История создания «Ревизора»

Рождение и становление комедии

О том, как Николай Васильевич Гоголь создавал свою комедию написано много книг и статей, но наиболее авторитетными на наш взгляд являются труды М. Б. Храпченко и Э. Л. Войтоловской.

В своем письме, от 7 октября 1835 года, Гоголь спрашивает у Пушкина мнение о «Женитьбе», а за одно, так как искал поддержки и ждал совета от Александра Сергеевича, просит его подсказать сюжет, «... хоть какой-нибудь смешной или не смешной, но русский чисто анекдот. Рука дрожит написать тем временем комедию. Если ж сего не случится, то у меня пропадет даром время, и я не знаю, что делать тогда с моими обстоятельствами… Сделайте милость, дайте сюжет; духом будет комедия из пяти актов и, клянусь, будет смешнее черта» . Пушкин на просьбу Гоголя откликнулся и поделился с ним сюжетом, который волновал и его самого. Пушкин рассказал ему историю о Павле Петровиче Свиньине, который во время поездки в Бессарабию стал выдавать себя за очень важное и значительное лицо, за петербургского чиновника, а остановлен был лишь тогда, когда стал брать прошения. Позже, уже в 1913 году, историк литературы Н.О.Лернер в своем труде «Пушкинский замысел «Ревизора» // Речь. 1913.» , сделав анализ и писем Пушкина, и самого текста «Ревизора», пришел к выводу, что некоторые черты Свиньина и Хлестакова совпадают. Прототипом Хлестакова оказался довольно известный своим современникам живописец, историк, создатель «Отечественных записок». Лернер отождествлял ложь Хлестакова с ложью Свиньина, считал, что и похождения их до крайности похожи.

После того как сюжет был передан Пушкиным в 1835 году Гоголю, Николай Васильевич начал работу над «Ревизором». Первый вариант комедии был написан довольно быстро, этому свидетельствует письмо Гоголя к Погодину, от 6 декабря 1835 года, в котором писатель говорит о завершении первых двух черновых редакций «Ревизора».

Исследователь А. С. Долинин в «Ученых записках Ленинградского гос. пед. ин-та» все же высказывает сомнение в том, что Гоголь мог за полтора месяца проделать такую огромную и кропотливую работу, ведь по его словам, писатель достаточно долго «оттачивал» свои произведения. Долинин считает, что Пушкин передал сюжет Гоголю намного раньше, возможно в первые годы из знакомства. История о Свиньине просто осталась в памяти писателя, а реализовать сюжет он решил тогда, когда пришла идея о написании последней комедии.

И все же большинство исследователей истории литературы считают, что черновые наброски Гоголь писал всегда достаточно быстро, а вот на «оттачивание» уходило гораздо больше времени.

Войтоловская считает, что установлена связь между идеей сюжета Пушкина и «Ревизором» Гоголя, хотя и не ясна точная дата начала работы над комедией.

Первый вариант «Ревизора» был существенно переделан, в результате чего комедия обрела более целостную структуру. Но и после второй редакции писатель снова внес ряд изменений, после чего пьеса была передана, наконец, в печать и отправлена в театральную цензуру. Но и после получения разрешения на театральную постановку, которое было дано 2 марта, Гоголь не переставал улучшать своего «Ревизора». Последние исправления были приняты театральной цензурой всего за несколько дней до выхода комедии на сцену.

В ходе создания «Ревизора» Гоголь не чувствовал сложностей, которые могли сопровождать работу писателя над большим произведением. Образы, которые проходят через всю пьесу, сформировались сразу; уже в первой редакции мы наблюдаем все ключевые события, всех главных героев с их отличительными чертами. Поэтому сложность творческого процесса заключалась вовсе не в поисках сюжетных линий, а в более ярком и точном раскрытии характеров персонажей.

Этому произведению Николай Васильевич придавал большое значение, ведь именно этим и можно объяснить то, что он продолжал работать над текстом и после первого издания пьесы. Когда Погодин спрашивал Гоголя о том, чтобы выпустить второе издание «Ревизора», писатель отвечал, что нужно немного подождать, так как он начал переделывать некоторые сцены, которые, на его взгляд, выполнены небрежно. Исправлены были, прежде всего, сцены встречи чиновников с Хлестаковым в начале четвертого акта, они стали более естественными и энергичными. Уже после этих изменений в 1841 году выходит второе издание комедии, но Гоголь понимает, что его работа над «Ревизором» еще не закончена. И осенью 1842 года писатель снова шлифует пьесу целиком. Все это и есть процесс художественной обработки автором своего произведения, в результате которого заметна выразительность каждой детали. В комедии было очень мало сцен, которые Гоголь не переделывал, пытаясь добиться глубины образов и речи. Только шестая редакция «Ревизора» стала окончательной.

В 1935 году он пишет Пушкину: «Сделайте милость, дайте сюжет, духом будет комедия из пяти актов и, клянусь, будет смешнее чёрта». История создания комедии «Ревизор» берёт своё начало в 1934 году. Гоголь был уверен, что комедийный жанр – это будущее русской литературы.

Идея написать комедию на основе «русского чисто анекдота» возникла у Гоголя в процессе работы над «Мертвыми душами». Очевидно, работа над «Мертвыми душами» повлияла на то направление, в котором Гоголь стал разрабатывать сюжет комедии. На выполнение творческого замысла у Гоголя ушло всего два месяца (октябрь–ноябрь 1835 года), но работа над комедией продолжалась.

О комедии Н. В. Гоголя «Ревизор»

Премьера комедии состоялась 19 апреля 1836 года. Присутствовал сам император, Николай I. Гоголь был удручен увиденным: замысел комедии не был понят ни актерами, ни зрителями. Во время представления комедии Гоголь заметил, что «начало четвёртого акта бледно и носит признак какой-то усталости». Гоголь прислушался к замечанию одного из актёров о том, «что не так ловко, что Хлестаков начинает первый просить денег взаймы и что было бы лучше, если бы чиновники сами ему предложили».

Окончательная редакция комедии относится к 1842 году. «Ревизор», поставленный на сцене и опубликованный в печати, вызвал многочисленные и противоречивые отклики. Гоголь испытывал потребность объяснить смысл своей комедии. Словом, это был тот самый «русский чисто анекдот», который требовался Гоголю для воплощения его замысла.

К постановке пьеса была допущена далеко не сразу и лишь после того, как В. Жуковскому лично пришлось убеждать императора в благонадёжности комедии. Всем досталось, а мне – больше всех». Даже если эти слова и не были сказаны в действительности, это хорошо отражает, как публика восприняла смелое творение Гоголя.

Как видим, история создания пьесы «Ревизор» свидетельствует о том, что написание этого произведения далось автору не так-то легок, отняв у него немало как сил, так и времени. Работу над пьесой Гоголь начал осенью 1835 года. Традиционно считается, что сюжет был подсказан ему А. С. Пушкиным. Казалось, Гоголь только и заботился о том, как бы вникнуть в предмет, для него самого новый, и как бы вернее передать собственное впечатление. Собственноручный рисунок Гоголя к последней сцене Ревизора.

В комедии «Ревизор» фактически положительных героев нет. Их нет даже вне сцены и вне сюжета. Рельефное изображение образа чиновников города и прежде всего городничего, дополняет сатирический смысл комедии. Но Николай I решил по-своему бороться с комедией. Гоголь был разочарован общественными толками и неудачной петербургской постановкой комедии и отказался принимать участие в подготовке московской премьеры.

Быть может, в первый раз за все те восемь десятилетий, которые насчитывает сценическая история „Ревизора“, - на русской сцене явлен, наконец-то! Вставки заимствовались не только из первичных редакций пьесы, но и из других произведений Гоголя.

Расширены были образы Авдотьи и Парашки - прислуги в доме городничего. Комедия оказала значительное влияние на русскую литературу в целом и драматургию в частности. Современники Гоголя отмечали её новаторский стиль, глубину обобщения и выпуклость образов. Произведением Гоголя сразу после первых чтений и публикаций восхищались Пушкин, Белинский, Анненков, Герцен, Щепкин. История создания этой пьесы связана с именем Пушкина. И, по свиде­тельству Гоголя, Пушкин действительно подсказал новый сюжет, рассказав историю о некоем господине, который в провинции выдал себя за важно­го петербургского чиновника.

Но при всей своей типичности и комичности история с мнимым ревизором в сущности не содержала в себе ничего примечательного. А вот под пером Гоголя она развернулась в широчайшую «смехопанораму», охватившую едва ли не все тогдашнее общество. Один из литературных критиков того времени писал: «…ошибаются те, которые думают, что эта комедия смешна, и только. Несмотря на очевидный успех премьеры «Ревизора» на сцене Александринского театра, Гоголь своей пьесой был недоволен.

