Фрэнсис Скотт Кей Фицджеральд

«Ночь нежна»

1925 г. Розмэри Хойт, молодая, но уже знаменитая после успеха в фильме «Папина дочка» голливудская актриса, вдвоём с матерью приезжает на Лазурный берег. Лето, не сезон, открыт лишь один из многочисленных отелей. На пустынном пляже две компании американцев: «белокожие» и «темнокожие», как назвала их про себя Розмэри. Девушке гораздо симпатичнее «темнокожие» — загорелые, красивые, раскованные, они в то же время безупречно тактичны; она охотно принимает приглашение присоединиться к ним и тотчас немного по-детски влюбляется в Дика Дайвера, душу этой компании. Дик и его жена Николь — здешние обитатели, у них дом в деревушке Тарм; Эйб и Мэри Норт и Томми Барбан — их гости. Розмэри очарована умением этих людей жить весело и красиво — они постоянно устраивают забавы и шалости; от Дика Дайвера исходит добрая мощная сила, заставляющая людей подчиняться ему с нерассуждающим обожанием… Дик неотразимо обаятелен, он завоёвывает сердца необычайной внимательностью, подкупающей любезностью обращения, причём так непосредственно и легко, что победа одерживается прежде, чем покорённые успевают что-либо понять. Семнадцатилетняя Розмэри вечером рыдает на материнской груди: я влюблена в него, а у него такая замечательная жена! Впрочем, Розмэри влюблена и в Николь тоже — во всю компанию: таких людей она раньше не встречала. И когда Дайверы приглашают её поехать с ними в Париж провожать Нортов — Эйб (он композитор) возвращается в Америку, а Мэри направляется в Мюнхен учиться пению, — она охотно соглашается.

В Париже во время одной из головокружительных эскалад Розмэри говорит себе: «Ну вот и я прожигаю жизнь». Бродя с Николь по магазинам, она приобщается к тому, как тратит деньги очень богатая женщина. Розмэри ещё сильнее влюбляется в Дика, и у него едва хватает сил сохранить имидж взрослого, вдвое старшего, серьёзного человека — он отнюдь не безучастен к чарам этой «девушки в цвету»; полуребёнок, Розмэри не понимает, какую лавину обрушила. Между тем Эйб Норт пускается в запой и, вместо того чтобы уехать в Америку, в одном из баров провоцирует конфликт американских и парижских негров между собой и с полицией; расхлёбывать этот конфликт достаётся Дику; разборка увенчивается трупом негра в номере Розмэри. Дик устроил так, что репутация «Папиной дочки» осталась незапятнанной, — дело замяли, обошлось без репортёров, но Париж Дайверы покидают в спешке. Когда Розмэри заглядывает в дверь их номера, она слышит нечеловеческий вой и видит искажённое безумием лицо Николь: она уставилась на перемазанное кровью одеяло. Тогда-то она и поняла, чего не успела рассказать миссис Маккиско. А Дик, возвращаясь с Николь на Лазурный берег, впервые за шесть лет брака чувствует, что для него это путь откуда-то, а не куда-то.

Весной 1917 г. доктор медицины Ричард Дайвер, демобилизовавшись, приезжает в Цюрих для завершения образования и получения учёной степени. Война прошла мимо него, — он уже тогда представлял собой слишком большую ценность, чтобы пускать его на пушечное мясо; на стипендию от штата Коннектикут он учился в Оксфорде, закончил курс в Америке и стажировался в Вене у самого великого Фрейда. В Цюрихе он работает над книгой «Психология для психиатра» и бессонными ночами мечтает быть добрым, быть чутким, быть отважным и умным — и ещё быть любимым, если это не послужит помехой. В свои двадцать шесть он ещё сохранял множество юношеских иллюзий — иллюзию вечной силы, и вечного здоровья, и преобладания в человеке доброго начала — впрочем, то были иллюзии целого народа.

Под Цюрихом, в психиатрической лечебнице доктора Домлера, работает его друг и коллега Франц Грегоровиус. Уже три года в этой лечебнице находится дочь американского миллионера Николь Уоррен; она потеряла рассудок, в шестнадцать лет став любовницей собственного отца. В программу её излечения входила переписка с Дайвером. За три года здоровье Николь поправилось настолько, что её собираются выписать. Увидевшись со своим корреспондентом, Николь влюбляется в него. Дик в сложном положении: с одной стороны, он знает, что это чувство отчасти было спровоцировано в лечебных целях; с другой стороны, он, «собиравший её личность из кусочков», как никто другой, понимает, что если это чувство у неё отнять, то в душе её останется пустота. А кроме того, Николь очень красива, а он не только врач, но и мужчина. Вопреки доводам рассудка и советам Франца и Домлера, Дик женится на Николь. Он отдаёт себе отчёт в том, что рецидивы болезни неизбежны, — к этому он готов. Куда большую проблему он видит в богатстве Николь — ведь он женится отнюдь не на её деньгах (как думает сестра Николь Бэби), а скорее вопреки им, — но и это его не останавливает. Они любят друг Друга, и, несмотря ни на что, они счастливы.

Опасаясь за здоровье Николь, Дик притворяется убеждённым домоседом — за шесть лет брака они почти не расставались. Во время затяжного рецидива, случившегося после рождения их второго ребёнка, дочери Топси, Дик научился отделять Николь больную от Николь здоровой и соответственно в такие периоды чувствовать себя только врачом, оставляя в стороне то, что он ещё и муж.

