Луч света темном царстве произведение. Произведения Островского - "пьесы жизни". Мотивы поступков Катерины
В произведении изображена затхлая атмосфера провинциального городка с ее грубостью,
Ханжеством, властью богатых и “старших”. “Темное царство” - это зловещая среда
Бессердечности и тупого, рабского преклонения перед могуществом старых порядков. Так, Кабанова тщетно пытается внушить Катерине “основу домашнего благополучия”: беспрекословное подчинение воле мужа, покорность, исполнительность и уважение к старшим, а главное - никогда не сметь “свое суждение иметь”. Царству покорности и слепого страха противостоят силы разума, здравого смысла, просвещения, проповедуемые
Кулигиным, а также чистая душа Катерины, которая пусть и бессознательно, одним велением искренней, цельной натуры, этому миру враждебна. “Лучом света в темном царстве”назвал Катерину Н.А. Добролюбов.
Катерина -одинокая молодая женщина, которой не хватает человеческого участия, сочувствия, любви. Потребность в этом и влечет ее к Борису. Она видит, что внешне он не похож на других жителей города Калинова, и, не имея возможности узнать его внутреннюю суть, считает его человеком другого мира. В ее воображении Борис представляется прекрасным принцем, который увезет ее из “темного царства” в сказочный мир, существующий в ее снах.
Катерина, грустная и веселая, уступчивая и строптивая, мечтательная, подавленная и гордая. Такие различные душевные состояния объясняются естественностью каждого душевного движения этой одновременно сдержанной и порывистой натуры, сила которой состоит в способности всегда быть самой собою. Катерина и осталась верна самой себе, то
Есть изменить саму сущность своего характера так и не смогла.
Я думаю, что самая важная черта характера Катерины - честность перед собой, мужем, окружающим ее миром; это ее нежелание жить во лжи. Она говорит Варваре: “Обманывать-то я не умею, скрыть-то ничего не могу”. Она не хочет и не может хитрить, притворяться, врать, таиться. Это подтверждает сцена признания Катерины в измене. Не гроза, не пугающее пророчество сумасшедшей старухи, не страх перед геенной огненной побудили героиню сказать правду. “Все сердце изорвалось! Не могу я больше терпеть!” - так начала она свое признание. Для ее честной и цельной натуры невыносимо то ложное положение, в котором она оказалась. Жить лишь бы жить - не для нее. Жить - это значит быть самой собою. Ее самая дорогая ценность - это личная свобода, свобода души.
С таким характером не могла Катерина после измены мужу оставаться в его доме, вернуться к однообразно-тоскливой жизни, выносить постоянные упреки и “нравоучения”
Кабанихи, потерять свободу. Но любому терпению приходит конец. Катерине трудно
Находиться там, где ее не понимают, унижают и оскорбляют ее человеческое достоинство,
Игнорируют ее чувства и желания. Перед смертью она говорит: “Что домой, что в могилу
Все равно... В могиле лучше...” Ей не смерть желанна, а жизнь невыносима.
Катерина - человек глубоко религиозный и богобоязненный. Так как согласно
Христианской религии самоубийство является большим грехом, то сознательно
Совершив его, она показала не слабость, а силу характера. Ее смерть - вызов “темной
Силе”, желание жить в “светлом царстве” любви, радости и счастья.
Н.А. Добролюбов дал высокую оценку героине: “Решительный, цельный русский характер... сосредоточенно-решителен, неуклонно верен чутью естественной правды,
Исполнен веры в новые идеалы и самоотвержен, в том смысле, что ему лучше гибель, нежели жизнь при тех началах, которые ему противны...Вот истинная сила характера!”
А.Н.Островского, СПБ., 1860 г.)