О том, когда писатель начал работать над созданием комедии, исследователи не могут дать точного ответа, как и не сходятся ни в одном мнении. Предлагаем читателю ознакомиться с рождением нетленной классики и окунуться в мир гениального писателя Николая Васильевича Гоголя.

Именно отец привил юному Николаю любовь к литературе, и отчасти история создания «Ревизора» и других гениальных произведений Гоголя началась именно тогда, когда Николай был ребёнком. Мать Николая Васильевича Гоголя, Мария Ивановна, была вдвое младше своего супруга. Обсудить это он решает с Александром Сергеевичем Пушкиным, и тот, в свою очередь, рассказывает ему историю-анекдот о лже-ревизоре, который прибыл в город Устюжна и лихо обобрал всех его жителей.

Существенные изменения в текст комедии были внесены в 1836 году, в период постановки «Ревизора» на сцене Александринского театра в Петербурге. Из глубокого смысла, вложенного в пьесу, не было ничего извлечено. Комедию приняли за обыкновенный водевиль2. При подготовке второго издания комедии «Ревизор» первые четыре явления этого акта были переделаны. Почти все присутствующие были в восторге от пьесы. Однако история «Ревизора» была ещё далека от завершения.

Традиционно считается, что сюжет был подсказан ему А. С. Пушкиным. Подтверждением тому служат воспоминания русского писателя В. А. Соллогуба : «Пушкин познакомился с Гоголем и рассказал ему про случай, бывший в г. Устюжне Новгородской губернии - о каком-то проезжем господине, выдавшем себя за чиновника министерства и обобравшем всех городских жителей».

Так же есть предположение, что он восходит к рассказам о командировке П. П. Свиньина в Бессарабию в .

Известно, что во время работы над пьесой Гоголь неоднократно писал А. С. Пушкину о ходе её написания, порой желая её бросить, но Пушкин настойчиво просил его не прекращать работу над «Ревизором».

Действующие лица

• Антон Антонович Сквозник-Дмухановский , городничий.
• Анна Андреевна , жена его.
• Марья Антоновна , дочь его.
• Лука Лукич Хлопов , смотритель училищ.
• Жена его.
• Аммос Федорович Ляпкин-Тяпкин , судья.
• Артемий Филиппович Земляника , попечитель богоугодных заведений.
• Иван Кузьмич Шпекин , почтмейстер.
• Пётр Иванович Добчинский , Пётр Иванович Бобчинский - городские помещики.
• Иван Александрович Хлестаков , чиновник из Петербурга .
• Осип , слуга его.
• Христиан Иванович Гибнер , уездный лекарь.
• Фёдор Иванович Люлюков , Иван Лазаревич Растаковский , Степан Иванович Коробкин - отставные чиновники, почётные лица в городе.
• Степан Ильич Уховертов , частный пристав.
• Свистунов , Пуговицын , Держиморда - полицейские.
• Абдулин , купец.
• Февронья Петровна Пошлепкина , слесарша.
• Жена унтер-офицера .
• Мишка , слуга городничего.
• Слуга трактирный.
• Гости и гостьи, купцы, мещане, просители

Сюжет

Иван Александрович Хлестаков, молодой человек без определённых занятий, дослужившийся до чина коллежский регистратор , следует из Петербурга в Саратов , со своим слугой Осипом. Он оказывается проездом в небольшом уездном городке. Хлестаков проигрался в карты и остался без денег.

Как раз в это время всё погрязшее во взятках и казнокрадстве градоначальство, начиная с городничего Антона Антоновича Сквозника-Дмухановского, в страхе ожидает прибытия ревизора из Петербурга. Городские помещики Бобчинский и Добчинский, случайно узнав о появлении неплательщика Хлестакова в гостинице, докладывают городничему о прибытии инкогнито из Петербурга в город.

Начинается переполох. Все чиновники и официальные лица суетливо бросаются прикрывать свои грехи, но Антон Антонович быстро приходит в себя и понимает, что нужно самому идти на поклон к ревизору. Между тем Хлестаков, голодный и неустроенный, в самом дешёвом номере гостиницы, размышляет, где бы раздобыть еды.

Появление городничего в номере Хлестакова является для него неприятной неожиданностью. Поначалу он думает, что на него, как неплатёжеспособного гостя, донёс хозяин гостиницы. Городничий сам откровенно робеет, полагая что разговаривает с важным столичным чиновником, который приехал с тайной миссией. Городничий, думая, что Хлестаков - ревизор, предлагает ему взятку . Хлестаков, думая, что городничий - добросердечный и порядочный гражданин, принимает от него взаймы . «Я-таки ему вместо двухсот четыреста ввернул», - радуется городничий. Тем не менее, он решает прикинуться дурачком, чтобы побольше выпытать сведений о Хлестакове. «Он хочет, чтобы его считали инкогнитом», - думает про себя городничий. - «Хорошо, подпустим и мы турусы, прикинемся, будто совсем не знаем, что он за человек». Но Хлестаков с присущей ему наивностью ведёт себя настолько непосредственно, что градоначальник остаётся ни с чем, не тереяя убеждения, однако, что Хлестаков - «тонкая штучка» и «с ним нужно ухо востро». Тогда у городничего возникает план напоить Хлестакова, и он предлагает осмотреть богоугодные заведения города. Хлестаков соглашается.

Далее действие продолжается в доме городничего. Изрядно захмелевший Хлестаков, завидев дам - Анну Андреевну и Марью Антоновну, - решает «пустить пыль в глаза». Рисуясь перед ними, он рассказывает небылицы о своём важном положении в Петербурге, и, что самое интересное, он сам верит в них. Он приписывает себе литературные и музыкальные произведения, которые в силу «лёгкости необыкновенной в мыслях», якобы, «в один вечер, кажется, написал, всех изумил». И даже не смущается, когда Марья Антоновна практически уличает его во лжи. Но вскоре язык отказывается служить порядочно захмелевшему столичному гостю, и Хлестаков с помощью городничего отправляется «отдохнуть».

На следующий день он ничего не помнит, и просыпается не «фельдмаршалом», а коллежским регистратором. Тем временем, официальные лица города «на военную ногу» выстраиваются в очередь с целью дать взятку Хлестакову, и он, думая, что берёт взаймы, принимает деньги, от всех, включая Бобчинского и Добчинского, которым, казалось бы, незачем давать ревизору взятку. И даже сам выпрашивает деньги, ссылаясь на «престранный случай», что «в дороге совершенно издержался». Выпроводив последнего гостя, успевает поухаживать за женой и за дочерью Антона Антоновича. И, хотя они знакомы всего один день, просит руки дочери городничего и получает согласие родителей. Далее к Хлестакову прорываются просители, которые «челом бьют на городничего» и хотят заплатить ему натурой (вином и сахаром). Только тогда до Хлестакова доходит, что ему давали взятки, и наотрез отказывается, а вот если бы ему предложили взаймы, он бы взял. Однако, слуга Хлестакова Осип, будучи гораздо умнее своего хозяина, понимает, что и натура, и деньги - всё равно взятки, и забирает всё у купцов, мотивируя это тем, что «и верёвочка в дороге пригодится». Осип настоятельно рекомендует Хлестакову быстро убираться из города, пока не вскрылся обман. Хлестаков уезжает, напоследок отправив своему другу письмо с местной почты.

Городничий и его окружение облегчённо переводят дух. Прежде всего он решает «задать перца» купцам, которые ходили жаловаться на него Хлестакову. Он куражится над ними и обзывает последними словами, но стоило купцам пообещать богатое угощение на помолвку (а в дальнейшем - и на свадьбу) Марьи Антоновны с Хлестаковым, как городничий их всех простил.

Городничий собирает полный дом гостей, чтобы объявить всенародно о помолвке Хлестакова с Марьей Антоновной. Анна Андреевна, убеждённая в том, что породнилась с большим столичным начальством, в полном восторге. Но далее происходит неожиданное. Почтмейстер местного отделения (по просьбе городничего) вскрыл письмо Хлестакова и из него явствует, что инкогнито оказался мошенником и вором. Обманутый городничий ещё не успел прийти в себя после такого удара, когда приходит следующая новость. Остановившийся в гостинице чиновник из Петербурга требует его к себе. Все заканчивается немой сценой...

Постановки

«Ревизор» впервые был поставлен на сцене Петербургского Александринского театра 19 апреля 1836 г. Первое представление «Ревизора» в Москве состоялось 25 мая 1836 г. на сцене Малого театра .

