Лес гов. Николай Семенович Лесков: биография, факты, видео. Личная и семейная жизнь

Русский писатель Николай Семенович Лесков родился 16 февраля (4 февраля по старому стилю) 1831 г. в селе Горохово Орловской губернии. Его дед был священнослужителем в селе Лески Карачевского уезда Орловской губернии. От названия села Лески и была образована родовая фамилия Лесковых. Отец Николая Лескова, Семен Дмитриевич (1789-1848), служил заседателем орловской палаты уголовного суда и по выслуге лет получил потомственное дворянство. Мать - Марья Петровна Алферьева (1813-1886) принадлежала к дворянскому роду.

Детские годы Николая Лескова прошли в Орле , а в 1839 г., когда его отец вышел в отставку и купил хутор Панино в Кромском уезде Орловской губернии, вся семья уехала из Орла в свое крошечное имение. Первоначальное образование Лесков получил в Горохово в доме Страховых, богатых родственников по матери, куда он был отдан родителями из-за недостатка собственных средств для домашнего образования.

В 1941 г. Николая Лескова отправили учиться в Орловскую губернскую гимназию, но учился он неровно и в 1846 г., не выдержав переводных экзаменов, был исключен. Отец устроил его на службу писцом в Орловской палате уголовного суда. В те годы он много читал, вращался в кругу орловской интеллигенции. Внезапная смерть отца в 1848 г. и "бедственное разорение" семьи изменили судьбу Николая Лескова. В конце 1949 г. он переехал в Киев, где жил у своего дяди, профессора университета.

С 1949 по 1956 гг. он служил в Киевской казенной палате на различных должностях: сначала помощником столоначальника по рекрутскому столу ревизского отделения, с 1853 г. - коллежским регистратором, затем столоначальником, с 1856 г. - губернским секретарем. В эти годы Лесков много занимался самообразованием. В качестве вольнослушателя он посещал в Киевском университете лекции по агрономии, анатомии, криминалистике, государственному праву, изучал польский язык, участвовал в религиозно-философском студенческом кружке, общался с паломниками, сектантами, старообрядцами.

В 1930-1940 гг. Андреем Лесковым (1866-1953), сыном писателя, было составлено жизнеописание Николая Лескова, изданное в 1954 г. в двух томах.

Материал подготовлен на основе информации открытых источников.

Русский писатель Н.С. Лесков родился 4 (16) февраля 1831 года в селе Горохово Орловской губернии. Его дед был священнослужителем в селе Лески Карачевского уезда, откуда пришла и фамилия писателя. Внук священника, Лесков всегда подчеркивал свое родство с сословием, изображение которого считал своей "специальностью" в литературе. "Род наш происходит из духовенства", - говорил писатель. Дед был умен и имел крутой нрав. Сына своего, окончившего семинарию, он выгнал из дома за отказ идти в духовное звание. И хотя отец Лескова - Семен Дмитриевич (1789-1848) - так и "не пошел в попы", "бежав в Орел с 40 копейками меди, которые подала ему его мать через задние ворота", семинарское воспитание определило его духовный облик. Он пошел по гражданской части, был заседателем Орловской уголовной палаты, "превосходным следователем", получившим потомственное дворянство. Учительствуя в дворянских семьях, 40-летний Семен Дмитриевич женился на одной из своих учениц, 16-летней дворянке Марии Петровне Алферьевой (1813-1886). По словам Н.С. Лескова, его отец, "большой, замечательный умник и дремучий семинарист", отличался религиозностью, прекрасным умом, честностью и твердостью убеждений, из-за чего наживал себе очень много врагов.

Детские годы будущего писателя прошли в Орле, а в 1839 году, когда его отец вышел в отставку и купил хутор Панино в Кромском уезде, вся большая семья (из семерых детей Николай был старшим) уехала из Орла в свое крошечное имение в 40 десятин земли. Первоначальное образование Лесков получил в Горохово в доме Страховых, богатых родственников по матери, куда он был отдан родителями из-за недостатка собственных средств для домашнего образования. В деревне Лесков сошелся с крестьянскими детьми, до "мельчайших подробностей узнал простонародный быт". Близкое знакомство с крепостными крестьянами открыло ему своеобразие народного мировосприятия, столь непохожего на ценности людей из высших сословий. В орловской глуши будущий писатель многое увидел и узнал, что потом дало ему право сказать: "Я не изучал народ по разговорам с петербургскими извозчиками, …я вырос в народе... я с народом был свой человек..." Детские впечатления и рассказы бабушки, Александры Васильевны Колобовой об Орле и его жителях, об имении отца в Панино, отразились во многих произведениях Лескова. Об этом времени он вспоминает в рассказах "Несмертельный Голован" (1879), "Зверь" (1883), "Тупейный художник" (1883), "Пугало" (1885), "Юдоль" (1892).

В 1841 году Николай поступил в Орловскую гимназию, но учился не очень хорошо. В 1846 году он не выдержал переводных экзаменов и бросил гимназию, не закончив ее. Пять лет учебы в гимназии принесли будущему писателю мало пользы. Позже он с сожалением вспоминал о том, что учили там как попало. Нехватку учености пришлось восполнить богатством жизненных наблюдений, познаний и талантом писателя. А в 1847 году, 16-ти лет, Лесков устроился писцом в Орловской палате уголовного суда, где служил его отец. "Я ведь вполне самоучка", - говорил он о себе.

Служба (1847-1849) стала первым опытом знакомства и с бюрократической системой, и с неприглядными, а порой комичными сторонами действительности. Этот опыт позднее нашел отражение в произведениях "Погасшее дело", "Язвительный", "Леди Макбет Мценского уезда", "Загадочное происшествие". В те годы Лесков много читал, вращался в кругу орловской интеллигенции. Но внезапная смерть отца в 1848 году, страшные орловские пожары 1840-х годов, во время которых погибло все состояние, и "бедственное разорение" семьи изменили судьбу Лескова. Осенью 1849 года он по приглашению дяди по матери, профессора-медика Киевского университета С.П. Алферьева (1816-1884), переехал в Киев и к концу года устроился помощником столоначальника рекрутского стола ревизского отделения Киевской казенной палаты. В этом качестве Лесков часто уезжал в уезды, изучал народный быт, много занимался самообразованием.

Влияние университетской среды, знакомство с польской и украинской культурами, чтение А.И. Герцена, Л.Фейербаха, Г.Бабефа, дружба с иконописцами Киево-Печерской лавры заложили фундамент разносторонним знаниям писателя. Пробуждается горячий интерес Лескова к великому поэту Украины , он увлекается старинной живописью и архитектурой Киева, став большим знатоком древнего искусства. В эти же годы, главным образом под влиянием высланного из Киева этнографа А.В. Марковича (1822-1867; известна его жена, писавшая под псевдонимом Марко Вовчок), пристрастился к словесности, хотя и не помышлял еще о писательстве. В киевские годы (1849-1857) Лесков, работая в Казенной палате, посещает вольнослушателем университетские лекции по агрономии, анатомии, криминалистике, государственному праву, изучает польский язык, участвует в религиозно-философском студенческом кружке, общается с паломниками, сектантами, старообрядцами.

Государственная служба тяготила Лескова. Он не чувствовал себя свободным, не видел в своей деятельности реальной пользы для общества. В 1857 году он оставил казенную службу и поступил сначала в Русское общество пароходства и торговли, а затем агентом в частную коммерческую фирму "Шкотт и Вилькинс", глава которой - англичанин А.Я. Шкотт (ок.1800-1860/1861) - был мужем тетки Лескова и управляющим в имениях Нарышкина и графа Перовского. Три года (1857-1860) он провел в постоянных разъездах по делам фирмы, "с возка и с барки повидал всю Русь". Как вспоминал сам Лесков, он "изъездил Россию в самых разнообразных направлениях", собрал "большое обилие впечатлений и запас бытовых сведений", нашедших отражение в ряде статей, фельетонов, заметок, с которыми он выступал в киевской газете "Современная медицина". Эти годы странствий дали Лескову огромный запас наблюдений, образов, метких слов и оборотов, из которого он черпал в течение всей жизни. С 1860 года Лесков начал печататься в петербургских и киевских газетах. Появились его статьи "Почему в Киеве дороги книги?" (о продаже Евангелия по повышенным ценам), заметки "О рабочем классе", "О распивочной продаже хлебного вина", "О найме рабочих людей", "Сводные браки в России", "Русские женщины и эмансипация", "О привилегиях", "О переселенных крестьянах" и пр. В 1860 году Лесков недолго был следователем в киевской полиции, однако его статьи в еженедельнике "Современная медицина", обличающие коррупцию полицейских врачей, привели к конфликту с сослуживцами. В результате организованной провокации Лесков, проводивший служебное расследование, был обвинен во взяточничестве и вынужден был оставить службу.

