Дадаизм художники и их картины. Дадаизм и сюрреализмв изобразительном искусстве. Дадаизм в поэзии

Искусство многогранно. На протяжении многих веков люди стараются выразить свой внутренний мир, передавая его особенности через искусство. Создавались разные направления, которые характеризовались какими-то присущими только им чертами.

Всем известный модернизм, которым определялось почти все искусство XX века, включал в себя и дадаизм. Западная Европа оказалось местом рождения этого направления. Именно Швейцария, Франция и Германия - вот страны, которые имеют прямое отношение к возникновению дадаизма в начале XX века. В 1916 году основоположником дадаизма стал Т. Тцара. К нему присоединились такие известные в то время личности как Х. Балль, Г. Арп, Р. Гюльзенбек и другие.

Сущность дадаизма

Само слово «дадаизм» имеет основу: dada переводится как лошадка. Однако есть и другой подход к определению названия нового направления в модернизме. Бессвязный детский лепет - вот так можно охарактеризовать дадаизм в переносном смысле. Новое направление в искусстве решил назвать Тристан Тцара. И не сразу его единомышленники приняли такое название. Но по истечении времени дадаизм четко стал определять выражение мыслей определенного круга людей, постепенно создавая общественное понимание развития современного искусства.

По мышлению дадаистов можно охарактеризовать как абсолютные нигилисты. Основной причиной возникновения модернистского направления стала. Первая мировая война. Воспоминания о страшной бойне явились благодатной почвой для рождения дадаизма. Из общей толпы выделилась группа людей, которая была против воспевания святости войны. Они не желали вставать на сторону «вояк».

Дадаисты выставляли напоказ свое отношение к устоям морали, религии, красоты и разума. Традиции во всех этих областях для них ничего не стояли. Последователи дадаизма своими скандальными постановками в театрах стремились изменить существующие на тот момент взгляды на искусство. Все, кто считал себя дадаистом, участвовали в выпуске манифестов и журнала под названием «Кабаре Вольтер». Таким образом, единомышленники-дадаисты пытались выразить свое понимание существовавшего на тот момент искусства.

Абсолютные и политические дадаисты

Спустя всего 3 года с момента основания нового модернистского течения, из основного состава выделились некоторые представители дадаистского направления, в число которых вошли А. Бретон, П. Элюар, Л.Арагон и другие. Они стали назвать себя абсолютными дадаистами. Выпуская различные литературные журналы, они пытались донести до общества свое понимание творчества человечества. Абсолютным дадаистам казалось, что искусство не должно выполнять социальных функций.

Германия также не осталась в стороне, так как именно здесь родился подвид дадаизма - политические дадаисты. В эту группу вошли Р. Хаусман, Р. Гюльзенберг, В. Меринг, которые были против угрозы войны, не считали нужным следовать канонам буржуазного общества. Кстати, такое отношение к искусству, как нежелание видеть в творчестве людей буржуазного мышления, явилось причиной отрицания искусства, а также его художественной сущности и образного выражения.

Значение дадаизма

Макс Эрнст был также одним из основателей дадаизма в Германии. Немецкие дадаисты-неполитики более умеренно выражали свои мысли. Примером тому служит картина М. Эрнста «Император Убу». Именно таким образом выражалось сочетание вещей и людей. Можно сказать, что подобные произведения художников группа «Дада» стали лучом солнца в живописи начала XX века. Протест против настоящего и прошлого - вот характерная особенность рождения дадаистского направления. А ведь искусством дадаистов интересовались Поль Элюар, Пабло Пикассо и другие не мене известные представители творческой богемы.

Дадаизм как любое другое направление модернизма основывалось на новых пониманиях целей искусства. Дадаисты использовали в своем творчестве случайные процессы, фотомонтаж, импровизацию, делая свои произведения непонятными простому народу. Однако основатели дадаизма нащупали основу новых веяний в искусстве того времени. Именно дадаисты стали первыми, кто изображал предметы быта как объекты искусства.

Дадаизм в живописи

Живописи в первую очередь коснулась рука дадаистов. Именно в ней последователи нового направлении модернизма выражали все свои мысли, изображая на холсте довольно шокирующие сюжеты. Шок вызывает несовместимость отдельных частей картины. Сюжет закручен, кажется, что художник нарисовал ребус, в котором зашифровано отношение дадаиста к окружающему миру.

