Прошлое и настоящее в пьесе на дне. "На дне": анализ пьесы, образы героев, постановки

«На дне» — сцены М. Горького. Пьеса написана в 1902 г. Первая публикация: издательство Мархлевского (Мюнхен) без указания года, под названием «На дне жизни» (в продажу поступила в конце декабря 1902 г.). Окончательное название «На дне» впервые появилось на афишах Московского Художественного театра. Публикуя пьесу, Горький не дал ей никакого жанрового определения. На афише МХТ жанр был обозначен как «сцены».

Пьеса отличается нетрадиционной, повышенной «идеологичностью», которая стала источником страстного драматизма. «Дно», выступая в различных значениях этого слова (социального низа, «глубины души», глубины понятий и нравственного падения), представлено в ней как экспериментальное пространство, в котором рассматривается человек «как он есть». Действующие лица заново пересматривают отношения «правды» и «лжи» применительно к человеку, смыслу жизни и смерти, вере и религии. Парадокс философской драмы Горького заключается в том, что о «последних» вопросах бытия рассуждают исторгнутые из общества подонки — в буквальном смысле слова. Освобожденные от «социальных одежд», иллюзий и критериев, они являются на сцену в своей сущностной наготе («Здесь господ нету... все слиняло, один голый человек остался»), являются, чтобы сказать обществу свое «нет».

Доморощенные ницшеанцы, горьковские ночлежники выступают подлинными отрицателями всех ценностей, идей и представлений, признаваемых обществом. В связи с этим Л.Н. Толстой отозвался об обитателях горьковской ночлежки как о «вселенском соборе умников». В.И. Немирович-Данченко писал о фигурах, дразнящих «презрением к вашей чистоплотности, <...> свободным и смелым разрешением всех ваших «проклятых вопросов». К.С. Станиславского восхищала в пьесе «атмосфера романтики и своеобразной дикой красоты».

В пьесе «На дне» Горький децентрализовал интригу и отказался от главного героя, найдя новое единство, объединяющее пестроту характеров, лиц, типажей. В основу сценического характера автор положил жизненную философию героя, его основную мировоззренческую установку. Перемещая центр действия от одного «минутного героя» (И.Ф. Анненский) к другому, Горький придал пьесе «На дне» не столько сюжетное, сколько идейное единство. Нерв драмы — в обнажении позиций действующих лиц, яростно защищающих свое понимание жизни. «Я» героя раскрывается как соответствие поведения — убеждению, страстно отстаиваемого в диалогах. Заряд защиты своего «я» таков, что любой спор способен вылиться в скандал, драку, поножовщину. «Равенство в нищете» подвигает героев на отстаивание собственной индивидуальной неповторимости, непохожести на остальных.

Спившийся Актер не устает подчеркивать, что у него «весь организм отравлен алкоголем» и при всяком удобном случае напоминает о своем актерском прошлом. Проститутка Настя яростно защищает свое право на «роковую любовь», вычитанную из бульварных романов. Барон, ставший ее сутенером, не прочь вспомнить о «каретах с гербами» и «кофе со сливками» по утрам. Бывший скорняк Бубнов последовательно и упрямо утверждает, что «снаружи как себя ни раскрашивай, все сотрется...», и готов презирать любого, кто мыслит иначе. Сапожник Алешка не желает, чтобы им командовали и в свои двадцать лет бьется в пьяной истерике: «...ничего не желаю! <...> На, ешь меня! А я — ничего не хочу!» Бесперспективность существования — мета «дна», отмечающая эту разнородную массу людей общностью судьбы. С особенной силой она выявляется в судьбах умирающей Анны и Наташи, которая все «ждет и ждет чего-то», мечтая о человеке, который выведет ее отсюда. Даже хозяин ночлежки Костылев и его жена Василиса («зверь-баба»), околоточный надзиратель Медведев — тоже люди «дна», обладающие весьма относительной властью над его обитателями.