В январе 1861 года Н.С. Лесков бросает коммерческую деятельность и переезжает в Санкт-Петербург. В поисках заработка он всецело отдается литературе, сотрудничает во многих столичных газетах и журналах, более всего - в "Отечественных записках", где ему помогает орловский знакомый - публицист С.С. Громеко, в "Русской речи" и "Времени". Он быстро стал заметным публицистом, его статьи посвящены злободневным вопросам. Он сближается с кругами социалистов и революционеров, на его квартире живет посланец А.И. Герцена швейцарец А.И. Бенни (позднее ему был посвящен лесковский очерк "Загадочный человек", 1870; он же стал прототипом Райнера в романе "Некуда"). В 1862 году Лесков напечатал первые художественные произведения - рассказы "Погасшее дело" (позже переработанный и названный "Засуха"), "Язвительный", "Разбойник" и "В тарантасе". Эти рассказы Лескова - очерки из народной жизни, рисующие представления и поступки простых людей, которые кажутся странными для цивилизованного, образованного читателя. Так, крестьяне убеждены, что губительная засуха вызвана захоронением пьяницы пономаря; все попытки сельского священника опровергнуть это суеверное мнение оказываются тщетными.

В 1862 году Лесков становится постоянным сотрудником либеральной газеты "Северная пчела". Как публицист он выступал сторонником демократических преобразований, приверженцем постепенных перемен, критиковал революционные идеи литераторов журнала "Современник" Н.Г. Чернышевского и Г.З. Елисеева. Лесков с тревогой указывал, что присущее социалистам стремление к насильственным изменениям социального и политического строя России так же опасны, как и ограничение свободы правительством. Нетерпимость радикальных публицистов к чужому мнению, утверждал Лесков на страницах "Северной пчелы", - свидетельство их деспотичности.

Летом 1862 года произошли знаменитые петербургские пожары, вызвавшие страшное возбуждение в народе. Пронеслись слухи, что виновники пожаров - антиправительственно настроенные студенты. Были случаи нападения на студентов, заподозренных в "поджигательстве". В "Северной пчеле" вышла статья Лескова, которая вызвала оглушительный резонанс. В ней он категорически требовал, чтобы полиция или официально представила доказательства того, что поджигают студенты, или официально же опровергла нелепые слухи. Саму статью мало кто читал, но быстро распространилась молва, что Лесков связывает петербургские пожары с революционными стремлениями студентов. Напрасно Лесков боролся с совершенно неверным толкованием своей статьи: легенда создалась прочно, и имя Лескова стало предметом самых оскорбительных подозрений. На его репутацию легло несмываемое клеймо политического провокатора, поддерживающего власть в борьбе против свободолюбия и свободомыслия. От автора заметки отвернулись знакомые, в обществе ему публично выказывали презрение. Эта незаслуженная обида произвела потрясающее впечатление на Лескова. Писатель порвал с революционно-демократическими кругами и круто повернул в другую сторону. В сентябре 1862 года он покидает Петербург и отправляется в качестве корреспондента "Северной пчелы" в продолжительную командировку в Европу. Лесков посетил Динабург, Вильну, Гродно, Пинск, Львов, Прагу, Краков, а затем Париж, он замыслил роман, в котором движение 1860-х годов в значительной части должно было отразиться не с выгодной стороны. Результатом поездки стал ряд публицистических очерков и писем ("Из одного дорожного дневника", 1862-1863; "Русское общество в Париже", 1863), в которых были описаны быт и настроения русских аристократов, их слуг и эмигрантов-социалистов поселившихся в Париже. Весной 1863 года Лесков вернулся в Россию.

Собственно писательская биография Лескова начинается именно с 1863 года, когда он опубликовал свои первые повести ("Житие одной бабы", "Овцебык") и начал публикацию в "Библиотеке для чтения" "антинигилистического" романа "Некуда", написанного под псевдонимом М. Стебницкий. Роман открывается сценами неторопливой провинциальной жизни, возмущаемой пришествием "новых людей", затем действие переносится в столицу. Сатирически изображенному быту коммуны, организованной "нигилистами", противопоставлены скромный труд во благо людей и христианские семейные ценности, которые должны спасти Россию от гибельного пути общественных потрясений, куда увлекают ее юные демагоги. Большинство изображенных "нигилистов" имели узнаваемые прототипы (например, под именем главы коммуны Белоярцева выведен литератор В.А. Слепцов). Безнравственные идеологи и "вожди" революционного движения и лидеры нигилистических кружков изображены с нескрываемым отвращением; в их портретах подчеркнуты патологическая кровожадность, самовлюбленность, трусость, невоспитанность. Роман создал автору огромную, но далеко не лестную известность. И хотя в этом жестоком отношении к роману было много несправедливого, Лесков был заклеймен как "реакционер". По Петербургу ходили ложные слухи, что написав "Некуда", Лесков исполнил прямой заказ полицейского управления. Радикально-демократические критики Д.И. Писарев и В.А. Зайцев намекали на это в своих статьях. Писарев риторически спрашивал: "Найдется ли теперь в России, кроме "Русского вестника", хоть один журнал, который осмелился бы напечатать на своих страницах что-нибудь выходящее из-под пера Стебницкого и подписанное его фамилией? И найдется ли в России хоть один честный писатель, который будет настолько равнодушен к своей репутации, что согласится работать в журнале, украшающем себя повестями и романами Стебницкого?" Путь в крупные либеральные издания Лескову отныне был заказан, что предопределило его сближение с М.Н. Катковым, издателем "Русского вестника". Освободиться от этой репутации Лесков смог только в конце жизни.

В 1860-х годах Лесков ищет свой особый путь. По канве лубочных картинок о любви приказчика и хозяйской жены написана повесть "Леди Макбет Мценского уезда" (1865), основанная на истории о гибельных страстях, скрытых под покровом провинциальной тишины. Увлекательный и трагический сюжет, одновременно отталкивающий и исполненный возвышенной силы характер главной героини, Катерины Измайловой, придали произведению особую притягательность. Эта повесть о незаконной страсти и убийстве отличается от других сочинений Лескова. Повесть "Старые годы в селе Плодомасове" (1869), описывающую крепостнические нравы XVIII века, он пишет в жанре хроники. В повести "Воительница" (1866) впервые появляются сказовые формы. Пробует он свои силы и в драматургии: в 1867 году на сцене Александринского театра ставят его драму из купеческой жизни "Расточитель". Поскольку суды и "одетые по-современному" предприниматели, появившиеся в результате либеральных реформ, в пьесе оказываются бессильны перед хищником старой формации, Лесков вновь был обвинен критикой в пессимизме и антиобщественных тенденциях. Из других произведений Лескова 1860-х годов выделяются повесть "Обойдённые" (1865), написанная в полемике с романом Н.Г. Чернышевского "Что делать? " (его "новым людям" Лесков противопоставил "маленьких людей" "с просторным сердцем"), и повесть о немцах, проживающих на Васильевском острове в Петербурге ("Островитяне", 1866).

Лесков в этот период держится либеральных воззрений. В 1866 году в делах канцелярии СПб полицеймейстера в записке "О литераторах и журналистах" значилось: "Елисеев, Слепцов, Лесков. Крайние социалисты. Сочувствуют всему антиправительственному. Нигилизм во всех формах". В действительности Лесков относился отрицательно к крайним политическим, демократическим течениям, всецело стоя на почве буржуазных реформ. Он не видел общественных сил, на которые могла бы опираться революция. Он писал: "Социально-демократическая революция в России быть не может по полному отсутствию в русском народе социалистических понятий". Антинигилистические мотивы, звучавшие во многих его произведениях 1860-х годов, а также роман "На ножах" (1870), где показан внутренний крах революционной мечты и нарисованы "мошенники от нигилизма", усугубили неприязнь к Лескову в кругу радикальной интеллигенции. Его лучшие произведения тех лет прошли почти незамеченными.