Живописцев-дадаистов возглавил М. Дюшан, который изъявлял желание внедрять в существовавшую тогда художественную культуру какие-то обыденные с точки зрения простого человека вещи. Например, велосипед или колесо от того же велосипеда. Его стремление очевидно - стереть грань между жизнью и искусством. Вместе с Франсисом Пикабиа они пытались шокировать весь мир. Их сущность высвободилась на американской земле, где расцветал в начале 20 века авангардизм. Скандал был вызван известным в истории искусства фактом: М.Дюшан пытался показать на выставке писсуар с говорящим названием «Фонтан». А картина “LHOOQ” вообще представляет прямую насмешку над классическим искусством в живописи. У Моны Лизы пририсованы были усы.

Дадаизм - основа новых течений в искусстве

Уже в 1922 году дадаизм прекратил свое существование. Его поглотило другое направление в искусстве - сюрреализм. Можно сказать, что дадаизм явился основой для более глубокого развития абстракционизма. Ведь многие последователи данного модернистского направления стали впоследствии именно авангардистами. Такое развитие не сложно было бы предположить. Ведь сюжеты картин прямо говорят об изображении абстрактных образов.

ВНИМАНИЕ! При любом использовании материалов сайта активная ссылка на обязательна!

Художественное течение просуществовал недолго и не имел последователей. Однако его существование показало глубину кризиса европейской культуры начала XX в. и привело к переоценке ценностей, поиску новых путей в искусстве.

Термин «дадаизм» в переводе с французского языка в переносном смысле означает «бессвязный детский лепет». Он произошёл от франц. dadaпsme – деревянная лошадка. Близость смысла термина к детской тематике объясняется тем, что творчество представителей этого течения иногда сводилось просто к каракулям на заборе, комбинации случайных предметов и т.д. Излюбленный жанр дадаистов в изобразительном искусстве – наклейки (коллаж).

История

Это течение просуществовало недолго – всего несколько лет (с 1916 по 1922 г.) и было ответом интеллигенции, склонной к анархии, на происходящие события Первой мировой войны. Дадаисты считали, что война всегда развязывает в человеке звериные инстинкты, когда разум и мораль отходят на второй план, и начинают преобладать иррационализм и антиэстетизм. Войну они считали следствием разложения европейской цивилизации.

Лайош Тихань «Портрет Тристана Тцара» (1927)
Румынский поэт Тристан Тцара (Самуил Розеншток; 1896–1963) собрал в Цюрихе (Швейцария) вокруг себя интернациональную группу деятелей искусства: литератор, художник, архитектор Марсель Янко (1895–1973), скульптор, художник и поэт из Эльзаса Ханс Арп (1888–1966), немецкие писатели-эмигранты Гуго Балль (1886–1927) и Рихард Гюльзенбек (1892–1974) и др. Как и всё новое, движение быстро вышло за пределы Швейцарии.
Дадаисты отрицали все законы искусства, утверждали главенство иррационального, бессознательного и интуитивного, ниспровергали рационализм. Своей задачей они ставили ускорение краха европейской цивилизации. Они настолько далеко зашли в своём отрицании, что даже призывали разрушить все механизмы человеческой речи и начать с самого начала формирования языка, когда он существовал еще на уровне отдельных звуков (предъязык). Но всё их творчество сводилось к тому, что они в поэзии произвольно соединяли слова и фразы; при этом одновременно звучали крики, фортепиано, свист и удары литавр. Где в таком хаосе находилась литература – трудно сказать, никаких литературных произведений от них не осталось. Но пафос отрицания всё-таки привлекал некоторых к дадаистам.

Среди литераторов это были Андре Бретон (ставший впоследствии основоположником сюрреализма), Луи Арагон, Филипп Супо. Затем к ним примкнули Поль Элюар, художники Пабло Пикассо, Амедео Модильяни, Василий Кандинский и другие.
Немецкий философ Вальтер Беньямин считал, что «произведения дадаистов были сильным развлечением, поскольку превращали произведение искусства в центр скандала. Они должны были соответствовать прежде всего одному требованию: вызывать общественное раздражение...».
Но дадаизм недолго властвовал над умами – в 20-х гг. во Франции он постепенно перетёк в сюрреализм; в Германии – в экспрессионизм , пролетарское искусство, поп-арт.

Отдельные представители дадаизма

Марсе́ль Дюша́н (1887-1968)

Французский и американский художник, теоретик искусства, стоял у истоков дадаизма и сюрреализма. Его творчество оказало влияние на искусство второй половины XX в. (поп-арт, минимализм , концептуальное искусство).

Марсель Дюшан "Фонтан"

Любил шокировать публику методом «готовых вещей». Например, знаменитый «Фонтан» (1917). Это обыкновенный писсуар с автографом и датой. «Фонтан» считается важной вехой направления искусства XX в. и признан британскими специалистами величайшим произведением своей эпохи (!).

