоке.

Его личность

Хираока Кимитаке родился 14 января 1925 года в Токио, Япония. Будучи сыном высокопоставленного служащего, восторгающегося Гитлером и нацизмом, он получил образование в престижной школе пэров в Токио. Он начал писать очень рано и опубликовал свой первый короткий рассказ под псевдонимом Юкио Мисима, когда ему было всего шестнадцать. Когда началась вторая мировая война, он хотел попасть в армию, но это ему не удалось. Во время войны он работал на фабрике в Токио и писал. После поражения Японии он занялся изучением права в Токийском университете и в 1948-1949 году работал в Министерстве финансов. В 1949 году был опубликован его второй роман "Признание Маски", который принес ему быструю славу. История мальчика, открывающего свою гомосексуальность и вынужденного прятать ее за маской, была хорошо принята японскими подростками, которым, казалось, не хватало такой литературы. Затем последовали другие романы, включая "Запретные цвета" (1953), "Башня Золотого Павильона" (1959), "Моряк, которого отвергло море" (1963), "Солнце и сталь" (1968). Мисима также написал многочисленные сценарии, в частности знаменитую "Мадам де Сад", и некоторые другие для театра Кабуки и современного театра "No drama".

В 1966 году Мисима сыграл главную роль в фильме "Патриотизм", поставленном им по короткому рассказу с тем же названием. И фильм, и рассказ повествуют - в шокирующих деталях - о молодом японском офицере и его преданной жене, об их подготовке и осуществлении ритуального самоубийства, известного как "сеппуку". Эффект был гипнотическим и глубоко проникающим. Мисиму все больше привлекало милитаристское самурайское прошлое Японии. Он также симпатизировал и приветствовал традицию гомосексуальной любви между воинами-самураями (иезуитские миссионеры XVI века были особенно ею шокированы). Литература Мисимы ("Ми-си-ма" - псевдоним, буквально означающий "Зачарованный Смертью Дьявол") представляет завораживающую игру масок, красоту насилия и мук. Вызывающе звучат даже названия его пьес - "Мой друг Гитлер", "Маркиз де Сад". Гомосексуальные мотивы явственно звучат в романах раннего периода творчества Мисимы - "Исповедь маски" и "Запрещенные цвета". "Исповедь маски" выстроена на автобиографических сюжетах, повествующих о страстях и переживаниях юного японца середины ХХ века, остро чувствующего свое отличие от обычных людей. Впервые опубликованное в 1949г., это произведение поразило японского (а затем и европейского) читателя не только смелой откровенностью автора, признающегося в своих гомосексуально-садистских фантазиях, но и необычной для 24-летнего прозаика зрелостью стиля, виртуозностью письма.

Несмотря на свой гомосексуализм, Мисима был женат и имел двоих детей. Он был так восхищен физическим совершенством тела, что с жаром отдался физической подготовке. Занимаясь каратэ и кендо, традиционными японскими боевыми искусствами, этот ранее изнеженный юноша, который в свое время не смог выдержать физические испытания для поступления в армию, сумел построить свою собственную частную армию под названием "Общество щита", назначением которой было защитить императора в случае восстания левых или коммунистической атаки, возрастающую опасность которых Мисима в силу своей паранойи с ужасом ожидал в конце 1960-х.

Утром 25 ноября 1970 года Мисима и четверо его соратников-самураев из "Общества щита" вошли в здание штаба "сил самообороны". Связав начальника штаба генерала Маситу, потребовали выстроить на плацу расквартированные рядом военные подразделения и разрешить Мисиме выступить перед ними с речью. Вооруженные мечами, они проложили себе путь на крышу здания, где Мисима произнес десятиминутную речь перед тысячами служащих, собравшихся внизу. Он нападал на японскую конституцию с ее запретом на создание армии, обвиняя ее в том, что она предала дух Японии: "Мы видим, как Япония купается в благосостоянии, - объяснял он аудитории, - и все больше вязнет в духовной пустоте... Неужели возможно, чтобы вам нравилась жизнь, которую дает вам мир, где дух умер?". Штаб немедленно оцепила полиция, а через полчаса взволнованные солдаты выстроились на плацу. Репортеры оккупировали крыши соседних домов, в небе зависли вертолеты телекомпаний. Из-за поднявшегося свиста и криков слышны были лишь отдельные фразы: "Вы должны восстать, чтобы защитить Японию! Императора!.. Другого шанса изменить конституцию не будет!" Но желающих штурмовать парламент не нашлось. Прокричав "Да здравствует император", Мисима скрылся в кабинете генерала Маситы. Трагический финал был спланирован заранее: мундир надет на голое тело, в задний проход вставлена ватная пробка (чтобы избежать неприятного казуса). Морита, любимый ученик Мисимы, протянул ему старинный меч работы известного мастера. Мисима сел на пол, обнажил живот и сделал мечом длинный глубокий разрез. В соответствии с традициями один из его последователей, Морита который, по слухам, являлся любовником Мисимы, отрубил голову своему учителю его же мечом, а после покончил с собой.

