Анализ поэмы Байрона «Корсар. «Гяур», «Корсар», «Манфред», «Каин» Дж Байрона. Эволюция романтического героя-бунтаря. Особенности романтической образности. Художественное своеобразие лирики («Душа моя мрачна», «Еврейские мелодия», «Прометей»)

Песнь первая

На острове пируют пираты. Их царство - «над пенной, бесконечною волной». Их радость - буря, схватка. Они не знают страха, им скучна смерть, потому что у пиратов смерть быстрая, «с нами души рвут мгновенно связь», как поется в пиратской песне. Вожак пиратов - Конрад.

Он скуп на речи - знает лишь приказ,
Рука тверда, остер и зорок глаз;
Он их пирам веселья не дарит.

Конрад ведет себя, словно праведник, - воздерживается от роскошной пищи, «враг чувственного - он суров и прост». Конрад пользуется у пиратов непререкаемым авторитетом, ни один человек не осмеливается не только оспаривать распоряжения Корсара, но и беспокоить того без веской причины.

Вдали пираты замечают корабль. Скоро выясняется, что это их, пиратский, бриг под кроваво-красным флагом. Прибывшие принесли радостные вести. Давнишний шпион Корсара, Грек, пишет, что появилась прекрасная возможность ограбить флот турецкого паши. Прочитав послание Грека, Конрад принимает решение немедленно выступать в путь. Он приказывает проверить и подготовить к бою свое оружие. Никто не смеет спорить с Вожаком.

Он тайною отъединен от всех,
В диковину и вздох его и смех,
А имя «Конрад» превращает в мел

Загар любого, кто свиреп и смел.
Властитель душ, искуснейший стратег,
Он, ужасая, восхищает тех,
Кто страшен, - славословящих его...
Блеск мастерства - удачливость - успех, -
И, властный, он силен безвольем всех.
Диктует он - а подвиги их рук

Все чтут вокруг в числе его заслуг.

Конрад не всегда был беспощадным пиратом. В прошлом лежит причина его теперешней злобы на весь мир.

Был мудр, но свет считал его тупым

И портил обучением своим;
Был слишком горд, чтоб жизнь влачить, смирясь,
И слишком тверд, чтоб пасть пред сильным в грязь...
Внушая страх, оболган с юных лет,
Стал другом Злобе, а Смиренью - нет...
Он ненависть питал - но к тем сердцам,
Где ненависть с холопством пополам;
Его, от всех стоящего вдали,

И дружба и презренье обошли:
Дивясь ему, его страшились дел,
Ho унижать его никто не смел.

Однако Конрад подвержен одной искренней страсти - Любви. Конрад счастливо и взаимно любит Медору, не обращает внимания на прекрасных пленниц, которых множество на острове пиратов. Теперь, перед опасным походом, Конрад собирается попрощаться с любимой, отправляется в ее замок. Подходя к комнате Медоры, Конрад слышит звуки грустной песни. Девушка поет о своей любви к нему, о любви, которая не знает покоя, потому что влюбленные постоянно должны расставаться, а Медора живет в вечном страхе за жизнь Конрада. Медора мечтает о том дне, когда «покой нас в мирный дом введет». Медора задается вопросом, почему так жесток к людям ее нежный возлюбленный. Конрад объявляет Медоре, что «должен вновь уйти в недолгий путь». Медора расстраивается, она приглашает Конрада хотя бы разделить с ней праздничную трапезу, которую она готовила, надеясь, что он приедет к ней. Ho Конрад не может остаться. Он слышит сигнал пушки: пора выступать. Конрад уходит, «коснувшись поцелуем лба». Оставшись одна, Медора дает волю слезам.

Конрад возвращается на корабль. «Истый вождь скорей погибнет вдруг, чем честь уронит из-за женских мук». Он снова становится решительным командиром, раздает приказы, распоряжается, чтобы товарищи ждали их обратно на победный пир через три дня. Конрад разворачивает морские карты, сверяясь с ними смотрит в подзорную трубу, замечает турецкий галерный флот. Он невозмутим; он спокойно призывает товарищей начинать резню.

Песнь вторая

«Устроил пир в честь будущих побед Сеид-паша». Он намерен победить пиратов и захватить морских разбойников в плен, а затем поделить между своими людьми богатую добычу. Под знаменем Сеида собралось очень много мусульман. К Сеиду-паше приводят дервиша, беглеца с пиратского судна. Это переодетый Конрад. Сеид-паша принимается допрашивать его. Ho дервиш словно тянет время. «Никчемный я шпион: лишь на побег был взор мой устремлен», - заявляет он. По словам дервиша, пираты глупы и беспечны: ведь проспал же стражни - бегство дервиша, значит проспит и «непобедимый флот» паши. Сеид-паша распоряжается накормить дервиша, но тот ничего не ест, объясняя, что таков его обет, что если он начнет вкушать радости жизни, то Пророк «преградит его путь в Мекку». Однако со стороны кажется, что «для тех, кто был так долго осужден на пост и труд, себя вел странно он». В этот момент пираты нападают на турок, застают их врасплох и обращают в бегство. Конрад сбрасывает одежды дервиша и предстает «всадником, несущимся сквозь дым», «как Африт - демон зла». Конрад бьется героически, сам паша отступает, забыв про свой гарем. Конрад запрещает обижать женщин: «Мы убивать и гибнуть рождены, но нежный пол всегда щадить должны!» Сам Конрад уводит прочь украшение гарема паши, Гюльнар. Сеид-паша видит, что пиратов мало. Ему стыдно, что такой небольшой отряд сумел сломить его волю, и он отдает приказ атаковать. Мусульман намного больше, и скоро отряд пиратов почти весь перебит, только нескольким удается бежать. Конрад схвачен в плен.

Гюльнар спрятана Конрадом в безопасном месте. Она задумывается, почему ей «грабитель, весь в крови, нежней казался, чем Сеид в любви». Она понимает, что Сеид спасал только себя, а незнакомый пират позаботился в первую очередь о слабых женщинах. Сеид-паша решает казнить Конрада мучительной казнью - посадить на кол, а до утра заключить в тюрьму. Конрад «побежден, одинок, но в грудь сумела воля мужество вдохнуть». Закованный в кандалы, узник держится достойно.

Ночью к Конраду пробирается Гюльнар. Она благодарит его за спасение. He в ее силах спасти жизнь благородного пирата, но она обещает с помощью женских чар повлиять на Сеид-пашу и оттянуть казнь хотя бы на день. Конрад рассказывает Гюльнар о своей Медоре, об их взаимной любви, о том, что не боится смерти, но боится доставить горе любимой. Он спрашивает Гюльнар, любит ли она Сеид-пашу. Ta отвечает отрицательно: «Придет, уйдет - равно не нужен мне, он близко, но не в сердце, а вовне... И я раба, боюсь судьбы иной, что хуже рабства - стать его женой». Перед уходом Гюльнар прижимается к кандалам Конрада, плачет, ее слезы, словно алмазы, остаются на железе цепей.

К Медоре приходят пираты, чудом оставшиеся в живых, рассказывают девушке, что Конрад в плену. Медора принимает удар сдержанно, без слез и криков.