Марсель Янко (1895-1984)

Израильский и румынский художник, архитектор и писатель. Один из основоположников дадаизма. Основатель деревни художников и скульпторов в Эйн-Ход возле Хайфы.
В Румынии Янко основал первое в этой стране модернистское движение, издававшее в 1922–1932 годах журнал «Контимпоранул». Вместе с братом занимался проектированием домов, а затем увлёкся живописью.

Марсель Янко «Фантастические животные»

Ханна Хёх (1889-1978)

Одним из самых любимых жанров дадаистов был коллаж: произвольно скомпонованные вырезки из газет, журналов, плакатов. Дадаисты декларировали отказ от смысла в своих работах вообще и в частности в коллаже. Конечно, это только декларировалось, на самом же деле смысл всегда присутствует.

Классическим образцом дадаистского коллажа считается знаменитое творение немецкой дадаистки Ханны Хёх «Вырезано кухонным ножом» (1919–1920).
Материал, из которого сделан коллаж, - фото из газет за 1919-1920 гг. Экспонировавшаяся на Первой международной выставке-ярмарке дада в Берлине, картина вызвала скандал. Сейчас она воспринимается как провидческая: это эпический образ XX в., а не просто хаотичное перечисление событий Германии (война, революция, падение кайзеровского режима, нищета, механизация, бюрократия и т. д.).

- (dadaism - франц. dada — деревянная лошадка) , в переносном смысле — бессвязный детский лепет, авангардистское литературно-художественное течение в европейском и американском искусстве, возникшее как протест против традиционных моральных и культурных ценностей.

Дадаизм возник в Цюрихе, в Швейцарии, придерживающейся во время войны нейтралитета. В то время в Швейцарию ехали со всей Европы беженцы, высланные из родной страны люди, а также дезертиры. У слова дадаизм есть несколько значений, это и деревянная лошадка, от французского dadaisme, и двойное согласие «да-да» в русском и румынском, и в переносном смысле детский бессвязный лепет, - в общем дадаизм не имеет точного толкования, что и нужно было основателям этого течения, которое имеет размытые рамки. Дадаизм даже часто называют антиискусством.

Дадаизм возник как реакция на последствия Первой мировой войны, жестокость которой, по мнению дадаистов, подчеркнула бессмысленность существования. Рационализм и логика объявлялись одними из главных виновников опустошающих войн и конфликтов. Главной идеей дадаизма было последовательное разрушение какой бы то ни было эстетики. Дадаисты провозглашали: «Дадаисты не представляют собой ничего, ничего, ничего, несомненно, они не достигнут ничего, ничего, ничего».

Основными принципами дада были иррациональность, отрицание признанных канонов и стандартов в искусстве, цинизм, разочарованность и бессистемность. Считается, что дадаизм явился предшественником сюрреализма, во многом определившим его идеологию и методы.

Дадаисты не разрабатывали свой особый художественный стиль. Они бросались из одной крайности в другую, стараясь любыми способами (в том числе и вызывающим поведением) эпатировать самодовольного обывателя. Излюбленные жанры Дадаизма — монтаж, коллаж и «реди-мейд» (обыденные предметы, представленные как произведения искусства). Дадаизм очень быстро стал популярным (особенно в Нью-Йорке, где его возглавил Марсель Дюшан), но как сформировавшееся течение просуществовал недолго. Оказал значительное влияние на другие течения, в частности на сюрреализм (прежде всего в его приверженности к абсурду и фантастике), абстрактный экспрессионизм и концептуальное искусство.

К основателям дадаизма чаще всего относят поэтов Хуго Балля, Рихарда Хюльзенбека (Richard Huelsenbeck), Тристана Тцару, и художников Ханса Арпа, Макса Эрнста и Марселя Янко, они собирались в Цюрихе в кабаре «Вольтер», где показывали свои абсурдные и бессмысленные представления: стихи из бессмысленных наборов букв, спонтанные представления, только что созданные коллажи.

О бъяснить, что такое дадаизм, довольно затруднительно, потому что он издевательским образом ускользает от определения. Это, пожалуй, самая удавшаяся мистификация и провокация в истории искусств, а потому она никак не дается в руки для препарирования и анализа. Ее ловишь, а она вырывается, удирает да еще и в ответ корчит рожи и показывает язык, словом, ведет себя крайне непочтительно.

