Что сказал о праве монтень мишель де. Монтень и религиозные войны. Основная мораль Монтеня

Мишель де Монтень (фр. Michel de Montaigne); полное имя - Мишель Экем де Монтень (фр. Michel Eyquem de Montaigne). Родился 28 февраля 1533 года в замке Монтень в Сен-Мишель-де-Монтень - умер 13 сентября 1592 года в Бордо. Французский писатель и философ эпохи Возрождения, автор книги «Опыты».

Монтень родился в фамильном замке в городе Сен-Мишель-де-Монтень (Дордонь) вблизи Перигё и Бордо. Его отец, участник Итальянских войн Пьер Эйкем (получивший аристократический титул «де Монтень») был в своё время мэром Бордо; умер в 1568 году. Мать - Антуанетта де Лопез, из семьи зажиточных арагонских евреев. В раннем детстве Мишель воспитывался по либеральной-гуманистической педагогической методике отца - его учитель, немец, совершенно не владел французским языком и говорил с Мишелем исключительно на латыни. Получил прекрасное образование дома, затем окончил колледж и стал юристом.

Во время гугенотских войн Монтень часто выступал как посредник между враждующими сторонами, его одинаково уважали король-католик Генрих III и протестант Генрих Наваррский.

В 1565 Монтень женился, получив солидное приданое. После смерти отца в 1568 г. он унаследовал родовое имение Монтень, гю судейскую должность и выйдя в отставку. В 1572 г., возрасте 38 лет Монтень начинает писать свои «Опыты» (первые две книги опубликованы в 1580 г.). Слово «опыт», по-французски «эссе», обязано своим происхождением именно Монтеню. Его близким другом был философ , автор «Рассуждений о добровольном рабстве», некоторые части из которых Монтень включил в свои «Опыты». В 1580-1581 г. писатель путешествовал по Швейцарии, Германии, Австрии и Италии. Впечатления от этого путешествия отражены в дневнике, опубликованном только в 1774 г. В «Опытах» (Книга третья, Глава X - «О том, что нужно владеть своей волей») Монтень сообщает о себе, что дважды был мэром Бордо. По-видимому, это было после путешествия 1580-1581 г. («Горожане Бордо избрали меня мэром их города, когда я был далеко от Франции и ещё дальше от мысли об этом»).

Работа над книгой началась в 1570 году. Первое издание вышло в 1580 году в Бордо (в двух томах); второе - в 1582 (с коррективами автора). Опубликованный впервые в 1954-1960 годах русский перевод «Опытов» (он впоследствии неоднократно переиздавался) был выполнен на основе издания А. Арменго (1924-1927), воспроизводящего так называемый «бордоский экземпляр» «Опытов» (издание 1588 г. - четвёртое по счёту - с рукописными коррективами автора). Между тем во Франции наряду с этой издательской традицией существует и иная (вариант текста, подготовленный после кончины писателя в 1595 г. Мари де Гурнон). Именно последний был положен в основу подготовленного исследовательским коллективом во главе с Жаном Бальзамо и выпущенного в серии «Плеяда» в 2007 г. издания «Опытов».

В книгах «Опыты», написанных в литературно-философском жанре, автор делится своими размышлениями над различными историческими фактами как прошлого, так и настоящего, наблюдениями над бытом и нравами людей самых разных возрастов и состояний, уровня культуры и положения в обществе.

«Опыты» отличались подлинно гуманистической моралью, были направлены против суеверий и схоластики, фанатизма и жестокости светских и духовных властей. Сравнивая современную ему цивилизацию с жизнью первобытных народов, он отдаёт явное предпочтение последним. Благоразумие, смешанное со скептицизмом, тонкий французский юмор, искренность и правдивость сделали «Опыты» Монтеня одной из любимейших книг людей на протяжении многих последующих веков.

Книга Монтеня, написанная как бы «скуки ради», отличается крайней прихотливостью построения. Никакого чёткого плана не наблюдается, изложение подчиняется прихотливым извивам мысли, многочисленные цитаты чередуются и переплетаются с житейскими наблюдениями. Совсем короткие главы чередуются с пространными; самая большая глава «Опытов» - обладающая вполне самостоятельной ценностью «Апология испанского богослова Раймунда Сабундского». Поначалу книга напоминала компиляцию античной учёности наподобие «Аттических ночей» Авла Геллия, но затем обрела своё неповторимое лицо. Монтень - родоначальник жанра эссе, которому было суждено большое литературное будущее.

«Опыты» Монтеня - это ряд самопризнаний, вытекающих преимущественно из наблюдений над самим собой, вместе с размышлениями над природой человеческого духа вообще. По словам писателя, всякий человек отражает в себе человечество; он выбрал себя, как одного из представителей рода, и изучил самым тщательным образом все свои душевные движения. Его философскую позицию можно обозначить как скептицизм, но скептицизм совершенно особого характера.

Скептицизм Монтеня - нечто среднее между скептицизмом жизненным, который есть результат горького житейского опыта и разочарования в людях, и скептицизмом философским, в основе которого лежит глубокое убеждение в недостоверности человеческого познания. Разносторонность, душевное равновесие и здравый смысл спасают его от крайностей того и другого направления. Признавая эгоизм главной причиной человеческих действий, Монтень не возмущается этим, находит это вполне естественным и даже необходимым для человеческого счастья, потому что если человек будет принимать интересы других так же близко к сердцу, как свои собственные, то ему будут недоступны счастье и душевное спокойствие. Он критикует человеческую гордость, доказывая, что человек не может познать абсолютной истины, что все истины, признаваемые нами абсолютными, не более как относительные.

Учение стоиков помогло ему выработать то нравственное равновесие, ту философскую ясность духа, которую стоики считали главным условием человеческого счастья. По мнению Монтеня, человек существует не для того, чтобы создавать себе нравственные идеалы и стараться к ним приблизиться, а для того, чтобы быть счастливым.

Считая, подобно Эпикуру, достижение счастья естественной целью человеческой жизни, он ценил нравственный долг и самую добродетель настолько, насколько они не противоречили этой цели; всякое насилие над своей природой во имя отвлечённой идеи долга казалось ему бесплодным. «Я живу со дня на день и, говоря по совести, живу только для самого себя». Сообразно этому взгляду, Монтень считает самыми важными обязанностями человека обязанности по отношению к самому себе; они исчерпываются словами , приводимыми Монтенем: «Делай своё дело и познай самого себя».

Последний долг, по мнению Монтеня, самый важный, ибо, чтобы, делать успешно своё дело, нужно изучить свой характер, свои наклонности, размеры своих сил и способностей, силу воли, словом - изучить самого себя. Человек должен воспитывать себя для счастья, стараясь выработать состояние духа, при котором счастье чувствуется сильнее, а несчастье - слабее. Рассмотрев несчастья неизбежные и объективные (физическое уродство, слепота, смерть близких людей и т. п.) и несчастья субъективные (оскорблённое самолюбие, жажда славы, почестей и т. п.), Монтень утверждает, что долг человека перед самим собой - бороться по возможности против тех и других.