Основная сюжетная линия романа "На ножах" - убийство нигилистом Гордановым и его бывшей любовницей Глафирой Бодростиной мужа Глафиры Михаила Андреевича, имуществом и деньгами которого они стремятся завладеть. Сюжет полон неожиданных поворотов, трагических событий и тайн. Понятие "нигилизм" в романе получает особенный смысл. Бывшие революционеры перерождаются в обычных мошенников, становятся полицейскими агентами и чиновниками, из-за денег они хитроумно обманывают друг друга. Нигилизм - это крайняя беспринципность, ставшая жизненной философией. Проискам Горданова в романе противостоят лишь несколько благородных людей - рыцарь добродетели, дворянин Подозеров, генеральша Синтянина, после смерти мужа становящаяся женой Подозерова, отставной майор Форов. Роман с запутанным сюжетом вызвал упреки в натянутости и неправдоподобии изображенных ситуаций (все, по выражению , "точно на луне происходит"), не говоря уже об очередных политических обвинениях в адрес автора. Роман "На ножах" - самое обширное и, бесспорно, самое плохое произведение Лескова, написанное, к тому же, в бульварно-мелодраматическом стиле. Впоследствии сам Лесков, с удовольствием всегда заводя разговор о "Некуда", избегал говорить об "На ножах". Этот роман - своего рода кризис, которым разрешился период деятельности Лескова, посвященный сведению счетов с движением 1860-х годов. Затем нигилисты исчезают из его произведений. Наступает вторая, лучшая половина деятельности Лескова, почти свободная от злобы дня. Более к жанру романа в чистом виде Лесков уже не возвращался.

С 1870-х годов тема нигилизма становится для Лескова неактуальной. Интерес писателя направляется в сторону церковно-религиозных и моральных вопросов. Он обращается к образам русских праведников: "У нас не переводились, да и не переведутся праведные". Убеждаясь, что в моменты "общего бедствия" сама "среда народная" выдвигает на подвиг своих героев и праведников, а потом слагает о них легенды с "человечкиной душой", - Лесков подходит к выводу о "праведности всего нашего умного и доброго народа".

Поиск положительных героев, праведников, на которых держится русская земля (они есть и в "антинигилистических" романах), давний интерес к раскольникам и сектантам, к фольклору, древнерусской иконописи, ко всему "пестроцветью" народной жизни аккумулировались в повестях "Запечатленный Ангел" и "Очарованный странник" (обе 1873), в которых сказовая манера повествования Лескова выявила свои возможности. В "Запечатленном Ангеле", где рассказывается о чуде, приведшем раскольничью общину к единению с православием, есть отзвуки древнерусских сказаний о чудотворных иконах. Образ героя "Очарованного странника" Ивана Флягина, прошедшего через немыслимые испытания, напоминает былинного Илью Муромца и символизирует физическую и нравственную стойкость русского народа. За свои грехи - бессмысленное "удальское" убийство монашка и убийство цыганки Груши (Груша сама просила Флягина столкнуть ее в воду, помочь умереть, но он считает этот свой поступок великим грехом), герой повести уходит в монастырь. Это решение, по его мнению, предопределено судьбой, Богом. Но жизнь Ивана Флягина не завершена, и монастырь - лишь одна из "остановок" в его путешествии. Снискавшие широкий читательский успех, эти произведения интересны тем, что на ограниченном сюжетном пространстве писатель создал художественную модель всей России. Оба произведения выдержаны в сказовой манере: автор "прячется" за рассказчика, избегая однозначных оценок.

Опыт своих "антинигилистических" романов и "провинциальных" повестей Лесков использовал в хронике "Соборяне" (1872), которая стала поворотным событием в судьбе писателя, продемонстрировавшая даже предубежденным читателям масштаб его художественного дарования. Повествование о протопопе Савелии Туберозове, дьяконе Ахилле Десницыне и священнике Захарии Бенефактове, проживающих в провинциальном городе Старгороде, напоминающем Орел, приобретает черты сказки и героического эпоса. Этих чудаковатых обитателей "старой сказки" со всех сторон обступают деятели нового времени - нигилисты, мошенники, гражданские и церковные чиновники нового типа. Маленькие победы наивного Ахиллы, мужество Савелия, борьба этого "лучшего из героев" "с вредителями русского развития" не могут остановить наступления нового лукавого века, обещающего России страшные потрясения в будущем. В "Соборянах" сплетены воедино трагические, драматические и комические эпизоды.

После выхода романа, Лесков вновь завоевывает внимание читателей. В отношении к нему произошел перелом. Стало, наконец "устраиваться" его положение в литературе. "Соборяне" принесли автору литературную славу и огромный успех. По словам И.А. Гончарова, хроникой Лескова "зачитывался весь бомонд" Петербурга. Газета "Гражданин", которую редактировал Ф.М. Достоевский, отнесла "Соборян" к числу "капитальных произведений" современной русской литературы, поставив произведение Лескова в один ряд с "Войной и миром" Л.Н. Толстого и "Бесами" Ф.М. Достоевского. Отношение к Лескову в конце 1870-х годов настолько изменилось, что "либеральная" газета "Новости" напечатала его "Мелочи архиерейской жизни" (1878), написанные со значительной долей лукавства и имевшие шумный успех, но возбудившие крайнее неудовольствие в среде духовенства.

Правда, в 1874 году вторая часть хроники Лескова "Захудалый род", в которой язвительно изображались мистицизм и ханжество конца александровского царствования и утверждалась социальная невоплощенность в русской жизни христианства, вызвала недовольство редактора "Русского вестника" Каткова. На правах редактора он подверг текст Лескова искажениям, что привело к разрыву их отношений, впрочем, уже давно назревшему (годом раньше Катков отказался печатать "Очарованного странника", ссылаясь на его художественную "невыделанность"). "Жалеть нечего - он совсем не наш", - так высказался Катков. После разрыва с "Русским вестником" Лесков оказался в трудном материальном положении. Служба (с 1874 года) в особом отделе Ученого комитета Министерства народного просвещения по рассмотрению книг, издаваемых для народа, давала ему мизерное жалование. Отлученный от крупных журналов и не нашедший места среди "консерваторов" катковского типа, Лесков почти до конца жизни печатался в малотиражных или специализированных изданиях - в юмористических листках, иллюстрированных еженедельниках, в приложениях к "Морскому журналу", в церковной печати, в провинциальной периодике и т.п., часто используя разные, порой экзотические псевдонимы (В.Пересветов, Николай Горохов, Николай Понукалов, Фрейшиц, свящ. П.Касторский, Псаломщик, Человек из толпы, Любитель часов, Протозанов и др.). С этой "разбросанностью" лесковского наследия связаны существенные трудности его изучения, а также извилистые пути репутации отдельных его произведений. Так, например, рассказ о русском и немецком национальных характерах "Железная воля" (1876), не включенный Лесковым в прижизненное собрание сочинений, был извлечен из забвения и переиздан только во время Великой Отечественной войны.

"Железная воля"- трагикомическая история немца Гуго Пекторалиса, поселившегося в России. Комически гиперболизированная черта немецкого характера - сила воли, непреклонность, переходящая в упрямство - оказываются в России не достоинствами, а недостатками: Пекторалиса разоряет лукавый, непоследовательный и простодушный чугуноплавильщик Василий Сафроныч, воспользовавшийся упрямством немца. Пекторалис добился от суда разрешения сохранить забор, которым он огородил двор Василия Сафроныча, лишив врага выхода на улицу. Но денежные выплаты Василию Сафронычу за причиненное неудобство довели Пекторалиса до нищеты. Пекторалис, как и грозился, пережил Василия Сафроныча, но умер, объевшись блинами на поминках по нему (именно такую смерть пожелал немцу Василий Сафроныч).

После своей второй поездки за границу в 1875 году Лесков, по собственному признанию, "более всего разладил с церковностью". В противовес своим рассказам о "русских праведниках", он пишет серию очерков об архиереях, перерабатывая анекдоты и народную молву в ироничные, порой даже сатирические тексты: "Мелочи архиерейской жизни" (1878), "Архиерейские объезды" (1879), "Епархиальный суд" (1880), "Синодальные персоны" (1882) и др. Меру оппозиционности Лескова по отношению к Церкви в 1870-х - начале 1880-х не стоит преувеличивать (как это делалось, по понятным причинам, в советские годы): это скорее "критика изнутри". В некоторых очерках, как, например, "Владычный суд" (1877), в котором рассказывается о злоупотреблениях при рекрутском наборе, знакомых Лескову не понаслышке, архиерей (митрополит Киевский Филарет) предстает едва ли не идеальным "пастырем". В эти годы Лесков еще активно сотрудничает в церковных журналах "Православное обозрение", "Странник" и "Церковно-общественный вестник", выпускает с религиозно-просветительскми целями (его убеждение заключалось в том, что "Русь крещена, но не просвещена") ряд брошюр: "Зеркало жизни истинного ученика Христова" (1877), "Пророчества о Мессии" (1878), "Указка к книге Нового завета" (1879) и др. Однако симпатии Лескова к нецерковной религиозности, к протестантской этике и сектантским движениям особенно усилились во второй половине 1880-х и уже не оставляли его до самой смерти.