Сами дадаисты услужливо подсовывают множество определений, которые, впрочем, ничем не помогают, а только сбивают с толку. «Что такое дада - вопрос недадаистский. Дада нельзя понять, его нужно пережить», - это главный теоретик дадаизма Тристан Тцара. «Хорошо, что ты не можешь и, вероятно, не должен понимать дада», - это поэт Рихард Хюльзенбек. «То, что мы называем дада, - это игра шута с безделицей, в которую впутаны все более высокие вопросы», - другой поэт-дадаист, Хуго Балль.

Самое удивительное, что все это правда. Ведь дадаизм не был чисто художественным течением, каким-то отдельным направлением искусства. Скорее он выражал умонастроение, общее отношение к современному миру, которое определяло весь образ жизни своих приверженцев и лишь частично воплощалось в живописные работы, коллажи, стихи, пьесы. Причем дадаисты свою ненависть к миру переносили и на искусство, оттого часто не хотели называть искусством собственные произведения, что еще больше запутывало дело. Грань между искусством и неискусством в дадаизме провести очень сложно.

«Это не было художественное течение в общепринятом смысле, это был ураган, разразившийся над миром искусства, как война разразилась над народами. Он пришел без предупреждения с тяжелого нависшего неба и оставил после себя новый день, в котором накопленная энергия, освобожденная дада, проявилась в новых формах, новых материалах, новых идеях, новых областях, новых людях, - и в котором они обращались уже к новым людям». Так писал один из участников движения, художник Ханс Рихтер в 1964 году в книге «Дада: искусство и антиискусство».

Войну Рихтер упоминает не случайно, ибо если б не было Первой мировой, не было бы и дадаизма. В нашей исторической памяти Вторая мировая война полностью затмила Первую, но для современников катастрофа была ужасной и обладала поистине вселенским масштабом. Рухнул целый мир, устроенный, казалось, столь разумно и логично, пошатнулись нравственные ориентиры, не укладывались в голове безумные цифры погибших - одна только битва под Верденом унесла больше 700 тысяч жизней! Это десять Бородинских сражений! Тогдашнюю растерянность, переходящую в агрессивное неприятие такого мира, легко сегодня ощутить, перечитав «На западном фронте без перемен» Ремарка.

А если логика и разум привели мир к катастрофе, то не послать ли подальше логику и разум? Парадоксально логичное отрицание логики и стало сутью дадаизма, любившего и даже смаковавшего парадоксы.

Д вижение родилось в 1916 году в Цюрихе, на территории нейтральной Швейцарии, в оазисе мира и спокойствия среди охваченной войной Европы. Этот город называли «столицей изгнания», сюда приезжали многочисленные эмигранты, покинувшие свои страны по идейным соображениям или просто пытавшиеся избежать мобилизации и ужасов войны. Ханс Арп, один из зачинателей дадаизма, вспоминал: «В то время Цюрих был оккупирован армией революционеров, реформаторов, поэтов, художников, композиторов-модернистов, философов, политиков и апостолов мира из разных стран».

От себя добавим, что среди этих политиков и революционеров был и Владимир Ильич Ленин. Он снимал на партийные деньги квартиру по адресу Шпигельгассе, 14, где готовил мировую революцию.

А по адресу Шпигельгассе, 1, то есть почти напротив ленинской квартиры, 5 февраля 1916 года открылось литературно-художественное «Кабаре Вольтер» и начались совершенно абсурдистские ежевечерние представления с пением, музыкой, танцами и декламацией стихов.

По стенам были развешаны работы Пикассо и Арпа. На сцене танцовщицы в абстрактных масках и костюмах работы студента-архитектора Марселя Янко исполняли кубистические танцы. Пел «Хор революционеров». Гремел оркестр балалаечников. Тцара и Арп публично создавали «спонтанные работы», разрывая куски бумаги и складывая их случайным образом в коллажи или так же случайно компонуя тексты из нарезанных на отдельные слова газет.

Иногда стихи читались одновременно на трех языках под аккомпанемент шумовой музыки, а иногда на сцену выходил Хуго Балль, одетый в трубу из синего блестящего картона с высоким металлическим цилиндром на голове (1) , и декламировал придуманные им бесконечные звуковые вирши:

(1) Хуго Балль в самодельном костюме. «Кабаре Вольтер».
1916. Цюрих

гаджи бери бимба гландриди лаула лонни кадори

гаджама грамма берида бимбала гландри галассасса лаулиталомини

гаджи бери бин бласса глассала лаула лонни кадорсу сассала бим

гаджама туффм и цимцалла бинбан глигла воволимай бин

Так с самого начала в дадаизме стали сочетаться три неизменных его составляющих: протест, абсурд и гротескная ирония.