Незадолго до появления на сцене "Грозы" мы разбирали очень подробно все произведения Островского. Желая представить характеристику таланта автора, мы обратили тогда внимание на явления русской жизни, воспроизводимые в его пьесах, старались уловить их общий характер и допытаться, таков ли смысл этих явлений в действительности, каким он представляется нам в произведениях нашего драматурга. Если читатели не забыли, - мы пришли тогда к тому результату, что Островский обладает глубоким пониманием русской жизни и великим уменьем изображать резко и живо самые существенные ее стороны. "Гроза" вскоре послужила новым доказательством справедливости нашего заключения. Мы хотели тогда же говорить о ней, но почувствовали, что нам необходимо пришлось бы при этом повторить многие из прежних наших соображении, и потому решились молчать о "Грозе", предоставив читателям, которые поинтересовались нашим мнением, поверить на ней те общие замечания, какие мы высказали об Островском еще за несколько месяцев до появления этой пьесы. Наше решение утвердилось в вас еще более, когда мы увидели, что по поводу "Грозы" появляется во всех журналах и газетах целый ряд больших и маленьких рецензий, трактовавших дело с самых разнообразных точек зрения. Мы думали, что в этой массе статеек скажется наконец об Островском и о значении его пьес что-нибудь побольше того, нежели что мы видели в критиках, о которых упоминали в начале первой статьи нашей о "Темном царстве"*. В этой надежде и в сознании того, что наше собственное мнение о смысле и характере произведений Островского высказано уже довольно определенно, мы и сочли за лучшее оставить разбор "Грозы".
____________________
* См. "Современник", 1959 г., Э VII. (Примеч. Н.А.Добролюбова.)
Но теперь, снова встречая пьесу Островского в отдельном издании и припоминая все, что было о ней писано, мы находим, что сказать о ней несколько слов с нашей стороны будет совсем не лишнее. Она дает нам повод дополнить кое-что в наших заметках о "Темном царстве", провести далее некоторые из мыслей, высказанных нами тогда, и - кстати - объясниться в коротких словах с некоторыми из критиков, удостоивших нас прямою или косвенною бранью.
Надо отдать справедливость некоторым из критиков: они умели понять различие, которое разделяет нас с ними. Они упрекают нас в том, что мы приняли дурную методу - рассматривать произведение автора и затем, как результат этого рассмотрения, говорить, что в нем содержится и каково это содержимое. У них совсем другая метода: они прежде говорят себе - что должно содержаться в произведении (по их понятиям, разумеется) и в какой мере все должное действительно в нем находится (опять сообразно их понятиям). Понятно, что при таком различии воззрений они с негодованием смотрят на наши разборы, уподобляемые одним из них "приисканию морали к басне". Но мы очень рады тому, что наконец разница открыта, и готовы выдержать какие угодно сравнения. Да, если угодно, наш способ критики походит и на приискание нравственного вывода в басне: разница, например, в приложении к критике комедии Островского, и будет лишь настолько велика, насколько комедия отличается от басни и насколько человеческая жизнь, изображаемая в комедиях, важнее и ближе для нас, нежели жизнь ослов, лисиц, тростинок и прочих персонажей, изображаемых в баснях. Во всяком случае, гораздо лучше, по нашему мнению, разобрать басню и сказать: "вот какая мораль в ней содержится, и эта мораль кажется нам хороша или дурна, и вот почему", - нежели решить с самого начала: в этой басне должна быть такая-то мораль (например, почтение к родителям) и вот как должна она быть выражена (например, в виде, птенца, ослушавшегося матери и выпавшего из гнезда); но эти условия не соблюдены, мораль не та (например, небрежность родителей о детях) или высказана не так (например, в примере кукушки, оставляющей свои яйца в чужих гнездах), - значит, басня не годится. Этот способ критики мы видели не раз в приложении к Островскому, хотя никто, разумеется, и не захочет в том признаться, а еще на нас же, с больной головы на здоровую, свалят обвинение, что мы приступаем к разбору литературных произведений с заранее принятыми идеями и требованиями. А между тем, чего же яснее, - разве не говорили славянофилы: следует изображать русского человека добродетельным и доказывать, что корень всякого добра - жизнь по старине; в первых пьесах своих Островский этого не соблюл, и потому "Семейная картина" и "Свои люди" недостойны его и объясняются только тем, что он еще подражал тогда Гоголю. А западники разве не кричали: следует научать в комедии, что суеверие вредно, а Островский колокольным звоном спасает от погибели одного из своих героев; следует вразумлять всех, что истинное благо состоит в образованности, а Островский в своей комедии позорит образованного Вихорева перед неучем Бородкиным; ясно, что "Не в свои сани не садись" и "Не так живи, как хочется" - плохие пьесы. А приверженцы художественности разве не провозглашали: искусство должно служить вечным и всеобщим требованиям эстетики, а Островский в "Доходном месте" низвел искусство до служения жалким интересам минуты; потому "Доходное место" недостойно искусства и должно быть причислено к обличительной литературе!.. А г.Некрасов из Москвы[*]* разве не утверждал: Большов не должен в нас возбуждать сочувствия, а между тем 4-й акт "Своих людей" написан для того, чтобы возбудить в нас сочувствие к Большову; стало быть, четвертый акт лишний!.. А г.Павлов (Н.Ф.)[*] разве не извивался, давая разуметь такие положения: русская народная жизнь может дать материал только для балаганных** представлений; в ней нет элементов для того, чтобы из нее состроить что-нибудь сообразное "вечным" требованиям искусства; очевидно поэтому, что Островский, берущий сюжет из простонародной жизни, есть не более как балаганный сочинитель… А еще один московский критик разве не строил таких заключений: драма должна представлять нам героя, проникнутого высокими идеями; героиня "Грозы", напротив, вся проникнута мистицизмом***, следовательно, не годится для драмы, ибо не может возбуждать нашего сочувствия; следовательно, "Гроза" имеет только значение сатиры, да и то неважной, и пр, и пр…
____________________
* Примечания к словам, отмеченным [*], см. в конце текста.
** Балаган - ярмарочное народное театральное зрелище с примитивной сценической техникой; балаганный - здесь: примитивный, простонародный.
*** Мистицизм (с греч.) - склонность к вере в сверхъестественный мир.
Кто следил за тем, что писалось у нас по поводу "Грозы", тот легко припомнит и еще несколько подобных критик. Нельзя сказать, чтоб все они были написаны людьми совершенно убогими в умственном отношении; чем же объяснить то отсутствие прямого взгляда на вещи, которое во всех них поражает беспристрастного читателя? Без всякого сомнения, его надо приписать старой критической рутине, которая осталась во многих головах от изучения художественной схоластики в курсах Кошанского, Ивана Давыдова, Чистякова и Зеленецкого[*]. Известно, что по мнению сих почтенных теоретиков критика есть приложение к известному произведению общих законов, излагаемых в курсах тех же теоретиков: подходит под законы - отлично; не подходит - плохо. Как видите, придумано недурно для отживающих стариков; покамест такое начало живет в критике, они могут быть уверены, что не будут считаться совсем отсталыми, что бы ни происходило в литературном мире. Ведь законы прекрасно установлены ими в их учебниках, на основании тех произведений, в красоту которых они веруют; пока все новое будут судить на основании утвержденных ими законов, до тех пор изящным и будет признаваться только то, что с ними сообразно, ничто новое не посмеет предъявить своих прав; старички будут правы, веруя в Карамзина[*] и не признавая Гоголя, как думали быть правыми почтенные люди, восхищавшиеся подражателями Расина[*] и ругавшие Шекспира пьяным дикарем, вслед за Вольтером[*], или преклонявшиеся пред "Мессиадой" и на этом основании отвергавшие "Фауста"[*], Рутинерам, даже самым бездарным, нечего бояться критики, служащей пассивною поверкою неподвижных правил тупых школяров, и в то же время - нечего надеяться от нее самым даровитым писателям, если они вносят в искусство нечто новое и оригинальное. Они должны идти наперекор всем нареканиям "правильной" критики, назло ей составить себе имя, назло ей основать школу и добиться того, чтобы с ними стал соображаться какой-нибудь новый теоретик при составлении нового кодекса искусства. Тогда и критика смиренно признает их достоинства; а до тех пор она должна находиться в положении несчастных неаполитанцев, в начале нынешнего сентября, которые хоть и знают, что не нынче так завтра к ним Гарибальди[*] придет, а все-таки должны признавать Франциска своим королем, пока его королевскому величеству не угодно будет оставить свою столицу.