В 1880-х годах самой продуктивной у Лескова стала сказовая форма, давшая характерные образцы его стиля ("Левша", "Тупейный художник" и др.). Создавая рассказы, построенные на анекдоте, "курьезном случае", сохраненном и приукрашенном устной традицией, Лесков объединяет их в циклы. Так возникают "рассказы кстати", рисующие забавные, но не менее значительные в своей национальной характерности ситуации ("Голос природы", 1883; "Александрит", 1885; "Старинные психопаты", 1885; "Интересные мужчины", 1885; "Загон", 1893 и др.), и "святочные рассказы" - сказки о мнимых и подлинных чудесах, случающихся на Рождество ("Христос в гостях у мужика", 1881; "Привидение в Инженерном замке", 1882; "Путешествие с нигилистом", 1882; "Зверь", 1883; "Старый гений", 1884 и др.).

Сказочные мотивы, сплетение комического и трагического, двойственная авторская оценка персонажей - отличительные черты произведений Лескова. Они свойственны и одному из самых известных его произведений - сказу "Левша" (1881, первоначальное название - "Сказ о тульском косом Левше и о стальной блохе"). В центре повествования - характерный для сказки мотив состязания. Русские мастера во главе с тульским оружейником Левшой без всяких сложных инструментов подковывают танцующую стальную блоху английской работы. Левша - искусный мастеровой, олицетворяющий таланты русского народа. Но одновременно Левша - персонаж, лишенный технических знаний, известных любому английскому мастеру. Он отвергает выгодные предложения англичан и возвращается в Россию. Но бескорыстие и неподкупность Левши неразрывно связаны с забитостью, с ощущением собственной незначительности в сравнении с чиновниками и вельможами. Герой Лескова соединяет в себе и достоинства, и пороки простого русского человека. Возвратившись на родину, он заболевает и умирает, никому не нужный, лишенный всякой заботы. В отдельном издании "Левши" 1882 года Лесков указал, что его произведение основано на легенде тульских оружейников о состязании тульских мастеров с англичанами. Говорили, что легенду о Левше ему рассказал в Сестрорецке старый оружейник, выходец из Тулы. Литературные критики поверили этому сообщению автора. Но на самом деле Лесков выдумал сюжет своей легенды.

Критики, писавшие о творчестве Лескова, неизменно - и часто недоброжелательно - отмечали необычный язык, причудливую словесную игру автора. "Г-н Лесков является одним из самых вычурных представителей нашей современной литературы. Ни одной страницы не обойдется у него без каких-нибудь экивоков, иносказаний, выдуманных или бог весть откуда выкопанных словечек и всякого рода кунстштюков", - так отозвался о Лескове А.М. Скабичевский, известный литературный критик демократического направления. Рассказчик в "Левше" как бы невольно коверкает слова. Такие искаженные, ложно понятые слова придают лесковскому сказу комическую окраску. Разговоры наедине в сказе названы "междоусобными", двухместная карета именуется "двухсестной", курица с рисом превращается в "курицу с рысью", министра зовут "Кисельвроде", бюсты и люстры соединяются в одно слово "бюстры", а знаменитая античная статуя Аполлона Бельведерского превращается в "Аболона полведерского". Мелкоскоп, долбица умножения, популярный советник, вексельбанты, непромокабли, укушетка, верояции и пр. встречаются у Лескова на каждой странице, оскорбляя пуристское ухо его современников и навлекая на него обвинения в "порче языка", "вульгарности", "шутовстве", "вычурности" и "оригинальничании".

Вот как об этом сказал писатель А.В. Амфитеатров: "Конечно, Лесков был стилист природный. Он обнаруживает редкостные запасы словесного богатства. Скитания по России, близкое знакомство с местными наречиями, изучение русской старины, старообрядчества, русских промыслов и т.д. много прибавили, со временем, в эти запасы. Лесков принял в недра своей речи всё, что сохранилось в народе от его стародавнего языка, и пустил в дело с огромнейшим успехом. Но чувство меры, вообще мало присущее таланту Лескова, изменяло ему и в этом случае. Иногда обилие подслушанного, записанного, а порою и выдуманного, новообразованного словесного материала служило Лескову не к пользе, а ко вреду, увлекая его талант на скользкий путь внешних комических эффектов, смешных словечек и оборотов речи". Сам Лесков говорил о языке своих произведений: "Постановка голоса у писателя заключается в умении овладеть голосом и языком своего героя... В себе я старался развить это уменье и достиг, кажется, того, что мои священники говорят по-духовному, нигилисты - по-нигилистически, мужики - по-мужицки, выскочки из них и скоморохи с выкрутасами и т.д. От себя самого я говорю языком старинных сказок и церковно-народным в чисто литературной речи. Меня сейчас поэтому и узнаешь в каждой статье, хотя бы я и не подписывался под ней. Это меня радует. Говорят, что меня читать весело. Это оттого, что все мы: и мои герои, и сам я, имеем свой собственный голос".

"Анекдотичен" по своей сути и рассказ "Тупейный художник" (1883), повествующий о печальной судьбе таланта из крепостных в XVIII в. В рассказе жестокий барин разлучает крепостных графа Каменского - парикмахера Аркадия и актрису Любовь Анисимовну, отдав Аркадия в солдаты и обесчестив его возлюбленную. Отслужив в армии и получив офицерский чин и дворянство, Аркадий приезжает к Каменскому, чтобы жениться на Любови Анисимовне. Граф благосклонно принимает своего бывшего крепостного. Но счастье изменяет героям рассказа: хозяин постоялого двора, на котором остановился Аркадий, прельстившись деньгами постояльца, убивает его.

В свое время (в 1877) императрица Мария Александровна, прочитав "Соборян", отозвалась о них с большой похвалой в разговоре с графом П.А. Валуевым, тогда министром государственных имуществ; в тот же самый день Валуев назначил Лескова членом отдела своего министерства. На этом служебные успехи Лескова и закончились. В 1880 году он был вынужден оставить министерство государственных имуществ, а в феврале 1883 года он был уволен и из министерства народного просвещения, в котором служил с 1874 года. Лескову не стоило бы труда отвратить такое завершение своей карьеры, но он с радостью принял отставку, видя в ней подтверждение своей уверенности, что он человек вполне независимый, ни к какой "партии" не примыкающий и потому осужденный у всех возбуждать неудовольствие и оставаться одиноким, без друзей и покровителей. Независимость особенно была дорога ему теперь, когда он, отчасти под влиянием Льва Толстого, почти исключительно отдался вопросам религиозно-нравственным и изучению источников христианства.

Лесков сближается с Л.Н. Толстым в середине 1880-х годов, он разделяет основы толстовского религиозно-нравственного учения: идею нравственного усовершенствования личности как основу новой веры, противопоставление истинной веры православию, отвержение существующих социальных порядков. В начале 1887 года состоялось их знакомство. О влиянии, оказанном на него Толстым, Лесков писал: "Я именно "совпал" с Толстым… Почуяв его огромную силу, я бросил свою плошку и пошел за его фонарем". Оценивая творчество Николая Лескова, Лев Толстой писал: "Лесков - писатель будущего, и его жизнь в литературе глубоко поучительна". Однако далеко не все были согласны с такой оценкой. В поздние годы Лесков находился в остром конфликте с духовной цензурой, его сочинения с трудом минуют цензурные запреты, вызывая гнев влиятельного обер-прокурора Святейшего Синода К.П. Победоносцева .

Лесков был горяч и неровен. Рядом с абсолютными шедеврами за ним числятся торопливо написанные, с карандашных клочков пущенные в печать вещи - неизбежные проколы писателя, кормящегося пером и вынужденного иной раз сочинять на потребу. Лесков был долго и несправедливо не признававшимся классиком русской литературы. Он был человеком, озабоченным проблемами повседневной жизни и выживания отечества, он был нетерпим к дуракам и политическим демагогам. В последние 12-15 лет своей жизни Лесков был очень одинок, старые друзья относились к нему подозрительно и недоверчиво, новые - с осторожностью. Несмотря на крупное имя, он водил дружбу в основном с писателями незначительными и начинающими. Критика мало им занималась.