К несчастьям неизбежным разумней относиться с покорностью, стараться поскорее свыкнуться с ними (заменить неисправность одного органа усиленной деятельностью другого и т. д). Что касается несчастий субъективных, то от нас самих в большой степени зависит ослабить их остроту, взглянув с философской точки зрения на славу, почести, богатство и пр. За обязанностями человека по отношению к самому себе следуют обязанности по отношению к другим людям и обществу.

Принцип, которым должны регулироваться эти отношения, есть принцип справедливости; каждому человеку нужно воздавать по заслугам, ибо так в конечном счёте проявляют справедливость и к самому себе. Справедливость по отношению к жене состоит в том, чтобы относиться к ней если не с любовью, то хотя бы с уважением; к детям - чтобы заботиться об их здоровье и воспитании; к друзьям - чтобы отвечать дружбой на их дружбу. Первый долг человека по отношению к государству - уважение к существующему порядку. Это не подразумевает примирения со всеми его недостатками, но существующее правительство всегда предпочтительней смены власти, ибо нельзя поручиться, что новый режим даст больше счастья или даже не окажется ещё хуже.

Перевезенцев С. В.

Известнейший французский мыслитель Мишель де Монтень (1533–1592) родился на юго-западе Франции в замке Монтень, принадлежащем его отцу. С двух лет началось обучение маленького Мишеля - отец нанял ему учителей латыни. Более того, в семье все - и отец, и мать, и слуги, - разговаривали с ним только на латыни, поэтому с детства Монтень освоил латынь как родной язык. Отец Мишеля вообще стремился привить ему любовь к наукам и потому, едва Мишелю исполнилось шесть лет, отдал его в коллеж города Бордо.

В двадцать один год Мишель де Монтень стал советником Счетной палаты в Периге, а вскоре советником парламента города Бордо. На этой должности он находился до 1570 г., после чего вышел в отставку и занялся литературной деятельностью, проживая в своем родовом замке. Как писал Монтень, он, "давно утомленный рабским пребыванием при дворе и общественными обязанностями... решил скрыться в объятия муз, покровительниц мудрости". В результате, в 1580 г. вышли в свет две первые книги его "Опытов" - произведение, которое принесло Монтеню еще при жизни широкую известность, а впоследствии всемирную славу.

Однако желаниям Монтеня до конца дней своих провести жизнь в уединении не суждено было сбыться. В 1581 г. он был избран мэром города Бордо и по повелению короля Франции занял эту должность. Франция, раздираемая в тот период религиозными войнами между католиками и гугенотами, переживала тяжелые времена. И Монтеню, занимавшему столь значительный пост, не раз приходилось участвовать в решении многих спорных вопросов. Сам он всецело находился на стороне короля и не поддерживал гугенотские притязания. Но в своей политической деятельности Монтень все же старался большинство проблем решать мирным путем.

В 1586–1587 гг. Монтень, уже свободный от обязанностей мэра, продолжил литературные занятия и написал третью книгу "Опытов". Позднее ему вновь пришлось принять участие в политических баталиях и за свою приверженность королю он даже оказался на недолгое время заключенным в Бастилию (1588 г.).

Умер Мишель де Монтень 13 сентября 1592 г. от обострения давно мучавшей его каменной болезни.

Если говорить о философских воззрениях Монтеня, то следует заметить - в своем духовном развитии он пережил увлечение разными философскими учениями. Так, из первой книги "Опытов" видно, что философские предпочтения отдаются Монтенем стоицизму. Затем значительное влияние на его мировоззрение оказывал эпикуреизм. И все же основное направление рассуждений французского мыслителя лежит в русле другого учения, известного с древности - скептицизма.

Сомнение - в силах человеческого разума, в возможности соблюдения человеком нравственных принципов, в исполнении неких общих для всех людей идеалов - вот что пронизывает все содержание "Опытов". Недаром главный вопрос, который ставится в этом сочинении, звучит следующим образом - "Что я знаю?".

Ответ на этот вопрос, который дает Монтень, в принципе, неутешителен - человек знает слишком мало, и, что еще более неутешительно, даже не может знать многого. Причина подобного положения вещей заключена в природе самого человека: "Изумительно суетное, поистине непостоянное и вечно колеблющееся существо - человек. Нелегко составить себе о нем устойчивое и единообразное представление".

О суетности, непостоянстве и несовершенстве человечской природы говорилось задолго до Монтеня. Но он оказался первым, кто вдруг обнаружил - в этом несовершенстве и спрятана вся прелесть человеческого существования. Монтень как бы призывает своих читателей - признайте свое несовершенство, согласитесь со своей собственной посредственностью, не стремитесь подняться над своей неполноценностью. И тогда вам станет легче жить, ибо смысл жизни откроется в самой обыденности и повседневности, а вовсе не в служении каким-то оторванным от реальности идеалам. "Жизнь - вот мое занятие и мое искусство", - утверждает Монтень.

И тогда получается, что истинная мудрость выражается не в многознании или безраздельной вере, а совсем в другом: "Отличительный признак мудрости - это неизменно радостное восприятие жизни..."

Монтень утверждает, что не стоит предаваться страданиям или, наоборот, всячески стремиться к наслаждениям - и то, и другое только прячут от человека радость повседневности. Так, Монтень удивляется стремлению людей к свершению "великих дел" и тому, что люди мучаются собственной посредственностью, восклицая - "Я сегодня ничего не совершил!" "Как! А разве ты не жил? - спрашивает французский мыслитель и продолжает: - Просто жить - не только самое главное, но и самое значительное из твоих дел... А сумел ли ты обдумать свою повседневную жизнь и пользоваться ею как следует? Если да, то ты уже совершил величайшее дело".

Как можно заметить, признавая несовершенство человеческого разума, Монтень призывает именно таким разумом и руководствоваться в жизни, ибо другого нам все равно не дано: "Лучшее наше творение - жить согласно разуму. Все прочее - царствовать, накоплять богатства, строить - все это, самое большее, дополнения и довески".

И Монтень приходит к выводу - жить нужно так, как подсказывает тебе твой разум, не претендуя ни на что большее: "Надо не сочинять умные книги, а разумно вести себя в повседневности, надо не выигрывать битвы и завоевывать земли, а наводить порядок и устанавливать мир в обычных жизненных обстоятельствах".