Только само слово «дадаизм», точнее - «дада», появилось чуть позже. О его происхождении существует несколько взаимоисключающих версий, что вполне в духе самого дадаизма. Короткое «дада» не означает ничего конкретного, но в то же время по-русски и по-румынски (Тцара и Янко был румынами) выражает двойное согласие, а во французском словаре Ларусса трактуется как детская деревянная лошадка. Такой странный набор значений пришелся первым дадаистам по душе, и они продолжили дразнить честной народ уже под новым знаком собственного бренда.

Конечно, публика реагировала соответственно. Тцара описывал вечера в «Кабаре Вольтер» так: «Путаница возобновилась: кубистический танец, костюмы от Янко, каждый человек с собственным большим барабаном на голове, гвалт... гимнастическая поэма, концерт из гласных, шумовое стихотворение, химическое соединение идей в статическом стихотворении... Еще больше выкриков, большой барабан, пианино и беспомощное орудие, публика, срывая шаблонные одежды, рвется вмешаться в эту родильную горячку».

Д адаисты быстро произвели фурор в Цюрихе, стали собирать большую аудиторию, поскольку зрителей привлекала абсурдно-скандальная атмосфера. В этом можно увидеть прообраз множества будущих историй, когда бунтарское направление в искусстве начинает пользоваться популярностью, в результате превращается в модный бренд, а потом уже и в расхожий товар. Например, на глазах последних поколений такая судьба постигла классический европейский рок, субкультуру хиппи, а в нашей стране авторскую песню и советский андеграунд.

Но дадаисты, по-видимому, об этом не думали, а просто продолжали развлекаться, задирать публику и хулиганить, так сказать, «из любви к искусству». Война вскоре кончилась, многие разъехались из Цюриха, и новые объединения быстро возникли в Кёльне, Берлине, Париже и Нью-Йорке. Здесь нет нужды вдаваться в их сравнительный анализ, скажем только, что берлинские дадаисты быстро политизировались и примкнули к яростным критикам Веймарской республики (2) , в то время как все прочие демонстративно держались от политики подальше.

(2) Х. Хёх. Разрез кухонным ножом дадаизма последней
Веймарской эпохи потребления пива в Германии. 1920.
Новая национальная галерея, Берлин

Естественно, в своем отрицании традиционных ценностей дадаисты не щадили и искусство, громогласно декларируя его смерть (3) . Первооткрыватель творчества Пиросмани, писатель и художник Илья Зданевич, который сотрудничал с дадаистами в Париже, писал: «Искусство давно умерло. Мое бездарное творчество - это борода, растущая на лице трупа. Дадаисты - пирующие черви, вот наша основная разница».

(3) Георг Гросс (справа) и Джон Хартфилд Надпись на плакате:
«Искусство умерло. Да здравствует новое машинное искусство Татлина».
1920

В отличие от футуристов, дадаисты не посвятили себя лишь борьбе с классикой, а пошли дальше: все их задачи были принципиально анти художественными. В частности, поэтому так трудно выделить то общее, что характеризует дадаизм именно как художественное направление.

Формула «протест–абсурд–ирония» работала и здесь. Чтобы изобразительное искусство стало дадаистским, ему нужно было выглядеть радикально антиэстетическим и полностью разорвать связь с традицией. Поэтому дадаисты не признавали традиционной живописи на холсте, а любое цитирование в их работах имело оттенок пренебрежительного сарказма, если не откровенного издевательства.

(4) Ф. Пикабия. Женщина со спичками. 1924–1925 Частная коллекция

Вместо масла и холста широко использовались коллажи, в том числе и с применением самых разнообразных инородных (для традиционной живописи) материалов (4) , и примитивные рельефы из плоскостных деталей (5) . Но что бы ни делали дадаисты и какие бы материалы они ни применяли, в их произведениях всегда чувствовался дух какого-то обыденного абсурда.

(5) Х. Арп. Дада-рельеф. 1916.
Художественный музей, Базель

Вот, например, Курт Швиттерс назвал свою работу «Свинья чихает в направлении сердца» (6) , что абсурдно само по себе. Но когда зритель обнаруживал на картине именно свинью, от ноздри которой заботливо проведена линия в направлении червонного сердечка, то бессмыслица как бы становилась правомочной, обретала какое-то, опять же абсурдное, право на существование. Мол, ну да, вы же видите... вот свинья, и вот она чихает в направлении сердца. Разве не убедительно?