На петербургской премьере присутствовал сам Николай I . Императору постановка очень понравилась, более того, как считают критики, положительное восприятие венценосной особой рискованной комедии впоследствии благотворно сказалось на цензурной судьбе произведения Гоголя. Комедия Гоголя поначалу была запрещена, но после апелляции получила высочайшее дозволение к постановке на российской сцене.

Гоголь был разочарован общественными толками и неудачной петербургской постановкой комедии и отказался принимать участие в подготовке московской премьеры. В Малом Театре для постановки «Ревизора» пригласили ведущих актёров труппы: Щепкин (городничий), Ленский (Хлестаков), Орлов (Осип), Потанчиков (почтмейстер). Несмотря на отсутствие автора и полное равнодушие дирекции театра к премьерной постановке, спектакль прошёл с огромным успехом.

Комедия «Ревизор» не сходила со сцен театров России и во времена СССР и в современной истории является одной из самых популярных постановок и пользуется успехом у зрителя.

Известные постановки

Экранизации

• «Ревизор» - режиссёр Владимир Петров
• «Инкогнито из Петербурга» - режиссёр Леонид Гайдай
• «Ревизор (фильм-спектакль)» - режиссёр Валентин Плучек
• «Ревизор» - режиссёр Сергей Газаров

Художественные особенности

До Гоголя в традиции русской литературы в тех её произведениях, которые можно было назвать предтечей русской сатиры XIX века (например, «Недоросль» Фонвизина), было характерно изображать как отрицательных, так и положительных героев. В комедии «Ревизор» фактически положительных героев нет. Их нет даже вне сцены и вне сюжета.

Рельефное изображение образа чиновников города и прежде всего городничего, дополняет сатирический смысл комедии. Традиция подкупа и обмана должностного лица совершенно естественна и неизбежна. Как низы, так и верхушка чиновного сословия города не мыслит иного исхода кроме как подкупить ревизора взяткой. Уездный безымянный городок становится обобщением всей России, который под угрозой ревизии раскрывает подлинную сторону характера главных героев.

Критики также отмечали особенности образа Хлестакова. Выскочка и пустышка, молодой человек легко обманывает многоопытного городничего. Известный литератор Мережковский прослеживал мистическое начало в комедии. Ревизор, как потусторонняя фигура приходит за душой городничего воздавая за грехи. «Главная сила дьявола - уменье казаться не тем, что он есть», так объясняется способность Хлестакова ввести в заблуждение по поводу его истинного происхождения.

Культурное влияние

Комедия оказала значительное влияние на русскую литературу в целом и драматургию в частности. Современники Гоголя отмечали её новаторский стиль, глубину обобщения и выпуклость образов. Произведением Гоголя сразу после первых чтений и публикаций восхищались Пушкин , Белинский , Анненков , Герцен , Щепкин .

Некоторые из нас видели тогда тоже и «Ревизора» на сцене. Все были в восторге, как и вся вообще тогдашняя молодежь. Мы наизусть повторяли […] целые сцены, длинные разговоры оттуда. Дома или в гостях нам приходилось нередко вступать в горячие прения с разными пожилыми (а иной раз, к стыду, даже и не пожилыми) людьми, негодовавшими на нового идола молодежи и уверявшими, что никакой натуры у Гоголя нет, что это все его собственные выдумки и карикатуры, что таких людей вовсе нет на свете, а если и есть, то их гораздо меньше бывает в целом городе, чем тут у него в одной комедии. Схватки выходили жаркие, продолжительные, до пота на лице и на ладонях, до сверкающих глаз и глухо начинающейся ненависти или презрения, но старики не могли изменить в нас ни единой черточки, и наше фанатическое обожание Гоголя разрасталось все только больше и больше.

Первый классический критический разбор «Ревизора» принадлежит перу Виссариона Белинского и был опубликован в 1840 году. Критик отметил преемственность сатиры Гоголя берущей своё творческое начало в произведениях Фонвизина и Мольера . Городничий Сквозник-Дмухановский и Хлестаков не носители отвлечённых пороков, а живое воплощение морального разложения российского общества в целом.

В «Ревизоре» нет сцен лучших, потому что нет худших, но все превосходны, как необходимые части, художественно-образующие собою единое целое, округленное внутренним содержанием, а не внешнею формою, и потому представляющее собою особный и замкнутый в самом себе мир.

Сам Гоголь так отзывался о своей работе

В «Ревизоре» я решился собрать в одну кучу все дурное в России, какое я тогда знал, все несправедливости, какие делаются в тех местах и в тех случаях, где больше всего требуется от человека справедливости, и за одним разом посмеяться над всем".

Фразы из комедии стали крылатыми, а имена героев нарицательными в русском языке.

Комедия Ревизор входила в литературную школьную программу ещё во времена СССР и по сей день остаётся ключевым произведением русской классической литературы XIX века, обязательным для изучения в школе.

См. также

Ссылки

• Ревизор в библиотеке Максима Мошкова
• Ю. В. Манн. Комедия Гоголя «Ревизор». М.: Худож. лит., 1966

Примечания

Произведения Николая Васильевича Гоголя
Поэмы	Ганц Кюхельгартен · Мёртвые души
Повести и рассказы	«Вечера на хуторе близ Диканьки » (Сорочинская ярмарка · Вечер накануне Ивана Купала · Майская ночь, или утопленница · Пропавшая грамота · Ночь перед Рождеством · Страшная месть · Иван Фёдорович Шпонька и его тётушка · Заколдованное место) · «Миргород » (Старосветские помещики · Тарас Бульба · Вий · Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем) · «Петербургские повести » (Невский проспект · Нос · Портрет · Шинель · Записки сумасшедшего) · Коляска
Драматургия	Женитьба · Ревизор · Игроки · Утро делового человека · Тяжба · Лакейская · Отрывок · Театральный разъезд после представления новой комедии
Публицистика	Женщина · «Борис Годунов», поэма Пушкина · О поэзии Козлова · Скульптура, живопись и музыка · О средних веках · О преподавании всеобщей истории · Взгляд на составление Малороссии · Несколько слов о Пушкине · Об архитектуре нынешнего времени · Ал-Мамун · Жизнь · Шлецер, Миллер и Гердер · О малороссийских песнях · Мысли о географии · Последний день Помпеи · О движении народов в конце V века · О движении журнальной литературы в 1834 и 1835 году · Петербургские Записки 1836 года · Рецензии из «Современника» · Рецензии, не вошедшие в «современник» · Рецензия для «Москвитянина» (Утренняя заря) · О Современнике · Выбранные места из переписки с друзьями · О сословиях в государстве · Авторская исповедь · Размышления о Божественной Литургии
Несохранившееся и отрывки	Владимир третьей степени · Рим · Ночи на вилле · Альфред · Гетьман · «Страшный кабан» (малороссийская повесть) · Отрывки на неизвестных пьес · Наброски плана драмы из украинской истории ·

Комедия в пяти действиях

На зеркало неча пенять, коли рожа крива.

Народная пословица

Действующие лица

Антон Антонович Сквозник-Дмухановский , городничий. Анна Андреевна , жена его. Марья Антоновна , дочь его. Лука Лукич Хлопов , смотритель училищ. Жена его . Аммос Федорович Ляпкин-Тяпкин , судья. Артемий Филиппович Земляника , попечитель богоугодных заведений. Иван Кузьмич Шпекин , почтмейстер.

Петр Иванович Добчинский Петр Иванович Бобчинский

городские помещики.

Иван Александрович Хлестаков , чиновник из Петербурга. Осип , слуга его. Христиан Иванович Гибнер , уездный лекарь.

Федор Андреевич Люлюков Иван Лазаревич Растаковский Степан Иванович Коробкин

отставные чиновники, почетные лица в городе.

Степан Ильич Уховертов , частный пристав.

Свистунов Пуговицын Держиморда

полицейские.

Абдулин , купец. Февронья Петровна Пошлепкина , слесарша. Жена унтер-офицера . Мишка , слуга городничего. Слуга трактирный . Гости и гостьи, купцы, мещане, просители.