По сути дела, в своих "Опытах" Мишель де Монтень как бы завершает этические поиски мыслителей Эпохи Возрождения. Отдельное человеческое сознание, личное Я, свободное от поиска ответов на "вечные", "проклятые" вопросы о смысле жизни - вот на чем держится все человеческое общество. Гуманистический лозунг "Великое чудо - человек!" находит в рассуждениях Монтеня свое логическое заключение и практическое применение. Ибо вся мудрость веков состоит только в одном - признать несовершенство человека, успокоиться и радоваться жизни. "Мы стремимся быть чем-то иным, не желая вникнуть в свое существо, и выходим за свои естественные границы, не зная, к чему мы по-настоящему способны, - пишет Монтень. - Незачем нам вставать на ходули, ибо и на ходулях надо передвигаться с помощью своих ног. И даже на самом высоком из земных престолов сидим мы на своем заду".

Исходя из подобного мироощущения, Монтень по-новому решает и проблему, которая волновала многих мыслителей с момента возникновения христианства - проблема соотношения веры и разума, религии и науки. Французский философ просто-напросто разделяет сферы действия этих форм человеческого сознания: религия должна заниматься вопросами веры, а наука - познанием природных законов.

При этом, только вера способна дать человеку хоть какую-то незыблемость в этом суетном и непостоянном мире: "Узы, которые должны связывать наш разум и нашу волю и которые должны укреплять нашу душу и соединять ее с Творцом, такие узы должны покоиться не на человеческих суждениях, доводах и страстях, а на Божественном и сверхъестественном основании; они должны покоиться на авторитете Бога и Его Благодати: это их единственная форма, единственный облик, единственный свет".

И так как вера руководит и управляет человеком, то она заставляет служить себе и все другие человеческие способности. Наука же, как продукт несовершенного разума, может лишь немного помочь человеку в освоении религиозной истины, но никогда не сможет заменить ее: "Нашу веру следует подкреплять всеми силами нашего разума, но всегда памятуя при этом, что она зависит не от нас и что наши усилия и рассуждения не могут привести нас к этому сверхъестественному и Божественному познанию". Более того, наука без веры приводит человеческое сознание к атеизму - "учению чудовищному и противоестественному", по определению Монтеня.

Учение Мишеля де Монтеня о мудрости повседневной жизни стало крайне популярным в XVI–XVII вв., а его "Опыты" - одной из самых читаемых книг. Связано это было с тем, произведения Монтеня оказались полностью созвучны новой социально-политической и духовной реальности, в которой начала жить Западная Европа в XVI–XVII столетиях. Все более набирающий силу буржуазный уклад жизни постепенно приводил западноевропейскую цивилизацию к торжеству принципов индивидуализма.

Монтень оказался одним из первых, кто откровенно заявил о нуждах и желаниях "личного Я" в условиях новой исторической эпохи. И не зря многие мыслители последующих времен столь часто обращались к мудрости "Опытов" французского философа. Подводя своеобразный итог развитию гуманистических учений, идеи Монтеня были обращены в будущее. Потому и сегодня "Опыты" стоят в ряду книг, в которых современный человек открывает для себя прелести повседневности.

Мишель де Серевилль (иногда Сервиль; фр. - Michel de Séréville; 28 апреля 1922, Сомюр - 23 февраля 2006, Мугер) - французский график, иллюстратор, актер.

После окончания Национальной школы искусств в 1939 году, танцевал в Академии классического танца русских мастеров в Париже и балет Дягилева.

Танцевал в балете всемирно известного «Комеди франсез» и в труппе французского Современного балета, снимался в фильмах парижского телевидения, поставленных по чеховским «Трем сестрам» и «Чайке».

Участвовал также в концертах Русского хора, которым руководил в Париже Федор Сергеевич Паторжинский. Женился на солистке его хора Елене.

Впервые посетил Советский Союз в 1957 году с французской делегацией во время Всемирного фестиваля молодежи и студентов. Он был тогда солистом танцевального ансамбля и даже завоевал серебряную медаль за исполнение баскских танцев.

Через два года он снова приехал, но уже совсем в другой роли - роли лейтенанта Пикара из знаменитого советско-французского фильма «Нормандия - Неман». Приезжал на съемки. Он сыграл одну из заметных ролей в популярнейшем в 1950-е годы фильме «Нормандия - Неман» - роль лейтенанта Пикара.

Первая его персональная выставка с успехом экспонировалась в выставочном зале Союза художников Украины в Киеве еще в 1965 году. Татьяна Яблонская любезно предоставила свою мастерскую французскому коллеге. Тогда же о художнике журналист Григорий Кипнис написал в «Литературной газете». Потом выставок было еще много: в салонах и галереях Парижа, а также в Брюсселе, в Денвере (штата Колорадо, США), в Кельне и др. городах мира.

В 1971 году Мишель де Серевилль снова приехал в Киев. В этот приезд, по просьбе Мишеля и его друга по Парижу киевлянина Владимира Скофенко, дипломата, много лет представлявшего Украину в ЮНЕСКО, Григорий Кипнис познакомил их с писателем Виктором Некрасовым. Во время их встреч Мишель постоянно рисовал, выполнил целую серию портретных зарисовок Некрасова.

Проиллюстрировал десятки книг самых популярных авторов, таких как: Вольтер, Стендаль, М. Дрюон, Г. Грин, Дж. Лондон, Ф. Мориак, С. де Бовуар, А. Тройя, А. Деко, Е. Евтушенко и др.

Портрет Виктора Некрасова
работы художника Мишеля де Серевилля, 1971 г.

Шевалье де Бражелон

Он же - лейтенант Пикар из фильма «Нормандия-Неман». А еще...

Статья

Впервые опубликована в газете «Киевские новости»,
18 марта 1994 г., № 12 (107), стр. 6

Включена в книгу Григория Кипниса «Корпункт. На перекрестках встреч». - Киев: Альтерпрес, 2001, стр. 240-246 Мы сидим в просторной гостиной, из которой одна дверь ведет не то в мастерскую, не то в склад картин, а за широкими окнами переливаются яркие краски июньского Парижа. Мы не виделись Бог знает сколько лет, а тут, в парижской квартире художника, я вообще впервые. Он заносит в гостиную одну за другой картины, эффектно расставляет их, старые и совсем новые. Ровно два года назад у него была большая, можно сказать, итоговая выставка, он дарит мне красивую афишу и пишет на ней по-французски, а Лена, жена, переводит: «Гриша - вновь найденному другу - 20 лет спустя! 16.6.93. Париж. Мишель де Серевилль».
Мой приезд в Париж оказался для них совершенно неожиданным и втроем радостно вспоминаем наши встречи в Киеве.
Не знаю, как на кого, а на меня, помнится, уже в первый раз от одного только звучного французского имени с приставкой «де» повеяло вдруг чем-то романтическим, вроде бы как со страниц, скажем, Бальзака или Стендаля. И самое удивительное, что Мишель де Серевилль действительно имел прямое отношение к романам как Бальзака, так и Стендаля. И не только их. Можно назвать еще Золя и Вольтера, а если поближе к нашим временам - то Моруа и Мориака, Эльзу Триоле и Симону де Бовуар, а если вспомнить, к примеру, русских классиков, - то Достоевского и Толстого… Ибо художник проиллюстрировал во Франции около 500 книг - от роскошных и дорогих изданий до рассчитанной на массового читателя серии «Карманная книга».

