Картины связанные с рождеством. Рождество христово в русской живописи

Джентиле да Фабриано.
Поклонение волхвов. Фрагмент. Волхвы видят звезду, возвещающую рождение нового царя Иудеев (Рождество Христово).

Илья Ефимович Репин.
Рождество Христово.
1890.

Рождение Иисуса
В те дни вышло от римского кесаря Августа повеление сделать перепись по всей земле.
И пошли все записываться – каждый в свой город. Поскольку Иосиф был из города Вифлеема, он вместе с Марией отправился туда.
В Вифлееме Марии пришло время родить. Спеленала она младенца и положила в кормушку для скота, в ясли, потому что в гостинице места им с Иосифом не нашлось.
А в это время пастухам, которые ночью стерегли скот, явился ангел и сказал:
- Возвещаю вам великую радость: в Вифлееме родился Спаситель – Христос Господь. Вы найдете младенца в яслях.
Прибежали пастухи и нашли Марию, Иосифа и младенца, лежащего в яслях. Всем рассказывали потом пастухи о ведении и о младенце.
Через восемь дней назвали младенца Иисусом.
Потом понесли в Иерусалим, чтобы представить младенца Богу и принести в жертву двух горлиц или двух птенцов голубиных, как сказано в законах Моисея.
Был тогда в Иерусалиме человек по имени Симеон. Предсказано ему было, что он не умрет, пока не увидит Спасителя. Пришел Симеон в храм в то время, когда родители принесли туда Иисуса, взял его на руки и сказал:
- Ныне отпускаешь раба твоего, Владыко, по слову твоему с миром, ибо увидел я Спасителя.
Очень удивились Иосиф и Мария таким словам.
Тут же была и Анна-пророчица, восьмидесяти четырех лет. Она вообще не отходила от храма – днем и ночью молилась Богу. Подошла она к младенцу, и славила Господа, и стала говорить о нем всем в Иерусалиме.
Библейские легенды. Дербент, «Интерэкспресс». 1992.
* * *

Матис Готхарт Грюневальд.
Инзенгеймский алтарь. Рождество Христово.

ВИФЛЕЕМСКАЯ ЗВЕЗДА НА САМОМ ДЕЛЕ ВСПЫХНУЛА В СЕРЕДИНЕ XII ВЕКА. (АБСОЛЮТНАЯ АСТРОНОМИЧЕСКАЯ ДАТИРОВКА ЖИЗНИ ХРИСТА)
Мы воспользуемся фундаментальной работой И. С.Шкловского "Сверхновые звезды и связанные с ними проблемы". В ней третья глава почти полностью посвящена "звезде 1054 года". Остатками этой вспышки является современная Крабовидная туманность в созвездии Тельца.
Сразу скажем, что дата "1054 год" взята из старых хроник, в частности китайских и японских. Которым И. С. Шкловский полностью доверяет. Но мы не имеем оснований так поступать. Тем более, что привлекать подобные сомнительные сведения совсем не обязательно. Оказывается, данную вспышку сверхновой звезды можно ДАТИРОВАТЬ ЧИСТО АСТРОНОМИЧЕСКИ, причем с высокой точностью. Что и было сделано американскими астрономами в XX веке.
Надежная астрономическая датировка Вифлеемской звезды такова: 1140 год плюс-минус 20-30 лет. То есть СЕРЕДИНА ДВЕНАДЦАТОГО ВЕКА.
ДОБАВЛЕНИЕ О КОМЕТЕ ГАЛЛЕЯ. Сегодня известно, что период возвращения кометы Галлея составляет примерно 76 лет… Поскольку в предпоследний раз комета Галлея появилась в 1910 году, то легко подсчитать, что около 1910 - 760 = 1150 года комета Галлея также должна была появиться. Хорошо или плохо она была видна в тот год - мы не знаем. Но если она действительно возникла на небе столь же эффектно, как в XVII-XX веках (например, как в 1910 году), то в течение нескольких лет на небе могли наблюдаться два ярких явления - вспышка звезды около 1150 года и комета Галлея около 1150 года. Что, естественно, должно было еще более усилить впечатление людей. Впоследствии два явления могли путаться, объединяться. В Евангелиях сказано, что Вифлеемская звезда ДВИГАЛАСЬ, вела волхвов. Что напоминает поведение кометы: "И се, звезда, которую видели они на востоке, ШЛА ПЕРЕД НИМИ, КАК НАКОНЕЦ ПРИШЛА И ОСТАНОВИЛАСЬ над местом, где был Младенец" (Матфей 2:9). На рис.1.7 приведено одно из старинных изображений евангельской Вифлеемской звезды именно в виде "хвостатой звезды". Так ранее изображали кометы.
Еще более откровенное изображение Вифлеемской звезды в виде кометы мы видим на картине Джотто "Поклонение волхвов"…

Джотто ди Бондоне.
Поклонение волхвов.