На его глазах и его руками сформировалась личность «Николь здоровой» и оказалась весьма яркой и сильной настолько, что все чаще его раздражают её приступы, от которых она не даёт себе труда удерживаться, будучи уже вполне в силах. Не только ему кажется, что Николь использует свою болезнь, чтобы сохранять власть над окружающими.

Изо всех сил Дик старается сохранить некоторую финансовую самостоятельность, но это даётся ему все трудней: нелегко сопротивляться заливающему его потоку вещей и денег — в этом Николь тоже видит рычаг своей власти. Их все дальше отводит от нехитрых условий, на которых когда-то был заключён их союз… Двойственность положения Дика — мужа и врача — разрушает его личность: он не всегда может отличить необходимую врачу дистанцию по отношению к больной от холодка в сердце по отношению к жене, с которой он един плотью и кровью…

Появление Розмэри заставило его осознать все это. Тем не менее внешне жизнь Дайверов не меняется.

Рождество 1926 г. Дайверы встречают в Швейцарских Альпах; их навещает Франц Грегоровиус. Он предлагает Дику совместно купить клинику, с тем чтобы Дик, автор множества признанных трудов по психиатрии, проводил там несколько месяцев в году, что давало бы ему материал для новых книг, а сам он взял на себя клиническую работу. Ну и разумеется, «для чего же может обращаться европеец к американцу, как не за деньгами», — для покупки клиники необходим стартовый капитал. Дик соглашается, дав себя убедить Бэби, которая в основном распоряжается деньгами Уорренов и считает это предприятие выгодным, что пребывание в клинике в новом качестве пойдёт на пользу здоровью Николь. «Там бы я могла за неё совсем не беспокоиться», — говорит Бэби.

Этого не случилось. Полтора года однообразной размеренной жизни на Цугском озере, где некуда деться друг от друга, провоцируют тяжелейший рецидив: устроив сцену беспричинной ревности, Николь с безумным хохотом едва не пускает под откос машину, в которой сидели не только они с Диком, но и дети. Не в силах больше жить от приступа до приступа Дик, поручив Николь заботам Франца и сиделки, уезжает отдохнуть от неё, от себя… якобы в Берлин на съезд психиатров. Там он получает телеграмму о смерти отца и отправляется в Америку на похороны. На обратном пути Дик заезжает в Рим с тайной мыслью увидеться с Розмэри, которая снимается там в очередном фильме. Их встреча состоялась; то, что начиналось когда-то в Париже, нашло своё завершение, но любовь Розмэри не может спасти его — у него уже нет сил на новую любовь. «Я как Чёрная Смерть. Я теперь приношу людям только несчастье», — с горечью говорит Дик.

Расставшись с Розмэри, он чудовищно напивается; из полицейского участка его, страшно избитого, вызволяет оказавшаяся в Риме Бэби, — она почти довольна, что Дик больше не безупречен по отношению к их семье.

Дик все больше пьёт, и все чаще ему изменяет обаяние, умение все понять и все простить. Его почти не задела готовность, с которой Франц принимает его решение выйти из дела и покинуть клинику, — Франц уже и сам хотел предложить ему это, ибо репутации клиники не идёт на пользу постоянный запах алкоголя, исходящий от доктора Дайвера.

Для Николь внове то, что теперь она не может переложить на него свои проблемы; ей приходится научиться отвечать за себя. И когда это произошло, Дик опротивел ей, как живое напоминание о годах мрака. Они становятся чужими друг другу.

Дайверы возвращаются в Тарм, где встречают Томми Барбана, — он повоевал на нескольких войнах, изменился; и новая Николь смотрит на него новыми глазами, зная, что он всегда любил её. На Лазурном берегу оказывается и Розмэри. Под влиянием воспоминаний о первой встрече с ней пять лет назад Дик пытается устроить нечто подобное былым эскападам, и Николь с жестокой ясностью, усиленной ревностью, видит, как он постарел и изменился. Изменилось и все вокруг — это местечко стало модным курортом, пляж, который некогда Дик расчищал граблями каждое утро, заполнен публикой типа тогдашних «бледнолицых», Мэри Норт (теперь графиня Мингетти) не желает узнавать Дайверов… Дик покидает этот пляж, как низложенный король, который лишился своего королевства.

Николь, празднуя своё окончательное исцеление, становится любовницей Томми Барбана и затем выходит за него замуж, а Дик возвращается в Америку. Он практикует в маленьких городках, нигде не задерживаясь надолго, и письма от него приходят все реже и реже.

Известная молодая голливудская актриса Розмэри Хойт вместе с матерью в 1925 году перебирается на Лазурный берег. На одном из пустынных пляжей она встречает две компании: "светлокожих" и "темнокожих". Девушки ближе компания "темнокожих", и она с радостью принимает приглашение присоединиться к ним. Незаметно для самой себя, она влюбляется в Дика Дайвера, очаровательного молодого человека и душу этой компании. Но, к сожалению, для Розмэри, у Дика есть жена Николь, и они очень счастливы в браке.