Мы познакомились с ним в середине 1960-х в Киеве. Выяснилось, что за день до отъезда из Парижа, Мишель завершил и сдал работу по оформлению романов Мориса Дрюона из знаменитой серии «Проклятые короли». Это был не совсем обычный заказ. Издатель признался художнику, что Дрюон категорически возражает против какого бы то ни было рисунка на обложке: только название романа, фамилия автора - и все. Но ведь нельзя же, в самом деле, жаловался издатель, выпускать такое дорогое издание без художественной обложки, столь модной в наше время. «Давайте рискнем убедить автора уже готовой работой», - уговаривал он художника. И тот взялся оформить шесть дрюоновских романов (в том числе, переведенные у нас тогда «Железный король», «Узница Шато-Гаяра» и «Яд и корона»).
- Знаете, чем все закончилось? - улыбался де Серевилль. - Морис Дрюон заявил, что серия «Проклятые короли» задумана им из 18 романов, в связи с чем он предлагает мне иллюстрировать и остальные 12 книг...
Об этом забавном случае Мишель рассказал мне в мастерской нашей знаменитой художницы Татьяны Яблонской. В те дни Татьяна Ниловна любезно предоставила свою мастерскую французскому коллеге. Мишель быстро сошелся с украинскими художниками, они сразу нашли общий язык. Вскоре в выставочном зале Союза художников Украины открылась выставка работ де Серевилля, кажется, одна из его первых персональных выставок. Потом их будет еще много: в салонах и галереях Парижа, а также в Брюсселе, в Денвере (штата Колорадо, США), в Кельне…
Но почему вдруг в Киеве? О, это длинная история. Дело в том, что художник приехал к нам тогда не в первый раз. Впервые он посетил Советский Союз в 1957 году с французской делегацией во время Всемирного фестиваля молодежи и студентов. Он был тогда солистом танцевального ансамбля и даже завоевал серебряную медаль за исполнение баскских танцев. Через два года он снова приехал, но уже совсем в другой роли – роли лейтенанта Пикара из знаменитого советско-французского фильма «Нормандия - Неман». Приезжал на съемки.
Как видите, Мишель не только и не просто художник-иллюстратор, он художник и в более широком смысле слова, натура артистическая, на редкость многогранно одаренная. Каждый раз я узнаю какие-то новые подробности его незаурядной творческой биографии. Он, оказывается, танцевал в балете всемирно известного «Комеди франсез» и в труппе французского Современного балета, снимался в фильмах парижского телевидения, поставленных по чеховским «Трем сестрам» и «Чайке». Участвовал также в концертах Русского хора, которым руководил в Париже Федор Сергеевич Паторжинский, наш эмигрант, родной брат прославленного киевского певца-баса, народного артиста Ивана Сергеевича Паторжинского. С Федором Сергеевичем Мишеля сблизило еще и то, что он женился на солистке его хора Елене, с которой душа в душу они живут уже более четырех десятков лет.