Характеры и костюмы

Замечания для господ актеров

Городничий , уже постаревший на службе и очень неглупый по-своему человек. Хотя и взяточник, но ведет себя очень солидно; довольно сурьезен; несколько даже резонер; говорит ни громко, ни тихо, ни много, ни мало. Его каждое слово значительно. Черты лица его грубы и жестки, как у всякого, начавшего тяжелую службу с низших чинов. Переход от страха к радости, от низости к высокомерию довольно быстр, как у человека с грубо развитыми склонностями души. Он одет, по обыкновению, в своем мундире с петлицами и в ботфортах со шпорами. Волоса на нем стриженые, с проседью. Анна Андреевна , жена его, провинциальная кокетка, еще не совсем пожилых лет, воспитанная вполовину на романах и альбомах, вполовину на хлопотах в своей кладовой и девичьей. Очень любопытна и при случае выказывает тщеславие. Берет иногда власть над мужем потому только, что тот не находится что отвечать ей; но власть эта распространяется только на мелочи и состоит в выговорах и насмешках. Она четыре раза переодевается в разные платья в продолжение пьесы. Хлестаков , молодой человек лет двадцати трех, тоненький, худенький; несколько приглуповат и, как говорят, без царя в голове, — один из тех людей, которых в канцеляриях называют пустейшими. Говорит и действует без всякого соображения. Он не в состоянии остановить постоянного внимания на какой-нибудь мысли. Речь его отрывиста, и слова вылетают из уст его совершенно неожиданно. Чем более исполняющий эту роль покажет чистосердечия и простоты, тем более он выиграет. Одет по моде. Осип , слуга, таков, как обыкновенно бывают слуги несколько пожилых лет. Говорит сурьезно, смотрит несколько вниз, резонер и любит себе самому читать нравоучения для своего барина. Голос его всегда почти ровен, в разговоре с барином принимает суровое, отрывистое и несколько даже грубое выражение. Он умнее своего барина и потому скорее догадывается, но не любит много говорить и молча плут. Костюм его — серый или синий поношенный сюртук. Бобчинский и Добчинский , оба низенькие, коротенькие, очень любопытные; чрезвычайно похожи друг на друга; оба с небольшими брюшками; оба говорят скороговоркою и чрезвычайно много помогают жестами и руками. Добчинский немножко выше и сурьезнее Бобчинского, но Бобчинский развязнее и живее Добчинского. Ляпкин-Тяпкин , судья, человек, прочитавший пять или шесть книг, и потому несколько вольнодумен. Охотник большой на догадки, и потому каждому слову своему дает вес. Представляющий его должен всегда сохранять в лице своем значительную мину. Говорит басом с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом — как старинные часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют. Земляника , попечитель богоугодных заведений, очень толстый, неповоротливый и неуклюжий человек, но при всем том проныра и плут. Очень услужлив и суетлив. Почтмейстер , простодушный до наивности человек. Прочие роли не требуют особых изъяснений. Оригиналы их всегда почти находятся пред глазами. Господа актеры особенно должны обратить внимание на последнюю сцену. Последнее произнесенное слово должно произвесть электрическое потрясение на всех разом, вдруг. Вся группа должна переменить положение в один миг ока. Звук изумления должен вырваться у всех женщин разом, как будто из одной груди. От несоблюдения сих замечаний может исчезнуть весь эффект.

Действие первое

Комната в доме городничего.

Явление I

Городничий , попечитель богоугодных заведений , смотритель училищ , судья , частный пристав , лекарь , два квартальных .

Городничий . Я пригласил вас, господа, с тем чтобы сообщить вам пренеприятное известие: к нам едет ревизор. Аммос Федорович . Как ревизор? Артемий Филиппович . Как ревизор? Городничий . Ревизор из Петербурга, инкогнито. И еще с секретным предписаньем. Аммос Федорович . Вот те на! Артемий Филиппович . Вот не было заботы, так подай! Лука Лукич . Господи Боже! еще и с секретным предписаньем! Городничий . Я как будто предчувствовал: сегодня мне всю ночь снились какие-то две необыкновенные крысы. Право, этаких я никогда не видывал: черные, неестественной величины! пришли, понюхали — и пошли прочь. Вот я вам прочту письмо, которое получил я от Андрея Ивановича Чмыхова, которого вы, Артемий Филиппович, знаете. Вот что он пишет: «Любезный друг, кум и благодетель (бормочет вполголоса, пробегая скоро глазами) ... и уведомить тебя». А! вот: «Спешу, между прочим, уведомить тебя, что приехал чиновник с предписанием осмотреть всю губернию и особенно наш уезд (значительно поднимает палец вверх) . Я узнал это от самых достоверных людей, хотя он представляет себя частным лицом. Так как я знаю, что за тобою, как за всяким, водятся грешки, потому что ты человек умный и не любишь пропускать того, что плывет в руки...» (остановясь) , ну, здесь свои... «то советую тебе взять предосторожность, ибо он может приехать во всякий час, если только уже не приехал и не живет где-нибудь инкогнито... Вчерашнего дни я...» Ну, тут уж пошли дела семейные: «...сестра Анна Кириловна приехала к нам с своим мужем; Иван Кирилович очень потолстел и все играет на скрыпке...» — и прочее, и прочее. Так вот какое обстоятельство! Аммос Федорович . Да, обстоятельство такое... необыкновенно, просто необыкновенно. Что-нибудь недаром. Лука Лукич . Зачем же, Антон Антонович, отчего это? Зачем к нам ревизор? Городничий . Зачем! Так уж, видно, судьба! (Вздохнув.) До сих пор, благодарение Богу, подбирались к другим городам; теперь пришла очередь к нашему. Аммос Федорович . Я думаю, Антон Антонович, что здесь тонкая и больше политическая причина. Это значит вот что: Россия... да... хочет вести войну, и министерия-то, вот видите, и подослала чиновника, чтобы узнать, нет ли где измены. Городничий . Эк куда хватили! Еще умный человек! В уездном городе измена! Что он, пограничный, что ли? Да отсюда, хоть три года скачи, ни до какого государства не доедешь. Аммос Федорович . Нет, я вам скажу, вы не того... вы не... Начальство имеет тонкие виды: даром что далеко, а оно себе мотает на ус. Городничий . Мотает или не мотает, а я вас, господа, предуведомил. Смотрите, по своей части я кое-какие распоряженья сделал, советую и вам. Особенно вам, Артемий Филиппович! Без сомнения, проезжающий чиновник захочет прежде всего осмотреть подведомственные вам богоугодные заведения — и потому вы сделайте так, чтобы все было прилично: колпаки были бы чистые, и больные не походили бы на кузнецов, как обыкновенно они ходят по-домашнему. Артемий Филиппович . Ну, это еще ничего. Колпаки, пожалуй, можно надеть и чистые. Городничий . Да, и тоже над каждой кроватью надписать по-латыни или на другом каком языке... это уж по вашей части, Христиан Иванович, — всякую болезнь: когда кто заболел, которого дня и числа... Нехорошо, что у вас больные такой крепкий табак курят, что всегда расчихаешься, когда войдешь. Да и лучше, если б их было меньше: тотчас отнесут к дурному смотрению или к неискусству врача. Артемий Филиппович . О! насчет врачеванья мы с Христианом Ивановичем взяли свои меры: чем ближе к натуре, тем лучше, — лекарств дорогих мы не употребляем. Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет. Да и Христиану Ивановичу затруднительно было б с ними изъясняться: он по-русски ни слова не знает.

Христиан Иванович издает звук, отчасти похожий на букву и и несколько на е .

Городничий . Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные места. У вас там в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые так и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и не завесть его? только, знаете, в таком месте неприлично... Я и прежде хотел вам это заметить, но все как-то позабывал. Аммос Федорович . А вот я их сегодня же велю всех забрать на кухню. Хотите, приходите обедать. Городничий . Кроме того, дурно, что у вас высушивается в самом присутствии всякая дрянь и над самым шкапом с бумагами охотничий арапник. Я знаю, вы любите охоту, но все на время лучше его принять, а там, как проедет ревизор, пожалуй, опять его можете повесить. Также заседатель ваш... он, конечно, человек сведущий, но от него такой запах, как будто бы он сейчас вышел из винокуренного завода, — это тоже нехорошо. Я хотел давно об этом сказать вам, но был, не помню, чем-то развлечен. Есть против этого средства, если уже это действительно, как он говорит, у него природный запах: можно ему посоветовать есть лук, или чеснок, или что-нибудь другое. В этом случае может помочь разными медикаментами Христиан Иванович.

Христиан Иванович издает тот же звук.