Идеологом свободного «дна» выступает шулер Сатин, с презрением говорящий о всем том, что ценится людьми «приличного общества». Ему «надоели все человеческие слова» — стертые, пустые оболочки с выветрившимся содержанием. Его легкость отношения к жизни вызвана в значительной мере тем, что он бесстрашно пересек линию, разделяющую «да» и «нет», и свободно расположился «по ту сторону» добра и зла. Живописность облика, артистизм натуры, прихотливая изощренность логики, афористичность высказываний говорят о любовном отношении автора к этому образу — источнику всепроникающего антибуржуазного пафоса пьесы.

Взрывает привычную инерцию существования, провоцирует обитателей «дна» на самораскрытие, подталкивает их к действию — Лука, «старец лукавый»,(имя которого парадоксально вызывает в памяти и образ евангелиста Луки и эпитет дьявола — «лукавый»). Мысль о необходимости веры для человека — центральная в образе. Вопрос о действительном соотношении неприкрашенной, «голой» правды и «подрумянивающей» реальность лжи, он подменил проблемой «веры». Обитателей ночлежки Лука активно убеждает верить и действовать в соответствии с тем, во что смог, сумел поверить: Анну — в потустороннюю встречу с добрым и ласковым Богом; Актера — в существование бесплатных лечебниц для алкоголиков; Ваську Пепла — в хорошую, счастливую жизнь в Сибири; Наташу — в «хорошесть» Васьки. Настю он уверяет, что была у нее настоящая любовь, а Сатину советует идти к «бегунам». Свой парадоксальный, полный двусмысленности «символ веры» странник формулирует, отвечая на вопрос Васьки Пепла «Есть ли Бог?»: «Коли веришь, - есть; не веришь, нет... Во что веришь, то и есть...». В мировоззрении Луки вера выступает заменителем «окаянной», нестерпимой правды, которую не всякий человек может выдержать. Отводя вопрос о том, «что есть истина», он предлагает лечить душу — не правдой, а верой, не знанием, а действием. В зашифрованном виде эта мысль высказана им в хитрой сказочке о «праведной земле». Ответом на нее прозвучал монолог Сатина о «гордом человеке», в котором правда предназначается для «свободного человека», а ложь остается религией «рабов и хозяев».

Лука исчез из пьесы—«яко дым от лица огня», как «грешники от лица праведных», — ушел туда, где, по слухам, «веру новую открыли». А цепкие объятия «дна» задушили многих из тех, кого он так горячо убеждал «верить»: пропали Наташа, Васька Пепел, потерял надежду выбраться Клещ, повесился Актер. Люди «дна», свободные ото всего — от Бога, от других людей, от общества в целом, от собственного прошлого и от мысли о будущем — вольны «пропадать» и дальше. «Дно» — это не то, что жизнь сделала с людьми; «дно» — это то, что люди сделали (и продолжают делать) с собой и друг с другом — последний горький вывод драмы.

Премьера пьесы состоялась 18 декабря 1902 г. в Московском Художественном театре. Постановка К.С. Станиславского и В.И. Немировича-Данченко. В главных ролях: Сатин — Станиславский, Лука — И.М. Москвин, Настя — О.Л. Книппер, Барон — В.И. Качалов, Наташа — М.Ф. Андреева. В январе 1904 г. пьеса была удостоена Грибоедовской премии, высшей для драматургов награды. Спектакль МХАТ не сходил со сцены более полувека, пережив три революции и две мировые войны. Наиболее значительные другие постановки: М. Рейнгардта (1903 г., «Малый театр», Берлин); Люнье-По (1905 г., «Творчество», Париж); Г.Б. Волчек (1970 г., «Современник», Москва); Р. Оссейна (1971 г., Драматический театр, Реймс); А.В. Эфроса (1984 г., Театр на Таганке, Москва); Г.А. Товстоногова (1987, БДТ имени М.Горького, Ленинград).


Посвящаю Константину Петровичу Пятницкому

М. Горький


Действующие лица:
Михаил Иванов Костылев , 54 лет, содержатель ночлежки. Василиса Карповна , его жена, 26 лет. Наташа , ее сестра, 20 лет. Медведев , их дядя, полицейский, 50 лет. Васька Пепел , 28 лет. Клещ Андрей Митрич , слесарь, 40 лет. Анна , его жена, 30 лет. Настя , девица, 24 лет. Квашня , торговка пельменями, под 40 лет. Бубнов , картузник, 45 лет. Барон , 33 лет.