А.Н. Островский - великий русский драматург. Он первый в Русской литературе приоткрыл завесу над бытом купечества, показал бесправие женщины в этой среде, которая, по господствующим понятиям того времени, должна была во всем повиноваться мужу, забыть что она такой же человек, с такими же правами, как и мужчина. Н.А. Добролюбов писал, что «самый сильный протест поднимается из груди самых слабых и терпеливых».
Бесправие и героический протест женщины ценой собственной гибели Островский показывал во многих своих пьесах. Так возникает тема «горячего сердца» - того положительного героя, которого не испортила среда самодуров, у которого хватило сил ей сопротивляться. Особенно ярко эта тема звучит в пьесах «Бесприданница» и «Гроза».
Добролюбов считает Катерину «решительным цельным русским характером». Это натура героическая, протестующая против произвола и устоев «темного царства». Детство и юность Катерины прошли в купеческой среде, но дома ее окружали ласка, любовь матери, взаимоуважение в семье. Как она сама говорит: «Я жила, ни об чем не тужила, точно птичка на воле». В доме же мужа ее окружает атмосфера жестокости, унижения, подозрительности. Она пытается отстаивать свое право на уважение, не хочет никому угождать, хочет любить и быть любимой. Но Тихон отталкивает ее. Когда Катерина просит его, чтобы он взял ее с собой в поездку, Тихон говорит: «Куда как весело с тобой ехать! Вы меня уж заездили здесь совсем! Я не чаю, как вырваться-то, а ты еще навязываешься со мной». Он настолько слаб, что не может противостоять матери, поэтому он и уезжает с желанием обрести свободу хоть на две недели. Кабанова же упрекает Катерину за то, что в порыве нежности та бросается на шею мужу.
Проснувшееся чувство любви к Борису сливается для героини с мечтой о воле, о настоящей человеческой жизни. Образ птицы, неоднократно встречающийся на страницах пьесы, помогает понять главное в характере Катерины. В народной поэзии птица - это символ свободы. Выросшая на волжских берегах, девушка как бы вобрала в себя весь могучий простор этой реки, и в доме Кабановых ей казалось тесно, мрачно, она тосковала по воле. «...Отчего люди не летают так, как птицы?» - говорила она.
Катерина религиозна, но религиозность героини отличалась от набожности свекрови, для которой религия была средством держать в повиновении окружающих. Катерина же воспринимала церковь, иконопись, песнопения, как встречу с прекрасным, уносящим ее далеко из мрачного мира Кабановых. Душа ее очищалась, она забывала реальную жизнь со всеми ее невзгодами.
Характер Катерины, ее нравственная чистота противопоставляются морали «темного царства». Она не может, как Варвара, бороться с «темным царством» его же способами: ложью, лицемерием, лестью. И потому так мучительна борьба Катерины с самой собой. Поневоле возникает вопрос: сила или слабость Катерины видна в сцене покаяния перед народом? Кто перед нами - жертва или сильный характер? Нежелание принять мораль «темного царства», ее способность сохранить чистоту своей души - свидетельство силы и цельности характера героини. Она сама о себе говорит: «А уж коли очень мне здесь опостынет, так не удержат меня никакой силой. В окно выброшусь, в Волгу кинусь».