Аммос Федорович . Нет, этого уже невозможно выгнать: он говорит, что в детстве мамка его ушибла, и с тех пор от него отдает немного водкою. Городничий . Да я так только заметил вам. Насчет же внутреннего распоряжения и того, что называет в письме Андрей Иванович грешками, я ничего не могу сказать. Да и странно говорить: нет человека, который бы за собою не имел каких-нибудь грехов. Это уже так Самим Богом устроено, и волтерианцы напрасно против этого говорят. Аммос Федорович . Что ж вы полагаете, Антон Антонович, грешками? Грешки грешкам — рознь. Я говорю всем открыто, что беру взятки, но чем взятки? Борзыми щенками. Это совсем иное дело. Городничий . Ну, щенками или чем другим — всё взятки. Аммос Федорович . Ну нет, Антон Антонович. А вот, например, если у кого-нибудь шуба стоит пятьсот рублей, да супруге шаль... Городничий . Ну, а что из того, что вы берете взятки борзыми щенками? Зато вы в Бога не веруете; вы в церковь никогда не ходите; а я по крайней мере в вере тверд и каждое воскресенье бываю в церкви. А вы... О, я знаю вас: вы если начнете говорить о сотворении мира, просто волосы дыбом поднимаются. Аммос Федорович . Да ведь сам собою дошел, собственным умом. Городничий . Ну, в ином случае много ума хуже, чем бы его совсем не было. Впрочем, я так только упомянул об уездном суде; а по правде сказать, вряд ли кто когда-нибудь заглянет туда: это уж такое завидное место, сам Бог ему покровительствует. А вот вам, Лука Лукич, так, как смотрителю учебных заведений, нужно позаботиться особенно насчет учителей. Они люди, конечно, ученые и воспитывались в разных коллегиях, но имеют очень странные поступки, натурально неразлучные с ученым званием. Один из них, например, вот этот, что имеет толстое лицо... не вспомню его фамилии, никак не может обойтись без того, чтобы, взошедши на кафедру, не сделать гримасу, вот этак (делает гримасу) , и потом начнет рукою из-под галстука утюжить свою бороду. Конечно, если он ученику сделает такую рожу, то оно еще ничего: может быть, оно там и нужно так, об этом я не могу судить; но вы посудите сами, если он сделает это посетителю, — это может быть очень худо: господин ревизор или другой кто может принять это на свой счет. Из этого черт знает что может произойти. Лука Лукич . Что ж мне, право, с ним делать? Я уж несколько раз ему говорил. Вот еще на днях, когда зашел было в класс наш предводитель, он скроил такую рожу, какой я никогда еще не видывал. Он-то ее сделал от доброго сердца, а мне выговор: зачем вольнодумные мысли внушаются юношеству. Городничий . То же я должен вам заметить и об учителе по исторической части. Он ученая голова — это видно, и сведений нахватал тьму, но только объясняет с таким жаром, что не помнит себя. Я раз слушал его: ну, покамест говорил об ассириянах и вавилонянах — еще ничего, а как добрался до Александра Македонского, то я не могу вам сказать, что с ним сделалось. Я думал, что пожар, ей-Богу! Сбежал с кафедры и что силы есть хвать стулом об пол. Оно, конечно, Александр Македонский герой, но зачем же стулья ломать? от этого убыток казне. Лука Лукич . Да, он горяч! Я ему это несколько раз уже замечал... Говорит: «Как хотите, для науки я жизни не пощажу». Городничий . Да, таков уже неизъяснимый закон судеб: умный человек — или пьяница, или рожу такую состроит, что хоть святых выноси. Лука Лукич . Не приведи Бог служить по ученой части! Всего боишься: всякий мешается, всякому хочется показать, что он тоже умный человек. Городничий . Это бы еще ничего, — инкогнито проклятое! Вдруг заглянет: «А, вы здесь, голубчики! А кто, скажет, здесь судья?» — «Ляпкин-Тяпкин». — «А подать сюда Ляпкина-Тяпкина! А кто попечитель богоугодных заведений?» — «Земляника». — «А подать сюда Землянику!» Вот что худо!

Явление II

Те же и почтмейстер .

Почтмейстер . Объясните, господа, что, какой чиновник едет? Городничий . А вы разве не слышали? Почтмейстер . Слышал от Петра Ивановича Бобчинского. Он только что был у меня в почтовой конторе. Городничий . Ну, что? Как вы думаете об этом? Почтмейстер . А что думаю? война с турками будет. Аммос Федорович . В одно слово! я сам то же думал. Городничий . Да, оба пальцем в небо попали! Почтмейстер . Право, война с турками. Это все француз гадит. Городничий . Какая война с турками! Просто нам плохо будет, а не туркам. Это уже известно: у меня письмо. Почтмейстер . А если так, то не будет войны с турками. Городничий . Ну что же, как вы, Иван Кузьмич? Почтмейстер . Да что я? Как вы, Антон Антонович? Городничий . Да что я? Страху-то нет, а так, немножко... Купечество да гражданство меня смущает. Говорят, что я им солоно пришелся, а я, вот ей-Богу, если и взял с иного, то, право, без всякой ненависти. Я даже думаю (берет его под руку и отводит в сторону) , я даже думаю, не было ли на меня какого-нибудь доноса. Зачем же в самом деле к нам ревизор? Послушайте, Иван Кузьмич, нельзя ли вам, для общей нашей пользы, всякое письмо, которое прибывает к вам в почтовую контору, входящее и исходящее, знаете, этак немножко распечатать и прочитать: не содержится ли в нем какого-нибудь донесения или просто переписки. Если же нет, то можно опять запечатать; впрочем, можно даже и так отдать письмо, распечатанное. Почтмейстер . Знаю, знаю... Этому не учите, это я делаю не то чтоб из предосторожности, а больше из любопытства: смерть люблю узнать, что есть нового на свете. Я вам скажу, что это преинтересное чтение. Иное письмо с наслажденьем прочтешь — так описываются разные пассажи... а назидательность какая... лучше, чем в «Московских ведомостях»! Городничий . Ну что ж, скажите, ничего не начитывали о каком-нибудь чиновнике из Петербурга? Почтмейстер . Нет, о петербургском ничего нет, а о костромских и саратовских много говорится. Жаль, однако ж, что вы не читаете писем: есть прекрасные места. Вот недавно один поручик пишет к приятелю и описал бал в самом игривом... очень, очень хорошо: «Жизнь моя, милый друг, течет, говорит, в эмпиреях: барышень много, музыка играет, штандарт скачет...» — с большим, с большим чувством описал. Я нарочно оставил его у себя. Хотите, прочту? Городничий . Ну, теперь не до того. Так сделайте милость, Иван Кузьмич: если на случай попадется жалоба или донесение, то без всяких рассуждений задерживайте. Почтмейстер . С большим удовольствием. Аммос Федорович . Смотрите, достанется вам когда-нибудь за это. Почтмейстер . Ах, батюшки! Городничий . Ничего, ничего. Другое дело, если бы вы из этого публичное что-нибудь сделали, но ведь это дело семейственное. Аммос Федорович . Да, нехорошее дело заварилось! А я, признаюсь, шел было к вам, Антон Антонович, с тем чтобы попотчевать вас собачонкою. Родная сестра тому кобелю, которого вы знаете. Ведь вы слышали, что Чептович с Варховинским затеяли тяжбу, и теперь мне роскошь: травлю зайцев на землях и у того и у другого. Городничий . Батюшки, не милы мне теперь ваши зайцы: у меня инкогнито проклятое сидит в голове. Так и ждешь, что вот отворится дверь и — шасть...

Явление III

Те же , Бобчинский и Добчинский , оба входят, запыхавшись.

Бобчинский . Чрезвычайное происшествие! Добчинский . Неожиданное известие! Все . Что, что такое? Добчинский . Непредвиденное дело: приходим в гостиницу... Бобчинский (перебивая). Приходим с Петром Ивановичем в гостиницу... Добчинский (перебивая). Э, позвольте, Петр Иванович, я расскажу. Бобчинский . Э, нет, позвольте уж я... позвольте, позвольте... вы уж и слога такого не имеете... Добчинский . А вы собьетесь и не припомните всего. Бобчинский . Припомню, ей-Богу, припомню. Уж не мешайте, пусть я расскажу, не мешайте! Скажите, господа, сделайте милость, чтоб Петр Иванович не мешал. Городничий . Да говорите, ради Бога, что такое? У меня сердце не на месте. Садитесь, господа! Возьмите стулья! Петр Иванович, вот вам стул.

Все усаживаются вокруг обоих Петров Ивановичей.

Ну, что, что такое?