Семья Дайверов приглашает Розмэри в Париж, для того что бы проводить своих друзей Нортов: Эйб собирается в Америку, а Мэри в Мюнхен. На прощальный обед перед отъездом приглашена и компания "светлокожих". Гостеприимство Дайверов ещё больше поразило Розмэри, и она поняла, что никогда в жизни не встречала подобных людей. Обед закончился дуэлью Томми Барбана ("темнокожие") и мистера Маккиско из "светлокожих". К счастью для обоих дуэль прошла успешно.

В Париже Николь и Розмэри гуляют по магазинам, и весело проводят время. Своим беззаботным поведением 17-летняя Розмэри ещё больше влюбляет в себя Дика. В это время Эйб Норт в одном из баров Парижа учиняет драку местных чернокожих с американцами. В результате дело закончилось трупом в номере Розмэри, но благодаря Дику её репутация осталась незапятнанной. Дайверы в спешке покидают Париж и возвращаются на Лазурный берег.

Знакомство Дика и Николь произошло в 1917 году, когда молодой врач работал в Цюрихе, а Николь находилась на принудительном лечении в психиатрической больнице. Она потеряла рассудок после того, как в 16-летнем возрасте стала любовницей своего отца - миллионера. В её программу реабилитации входила и переписка с Диком Дайвером. За три года её здоровье настолько улучшилось, что её собрались выписывать. Они решают встретиться, и при встрече влюбляются. Дик понимает, что Николь не совсем здорова и возможно будут случаться рецидивы, но он как врач, а главное, как мужчина, готов терпеть это время.

После второго ребёнка у Николь в очередной раз случился приступ ревности, и Дик решил уехать от неё на время, якобы в Берлин на съезд психиатров. Оттуда, узнав о смерти отца отправляется в Америку, затем в Рим, где в очередном фильме снимается Розмэри. Их встреча закончилась для обоих так, как они того хотели когда-то в Париже. Но сейчас у Дика просто не осталось сил на новую любовь, и он расстаётся с Розмэри.

Николь поняла, что больше не может положиться на супруга и их отношения зашли в тупик. Дайверы возвращаются на Лазурный берег, где встречают Томи Барбана, который прошёл несколько войн. Он сильно изменился и теперь Николь смотрит на него по-другому. Она становиться его любовницей, а со временем и женой. Дик решает вернуться в Америку и практикует в небольших городках, нигде надолго не задерживаясь.

Понравилось намного больше «Великого Гэтсби». Здесь-то я наконец увидел и дух эпохи, и работу с характерами, и внятные мотивации персонажей, и стоящую вне времени актуальность, завязанную уже не столько на крушении отдельно взятой американской мечты, сколько на извечных проблемах человечьих отношений. Действительно, эпохи стабильности сменяются периодами грандиозных потрясений, сметая устоявшиеся классовые схемы, прихотливо перетасовывая расклад нищеты и богатства. Лощёной потомственной аристократии на смену приходят предприимчивые нувориши-дельцы, смотрящим на жизнь сквозь розовые очки американским мечтателям - приземлённые и практичные яппи. Хоть и медленно, но всё же быстрее хода тектонических плит, меняется и отношение простых людей к богатству, и мироощущение этим богатством обладающих небожителей. В этом смысле «Гэтсби» с самого начала обречён на постепенное превращение в витринную картинку, которая (ах, как хотелось бы верить) однажды станет забавным курьёзом из отжившей своё эпохи Доллара Всемогущего. Но есть в мире и вещи, неподвластные практически никаким метаморфозам общественного сознания. Любовь и влюблённость, жертвенность и эгоизм, кризис самоопределения и поиск своего места в жизни неизменно актуальны, покуда люди остаются людьми. Именно поэтому «Ночь» кажется мне куда значительней и глубже «Гэтсби», которого почему-то считают центральной вещью в творчестве Фитцджеральда.

А ведь здесь, если вдуматься, автор идёт гораздо дальше. Безответной любви Джея повзрослевший и многое переживший Фитцджеральд противопоставляет чувство Дика и Николь, которые долгие годы казались со стороны идеальной парой с журнальной картинки. Что же лучше и правильней: мертворождённая любовь Гэтсби или одряхлевшие и угасшие от старости отношения героев «Ночи»? Странно, но даже не смотря на гораздо более оптимистичный финал, история Дика мне кажется немногим более счастливой. Дайвер - личность изначально гораздо более глубокая и цельная, чем Гэтсби. Если Джей чужой на собственном празднике, то Дик - душа компании, обаятельный харизматик, играючи располагающий к себе буквально всех. Но именно эта внутренняя завершённость и самодостаточность играет с героем злую шутку. Хронический экстраверт, привыкший отдавать не считая и не требуя ничего взамен, Дик в один прекрасный момент понимает, что всю жизнь считал любовью случайные интрижки, ни к чему не обязывающий секс. Именно поэтому Николь кажется ему настолько необычной. Не из-за красоты, не из-за денег, которые Дику всю жизнь были по большому счёту параллельны. Сломанная, покинутая всеми душевно больная девушка - идеальная ловушка для до мозга костей донора. Слишком велико искушение собрать её заново, стать центром её мира, вновь научить смеяться, отдать кусочек собственной души. Так Дайвер, благополучно избавившись от одного заблуждения, тут же приобретает другое, спутав любовь и жалость.