Мишель и Елена де Серевилли

Мишель де Серевилль и Федор Паторжинский

Мишель учился не только в Художественной академии, но и в Академии классического танца. Впрочем, карьеру танцовщика в связи с серьезной травмой колена пришлось, к сожалению, оставить, и тогда он полностью посвятил себя изобразительному искусству.
- Я не считаю себя только графиком, - говорил мне при первом знакомстве Мишель, показывая обложки не менее, чем трех десятков проиллюстрированных им книг. - Я не терплю однообразия, даже в жанрах. Графику стараюсь перемежать живописью, портреты - пейзажами, жанровые сцены – натюрмортом.
Он любит рисовать пастелью, но работает также и маслом, и акварелью, тушью, углем и даже чернилами. Он удивительно изобретателен в выборе материала - я, например, видел рисунок, сделанный им на…наждачной бумаге - и выглядело это вполне естественно.
Тогда же я впервые написал о Мишеле в «Литературке», а в 1971 году мы снова встретились в Киеве. В этот приезд нас сблизил друг Мишеля по Парижу киевлянин Владимир Скофенко, дипломат, много лет представлявший Украину в ЮНЕСКО. По просьбе Мишеля и Володи я познакомил их с Виктором Некрасовым, и мы провели вместе немало по сей день незабываемых часов. Мишель постоянно рисовал. Помню, во время обеда у Скофенко он сделал прямо на ходу, так сказать, не отрываясь от аппетитного стола, целую серию портретных зарисовок Некрасова (у меня сохранился один из набросков, который я предлагаю читателям «КН»). Перед обедом Виктор повел всю компанию к своим излюбленным местам на Андреевском спуске. Заходили в булгаковский дом № 13, поднимались на смотровую площадку соседнего дома - замка «Ричарда Львиное сердце», откуда открывается изумительный вид на Подол. Тут Мишель пришел от увиденного в неописуемый восторг и громко кричал, что хочет остаться на этой горе, разбить палатку, смотреть на открывающийся отсюда вид Киева, и рисовать, рисовать, рисовать…
Таким - влюбленным в красоту нашего города и его жителей - и остался в памяти неугомонный, темпераментный французский художник. Работал он в те киевские дни жадно и много. Три его новые киевские работы мне (в том числе портрет великой Леси Украинки) удалось тогда опубликовать в «Литературной газете» под рубрикой «Интересные встречи». Он подарил мне на память многоцветный проспект на русском языке под названием «Париж» - с великолепными цветными фотографиями. В своеобразном альбоме-путеводителе указаны самые достопримечательные места великого города под общей «шапкой» - «2000 лет искусства и истории». Самым же любопытным оказалось то, что только недавно, готовясь к поездке во Францию, я перечитал этот короткий, но довольно живой и эмоциональный рассказ о Париже и неожиданно обнаружил в конце имя его автора: «Текст Мишеля де Серевилля». Оказывается, ко всем прочим своим пристрастиям, он еще и отлично пишет...
...Мишель не устает таскать свои картины, постепенно они полностью заполняют гостиную, как бы иллюстрируя его неутомимый труд за последние два-три десятилетия. Комментируя ту или иную работу, он рассказывает, как ушел от иллюстрации книг, ощутив вдруг какую-то зависимость от их авторов, определенную скованность, чуждую его беспокойному и свободолюбивому характеру. Он ведь родом с юга Франции, из страны басков. Видимо, его всегда влекла природа родных мест. Наверное, потому в пейзажах доминирует триада - море, горы, лес. И самые разнообразные, замысловатые деревья. Оттуда же, из детства - и любовь к лошадям. Как художника его вечно привлекали модели в движении. Не засиживался в ателье. Он в свое время и в Академию классического танца поступил потому, что хотел изучать живые модели. Учился там у Ольги Преображенской и Александра Волынина из прославленного дягилевского балета. С удовольствием рисовал с натуры Сержа Лифара и других знаменитых танцоров.
Любовь к лошадям логически привела его в цирк (вспоминаем, что и в Киеве Мишель с интересом ходил на цирковые представления). На смену цирковой серии выставляется спортивная - хоккей, американский футбол, динамизм боевых схваток, напряженность борьбы. Ухватить все эти «мгновения и миги» не так-то просто.
- Нужно постоянно тренировать глаз и руку, - говорит Мишель. - Это как тренировка у стрелка из лука, у музыканта, у танцора. Ежедневные занятия…
Рассказываю Лене и Мишелю, что как-то в журнале «Знамя» наткнулся на статью нашего дипломата «Французы у себя дома», где обратил внимание на такое место (я его выписал и специально привез с собой):
«Однажды мы с женой зашли в гости к французскому художнику и милому человеку. Хотя перед фамилией художника стоит дворянская приставка «де», я никогда не задумывался о его родословной, тем более, что он был беден и предельно прост в общении. Случайно обратив внимание на старинный женский портрет, висевший над дверью гостиной, я ему заметил, что полотно напоминает работы Филиппа де Шампеня, крупнейшего портретиста XVII века. «Это и есть Филипп де Шампень, - сказал мой друг. - Здесь изображена одна из моих прабабушек по материнской линии - мадам де Бражелон». Любители романов Дюма-отца вообразят мое изумление и восторг: «Мишель, дорогой, да ты настоящий Виконт де Бражелон!».
- Ну, положим, не виконт, а только скромный шевалье, как д’Артаньян, - улыбнулся Мишель, - но какое значение сейчас имеет титул? В нашем роду старшие сыновья всегда были офицерами кавалерии, сам я кончил Сомюрское кавалерийское, ныне бронетанковое училище - прославленный «Кадр нуар». Так вот, после выпуска отец мне сказал: «Титул - это только бутылка от вина, а вино - ты сам. Будь же достоин этикетки!»
...Всего два абзаца о художнике, даже не названа его фамилия, но у меня не оставалось ни малейшего сомнения в том, что речь идет именно о Мишеле де Серевилле.
- О тебе? - спросил я его.
- Конечно, - засмеялся он. - Ну, может быть с некоторыми авторскими вольностями, как это бывает с вашим братом.
Я так и знал. Меня, признаться, слегка покоробило слово «бедный», скорее бы подошло - «скромный», но в остальном - совпадение полное. У нас в Киеве, кстати сказать, французского гостя называли то маркизом, то виконтом. Признанный же им самим титул «шевалье», означающий такие понятия как рыцарь, кавалер, - тоже, по-моему, звучит не так уж плохо…
Вспоминая наши киевские встречи, говорим о том, как неожиданно складываются порой человеческие судьбы. В 1971 году мы были в гостях у Федора Сергеевича, того самого, что руководил парижским Русским хором, где солировала Лена и где некоторое время выступал Мишель, увлекавшийся украинскими и русскими народными танцами. К тому времени Паторжинский возвратился из долгой французской эмиграции на родину, - случай, согласитесь, весьма редкий в ту пору (как, впрочем, и ныне, ибо от нас, к сожалению, по-прежнему чаще уезжают, чем к нам возвращаются). Радушно принимал нас тогда вчерашний эмигрант в своей новой киевской квартире, - де Серевилля, Скофенко, Некрасова и меня. А спустя всего лишь три года в Париже в качестве эмигранта окажется Виктор Платонович Некрасов. В упомянутом выше проспекте о Париже Мишель писал: «Как ни странно, эта шумная столица, находящаяся в вечном движении, этот перекресток, на котором встречаются люди со всего мира…» Вот и встретились после Киева на каком-то парижском перекрестке Мишель и Вика (увы, уже давно нет ни Вики Некрасова, ни Федора Паторжинского). А вот сегодня Мишель и Лена встретили меня, как условились, у станции метро Port de Vinctnnes...
При расставании в память о нашем нынешнем свидании в Париже Мишель дарит мне прекрасный каталог своих работ, изданный к аукциону Друо - мне говорили, что по престижности он мало чем уступает Сотби.

Шла там распродажа картин Мишеля, в отеле Друо, в самом что ни на есть центре Парижа. Среди более двухсот работ - графика, книжная иллюстрация (от Джека Лондона до Александра Солженицына), пейзажи, масло, пастель - я, к своему удовольствию, нахожу пять, посвященных Украине. Под № 143 значится «Киев, Андреевская церковь, пастель, 53 х 42. Под № 142 - «Балкон в Киеве» (кажется, это в квартире Федора Паторжинского на бульваре Леси Украинки. А одна работа (№ 138) так и называется - «L’amour de Ukraine», то есть «Любовь к Украине». Любовь, которая с годами не гаснет. Как видите, настоящий друг у нас в Париже - художник и шевалье Мишель де Серевилль...

Григорий Кипнис

Крупнейшим мыслителем европейского Ренессанса, оказавшим существенное влияние на процесс развития культурологической мысли, был видный общественный и политический деятель Франции эпохи Генриха IV Мишель Монтень (1533-1592), которого можно с полным основанием считать последним гуманистом Возрождения и первым моралистом Нового времени.

1554 – в 21 год, закончив изучение античных авторов, философии и права в Тулузском университете, Монтень наследует должность отца в палате сборов. Здесь он знакомится со своим коллегой гуманистом Этьеном де Ла Боэс, который стал его лучшим другом. Ранняя смерть Ла Боэси в 1563 оставила в душе Монтеня глубокий след.

1557 – после упразднения палаты сборов Монтень становится членом Бордоского парламента.

1565 – Монтень женится на Франсуазе де Шассань; невеста приносит ему солидное приданое.

1568 – после смерти отца он получает в наследство родовое поместье Монтень.

1571 – продав свою судейскую должность и выйдя в отставку, Монтень селится в своем поместье.

1572 – самые ранние из эссе Монтеня относятся к году Варфоломеевской ночи и начала гражданской войны. Поначалу это были заметки о прочитанном. Любимые книги Монтеня в ту пору – послания Сенеки, Плутарх во французском переводе Ж.Амио, латинские поэты и несколько современных ему исторических и мемуарных сочинений. Более всего Монтеня занимают такие вещи, как управление государством, война и особенности человеческого поведения. Рассказы путешественников также вызывают его интерес. На одном из таких рассказов основано эссе «О каннибалах», где Монтень за два века до Ж.Ж.Руссо развивает идею о «благородном дикаре».