Хвост у звезды вытянут влево вверх - значит художник, скорее всего, рисовал именно комету а не, скажем, звезду с лучом указывающим на младенца Христа.

Альбрехт Альтдорфер.
Святая ночь (Рождество Христово).

Любопытно, что на средневековой картине "Рождество" Альбрехта Альтдорфера вверху слева изображены ДВА НЕБЕСНЫХ СВЕТИЛА, ознаменовавшие Рождество. Одно из них - огромная Вифлеемская звезда в виде шаровой вспышки. А чуть ниже - более вытянутое и клубящееся светило, внутри которого изображен небольшой ангел.
Аналогичное изображение именно двух небесных "вспышек", возвестивших о рождении Христа, мы видим и на известном средневековом алтаре Паумгартнеров, созданном Альбрехтом Дюрером якобы в XVI веке.

Альбрехт Дюрер.
Алтарь Паумгартнеров.
1503.

Мы видим шаровую вспышку Вифлеемской звезды, а чуть ниже (как, кстати, и на картине Альтдорфера) - вытянутое клубящееся светило с ангелом внутри. На обоих приведенных картинах пара небесных светил изображена ярко-желтым, золотистым цветом, сразу бросающимся в глаза на более темном фоне остального пейзажа.
Таким образом, подобные средневековые изображения доносят до нас, по-видимому, старинную традицию связывать с Рождеством как вспышку звезды, так и появившуюся в то время комету.

* * *

Василий Шебуев.
Рождество Христово.

Обратимся к "Лютеранскому Хронографу" XVII века, описывающему всемирную историю от сотворения мира до 1680 года. В нем говорится, в частности, о праздновании средневековых христианских "Юбилеев", которые справлялись в Ватикане в 1299-1550 годах. Юбилеи были установлены в память о Христе, поскольку праздновались в дни январских календ. Отмечалось Рождество Христово, близкое к январским календам, а не другой христианский праздник…
Годы Юбилеев назначались римскими папами. Как сообщает "Лютеранский Хронограф", в 1390 году "Ювилей по веце Христове" был назначен папой Урбаном IV как ТРИДЦАТИЛЕТНИЙ ЮБИЛЕЙ Рождества Христова. Потом он стал десятилетним, а с 1450 года, по повелению папы Николая VI, - ПЯТИДЕСЯТИЛЕТНИМ.
Проведем несложный, но весьма интересный расчет. Обратим внимание, что если Юбилей от Рождества Христова в 1390 году отмечался как ТРИДЦАТИЛЕТНИЙ (то есть кратный 30 годам), а в 1450 году - как ПЯТИДЕСЯТИЛЕТНИЙ (кратный 50 годам), то путем простых вычислений мы приходим к полному перечню возможных - с точки зрения средневековых римских пап - годов Рождества Христова. А именно: 1300, 1150, 1000, 850, 700, 550, 400, 250, 100 годы н.э. и так далее с шагом 150 лет в прошлое (150 - это наименьшее общее кратное для чисел 30 и 50). Поразительно, что в получившемся списке дат нет того "нулевого" года н.э., куда историки помещают Рождество Христово сегодня. Получается, что римские папы, устраивавшие Юбилей, совсем не думали, будто Христос родился в начале н.э., как это заявили позднейшие хронологи XVI-XVII веков. Дата Рождества Христова была для пап XIV века, очевидно, какой-то совсем другой.
Среди указанных дат, расположенных достаточно редко, мы видим дату, попадающую в точности в середину XII века. Это 1150 год. ЧТО ОПЯТЬ ИДЕАЛЬНО СОГЛАСУЕТСЯ С АСТРОНОМИЧЕСКОЙ ДАТИРОВКОЙ ВИФЛЕЕМСКОЙ ЗВЕЗДЫ 1140-М ГОДОМ ПЛЮС-МИНУС 10 ЛЕТ.
Г. В. Носовский, А. Т. Фоменко. Царь славян.
* * *

Лоренцо Лотто.
Рождество Христово.

Мастер из Мулена.
Рождество Христово и кардинал Ролен.

Пьеро делла Франческа.
Рождество Христово.

Рогир ван дер Вейден.
Алтарь Бладлена (Миддельбургский алтарь). Рождество Христово.

Федерико Бароччи.
Рождество Христово.

Ханс Бальдунг.
Рождество Христово.

Эль Греко.
Рождество Христово.