Тут полагается привести какую-нибудь красивую аналогию, но далёкому от возвышенной романтики мне приходят на ум разве что сообщающиеся сосуды. То, что в норме зовётся любовью, процесс двусторонний, и даже если один из партнёров скорее акцептор, то и в таком случае его роль неэквивалентна простому потреблению. Николь по идее должно бы придавать смысл существованию Дика, стать для него опорной точкой мироздания. Так, чтобы Дик, глядя в лучащися счастьем глаза жены, до саой смерти не усомнился в том, что всё было не зря. Действительно, никакие профессиональные успехи не стоят счастья любимого человека, потому как оно и твоё тоже, коль скоро речь идёт о любви. А здесь вышло, что все безумные усилия Дика оказались попыткой наполнить водой разбитый стакан. И когда ценой сверчеловеческий стараний совершивший невозможное Дик падает без сил, истощённый и пустой, кран просто перекрывают. Никто не поможет ему, никто не восполнит его жертвы и не даст ничего взамен. Новая, полностью здоровая Николь, в отличие от своего мужа, прекрасно знает разницу между жалостью и любовью. Дайвер выжат до нитки, прежний улыбчивый оптимист уступил место озлобленному на мир спивающемуся неудачнику, и отданное не вернуть. Нельзя даже упрекнуть Николь, будто бы она использовала Дика. Она - уже совсем другой человек, и смешно требовать от неё платы по старым долгам. Герои поменялись местами, и теперь уже Дику нужен кто-то, кто дал бы его жизни новый смысл и цель. Вот только штука в том, что Дайвер был слишком особенным, слишком не от мира сего. И потому он обречён - любить его той же Розмэри уже не за что, а простой жалостью дела не поправишь.

Грустная, но очень честная история о том, что даже самая сильная и завершённая личность может растратить себя в пустоту. И о том, конечно, что даже самодостаточному, твёрдо стоящему на ногах человеку нужна любовь. Просто чтобы кто-то помог удержаться, когда привычный мир однажды рухнет.

Оценка: 8

Роман состоит из трех книг. В первой книге мы знакомимся с главным героем через восприятие его юной девушкой. Девушка, начинающая актриса, с ярко выраженным синдромом «отличницы», пытается познакомится с реальной «взрослой» жизнью и впервые влюбляется. «Взрослой» жизнь её новых приятелей можно назвать с большой натяжкой. Хотя кажущаяся легкость бытия притягательна и любопытна. Развлечения, знакомства от которых не остается и следа уже через несколько месяцев, постоянные переезды, все это вместе с нелепой дуэлью и двумя еще более нелепыми убийствами мало дает представление о действительности и послевоенной жизни.

Вторая книга рассказывает о начале отношений главного героя со своей женой. Девушка тяжело больна, причем больна душевно, благодаря очень близкому родственнику. И вот появляется на ее горизонте наш герой, врач, молодой военный, красавец и любимец всех вокруг. Девушка влюбляется (хотя это больше походит на каприз избалованной девочки)и это помогает ей начать выздоравливать. Но до выздоровления далеко, тем более она принадлежит к другому кругу, чем наш герой и после долгой внутренней борьбы герой решает принять предложение героини и ее сестры, де юре становясь мужем, де факто - сиделкой при жене, выздоровление которой длится очень долго и неравномерно, иногда настолько тяжело, что она не может вспомнить рождение второго ребенка. С бизнесом у героя не складывается, с врачебной практикой тоже, наука не идет, издание книги не движется. Герой, оставаясь порядочным в плане денег, старается вести свои дела не затрагивая финансов жены и оплачивая свои счета отдельно.

Вообще странный герой. Он влюбляется не сам, а в ответ на признание. Причем реагирует именно на признание. Так было и с женой, так было и с его влюбленностью в молоденькую актрису. Смерть отца подкосила героя и он уже сорвался и сам. Фактически чуть не стал инвалидом. Но внутренне это его подкосило. Зато его неспособность уже держать все в руках, отвечать за жену дает ей возможность почувствовать себя совершенно свободной. И всего пара встреч с давним поклонником позволяет перечеркнуть брак, который исчерпал себя.

ГГ остается одинок, неприкаянн, никому не нужен.

Вообще я поняла одну вещь, восполнять сейчас пробелы в классике бессмысленно. Но эта книга была бы даже вредна мне в детстве и ранней юности. Она бы и так способствовала тому пути, по которому я шла и с которого надо было свернуть не задумываясь. Теперь уже поздно. Оправдания ожиданий родителей это хорошо, но в меру. Ломать себя можно и нужно, но иногда бывает поздно жалеть о несбывшемся, потому что уже поздно. Всегда лучше рискнуть и не получить желаемое, чем идти по пути меньшего сопротивления и понять в итоге что то, что могло стать твоим делом, уже никогда не станет. Потому что возраст к сожалению не убавляется, а совсем наоборот.

Еще понравилось пара цитат. После них я пошла смотреть биографию автора.

Ведь что подразумевается под чрезмерной обходительностью - все люди, мол, до того чувствительные создания, что без перчаток к ним и притрагиваться нельзя. А как же тогда с уважением к человеку? Непростое дело обозвать кого-то лгуном или трусом, но если всю жизнь щадить людские чувства и потворствовать людскому тщеславию, то в конце концов можно потерять всякое понятие о том, что в человеке действительно заслуживает уважения.