1580-1581 – Монтень путешествует по Германии, Швейцарии и Италии. Плодом этих путешествий стал «Путевой дневник» (Journal de Voyage) с наблюдениями и заметками, многие из которых перекочевали в дальнейшем на страницы «Опытов».

1581 – Монтень избирается мэром Бордо; в 1583 – вторично. За время своей 4-летней магистратуры Монтень играет видную роль в политической жизни Южной Франции, которая была центром кальвинистского антимонархического движения. Второй срок его пребывания на должности мэра отмечен возобновлением Гражданской войны и посещением Бордо наследником престола, Генрихом Наваррским. Монтень принимает принца и заслуживает его расположение. Впоследствии дружеские отношения между писателем и Генрихом IV поддерживаются перепиской.

В 1586–1587 гг. Монтень, уже свободный от обязанностей мэра, продолжил литературные занятия и написал третью книгу "Опытов". Позднее ему вновь пришлось принять участие в политических баталиях и за свою приверженность королю он даже оказался на недолгое время заключенным в Бастилию (1588 г.).

В этом же году в Париже Монтень выпускает первое полное издание «Опытов» в трёх книгах – свода разнообразнейших размышлений по вопросам философии, истории, политики, религии, морали, естественных наук и т. д. Монтень продолжал трудиться над «Опытами» до конца своих дней (его поправки и дополнения были учтены в посмертной публикации 1595г., подготовленной Мари де Гурне, молодой девушкой, пылкой почитательницей идей Монтеня, с которым она познакомилась в 1588г.).

1590 – Генрих IV приглашает Монтеня приехать к нему, однако Монтень, чувствуя себя не здоровым, отказывается.

Умер Мишель де Монтень 13 сентября 1592 г. от обострения давно мучавшей его каменной болезни.

“Опыты” Монтеня

Опыты Монтеня – это испытания, которым он подвергает собственные мнения по разным вопросам. Воспитание, дружба, родительская любовь, свобода совести, власть над собственной волей – всё рассматривается с точки зрения личного опыта и подкрепляется цитатами. Монтень приходит к выводу об относительности всех вещей. Труд Монтеня оказал огромное влияние на философскую и художественную культуру Позднего Возрождения и последующих эпох. Перекличка с «Опытами» слышна в «Гамлете», а также в поздних пьесах Шекспира, у которого был экземпляр «Опытов» в английском переводе 1603. Многим обязан Монтеню его младший современник, английский философ Фрэнсис Бэкон.

Французский критик ХIХ века Ш.Сент-Бев писал об “Опытах” Монтеня:
“Эта книга - сокровищница опыта и наблюдений над нравственной природой человека; на какой бы странице и в каком бы расположении духа ни развернуть ее, можно быть уверенным, что найдешь в ней мудрую мысль, облеченную в яркую и долговечную форму, которая сразу бросится в глаза и запечатлеется в памяти: какое-нибудь полнокровное и меткое выражение, простое или возвышенное, заключающее в одной сильной строке самый глубокий смысл. [...] ... в “Опытах” можно почерпнуть немало того, что способно непосредственно утешить порядочного человека, рожденного для частной жизни и вовлеченного в водоворот смут и революций”.