Сатин Актер

приблизительно одного возраста: лет под 40.

Лука , странник, 60 лет. Алешка , сапожник, 20 лет.

Кривой зоб Татарин

крючники

Несколько босяков без имен и речей .

Действие первое

Подвал, похожий на пещеру. Потолок — тяжелые, каменные своды, закопченные, с обвалившейся штукатуркой. Свет — от зрителя и, сверху вниз, — из квадратного окна с правой стороны. Правый угол занят отгороженной тонкими переборками комнатой Пепла, около двери в эту комнату — нары Бубнова. В левом углу — большая русская печь; в левой — каменной — стене — дверь в кухню, где живут Квашня, Барон, Настя. Между печью и дверью у стены — широкая кровать, закрытая грязным ситцевым пологом. Везде по стенам — нары. На переднем плане у левой стены — обрубок дерева с тисками и маленькой наковальней, прикрепленными к нему, и другой, пониже первого. На последнем, перед наковальней, сидит Клещ, примеривая ключи к старым замкам. У ног его — две большие связки разных ключей, надетых на кольца из проволоки, исковерканный самовар из жести, молоток, подпилки. Посредине ночлежки — большой стол, две скамьи, табурет, все — некрашеное и грязное. За столом, у самовара, Квашня хозяйничает, Барон жует черный хлеб и Настя , на табурете, читает, облокотясь на стол, растрепанную книжку. На постели, закрытая пологом, кашляет Анна . Бубнов , сидя на нарах, примеряет на болванке для шапок, зажатой в коленях, старые, распоротые брюки, соображая, как нужно кроить. Около него — изодранная картонка из-под шляпы — для козырьков, куски клеенки, тряпье. Сатин только что проснулся, лежит на нарах и — рычит. На печке, невидимый, возится и кашляет Актер .

Начало весны. Утро.

Барон . Дальше! Квашня . Не-ет, говорю, милый, с этим ты от меня поди прочь. Я, говорю, это испытала... и теперь уж — ни за сто печеных раков — под венец не пойду! Бубнов (Сатину). Ты чего хрюкаешь?

Сатин рычит.

Квашня . Чтобы я, — говорю, — свободная женщина, сама себе хозяйка, да кому-нибудь в паспорт вписалась, чтобы я мужчине в крепость себя отдала — нет! Да будь он хоть принц американский, — не подумаю замуж за него идти. Клещ . Врешь! Квашня . Чего-о? Клещ . Врешь! Обвенчаешься с Абрамкой... Барон (выхватив у Насти книжку, читает название). «Роковая любовь»... (Хохочет.) Настя (протягивая руку). Дай... отдай! Ну... не балуй!

Барон смотрит на нее, помахивая книжкой в воздухе.

Квашня (Клещу). Козел ты рыжий! Туда же — врешь! Да как ты смеешь говорить мне такое дерзкое слово? Барон (ударяя книгой по голове Настю). Дура ты, Настька... Настя (отнимает книгу). Дай... Клещ . Велика барыня!.. А с Абрамкой ты обвенчаешься... только того и ждешь... Квашня . Конечно! Еще бы... как же! Ты вон заездил жену-то до полусмерти... Клещ . Молчать, старая собака! Не твое это дело... Квашня . А-а! Не терпишь правды! Барон . Началось! Настька — ты где? Настя (не поднимая головы). А?.. Уйди! Анна (высовывая голову из-за полога). Начался день! Бога ради... не кричите... не ругайтесь вы! Клещ . Заныла! Анна . Каждый божий день... дайте хоть умереть спокойно! Бубнов . Шум — смерти не помеха... Квашня (подходя к Анне). И как ты, мать моя, с таким злыднем жила? Анна . Оставь... отстань... Квашня . Ну-ну! Эх ты... терпеливица!.. Что, не легче в груди-то? Барон . Квашня! На базар пора... Квашня . Идем, сейчас! (Анне.) Хочешь, пельмешков горяченьких дам? Анна . Не надо... спасибо! Зачем мне есть? Квашня . А ты — поешь. Горячее — мягчит. Я тебе в чашку отложу и оставлю... захочешь когда, и покушай! Идем, барин... (Клещу.) У, нечистый дух... (Уходит в кухню.) Анна (кашляя). Господи... Барон (тихонько толкает Настю в затылок). Брось... дуреха! Настя (бормочет). Убирайся... я тебе не мешаю.