Сексуальная жизнь

Мальчиком Мисима рисовал красивых рыцарей, умирающих от ран, и был неприятно поражен тем, что Жанна Д"Арк - не мужчина, как он был уверен, а одетая в мужской костюм женщина. С того дня он возненавидел женщин в мужской одежде и бесновался, когда его жена одевала брюки. В 12 лет Мисима испытал первый оргазм, глядя на картину, изображающую святого мученика Себастьяна, умирающего от ранений от стрел.

Примерно в то же время он влюбился в мальчика-одноклассника и стал проявлять фетишизм по отношению к трем вещам: подмышечным волосам, потоотделению и белым перчаткам. Мисима был отчаянным мастурбатором, воображаю щим про себя садистские сцены и каннибальские страсти.

В юности он стал проявлять интерес к женщинам, а во время учебы завел роман с девушкой. Когда та вышла замуж за другого, Мисима напился так, как более никогда в жизни.

Благодаря своей литературной известности, Мисима мог быть более-менее открытым в своих сексуальных пристрастиях, был завсегдатаем баров геев в районе Гинзы в Токио. Он презирал женоподобных мужчин и был тем, кого японцы называют "носителем двух мечей", что означало, что он свободно себя чувствовал как с мужчинами, так и с женщинами, но большее предпочтение отдавал мужчинам.

Мисима обожал молодых грубоватых и даже неотесанных парней. Во время своей поездки в Нью-Йорк в 1952 году он обошел множество гей-баров в поисках своего мужского идеала.

Он часто прохаживался по паркам, знакомился с юношами и приглашал их в свой номер в отеле. Впрочем, Мисиме нравилось ухаживать и за женщинами, вот только не нравилось «участвовать в финальном акте» с ними. Нельзя сказать, что женщины были в восторге от писателя. У него был довольно странный внешний вид - при росте 5 футов 2 дюйма отлично развитый, мускулистый торс, и тонкие, вялые ноги. Один популярный магазин провел опрос среди девушек, и 50% из них ответили, что скорее покончили бы с собой, чем вышли бы замуж за популярного романиста. Однако нашлась та, которая стала в 1958 году его женой. Это была Йоко Сугияма, мать Мисима ненавидела ее всеми фибрами своей души, ревнуя к сыну. Его женитьба была тем фасадом, который заставлял его соблюдать приличия, - фасадом, за который его вдова заглянула только после его смерти, просматривая газетные отчеты о гомосексуальности своего мужа.

К Йоко Мисима относился как к равной, часто приглашал ее в компании друзей, что для Японии того времени было вещью неслыханной.

Самым главным эротическим интересом Мисимы была болезненная, кровавая смерть, и все, кто знал писателя, говорили, что его самоубийство можно считать исключительной формой мастурбации.

Юкио Мисима родился в Токио 14 января 1925 года в семье крупного государственного чиновника. Его дед был губернатором Южного Сахалина. Поэтому в 30-х маленький Юкио учился в привилегированной школе для детей из знатных семей и императорской фамилии Гакусюин и закончил её с отличием, получив из рук императора в награду серебряные часы. Юкио начал сочинять в 40-х. Первое произведение — романтическая проза шестнадцатилетнего автора «Цветущий лес» — появляется в 1941 году, ещё до начала Великой Отечественной войны.

После учёбы на юрфаке в Токийском университете, где он изучал немецкое право и увлёкся философией Ницше, он пытается работать по специальности в банке. После капитуляции Японии и окончания войны по стране проносится волна самоубийств среди военных. Одна из смертей производит на Юкио сильное впечатление — это гибель одного лейтенанта, бывшего литературного критика и духовного наставника Мисимы.

В сентябре 1948 года Юкио увольняется из министерства финансов, вступает в литературное объединение «Современная литература» и получает заказ на написание романа. Отныне он профессиональный литератор. Роман «Исповедь маски», написанный в авто биографическом жанре исповедальной прозы, делает 24-летнего писателя знаменитым.

В 50-х Мисима становится мастером психологической прозы и создаёт один шедевр за другим. Написанный в 1951 году роман «Жажда любви» ЮНЕСКО включило в список коллекции шедевров японской литературы. В 1958-м появляется «Золотой храм», один из самых читаемых романов японской литературы.

Спустя год Мисима как специальный корреспондент газеты «Асахи симбун» предпринимает кругосветное путешествие, которое продолжается полгода. Особенное впечатление производит на него Греция с её статуями атлетов и античных богов. Вернувшись в Японию, Мисима взялся за радикальную перестройку собственного тела. Он занимается плаванием, бодибилдингом, кэндо (современным фехтовальным искусством на основе традиционной самурайской техники владения мечом), карате и боксом. То есть предпринимает попытку переделать себя под свои литературные произведения — сделать себя достойным того, что пишет, соответствовать своим сочинениям.

В 1963 году Мисима попадает в энциклопедию (статья о культуризме иллюстрирована его фотографией!), и он счастлив от этого факта больше, чем от любой хвалебной статьи критиков о его литературе. В эссе о силовой тренировке «Солнце и сталь» он сравнивает неработающие мускулы мужского организма с мёртвыми языками, овладев которыми можно обрести знание предков. А физическое строение человека определяет как отражение духовного. Когда Мисима позировал для своего фотоальбома «Ню» в образе святого Себастьяна, где его обнажённое тело было утыкано стрелами, как у знаменитого святого, он ясно дал понять, что больше, чем раздавать автографы на новых книжках, ему нравятся мучительные, похожие на пытки тренировки. Вот что ведёт к святости и совершенству.