Всю свою жизнь Николай Лесков пребывал меж палящих огней. Бюрократия не прощала ему ядовитые стрелы в ее адрес; славянофилы злились на слова о бессмысленности идеализации "допетровской дури и кривды"; духовенство беспокоилось о подозрительно хорошем знании этим светским господином проблем церковной истории и современности; левые либералы-"коммунисты", устами Писарева, объявили Лескова доносчиком и провокатором. Позднее, Советская власть присвоила Лескову ранг умеренно талантливого второстепенного писателя с неправильными политическими убеждениями и правом эпизодически издаваться. Не получив при жизни заслуженной им литературной оценки, презрительно трактовавшийся критиками как "писатель-анекдотист", Лесков получает полное признание только в XX веке, когда появились статьи М.Горького и Б.М. Эйхенбаума о его новаторстве и драматичной творческой судьбе. Жизнеописание Лескова, составленное его сыном Андреем Николаевичем Лесковым (1866-1953), было впервые издано в 1954 году. А в начале 1970-х Лесков был внезапно и без объяснения причин реабилитирован, в 1974 году в Орле открыт дом-музей Н.С. Лескова, а в 1981 году, в честь 150-летия со дня рождения писателя, там же установлен памятник писателю, он был осыпан похвалами и переизданиями. Появились многочисленные спектакли и кинофильмы по его произведениям.

Сама жизнь Лескова пресеклась по причинам литературным. В 1889 году разыгрался большой скандал вокруг издания собрания сочинений Лескова. Шестой том издания был арестован цензурой как "антицерковный", часть произведений была вырезана, но издание удалось спасти. Узнав 16 августа 1889 года в типографии А.С. Суворина, где печаталось собрание сочинений, о запрете и аресте всего 6-го тома, Лесков испытал жестокий приступ стенокардии (или грудной жабы, как тогда ее называли). Последние 4 года жизни больной Н.С. Лесков продолжал работать над изданием 9-12 томов, писал роман "Чертовы куклы", рассказы "Под Рождество обидели", "Импровизаторы", "Административная грация", "Дикая фантазия", "Продукт природы", "Загон" и другие. Повесть "Заячий ремиз" (1894) была последним крупным произведением писателя. Только теперь Лесков, словно догоняя ушедшую молодость, влюбляется. Его переписка с молодой писательницей Лидией Ивановной Веселитской - это почтовый роман о поздней и неразделенной любви. В своих письмах к ней Лесков доходит до самоуничижения: "Во мне же любить нечего, а уважать и того менее: я человек грубый, плотяной, и глубоко падший, но неспокойно пребывающий на дне своей ямы".

Но болезнь обострялась. Предвидя приближение конца, за два года до смерти Н.С. Лесков с присущей ему бескомпромиссностью пишет свое завещательное распоряжение: "Ни о каких нарочитых церемониях и собраниях у бездыханного трупа моего не возвещать... На похоронах моих прошу речей не говорить. Я знаю, что во мне было очень много дурного и что я никаких похвал и сожалений не заслуживаю. Кто хочет порицать меня, тот должен знать, что я сам себя порицал..." В начале 1895 года прогулка вокруг Таврического сада вызвала новое обострение болезни. После пяти лет тяжелых страданий Лесков умер 21 февраля (5 марта) 1895 года в Санкт-Петербурге. Его похоронили 23 февраля (7 марта) на Волковском кладбище (Литераторские мостки). Речей над гробом не произносили… Через год на могиле Лескова установили памятник - чугунный крест на гранитном постаменте.

В этом человеке совместилось, казалось бы, несовместимое. Посредственный ученик, недоучка, досрочно покинувший стены Орловской гимназии, стал известным писателем с мировым именем. Лескова называли самым национальным из писателей России. Он жил, всем сердцем стремясь "служить родине словом правды и истины", искать лишь "правды в жизни", давая всякой картине, говоря его словами, "освещение, подлежащее и толк по разуму и совести". Судьба писателя драматична, жизнь, небогатая крупными событиями, полна напряженных идейных исканий. Тридцать пять лет служил Лесков литературе. И, несмотря на невольные и горькие заблуждения, он всю жизнь оставался глубоко демократичным художником и подлинным гуманистом. Всегда выступал в защиту чести, достоинства человека и постоянно ратовал за "свободу ума и совести", воспринимая личность как единственную непреходящую ценность, которую нельзя приносить в жертву ни разного рода идеям, ни мнениям разноречивого света. Он оставался страстным и непримиримым, когда речь шла о его убеждениях. И все это делало его жизнь сложной и полной драматических столкновений.

Сорваться - эффектнее, чем устоять. Разбить - романтичнее, чем уберечь. Отречься - приятнее, чем настоять. И самая легкая вещь - умереть.

Н.С. Лесков

Родился 4 февраля (16 н.с.) в селе Горохове Орловской губернии в семье чиновника уголовной палаты, происходившего из духовного сословия. Детские годы прошли в поместье родственников Страховых, затем в Орле. После выхода в отставку отец Лескова занялся сельским хозяйством в приобретенном им хуторе Панине Кромского уезда. В орловской глуши будущий писатель многое смог увидеть и узнать, что потом дало ему право сказать: "Я не изучал народ по разговорам с петербургскими извозчиками... я вырос в народе... я с народом был свой человек... я был этим людям ближе всех поповичей..." В 1841 — 1846 Лесков учился в Орловской гимназии, которую не удалось окончить: на шестнадцатом году он потерял отца, а имущество семьи погибло при пожаре. Лесков поступил на службу в Орловскую уголовную палату суда, давшую ему хороший материал для будущих произведений.

В 1849 при поддержке дяди, киевского профессора С.Алферьева, Лесков был переведен в Киев чиновником казенной палаты. В доме дяди, брата матери, профессора медицины, под влиянием прогрессивных университетских профессоров пробудился горячий интерес Лескова к Герцену, к великому поэту Украины Тарасу Шевченко, к украинской культуре, он увлекся старинной живописью и архитектурой Киева, став в дальнейшем выдающимся знатоком древнего русского искусства.

В 1857 Лесков вышел в отставку и поступил на частную службу в крупную торговую компанию, которая занималась переселением крестьян на новые земли и по делам которой изъездил почти всю Европейскую часть России.

Начало литературной деятельности Лескова относится к 1860, когда впервые выступил как прогрессивный публицист. В январе 1861 Лесков поселяется в Петербурге с желанием посвятить себя литературной и журналистской деятельности. Он начал печататься в "Отечественных записках".

В русскую литературу Лесков пришел, имея больтой запас наблюдений над русской жизнью, с искренним сочувствием к народным нуждам, что нашло свое отражение в его рассказах "Погасшее дело" (1862), "Разбойник"; в повестях "Житие одной бабы" (1863), "Леди Макбет Мценского уезда" (1865).

В 1862 в качестве корреспондента газеты "Северная пчела" посетил Польшу, Западную Украину, Чехию. Ему хотелось ознакомиться с бытом, искусством и поэзией западных славян, которым он очень симпатизировал. Поездка закончилась посещением Парижа. Весной 1863 Лесков вернулся в Россию.

Хорошо зная провинцию, ее потребности, человеческие характеры, подробности быта и глубинные идейные течения, Лесков не принимал выкладки "теоретиков", оторванных от русских корней. Об этом он говорит в рассказе "Овцебык" (1863), в романах "Некуда" (1864), "Обойденные" (1865), "На ножах" (1870). В них обозначена тема неподготовленности России к революции и трагической судьбы людей, связавших свою жизнь с надеждой на ее скорое осуществление. Отсюда и разногласия с революционными демократами.

В 1870 — 1880 Лесков многое переоценил; знакомство с Толстым оказывает на него большое влияние. В его творчестве появилась национально-историческая проблематика: роман "Соборяне" (1872), "Захудалый род" (1874). В эти годы написал несколько повестей о художниках: "Островитяне", "Запечатленный ангел".

Талантливость русского человека, доброта и щедрость его души всегда восхищали Лескова, и эта тема нашла свое выражение в рассказах "Левша (Сказ о тульском косом Левше и о стальной блохе)" (1881), "Тупейный художник" (1883), "Человек на часах" (1887).

В наследии Лескова большое место занимают сатира, юмор и ирония: "Отборное зерно", "Бесстыдник", "Пустоплясы" и др. Повесть "Заячий ремиз" была последним крупным произведением писателя.

Умер Лесков в Санкт-Петербурге.

Здравствуйте, дорогие читатели! В статье «Николай Семенович Лесков: биография, факты, видео» — о жизни известного русского писателя, прозаика, публициста. Интересные факты из его биографии и видео.

Николай Семенович Лесков — русский писатель, автор знаменитого рассказа «Левша», который входит в школьную программу. Писатель глубоко проник в суть русского народа, что отразилось в его произведениях разных жанров: сказы, рассказы, повести, романы в жанре реализма, очерки.

Биография Николая Семеновича Лескова

Родился Николай Семенович за тридцать лет до отмены крепостного права, в 1831 году в Орловской губернии на территории Российской империи.