Барон, насвистывая, уходит за Квашней.

Сатин (приподнимаясь на нарах). Кто это бил меня вчера? Бубнов . А тебе не все равно?.. Сатин . Положим, так... А за что били? Бубнов . В карты играл? Сатин . Играл... Бубнов . За это и били... Сатин . М-мерзавцы... Актер (высовывая голову с печи). Однажды тебя совсем убьют... до смерти... Сатин . А ты — болван. Актер . Почему? Сатин . Потому что — дважды убить нельзя. Актер (помолчав). Не понимаю... почему — нельзя? Клещ . А ты слезай с печи-то да убирай квартиру... чего нежишься? Актер . Это дело не твое... Клещ . А вот Василиса придет — она тебе покажет, чье дело... Актер . К черту Василису! Сегодня баронова очередь убираться... Барон! Барон (выходя из кухни). Мне некогда убираться... я на базар иду с Квашней. Актер . Это меня не касается... иди хоть на каторгу... а пол мести твоя очередь... я за других не стану работать... Барон . Ну, черт с тобой! Настёнка подметет... Эй, ты, роковая любовь! Очнись! (Отнимает книгу у Насти.) Настя (вставая). Что тебе нужно? Дай сюда! Озорник! А еще — барин... Барон (отдавая книгу). Настя! Подмети пол за меня — ладно? Настя (уходя в кухню). Очень нужно... как же! Квашня (в двери из кухни — Барону). А ты — иди! Уберутся без тебя... Актер! тебя просят, — ты и сделай... не переломишься, чай! Актер . Ну... всегда я... не понимаю... Барон (выносит из кухни на коромысле корзины. В них — корчаги, покрытые тряпками). Сегодня что-то тяжело... Сатин . Стоило тебе родиться бароном... Квашня (Актеру). Ты смотри же, — подмети! (Выходит в сени, пропустив вперед себя Барона.) Актер (слезая с печи). Мне вредно дышать пылью. (С гордостью.) Мой организм отравлен алкоголем... (Задумывается, сидя на нарах.) Сатин . Организм... органон... Анна . Андрей Митрич... Клещ . Что еще? Анна . Там пельмени мне оставила Квашня... возьми поешь. Клещ (подходя к ней). А ты — не будешь? Анна . Не хочу... На что мне есть? Ты — работник... тебе — надо... Клещ . Боишься? Не бойся... может, еще... Анна . Иди, кушай! Тяжело мне... видно, скоро уж... Клещ (отходя). Ничего... может — встанешь... бывает! (Уходит в кухню.) Актер (громко, как бы вдруг проснувшись). Вчера, в лечебнице, доктор сказал мне: ваш, говорит, организм — совершенно отравлен алкоголем... Сатин (улыбаясь). Органон... Актер (настойчиво). Не органон, а ор-га-ни-зм... Сатин . Сикамбр... Актер (машет на него рукой). Э, вздор! Я говорю — серьезно... да. Если организм — отравлен... значит, — мне вредно мести пол... дышать пылью... Сатин . Макробиотика... ха! Бубнов . Ты чего бормочешь? Сатин . Слова... А то еще есть — транс-сцедентальный... Бубнов . Это что? Сатин . Не знаю... забыл... Бубнов . А к чему говоришь? Сатин . Так... Надоели мне, брат, все человеческие слова... все наши слова — надоели! Каждое из них слышал я... наверное, тысячу раз... Актер . В драме «Гамлет» говорится: «Слова, слова, слова!» Хорошая вещь... Я играл в ней могильщика... Клещ (выходя из кухни). Ты с метлой играть скоро будешь? Актер . Не твое дело... (Ударяет себя в грудь рукой.) «Офелия! О... помяни меня в твоих молитвах!..»

За сценой, где-то далеко, — глухой шум, крики, свисток полицейского. Клещ садится за работу и скрипит подпилком.