Эдвард Бёрн-Джонс. Поклонение волхвов

Matthieu Le Nain. Поклонение пастухов

Гвидо Рени. Поклонение пастухов

Питер Пауль Рубенс. Поклонение волхвов

Сам Бог пришел в мир людей в человеческом образе, в мир, искалеченный грехом, чтобы принять на себя все зло мира и победить его. Пришел не в сиянии славы, а крохотным беспомощным Младенцем, рожденным в бедной, никому не известной семье. Во все века христианской истории этот факт с такой силой отзывался в христианском сердце, что Рождество Христово стало одним из любимейших сюжетов для художников. Уже в самых первых раннехристианских памятниках искусства можно найти изображение Рождества.

Давайте попробуем совершить вместе маленькое путешествие в мир красок и линий, с помощью которых старые мастера донесли до современного человека красоту и радость Рождества Христова.

Искусство первых христиан

Первые три века христианской истории (I-III века по Р.Х) отдельного праздника Рождества не существовало.

Он был соединен с праздником Крещения Господня под одним именем Богоявления — прихода Бога в мир людей. Только в IV веке, когда римский император Константин Великий
разрешил христианам открыто исповедовать свою веру и христиане вышли из катакомб, праздник Рождества выделился в самостоятельное яркое событие годового богослужебного и календарного круга. Постепенно стала разрабатываться традиция написания сюжета Рождества Христова.

Рождество Христово. Древнерусская икона XV века.
Византийские и русские иконы Рождества Христова Первые христиане изображали Рождество Христово очень просто, как его обычно рисуют дети – ясли с Младенцем, склоненные над ними Богородица и праведный Иосиф, рядом вол и ослик. Иногда (гораздо реже) изображали пастухов и волхвов. Археологи находят именно такие изображения Рожд ества на древнеримских христианских саркофагах, на бутылочках для лампадного масла. С появлением первых икон (самые ранние известные иконы относятся к VI веку по Р.Х.) формируется иконография Рождества Христова, которая останется практически неизменной до XXI века.

В иконописи существуют свои особые каноны изображения Священной истории. Иконописец не ставит себе задачу нарисовать иллюстрацию к рождественскому повествованию Евангелия от Матфея и Евангелия от Луки. Рождество Христово рассматривается с точки зрения вечности, где все другое, не такое как на земле.

Поэтому, например, нет ничего удивительного в том, что в иконе Рождества изображены несколько событий, происшедших в разное время – явление звезды, само Рождество, явление ангелов пастухам, шествие волхвов. Если бы все это изображал светский художник, он, несомненно, предложил бы зрителям серию картин на тему Рождества, где последовательно все бы изобразил. Так, кстати, и произошло в эпоху Возрождения (XV-XVI века). А иконописец соединяет все в одной иконе, потому что в вечности нет «когда» и «потом», а есть только «днесь» то есть «сейчас и навсегда».

В человеческой истории, во времени Рождество Христово совершилось лишь однажды. Но для Церкви, которая каждый год снова и снова входит в пространство Рождества, это событие не является просто историческим фактом, разделяющим время на «до Рождества Христова» и «после». Это событие встречи Бога и человека, времени и Вечности. Это не «однажды», а «навсегда».

В пространстве иконы «радость велия» о рождении Спасителя мира, которую ангелы возвестили пастухам, тоже выглядит совсем иначе, чем радость в обычном, житейском смысле. Икона как бы предлагает другое понимание праздника – не богатый стол, не яркие одежды, не песни и пляски, а тишина, покой и благодарность. Тишина и покой фигур Матери и спеленутого Младенца, смирные овечки у ног пастухов, глядящих на небо. Это та радость, которая переживается внутри, сердцем.

Классическое византийское иконописное изображение Рождества Христова включает в себя три зрительных плана (яруса) – верх, «небо», центр, «соединение неба и земли», и низ, «землю».

Древнерусские иконы практически всегда следуют византийской традиции. Только в XVII веке появляются иконы, композиция которых очень напоминает западноевропейскую живопись. В иконах этого времени, кроме собственно сюжета Рождества, появляется и сюжет бегства в Египет, и избиение младенцев по приказу царя Ирода.

Небо, звезда, горы

Что и, главное, почему помещает мастер в каждом ярусе изображения?

Вверху иконы обычно изображено открытое небо и сияющая звезда. Луч звезды касается вершины горы, внутри которой находится пещера – «вертеп». Звезда и пещера – это своего рода конкретные иллюстрации евангельского рассказа о Рождестве, а вот открытое небо и вершина горы наполнены уже символическим смыслом. Часто можно встретить выражение: «Рождество — это небо на земле». Вполне возможно, что иконописец имеет в виду именно это, изображая отверстое небо.