Случай был почти безнадежный - наследственный невроз, усугубленный неправильным воспитанием. Ее отец, человек вполне нормальный и с повышенным чувством долга, старался всячески оградить свое нездоровое потомство от житейских тревог, и в результате дети выросли совершенно неспособными приноровляться к неожиданностям, которыми так богата жизнь.

Оценка: 8

Прекрасно.

То самое несчастное и утопающее в роскоши потерянное поколение о котором мы так наслышаны.Восхитительный слог и неспешное повествование, описания мыслей и героев - все в этой книге исполнено на высшем уровне.

Я довольно долго читал эту историю, и могу сказать честно, что мне немного жалко расставаться с ними: Диком, Николь, Розмари. Их характеры похоже самые что ни на есть настоящие, я как будто жил сам среди них, шиковал в дорогих отелях, ездил на роскошных автомобилях, отрывался на Французской Ривьере, танцевал под звуки оркестра в рокошных садах на вечеринке у Дайверов и путешествовал по миру ни в чем себе не отказывая. Прекрасная иллюзия, которой можно отдаться, наивная, но несоменно притягательная. Конечно это было лишь одной стороной медали. Мне было жаль многих из них, я был рядом, и видел натянутые улыбки скрывающие разочарование в жизни и окружающих; видел прекрасных, молодых и очень несчастных людей, как они бросают ничего не значащие фразы, видел напускное веселье, цинизм и лицемерие в необдуманных поступках, которые они так часто совершали. Безумие. Еще читая Великого Гэтсби, я был в некотором роде поражен тем, какой из Фицджеральда психолог, все эти подводные камни, мысли, переживания, воспоминания, то что порой не дает нам спокойно спать, все это рано или поздно выходит наружу. В конце маски всегда отбрасываются в сторону, и это всегда очень больно.

В каком-то смысле, да, это целая эпопея, как бы потешно это не звучало, и она закончилась.

Просто и незатейливо, как и началась. И я не разочарован.Это было приятное времяпрепровождение.

Оценка: 8

Возможны незначительные спойлеры!!!

Недавно прочитал книгу-автобиографию Хемингуэя «Праздник который всегда с тобой» и, когда наткнулся на главы посвященные Фицджеральду с супругой, решил перечитать его творчество.

«Ночь нежна» я прочитал уже второй раз. И, как Хемингуэю, мне эта книга сильней понравилась при втором прочтении.

«Ночь нежна» это потрясающий, глубокий и достоверный с психологической точки зрения роман. Автору блестяще удалось прописать всех героев романа. Им сочувствуешь, им сопереживаешь, иногда даже ненавидишь. Герои абсолютно живые. Нет никакой шаблонности и картонности. Видно сразу, что события происходящие в романе, основаны на его личном опыте и опыте его жены. Ведь книга эта по сути автобиография супруги. Повторюсь, с психологичной точки зрения персонажи правдивы.

Ну а что насчет концовки... Это эталонная концовка.

Для меня «Ночь Нежна» это лучшее, что написано Фицджеральдом. Рекомендую всем к прочтению.

Оценка: 10

Дик - молодой блестящий врач, влюбляется в свою душевнобольную пациентку. Николь - потерявшаяся в себе девочка, которая цепляется за предмет своей любви как за единственный ориентир в этом мире. Он уступает её напору и своей потребности спасать и женится на ней, их ждут долгие годы счастья, а дальше... В какой момент всё пошло не так? Почему самые близкие люди внезапно просыпаются чужими? Виной тому социальное неравенство, деньги? Или единственное, что держало их вместе, это болезнь Николь? Ей, выздоровевшей, уже не хотелось видеть смысл только в одном человеке, а ему, с его потребностью помогать, не нужна была не нуждающаяся в нём как в воздухе спутница (что косвенно показывает история с Розмэри)?

Написано блестяще, но я не прониклась. У меня ощущение, что автор ходит по краю внутреннего мира героев, но так и не решается нырнуть туда, поэтому мы видим только внешние события, а глубинные движущие силы остаются за кадром. Холодность стороннего наблюдателя.

Брррр.. Никто из героев не вызвал ни жалости, ни сочувствия, ни симпатии. Ни-че-го. Впрочем как и сама книга.

Ночь нежна
Ф. С. Фицджеральд

Ночь нежна

1925 г. Розмэри Хойт, молодая, но уже знаменитая после успеха в фильме «Папина дочка» голливудская актриса, вдвоем с матерью приезжает на Лазурный берег. , не сезон, открыт лишь один из многочисленных отелей. На пустынном пляже две компании американцев: «белокожие» и «темнокожие», как назвала их про себя Розмэри. Девушке гораздо симпатичнее «темнокожие» - загорелые, красивые, раскованные, они в то же время безупречно тактичны; она охотно принимает приглашение присоединиться к ним и тотчас немного по-детски влюбляется в Дика Дайвера, душу этой компании. Дик и его жена Николь - здешние обитатели, у них дом в деревушке Тарм; Эйб и Мэри Норт и Томми Барбан - их гости. Розмэри очарована умением этих людей жить весело и красиво - они постоянно устраивают забавы и шалости; от Дика Дайвера исходит добрая мощная сила, заставляющая людей подчиняться ему с нерассуждающим обожанием… Дик неотразимо обаятелен, он завоевывает сердца необычайной внимательностью, подкупающей любезностью обращения, причем так непосредственно и легко, что победа одерживается прежде, чем покоренные успевают что-либо понять. Семнадцатилетняя Розмэри вечером рыдает на материнской груди: я влюблена в него, а у него такая замечательная жена! Впрочем, Розмэри влюблена и в Николь тоже - во всю компанию: таких людей она раньше не встречала. И когда Дайверы приглашают её поехать с ними в Париж провожать Нортов - Эйб (он композитор) возвращается в Америку, а Мэри направляется в Мюнхен учиться пению, - она охотно соглашается.