Проявлением силы ее характера является протест, брошенный «темному царству», освобождение от земных мук и унижений. «Грустно, грустно такое освобождение, но что же делать, когда другого выхода нет». Смерть героини - это начало крушения «темного царства». Даже Кулигин и Тихон, воодушевленные ее примером, начинают роптать.
«Гроза», - как говорил Добролюбов, - самое решительное произведение Островского, потому что оно знаменует собой наступающий конец «самодурной силы». Главный конфликт пьесы - столкновение героини, ощутившей свои человеческие права, с миром «темного царства» - выражал существенные стороны народной жизни в пору революционной ситуации. Критик считает образ Катерины близким к положению и сердцу каждого порядочного человека в подобном обществе. Именно поэтому драма «Гроза» считается истинно народным произведением.
Катерина - “луч света в темном царстве”.
Драма “Гроза”, написанная в 1859 году, является вершиной творчества А. Н. Островского. Она входит в цикл пьес о “темном царстве” самодуров.
В то время Добролюбовым был поставлен вопрос: “Кто бросит луч света в мрак темного царства?” Ответ на этот вопрос был дан А. Н. Островским его новой пьесой “Гроза”. Две тенденции драматургии писателя - обличение и психологизм - очень хорошо обнаружились в этом его произведении. “Гроза” - драма о судьбах молодого поколения. Автор создал пьесу жизни, героями которой стали обыкновенные люди: купцы, их жены и дочери, мещане, чиновники.
Образ Катерины, главной героини пьесы, является самым ярким. Добролюбов, подробно анализируя это произведение, пишет, что Катерина - “луч света в темном царстве”. Почему же именно она? Потому что только Катерина, слабая женщина, выступила с протестом, только о ней мы можем говорить как о сильной натуре. Хотя, если рассматривать поступки Катерины поверхностно, можно сказать обратное. Это мечтательница девушка, которая сожалеет о детских годах, когда она жила, точно птичка на воле, с постоянным ощущением счастья, радости, и маменька в ней души не чаяла. Любила она в церковь ходить и не подозревала, какая ее ждет жизнь.
Но закончилось детство. Вышла Катерина замуж не по любви, попала в дом Кабановых, с чего и начинаются ее страдания. Главная героиня драмы - это птица, которую посадили в клетку. Она живет среди представителей “темного царства”, но не может так жить. Уже в первой встрече со зрителями героиня выступает, может быть, не столько против Кабановой, сколько защищая себя. Но это уже первый шаг. Тихая, скромная Катерина, от которой иногда не услышишь и слова, еще ребенком, чем-то обиженная дома, уплыла одна в лодке по Волге.
В самом характере героини были заложены цельность и бесстрашие. Она сама знает это и говорит: “Такая уж я зародилась горячая”. В разговоре с Варварой Катерину не узнать. Она произносит необычные слова: “Отчего люди не летают?”, которые кажутся странными и непонятными Варваре, но много значат для понимания характера Катерины и ее положения в кабановском доме. Героиня хочет ощущать себя вольной птицей, которая может взмахнуть крыльями и полететь, но, увы, она лишена такой возможности. Этими словами молодой женщины А. Н. Островский показывает, как тяжело ей переносить гнетущую неволю, деспотизм властной и жестокой свекрови (“Да зд4еь все как из-под неволи”). Случайно вырвавшиеся слова героини говорят о ее заветной мечте освободиться из этой темницы, где подавляется и убивается любое живое чувство.
Но героиня изо всех сил сражается против “темного царства”, и именно эта ее неспособность до конца смириться с кабановским гнетом обостряет уже давно назревавший конфликт. Пророчески звучат ее слова, обращенные к Варваре: “А уж коли очень мне здесь опостынет, так не удержат меня никакой силой. В окно выброшусь, в Волгу кинусь. Не хочу здесь жить, так не стану, хоть ты меня режь!”