С момента Рождества небо стало открытым для человека, он может, если захочет, двигаться к Богу. Потому что Христос, приняв образ человеческого младенца, пострадав и умерев на Кресте, а затем воскреснув, вылечил человека от греха. И путь на небо открыт. Только пройти его человек должен сам, карабкаясь вверх.

Вот и символический смысл горы становится понятен – горы изображены здесь не только как отображение реального гористого ландшафта Святой Земли, но и как образ движения человеческой души вверх, к Богу, через преодоление препятствий прежней, греховной жизни. Ангелы по сторонам горы тоже из небесного, горнего мира, где живет Бог. Причем небо имеется ввиду не как астрономическое, естественнонаучное понятие, не как то, что накрывает землю, а как то, что обозначает безграничность и чистоту.

Пещера, осел, вол, ясли

Внутри пещеры обычно рисуют лежащую на ложе Богородицу, которая изображена крупнее других участников события, и крохотного спеленутого Христа, вокруг головы Которого сияет крестчатый нимб (нимб с вписанным в него крестом – обязательный атрибут образа Спасителя, указывающий на Его крестные страдания).

Интересно, что Богородица обычно не смотрит на Младенца, а смотрит на нас. Это часто вызывает недоумение. Как это – Мать не смотрит на Сына? Но это делается совершенно сознательно, чтобы показать, что Младенец не принадлежит Матери, Он пришел в мир, чтобы спасать его.

Рядом с деревянными яслями обычно изображают вола и осла (иногда – коня и корову). Эта деталь не только намек на то, что Рождество совершилось в хлеву, но и иллюстрация к книге пророка Исайи, предсказавшего рождение Христа от Девы за много тысяч лет до самого события: «Вол знает владетеля своего и осел ясли господина своего…» (Ис.1,3). Кроме того, некоторые исследователи считают, что вол и осел – это образы двух миров – израильского и языческого, для спасения которых пришел в мир Господь.

Важно также обратить внимание на форму яслей, которая похожа на форму гроба — Христос родился в мир, чтобы умереть за него и воскреснуть для него.

Пастухи и волхвы

Часто по сторонам от Богородицы изображают пастухов и волхвов, их фигуры значительно меньше, чем фигура Богородицы. В лице простых неграмотных, но верующих пастухов и в лице языческих волхвов-мудрецов Господь явился всему миру. И теперь каждый человек может найти свою дорогу к Богу – и не слишком образованный, но добрый и честный человек, и современный интеллектуал, сердце которого частенько бывает заражено надменностью и высокомерием.

Праведный Иосиф

В нижнем ярусе иконы обычно изображают сидящего в задумчивости Иосифа с предстоящим ему пастухом, и двух женщин, омывающих новорожденного Младенца.

Сцену с пастухом обычно объясняют так — лукавый дух терзает сомнениями душу Иосифа: как же могло произойти Рождение? Но многие исследователи сходятся на том, что это, скорее, всего, пастух из апокрифических сказаний о Рождестве, к которому Иосиф обращался в поисках крова и огня для Младенца. Наиболее часто в иконописи и живописи используется апокриф «Протоевангелие Иакова», где рассказывается о детских годах Спасителя и детстве Божией Матери.

Омовение Младенца

Из «Протоевангелия Иакова» взята и сцена омовения Младенца, о которой ничего не говорится ни у Матфея, ни у Луки. С одной стороны — это чисто бытовая деталь, связанная с рождением ребенка. В древности и в Средние века принято было омывать новорожденного, впрочем, как и сейчас. Отсюда и купель, и кувшин с водой.

Но есть и второе объяснение этому. Апокриф привносит в повествование о Рождестве Бога чисто человеческие, житейские детали. В «Протоевангелии Иакова» рассказывается, как Иосиф оставил Богородицу в пещере одну и пошел искать повивальную бабку, которая помогла бы принять роды. Повитуха по имени Саломея усомнилась в том, что Дева может родить, и захотела убедиться в этом сама. Дальше по тексту произошло вот что:

«И только протянула Саломея палец, как вскрикнула и сказала: «Горе моему неверию, ибо я осмелилась искушать Бога. И вот рука моя отнимается, как в огне…» И тогда предстал перед нею Ангел Господень, и сказал ей «Саломея, Саломея, Господь внял тебе, поднеси руку свою к Младенцу и подержи Его, и наступит для тебя исцеление и радость». И подошла Саломея, и взяла Младенца, сказав: «Поклонюсь Ему, ибо родился великий Царь Израиля. И сразу же исцелилась Саломея…»

Можно попробовать предложить и еще одно простое толкование сцены омовения Младенца. В купели, изображенной на иконе, легко узнается купель, в которой обычно крестят в Церкви младенцев, приобщая их к жизни с Богом.