Сатин . Люблю непонятные, редкие слова... Когда я был мальчишкой... служил на телеграфе... я много читал книг... Бубнов . А ты был и телеграфистом? Сатин . Был... (Усмехаясь.) Есть очень хорошие книги... и множество любопытных слов... Я был образованным человеком... знаешь? Бубнов . Слыхал... сто раз! Ну и был... эка важность!.. Я вот — скорняк был... свое заведение имел... Руки у меня были такие желтые — от краски: меха подкрашивал я, — такие, брат, руки были желтые — по локоть! Я уж думал, что до самой смерти не отмою... так с желтыми руками и помру... А теперь вот они, руки... просто грязные... да! Сатин . Ну и что же? Бубнов . И больше ничего... Сатин . Ты это к чему? Бубнов . Так... для соображения... Выходит — снаружи как себя ни раскрашивай, все сотрется... все сотрется, да! Сатин . А... кости у меня болят! Актер (сидит, обняв руками колени). Образование — чепуха, главное — талант. Я знал артиста... он читал роли по складам, но мог играть героев так, что... театр трещал и шатался от восторга публики... Сатин . Бубнов, дай пятачок! Бубнов . У меня всего две копейки... Актер . Я говорю — талант, вот что нужно герою. А талант — это вера в себя, в свою силу... Сатин . Дай мне пятак, и я поверю, что ты талант, герой, крокодил, частный пристав... Клещ, дай пятак! Клещ . Пошел к черту! Много вас тут... Сатин . Чего ты ругаешься? Ведь у тебя нет ни гроша, я знаю... Анна . Андрей Митрич... Душно мне... трудно... Клещ . Что же я сделаю? Бубнов . Дверь в сени отвори... Клещ . Ладно! Ты сидишь на нарах, а я — на полу... пусти меня на свое место, да и отворяй... а я и без того простужен... Бубнов (спокойно). Мне отворять не надо... твоя жена просит... Клещ (угрюмо). Мало ли кто чего попросил бы... Сатин . Гудит у меня голова... эх! И зачем люди бьют друг друга по башкам? Бубнов . Они не только по башкам, а и по всему прочему телу. (Встает.) Пойти, ниток купить... А хозяев наших чего-то долго не видать сегодня... словно издохли. (Уходит.)

Анна кашляет. Сатин, закинув руки под голову, лежит неподвижно.

Актер (тоскливо осмотревшись вокруг, подходит к Анне). Что? Плохо? Анна . Душно. Актер . Хочешь — в сени выведу? Ну, вставай. (Помогает женщине подняться, накидывает ей на плечи какую-то рухлядь и, поддерживая, ведет в сени.) Ну-ну... твердо! Я — сам больной... отравлен алкоголем... Костылев (в дверях). На прогулку? Ах, и хороша парочка, баран да ярочка... Актер . А ты — посторонись... видишь — больные идут?.. Костылев . Проходи, изволь... (Напевая под нос что-то божественное, подозрительно осматривает ночлежку и склоняет голову налево, как бы прислушиваясь к чему-то в комнате Пепла.)

Клещ ожесточенно звякает ключами и скрипит подпилком, исподлобья следя за хозяином.

Скрипишь?

Клещ . Чего? Костылев . Скрипишь, говорю?

А-а... того... что бишь я хотел спросить? (Быстро и негромко.) Жена не была здесь?

Клещ . Не видал... Костылев (осторожно подвигаясь к двери в комнату Пепла). Сколько ты у меня за два-то рубля в месяц места занимаешь! Кровать... сам сидишь... н-да! На пять целковых места, ей-богу! Надо будет накинуть на тебя полтинничек... Клещ . Ты петлю на меня накинь да задави... Издохнешь скоро, а все о полтинниках думаешь... Костылев . Зачем тебя давить? Кому от этого польза? Господь с тобой, живи, знай, в свое удовольствие... А я на тебя полтинку накину, — маслица в лампаду куплю... и будет перед святой иконой жертва моя гореть... И за меня жертва пойдет, в воздаяние грехов моих, и за тебя тоже. Ведь сам ты о грехах своих не думаешь... ну вот... Эх, Андрюшка, злой ты человек! Жена твоя зачахла от твоего злодейства... никто тебя не любит, не уважает... работа твоя скрипучая, беспокойная для всех... Клещ (кричит). Ты что меня... травить пришел?