Его кинокарьера не менее увлекательна, чем литературно-театральная. Первая роль была на студии «Дайэй» в 1960 году в фильме «Загнанный волк (Страх смерти)» у режиссёра Ясудзо Масумуры, который, поучившись в Экспериментальном кинематографическом центре у Микеланджело Антониони и Лукино Висконти, стал делать революцию в японском кино.

«Страх смерти» — гангстерский триллер с сюжетом, увлекающим с первых же кадров. Молодой якудза Такэо в исполнении Мисимы — в тюрьме. Играя в волейбол, он узнаёт, что его вызывают на свидание. Не желая отвлекаться от игры, он просит друга сходить за него. В комнате для свиданий на глазах у тюремных надзирателей друга убивает подосланный киллер. Герой вскоре выходит на свободу, и разборки продолжаются. Масумура — Годар японской новой волны. Его Мисима — это брат-близнец Бельмондо из «На последнем дыхании», оба — модники-хулиганы.

Мисима писал в своём дневнике: «Вот и сбылось моё давнее желание сняться в кино. Кто видел хоть один фильм в своей жизни, не может об этом не мечтать. Но сколько сотен фильмов я посмотрел с детства до сегодняшнего дня и сколько сотен или тысяч фильмов я видел за свою жизнь. И теперь среди этих тысяч есть один, в котором снялся я. Надеюсь, этот фильм заставит вас улыбнуться над мечтой сыграть в кино. Съёмки этого фильма перевернули мою жизнь вверх тормашками».

Мисима дебютировал в роли бандита неслучайно. Якудза — это воплощённый воин светского общества, каким стала Япония, потерявшая армию. На съёмках фильма Мисима оценил ту творческую свободу, которую даёт добровольное подчинение воли одного человека воли другого. В данном случае режиссёра Масумуры. Юкио сравнил опыт киноактёра с опытом служения в армии.

В 1968-м в фильме «Чёрная ящерица» он играет роль забальзамированного трупа-скульптуры, который хранит, как сокровище, главная героиня фильма, мафиози-трансвестит. Этот безумный фильм о похищении людей и драгоценностей снимает Кинджи Фукасаку, который в 2000 году выпустит на экраны мира легендарный боевик нового века «Королевская битва».

Спустя год Мисима ещё отметился в ставшем для него последним фильме — историческом боевике «Убийца» («Кара небес») — про конец эпохи Эдо и смутные времена в Японии, когда в закрытой стране впервые началось противостояние чужой европейской культуры и отечественной на уровне войны разных кланов. Одни из которых поддерживали императорскую власть и национализм, а другие выступали за сотрудничество с Западом. Изюминкой фильма, конечно, стал Мисима в роли убийцы клана Сацума — Синбэя. Как и во всех предыдущих лентах, герой Мисимы оказывается мёртвым. Писатель не терпит оставаться живым в кино. На этот раз смелый воин гибнет, совершая сэппуку на допросе.

В 60-х, как и многие его коллеги по перу, Мисима ищет выход за пределы страниц романов и хочет увидеть свои образы и фантазии воплощёнными в реальность. Сначала в кино… а потом и в самой жизни. Как и другие писатели-интеллектуалы (например, Ален Роб-Грийе и Сьюзен Зонтаг — настоящие революционеры и идеологи современной литературы), Юкио рвался в кино. Он понимал, что никакие книги и пьесы не сравнятся по силе воздействия и массовости поражения сознания с кинематографом. Так, Ален Роб-Грийе в 1968 году создаёт «Человека, который лжёт», а Сьюзен Зонтаг делает в 1969 году «Дуэт для каннибалов», но Мисима предвосхищает их, дебютируя как писатель-режиссёр в 1966 году.

Это период очарованности писателя смертью, которую он считал самым прекрасным, что должно произойти с человеком, и вершиной жизни. Новеллы «Философский дневник маньяка-убийцы, жившего в Средние века» или «Смерть в середине лета» — как раз об этом. Но самым концептуальным произведением оказывается «Патриотизм». Рассказ о том, как 28 февраля 1936 года 22 офицера возглавили 1300 солдат и начали переворот в Токио, целью которого было свержение правительства и реставрация монархии в полном объёме, с передачей статуса Верховного главнокомандующего императору. Восстание было подавлено, и лейтенант Синдзи Такэяма совершает обряд сэппуку вместе со своей молодой женой. Всё действо торжественно происходит под музыку Рихарда Вагнера.

Кинорежиссёр Мисима делает свой первый и единственный фильм, экранизируя историю, которая идеально визуализирует его внутренний мир. Как сказано об этом фильме на торрентах, «харакири на тему любви и смерти». Точнее не скажешь.