Была в ней, кроткой, эта благодать -
Терпеть, смягчать, надеяться и ждать.

Узнав подробности пленения Конрада, Медора падает без чувств. Друзья Конрада спешат позаботиться о ней, а затем рассказывают о случившемся Ансельмо, остававшемуся на острове вместо Конрада. Ансельмо принимает решение идти вызволять Конрада из плена, а если он уже убит, отомстить за него.

Гюльнар пытается смягчить пашу, уговорить его, убедить в том, что если он не казнит Конрада, то только выиграет. Он узнает, где несметные сокровища пиратов и завладеет ими. Ho паша непреклонен. Его не интересуют сокровища: «Час мук его с богатством несравним! В цепях Корсар, и властен я над ним». Паша соглашается отложить казнь на день, но только затем, чтобы у него было больше времени, чтобы придумать более изощренную казнь. Он унижает Гюльнар, подозревая, то та неспроста заступается за пленного пирата (он видел, как Конрад нес Гюльнар на руках с места боя):

Эй, женщина двуличная! Услышь:
Он смертен не один. И слово лишь -
И ты...

Гюльнар понимает, что всего лишь вещь в руках своего господина, что Сеид-паша не любит ее. Ho сама она теперь знает, что такое любовь, и ради любимого не остановится ни перед чем. В полночь она, подкупив стражника, приходит к Корсару, уговаривает его убить пашу (для чего приносит ему нож) и вместе спастись. Конрад снова отказывается - его оружие меч, а не нож, он не привык нападать ночью из-за угла. Кроме того, Конрад понимает, что в принципе заслужил казнь, потому что много нагрешил. Конрад призывает Гюльнар быть счастливой, оставить его, не омрачать свою жизнь убийством. Гюльнар называет пашу источником зла, проклятым тираном, объясняет, что ее благополучие во дворце паши призрачно: «Мне жизнь спасает похоть старика, когда ж устанет он от женских чар, мешок со мною море примет в дар». Девушка не хочет жить без Конрада, поэтому она решает сама убить ненавистного пашу. Если же она не сумеет сделать этого, то поутру умрет вместе с Конрадом на эшафоте. Гюльнар уходит. Конрад замечает, что дверь его темницы не заперта. Подхватив кандалы, чтоб не звенели, Конрад идет по ночному дворцу. Он видит Гюльнар, надеется, что она не решилась на убийство. Девушка оборачивается, и Корсар видит «на лбу ее - одно несмытое, забытое пятно - кровавый след, знакомый с юных лет, - клеймо убийства, преступленья след». Конрад видел в жизни множество убийств, но ни одно из них так не задело его души, как это. Ему кажется, что «кровавый след, преступный ручеек смыл красоту со смуглых женских щек». Гюльнар объявляет Конраду, что его ждет корабль, что она собрала отряд верных людей, готовых обеспечить ей и ее любимому безопасность. Тайным ходом Гюльнар выводит Конрада на берег моря. Во время плавания Гюльнар замечает, что «как приговор его пустой, оледенелый взор». Гюльнар плачет, твердит, что Бог не простит ее, но Конрад должен простить, ведь она совершила преступление ради него, отказавшись тем самым и от спокойной земной жизни, и от рая небесного. Ho Конрад не винит ее, он скорее бросает упреки себе. Навстречу им плывет корабль под кроваво-красным флагом. Это Ансельмо и его товарищи спешат на выручку своему предводителю. Немного посокрушавшись, что операция по его освобождению не удалась (потому что Конрад уже освобожден Гюльнар), все радостно пускаются в обратный путь. Если бы Гюльнар рассказала о том, как спасла Корсара, пираты выбрали бы ее царицей, но она молчит. Конрад полон «враждой к делам, сочувствием к слезам». Он знает, что Небо покарает Гюльнар, но сам жалеет девушку. Конрад обнимает свою спасительницу, целует ее. Он знает, что даже Медора, «чья душа чиста, простила б сопряженные уста - здесь Слабость поцелуй украла, здесь Любовь дыханье отдала».

Корабль подплывает к острову. Конрад удивлен: он не видит в окне Медоры света. Он поднимается в се комнаты и видит, что его любимая мертва. Конрад понимает, что это кара небес за его прегрешения. Единственное существо, которое он любил на свете, теперь навсегда разлучено с ним. Медора, конечно, попадет в рай, а много грешивший Конрад в рай не попадет. Корсар потрясен. Он не может вымолвить ни слова, только рыдает в одиночестве.

Утром Ансельмо входит в комнату Медоры. Ho Вождь исчез. Его искали, но не нашли на всем острове. С тех пор о Конраде не было никаких известий, никто не знал, жив ли он, или «с горем - погребен». Медоре поставили памятник, а Конраду - нет (поскольку он, может быть, жив). Слава же его живет в веках.

Одною добродетелью был он -
И тысячью пороков наделен...

Джордж Гордон Байрон (1788-1824) в общеевропейских масштабах крупнейшая, наиболее заметная фигура английского романтизма. В 1813-1816 гг Байрон создает ряд лиро-эпических поэм, известных в истории литературы под названием «восточные» (путешествовал на восток): «Гяур»(1813), «Абидосская невеста»(1813), Корсар (1814), «Лара»(1814), «Осада Коринфа», Паризина (1815-1816).

Главная проблема всех «восточных» поэм - проблема личности в ее непримиримом столкновении с обществом. Романтический герой «восточных» поэм - индивидуалист, исключительная личность, одержимая сильными страстями. Герой порывает с обществом, не желая мириться с жестокой обидой и несправедливостью; отвергает все правопорядки собственнического общества; он становится на путь мести или борьбы. (типичный романтический герой) Смысл жизни этого изгоя - в борьбе против деспотизма и в любви к чистой преданной женщине. Этот герой - деятельная и активная натура, но действует он только во имя своих личных целей.

Сам Байрон не объединял их в единый цикл , да и действие их не всегда происходит на востоке. Поэт использует этнографически точный восточный колорит для придания особого драматизма, свежести и выразительности уже известному сюжету или отдельному сюжетному мотиву. В восточных поэмах личность автора проступает слабо. . Лирический элемент связан здесь только с лиричесими отступлениями, рисующими красочные, незабываемые, яркие картины восточной природы.