Подпись: «Господский дом в селе Горохово Орловской губернии. В этом доме родился Николай Семенович Лесков и тут же проведено его детство»

Родители:

Отец некоторое время относился к духовенству, но затем устроился на службу в губернскую уголовную палату. Он занимал должность следователя и имел незаурядный талант к расследованию непростых преступлений.

Мать была из дворянского рода. В возрасте восьми лет Николай вместе с родителями, братьями и сестрами переехал в Панин хутор в окрестностях Кромы. В этой местности он и познакомился с бытом и характером простого русского народа.

Детство и юность

В 1841 г. будущий писатель пошел в школу, где за пять лет смог осилить лишь программу первого и второго классов.

Летом 1847 молодой человек стал служить в канцелярии того же суда, где работал его отец. Но на следующий год его отец ушел из жизни. Лесков обратился к руководству с просьбой о переводе его в Киев. Его просьба удовлетворена, и он поселяется в городе у дальнего родственника.

За семь лет пребывания в Украине Лесков в совершенстве овладел не только украинским, но польским языками. Прошел курс философии и религии в Киевском университете. В это время он довольно часто общался со старообрядцами и религиозными паломниками.

Огромное влияние на писателя оказал Журавский со своими идеями отмены крепостного права. На последнем курсе учебного заведения Лесков уходит с государственного поста. Он начинает работать на родственника своей тёти, господина А. Я. Шкотта. Фирма называлась «Шкотт и Вилькенс» и находилась в Пензенской области.

Николай Семенович Лесков

На этом предприятии он получал достаточно средств, чтобы прокормить себя и путешествовать по России. В путешествиях он глубже познавая язык и культуру различных регионов огромной империи. Об этих годах он вспоминает, как о лучших в своей жизни. Лесков написал об этом в «Русском обществе в Париже» под псевдонимом Стебницкий.

После закрытия торговой фирмы Лесков возвращается в Киев и пишет литературные произведения, работает журналистом в «Современной медицине». Там он становится скандальным автором разоблачений государственных докторов. Обвиненный во взятках, он оставил работу.

Санкт-Петербург

Через шесть месяцев Лесков поселяется у своего друга Вернадского. «Санкт-Петербургские ведомости» регулярно печатают его очерки. Чаще всего его публиковали в журнале «Отечественные записки» не без содействия знакомого публициста из Орловской губернии.

Так, появилась первая большая публикация «Очерки винокуренной промышленности». Журнал «Современник» высоко оценил работы Лескова.

Как писатель Николай Семенович ярко проявляет себя в 1863 г. Из-под его пера выходят «Житие одной бабы», позже – «Некуда». В этих произведениях отчетливо прослеживается сатира над бытом нигилизма. Восхваляется труд простого крестьянина, семейные традиции.

Его параллели легко угадывались в руководстве издательства. Поэтому его работы и он сам получал негативные отклики. В вину ставили его протест демократическим взглядам литераторов того времени, а также его радикальные наклонности.

Многие считали, что он пишет романы по заданию какой-то третьей заинтересованной стороны. Однако сам писатель опровергал эти домыслы. Но более печататься в популярных изданиях не мог. Оставалось только публиковать свои произведения у Каткова в «Русском вестнике».

1881 г. ознаменовался выходом рассказа «Сказ о тульском косом и стальной блохе», который сам автор характеризует как неоднозначно добрый. В нем все переплелось, и добро, и зло.

Сразу и непонятно, кто помогает общему делу, а кто все портит. Но Левша был одним из «Праведников» (сборник портретов русских людей, выраженных в ярких персонажах рассказов).

Личная жизнь Лескова

Лесков был женат дважды:

• Первая жена — Ольга Смирнова, дочь киевского коммерсанта. Она страдала психической болезнью, лечилась, но семья распалась. Дети: сын Митя (умер младенцем); дочь Вера.
• Вторая жена — Екатерина Бубнова. В этом гражданском браке родился сын Андрей. В 1877 году семейная пара рассталась.

Николай Семенович был добрейшим человеком и убежденным . Он верил в то, что разумному человеку животных убивать нельзя.

Н. С. Лесков, 1892 г.

Последние годы писатель страдал астмой и скончался от этой болезни в 1895 году в Санкт-Петербурге. Там он был предан земле. В настоящее время биографию писателя изучают в школах на уроках литературы.

Его произведения оставляют в душе у читателя ощущение проникновения в русскую сущность, в быт русского народа таким, каким его создавали со времен Древней Руси.

В этом↓видео дополнительная информация по теме «Н.С. Лесков: краткая биография»

А здесь более подробная и интересная история «Николай Семенович Лесков: биография и творчество писателя»

Лесков Николай Семёнович родился 4(16).II.1831 г. в селе Горохово Орловской губернии в семье мелкого чиновника - писатель.

Особое место в творчестве Лескова Н.С. занимают произведения, посвященные православной тематике: роман "Соборяне", рассказы "Очарованный странник", "Запечатленный ангел", "На краю земли" и другие.

Лесков Николай Семенович писал ярким, красивым и очень своеобразным языком.

Устав от непонимания и уступая пагубным требованиям времени, Лесков в конце жизни написал несколько недоброжелательных очерков о священнослужителях, однако эти произведения не добавили писателю славы.

Учился Лесков Николай Семёнович в Орловской гимназии, служил чиновником в Орле и Киеве. Литературную деятельность начал со статей по экономическим вопросам, затем писал политические статьи в газете «Северная пчела». Одна из его статей о петербургских пожарах (1862) послужила началом полемики Лескова с революционной демократией. Уехав на год за границу, он пишет там рассказ «Овцебык» (1862) и начинает работать над антинигилистическим романом «Некуда», который был напечатан в 1864.

В рассказе «Овцебык» Николай Семенович рисует образ революционного демократа, жертвующего всей своей жизнью для борьбы за пробуждение классового сознания в народе. Но, изображая семинариста Богословского как чистого и самоотверженного человека, писатель в то же время смеется над той политической пропагандой, которую он проводит среди крестьян, показывает полную оторванность Богословского от жизни, его чуждость народу.

В романе - «Некуда» - Лесков рисует многие образы революционных демократов в резко сатирическом, злобно шаржированном виде. Вся демократическая критика осудила этот роман. Рисуя молодых людей, живущих в коммуне, писатель хотел высмеять конкретные факты того времени: коммуну писателя В. А. Слепцова и другие коммуны. Роман «Некуда» полемически заострен против романа Чернышевского «Что делать?». Лесков дает совершенно противоположную Чернышевскому трактовку идейной борьбы 60-х гг., пытаясь зачеркнуть программу действия, которую намечал для своих героев Чернышевский.

Идеи и поступки героев «Что делать?» Николай Семенович пересматривает и в другом своем романе - «Обойденные» (1865). Здесь он дает совсем иное разрешение и любовного конфликта, и проблемы трудовой деятельности героини (противопоставив частную мастерскую общественной мастерской Веры Павловны).

В 1862-63 Николай Семенович пишет ряд подлинно реалистических повестей и рассказов о крепостной деревне, в которых рисует яркие картины нищеты, невежества, бесправия крестьянства:

«Погасшее дело»,

«Язвительный»,

«Житие одной бабы», а также и стихийный протест крестьян против физической и духовной кабалы.

Особенной художественной силой отличается повесть «Житие одной бабы» (1863), в которой показана трагическая гибель крестьянки, защищающей свое право на жизнь с любимым. В этой повести используется фольклор: сказочная речь, народные песни.

Эта же тема страстной любви необычайно ярко разрешена в повести «Леди Макбет Мценского уезда» (1865). Мастерство Лескова - художника проявилось здесь в изображении характеров и в построении драматически напряженного сюжета.

В 1867 Николай Семенович публикует драму «Расточитель», главная тема которой - обличение жестокости нравов собственнического общества. В ней вскрываются язвы буржуазной действительности тех лет, рисуется ряд ярких типов купцов старого и нового «закала». Пьесе «Расточитель», как и повести «Леди Макбет Мценского уезда», свойствен налет мелодраматизма, чувствуется в ней и антинигилистическая направленность, но все это не меняет глубоко реалистического изображения жизни буржуазии. По содержанию и приемам сатирической типизации драма «Расточитель» близка к комедии Щедрина «Смерть Пазухина».

В повести «Воительница» (1866), писатель блестяще нарисовал сатирический тип мещанки-человеконенавистницы и ханжи, морально искалеченной средой.