Мисима был частью театра «Бунгакудза», где работал и как постановщик, и как актёр. Он ставил спектакли и играл на сцене. Был преуспевающим драматургом. Свои романы он сравнивал с жёнами, а пьесы — с любовницами. А работая над такими пьесами, как «Маркиза де Сад» (1965) или «Мой друг Гитлер» (1968), всегда начинал с последней реплики последнего акта. Собственно, все его биографии и статьи о нём в будущем будут писаться именно по этой схеме: сначала о его героической смерти, а потом, как бы бонусом, о его литературном наследии.

Фильм «Патриотизм» был нарочито театральным и снятым будто в интерьерах японского театра.

И конечно же, это публичная репетиция смерти самого автора. На YouTube, когда вводишь «yukio mishima death», в первом же списке выпадают части фильма «Патриотизм». Произошёл синтез художественного кино и художественной жизни.

Фильм целиком был снят за два дня. Делая его, Мисима монополизировал все главные профессии в кинопроизводстве, которые только мог. Он выступил автором рассказа, по которому сделал сценарий, режиссёром, продюсером и исполнителем главной роли.

Осветитель, оператор, гримёр и прочие ассистенты были связаны контрактами и снимали фильм Мисимы тайно, быстро и не ставя никого в известность из первых лиц и владельцев своих студий, поэтому их имён в титрах не оказалось.

Мисима сам выбирал ткани для своей формы и весь реквизит. Сам, как специалист по каллиграфии, нарисовал на баннере иероглиф «Искренность», который стал центром театральных декораций. Белые декорации ярко сочетались с чёрной тушью и кровью. Он даже написал все начальные титры своей рукой на французском, немецком, английском и японском языке. Кистью. И сам двигал свитки, пока их снимали. К кино он подошёл как к собственной книге, где есть единственный автор — он сам. Никому не перепоручая практически ничего и используя людей исключительно для подсобных работ, как технический персонал.

Многие кадры снимались без дубля. Мисима идеально видел картинку, которую хотел получить, и добивался превосходного результата. Если, снимаясь у Масумуры в «Страхе смерти», он никогда не спорил с режиссёром и полностью выполнял его волю (вплоть до того, что получил сильную травму головы в последней сцене смерти, упав на эскалаторе), то на съёмках своего фильма он полностью диктовал свои правила игры. Но всегда оставаясь вежливым и спокойным, не корча из себя великого Мисиму, писателя-звезду.

Фильм вернулся к публике спустя 40 лет, ведь после смерти Мисимы под давлением властей и прессы вдове пришлось уничтожить все копии фильма, который посчитали пропагандой военных бунтов и разжиганием национализма. (Негативы тайно 35 лет хранились в коробке из-под чая у одного из членов анонимной съёмочной группы.)

«Посмотри «Патриотизм»… Всё, о чем я хочу сказать, показано в этом фильме». К словам самого Юкио Мисимы добавить нечего. Он создал манифест монархической революции. Этот фильм — олицетворение самого Юкио Мисимы. Можно прочесть все его книги, а можно увидеть одно кино.

В своём завещании Мисима хотел, чтобы этот фильм был издан в последнем томе его собрания сочинений, наравне с его прозой и как венец его творчества.

Послевоенной Японии было запрещено по 9-й статье конституции иметь регулярную армию. Против этого запрета и росло недовольство Мисимы. Зимой следующего года он предпринял новую попытку и был зачислен в Силы самообороны.

Мисима приходит к пониманию, что японские Силы самообороны, созданные согласно Акту о самообороне от 1954 года, никогда не станут реальной армией с флотом, авиацией и сухопутными войсками, способными вести настоящие военные действия. Он считает, что в конституции необходимо ввести изменения и дать право на создание национальной армии, имеющейся у любого народа в любой стране. Мисима решается организовать собственную группу для помощи Силам самообороны.

В 1968 году на базе редакции политического журнала, в который бесплатно писал и который поддерживал, он создаёт молодёжную военно-патриотическую организацию «Общество щита», сам же её финансирует и возглавляет. Вводит собственную символику и обмундирование.

В «Обществе щита» инструкторы занимаются обучением молодёжи прикладным навыкам обращения с оружием и восточным единоборствам. Штудируют самурайскую литературу и учат уважать императора. Тогда же в составе «Общества щита» появился член японской студенческой лиги Масакацу Морита, которому было суждено сыграть одну из ключевых ролей если не в жизни, то в смерти Юкио Мисимы. Общество благодаря связям Мисимы тренируется на базах Сил самообороны. Юкио называет его японской национальной гвардией. В принципе он начинает формировать альтернативную гражданскую армию.

На момент главного выступления общество насчитывало 100 бойцов. Раз в месяц в большом зале штаба Сил самообороны в Итигая «Общество щита» проводило собрание. Автор «Эссе для юного самурая» обсуждал наболевшее, а после обеда все вместе устраивали тренировку на крыше. Официально «Общество щита» должно было помогать бороться Силам самообороны с ультрарадикальной террористической организацией «Японская фракция Красной Армии», которую помнят до сих пор по расстрелам мирных граждан в израильском аэропорту и захватам самолётов. Но на самом деле общество, по замыслу его создателя, должно было совершить реформацию Сил самообороны путём военного переворота внутри него.