Байрон устами своих неистовых героев провозглашал страстный призыв к действию, к борьбе - главным смыслом бытия . Действие «восточных» поэм происходит в основном в Греции, и автор опирается на свои личные впечатления в обрисовке национального «восточного» колорита. Часто поэма представляет собой монолог героя, который рассказывает о необычных, исключительных поступках, сильных страстях. Сюжетная линия прерывается лирическими отступлениями автора. Композиция поэм фрагментарна, она соответствует импульсивным, порывистым действиям романтического героя. Вступая в непримиримый конфликт со своими противниками, герой гибнет, либо навсегда уходит из общества. Герои поэм Байрона выступают как судьи и мстители за поруганное человеческое достоинство. Композиция и стиль «восточных поэм» характерны для искусства романтизма . Где конкретно происходит действие этих поэм - неизвестно. Оно развертывается на фоне пышной, экзотической природы: даются описания бескрайнего синего моря, диких прибрежных скал, сказочно прекрасных горных долин. «Действие в „Ларе" происходит на Луне». Каждая из «восточных поэм» является небольшой стихотворной повестью, в центре сюжета которой стоит судьба какого-либо одного романтического героя. Поэмы 1813-1816 гг. отличаются сюжетной завершенностью ; главный герой не является лишь связующим звеном между отдельными частями поэмы, но представляет собой главный предмет ее. Поэт не описывает здесь больших народных сцен, не дает политических оценок текущих событий, собирательного образа простых людей из народа. Протест, звучащий в этих поэмах, романтически абстрактен. Построение сюжета характеризуется отрывочностью, нагромождением случайных деталей; повсюду много недомолвок, многозначительных намеков. Действие обычно начинается с какого-либо момента, выхваченного из середины или даже конца повествования, и лишь постепенно становится ясно то, что происходило ранее. Каждая из поэм посвящена одному из близких друзей Байрона.

На всех поэмах лежит печать пессимизма, разочарования Байрона, его неверия в то, что деспотизм будет низложен. Индивидуалистический бунт героев Байрона варьируется, он может быть обусловлен часто личными мотивами(Селим,Гяур), социальными (Лара,Минотти). Иногда герой восточной поэмы оказывается во власти злого рока, как Лара,Альп,гуго. Герой поэмы «Корсар» является вождем пиратов - бесстрашных людей, отвергающих деспотические законы общества, в котором они вынуждены жить и которому предпочитают вольную жизнь на необитаемом острове. Корсар, их смелый предводитель,- бунтарь. Герой «Корсара» все время погружен в свой внутренний мир, он любуется своими страданиями, своей гордостью и ревниво оберегает свое одиночество. В этом сказывается индивидуализм героя , как бы стоящего над другими людьми, которых он презирает за ничтожество и слабость духа Поэма «Корсар» - шедевр английской поэзии. В «восточных поэмах» Байрон продолжал развивать жанр романтической поэмы.

9. Поэма Байрона "Паломничество Чайльд Гарольда". Жанровое своеобразие, композиция. Чайльд Гарольд и лирический герой.

«Паломничество Чайльд Гарольда» - первая поэма Байрона, написанная в романтическом стиле. Она публиковалась между 1812 и 1818. Посвящение поэмы - обращение к Ианте, под именем которой скрыта дочь его английских знакомых. Обозначение главного героя происходит от старинного английского титулования childe («чайльд») - средневекового обозначения молодого дворянина, который был ещё только кандидатом в рыцари. Центральная проблема – проблема личности. Поэму отличает прежде всего новая жанровая форма – лирико-эпическая поэма, сочетающая в себе историю жизни и путешествия героя со свободными импровизациями поэта, совершившего не просто увлекательное путешествие на Восток, а открывшего для себя быт и нравы стран, вступивших в полосу стремительного и бурного развития. Поэма проникнута гражданским пафосом, который вызван обращением к масштабным событиям современности. Первые две песни «Чайльд Гарольда» по форме напоминают и лирический дневник поэта-путешественника, и внутренний монолог героя, вступающего в самостоятельную жизнь, и поэтическое эссе о судьбах народов Европы в период наполеоновских войн и национально-освободительных движений. Не связывая себя твердыми жанровыми правилами, Байрон не только дает свободу своей фантазии, он экспериментирует в области содержания и языка.. Подлинная природа Испании, Португалии, Албании, Греции вызывает в Гарольде столь же острый интерес, как и городские пейзажи Лиссабона, дворец турецкого паши, развалины древних греческих храмов. Новая жанровая форма определила композиционную структуру поэмы «Паломничество Чайльд Гарольда».

В первой и второй песнях значительную роль играет тема народного восстания. Поэт приветствует освободительное движение народов Испании и Греции. Здесь появляются эпизодические, но впечатляющие образы простых людей. Стихи героического содержания сменяются стихами саркастическими, в которых поэт обличает британскую политику на Пиренейском полуострове и в Греции, где вместо помощи греческому народу в его освободительной борьбе Британия занимается ограблением страны, вывозя из нее национальные ценности. В третьей и четвертой песнях образ героя постепенно вытесняется образом автора. Эти песни строятся как лирическое раздумье о жизни, в них сильнее звучит авторский голос, более непосредственно выражено отношение к современности. Поэт высказывает мысли о центральном событии своей эпохи - о Французской буржуазной революции, в которой «человечество осознало свою силу и заставило осознать ее других», о великих просветителях Руссо и Вольтере, которые своими идеями участвовали в подготовке революции. В четвертой песне Байрон пишет о судьбе Италии, о ее истории и культуре, о страданиях итальянского народа. В поэме выражена мысль о необходимости борьбы за свободу Италии. Здесь же создан метафорический образ «дерева свободы».

Поэт свободно обращается не только с повествовательной линией поэмы, разбивая ее вставками – балладами, стансами, лирическими отступлениями, - он вольно обходится и со своим героем, то представляя его читателю, то личность Гарольда размывается в потоке впечатлений от личного увиденного и пережитого поэтом. Гарольд - мечтатель, порывающий с лицемерным обществом, подвергающий анализу свои переживания. Здесь - первоистоки темы духовных исканий молодого человека, ставшей одной из ведущих в литературе 19в. Одержимый желанием бежать от привычного жизненного уклада, разочарованный и непримиримый, Чайльд Гарольд устремляется в далекие страны. Активный самоанализ делает его пассивным в практической сфере. Все его внимание поглощено переживаниями, вызванными разрывом с обществом, и он лишь созерцает то новое, что появляется перед его взором во время странствий. Его тоска не имеет конкретного повода; она является мироощущением человека, живущего при смутном состоянии мира. Чайльд Гарольд не борется, он лишь присматривается к современному миру, стараясь осмыслить его трагическое состояние. Байрон отрицал тождество между собой и Чайльд Гарольдом: он иронически относится к позе разочарованного скитальца, спокойно наблюдающего за тем, что он видит во время своих странствий.

10. В.Скотт как создатель историч.романтизма.Его романы внесли в общественное сознание эпохи нечто важное для культуры XIX века. Новаторство Скотта заключ. в том, что он, как отметил В.Г. Белинский, создал жанр историч.романа, "до него несуществовавший".Правило Скотта: "Чтобы заинтересовать читателя, события, изображенные в произведении, нужно перевести на нравы эпохи, в которой мы живем, так же как и на ее язык". Впервые в англ.лит-ре он создал романы филос.-историч.,в романах впервые появ.народ: настоящ. людской коллектив, движущийся, мыслящий, сомневающийся, объединенный общими интересами и страстями, способный к действию в силу собственной закономерной реакции на события(пуритане в "Пуританах", горцы в "Легенде о Монтрозе", в "Роб Рое", в "Пергской красавице»). Картина борьбы противоречивых и сложных интересов различных социальных групп, партий, религиозных сект. В.С.расширил границы романа создал целую философию истории. Никогда еще роман не охватывал такого количества типов, сословий, классов и событий. Особенности романа: широта композиции, контрастность картин, стиль и язык. Согласно старой традиции, роман должен быть построен на любовной интриге. Это правило строго соблюдалось в XVIII веке и целиком перешло в XIX век. Он освободил политич.деятелей от придуманной любовной интриги и передал ее вымышл.героям. Историческая точность соблюдена,сохранена обязат. романическ. интрига. Герой-режиссер и "глубокий сюжет", которые в "готическом" романе возбуждали интерес или страх, у Скотта служат другим целям и приобретают философско-историческое значение. Связь истории и пейзажа.