Всепоглощающее чувство охватило Катерину, когда она встретила Бориса. Героиня одерживает победу над собой, в ней открывается способность глубоко и сильно любить, жертвуя всем ради возлюбленного, которая говорит о ее живой душе, о том, что не умерли в кабановском мире искренние чувства Катерины. Она уже не боится любви, не боится разговоров: “Коли я для себя греха не побоялась, побоюсь ли я людского стыда?” Девушка полюбила человека, в котором нашла что-то непохожее на окружающих, но это было не так. Мы видим явный контраст между возвышенной, одухотворенной, беспредельной любовью героини и приземленным, осторожным увлечением Бориса.
Но даже в такой трудной ситуации девушка пытается быть верной себе, своим жизненным принципам, она стремится подавить любовь, которая сулит так много счастья и радости. Героиня умоляет мужа взять ее с собой, так как предвидит то, что с ней может случиться. Но Тихон равнодушен к ее мольбам. Катерина хочет дать клятву верности, но и тут Тихон не понимает ее. Она и дальше пытается уйти от неизбежного. В момент первой встречи с Борисом Катерина колеблется. “Зачем ты пришел, погубитель мой?” - говорит она. Но по воле судьбы происходит то, чего она так боялась.
Катерина не могла жить с грехом, в четвертом акте пьесы мы видим ее покаяние. И выкрики сумасшедшей барыни, удары грома, неожиданное появление Бориса приводят впечатлительную героиню в небывалое волнение, заставляет ее покаяться в содеянном, тем более, что Катерина всю жизнь боялась умереть “со своими грехами” - не покаявшись. Но в этом не только слабость, но и сила духа героини, которая не могла, подобно Варваре с Кудряшом, жить утехами потаенной любви, не побоялась людского суда. Не удар грома сразил молодую женщину. Она сама бросается в омут, сама решает свою судьбу, ища освобождения от невыносимых мук такой жизни. Она считает, что домой идти, что в могилу, даже “в могиле лучше”. Она кончает жизнь самоубийством. Большое мужество нужно для такого решения, и недаром ей, мертвой, завидует оставшийся “жить... да мучиться” Тихон. Своим поступком Катерина доказала свою правоту, нравственную победу над “темным царством”.
Катерина соединила в себе гордую силу, независимость, которую Добролюбов расценил как знак глубокого протеста против внешних, в том числе социальных условий жизни. Катерина, которая своей искренностью, цельностью и безоглядностью чувств враждебна этому миру, подтачивает “темное царство”. Слабая женщина смогла выступить против него и одержала победу.
Героиня Островского - поистине луч света в “темном царстве”. В ней поражает верность идеалам, духовная чистота, нравственное превосходство над окружающими. В образе Катерины писатель воплотил лучшие черты - вольнолюбие, независимость, талантливость, поэтичность, высокие нравственно-этические качества.
Катерина – луч света в темном царстве.
План.
- Освобождение женщины от семейного рабства – один из злободневных вопросов конца 50-х годов 19 века.
- Катерина – «луч света в темном царстве».
- Место образа Катерины среди образов драмы.
- Жизнь Катерины в родительском доме, ее мечтательность.
- Условия жизни Катерины после замужества. Катерина в доме Кабановых.
- Желание любви и преданности.
- Сила любви Катерины.
- Честность и решительность
- Добролюбов о характере Катерины.
- Самоубийство – протест против темного царства
- Добролюбов об идейном смысле образа Катерины
Самый сильный протест бывает тот, который поднимается наконец из груди самых слабых и терпеливых – это уже значит, что близок конец «Темного царства».
Эпиграф: «Характер Катерины, как он исполнен в «Грозе», - составляет шаг вперед не только в драматической деятельности Островского, но и всей нашей литературы» . Н.А.Добролюбов.
В своих произведениях Островский раскрывает темы освобождения женщины от семейного рабства – это один из злободневных вопросов 50-х годов 19 века. Женщина 50-х годов, вследствие векового угнетения, бессильна перед самодурством и является жертвой «темного царства».