Бобчинский . Позвольте, позвольте: я все по порядку. Как только имел я удовольствие выйти от вас после того, как вы изволили смутиться полученным письмом, да-с, — так я тогда же забежал... уж, пожалуйста, не перебивайте, Петр Иванович! Я уж все, все, все знаю-с. Так я, вот изволите видеть, забежал к Коробкину. А не заставши Коробкина-то дома, заворотил к Растаковскому, а не заставши Растаковского, зашел вот к Ивану Кузьмичу, чтобы сообщить ему полученную вами новость, да, идучи оттуда, встретился с Петром Ивановичем... Добчинский (перебивая). Возле будки, где продаются пироги. Бобчинский . Возле будки, где продаются пироги. Да, встретившись с Петром Ивановичем, и говорю ему: «Слышали ли вы о новости-та, которую получил Антон Антонович из достоверного письма?» А Петр Иванович уж услыхали об этом от ключницы вашей Авдотьи, которая, не знаю, за чем-то была послана к Филиппу Антоновичу Почечуеву. Добчинский (перебивая) . За бочонком для французской водки. Бобчинский (отводя его руки) . За бочонком для французской водки. Вот мы пошли с Петром-то Ивановичем к Почечуеву... Уж вы, Петр Иванович... энтого... не перебивайте, пожалуйста, не перебивайте!.. Пошли к Почечуеву, да на дороге Петр Иванович говорит: «Зайдем, говорит, в трактир. В желудке-то у меня... с утра я ничего не ел, так желудочное трясение...» — да-с, в желудке-то у Петра Ивановича... «А в трактир, говорит, привезли теперь свежей семги, так мы закусим». Только что мы в гостиницу, как вдруг молодой человек... Добчинский (перебивая) . Недурной наружности, в партикулярном платье... Бобчинский . Недурной наружности, в партикулярном платье, ходит этак по комнате, и в лице этакое рассуждение... физиономия... поступки, и здесь (вертит рукою около лба) много, много всего. Я будто предчувствовал и говорю Петру Ивановичу: «Здесь что-нибудь неспроста-с». Да. А Петр-то Иванович уж мигнул пальцем и подозвали трактирщика-с, трактирщика Власа: у него жена три недели назад тому родила, и такой пребойкий мальчик, будет так же, как и отец, содержать трактир. Подозвавши Власа, Петр Иванович и спроси его потихоньку: «Кто, говорит, этот молодой человек?» — а Влас и отвечает на это: «Это», — говорит... Э, не перебивайте, Петр Иванович, пожалуйста, не перебивайте; вы не расскажете, ей-Богу не расскажете: вы пришепетываете; у вас, я знаю, один зуб во рту со свистом... «Это, говорит, молодой человек, чиновник, — да-с, — едущий из Петербурга, а по фамилии, говорит, Иван Александрович Хлестаков-с, а едет, говорит, в Саратовскую губернию и, говорит, престранно себя аттестует: другую уж неделю живет, из трактира не едет, забирает все на счет и ни копейки не хочет платить». Как сказал он мне это, а меня так вот свыше и вразумило. «Э!» — говорю я Петру Ивановичу... Добчинский . Нет, Петр Иванович, это я сказал: «э!» Бобчинский . Сначала вы сказали, а потом и я сказал. «Э! — сказали мы с Петром Ивановичем. — А с какой стати сидеть ему здесь, когда дорога ему лежит в Саратовскую губернию?» Да-с. А вот он-то и есть этот чиновник. Городничий . Кто, какой чиновник? Бобчинский . Чиновник-та, о котором изволили получить нотацию, — ревизор. Городничий (в страхе) . Что вы, Господь с вами! это не он. Добчинский . Он! и денег не платит и не едет. Кому же б быть, как не ему? И подорожная прописана в Саратов. Бобчинский . Он, он, ей-Богу он... Такой наблюдательный: все обсмотрел. Увидел, что мы с Петром-то Ивановичем ели семгу, — больше потому, что Петр Иванович насчет своего желудка... да, так он и в тарелки к нам заглянул. Меня так и проняло страхом. Городничий . Господи, помилуй нас, грешных! Где же он там живет? Добчинский . В пятом номере, под лестницей. Бобчинский . В том самом номере, где прошлого года подрались проезжие офицеры. Городничий . И давно он здесь? Добчинский . А недели две уж. Приехал на Василья Египтянина. Городничий . Две недели! (В сторону.) Батюшки, сватушки! Выносите, святые угодники! В эти две недели высечена унтер-офицерская жена! Арестантам не выдавали провизии! На улицах кабак, нечистота! Позор! поношенье! (Хватается за голову.) Артемий Филиппович . Что ж, Антон Антонович? — ехать парадом в гостиницу. Аммос Федорович . Нет, нет! Вперед пустить голову, духовенство, купечество; вот и в книге «Деяния Иоанна Масона»... Городничий . Нет, нет; позвольте уж мне самому. Бывали трудные случаи в жизни, сходили, еще даже и спасибо получал. Авось Бог вынесет и теперь. (Обращаясь к Бобчинскому.) Вы говорите, он молодой человек? Бобчинский . Молодой, лет двадцати трех или четырех с небольшим. Городничий . Тем лучше: молодого скорее пронюхаешь. Беда, если старый черт, а молодой весь наверху. Вы, господа, приготовляйтесь по своей части, а я отправлюсь сам или вот хоть с Петром Ивановичем, приватно, для прогулки, наведаться, не терпят ли проезжающие неприятностей. Эй, Свистунов! Свистунов . Что угодно? Городничий . Ступай сейчас за частным приставом; или нет, ты мне нужен. Скажи там кому-нибудь, чтобы как можно поскорее ко мне частного пристава, и приходи сюда.

Квартальный бежит впопыхах.

Артемий Филиппович . Идем, идем, Аммос Федорович! В самом деле может случиться беда. Аммос Федорович . Да вам чего бояться? Колпаки чистые надел на больных, да и концы в воду. Артемий Филиппович . Какое колпаки! Больным велено габерсуп давать, а у меня по всем коридорам несет такая капуста, что береги только нос. Аммос Федорович . А я на этот счет покоен. В самом деле, кто зайдет в уездный суд? А если и заглянет в какую-нибудь бумагу, так он жизни не будет рад. Я вот уж пятнадцать лет сижу на судейском стуле, а как загляну в докладную записку — а! только рукой махну. Сам Соломон не разрешит, что в ней правда и что неправда.

Судья, попечитель богоугодных заведений, смотритель училищ и почтмейстер уходят и в дверях сталкиваются с возвращающимся квартальным .

Явление IV

Городничий , Бобчинский , Добчинский и квартальный .

Городничий . Что, дрожки там стоят? Квартальный . Стоят. Городничий . Ступай на улицу... или нет, постой! Ступай принеси... Да другие-то где? неужели ты только один? Ведь я приказывал, чтобы и Прохоров был здесь. Где Прохоров? Квартальный . Прохоров в частном доме, да только к делу не может быть употреблен. Городничий . Как так? Квартальный . Да так: привезли его поутру мертвецки. Вот уже два ушата воды вылили, до сих пор не протрезвился. Городничий (хватаясь за голову) . Ах, Боже мой, Боже мой! Ступай скорее на улицу, или нет — беги прежде в комнату, слышь! и принеси оттуда шпагу и новую шляпу. Ну, Петр Иванович, поедем! Бобчинский . И я, и я... позвольте и мне, Антон Антонович! Городничий . Нет, нет, Петр Иванович, нельзя, нельзя! Неловко, да и на дрожках не поместимся. Бобчинский . Ничего, ничего, я так: петушком, петушком побегу за дрожками. Мне бы только немножко в щелочку-та, в дверь этак посмотреть, как у него эти поступки... Городничий (принимая шпагу, к квартальному) . Беги сейчас возьми десятских, да пусть каждый из них возьмет... Эк шпага как исцарапалась! Проклятый купчишка Абдулин — видит, что у городничего старая шпага, не прислал новой. О, лукавый народ! А так, мошенники, я думаю, там уж просьбы из-под полы и готовят. Пусть каждый возьмет в руки по улице... черт возьми, по улице — по метле! и вымели бы всю улицу, что идет к трактиру, и вымели бы чисто... Слышишь! Да смотри: ты! ты! я знаю тебя: ты там кумаешься да крадешь в ботфорты серебряные ложечки, — смотри, у меня ухо востро!.. Что ты сделал с купцом Черняевым — а? Он тебе на мундир дал два аршина сукна, а ты стянул всю штуку. Смотри! не по чину берешь! Ступай!

Явление V

Те же и частный пристав .