Своими произведениями В. Скотт нанес, по словам Белинского, "страшный удар" тем романтикам, которые сожалели об уходящем в прошлое старом мире. Проповеди покорности, религ.мистики, отрешенности от борьбы за демократ. cвободыßàэнергия, трезвый ум, героизм трудового народа. Он создал новый тип повествования, основан. на реалистич. изображении сельской жизни, воспроизведении местного колорита и особенностей речи жителей уголков Великобритании, положив начало традиции, которой воспользовались как его современники (Булвер-Литтон, У.Г. Эйнсуорт), так и последующ. поколения писателей (Э. Гаскелл, сестры Бронте, Д. Элиот и др.).Романы: 1) посвящ.недавнему прошлому Шотландии, периоду гражданской войны: от пуританской революции XVI в. до разгрома горных кланов в середине XVIII ("Уэверли", "Гай Маннеринг", "Эдинбургская тюрьма", "Шотландские пуритане», "Ламермурская невеста", "Роб Рой", "Монастырь"др. 2)посвящ. прошлому Англии и континентальных стран ("Айвенго", "Квентин Дорвард", "Кенильворт"др).

Дальнейшее развитие лиро-эпического жанра в творчестве поэта связано с созданием цикла так называемых “Восточных поэм” , Байрон пишет их в период с 1813 по 1816 г. Это поэмы “Гяур”, “Абидосская невеста”, “Корсар”, “Лара”, “Осада Коринфа” и “Паризина”. “Восточными” они названы потому, что действие их разворачивается либо на Востоке, в Азии, либо на юге Европы — в обстановке экзотической природы. Наиболее ярко своеобразие “Восточных поэм” проявляется в поэме “Корсар”, созданной в 1814 г.

В отличие от “Паломничества Чайльд-Гарольда”, “Корсар” имеет четкую фабулу. Это история Конрада, вождя корсаров, морских пиратов ; в соответствии с требованиями романтического искусства история дается в поэме фрагментарно, о прошлом героя упоминается вскользь:

Он средь людей тягчайшую из школ

Путь разочарования прошел.

Прошлое корсара, как и его будущее, окружено ореолом тайны. Автор сообщает, что герой, имевший высокие идеалы, разочаровался в них, столкнувшись с жестоким миром. Байрон указывает морально-психологические причины, заставившие Конрада покинуть цивилизованное общество и стать на путь преступления, он подчеркивает необычность натуры вождя пиратов. В юности герой обладал особой чуткостью к обману, изменам, лицемерию, глубоким умом. В то же время его отличали глубина чувств, порывистость, искренность переживаний, что привело в конечном счете к разочарованию в людях, презрению к ним. Теперь он предводитель пиратов, мстит всему миру за свое разочарование.

Конрад враждует с турецким пашой Сеидом. Центральный эпизод поэмы — нападение пиратов во главе с Конрадом на Сеида. Корсары сначала побеждают, но из-за благородства предводителя, отдавшего приказ спасать из огня жен паши, Сеиду удается разбить отряд корсаров и взять в плен Конрада, которого ожидает жестокая казнь. Важно, как ведет себя в плену герой: он не страшится смерти, его беспокоит лишь, как примет эту весть Медора.

Байрон словно вырывает фрагмент из жизни героя. При всей напряженности изображаемых событий, внимание сосредоточено на внутреннем мире Конрада, на его особых отношениях с миром внешним.

Автор сообщает, что его герой посчитал источником зла саму добродетель. Разочаровавшись в идеалах и в людях, он не верит даже в возможность честности и добродетели, что приводит его к разрыву со всем миром. Конрад похож на Чайльд-Гарольда своим неприятием мира, замкнутостью, гордым одиночеством. Но в отличие от пассивного Гарольда, Конрад обращается к действию. Разбой, его война с восточным деспотом Сеидом являются выражением протеста против несовершенного мира. Однако ненависть ко всем людям сочетается у Конрада с любовью к одной-единственной женщине — нежной и кроткой Медоре. При этом любовь к Медоре и ненависть ко всей вселенной у Конрада взаимосвязаны. Он говорит Медоре: “Любовь к тебе есть ненависть к другим”. Возлюбленная для него — воплощение всего прекрасного, подлинного добра и благородства, в ней Конрад находит то, что утратил в себе, она воплощение идеала, и если он примет порочный мир, то неизбежно отвергнет Медору.

Наличие в душе героя двух чувств — любви и ненависти —свидетельство его исключительности, которая проявляется также в том, что в душе Конрада идет постоянная внутренняя борьба, ему присуще вечное волнение, беспрерывная работа души. Характерно начало поэмы: на пиратском острове разбойники пируют после удачного похода. Лишь Конрад не присутствует на празднике: он ищет уединения среди скал, где погружается в мучительные раздумья.

Байрон использовал в поэме прием контраста, который помогает создать образ исключительной личности: Конрад резко противопоставлен всем героям поэмы — подлому и трусливому Сеиду, непосредственному окружению, членам его шайки, на которых герой смотрит как на средство отомстить миру. Он противопоставлен другим пиратам как своего рода существо высшего порядка, носитель разума и мысли, огромной силы воли. Важно, что герой пользуется безмерным авторитетом, его боятся не только враги, но и разбойники:

Самим нам страшно, знаешь, как он лют,

Когда внезапно мысль его спугнут.

Конрад не интересуется добычей, он равнодушен к богатству; питается вожак, как аскет, кореньями, дикими плодами, сырой водой. Цель его набегов не обогащение, а месть несовершенному миру. И все окружение Конрада чувствует его превосходство, покоряясь ему, подчиняясь его властному слову, даже одному взгляду.

В поэме Байрон прославляет индивидуализм. Справедливо упрекая общество в несовершенстве, поэт делает ставку на бунтаря-одиночку, на исключительную личность, которой предоставляет право распоряжаться судьбой слепой и темной толпы. Стремясь возвеличить героя, Байрон наделяет его исключительной внешностью, которая изображается типично романтическими средствами:

Он загорел, но тем бледней чело,

Что в черноту густых кудрей ушло;

Порой, непроизвольно дрогнув, рот

Изобличал таимых дум полет,

Но ровный голос и бесстрастный вид

Скрывают все, что он в себе хранит.

Кто б мог без страха на него смотреть?

Его лицо морщин покрыла сеть,

Как будто он таил в душе своей

Горение неведомых страстей.

Единой вспышкой глаз

Он любопытство пресекал тотчас:

Едва ли кто, коль глянет он в упор,

Мог вынести его пытливый взор.

Автор не дает конкретных деталей внешности героя, отмечая лишь традиционные для романтического героя “черные кудри” и “бледное чело”. Внимание фиксируется на том впечатлении, которое производит пират на окружающих, и на его особом взгляде.