1533–1592) Французский юрист, политик и философ, занимавшийся проблемами морали, блестящий писатель и очеркист, по своему мировоззрению ярко выраженный скептик. В своем главном сочинении «Опыты» (1580–1588) выступает против схоластики и догматизма, рассматривает человека как самую большую ценность. Мишель Монтень родился 28 февраля 1533 года в замке Монтень, в Перигоре - области на юго-западе Франции. По отцовской линии Монтень происходил из богатой купеческой семьи Эйкемов, получившей дворянство в конце XV века и прибавившей к своей фамилии еще фамилию Монтень, по названию приобретенного прадедом (в 1477 году) земельного владения. Отец Монтеня, Пьер Эйкем, был человек незаурядный. Он любил книги, много читал, писал стихи и прозу на латыни. По принятому в богатых французских семьях обычаю, мать Монтеня не кормила его сама. Пьер Эйкем решил отправить его в бедную крестьянскую семью (в деревушке Падесю, близ замка Монтень), чтобы, как писал впоследствии Монтень, приучить его «к самому простому и бедному образу жизни». Когда ребенку было около двух лет, Пьер Эйкем взял его домой и, желая обучить латинскому языку, отдал на попечение учителя из немцев, не знавшего ни слова по-французски, но зато прекрасно владевшего латынью. В доме соблюдалось нерушимое правило, согласно которому все - и отец, и мать, и обученные некоторым латинским фразам слуги обращались к ребенку только по-латыни. Благодаря этому маленький Монтень усвоил латинский язык как родной. Греческому языку Мишеля обучали другим способом, используя игры и упражнения, однако этот метод особых успехов не дал. Монтень навсегда остался довольно слабым эллинистом и предпочитал пользоваться греческими классиками в латинских или французских переводах. В шесть лет Мишеля отправили учиться в колледж в Бордо. Но это училише, хотя в нем преподавал ряд видных гуманистов и оно считалось лучшим во Франции, мало дало Монтеню. Благодаря своему отличному знанию латыни Монтень мог окончить учение раньше обычного срока. «Выйдя из школы, - рассказывает Монтень, - тринадцати лет, и окончив, таким об разом, курс наук (как это называется на их языке), я, говоря по правде, не вынес оттуда ничего такого, что представляет сейчас для меня хоть какую-либо цену». О следующих за этим нескольких годах жизни Монтеня сохранилось мало сведений Достоверно известно лишь, что он изучал право, так как отец готовил его к магистратуре. Когда Монтеню был двадцать один год, Пьер Эйкем купил одну из созданных Генрихом II (в поисках новых статей дохода) должностей - должность советника при Счетной палате в Периге, но затем, будучи избранным мэром города Бордо, он отказался от приобретенной должности в пользу сына. В 1557 году Счетная палата в Периге была ликвидирована, и штат ее вошел в состав бордоского парламента Таким образом, двадцати пяти лет Монтень стал советником бордоского парламента. В качестве члена магистратуры Монтень добросовестно исполнял свои обязанности. Ему давались иногда важные поручения, при выполнении которых Монтеню пришлось несколько раз в царствования Генриха II, Франциска II и Карла IX побывать при королевском дворе. Однако судейская среда, в которую попал Монтень, рано стала тяготить его, как и сама рутинная служба, которая не соответствовала его склонностям. С самого же начала Монтень был поражен обилием и неслаженностью французских законов. «У нас во Франции, - писал он впоследствии в «Опытах», - законов больше, чем во всем остальном мире. Наиболее подходящие для нас - и наиболее редки - самые из них простые и общие. Да и то я считаю, что лучше обходиться совсем без законов, чем иметь их в таком изобилии, как мы». Но несравненно больше Монтень был поражен продажностью, кастовым духом и произволом, царившими при разборе дел, которыми занимались его коллеги. Резкое осуждение Монтеня вызывали такие методы «правосудия», как предварительная пытка на допросе и пытка в качестве дополнительного наказания по приговору. Он был и против бича тогдашнего времени - ведовских процессов, отрицая вообще существование колдовства. Разразившиеся в 1960-х годах во Франции гражданские войны сделали для Монтеня службу еще более тягостной. И в 1570 году, через два года после смерти отца, Монтень отказался от своей должности советника бордоского парламента. Но вместе с тем годы работы в бордоском парламенте значительно расширили житейский его опыт, дали ему возможность столкнуться со множеством людей разных социальных состояний и разных убеждений. Пребывание в бордоском парламенте было отмечено для Монтеня таким крупнейшим событием в его жизни, как встреча с талантливым гуманистом-публицистом Этьеном Ла Боэси. Монтень познакомился с Ла Боэси, который тоже был советником бордоского парламента, очевидно, около 1558 года. Знакомство их вскоре перешло в тесную дружбу. Монтень и Ла Боэси стали называть друг друга братьями. В одной из глав своих «Опытов» - «О дружбе» - Монтень несколько лет спустя воздвигнул памятник этой дружбе, подобная которой, по его словам, встречается лишь раз в три века. Ла Боэси писал латинские и французские стихи, посвящая некоторые из них Монтеню. Но главным творением Ла Боэси, увековечившим его имя для потомства, был знаменитый трактат «Рассуждение о добровольном рабстве», представляющий, собой гневное обличение всякого самовластия и пронизанный страстной защитой прав порабощенных народов. Дружба с Ла Боэси оказала огромное влияние на духовное развитие Монтеня, но ей не суждено было долго длиться. В 1563 году Ла Боэси тяжело заболел и через несколько дней умер на 33-м году жизни. Во время болезни Ла Боэси Монтень неотступно находился при нем и описал в письме к отцу последние дни своего друга, стоическое мужество, с каким он ожидал наступления конца, и его возвышенные беседы с близкими. Ла Боэси оставил Монтеню свое самое ценное достояние - все свои книги и рукописи. В течение 1570 и 1571 годов Монтень опубликовал латинские и французские стихотворения друга, а также сделанные Ла Боэси переводы некоторых произведений древних авторов. Покинув службу, Монтень поселился в унаследованном от отца замке. Своему уходу от общественных дел Монтень дал следующее объяснение в латинской надписи, выгравированной на сводах его библиотеки: «В год от Р. X. 1571, на 38-м году жизни, в день своего рождения, накануне мартовских календ [в последний день февраля], Мишель Монтень, давно утомленный рабским пребыванием при дворе и общественными обязанностями и находясь в расцвете сил, решил скрыться в объятия муз, покровительниц мудрости; здесь, в спокойствии и безопасности, он решил провести остаток жизни, большая часть которой уже прошла, - и если судьбе будет угодно, он достроит это обиталище, это любезное сердцу убежище предков, которое он посвятил свободе, покою и досугу». Итак, Монтень решил, по его словам, отдать остаток жизни «служению музам». Плодом этого служения, плодом его углубленных размышлений в сельском уединении, раздумий, подкрепленных напряженным чтением множества разнообразных книг, и стали вышедшие в 1580 году в Бордо две первые книги «Опытов». В том же 1580 году Монтень предпринял большое путешествие по Европе, посетив Германию, Швейцарию и Италию, в частности Рим, где он провел несколько месяцев. В бытность Монтеня в Риме его «Опыты» подверглись цензуре римской курии, но дело закончилось для Монтеня благополучно, ибо слабо разобравшийся в «Опытах» папский цензор ограничился предложением вычеркнуть из последующего издания некоторые предосудительные места, как, например, употребление слова «судьба» вместо «провидение», упоминание «еретических» писателей, утверждение, что всякое дополнительное к смертной казни наказание есть жестокость, скептические высказывания о «чудесах». В 1582 году Монтень выпустил второе издание «Опытов», в котором поместил декларацию о своем якобы подчинении требованиям римских цензоров, но в действительности ничего не изменив в своей книге по существу. Путевые заметки Монтеня, написанные частью рукой его секретаря, частью рукой самого автора то на французском, то на итальянском языках, составили особый дневник, опубликованный лишь в 1774 году. Монтень заносил в него все, что ему пришлось увидеть и наблюдать на чужбине заметки о нравах, обычаях, образе жизни и учреждениях посещенных им стран Многое из этого перешло потом на страницы «Опытов». Во время своего путешествия, в 1581 году, Монтень получил королевское извещение об избрании его мэром города Бордо и предписание незамедлительно приступить к исполнению новых обязанностей. Прервав путешествие, Монтень