Когда в 1969 году его родной Токийский императорский университет был захвачен левацкой группировкой «Объединённый студенческий фронт», Мисима почувствовал, что время для активных действий пришло. Левые студенты захватили заложников и вступили в бой с полицией. Правда, при этом никто не погиб. Мисима встретился с участниками этих событий для дискуссии. Несмотря на то что монархические взгляды Мисимы были чужды студентам, они называли его уважительно — сэнсэй. А он остался после встречи с ними под впечатлением от их решительности, пускай и далёкой от его идеологии. Парадокс ситуации был в том, что сторонник ультраправых идей питал вдохновение для своего бунта в выступлениях крайне левых, и именно акции левых радикалов приближали Мисиму к его собственной акции и демонстрации протеста.

Молодой главнокомандующий «Общества щита» Морита предложил на встрече в доме писателя захватить парламент и потребовать пересмотра конституции. Юкио, учитывая свои наблюдения за тем, как полиция весьма успешно подавила бунт в университете и справляется с многочисленными выступлениями левых, скептически отнёсся к такой массовой акции. Для такого выступления обществу не хватает вооружения и численности. Требуется сначала заручиться поддержкой будущей армии. Мисима и Морита приходят к дерзкому решению привлечь на свою сторону Силы самообороны и начать с ними военный переворот или умереть в случае неудачи, показав пример единственного возможного пути переустройства Японии.

К операции были привлечены после разговоров в кофейнях (как после кинокастинга) члены общества — Масаеси Кога, Масахиро Огаве и Хиромаса Кога. Всех Мисима предупредил о том, что надо попрощаться с родными и быть готовыми умереть за императора. То есть изначально все были готовы к поражению.

Начать нужно было с захвата командующего, а после выступления перед дивизией, расквартированной в Итигая, заручиться их поддержкой, захватить арсенал, вооружить всех членов общества и совместно устроить марш-бросок на парламент. План был готов. Мисима записывается на утренний приём к начальнику штаба сухопутных войск генералу Масуде на 25 ноября 1970 года. Пару дней заговорщики репетируют захват командующего в номере «Палас-отеля» перед дворцом императора (как какую-нибудь театральную постановку). Мисима пишет завещание, в котором указывает похоронить себя в форме «Общества щита», в белых перчатках и с мечом, как самурая, в случае неудачи. И делает акцент на чисто некрофильском желании обязательно сфотографировать себя мёртвым, даже если его семья будет против.

В 1970 году должен был быть продлён срок действия американо-японского оккупационного договора. Левые организации явно готовились к свержению правительства и развернули невиданную доселе террористическую активность. Мисиме исполнилось 45 лет.

Всё, что произошло далее, современники описывают как садомазохистский акт в духе святого Себастьяна, испещрённого стрелами и умирающего на глазах всего мира (глядя с полотен великих художников), или как «двойное самоубийство любовников» (совсем в духе фильма Масумуры «Свастика» или «Патриотизма» самого Мисимы). Ассоциации многочисленны. Поэтому лучше излагать, как предлагают индийские мудрецы, факты без собственной интерпретации.

Утром 25 ноября 1970 года Мисима закончил редактуру текста последнего тома тетралогии «Море изобилия» — романа «Падение ангела». Он позавтракал, надел мундир «Общества щита» и повесил на пояс японский меч. У дома его ждал белый седан 66-го года, в котором сидели четверо членов «Общества щита» — Масаеси Кога (ака Тиби-Кога), Хироясу Кога (ака Фуру-Кога), Масакацу Морита и Масахиро Огава. Когда вождь сел к ним в автомобиль, они двинулись в сторону штаба Восточного округа Сил самообороны, где Юкио Мисиму уже ждали как почётного гостя.

Пятеро террористов прибыли в штаб Сил самообороны к 11 утра. Они часто проводили на базе свои собрания и тренировки. Поэтому никто ни в чём не заподозрил писателя, пришедшего в штаб с холодным оружием. Мисима и его сподвижники поднялись на второй этаж в кабинет главнокомандующего. Генерал, увидев меч, поинтересовался, нет ли проблем с полицией из-за холодного оружия, пускай и старинного, которое носит Мисима с собой. Мисима вытащил меч и сообщил, что у него есть удостоверение на него. С этого началась последняя история в его жизни.

Тоби-Кога, Огава и Фуру-Кога по условленному знаку заткнули генералу рот платком, завели ему руки за спину и привязали к стулу. Через 20 минут кабинет был забаррикадирован со всех сторон. Адъютанты генерала пытались освободить его, но Мисима объявил, что генерал умрёт, если они поднимут штурм. Под дверь на листе бумаги были брошены требования бунтовщиков: «Собрать всю Восточную дивизию перед зданием штаба в полдень. Выслушать речь Мисимы. Разрешить войти на базу членам общества, собравшимся в Итигая, и не пытаться арестовать заговорщиков. В случае нарушения требований главнокомандующий будет убит. Если всё будет выполнено, генерал через пару часов будет освобождён».