Дополняет характеристику героя “дьявольская усмешка на устах”, внушающая страх. Байрон сравнивает Конрада с монахом, змеей. Важен в поэме драматический элемент: персонажи и сам Конрад раскрывают себя в длинных монологах. Их речь лишена индивидуальности: все герои и автор выражаются единым возвышенным языком, отличающимся повышенной экспрессивностью. Присутствует в поэме и лирический герой, выражающий чувства автора: в начале третьей песни поэмы звучит тема античной Греции, прекрасной Эллады, красотой которой очарован лирический субъект.

Поэма произвела огромное впечатление на современников: их поразила история загубленных человеческих возможностей в современном обществе. Можно наблюдать своеобразную эволюцию байроновского героя: Чайльд-Гарольд пассивен, герой “Восточных поэм” — бунтарь, активная личность.

“Восточные поэмы” Байрона имеют много общего с “Южными поэмами” А. С. Пушкина. Этой проблеме посвящена большая литература, прежде всего работы В. М. Жирмунского, автора книги “Пушкин и Байрон”. Сопоставление “Кавказского пленника”, “Цыган”, “Братьев-разбойников” с поэмой Байрона “Корсар” позволяет понять не только Байрона, но и русского классика. В “Цыганах” изображена сходная с “Корсаром” ситуация: Алеко покидает цивилизованное общество, разочаровавшись в нем, отвергнув пороки своих сограждан, которые “любви стыдятся”, “мысли гонят”, поклоняются ложным, жестоким законам и “просят денег да цепей”. Однако в трактовке героев есть существенное отличие: Байрон идеализирует героя-индивидуалиста — Пушкин на примере судьбы Алеко показывает гибельность эгоизма и индивидуализма, в уста старого Цыгана он вкладывает оценку героя: “Ты для себя лишь хочешь воли”. Пушкин хорошо понял, в чем состоит уязвимость позиции Байрона, охарактеризовав его достаточно сурово, но справедливо: “Лорд Байрон прихотью удачной возвел в унылый романтизм и безнадежный эгоизм”.

Разные позиции поэтов объясняются не только различием их творческих индивидуальностей, но и разными историческими условиями их жизни. Пушкин создавал свои “Южные поэмы” в атмосфере подъема общественной мысли, связанного с движением декабристов. Байрон, наоборот, творил в период реставрации Бурбонов во Франции, в период жестокого разочарования в результатах французской революции. Этим объясняется преобладание скорбных мотивов в творчестве английского романтика, культ исключительной личности, в душе которой сконцентрировались разочарование, тоска, мучительные страсти целого поколения, утратившего свои лучшие надежды. Однако расширение кругозора Байрона, особенно после отъезда из Англии, привело его к определенному пересмотру взглядов, к попыткам выявить несостоятельность индивидуализма.
© Елена Исаева

Джордж Гордон лорд Байрон (1788-1824 гг.) был в первой четверти XIX века "властителем дум", живым олицетворением романтизма. Он как никто другой воплотил романтический идеал полного слияния биографии и творчества, когда художник живет по тем же законам, по которым живут его герои, а события его жизни немедленно превращаются в материал его произведений. "Байроническая легенда" жива по сей день, и в ней важно отделить миф от фактов.

Байрон родился в аристократической семье, в десять лет унаследовал титул лорда и фамильное поместье на севере Англии, получил образование в привилегированных учебных заведениях — в школе Хэрроу и университете Кембриджа. Он готовился к карьере государственного деятеля и долгое время не относился к поэзии как к главному делу своей жизни. Несмотря на принадлежность к правящей верхушке, он был бунтарем по натуре, и вся его жизнь была вызовом принятым в обществе условностям. Он считал английское общество косным и лицемерным, не желал идти ни на какие уступки общественному мнению и после недолгого периода славы на родине (1812-1816 гг.) навсегда покинул Англию, поселившись в Италии. Жизнь его завершилась в Греции, где он принимал участие в национально-освободительной борьбе греков против турок.

Поэтическое наследие Байрона велико и разнообразно. Признание пришло к нему с публикацией поэмы "Паломничество Чайльд-Гарольда" (1812 г.), где он вывел первого романтического героя в английской литературе и создал жанр романтической лиро-эпической поэмы. Ее формы разрабатывались в цикле "Восточных поэм" (1813-1816 гг.), где романтизм достигает классических форм. С переездом в Италию его творчество обогащается в жанровом отношении (драма "Манфред", мистерия "Каин", поэмы "Беппо", "Мазепа"). Главный труд последних лет жизни Байрона остался незавершенным — это роман в стихах "Дон Жуан".

Образцом байроновского романтизма может служить поэма "Корсар" (1814 г.) из цикла "Восточные поэмы". Во всех шести поэмах цикла Байрон опирается на впечатления о своем южном путешествии, которое он предпринял по странам Средиземноморья в 1809-1811 годах. Впервые картины южной природы он представил читателю в "Паломничестве Чайльд-Гарольда", и это было одной из составляющих успеха этой поэмы; публика ждала от молодого поэта новых экзотических пейзажей, и в "Корсаре" Байрон развивает ориенталистские мотивы, столь свойственные романтизму в целом. Восток в романтическом искусстве противопоставляется европейской цивилизации как мир свободных, естественных страстей, разыгрывающихся на фоне прекрасной, благодатной природы. Но у Байрона Восток — больше, чем условный романтический фон: действие в "Корсаре" разворачивается на островах греческого архипелага и в береговой Греции, находящейся под властью турок (Сеид-паша в поэме), и маршруты пиратских набегов главного героя Конрада топографически точны, могут быть прослежены по карте, а в описаниях Греции в начале третьей песни поэмы Байрон прямо опирается на собственные впечатления четырехлетней давности. Таким образом, за романтическим пейзажем поэмы проступают картины природы и нравов, взятые из жизни; Байрон часто давал в своих поэмах точное воспроизведение исторической и этнографической среды.

В основе "Корсара", как и во всех остальных "Восточных поэмах", — конфликт героя с миром; сюжет сведен к одной драматической ситуации — борьбе за любовь.

Герой "Корсара" — предводитель пиратов Конрад, его возлюбленная — кроткая Медора. Действие в поэме начинается с получения на пиратском острове некоей вести, которая заставляет Конрада проститься с Медорой и отдать приказ срочно поднять паруса. Куда направляются пираты и каков план Конрада, становится ясно из второй песни поэмы. Предводитель пиратов решает упредить удар своего давнего врага Сеид-паши и в обличье дервиша-паломника пробирается на пир во дворце паши. Он должен нанести удар по врагу в его доме, тогда как его пираты подожгут флот Сеид-паши накануне выхода в море, но пожар в бухте начинается раньше, чем было условлено, разгорается жаркий бой, в котором Конрад спасает из горящего сераля любимую жену Сеид-паши, Гюльнар. Но военное счастье переменчиво, и вот уже пираты спасаются бегством, а Конрад захвачен в плен и брошен в темницу. В третьей песни поэмы Сеид-паша медлит с казнью Конрада, выдумывая ему самую мучительную смерть. Тем временем Гюльнар, благодарная Конраду и влюбившаяся в него, предлагает устроить ему побег. Сначала Конрад отвергает ее предложение: он не хочет быть обязанным свободой женщине, на чью любовь он не может ответить, потому что любит только Медору. Но когда Гюльнар вновь пробирается в его темницу, он видит на ее лбу кровавое пятно — она сама убила Сеид-пашу, и вместе они всходят на корабль, направляющийся на пиратский остров. По возвращении Конрад узнает о смерти Медоры. Возлюбленная не перенесла известия о его плене, и, потеряв с ней смысл жизни, Конрад исчезает:

Напрасно все — день катится за днем, Конрада нет, и нет вестей о нем, И нет нигде судьбы его следа: Погиб ли он иль скрылся навсегда? Пираты плакали по нем одни... Медоре камень возвели они. Конраду памятник не водружен: Кто знает, может быть, не умер он — Корсар, чье имя воскрешает вновь Тьму преступлений и одну любовь.