Западноевропейские художники Средневековья и Возрождения

Работы европейских художников Раннего (V–XIвв.) и Зрелого Средневековья (XI-XIII вв.) в принципе повторяют византийскую иконописную традицию. Добавляются лишь некоторые детали, которые не встретишь в византийских и древнерусских иконах.

Характерная особенность европейской христианской живописи – стремление не столько вдохновить человека на движение души вверх, к Богу, сколько «спустить» Бога с небес на землю, сделать Его доступным человеку, смешать Священную историю и житейскую человеческую историю, растворив одну в другой.

Перепись в Вифлееме

Одна из деталей события Рождества Христова, которых нет в иконописи, но есть в живописи – изображение переписи населения, с рассказа о которой начинается рождественская глава Евангелия от Луки: «В те дни вышло от кесаря Августа повеление сделать перепись по всей земле…» (Лк. 2,1).

Замечательный мастер Северного Возрождения Питер Брейгель Старший (XVI век) посвятил этому сюжету знаменитую картину «Перепись в Вифлееме». Но глазам зрителя предстает не гористая Святая Земля, а заснеженные Нидерланды. Художник переносит евангельские события в современный ему мир. На Рождество на севере Европы всегда бывает снег, поэтому праведный Иосиф и Богородица бредут по снегу.

О том, что это Святое семейство (так принято было говорить в Европе XIV-XVII веков), можно догадаться, лишь разглядев осла, на котором сидит Дева Мария, и пилу на плече Иосифа – плотника. Огромные массы людей, среди которых затерялось скромное Святое семейство, изображают толпы народа, пришедшие на перепись. Но больше ничего не говорит нам о том, что скоро должно совершиться великое событие Рождества. Нидерландские крестьяне заняты своими хозяйственными делами, дети резвятся на льду.

Только рождественский венок, прибитый над дверью дома, и жареный поросенок намекают на праздник Рождества. Но это опять не евангельские детали, а реальность повседневной жизни Нидерландов эпохи Возрождения.

Пещера, дом, гостиница

Часто в европейских картинах на тему Рождества Христова можно увидеть вместо пещеры ветхий, почти разрушенный дом.

С одной стороны такой дом символизировал тот факт, что Христос родился в бедности и безвестности, а с другой стороны старый, ветхий дом обозначал Ветхий Завет, который с приходом в мир Христа заменялся заповедями Нового Завета.

Некоторые исследователи видят в этом изображении дома изображение гостиницы, такой, какая была распространена на Востоке. Это был караван-сарай, хижина с тремя стенами, четвертая сторона дома открыта на улицу. Здесь же, во дворе, отделенном несколькими ступеньками от дома, пасется скот. Все происходящее в таком доме видно взору постороннего человека.

Вполне возможно, что именно в одну из таких гостиниц не пустили переночевать Святое семейство. И, помещая подобный дом-гостиницу на своем полотне, европейские художники подчеркивают тем самым странничество Христа в этом мире и Его открытость всем и всему.

Младенец Христос

На византийских и древнерусских иконах Христос Младенец изображен часто без возраста или наоборот, как маленький взрослый, чтобы подчеркнуть вечность Бога и Его взрослость по отношению к людям.

В европейской живописи распространено два типа изображения Младенца – либо хрупкое и худенькое тельце новорожденного с непропорциональными частями тела и большой головой, как это бывает с реальными новорожденными младенцами, либо в виде упитанного шестимесячного малыша, а то и годовалого ребенка. Может быть, эта конкретность, телесность в изображении Христа — тоже некоторая дань европейцев их желанию соединить Священную и житейскую, мирскую историю?

Вокруг головы Богомладенца на большинстве европейских картин нет крестчатого нимба, а на некоторых нет и простого нимба — символа святости.

Интересный ход нашел знаменитый голландский живописец XVII века Рембрандт Харменс Ван Рейн – он изображает глубокую темноту рождественской ночи и по контрасту с тьмой пишет яркое свечение лика Младенца. Свет исходит от Него Самого, а не от нимба, нарисованного над головой. Так Рембрандт с помощью яркой детали передает мысль о том, что Бог Сам – источник света, добра, любви, святости.

Ангелы, пастухи

Нередко западноевропейские художники изображали ангелов над младенцем не как духовных существ, а как имеющих тело веселых, счастливых музыкантов, только с крыльями на спине.