(6) К. Швиттерс. Свинья чихает в направлении сердца.
1919. Музей Шпренгеля, Ганновер

(7) М. Дюшан. Шляпная вешалка. 1917.
Национальный музей современного искусства, Париж

В Нью-Йорке дадаисты быстро нашли общий язык с Марселем Дюшаном, великим провокатором и мастером эффектного художественного жеста, который только что продемонстрировал свой знаменитый писсуар под названием «Фонтан» (см. «Искусство» № 24/2006). Дюшановские реди-мэйды, готовые предметы, выставленные в музейной экспозиции (7) , до сих пор воспринимаются как фирменный знак дадаизма. И настоящей квинтэссенцией дадаистской бессмыслицы стал «Подарок» Мэна Рэя, созданный тогда же в Нью-Йорке (8) .

(8) М. Рэй. Подарок. 1921. Частная коллекция

Ф ормально дадаизм долго не просуществовал. Честолюбивые художники, каждый по-своему, претендовали на первенство и даже оспаривали друг у друга честь изобретения самого названия «дада», что подрывало единство изнутри. К тому же дада не выдерживал тяжести собственного успеха: публика стала ждать провокаций и реагировала не возмущением, а радостным смехом. Если раньше дадаисты потешались над зрителями, то теперь зрители стали забавляться их представлениями и выставками.

И вот в мае 1922 года направление официально закончило свое существование. На последнем собрании в Веймаре Тристан Тцара произнес похоронную речь на смерть дадаизма, которая впоследствии была опубликована. Пожалуй, отсутствие творческой художественной программы способствовало ранней кончине - на абсурде и голом отрицании, пусть даже остроумном, далеко не уедешь. Дадаизм исчерпался. Многие его приверженцы впоследствии участвовали в движении сюрреалистов, которое оказалось не в пример более созидательным и долговечным.

Однако несмотря на очень короткую историю своего официального существования, дадаизм оказался очень влиятельным художественным или, если хотите, анти художественным течением.

Тот же Рихтер, подводя в 1964 году итоги, которые теперь выглядят промежуточными, писал: «Даже несмотря на то что все техники, используемые дадаизмом, происходят из других источников и что позитивные достижения дадаизма остаются относительно неточными и ускользающими, все же остается истиной, что художественная концепция дадаизма была чем-то совершенно новым. С этого времени и далее она действовала в качестве закваски. Дадаизм был вирусом свободы, мятежным, анархичным и высокоинфекционным».

Да, на этой закваске забродило многое, и отголосков дадаизма в современном искусстве не счесть. Помните нашу публикацию «Защита и курсы самообороны от вещей»? (См. «Искусство» № 12/2005.) Все эти стравливания стула и унитаза, курсы самообороны от вещей, упорядочивание мочеиспускательной деятельности собак - что это, как не чистый дадаизм в душной советской атмосфере начала 1980-х? А отечественная поэзия абсурда? Шальные хэппенинги и перформансы?

Уже в начале нынешнего века очередные итоги подвела британская исследовательница Эми Демпси: «Из наследия дадаизма наибольшее распространение получили его свободолюбие, непочтительность к авторитетам и склонность к эксперименту. Понимание искусства как идеи, утверждение, что искусство можно сделать из ничего, отказ принимать на веру общественную и художественную мораль безвозвратно изменили искусство».

Мировые войны отгремели, и надеемся, что окончательно. Но мир остается безумным и, кажется, даже сходит с ума все сильнее. И как прикажете сохранять душевное здоровье, если не с помощью здорового цинизма? Вот потому-то триада «протест–абсурд–ирония» остается и останется востребованной. А дадаизм - вечно жи... простите, актуальным.

ТРИСТАН ТЦАРА

ПЕСЕНКА ДАДА

эта песня дадаиста сердцем истого дада стук в моторе не беда ведь мотор и он дада граф тяжелый автономный ехал в лифте невредим он мизинец свой огромный оторвал и выслал в рим лифт за это вот беда сердцем больше не дада вода нужна всегда прополощи мозги дада дада отдай долги

эта песня дадаиста ни опти ни пессимиста он любил мотоциклистку ни опти ни пессимистку муж негаданно-нежданно обнаружив их роман в трех шикарных чемоданах выслал трупы в ватикан не крути с мотоциклисткой ни с опти ни с пессимисткой воде нужны круги мозги твоя еда дада дада отдай долги

песенка мотоциклиста дадаистого душой потому и дадаиста что в душе дада большой змей в перчатках и в белье закрутил в горячке клапан и руками в чешуе римский папа был облапан и скандал был большой проклял дада он душой мозги не с той ноги мозги одна вода дада дада чулки туги

Перевод А. ПАРИНА

Страница 9 из 14

Дадаизм

Литературно-художественное движение дадаизм (от франц. dada – «конек, детская деревянная лошадка») возникло в период Первой мировой войны в Цюрихе. В группу дадаистов входили эмигранты – представители интернациональной богемы. Программы и манифесты представителей этого направления носили ярко выраженный нигилистический характер. В феврале 1916 года в Цюрихе был открыт артистический клуб-кабаре, демонстративно названный «Клубом Вольтера». Именно в этом кафе и нашли себе пристанище организаторы нового движения.