Как и во всех "Восточных поэмах", Конрад - бунтарь-одиночка, исповедующий крайний индивидуализм. Байрон не показывает его прошлого, в поэме сказано лишь, что его врожденные достоинства были так высоки, что свет испытывал к нему зависть и обрушил на него клевету:

Был чист, пока не начал он свои С людьми и Вседержителем бои; Был мудр, но свет считал его тупым И портил обучением своим; Был слишком горд, чтоб жизнь влачить, смирясь, И слишком тверд, чтоб пасть пред сильным в грязь. Внушая страх, оболган с юных лет, Стал другом Злобе, а Смиренью — нет, Зов гнева счел призывом Божества Мстить большинству за козни меньшинства.

Конрад — натура сильная, мужественная, он правит пиратами железной рукой, его все уважают за беспримерную отвагу и удачливость в делах и боятся:

Вокруг, на всех морях, Одно лишь имя в душах сеет страх; Он скуп на речи — знает лишь приказ, Рука тверда, остер и зорок глаз; Он их пирам веселья не дарит, Но вне упреков счастья фаворит.

Первое появление Конрада в поэме типично для романтического героя. Он стоит на вершине скалы, опершись на меч, глядя на волны, и само его положение в пространстве в этот момент — он выше остальных, к нему вверх поднимаются пираты с донесением, — это пространственное решение сцены подчеркивает исключительность героя. Та же идея исключительности проводится в портрете Конрада (девятая строфа первой песни). Это подробный портрет, основанный на сочетании противоположностей, где каждая внешняя черта становится выражением свойств характера героя. Байрон создает столь яркий портрет романтического героя, что отдельные его черты навсегда войдут в характерный облик романтического литературного персонажа:

Щека в загаре, белое чело, Волна кудрей — как ворона крыло; Изгиб губы невольно выдает Высокомерной мысли тайный ход; Хоть голос тих, а облик прям и смел, В нем что-то есть, что скрыть бы он хотел. Лица увидев резкие черты, Ты и пленишься, и смутишься ты. Как будто в нем, в душе, где мрак застыл, Кипит работа страшных, смутных сил.

Презрение к людям, жестокость, привычка к насилию не окончательно иссушили душу Конрада. Впервые в истории мировой литературы, создавая своего романтического героя, Байрон оправдывает в нем поступки и чувства, далекие от христианского идеала, и происходит подмена моральных ценностей — преступника Конрада, который не задумываясь проливает человеческую кровь, автор наделяет неотразимым обаянием. Единственное чувство, связывающее героя с человечеством, последняя живая струна в его душе, которой он поэтому так дорожит, — любовь.

В любви полнее всего раскрывается характер романтического героя; любовь в романтизме — бескомпромиссная страсть, высшая ценность жизни, поэтому романтический герой борется за любовь с любыми враждебными силами. В основе сюжета во всех "Восточных поэмах" тот эпизод жизни героя, где он вступает в последнюю, роковую схватку за любовь. С любимой героя "Восточных поэм" разлучает только смерть, как Конрада с Медорой. Оба женских образа поэмы - кроткая Медора, которая вся сама преданность и обожание, и пылкая, способная ради любви пойти на преступление Гюльнар — контрастно противопоставлены друг другу.

Как и в других байроновских поэмах, главным способом создания характера героя становится действие. Конрад — натура активная, его идеал — анархическая личная свобода, и сюжет поэмы отличается повышенным драматизмом. Перед читателем проходит череда пестрых, эффектных сцен, противопоставленных друг другу по принципу контраста: славящая морской простор и волю песня пиратов открывает поэму, ей противоположна грустная песня одинокой Медоры; картина пира в роскошном дворце Сеид-паши сменяется картиной кровавого боя; уныние Конрада в темнице во время ночного посещения Гюльнар и бодрая свежесть моря во время их бегства. Поэма поражает богатством настроений и красок.

К Конраду и к прочим героям "Восточных поэм" вполне применимы слова В.Г. Белинского, сказанные им о самом поэте: "Это личность человеческая, возмутившаяся против общего и, в гордом восстании своем, опершаяся на самого себя". О том же крайнем индивидуализме героев Байрона говорит и А.С. Пушкин:

Лорд Байрон прихотью удачной Облек в унылый романтизм И безнадежный эгоизм…

И хотя "Кавказский пленник" Пушкина содержит немало элементов, прямо заимствованных у Байрона, Пушкин не возвеличивает, а осуждает индивидуализм романтического героя.

Таким образом, "Корсар" — лиро-эпическая поэма, в которой сплавлены воедино лирическое начало в изображении центрального героя и эпическое, повествовательное начало, которое проявляется в насыщенности и разнообразии действия. Конрад — герой, представляющий самый чистый образец романтического мироощущения во всем творчестве Байрона, и поэтика "Корсара" — характернейший пример построения романтической поэмы. За основу сюжета взят кульминационный эпизод из жизни героя, решающий его судьбу; ни его прошлое, ни дальнейшее развитие его жизни не описываются, и уже в этом смысле поэма фрагментарна. Кроме того, сюжет выстраивается как цепочка ярких картин-фрагментов, причинно-следственные связи между которыми не всегда четко проговорены в поэме, и фрагментарность становится структурообразующим принципом романтической поэмы. Герой взят в момент высшего напряжения жизненных сил, в исключительных даже для его разбойничьей жизни обстоятельствах. В такие моменты характер человека раскрывается до конца, и демонический, сумрачный, величавый характер Конрада создается в поэме с помощью разнообразных художественных средств: портрета, авторских характеристик, отношения к нему любящих его женщин, но главным образом через описание его поступков. Один из лейтмотивных образов поэмы — столь характерный для всей поэзии Байрона образ моря; вольная морская стихия становится у него символом свободы. В пиратской песне, открывающей поэму, есть такие слова:

Средь ликованья темно-синих вод Безбрежна мысль, свободен душ полет Над пенной, бесконечною волной — Вот царство наше, вот наш дом родной!

Лирическая стихия, пронизывающая поэму, ярче всего раскрывается в сквозном образе моря.