Мотив игры Младенцу Христу на флейте или на лютнях берет начало в народной традиции католической средневековой Европы играть на Рождество перед изображением Младенца Христа на дудочке. Интересно, что в нотах, которые держат в руках ангелы, записаны настоящие музыкальные пьесы, которые можно исполнить. Некоторые из них – даже для нескольких инструментов и голосов. Кроме того, ангелы европейских художников (например, в картине Робера Кампена) держат в руках ленты со словами рождественских песнопений.

Часто и пастухи бывают изображены с дудочками и волынками, что может быть связано не только с их пастушеским трудом, но также со средневековым обычаем играть для Младенца Христа на флейте.

Волхвы

Обычно европейские художники изображали трех волхвов по числу трех человеческих возрастов (юность, зрелость, старость), чтобы подчеркнуть, что в любом возрасте человек нуждается в Боге.

Христос Младенец играет с дарами, трогает одежду и волосы волхвов, а они протягивают к Нему руки. Бог устремляется к людям в ответ на их движение к Нему.

Уже в эпоху Зрелого Средневековья языческие маги-звездочеты превратились в трех царей, пришедших из трех стран Востока (чаще всего в числе этих стран называют Аравию, Персию и Эфиопию). У каждого царя свое имя – Каспар, Мельхиор, Балтазар. Каждый принес свой дар родившемуся Христу – золото (подчеркивая царское достоинство Христа), ладан (который употребляется в богослужении) и смирну (ею пропитывают на Востоке мертвое тело). Подарки волхвов символизировали двойную природу Христа – Божественное бессмертие и человеческую смертность.

В католической Европе до сих пор существует праздник Трех царей, особенно любимый немецкими и французскими детьми. В этот день (6 января) они получают подарки и щеголяют в золотых бумажных коронах, изображая волхвов-царей.

В эпоху Возрождения у волхвов появляется пышная свита – верблюды и кони, нагруженные дарами, многочисленные слуги, как, например, в картине «Поклонение волхвов» Джотто. Может быть, именно художники Возрождения привнесли в сознание европейца то понимание праздника Рождества, которое очень близко современному человеку — изобилие, даже роскошь всевозможных проявлений материального мира как главный атрибут торжества. Не здесь ли корни традиции богатой праздничной трапезы, блестящих нарядов, будущих пышных разукрашенных ёлок, балов и фейерверков?

Художники все больше увеличивали эту свиту, она часто заполняла все поле картины, так что Христос Младенец и Богородица оказывались едва заметными. Постепенно то же самое случилось и в обыденной жизни. Реальность Рождества, его абсолютное значение для человека европейской христианской цивилизации заслонилось суетой мегаполиса. И для многих дни Рождества сейчас — лишь повод посетить предпраздничную распродажу. Или просто длинные каникулы посреди зимы.

Художники Возрождения, открыв новые технические возможности масляной живописи, осваивали изображение реального мира во всех подробностях. В картинах на тему Рождества обнаруживаются не только кропотливо выписанные складки одежд по тогдашней моде богатых итальянских или голландских торговых городов, но и портретные черты конкретных людей – самих художников или их благодетелей.

Но, может быть, дело не только в стремлении к реализму. Все-таки человек эпохи Возрождения еще не отвергал Христа, и в целом его жизнь протекала в русле христианской традиции, несмотря на то, что именно в XV-XVI веках зарождается европейский рационализм. Может быть, так мастера эпохи Возрождения выражали движение своей души, которая тоже хотела поклониться Христу вместе с волхвами?

Но пройдет всего двести-триста лет, и рационализм обернется обыкновенным атеизмом, который породит нашу постхристианскую эпоху, где вера и неверие стали личным делом отдельного человека. И все больше праздничная нарядная толпа заслоняет новорожденного Младенца…

Рождество Христово на Руси - великий праздник, по значимости своей уступающей только Светлой Пасхе. В вечер накануне Рождества - Сочельник - принято воздерживаться от приема пищи: "До первой звезды нельзя". По традиции, в этот день с появлением на небе первой звезды, которая символизирует Вифлеемскую, у верующих завершается четырехнедельный пост. Затем, ближе к полуночи православные идут в храм, чтобы там встретить Рождество.

Праздник Рождества Христова испокон веков был источником вдохновения для русских художников, поэтов и писателей.