Городничий . А, Степан Ильич! Скажите, ради Бога: куда вы запропастились? На что это похоже? Частный пристав . Я был тут сейчас за воротами. Городничий . Ну, слушайте же, Степан Ильич! Чиновник-то из Петербурга приехал. Как вы там распорядились? Частный пристав . Да так, как вы приказывали. Квартального Пуговицына я послал с десятскими подчищать тротуар. Городничий . А Держиморда где? Частный пристав . Держиморда поехал на пожарной трубе. Городничий . А Прохоров пьян? Частный пристав . Пьян. Городничий . Как же вы это так допустили? Частный пристав . Да Бог его знает. Вчерашнего дня случилась за городом драка, — поехал туда для порядка, а возвратился пьян. Городничий . Послушайте ж, вы сделайте вот что: квартальный Пуговицын... он высокого роста, так пусть стоит для благоустройства на мосту. Да разметать наскоро старый забор, что возле сапожника, и поставить соломенную веху, чтоб было похоже на планировку. Оно чем больше ломки, тем больше означает деятельности градоправителя. Ах, Боже мой! я и позабыл, что возле того забора навалено на сорок телег всякого сору. Что это за скверный город! только где-нибудь поставь какой-нибудь памятник или просто забор — черт их знает откудова и нанесут всякой дряни! (Вздыхает.) Да если приезжий чиновник будет спрашивать службу: довольны ли? — чтобы говорили: «Всем довольны, ваше благородие»; а который будет недоволен, то ему после дам такого неудовольствия... О, ох, хо, хо, х! грешен, во многом грешен. (Берет вместо шляпы футляр.) Дай только, Боже, чтобы сошло с рук поскорее, а там-то я поставлю уж такую свечу, какой еще никто не ставил: на каждую бестию купца наложу доставить по три пуда воску. О Боже мой, Боже мой! Едем, Петр Иванович! (Вместо шляпы хочет надеть бумажный футляр.) Частный пристав . Антон Антонович, это коробка, а не шляпа. Городничий (бросая коробку) . Коробка так коробка. Черт с ней! Да если спросят, отчего не выстроена церковь при богоугодном заведении, на которую назад тому пять лет была ассигнована сумма, то не позабыть сказать, что начала строиться, но сгорела. Я об этом и рапорт представлял. А то, пожалуй, кто-нибудь, позабывшись, сдуру скажет, что она и не начиналась. Да сказать Держиморде, чтобы не слишком давал воли кулакам своим; он, для порядка, всем ставит фонари под глазами — и правому и виноватому. Едем, едем, Петр Иванович! (Уходит и возвращается.) Да не выпускать солдат на улицу безо всего: эта дрянная гарниза наденет только сверх рубашки мундир, а внизу ничего нет.

Все уходят.

Явление VI

Анна Андреевна и Марья Антоновна вбегают на сцену.

Анна Андреевна . Где ж, где ж они? Ах, Боже мой!.. (Отворяя дверь.) Муж! Антоша! Антон! (Говорит скоро.) А все ты, а всё за тобой. И пошла копаться: «Я булавочку, я косынку». (Подбегает к окну и кричит.) Антон, куда, куда? Что, приехал? ревизор? с усами! с какими усами? Голос городничего . После, после, матушка! Анна Андреевна . После? Вот новости — после! Я не хочу после... Мне только одно слово: что он, полковник? А? (С пренебрежением.) Уехал! Я тебе вспомню это! А все эта: «Маменька, маменька, погодите, зашпилю сзади косынку; я сейчас». Вот тебе и сейчас! Вот тебе ничего и не узнали! А все проклятое кокетство; услышала, что почтмейстер здесь, и давай пред зеркалом жеманиться; и с той стороны, и с этой стороны подойдет. Воображает, что он за ней волочится, а он просто тебе делает гримасу, когда ты отвернешься. Марья Антоновна . Да что ж делать, маменька? Все равно чрез два часа мы всё узнаем. Анна Андреевна . Чрез два часа! покорнейше благодарю. Вот одолжила ответом! Как ты не догадалась сказать, что чрез месяц еще лучше можно узнать! (Свешивается в окно.) Эй, Авдотья! А? Что, Авдотья, ты слышала, там приехал кто-то?.. Не слышала? Глупая какая! Машет руками? Пусть машет, а ты все бы таки его расспросила. Не могла этого узнать! В голове чепуха, всё женихи сидят. А? Скоро уехали! да ты бы побежала за дрожками. Ступай, ступай сейчас! Слышишь, побеги расспроси, куда поехали; да расспроси хорошенько: что за приезжий, каков он, — слышишь? Подсмотри в щелку и узнай все, и глаза какие: черные или нет, и сию же минуту возвращайся назад, слышишь? Скорее, скорее, скорее, скорее! (Кричит до тех пор, пока не опускается занавес. Так занавес и закрывает их обеих, стоящих у окна.)

Сочинение

Вспомним, когда была написана комедия «Ревизор»: мрачная эпоха Николая I, действует система доносов и сыска, распространены частые инспекторские наезды «инкогнито». Сам Гоголь замысел произведения определил так: «В «Ревизоре» я решился собрать в одну кучу все дурное в России, какое я тогда знал... и за одним разом посмеяться над всем». «Ревизор» стал комедией, где были выведены на сцену истинно русские характеры, были вскрыты общественные пороки. Взяточничество, казнокрадство, лихоимство, распространенные среди правительственных чиновников, были с такой силой и убедительностью показаны Гоголем, что его «Ревизор» приобрел силу исторического документа. Итак, перед нами уездный городок, откуда «хоть три года скачи, ни до какого государства не доедешь». В этом городе, который писатель назвал однажды «сборным городом всей темной стороны», есть все - как в маленьком государстве. Здесь и юстиция, и просвещение, и почта, и здравоохранение, и своего рода социальное обеспечение (в лице попечителя богоугодных заведений) и, конечно, полиция. Гоголевский город представляет собой «пирамиду»: на вершине ее, как маленький царек, восседает городничий. Есть в городе и свой бомонд, и свое дамское общество, и свое общественное мнение, и свои поставщики новостей в лице помещиков Бобчинского и Добчинского. А внизу, под пятой чиновников и полицейских, течет жизнь простого народа.

Город живет невиданно напряженной жизнью, он взволнован необычайным событием. Это событие - ожидание, прием и проводы ревизора. В отношении к ревизору поставлены все персонажи комедии.

Забота встревоженных властей направлена на соблюдение внешних приличий, внешней благопристойности. Ни одна из тех рекомендаций, которые дает городничий чиновникам насчет мер предосторожности в связи с ожиданием ревизора, не относится к существу вверенного им дела: речь идет только о принятии мер для соблюдения благообразия.
Гоголь подчеркивает, что главной и единственной моралью господствующего режима являлось лишь внешнее приличие: любую болезнь, любую язву можно «в сапог - и никто не увидит». Важно только одно: надеть чистые колпаки на все болезни и язвы. Равнодушие, презрение к людям, к человеческим жизням и страданиям лежат в основе такой морали. Если приличие требует, чтобы в больнице было меньше больных, пусть они «как мухи выздоравливают».

О внутренней сущности дел правители города и не думают беспокоиться: «порядок», при котором процветает грабеж, насилие, никакой ревизии не будет подвергнут. И городничий, и чиновники твердо знают, что нужно делать в связи с прибытием ревизора. Нужно давать взятки, задабривать, пускать пыль в глаза.

Чиновники города спешно производят кое-какие внешние улучшения (типа снятия арапника, висевшего в присутствии, или уборки улицы, по которой поедет ревизор). «Насчет же внутреннего распоряжения, - объясняет городничий, - и того, что называет в письме Андрей Иванович грешками, я ничего не могу сказать. Да и странно говорить: нет человека, который бы за собою не имел каких-либо грехов. Это уж так самим Богом устроено».

Гоголевская «ситуация ревизора» раскрывает всю глубину натуры человека, весь строй его чувств. В чрезвычайных обстоятельствах, когда, говоря словами городничего, «дело идет о жизни человека», каждый характер раскрывается глубоко.

Так, городничий - человек, «созданный обстоятельствами», воплощение здравого смысла, ловкости, хитрого расчета во всех делах, во всех аферах и мошенничествах. По словам Гоголя, он «более всего озабочен тем, чтобы не пропустить того, что плывет в руки». Ему вверен город, и он распоряжается в нем полновластно, возглавляя целую «корпорацию разных служебных воров и грабителей». Он считает взяточничество вполне естественным явлением, ограничиваемым только чином и общественным положением взяточника. «Смотри! Не по чину берешь!» - говорит он квартальному.

Не брезгуя ничем, городничий предпочитает, однако, скрывать крупные куши: он спокойно кладет себе в карман деньги, отпущенные на строительство церкви, представив рапорт, что она «начала строиться, но сгорела». Пренебрежительно относясь к народу, «купечеству да гражданству», он совсем иначе ведет себя с «ревизором» Хлестаковым, заискивая перед ним, стараясь завоевать его расположение. При этом у городничего раскрываются незаурядные «дипломатические способности»: угодничая перед «государственной особой», он ловко «ввертывает» Хлестакову вместо двухсот рублей четыреста, а затем подпаивает его за завтраком с целью выведать истину.
Связанные круговой порукой, чиновники города неповторимы в своих индивидуальных особенностях. Например, судья Ляпкин-Тяпкин известен «вольтерьянством». За всю жизнь он прочел пять или шесть книг и «поэтому несколько вольнодумен», позволяет себе держаться независимо даже с городничим. Он подводит под свое взяточничество «идейное обоснование»: «Я говорю всем открыто, что беру взятки, но чем?.. борзыми щенками. Это совсем иное дело».