Важно отметить, что дадаизм был не столько направлением в искусстве, сколько интеллек-туальным бунтом, криком протеста, порожденным смятением перед кошмарным абсурдом мировой бойни. Вокруг «Клуба Вольтера» сгруппировались немецкие писатели-эмигранты Гуо Балль и Рихард Гюльзенбек, Ганс Арп – поэт, скульптор и художник, румынский архитектор и писатель Марсель Янко и другие.

Интерес к дадаизму на первых порах его существования проявляли Пабло Пикассо и Василий Кандинский. Его поддержали (особенно после 1920 года, когда дадаисты переехали в Париж) французские поэты Андре Бретон, Луи Арагон, Поль Элюар, Филипп Супо, Пьер Реверди. К движению примкнули приехавшие из США французские художники Марсель Дюшан, Франсис Пикабия и американский художник и фотограф Maн Рей.

Главным вдохновителем нового направления стал Марсель Дюшан, который еще в предвоен-ное время, живя в Нью-Йорке, предвосхитил многие дадаистические приемы. Среди исследова-телей движения дада существует мнение, что истоки его возникновения нужно искать в Соединенных Штатах Америки.

После окончания Первой мировой войны, свершения революций в России и Германии центром наиболее активной деятельности дадаистов стал Париж. Представители движения дадаиз-ма устраивали в городе шумные скандалы, а во время своих выступлений на организованных ими вечерах и выставках доводили публику до исступления. Поэты-дадаисты выкрикивали в зал бессмысленный, хаотический набор слов, художники выставляли в экспозицию выставок нелепые коллажи. Они представляли собой наклеенные на холст обрывки фотографий, газет, кусков мочала, веревок, пуговиц, битого стекла, проволоки.

Марсель Дюшан, например, в парижском Дворце празднеств представил в экспозицию выставки цветную репродукцию Моны Лизы с пририсованными усами и бородкой, а его коллега Франсис Пикабия – полотно под названием «Святая Дева». Вся композиция этого произведения представляла собой огромную чернильную кляксу.

Абсурдность, откровенный эпатаж и хулиганство вызывали у зрителей соответствующую реакцию. Во время творческих сеансов публика забрасывала представителей нового искусства яйцами и жареными бифштексами. Нередко вечера и выставки дадаистов заканчивались драками и непременным вмешательством полиции.

Сумбурный, анархический бунт дадаизма шел по линии наименьшего сопротивления окружа-ющему реальному миру. Это привело последователей движения в лабиринты самого безудержного нигилизма, истерического ниспровержения всего и вся. Наглядно демонстрируют основные принципы дадаизма высказывания его лидеров и основателей.

Немецкий художник Георг Грос говорил в свое время: «Мы с легкостью издевались над всем, ничего не было для нас святого, мы все оплевывали. У нас не было никакой политической программы, но мы представляли собой чистый Нигилизм, и нашим символом являлись Ничто, Пустота, Дыра...».

Не менее хаотичны и абсурдны утверждения его соратника по движению, французского поэта Луи Арагона.

В одном из своих многочисленных манифестов он восклицал: «Нет больше художников, литераторов, музыкантов, скульпторов, религий, республиканцев, роялистов, империалистов, анархистов, социалистов, большевиков, политиков, пролетариев, демократов, буржуев, аристокра-тов, армии, полиции, родины. Довольно этих глупостей. Больше нет ничего, ничего, ничего».

Молодые художники и поэты, потрясенные чудовищной бессмыслицей Первой мировой войны, противопоставляли ей бессмысленность творчества. Они утверждали примат бессознатель-ного, примитивно-инфантильного отношения к реальной действительности.

Довольно неоднородное течение дадаизм объединило людей самых различных убеждений. В его рядах находились те, кто искренне верил в свою историческую роль преобразователей общества, и отпетые реакционеры, как, например, сблизившийся на некоторое время с цюрихской группой глава итальянского футуризма Маринетти. Среди дадаистов было и немало позеров, любителей пощекотать нервы шутовской игрой, откровенным эпатажем, хотя большинство представителей движения дада вполне серьезно относились к своим общественным выступлениям, выставкам и манифестам.