«Гяур», «Корсар», «Манфред», «Каин» Дж Байрона. Эволюция романтического героя-бунтаря. Особенности романтической образности. Творчество Д.Г. Байрона отразило сложную и переломную эпоху в истории Европы, наступившую после французской революции. Будучи сыном своего века, Байрон как личность впитал в себя противоречивые устремления послереволюционной поры, характеризовавшиеся нестабильными общественными отношениями. Многое в личности поэта объясняется не столько природными врожденными качествами, унаследованными от аристократических предков, его высоким положением английского пэра, сколько общественными катаклизмами, не совершенностью устанавливающихся повсеместно в Европе буржуазных отношений.

Поэмы «Гяур», 1813; «Корсар», 1814 –цикла «Восточные поэмы», а также «Манфред» и «Каин» объединяет наличие в них бунтаря-индивидуалиста, отвергающего все правопорядки собственнического общества. Это типичный романтический герой, его характеризуют исключительность личной судьбы, сильные страсти, несгибаемая воля, трагическая любовь. Индивидуалистическая и анархическая свобода является его идеалом. Этих героев лучше всего охарактеризовать словами Белинского, сказанными им о самом Байроне: «Это личность человеческая, возмутившаяся против общего и, в гордом восстании своем, опершаяся на самое себя». Восхваление индивидуалистического бунтарства было выражением духовной драмы Байрона, причину которой следует искать в самой эпохе, породившей культ индивидуализма.

“Корсар” - лиро-эпическая поэма Байрона, в которой сплавлены воедино лирическое начало в изображении центрального героя и эпическое, повествовательное начало, которое проявляется в насыщенности и разнообразии действия. Конрад - герой, представляющий самый чистый образец романтического мироощущения во всем творчестве Байрона, и поэтика “Корсара” - характернейший пример построения романтической поэмы. За основу сюжета взят кульминационный эпизод из жизни героя, решающий его судьбу; ни его прошлое, ни дальнейшее развитие его жизни не описываются, и уже в этом смысле поэма фрагментарна. Кроме того, сюжет выстраивается как цепочка ярких картин-фрагментов, причинно-следственные связи между которыми не всегда четко проговорены в поэме, и фрагментарность становится структурообразующим принципом романтической поэмы. Герой взят в момент высшего напряжения жизненных сил, в исключительных даже для его разбойничьей жизни обстоятельствах. В такие моменты характер человека раскрывается до конца, и демонический, сумрачный, величавый характер Конрада создается в поэме с помощью разнообразных художественных средств: портрета, авторских характеристик, отношения к нему любящих его женщин, но главным образом через описание его поступков. Один из лейтмотивных образов поэмы - столь характерный для всей поэзии Байрона образ моря; вольная морская стихия становится у него символом свободы. Сюжет поэмы «Гяур» (1813) сводится к следующему: Гяур на смертном одре исповедуется монаху. Его бессвязный рассказ - это бред умирающего, какие-то обрывки фраз. Лишь с большим трудом можно уловить ход его мыслей. Гяур страстно любил Лейлу, она отвечала ему взаимностью и влюбленные были счастливы. Но ревнивый и коварный муж Лейлы Гассан выследил ее и злодейски убил. Гяур отомстил тирану и палачу Лейлы. Гяур терзается мыслью о том, что его «богатые чувства» попусту растрачены. В его монологе звучит обвинение обществу, которое унизило его, сделало несчастным отщепенцем. Герой поэмы «Корсар» является вождем пиратов - бесстрашных людей, отвергающих деспотические законы общества, в котором они вынуждены жить и которому предпочитают вольную жизнь на необитаемом острове. Корсар, их смелый предводитель,- такой же бунтарь, как и Гяур. На острове пиратов все подчиняются ему и боятся его. Он суров и властен. Враги трепещут при одном упоминании его имени. Но он одинок, у него нет друзей, роковая тайна тяготеет над ним, никто не знает ничего о его прошлом. Лишь по двум-трем намекам, брошенным вскользь, можно заключить, что и Конрад в юности, подобно другим героям «восточных поэм», страстно «жаждал творить добро»:

Он для добра был сотворен, но зло

К себе, его коверкая, влекло... (Пер. Ю. Петрова)

Как и в судьбе Гяура, любовь играет в жизни Конрада роковую роль. Полюбив Медору, он навсегда сохраняет верность ей одной. Со смертью Медоры смысл жизни для Конрада утрачен, он таинственно исчезает. Герой «Корсара» все время погружен в свой внутренний мир, он любуется своими страданиями, своей гордостью и ревниво оберегает свое одиночество. В этом сказывается индивидуализм героя, как бы стоящего над другими людьми, которых он презирает за ничтожество и слабость духа. Так, он не в состоянии оценить жертвенной любви красавицы Гюльнары, спасшей его с риском для жизни из темницы. Образ Гюльнары тоже овеян мрачной романтикой.

Узнав истинную любовь, она уже не может мириться с постылой жизнью наложницы и рабы Сеида; ее бунт активен; она убивает своего тирана Сеида и навсегда отказывается от родины, куда больше ей нет возврата. Поэма «Корсар» - шедевр английской поэзии. Страстная сила романтической мечты сочетается в ней с сравнительной простотой художественной разработки темы; героическая энергия стиха в «Корсаре» совмещается с тончайшей его музыкальностью; поэтичность пейзажей - с глубиной в обрисовке психологии героя. В этих поэмах Байрон продолжал развивать жанр романтической поэмы. Использовав для большинства своих поэм английский рифмованный пятистопный стих, Байрон насытил его новыми стилистическими приемами, позволяющими ему добиться наибольшей выразительности для изображения действия, настроений героя, описаний природы, оттенков душевных переживаний людей. Он свободно обращается к читателю с вопросами, широко применяет восклицательные предложения, строит свои сюжеты не в строгом логическом порядке (как это было принято у поэтов-классицистов), а в соответствии с характером и настроением героя. Следует также отметить и эволюцию героя Байрона: если Чайльд Гарольд - первый романтический персонаж английского поэта - не идет дальше пассивного протеста против мира несправедливости и зла, то для бунтарей его поэм весь смысл жизни заключается в действии, в борьбе. На несправедливости, совершаемые «беззаконным законом» «цивилизованного» общества, они отвечают бесстрашным противоборством, однако бесперспективность их одинокой борьбы порождает их «гордое и яростное отчаяние».