В Париже во время одной из головокружительных эскалад Розмэри говорит себе: «Ну вот и я прожигаю жизнь». Бродя с Николь по магазинам, она приобщается к тому, как тратит деньги очень богатая женщина. Розмэри ещё сильнее влюбляется в Дика, и у него едва хватает сил сохранить имидж взрослого, вдвое старшего, серьезного человека - он отнюдь не безучастен к чарам этой «девушки в цвету»; полуребенок, Розмэри не понимает, какую лавину обрушила. Между тем Эйб Норт пускается в запой и, вместо того чтобы уехать в Америку, в одном из баров провоцирует конфликт американских и парижских негров между собой и с полицией; расхлебывать этот конфликт достается Дику; разборка увенчивается трупом негра в номере Розмэри. Дик устроил так, что репутация «Папиной дочки» осталась незапятнанной, - дело замяли, обошлось без репортеров, но Париж Дайверы покидают в спешке. Когда Розмэри заглядывает в дверь их номера, она слышит нечеловеческий вой и видит искаженное безумием лицо Николь: она уставилась на перемазанное кровью одеяло. Тогда-то она и поняла, чего не успела рассказать миссис Маккиско. А Дик, возвращаясь с Николь на Лазурный берег, впервые за шесть лет брака чувствует, что для него это путь откуда-то, а не куда-то.

Весной 1917 г. доктор медицины Ричард Дайвер, демобилизовавшись, приезжает в Цюрих для завершения образования и получения ученой степени. Война прошла мимо него, - он уже тогда представлял собой слишком большую ценность, чтобы пускать его на пушечное мясо; на стипендию от штата Коннектикут он учился в Оксфорде, закончил курс в Америке и стажировался в Вене у самого великого Фрейда. В Цюрихе он работает над книгой «Психология для психиатра» и бессонными ночами мечтает быть добрым, быть чутким, быть отважным и умным - и ещё быть любимым, если это не послужит помехой. В свои двадцать шесть он ещё сохранял множество юношеских иллюзий - иллюзию вечной силы, и вечного здоровья, и преобладания в человеке доброго начала - впрочем, то были иллюзии целого народа.

Под Цюрихом, в психиатрической лечебнице доктора Домлера, работает его друг и коллега Франц Грегоровиус. Уже три года в этой лечебнице находится дочь американского миллионера Николь Уоррен; она потеряла рассудок, в шестнадцать лет став любовницей собственного отца. В программу её излечения входила переписка с Дайвером. За три года здоровье Николь поправилось настолько, что её собираются выписать. Увидевшись со своим корреспондентом, Николь влюбляется в него. Дик в сложном положении: с одной стороны, он знает, что это чувство отчасти было спровоцировано в лечебных целях; с другой стороны, он, «собиравший её личность из кусочков», как никто другой, понимает, что если это чувство у нее отнять, то в душе её останется пустота. А кроме того, Николь очень красива, а он не только врач, но и мужчина. Вопреки доводам рассудка и советам Франца и Домлера, Дик женится на Николь. Он отдает себе отчет в том, что рецидивы болезни неизбежны, - к этому он готов. Куда большую проблему он видит в богатстве Николь - ведь он женится отнюдь не на её деньгах (как думает сестра Николь Бэби), а скорее вопреки им, - но и это его не останавливает. Они любят друг Друга, и, несмотря ни на что, они счастливы.

Опасаясь за здоровье Николь, Дик притворяется убежденным домоседом - за шесть лет брака они почти не расставались. Во время затяжного рецидива, случившегося после рождения их второго ребенка, дочери Топси, Дик научился отделять Николь больную от Николь здоровой и соответственно в такие периоды чувствовать себя только врачом, оставляя в стороне то, что он ещё и муж.

На его глазах и его руками сформировалась личность «Николь здоровой» и оказалась весьма яркой и сильной настолько, что все чаще его раздражают её приступы, от которых она не дает себе труда удерживаться, будучи уже вполне в силах. Не только ему кажется, что Николь использует свою болезнь, чтобы сохранять власть над окружающими.

Изо всех сил Дик старается сохранить некоторую финансовую самостоятельность, но это дается ему все трудней: нелегко сопротивляться заливающему его потоку вещей и денег - в этом Николь тоже видит рычаг своей власти. Их все дальше отводит от нехитрых условий, на которых когда-то был заключен их союз… Двойственность положения Дика - мужа и врача - разрушает его личность: он не всегда может отличить необходимую врачу дистанцию по отношению к больной от холодка в сердце по отношению к жене, с которой он един плотью и кровью…

Появление Розмэри заставило его осознать все это. Тем не менее внешне жизнь Дайверов не меняется.