Образ Катерины – это образ вольной птицы – символа свободы. Но вольная птица попала в железную клетку. И она бьется и тоскует в неволе: «Я жила, ни об чем не тужила, точно птичка на воле», - вспоминает свою жизнь у матери: «Отчего люди не летают, как птицы? – говорит она Варваре. – Знаешь, мне иногда кажется, что я птица». В драме Катерина есть воплощение «русской живой натуры». Она предпочитает умереть, чем жить в неволе. «В ней виден протест против кабановских понятий о нравственности, протест, доведенный до конца, провозглашенный под пыткой домашних и над бездной, в которую бросилась Катерина. Ее сильная натура терпит только до поры до времени. «А уж коли мне очень здесь опостынет, – говорит она, - так не удержать меня никакой силой. В окно выброшусь, в Волгу кинусь. Не хочу здесь жить, так и не стану, хоть ты меня режь!» В образе Катерины воплотилась «великая народная идея» - идея освобождения.
Выделение Катерины среди образов «темного царства» составляется в ее открытом характере, смелости, прямоте. «Обманывать-то я не умею, скрывать-то ничего не могу», - говорит она Варваре, которая пытается ей внушить, что без обману в их доме не прожить. Характер Катерины проявляется в ее простодушном рассказе о своей детском возрасте и о жизни в родительском доме.
Катерина рассказывает Варваре, как они ходили в церковь, шили золотом по бархату, слушали рассказы странниц, гуляли по саду, как опять беседовали с богомолками и сами молились. «И до смерти я люблю в церковь ходить! Точно бывало я в рай войду, и не вижу никого и время не помню, и не слышу, когда служба кончается». Живя вольной птицей у матери, Катерина любила мечтать. «А какие сны мне снились, Варенька, какие сны! Или храмы золотые, или сады какие-то необыкновенные, и все поют невидимые голоса, и кипарисом пахнет, и горы, и деревья, будто не такие, как обыкновенно, а как на образах пишутся. А то будто я летаю, так и летаю по воздуху».
В доме Кабановых жизнь Катерины проходила также, как и у матери, разница была в том, что у Кабановых все это делалось как будто из-под неволи.
Чувство любви Катерины сливается с тоской по воле, с мечтой о настоящей человеческой жизни. Катерина любит не так, как жалкие жертвы «темного царства». На слова своего возлюбленного: «Никто и не узнает про нашу любовь», - она отвечает: «Пусть знают все, все видят, что я делаю» И она во имя своей любви вступает в неравный бой с «темным царством».
Религиозность Катерины – это не гнет Кабанихи, а скорее всего детская вера в волшебные сказки. Катерине свойственны религиозные предрассудки, заставляющие молодую женщину воспринимать любовь как смертный грех. «Ах, Варя, грех у меня на уме! Сколько я, бедная. Плакала, чего уж я над собой не делала! Не уйти мне от этого греха. Никуда не уйти. Ведь это не хорошо, ведь это страшный грех, Варенька, что я другого люблю!»
Характер Катерины «сосредоточенно-решителен, неуклонно верен естественной правде, исполнен веры в новые идеалы и самоотвержен в том смысле, что ему лучше гибель, нежели жизнь при тех началах, которые ему противны». В этой-то целостности и внутренней гармонии, способности всегда быть самой собою, ни в чем и никогда самой себе не изменяя, и состоит неодолимая сила характера Катерины.
Убивая себя, совершая с точки зрения церкви великий грех, Катерина думает не о спасении своей души, а о любви, которая открылась ей. «Друг мой! Радость моя! Прощай!» - это последние слова Катерины. Самоубийство может быть в самых исключительных случаях, когда никакие формы борьбы невозможны. Ее решимость умереть, лишь бы не быть рабой выражает, по словам Добролюбова, «Потребность возникшего движения русской жизни».
Добролюбов об идейном смысле образа Катерины сказал: «Самый сильный протест бывает тот, который поднимается наконец из груди самых слабых и терпеливых – это уже значит, что близок конец «Темного царства».