После того как десяток офицеров попытались пробраться в кабинет, они встретили сопротивление Мисимы, своим мечом ему удалось ранить половину нападавших военных. Штурмовавшие офицеры поняли, что писатель и друг Сил самообороны не шутит. Через 10 минут все требования были приняты.

Через 15 минут к зданию прибыли отряды полиции, полностью блокировавшие территорию, но не решавшиеся на штурм здания из-за страха за жизнь главнокомандующего. Огава и Морита тем временем разбрасывали с балкона листовки с призывом возродить самурайский дух и славу Японии путём захвата власти и изменения мирной конституции.

В 12:00 Мисима, в соответствии с разработанным по минутам планом, вышел на балкон и встал на парапет — над объективами телекамер и фотоаппаратов подъехавшей прессы. Чеканя речь и артистично жестикулируя, в белых перчатках, с повязкой на голове с восходящим солнцем, как у камикадзе, и надписью «Все жизни — на алтарь Отечества», Юкио Мисима приступил к финалу своего последнего шоу. Он призвал военных взять власть в свои руки и изменить конституцию, запрещающую иметь Японии армию. О западном культе денег, захватившем умы самураев. О необходимости избавиться от чужеродного наваждения и вернуться к национальным истокам путём восстания, которое могут осуществить только Силы самообороны — как последний оплот боевого духа.

Но его пламенные слова утонули в шуме зависших над базой полицейских вертолётов.

Собравшиеся солдаты не поняли, что происходит, кроме того, что известный писатель сошёл с ума и держит их командира в заложниках. Ему стали кричать оскорбления и угрозы. Контакта с данной публикой явно не получилось. Его оды во славу императора слушали, не перебивая, даже левые террористы, а те, ради кого он пошёл на смерть, толпились, недовольные, внизу и в ответ награждали его свистом и требованиями заткнуться, освободить командира и перестать кривляться.

Вверху стоял шум вертолётов. Внизу высился ропот недовольства. Юкио срывался на крик, но никакой положительной реакции не последовало. Мисима приготовил речь на полчаса, но уже через семь минут понял, что его не слышат и продолжать бессмысленно. Бой был проигран.

Морита вышел на балкон, и вместе с Мисимой они прокричали трижды «Тенно хэйка банзай!» («Тысяча лет императору!»). И вернулись обратно в кабинет. Шум постепенно стих. Мисима сказал своим соратникам в кабинете о том, что ему показалось, что его даже никто не услышал, когда он говорил. Он расстегнул китель, сел на пол и приготовился к тому, к чему готовился все последние годы.

Для ритуала сэппуку всё было приготовлено. Даже кисточка и бумага для последнего стиха собственной кровью. А далее должно было произойти ровно то, что было снято и сыграно им в «Патриотизме». Только на этот раз с реальной его собственной кровью и без спецэффектов со свиными внутренностями.

Говорят, что одни и те же иероглифы могут читаться и как «харакири», и как «сэппуку». Однако в Японии сложились свои предпочтения в терминологии. Сами японцы склонны читать иероглифы как «сэппуку», когда речь идёт именно о ритуальном самоубийстве, совершённом в соответствии с вековыми традициями. В других случаях, даже когда речь идёт о самоубийстве, совершённом пускай тем же холодным оружием и теми же способами, но без соблюдения остальных правил древнего ритуала, японцы предпочитают термин «харакири». Но для европейцев эти два термина идентичны, и они не вдаются в тонкости их различий. Поэтому Мисима и его любимый ученик для нас последние самураи Японии, несмотря на то что, совершая сэппуку, возможно, они совершили на самом деле харакири. Слишком глубоко вогнав меч с первого удара, Мисима не только распорол себе живот, но и задел позвоночник, что тут же лишило его возможности продолжить ритуал, и он упал на ковёр лицом. Секундант Морита, стоявший рядом и по обряду призванный прекратить муки учителя, ударил мечом по его шее, но не попал. Повторив попытку отсечь агонизирующему Мисиме голову, он разрубил корчившемуся от боли писателю плечо. Фуру-Кога, отняв меч у Мориты, только третьим ударом обезглавил Мисиму. Фотография отрубленной головы претендента на Нобелевскую премию и фундаментального достояния Японии фигурировала потом в средствах массовой информации и полицейском отчёте и до сих пор широко тиражируется в интернете.

Морита тут же встал рядом на колени и сделал сэппуку вслед за учителем. Фуру-Кога обезглавил и его. Над двумя трупами прочитали синтоистскую молитву и освободили генерала, позволив ему поклониться погибшим. Оставшаяся в живых троица была арестована полицией.

Похороны писателя превратились в торжество правых сил и окончательно сделали из него главного японского классика и культового писателя XX века. Мисима был кремирован в форме и с мечом, как и завещал. Телевизионные репортажи и множество фотографий выступающего Юкио Мисимы на балконе базы обошли весь мир, став кадрами из его самого драматического фильма, в финале которого он, как и во всех своих предыдущих кинокартинах, умер.