Рождество стояло у окна и рисовало на стёклах морозные цветы, ждало, когда в доме вымоют полы, расстелют половики, затеплят лампады перед иконами и впустят Его... - Василий Акимович Никифоров-Волгин "Серебряная метель"

По душе ходило весёлым ветром самое прекрасное и душистое на свете слово - "Рождество". Оно пахло вьюгой и колючими хвойными лапками. - Василий Акимович Никифоров-Волгин "Серебряная метель"

Рождественский романс
Твой Новый год по темно-синей
Волне средь моря городского
Плывет в тоске необъяснимой,
Как будто жизнь начнется снова,
Как будто будет свет и слава,
Удачный день и вдоволь хлеба,
Как будто жизнь качнется вправо,
качнувшись влево.
- Иосиф Александрович Бродский (1961)

Какое блаженство, что блещут снега,
Что холод окреп, а с утра моросило,
Что дико и нежно сверкает фольга
На каждом углу и в окне магазина.
Пока серпантин, мишура, канитель
Восходят над скукою прочих имуществ,
Томительность предновогодних недель
терпеть и сносить - что за дивная участь...
- Белла Ахмадулина , декабрь 1974

Рождество

Мой календарь полу-опалый
пунцовой цифрою зацвел;
на стекла пальмы и опалы
мороз колдующий навел.
Перистым вылился узором,
лучистой выгнулся дугой,
и мандаринами и бором
в гостиной пахнет голубой.
- Владимир Набоков , 23 сентября 1921, Берлин

Cергей Васильевич Досекин - Подготовка к Рождеству, 1896 г.

Был вечер поздний и багровый,
Звезда-предвестница взошла.
Над бездной плакал голос новый -
Младенца Дева родила.

И было знаменье и чудо:
В невозмутимой тишине
Среди толпы возник Иуда
В холодной маске, на коне.

Владыки, полные заботы,
Послали весть во все концы,
И на губах Искариота
Улыбку видели гонцы.
- Александр Блок (1902)

Где ночь бросает якоря
В глухих созвездьях Зодиака,
Сухие листья октября,
Глухие вскормленники мрака,
Куда летите вы? Зачем
От древа жизни вы отпали?
Вам чужд и странен Вифлеем,
И яслей вы не увидали.
Для вас потомства нет - увы,
Бесполая владеет вами злоба,
Бездетными сойдёте вы
В свои повапленные гробы.
И на пороге тишины,
Среди беспамятства природы,
Не вам, не вам обречены,
А звёздам вечные народы.
- Осип Мандельштам (1920)

В этот светлый праздник

В этот светлый праздник -
Праздник Рождества
Мы друг другу скажем
Теплые слова.

Тихо снег ложится:
За окном зима,
Чудо здесь свершится
И зажжет сердца.

Пусть улыбки ваши
В этот дивный день
Будут счастьем нашим
И подарком всем.

Льются звуки жизни,
Счастья и добра,
Озаряя мысли
Светом Рождества.
- Хомяков Алексей Степанович (1804-1860)

Возникновение изображений того или иного праздника, как правило, связано с возникновением устойчивой традиции празднования. В ранней Церкви существовало празднование Эпифании (Богоявления), посвященное сразу двум событиям: Воплощению и Крещению. Это совмещенное празднование возникло не позднее III века. В VI веке сначала в Римской Церкви, а к концу века и на Востоке Рождество Христово выделяется из празднования Эпифании в самостоятельное отдельное торжество. Первые дошедшие до нас образы Рождества относятся именно к VI веку.

Источниками иконографии являлось как Священное Писание (Мф.:1-2; Лк.:2), так и устное Предание, зафиксированное в таких апокрифах как Протоевангелие Иакова (гл. 17-23) и Евангелие псевдо-Матфея гл. 13-14).

Воплощение Спасителя описывалось в изобразительном искусстве с помощью двух основных сюжетов: собственно «Рождество» и «Поклонение волхвов». Для каждого из этих сюжетов формируется своя иконография. Древнейшие изображения Рождества выполнены в технике рельефа на каменных саркофагах.

Схема этих сцен обычно очень лаконична: в центре помещаются ясли с Младенцем, рядом восседает на камне или в плетеном кресле Богородица, в небе - Вифлеемская звезда. У яслей изображаются осел и вол, о присутствии которых в вертепе повествует Предание. Вол понимается толкователями как символ подзаконного иудейского народа, а осел - как символ не ведающих истинного Бога язычников. Иногда в композицию включается изображение пастуха, пришедшего поклониться Христу.

При создании иконографии «Поклонение волхвов» художники использовали уже существовавший в античном искусстве сюжет поклонения побежденных варваров императору. Там, где поверхность имела протяженный горизонтальный формат (на саркофагах, пиксидах), сцена разворачивалась как шествие волхвов к восседающей Богородице, держащей Младенца на руках. Позади Девы Марии мог изображаться Иосиф Обручник. Композиция иногда дополнялась изображениями вола, осла, верблюдов.