вернулся на родину. Таким образом, спустя десять лет после того, как Монтень предначертал себе план окончить жизнь вдали от практических дел, обстоятельства опять вынудили его выступить на поприще общественной деятельности. Монтень был уверен, что своим избранием он в значительной мере обязан памяти отца, некогда обнаружившего на этом посту большую энергию и способности, и не счел возможным отказаться. Должность мэра, за которую не полагалось никакого вознаграждения, была почетной, но весьма хлопотливой, ибо в напряженной обстановке гражданской войны она включала в себя такие функции, как поддержание города в повиновении королю, наблюдение за тем, чтобы не допустить вступления в город какой-нибудь войсковой части, враждебной Генриху III, чтобы не дать гугенотам противопоставить себя каким-нибудь образом законным властям. Вынужденный действовать среди враждующих партий, Монтень неизменно стоял на страже закона, но старался употребить свое влияние на то, чтобы не разжигать вражду между борющимися сторонами, а всячески смягчать ее. Терпимость Монтеня не раз ставила его в весьма затруднительное положение. Дело осложнялось еще и тем, что Монтень сохранял дружеские отношения с вождем гугенотов Генрихом Бурбоном, которого он высоко ценил и которого зимой 1584 года принимал вместе с его свитой у себя в замке. Генрих Наваррский не раз пытался привлечь Монтеня на свою сторону. Но позиция Монтеня не удовлетворяла ни одну из сторон: и гугеноты, и католики относились к нему с подозрением. И тем не менее после первого двухлетнего пребывания Монтеня на посту мэра, совпавшего как раз с двухгодичным перемирием в гражданской войне и прошедшего без особых событий, Монтень был избран на второй срок, что было выражением большого доверия. Второе двухлетнее пребывание Монтеня на посту мэра протекало в более бурной и тревожной обстановке, чем первое. Приверженцы Лиги пытались захватить городскую крепость и передать ее Гизам. Монтеню удалось вовремя пресечь их действия, выказав при этом находчивость и смелость. И в других сложных и опасных обстоятельствах Монтень не раз обнаруживал те же ценные качества. За шесть недель до истечения второго срока полномочий Монтеня в Бордо и его окрестностях началась эпидемия чумы. Почти все члены парламента и большинство горожан покинули город. Монтень, находившийся в это время вне Бордо, не решился вернуться в зачумленный город и поддерживал связь с городскими властями с помощью писем. Дождавшись окончания срока своих полномочий, Монтень сложил с себя звание мэра и смог с облегчением сказать, что не оставил после себя ни обид, ни ненависти. Вскоре чума достигла замка Монтень, и его обитателям в течение шести месяцев пришлось скитаться, переезжая с места на место, в поисках пристанища, не затронутого эпидемией. Когда Монтень после всех этих скитаний, наконец, вернулся домой, его взору предстала картина разорения и опустошения, вызванных гражданской войной. Водворившись в своем замке, Монтень снова отдался литературной работе. В течение 1586–1587 годов он внес множество дополнений в ранее опубликованные части «Опытов» и написал третью книгу. Для наблюдения за изданием этого нового, переработанного и значительно расширенного издания своих «Опытов», Монтень поехал в Париж. Это путешествие и пребывание в Париже сопровождались необычными для Монтеня событиями. По дороге в Париж, около Орлеана, Монтень был ограблен шайкой лигистов. В самом Париже Монтень застал такую же смуту, какая царила и в провинции. «День баррикад», 12 мая 1588 года, закончился бегством королевского двора во главе с Генрихом III из столицы. Через три недели после этих событий вышли в свет монтеневские «Опыты». Это было четвертое издание за восемь лет, несомненный успех для сочинения такого рода, и Монтень вправе был отметить в предисловии «благосклонный прием, оказанный публикой» его книге. Сам же Монтень после «дня баррикад» на короткое время последовал за королевским двором в Шартр и Руан и по возвращении в Париж был арестован лигистами и посажен в Бастилию. По ходатайству королевы-матери Екатерины Медичи, которая находилась в Париже и вела с лигистами переговоры, Монтень был почти тотчас же выпущен из тюрьмы 10 июля 1588 года Монтень отметил на своем календаре памятную дату освобождения из Бастилии. Во время этого же пребывания в Париже Монтень впервые встретился с восторженной поклонницей его произведения мадемуазель Марией де Гурне, которой суждено было стать его «духовной дочерью», а впоследствии - издательницей «Опытов». Из Парижа (побывав сначала в Пикардии) Монтень отправился в Блуа, чтобы присутствовать на созванных там Генеральных штатах 1588 года. На блуаских штатах Монтень виделся и имел продолжительные беседы о политических судьбах Франции со своими известными современниками, будущим историком де Ту и видным адвокатом и литератором Этьеном Пакье (их воспоминания содержат ценные сведения о Монтене). Здесь, в Блуа, по велению Генриха III были убиты оба брата Гизы, а вскоре после этого произошло и убийство самого Генриха III Жаком Клеманом. Монтень в это время уже вернулся к себе домой и отсюда приветствовал Генриха Наваррского как единственного законного претендента на французскую корону. Генрих Наваррский, по-видимому, не оставил мысли привлечь в свое ближайшее окружение высоко ценимого им Монтеня и предлагал ему щедрое вознаграждение. В этом отношении особый интерес представляют два письма Монтеня. В одном из них, от 18 января 1590 года, Монтень, приветствуя успехи Генриха Наваррского, советовал ему, особенно при вступлении в столицу, стараться привлечь на свою сторону мятежных подданных, обращаясь с ними мягче, чем их покровители, и обнаруживая по отношению к ним подлинно отеческую заботу. При вступлении на престол Генрих Наваррский, стремясь завоевать расположение своих подданных, несомненно принял во внимание советы Монтеня. В другом письме, от 2 сентября 1590 года, Монтень обнаружил свое бескорыстие он с достоинством отвергал сделанное ему Генрихом Наваррским предложение о щедром вознаграждении и объяснял, что не мог приехать в указанное место из-за нездоровья и прибудет в Париж как только Генрих Наваррский будет там. В заключение Монтень писал: «Умоляю Вас, государь, не думать, что я стал бы жалеть деньги там, где я готов отдать жизнь. Я никогда не пользовался какой бы то ни было щедростью королей, никогда не просил, да и не заслуживал ее, никогда не получал никакой платы ни за один шаг, который мной был сделан на королевской службе, о чем вам, ваше величество, частично известно. То, что я делал для ваших предшественников, я еще с большей готовностью буду делать для вас. Я, государь, богат настолько, насколько этого желаю. И когда я исчерпаю свои средства около вас в Париже, то возьму на себя смелость сказать вам об этом, и если вы сочтете нужным удерживать меня дольше в вашем окружении, то я обойдусь вам дешевле, чем самый малый из ваших слуг». Но Монтеню не удалось осуществить свое желание и приехать в Париж к воцарению Генриха IV. Состояние здоровья Монтеня, с сорокалетнего возраста страдавшего каменной болезнью, непрерывно ухудшалось. Однако он продолжал исправлять и дополнять «Опыты» - свою главную и в сущности единственную, если не считать «Дневника путешествия в Италию», книгу - для нового издания, которого ему не суждено было увидеть. 13 сентября 1592 года Монтень умер, не дожив до шестидесяти лет. В молодости Монтенем, по его признанию, владел страх смерти, и мысль о смерти всегда занимала его. Но надвинувшуюся кончину Монтень принял так же мужественно, как и его друг Ла Боэси. До последних своих дней Монтень продолжал работать над «Опытами», внося дополнения и поправки в экземпляр издания 1588 года. После смерти Монтеня его «названая дочь», Мария де Гурне, приехала на родину писателя и взяла на себя заботу о посмертном издании его сочинений. Стараниями мадемуазель де Гурне и других друзей Монтеня это издание, в котором были учтены сделанные автором в последние годы изменения, вышло в свет в 1595 году.

Что сказал о праве монтень мишель де. Монтень и религиозные войны. Основная мораль Монтеня

Портрет Виктора Некрасоваработы художника Мишеля де Серевилля, 1971 г.

Шевалье де Бражелон

Он же - лейтенант Пикар из фильма «Нормандия-Неман». А еще...

Статья

Впервые опубликована в газете «Киевские новости»,18 марта 1994 г., № 12 (107), стр. 6

Портрет Виктора Некрасова
работы художника Мишеля де Серевилля, 1971 г.

Впервые опубликована в газете «Киевские новости»,
18 марта 1994 г., № 12 (107), стр. 6