Текст о Ю.Мисима взят здесь:
http://clubs.ya.ru/4611686018427411826/replies.xml?item_no=2618

Фильм "Патриотизм".
(Посмотреть стоит)

Юкио Мисима (наст. имя Хираока Кимитакэ) воплощенный миф и признанный гений японской литературы. Его биография соперничает с его творчеством, и наоборот. Книжный мальчик, прозванный в школе за слабость и бледность Рыбье брюшко, прожил необычайно яркую жизнь, наполненную эпатажными событиями, и принял смерть самурая. Это был писатель, сочинивший свою жизнь, режиссер, поставивший ее, и актер, сыгравший в этой пьесе основные роли. Прожив неполные 46 лет, он успел написать 40 романов, 15 из которых были экранизированы еще при его жизни, 18 пьес, 20 томов рассказов и столько же литературных эссе. Он был патриотом и декадентом, националистом и космополитом, эстетом и командиром боевиков. Трижды номинированный на Нобелевскую премию, актер, режиссер, спортсмен, дирижер симфонического оркестра, летчик военного истребителя F-102, кругосветный путешественник, фотограф, политик-монархист все это один человек.

Юкио Мисима родился в Токио 14 января 1925 года в семье крупного государственного чиновника Адзуса Хираока и его супруги Сидзуэ. С младенческих лет воспитывался в доме бабушки рос тихим, замкнутым ребенком, был лишен игр со сверстниками. Даже с матерью он мог видеться только с разрешения бабушки. В 1931 по протекции деда, бывшего губернатора Южного Сахалина, был принят в привилегированную школу Гакусюин, где учились дети знатных семей, в том числе императорской. Школу он закончил с отличием, получив из рук японского императора серебряные часы.

В 1941 накануне вступления Японии во Вторую Мировую войну в 16-летнем возрасте пишет свое первое произведение романтическую повесть Цветущий лес, проникнутую тревожным ощущением неотвратимости наступающей войны. Уже в первой книге появляется мотив, вариации которого не раз встречаются в его будущих произведениях мысль о том, что красота и смерть это главные понятия, определяющие сущность жизни. Тогда же он берет псевдоним Мисима Юкио, впредь этим именем будут подписаны все его произведения.

Подчинившись желанию отца, Мисима поступил на юридический факультет Токийского университета, где изучал немецкое право. К этому же периоду жизни писателя относится его сильное увлечение литературой немецкого романтизма, породившее позднее интерес к сочинениям Томаса Манна и философии Фридриха Ницше. После окончания университета получает престижное место в министерстве финансов.

В 1948 году Мисима примкнул к литературному объединению «Современная литература». Получив от главного редактора издательства «Кавадэсёбосинся», заказ на написание романа, пытавшийся жить двойной жизнью чиновника и писателя Мисима, из-за истощённости организма чуть не погиб, упав с железнодорожной платформы и едва не попав под поезд. Этот инцидент способствовал тому, что в сентябре 1948 года Мисима уволился из Министерства финансов и посвятил себя полностью литературной деятельности, с чем был вынужден постепенно смириться и его отец.

В 1949 году после выхода «Исповеди маски» он становится знаменитым. Роман написан в традиционном для Японии биографическом жанре. Он начинается с эпиграфа из «Братьев Карамазовых» Ф.М. Достоевского, творчество которого оказало большое влияние на Мисиму. 24-летний автор бесстрастно препарирует собственные чувства и юношеские переживания, предлагая читателю заглянуть туда, куда посторонних обычно не пускают в свой внутренний мир. Написанная чрезвычайно ярко, книга действительно становится исповедью. Это автобиографическое и запредельно откровенное произведение можно считать ключом к пониманию большинства поступков автора и его жизни в целом: «…жизнь сцена…я… был твердо убежден в непреложности этой истины и намеревался сыграть отведенную мне роль, ни за что не обнаруживая своей сути»

В 1951 выходит роман «Жажда любви», позднее включенный ЮНЕСКО в список коллекции шедевров японской литературы. Это история эволюции чувств молодой вдовы к юноше садовнику. Действие развивается медленно, подробно раскрываются душевные переживания героев. После этой книги за Мисимой закрепляется репутация мастера психологической прозы.

В 1952 году, совершая первое кругосветное путешествие, двадцатисемилетний писатель попадает в Грецию, которая производит настоящий переворот в его душе. В мраморных статуях античных богов и атлетов Мисима открывает ранее казавшееся ему немыслимым «бессмертие красоты». Болезненного, хилого, одолеваемого мрачными и страшными видениями молодого человека неудержимо влечет к солнцу, физическому и духовному здоровью, гармонии тела и разума. «Греция излечила меня от ненависти к самому себе, от одиночества и пробудила во мне жажду здоровья в ницшеанском смысле», вспоминал Мисима.

Мисима решает «создать из себя полную свою противопоножность» как физически, так и духовно. И надо сказать, что первое ему удается. За выполнение этой задачи он берется с присущей ему неистовой целеустремленностью. Начав с занятий плаванием, Мисима затем переходит к культуризму, кэндо, карате. Каждый день щуплый, нескладный и уже не очень юный литератор обливался потом в спортзале. Год шел за годом, и чудо свершилось: мускулы налились силой, движения стали уверенными и ловкими. Успехи Мисимы в спорте были поразительны, и он очень ими гордился. Когда в 1963 году в энциклопедии статью о культуризме снабдили фотографией писателя, он сказал, что это «счастливейший момент его жизни». Близкий знакомый Мисимы, известный американский японовед Дональд Кин писал: «Наиболее совершенным произведением искусства Мисимы стал он сам».