Реалистические произведения 60-х гг., и особенно сатира «Воительницы» и «Расточителя», не дают оснований зачислять его в этот период безоговорочно в реакционный лагерь, они свидетельствуют скорее об отсутствии у него твердых идейных позиций.

Резкую полемику с революционно-демократическим движением Николай Семенович продолжал вести и в начале 70-х гг.

В 1870 он пишет книгу «Загадочный человек», где излагает биографию действовавшего в России революционера Артура Бенни. В этой книге он рисует с презрительной иронией и даже гневом революционно-демократическое движение 60-х гг., осмеивает конкретных деятелей этого движения: Герцена , Некрасова , братьев Н. Курочкина и В. Курочкина , Ничипоренко и других. Книга служила как бы публицистическим введением к роману «На ножах» (1871) - откровенному пасквилю на демократическое движение тех лет. Извращение действительности здесь настолько явно, что даже Достоевский , создавший в это время реакционный роман «Бесы», писал А. Н. Майкову, что в романе «На ножах» «много вранья, много черт знает чего, точно на луне происходит. Нигилисты искажены до бездельничества» («Письма», т. 2, с. 320). «На ножах» было последним произведением Лескова, целиком посвященным полемике с революционной демократией, хотя «призрак нигилизма» (выражение Щедрина) преследовал его еще ряд лет.

Карикатурными образами нигилистов Николай Семенович испортил и свой реалистический роман- хронику «Соборяне» (1872), в котором нигилисты, в сущности, не играют никакой роли. Основная сюжетная линия романа связана с духовной драмой протопопа Туберозова и дьякона Ахиллы, борющихся с церковной и мирской несправедливостью. Это подлинно русские богатыри, люди с чистой душой, рыцари правды и добра. Но протест их бесплоден, борьба за церковь «истинную», свободную от мирской грязи не могла ни к чему привести. И Ахилла и Туберозов были чужды массе церковников, той самой корыстной, неразрывно связанной с мирскими властями массе, которую писатель некоторое время спустя изобразил в хронике «Мелочи архиерейской жизни».

Очень скоро Лесков понял, что на почве «идеализированной Византии» «развиваться нельзя», и признавался, что не стал бы писать «Соборян» так, как они написаны. Образы «Соборян» положили начало галерее лесковских праведников. Характеризуя идейную позицию Лескова начала 70-х гг., Горький писал: «После злого романа «На ножах» литературное творчество Лескова сразу становится яркой живописью, или, скорее, иконописью,- он начинает создавать для России иконостас ее святых и праведников. Он как бы поставил себе целью ободрить, воодушевить Русь, измученную рабством. В душе этого человека странно соединялись уверенность и сомнение, идеализм и скептицизм» (Собр. соч., т. 24, М., 1953, с. 231-233).

Николай Семеновичи Лесков начинает переоценивать свое отношение к окружающей действительности. Он открыто заявляет об отходе от реакционного литературного лагеря, руководимого М. Н. Катковым. «Я не могу не чувствовать к нему того, чего не может не чувствовать литературный человек к убийце родной литературы»,- пишет писатель о Каткове.

Расходится он и со славянофилами, о чем свидетельствуют его письма к И. Аксакову . В этот период он приступает к созданию сатирических произведений, в которых с особой отчетливостью видно постепенное сближение его с демократическим лагерем.

Повесть-обозрение «Смех и горе» (1871), открывает собой как бы новый этап в творческом развитии писателя «Я стал думать ответственно, когда написал «Смех и горе», и с тех пор остался в этом настроении - критическом и, по силам моим, незлобивом и снисходительном»,- писал впоследствии Лесков. В повести «Смех и горе» рисуется жизнь помещика Ватажкова, для которого Россия - это страна «сюрпризов», где рядовой человек не в силах бороться: «Здесь, что ни шаг, то сюрприз, и притом самый скверный». Глубокие закономерности несправедливого общественного строя писатель показал лишь как цепь несчастных случайностей - «сюрпризов», выпавших на долю неудачника Ватажкова. И, тем не менее, сатира эта давала богатый материал для раздумий. В повести не только изображена жизнь широких слоев пореформенной России, но и создан ряд ярких сатирических типов, приближающихся к типам демократической сатиры тех лет. Поиски сатирических приемов у Лескова шли под несомненным влиянием Щедрина, хотя его сатира 70-х гг. и лишена наступательного щедринского духа. Рассказчик обычно избирается Лесковым самый неискушенный в социальных вопросах, чаще всего это рядовой обыватель. Это и определяет характерную особенность сатиры тех лет - ее бытовизм.

Положительные образы «Соборян», тема талантливости, духовной и физической мощи русского народа получают свое дальнейшее развитие в повестях «Очарованный странник» и «Запечатленный ангел», написанных в 1873.

Герой «Очарованного странника» - Иван Северьянович Флягин - беглый крепостной, по внешнему виду напоминающий Ахиллу Десницыца из «Соборян». Все чувства в нем доведены до крайних размеров: и любовь, и радость, и доброта, и гнев. Сердце его полно всеобъемлющей любви к родине и многострадальному русскому народу. «Мне за народ очень помереть хочется»,- говорит Флягин. Он человек несгибаемой воли, неподкупной честности и благородства. Эти его качества, как и вся его жизнь, наполненная великими страданиями, типичны для всего русского народа в целом. Прав был Горький, отмечая типичность, народность лесковских героев: «В каждом рассказе Лескова вы чувствуете, что его основная дума - дума не о судьбе лица, а судьбе России».

Олицетворением яркой талантливости русского народа являются в повести «Запечатленный ангел» крестьяне - строители Киевского моста, поражающие своим искусством англичан. Они сердцем понимают и чувствуют великую красоту старинной русской живописи и готовы отдать за нее жизнь. В столкновении мужицкой артели с алчными, продажными чиновниками моральная победа остается на стороне мужиков.

В «Запечатленном ангеле» и «Очарованном страннике» язык писателя достигает необычайной художественной выразительности. Рассказ ведется от лица основных героев, и читатель видит воочию не только события, обстановку, но через речь видит внешность и поведение каждого, даже незначительного, персонажа.

В творчестве Николая Семеновича 70-х и последующих годов чрезвычайно сильны мотивы национальной самобытности русского народа, веры в свои силы, в светлое будущее России. Мотивы эти легли в основу сатирической повести «Железная воля» (1876), а также повести «Сказ о тульском Косом Левше и стальной блохе» (1881).

Николай Семенович создал в «Сказе о Левше» целую галерею сатирических типов: царь Николай I, подхалимы и трусы «русские» придворные графы Кисельвроде, Клейнмихели и прочих. Все они - сила, чуждая народу, грабящая его и издевающаяся над ним. Им противостоит человек, который только один и думает о судьбе России, о ее славе. Это талантливый умелец-самоучка Левша. Лесков сам отмечал, что Левша - образ обобщенный: «В Левше я имел мысль вывести не одного человека, а там, где стоит «Левша», надо читать «русский народ». «Олицетворенный народною фантазиею мира», наделенный духовным богатством простого русского народа, Левша сумел «посрамить» англичан, стать выше их, презрительно отнестись к их обеспеченно-бескрылому практицизму и самодовольству. Судьба Левши трагична, как была трагична судьба всего угнетенного народа России. Оригинален язык «Сказа о Левше». Сказитель выступает в нем как представитель народа, и поэтому его речь, а часто и его облик сливаются с речью и обликом самого Левши. Речь других персонажей передается также через восприятие сказителя. Он переосмысливает комически и сатирически язык чуждой ему среды (и русской и английской), многие понятия и слова трактует по-своему, с точки зрения своего представления о действительности, использует чисто народную речь, создает новые словосочетания.

Подобную же манеру сказа использовал он и в повести «Леон - дворецкий сын» (1881), стилизованной под народный язык XVII в. Тема гибели народных талантов на Руси, тема обличения крепостнического строя с большим художественным мастерством решается писателем и в повести «Тупейный художник» (1883). В ней рассказывается о зверски растоптанной любви, о жизни, погубленной деспотом, имеющим власть над людьми. В русской литературе мало книг, запечатлевших период крепостного права с такой художественной силой.

В 70-80-е гг. Николай Семенович пишет ряд произведений, посвященных изображению русских праведников («Несмертельный Голован», «Однодум», «Печорские антики»). Многие рассказы написаны на сюжет Евангелия и Пролога. Праведники в легендах Лескова теряли свой божественный облик. Они действовали как подлинно живые, страдающие, любящие люди («Скоморох Памфалон», «Аскалонский злодей», «Прекрасная Аза», «Невинный Пруденций» и другие). В легендах проявилось высокое мастерство стилизации, присущее автору.