Рождество 1926 г. Дайверы встречают в Швейцарских Альпах; их навещает Франц Грегоровиус. Он предлагает Дику совместно купить клинику, с тем чтобы Дик, автор множества признанных трудов по психиатрии, проводил там несколько месяцев в году, что давало бы ему материал для новых книг, а сам он взял на себя клиническую работу. Ну и разумеется, «для чего же может обращаться европеец к американцу, как не за деньгами», - для покупки клиники необхо дим стартовый капитал. Дик соглашается, дав себя убедить Бэби, которая в основном распоряжается деньгами Уорренов и считает это предприятие выгодным, что пребывание в клинике в новом качестве пойдет на пользу здоровью Николь. «Там бы я могла за нее совсем не беспокоиться», - говорит Бэби.

Этого не случилось. Полтора года однообразной размеренной жизни на Цугском озере, где некуда деться друг от друга, провоцируют тяжелейший рецидив: устроив сцену беспричинной ревности, Николь с безумным хохотом едва не пускает под откос машину, в которой сидели не только они с Диком, но и дети. Не в силах больше жить от приступа до приступа Дик, поручив Николь заботам Франца и сиделки, уезжает отдохнуть от нее, от себя… якобы в Берлин на съезд психиатров. Там он получает телеграмму о смерти отца и отправляется в Америку на похороны. На обратном пути Дик заезжает в Рим с тайной мыслью увидеться с Розмэри, которая снимается там в очередном фильме. Их встреча состоялась; то, что начиналось когда-то в Париже, нашло свое завершение, но любовь Розмэри не может спасти его - у него уже нет сил на новую любовь. «Я как Черная Смерть. Я теперь приношу людям только несчастье», - с горечью говорит Дик.

Расставшись с Розмэри, он чудовищно наливается; из полицейского участка его, страшно избитого, вызволяет оказавшаяся в Риме Бэби, - она почти довольна, что Дик больше не безупречен по отношению к их семье.

Дик все больше пьет, и все чаще ему изменяет обаяние, умение все понять и все простить. Его почти не задела готовность, с которой Франц принимает его решение выйти из дела и покинуть клинику, - Франц уже и сам хотел предложить ему это, ибо репутации клиники не идет на пользу постоянный запах алкоголя, исходящий от доктора Дайвера.

Для Николь внове то, что теперь она не может переложить на него свои проблемы; ей приходится научиться отвечать за себя. И когда это произошло, Дик опротивел ей, как живое напоминание о годах мрака. Они становятся чужими друг Другу.

Дайверы возвращаются в Тарм, где встречают Томми Барбана, - он повоевал на нескольких войнах, изменился; и новая Николь смотрит на него новыми глазами, зная, что он всегда любил её. На Лазурном берегу оказывается и Розмэри. Под влиянием воспоминаний о первой встрече с ней пять лет назад Дик пытается устроить нечто подобное былым эскападам, и Николь с жестокой ясностью, усиленной ревностью, видит, как он постарел и изменился. Изменилось и все вокруг - это местечко стало модным курортом, пляж, который некогда Дик расчищал граблями каждое утро, заполнен публикой типа тогдашних «бледнолицых», Мэри Норт (теперь графиня Мингетти) не желает узнавать Дайверов… Дик покидает этот пляж, как низложенный король, который лишился своего королевства.

Николь, празднуя свое окончательное исцеление, становится любовницей Томми Барбана и затем выходит за него замуж, а Дик возвращается в Америку. Он практикует в маленьких городках, нигде не задерживаясь надолго, и письма от него приходят все реже и реже.

1925 г. Розмэри Хойт, молодая, но уже знаменитая после успеха в фильме «Папина дочка» голливудская актриса, вдвоем с матерью приезжает на Лазурный берег. Лето, не сезон, открыт лишь один из многочисленных отелей. На пустынном пляже две компании американцев: «белокожие» и «темнокожие», как назвала их про себя Розмэри. Девушке гораздо симпатичнее «темнокожие» - загорелые, красивые, раскованные, они в то же время безупречно тактичны; она охотно принимает приглашение присоединиться к ним и тотчас немного по-детски влюбляется в Дика Дайвера, душу этой компании. Дик и его жена Николь - здешние обитатели, у них дом в деревушке Тарм; Эйб и Мэри Норт и Томми Барбан - их гости. Розмэри очарована умением этих людей жить весело и красиво - они постоянно устраивают забавы и шалости; от Дика Дайвера исходит добрая мощная сила, заставляющая людей подчиняться ему с нерассуждающим обожанием… Дик неотразимо обаятелен, он завоевывает сердца необычайной внимательностью, подкупающей любезностью обращения, причем так непосредственно и легко, что победа одерживается прежде, чем покоренные успевают что-либо понять. Семнадцатилетняя Розмэри вечером рыдает на материнской груди: я влюблена в него, а у него такая замечательная жена! Впрочем, Розмэри влюблена и в Николь тоже - во всю компанию: таких людей она раньше не встречала. И когда Дайверы приглашают её поехать с ними в Париж провожать Нортов - Эйб (он композитор) возвращается в Америку, а Мэри направляется в Мюнхен учиться пению, - она охотно соглашается.