Некоторые из исследователей этого авангардистского направления считали, что в первую очередь новое течение привлекло внимание молодых деятелей культуры впечатлениями «новизны», «взрывчатой силы», бунтом против традиционных, стертых и опошленных, а в годы Первой мировой войны бесконечно скомпрометировавших себя постулатов официальной казен-ной идеологии.

Дадаизм возник не случайно. Его появление имело социальную обусловленность. Яркое доказательство тому – берлинская группа, которую возглавлял способный и талантливый худож-ник Георг Грос, ставший впоследствии одним из самых острых мастеров немецкой политической сатиры.

В коллажах, фотомонтажах, рисунках, манекенах, созданных берлинской группой в общем русле дадаизма, ощущался своеобразный оттенок издевательского гротеска, направленного против мещанской пошлости буржуазного бытия. Многие работы художников несли на себе печать ярко выраженного антимилитаристского вызова. Так, например, на одной из выставок был представлен манекен, подвешенный к потолку и изображающий немецкого офицера в каске, с огромной свиной мордой вместо лица.

Однако в целом дадаизм, несмотря на субъективные устремления некоторых его представи-телей и на проявление антибуржуазного протеста, был течением сугубо аполитичным. Внешне активная, шумная деятельность дадаистов, по существу, была замкнута, изолирована от окружа-ющей жизни с ее вопиющими реальными противоречиями.

Наглядным примером служит творчество лидеров этого формалистического, до некоторой степени эпатажного течения.

Одним из ярких представителей дадаизма считается французский живописец Франсис Пикабия. Рисунки и картины художника-бунтаря в дадаистский период напоминали технические чертежи, абсурдные изображения частей машин, которые сочетались с произвольными абстрак-тными формами и нарочито многозначительными, включенными в полотно надписями. Таковы, например, его композиции «Всемирная проституция» (1916), «Любовный парад» (1917), «Дитя-карбюратор» (1918, частное собрание, Париж), «Каннибализм» (1919).

Ставший впоследствии ярким представителем абстрактного искусства, немец Ганс Арп в период увлечения дадаизмом создавал однообразные варианты цветных бумажных и деревянных аппликаций на картоне или дереве.

Один из главных «выдумщиков» среди дадаистов, Марсель Дюшан (1887-1968), в своем формотворчестве вообще не обременял себя никакими сюжетными ассоциациями. По собствен-ному признанию художника, он всегда стремился изобретать вместо того, чтобы выражать себя. На одной из выставок М. Дюшан представил серию «Ready made» (буквальный перевод – «готовый», «готовое изделие»). В экспозицию входили бытовые предметы, некоторые из них были представлены в нетронутом, словно сошедшем с магазинного прилавка виде. Другие изображали самые неожиданные комбинации: например, колесо, укрепленное на табуретке (1914), металли-ческую клетку, заполненную мраморными кубиками, имитирующими пиленый сахар.

Экспонируя лопату или железную сушилку для бутылок, дадаисты считали, что тем самым они активно «разрушают» искусство. Непревзойденных высот в создании коллажей достиг немец-кий художник Курт Швиттерс (1887-1948) – создатель одного из видов дадаистического направления, так называемого мерцизма.

В конструкции объемного характера – «мерци» – художник вставлял коллажи из кусков дерева, трамвайных билетов, пучков волос, старых тряпок, детских игрушек и дамских корсетов. Некоторые из этих «впечатляющих» монументов в момент демонстрации приводились в движение и даже могли издавать звуки.

Дадаисты утверждали, что, используя такой прием, как коллаж, они создавали ощущение абсурдности, хаоса, полной непонятности и, как писали историки и исследователи движения дадаизма, породили вещи «конкретной иррациональности».

Основу дадаизма, по мнению представителей этого движения, составляла болезненная ущерб-ность видения, которая выражалась в бессознательном, инфантильно-бессвязном творчестве, отвергающем логическую систему мышления.

Дадаизм быстро зашел в тупик, руководствуясь такими принципами и взглядами на природу возникновения искусства. К середине 1920-х годов он как направление закончил свое существо-вание. Кратковременное, хаотичное и пестрое по своему составу течение дадаизм предстало как социально-психологический симптом времени. Однако это движение оказало сильное воздействие на развитие всей мировой литературы и изобразительного искусства. После своего распада оно способствовало формированию гораздо более программного направления – сюрреализма.