Большое место в творчестве Николая Семеновича занимает тема обличения русского церковничества. Особенно острую, сатирическую окраску приобретает она с конца 70-х гг. Это было вызвано эволюцией миросозерцания Лескова, его заботой о борьбе с невежеством народа, с его вековыми предрассудками.

Очень характерна книга сатирических очерков «Мелочи архиерейской жизни» (1878-80), в которой зло высмеиваются мелочность, самодурство, стяжательство «святых отцов», а также иезуитские законы церкви и правительства о браке, используемые церковной иерархией в своих корыстных целях. В книге с непоследовательностью перемешано и очень важное и мелкое, и резкая сатира и просто фельетоны, анекдотические факты, и тем не менее в целом она сильно бьет по церкви как верной прислужнице эксплуататорских классов, разоблачает ее реакционную социальную роль, хотя и не с атеистических позиций, а с ложных позиций ее обновления. В этот период писатель переоценивает созданные им ранее положительные образы духовенства, в том числе и образы «Соборян». «Клятвы разрешать; ножи благословлять, отъем через силу освящать; браки разводить; детей закрепощать; оказывать протекции у Создателя или проклинать и делать еще тысячи пошлостей и подлостей, фальсифицирующих все заповеди и просьбы «повешенного на кресте праведника» - вот что я хотел бы показать людям»,- с гневом пишет Лесков. Кроме «Мелочей архиерейской жизни», Николай Семенович написал большое количество антицерковных рассказов и очерков, которые вошли (вместе с «Мелочами архиерейской жизни») в 6-й т. его первого собр. соч., который по постановлению духовной цензуры был изъят и сожжен.

Сатирические образы попов-шпионов и мздоимцев встречаются также во многих его произведениях:

«Шерамур»,

в цикле новелл

«Заметки неизвестного»,

«Святочные рассказы»,

«Рассказы кстати»,

повестях

«Полунощники»,

«Зимний день»,

«Заячий ремиз» и других.

В своей антицерковной сатире Николай Семенович шел вслед за Толстым, начавшим в 80-е гг. борьбу с официальной церковью. Л. Толстой оказал огромное влияние на формирование идеологии писателя и на его творчество, особенно в 80-е гг., но Лесков не был толстовцем и не принимал его теории непротивления злу. Процесс демократизации творчества писателя становится особенно очевидным в 80 - 90-е гг. Писатель идет по пути углубления критики действительности, подвергая при этом коренному пересмотру свои прежние взгляды и убеждения. Он подходит к разрешению основных социальных проблем, которые стояли в центре внимания демократической литературы этого периода.

Эволюция мировоззрения Лескова проходила трудно и мучительно. В письме к критику Протопопову он говорит о своем «трудном росте»: «Дворянские тенденции, церковная набожность, узкая национальность и государственность, слава страны и тому подобное. Во всем этом я вырос, и все это мне часто казалось противно, но... я не видел, «где истина»!»

В сатирических произведениях 80-х гг. большое место занимает борьба против антинародного бюрократического аппарата самодержавия. В этой борьбе он шел вместе со Щедриным, Чеховым и Л. Толстым. Он создает ряд сатирически обобщенных типов чиновников-хищников, олицетворяющих антинародность самодержавия рассказы:

«Белый орел»,

«Простое средство»,

«Старый гений»,

«Человек на часах».

Образы буржуазии, нарисованные в рассказах

«Полунощники»,

«Чертогон»,

«Грабеж»,

«Отборное зерно» и других, имеют много общего с подобными же образами Щедрина, Некрасова, Островского, Мамина-Сибиряка. Но основное внимание писатель уделил моральному облику буржуа, оставив в стороне его политическую деятельность.

В начале 90-х гг. Николай Семенович создал ряд политически острых сатирических произведений:

рассказы

«Административная грация» (1893),

«Загон» (1893),

«Полунощники» (1891),

«Зимний день» (1894),

«Дама и фефела» (1894),

Главная особенность этих произведений - их открытая направленность против реакции 80-90-х гг., прямая защита прогрессивных сил России, в частности революционеров, показ духовной, моральной растленности правящих классов и гневное обличение их методов политической борьбы с революционным движением. Злыми сделались и краски сатиры, стал неизмеримо тоньше рисунок образа, бытовая сатира уступила место сатире социальной, появились глубокие обобщения, выраженные в образной и публицистической форме. Лесков прекрасно сознавал разрушительную силу этих произведений: «Мои последние произведения о русском обществе весьма жестоки... Эти вещи не нравятся публике за цинизм и прямоту. Да я и не хочу нравиться публике. Пусть она хоть давится моими рассказами, да читает... Я хочу бичевать ее и мучить. Роман становится обвинительным актом над жизнью».

В рассказе «Административная грация» он рисует борьбу объединенного лагеря реакции в лице министра, губернатора, попа и полиции против прогрессивно настроенного профессора, доведенного их травлей и клеветой до самоубийства. Рассказ этот не смог быть напечатан при жизни писателя и появился лишь в советское время.

В очерке «Загон» сатира Николая Семеновича достигает особенно широкого политического обобщения. Рисуя картины нищей и дикой жизни народа, не верящего ни в какие реформы, проводимые господами, Он показывает не менее дикую, полную суеверий жизнь правящего общества. Этим обществом руководят «апостолы» мракобесия и реакции вроде Каткова, проповедующие отделение России «китайской стеной» от других государств, образование собственного российского «загона». Правящие круги и реакционная пресса, выражающая их мнение, стремятся навсегда удержать народ в кабале и невежестве. Не прибегая в очерке к гиперболе, подбирает такие реально существовавшие факты, которые выглядят еще более разительно, чем самая злая сатирическая гипербола. Публицистический накал лесковской сатиры здесь во многом близок к сатире Щедрина, хотя Лесков и не смог подняться до щедринских высот сатирического обобщения.

Еще более ярки и разнообразны по своей художественной форме сатирические повести Лескова Н. С. «Полунощники», «Зимний день», «Заячий ремиз». В них созданы положительные образы прогрессивной молодежи, борющейся за права народа. В основном это образы девушек-дворянок, порвавших со своим классом. Но идеал Лескова- не активный революционер, а просветитель, борющийся за усовершенствование общественного строя средствами морального убеждения, пропагандой евангельских идеалов добра, справедливости, равенства.

В «Полунощниках» запечатлен буржуазный и мещанский быт 80-х гг., с его невежеством, жестокостью, страхом перед общественным движением и верой в чудеса мракобеса Иоанна Кронштадского. Пластическая выразительность образов «Полунощников» достигается писателем в основном подчеркиванием их социальных качеств и своеобразным, неповторимо индивидуальным языком. Здесь же Николай Семенович создает и сатирические образы-символы, определяя сущность их кличками: «Ехидна», «Тарантул» и тому подобное.

Но особенно выразительны итоги идейной эволюции Лескова и художественные достижения его сатиры в повести «Заячий ремиз», изображающей политическую борьбу в период реакции 80-х гг. Говоря о эзоповском стиле в этой повести, Лесков писал: «В повести есть «деликатная материя», но все, что щекотливо, очень тщательно маскировано и умышленно запутано. Колорит малороссийский и сумасшедший». В этой повести Николай Семенович показал себя блестящим учеником Щедрина и Гоголя , продолжавшим их традиции в новой исторической обстановке. В центре повести - Оноприй Перегуд, дворянин и бывший становой пристав, находящийся на излечении в сумасшедшем доме. Помешался он на почве ловли «сицилистов», которой от него требовали охранка и местные полицейские и духовные власти. «Что за ужасная среда, в которой он жил... Помилуйте, какая голова может это выдержать и сохранить здравый ум!»- говорит один из героев повести. Перегуд - слуга и вместе с тем жертва реакции, жалкое и страшное порождение самодержавного строя. Способы сатирической типизации в «Заячьем ремизе» обусловлены политической задачей, поставленной Лесковым: изобразить общественный строй России как царство произвола и безумия. Поэтому Николай Семенович пользовался средствами гиперболы, сатирической фантастики, гротеска.

«Лесков Николай Семенович - волшебник слова, но он писал не пластически, а рассказывал и в этом искусстве не имеет себе равного», - писал М. Горький.

Действительно, стиль Лескова характерен тем, что основное внимание уделяется речи персонажа, при помощи которой создается полное представление об эпохе, о конкретной среде, о характере людей, об их действиях. Секрет словесного мастерства Николая Семеновича заключается в его прекрасном знании народной жизни, быта, идейных и нравственных особенностей облика всех сословий и классов России 2-й половины XIX в. «Пронзил всю Русь», - метко сказал о Лескове один из героев Горького.