В Париже во время одной из головокружительных эскалад Розмэри говорит себе: «Ну вот и я прожигаю жизнь». Бродя с Николь по магазинам, она приобщается к тому, как тратит деньги очень богатая женщина. Розмэри ещё сильнее влюбляется в Дика, и у него едва хватает сил сохранить имидж взрослого, вдвое старшего, серьезного человека - он отнюдь не безучастен к чарам этой «девушки в цвету»; полуребенок, Розмэри не понимает, какую лавину обрушила. Между тем Эйб Норт пускается в запой и, вместо того чтобы уехать в Америку, в одном из баров провоцирует конфликт американских и парижских негров между собой и с полицией; расхлебывать этот конфликт достается Дику; разборка увенчивается трупом негра в номере Розмэри. Дик устроил так, что репутация «Папиной дочки» осталась незапятнанной, - дело замяли, обошлось без репортеров, но Париж Дайверы покидают в спешке. Когда Розмэри заглядывает в дверь их номера, она слышит нечеловеческий вой и видит искаженное безумием лицо Николь: она уставилась на перемазанное кровью одеяло.

Доброго времени суток, Татьяна!

Сейчас мы поговорим о знаменитом произведении Габриэля Гарсиа Маркеса "Полковнику никто не пишет", увидевшем свет в 1961 году.

Главным героем повести является семидесятипятилетний полковник, который после войны потерял сына, погибшего за распространение революционных идей, полностью обнищал, абсолютно потерял здоровье. Единственное, что у него осталось, - это петух, которого на протяжении всей повести он кормит и готовит к боям, надеясь за него получить достаточно денег для проживания.

Для того чтобы прожить, полковник с женой не надеются на пенсию, хотя каждую пятницу герой выходит встречать в порту корабль с почтой в надежде увидеть письмо, сулящее ему военную пенсию.

Пожилая пара раз за разом продает свои вещи: швейную машинку, часы. Они не пытаются показать роскошную жизнь и просто довольствоваться малым, они сводят концы с концами: "Теперь настал его черед заниматься хозяйством - сводить концы с концами. Часто приходилось стискивать зубы и выпрашивать кредит в соседних лавочках". Занятие хозяйством превращается из "экономики" в своем прямом значении в "экономию", причем на уровне страны. Время от времени жена настаивает на продаже петуха, хотя сама того не хочет, ведь петух - это единственное, что осталось от их сына и единственного кормильца в семье. Жена постоянно обвиняет полковника в его неуклюжести и неумении доказывать и получать свое: ее постоянные приступы астмы не мешают ей следить за хозяйством и пытаться обеспечить семью по минимуму обедом, который зачастую состоит из маиса (которым они кормят петуха).

Образ нищеты - это не только образ отдельной семьи, терпящей лишения, это также и образ всей Колумбии, замученной переворотами, нестабильностью в политике и экономике. Абсолютное хладнокровие со стороны правящей элиты по отношению к социальному вопросу погружают всю страну в голод и преследования, а "героям" остается жить надеждой. По аналогии с другими странами Латинской Америки, Колумбию не обошел стороной диктаторский режим, и диктатором стал Густаво Рохас Пинилья (1953 - 1957 гг.): в обстановке Ла Виоленсии - вооруженного конфликта в Колумбии - он осуществил военный переворот и стал президентом. Проводил политику под впечатлением происходивших в то же время действий в Бразилии и Аргентине. Начал преследовать либеральную и консервативную партии, запретил коммунистическую партию, проводил карательные операции против прокоммунистически ориентированных крестьянских районов, ввёл жёсткую цензуру СМИ.

В повести не только отражается голодная и нищенская жизнь Колумбии, есть и другая сторона: могущественные, властные и богатые. Например, такие, как кум полковника, который во время бедственного положения хотел купить того самого петуха у полковника и его жены за девятьсот песо, но память о сыне настолько сильна, что даже за такую большую сумму они отказываются распроститься с петухом. Кум хоть и старается помочь полковнику, но делает это с неохотой, постоянно его избегая, хотя и заботится о нем, например, когда они оба приходят на похороны друга Августина. Эта сплоченность также свойственна народу Латинской Америки: по своей природе люди склонны защищаться от внешних воздействий, будь то угроза от другой страны или диктаторская власть.

Образ жизни правящей верхушки, отделенной от бедных людей, сводится в одной сцене: когда проходят похороны друга Августина, его тело несут над полицейским участком, что по законам было абсолютно запрещено: " стоял алькальд. Он был в трусах и фланелевой рубахе, небритый, с опухшим лицом. Музыканты прервали похоронный марш - Говорит, нельзя проносить покойника мимо полицейской казармы - Но ведь это не бунт. - Мы просто хороним бедного музыканта". Люди, что-то значащие в этой системе, отводили таким, как полковник, роль отбросов общества, которым даже нельзя проносить труп "бедного музыканта" мимо полицейской казармы. А алькальд, небритый, в трусах и фланелевой рубашке, что само по себе уже выражает его презрительное отношение к нищим, вышел не посмотреть на процессию, а показать свое негодование из-за "развлечения для бедных". "Сорт" людей определялся положением во властной структуре, что как раз и предусматривает диктатура. И данное утверждение нельзя отнести к определенному городу или улице - оно является общим как для страны, так и для мира в целом.

Невозможность изменить ситуацию и усталость от всех безуспешных попыток что-то изменить приводит к тому, что в финале полковник уже не пытается быть таким оптимистичным, как на протяжении всей повести: он постиг всю правду о реальности, которая его окружает: сын умер, жена серьезно больна, он не нужен своей стране. Это не история про личность. Это история про страну, которая кипит и ревет в котле, который заварила сама в себе.

С наилучшими пожеланиями, Юлия.