Если поверхность допускала центрическую, симметричную композицию (пример: ампулы из Монцы), то фронтальное изображение Богоматери с Младенцем помещалось в центре, а по сторонам от престола размещались группы волхвов и пастухов. Приход волхвов хронологически произошел несколько позже поклонения пастухов, но в христианском искусстве допускалось совмещение этих событий. Главным для художника всегда было выражение глубинного смысла происходящего, поэтому некоторые формальные детали могли не акцентироваться или даже игнорироваться. В данном варианте иконографии основная тема - Воплощение Божества и поклонение Ему тварного мира в лице мудрых волхвов и простецов-пастухов.

На мозаике арки базилики Санта Мария Маджоре в центре композиции на богато украшенном престоле восседает только Младенец, а Богоматерь, праведный Иосиф, волхвы помещены справа и слева от Него. При изображении волхвов всегда соблюдается определенный историзм: они пришли с Востока, то есть откуда-то из Персии, поэтому одеты необычно для античного мира - в штаны и характерные фригийские шапочки.

В VI веке Богородицу начинают изображать не сидящей около яслей, а возлежащей на ложе. Эта особенность могла возникнуть в результате полемики с монофизитами, которые утверждали, что во Христе только одна природа - Божественная. Церковь, отвергая это еретическое заблуждение, отстаивала догмат о двух природах во Христе: Божественной и человеческой. В иконографической схеме опровержение монофизитства нашло свое иносказательное выражение. Христос рождается плотию совершенно реально, человеческая природа Его реальна, поэтому Богоматерь отдыхает после родов, которые хотя и не нарушили девства, но все же были родами, а не призрачным, ирреальным явлением.

Уже в раннехристианских памятниках появляется изображение «бабы» - одной из повитух, которые пришли к вертепу уже после рождения Христа. В произведениях средневизантийского периода изображаются обе повитухи, омывающие Младенца. Эта несколько «бытовая» сцена - омовение - не описана ни в Евангелии, ни в апокрифах. Ее включение в композицию еще раз подчеркивало подлинность человеческой природы Спасителя и реальность Рождества - после родов любого ребенка нужно омыть.

Первый станковый живописный памятник с изображением Рождества Христова - сцена, написанная на крышке реликвария из капеллы Санкта Санкторум. Стилистические особенности живописи позволяют предположить, что реликварий происходит из восточных провинции империи, из Сирии или Палестины. Художник изобразил вертеп как пещеру, поскольку хорошо представлял, как выглядит в Иудее укрытие для домашнего скота. Западные художники изображали то, что видели в своих землях - навес, крытый соломой или черепицей.

Напротив Богородицы на камне сидит Иосиф Обручник, подпирая склоненную голову рукой, в «позе меланхолии». Он выглядит задумчивым, как бы отстраненным; он созерцает непостижимость тайны Боговоплощения. С другой стороны, эта поза подчеркивает непричастность праведного Иосифа к этому рождению. На некоторых византийских и русских иконах Обручник изображается даже сидящим спиной к пещере. Такое композиционное решение делает невозможным понимание происходящего как своеобразной сентиментальной семейной сцены. Перед нами именно Боговоплощение, рождение плотию Предвечного Бога от Пресвятой Девы и любые детали, ассоциирующиеся с темой семьи, совершенно неуместны. Развившийся в Западной Европе образ «Святое семейство» с его очевидным семейным пафосом для восточно-христианского искусства был неприемлем.

В византийском искусстве небольшая горка с пещерой постепенно превращается в массивную гору, на фоне которой можно поместить все эпизоды: сам вертеп с Богородицей и Младенцем в яслях, над которыми склонились вол и осел, благовестие ангела пастухам, славящих Бога ангелов, поклонение волхвов (или же волхвов, скачущих верхом), омовение Чада повитухами, задумавшегося Иосифа. На некоторых иконах изображаются второстепенные сцены: волхвы перед Иродом, откровение Иосифу, бегство в Египет, избиение младенцев.

Мотив горы является очень удачной композиционной находкой. Изображая горный пейзаж, художник автоматически получает высокий горизонт и, соответственно, много пространства для размещения всех фигур. Остается даже свободное место, заполняемое пасторальными мотивами: играющий на флейте пастушок, стадо у водопоя. Гора позволяет избежать нежелательного для иконы изображения глубины пространства и перспективного построения.

С другой стороны, изображением огромной горы все сцены объединяются в едином пространстве, и даже некотором едином времени. Хронологическая разновременность представленных сюжетов нивелируется. Все происходит как бы в настоящем, сегодня, «здесь и сейчас», как об этом и повествует кондак праздника: «Дева днесь Пресущественнаго раждает, и земля вертеп Неприступному приносит: ангели с пастырьми славословят, волсви же со звездою путешествуют: нас бо ради родися Oтроча младо, Превечный Бог».