Интересен также Земляника, попечитель богоугодных заведений. Он цинично относится к вверенному ему делу, презирает бедный люд, нисколько не смущаясь замечаниями городничего о недостатках в больнице: «Чем ближе к натуре, тем лучше, - лекарств дорогих мы не употребляем. Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет». В этих словах и жестокость, и равнодушие к судьбе людей, и готовое оправдание того, что он попросту обворовывает больных. По выражению Гоголя, Земляника - «человек толстый, но плут тонкий».
Смотритель училищ Лука Лукич Хлопов - воплощение полнейшего духовного ничтожества, робости и смирения. В его характере выражены типичные для николаевского чиновничества черты: постоянный трепет и страх при одном имени начальства. Сам он признается в этом: «Заговори со мной одним чином кто-нибудь повыше, у меня просто и души нет, и язык как в грязь завязнул».
Еще один чиновник - почтмейстер Шпекин, черпающий свои представления о мире из чужих писем, которые он вскрывает. Однако его словарный запас все равно беден. Вот, например, место из письма, кажущееся ему особенно прекрасным: «Жизнь моя, милый друг, течет... в эмпиреях: барышень много, музыка играет, штандарт скачет...».
Каждый из созданных Гоголем образов своеобразен и индивидуален, но все вместе они создают облик чиновничества как аппарата, управляющего страной. И вот все эти провинциальные чиновники полностью раскрывают себя перед мнимым ревизором.
Хлестаков - гениальное открытие Гоголя. В нем есть стремление казаться «чином повыше» и способность «блистать среди себе подобных при полной умственной и духовной пустоте». По выражению В.Г.Белинского, «микроскопическая мелкость и гигантская пошлость» - черты, выражающие сущность «хлестаковщины» и свойственные чиновничеству России того времени.

Хлестаков в начале даже не догадывается, за кого его принимают. Он живет настоящей минутой и всецело отдается «приятности» нового положения. И его главное качество - стремление порисоваться, пустить пыль в глаза - проявляется в полную меру. Он вдохновенно сочиняет небылицы о своем положении в Петербурге. По замыслу Гоголя, Хлестаков «не лгун по ремеслу; он сам позабывает, что лжет, и уж сам почти верит тому, что говорит». Маленький чиновник, он чувствует особенное удовольствие, изображая строгого начальника, «распекающего» других.

Все, что рассказывает Хлестаков о петербургском высшем обществе, все картины блестящей жизни, развертываемые им, - все соответствует самым заветным мечтам и стремлениям городничих, земляник, шпекиных, добчинских, их представлениям о «настоящей» жизни. Иван Александрович Хлестаков - это сама душа всего чиновного николаевского лакейства и идеал человека в этом обществе.

Таким образом, хлестаковщина - это оборотная сторона общественной системы, основанной на взятках, казнокрадстве, чинопочитании, ее неизбежное следствие.
В финале комедии, знаменитой немой сцене, выражена мысль Гоголя о грядущем возмездии, надежда на торжество справедливости и закона в лице настоящего ревизора.
Гоголь надеется на то, что голос сатиры, сила насмешки, благородство юмора смогут сделать из городничих и держиморд людей. Злые на первый взгляд строки его комедии были продиктованы любовью к России и верой в нее. Смеясь над отрицательными явлениями жизни, Гоголь заставляет читателя задуматься над ними, понять причины, весь ужас этих явлений и постараться избавиться от них. Вот почему произведения Гоголя актуальны и по сей день.

В \"Ревизоре\" Гоголь умело сочетает \"правду\" и \"злость\", то есть реализм и смелую, беспощадную критику действительности. При помощи смеха, беспощадной сатиры Гоголь обличает такие пороки русской действительности, как чинопочитание, коррупцию, произвол властей, невежество и плохое воспитание. В \"Театральном разъезде\" Гоголь писал, что в современной драме действием движет не любовь, а денежный капитал и \"электричества чин\". \"Электричества чин\" и породил трагикомическую ситуацию всеобщего страха перед лжеревизором.

В комедии \"Ревизор\" представлена целая \"корпорация разных служебных воров и грабителей\", блаженно существующих в уездном городе N.
При описании мира взяточников и казнокрадов Гоголь использовал ряд художественных приемов, которые усиливают характеристики персонажей.

Открыв первую же страницу комедии и узнав, что, например, фамилия частного пристава - Уховертов,а уездного лекаря - Гибнер, мы получаем, в общем-то, уже достаточно полное представление об этих персонажах и об отношении автора к ним. Кроме того, Гоголь дал критические характеристики каждого из главных действующих лиц. Эти характеристики помогают лучше понять суть каждого персонажа. Городничий: \"Хоть и взяточник, но ведет себя очень солидно\", Анна Андреевна: \"Воспитанная вполовину на романах и альбомах, вполовину на хлопотах в своей кладовой и девичьей\", Хлестаков: \"Без царя в голове. Говорит и действует без всякого соображения\". Осип: \"Слуга, таков, как обыкновенно бывают слуги несколько пожилых лет\", Ляпкин-Тяпкин: \"Человек, прочитавший пять или шесть книг, и потому несколько вольнодумен\", Почтмейстер: \"Простодушный до наивности человек\".
Яркие портретные характеристики даны также и в письмах Хлестакова в Петербург своему приятелю. Так, говоря о Землянике, Хлестаков называет попечителя богоугодных заведений \"совершенной свиньей в ермолке\".

Основным литературным приемом, которым пользуется Н.В.Гоголь при комическом изображении чиновника, является гипербола. В качестве примера применения этого приема автором можно назвать и Христиана Ивановича Гибнера, который не в состоянии даже общаться со своими больными по причине полного незнания русского языка, и Аммоса Федоровича с почтмейстером, решивших, что приезд ревизора предвещает грядущую войну. Гиперболична поначалу и сама фабула комедии, но по мере развития действия, начиная со сцены рассказа Хлестакова о его петербургской жизни, гипербола сменяется гротеском. Ослепленные страхом за свое будушее чиновники и хватающиеся за Хлестакова как за соломинку городское купечество и обыватели не в состоянии оценить всей абсурдности происходящего, и несуразности нагромождаются одна на другую: тут и унтер-офицерша, которая \"сама себя высекла\", и Бобчинский, просящий довести до сведения его императорского величества, что \"в таком-то городе живет Петр Иванович Бобчинский\", и т.п.

Кульминация и следующая сразу за ней развязка наступают резко, жестоко. Письмо Хлестакова дает такое простое и даже банальное объяснение, что в этот момент оно кажется Городничему, например, гораздо более неправдоподобным, чем все хлестаковские фантазии. Следует сказать пару слов об образе Городничего. По всей видимости, ему придется расплатиться за грехи своего круга в целом. Разумеется, он и сам не ангел, но удар настолько силен, что у Городничего наступает нечто вроде прозрения: \"Ничего не вижу: вижу какие-то свиные рыла вместо лиц, а больше ничего...\"
Далее Гоголь применяет прием, ставший таким популярным в наше время: Городничий, ломая принцип так называемой \"четвертой стены\", обращается прямо в зал: \"Чему смеетесь? Над собой смеетесь\". Этой репликой Гоголь показывает, что действие комедии на самом деле выходит далеко за пределы сцены театра, переносится из уездного города на необъятные просторы. Ведь недаром некоторые литературоведы видели в этой комедии аллегорию на жизнь всей страны. Есть даже легенда о том, что Николай I, посмотрев пьесу, вымолвил: \"Всем досталось, а больше всех мне!\"

Немая сцена: как громом пораженные стоят обитатели провинциального городка, погрязшие во взятках, пьянстве, сплетнях. Но вот идет очищающая гроза, которая смоет грязь, накажет порок и наградит добродетель. В этой сцене Гоголь отразил свою веру в справедливость высшей власти, бичуя тем самым, по выражению Некрасова, \"маленьких воришек для удовольствия больших\". Надо сказать, что пафос немой сцены не вяжется с общим духом этой гениальной комедии.

После постановки комедия вызвала шквал критики, так как в ней Гоголь сломал все каноны драматургии. Но главное недовольство критики было обращено на отсутствие положительного героя в комедии. В ответ на это Гоголь напишет в \"Театральном разъезде\": \"...Мне жаль, что никто не заметил честного лица, бывшего в моей пьесе. Это честное, благородное лицо был - смех\".