Художественное своеобразие лирики («Душа моя мрачна», «Еврейские мелодия», «Прометей»). В формировании художественного метода Байрона «восточные поэмы» наряду с «Чайльд Гарольдом» сыграли решающую роль. Воспринятые современниками как великое поэтическое открытие, они заложили основы байронизма во всех его жанровых разновидностях, в первую очередь - чисто лирической. Разумеется, богатая область байроновской лирики хронологически связана не с отдельными периодами деятельности поэта, а со всем его творческим путем. Однако ее основные художественные принципы выра­батывались параллельно с поэмами 1812-1815 годов и их внутренняя связь неоспорима. Несмотря на то что по характеру своего непосредственного содержания лирическое наследие Байрона может быть разделено на две группы: интимно-психологическую и героически мятежную, по сути дела оно представляет единое целое. Его разные тематические аспекты связаны общностью лирического «я». Хотя лирический герой поэзии Байрона эволюционировал вместе со своим автором, основные черты его духовного облика: мировая скорбь, бунтарская непримиримость, пламенные страсти и свободолюбивые устремления - оставались неизменными. Богатство и разнообразие этих психологических оттенков определяет звучность того резонанса, который был вызван лирикой Байрона и не умолкал на протяжении всего XIX века, вызывая ответные отклики в мировой поэзии. Каждый из европейских поэтов-поклонников и преемников Байрона-находил у него мотивы, созвучные его собственным мыслям и чувствам, и, пользуясь байроновскими стихами как формой самовыражения, одновременно воспроизводил и английского поэта и самого себя. Так, яркое представление о характере психологической лирики Байрона русским читателям дает его стихотворение «Душа моя мрачна...», ставшее достоянием русской поэзии благодаря переводу М. Ю. Лермонтова, восприятию которого особенно близки настроения, воплощенные в этом образце лирического творчества английского поэта. Навеянное библейским сказанием (объятый безумием царь Саул призывает к себе юного певца Давида, дабы он развеял тоску своего владыки), это стихотворение с огромной трагической силой воспроизводит состояние глубокой, мрачной, суровой души, истерзанной некоей таинственной скорбью. Впечатление бездонной глубины этой души и не­выносимой тяжести давящей ее печали усиливается благодаря поэтической структуре стихотворения. Его основная тема, заданная уже в первой строке («Душа моя мрачна»), раскрывается по принципу возрастающего драматизма, который достигает своей кульминации в последних двух строфах:

Пусть будет песнь твоя дика. Как мой венец,

Мне тягостны веселья звуки!

Иль разорвется грудь от муки.

Страданьями была упитана она,

Томилась долго и безмолвно;

Как кубок смерти, яда полный.

Исповедальный, глубоко личный характер этого своеобразного лирического монолога, лишь формально связанного с Библией (единственное слово «венец», восходящее к библейскому первоисточнику, принадлежит М. Ю. Лермонтову и отсутствует в оригинале), присущ и политической лирике Байрона. Ее отличительной особенностью является слияние интимных, личных эмоций с гражданскими чувствами поэта.

«Душа моя мрачна».

Душа моя мрачна. Скорей, певец, скорей!

Вот арфа золотая:

Пускай персты твои, промчавшися по ней,

Пробудят в струнах звуки рая.

И если не навек надежды рок унес,

Они в груди моей проснутся,

И если есть в очах застывших капля слез -

Они растают и прольются.

Пусть будет песнь твоя дика. - Как мой венец,

Мне тягостны веселья звуки!

Я говорю тебе: я слез хочу, певец,

Иль разорвется грудь от муки.

Страданьями была упитана она,

Томилась долго и безмолвно;

И грозный час настал - теперь она полна,

Как кубок смерти, яда полный.

«My soul is dark».

My soul is dark-Oh! quickly string

The harp I yet can brook to hear;

And let thy gentle fingers fling

Its melting murmurs o"er mine ear.-

If in this heart a hope be dear,

That sound shall charm it forth again-

If in these eyes there lurk a tear,

"Twill flow-and cease to burn my brain-

But bid the strain be wild and deep,

Nor let thy notes of joy be first-

I tell thee-Minstrel! I must weep,

Or else this heavy heart will burst-

For it hath been by sorrow nurst,

And ached in sleepless silence long-

And now "tis doom"d to know the worst,

And break at once-or yield to song.

«Прометей».

Титан! На наш земной удел,

На нашу скорбную юдоль,

На человеческую боль

Ты без презрения глядел;

Но что в награду получил?

Страданье, напряженье сил

Да коршуна, что без конца

Терзает печень гордеца,

Скалу, цепей печальный звук,

Удушливое бремя мук

Да стон, что в сердце погребен,

Тобой подавленный, затих,

Чтобы о горестях твоих

Богам не смог поведать он.

Титан! Ты знал, что значит бой

Отваги с мукой... ты силен,

Ты пытками не устрашен,

Но скован яростной судьбой.

Всесильный Рок - глухой тиран,

Вселенской злобой обуян,

Творя на радость небесам

То, что разрушить может сам,

Тебя от смерти отрешил,

Бессмертья даром наделил.

Ты принял горький дар, как честь,

И Громовержец от тебя

Добиться лишь угрозы смог;

Так был наказан гордый бог!

Свои страданья возлюбя,

Ты не хотел ему прочесть

Его судьбу - но приговор

Открыл ему твой гордый взор.

И он постиг твое безмолвье,

И задрожали стрелы молний...

Ты добр - в том твой небесный грех

Иль преступленье: ты хотел

Несчастьям положить предел,

Чтоб разум осчастливил всех!

Разрушил Рок твои мечты,

Но в том, что не смирился ты, -

Пример для всех людских сердец;

В том, чем была твоя свобода,

Сокрыт величья образец

Для человеческого рода!

Ты символ силы, полубог,

Ты озарил для смертных путь, -

Жизнь человека - светлый ток,

Бегущий, отметая путь,

Отчасти может человек

Своих часов предвидеть бег:

Бесцельное существованье,

Сопротивленье, прозябанье...

Но не изменится душа,

Бессмертной твердостью дыша,

И чувство, что умеет вдруг

В глубинах самых горьких мук

Себе награду обретать,

Торжествовать и презирать,

И Смерть в Победу обращать.

Titan! to whose immortal eyes

The sufferings of mortality,

Seen in their sad reality,

Were not as things that gods despise;

What was thy pity"s recompense?

A silent suffering, and intense;

The rock, the vulture, and the chain,

All that the proud can feel of pain,

The agony they do not show,

The suffocating sense of woe,

Which speaks but in its loneliness,

And then is jealous lest the sky

Should have a listener, nor will sigh

Until its voice is echoless.

Titan! to thee the strife was given

Between the suffering and the will,

Which torture where they cannot kill;

And the inexorable Heaven,

And the deaf tyranny of Fate,

The ruling principle of Hate,

Which for its pleasure doth create

The things it may annihilate,

Refus"d thee even the boon to die:

The wretched gift Eternity

Was thine-and thou hast borne it well.

All that the Thunderer wrung from thee

Was but the menace which flung back

On him the torments of thy rack;

The fate thou didst so well foresee,

But would not to appease him tell;

And in thy Silence was his Sentence,

And in his Soul a vain repentance,

And evil dread so ill dissembled,

That in his hand the lightnings trembled.

Thy Godlike crime was to be kind,

To render with thy precepts less

The sum of human wretchedness,

And strengthen Man with his own mind;

But baffled as thou wert from high,

Still in thy patient energy,

In the endurance, and repulse

Of thine impenetrable Spirit,

Which Earth and Heaven could not convulse,

A mighty lesson we inherit:

Thou art a symbol and a sign

To Mortals of their fate and force;

Like thee, Man is in part divine,

A troubled stream from a pure source;

And Man in portions can foresee

His own funereal destiny;

His wretchedness, and his resistance,

And his sad unallied existence:

To which his Spirit may oppose

Itself-and equal to all woes,

And a firm will, and a deep sense,

Which even in torture can descry

Its own concenter"d recompense,

Triumphant where it dares defy,