Написанная в 1956 году книга «Золотой Храм», популярнейшее произведение писателя, если не всей японской литературы ХХ века. В основу романа положен реальный факт сожжения за шесть лет до этого древнего храма Кинкакудзи послушником буддийского монастыря. «Золотой храм» стал одной из творческих вершин писателя и считается самым читаемым в мире произведением японской литературы.

В эти годы начался период восторженного восприятия каждой новой работы Мисимы читателями. Сначала написанный на фоне идиллического пейзажа острова Камисима (префектура Миэ) по мотивам греческой классики «Дафнис и Хлоя» роман «Шум прибоя» (1954), а затем и «Долгая весна» (1956), и «Пошатнувшаяся добродетель» (1957) открыли череду произведений, ставших бестселлерами. Многие из них обрели столь большую популярность, что были экранизированы. Мисима стал одной из центральных фигур японского литературного мира.

В это же время, словно демонстрируя многогранность собственного таланта, Мисима обратился к драматургии и написал, наряду с многочисленными пьесами, сборник современных пьес для театра Но, а затем, примкнув к театру «Бунгакудза», дебютировал как постановщик собственных произведений и как актёр. Ему приходилось и ставить спектакли, и играть на сцене, но прежде всего он, конечно же, был драматургом крупнейшим и самым талантливым в истории современного японского театра. Мисима говорил, что романы его жены, а пьесы любовницы, и каждый год ему необходима новая. В самом деле, начиная с 1953 года до последнего года жизни, когда Мисима, втайне уже готовившийся к смерти, объявил друзьям, что с драматургией покончено, он каждый год писал по большой пьесе, не считая одноактных. В токийском отеле «Тэйкоку» он снимал специальный номер, в котором уединялся на последние три дня каждого второго месяца, для драматурга, способного создать пьесу за одну ночь, этого оказывалось достаточно. Начинал Мисима всегда с последней реплики последнего акта, а затем быстро и почти без исправлений записывал весь текст. В пьесах Мисимы всегда силен элемент эпатажа, провокации и в самом их замысле, и в подборе персонажей, а особенно в обилии парадоксов, дерзких, кощунственных высказываний, которые и составляют главную прелесть.

В последние годы жизни писатель увлекся монархическими идеями и самурайскими традициями утверждению кодекса бусидо была посвящена трилогия «Патриот», «Хризантема», «Крик души героя» (1967). В конце осени 1966 года он вступил в «силы самообороны», а летом 1968 года на свои средства создал правую военизированную организацию «Общество щита», в которой было около ста человек.

Методично, в соответствии с заранее составленным графиком, Мисима дописывает последнюю часть тетралогии «Море изобилия» (19661970), которая должна была стать главным трудом его жизни. Это противоречивое, поразительное произведение, пока еще недостаточно изученное, требует отдельного, обстоятельного разговора.

Утром 25 ноября1970 года Мисима отослал своему редактору текст романа «Падения ангела», ставшего последним томом тетралогии «Море изобилия» и последним сочинением Мисимы вообще.

В этот день вместе с несколькими своими последователями он захватил командира столичной военной базе Итигая и призвал солдат выступить против «мирной конституции», но, когда театрализованная попытка государственного переворота была преимущественно проигнорирована слушающими, Мисима покончил с собой, совершив сэппуку. Позже обряд сэппуку совершили еще семь последователей Мисимы.

Мисима сделал все, чтобы его судьба воспринималась как причудливое и прекрасное произведение искусства. Большинство читателей, которые впервые взялось за книги Мисимы именно под впечатлением от жуткой драмы, в которую он превратил свой уход из жизни, откроют для себя новый, завораживающий мир. И так будет всегда.

Его личность

Хираока Кимитаке родился 14 января 1925 года в Токио, Япония. Будучи сыном высокопоставленного служащего, восторгающегося Гитлером и нацизмом, он получил образование в престижной школе пэров в Токио. Он начал писать очень рано и опубликовал свой первый короткий рассказ под псевдонимом Юкио Мисима , когда ему было всего шестнадцать. Когда началась вторая мировая война, он хотел попасть в армию, но это ему не удалось. Во время войны он работал на фабрике в Токио и писал. После поражения Японии он занялся изучением права в Токийском университете и в 1948-1949 году работал в Министерстве финансов. В 1949 году был опубликован его второй роман "Признание Маски", который принес ему быструю славу. История мальчика, открывающего свою гомосексуальность и вынужденного прятать ее за маской, была хорошо принята японскими подростками, которым, казалось, не хватало такой литературы. Затем последовали другие романы, включая "Запретные цвета" (1953), "Башня Золотого Павильона" (1959), "Моряк, которого отвергло море" (1963), "Солнце и сталь" (1968). Мисима также написал многочисленные сценарии, в частности знаменитую "Мадам де Сад", и некоторые другие для театра Кабуки и современного театра "No drama".