Сатин громко рычит.

Костылев (вздрогнув). Эк ты, батюшка... Актер (входит). Усадил бабу в сенях, закутал... Костылев . Экой ты добрый, брат! Хорошо это... это зачтется все тебе... Актер . Когда? Костылев . На том свете, братик... там все, всякое деяние наше усчитывают... Актер . А ты бы вот здесь наградил меня за доброту... Костылев . Это как же я могу? Актер . Скости половину долга... Костылев . Хе-хе! Ты все шутишь, милачок, все играешь... Разве доброту сердца с деньгами можно равнять? Доброта — она превыше всех благ. А долг твой мне — это так и есть долг! Значит, должен ты его мне возместить... Доброта твоя мне, старцу, безвозмездно должна быть оказана... Актер . Шельма ты, старец... (Уходит в кухню.)

Клещ встает и уходит в сени.

Костылев (Сатину). Скрипун-то? Убежал, хе-хе! Не любит он меня... Сатин . Кто тебя — кроме черта — любит... Костылев (посмеиваясь). Экой ты ругатель! А я вас всех люблю... я понимаю, братия вы моя несчастная, никудышная, пропащая... (Вдруг, быстро.) А... Васька — дома? Сатин . Погляди... Костылев (подходит к двери и стучит). Вася!

Актер появляется в двери из кухни. Он что-то жует.

Пепел . Кто это? Костылев . Это я... я, Вася. Пепел . Что надо? Костылев (отодвигаясь). Отвори... Сатин (не глядя на Костылева). Он отворит, а она — там...

Актер фыркает.

Костылев (беспокойно, негромко). А? Кто — там? Ты... что? Сатин . Чего? Ты — мне говоришь? Костылев . Ты что сказал? Сатин . Это я так... про себя... Костылев . Смотри, брат! Шути в меру... да! (Сильно стучит в дверь.) Василий!.. Пепел (отворяя дверь). Ну? Чего беспокоишь? Костылев (заглядывая в комнату). Я... видишь — ты... Пепел . Деньги принес? Костылев . Дело у меня к тебе... Пепел . Деньги — принес? Костылев . Какие? Погоди... Пепел . Деньги, семь рублей, за часы — ну? Костылев . Какие часы, Вася?.. Ах, ты... Пепел . Ну, ты гляди! Вчера, при свидетелях, я тебе продал часы за десять рублей... три — получил, семь — подай! Чего глазами хлопаешь? Шляется тут, беспокоит людей... а дела своего не знает... Костылев . Ш-ш! Не сердись, Вася... Часы, — они... Сатин . Краденые... Костылев (строго). Я краденого не принимаю... как ты можешь... Пепел (берет его за плечо). Ты — зачем меня встревожил? Чего тебе надо? Костылев . Да... мне — ничего... я уйду... если ты такой... Пепел . Ступай, принеси деньги! Костылев (уходит.) Экие грубые люди! Ай-яй... Актер . Комедия! Сатин . Хорошо! Это я люблю... Пепел . Чего он тут? Сатин (смеясь). Не понимаешь? Жену ищет... и чего ты не пришибешь его, Василий?! Пепел . Стану я из-за такой дряни жизнь себе портить... Сатин . А ты — умненько. Потом — женись на Василисе... хозяином нашим будешь... Пепел . Велика радость! Вы не токмо все мое хозяйство, а и меня, по доброте моей, в кабаке пропьете... (Садится на нары.) Старый черт... разбудил... А я — сон хороший видел: будто ловлю я рыбу, и попал мне — огромаднейший лещ! Такой лещ, — только во сне эдакие и бывают... И вот я его вожу на удочке и боюсь, — лёса оборвется! И приготовил сачок... вот, думаю, сейчас... Сатин . Это не лещ, а Василиса была... Актер . Василису он давно поймал... Пепел (сердито). Подите вы к чертям... да и с ней вместе! Клещ (входит из сеней). Холодище... собачий... Актер . Ты что же Анну не привел? Замерзнет... Клещ . Ее Наташка в кухню увела к себе... Актер . Старик — выгонит... Клещ (садясь работать). Ну... Наташка приведет... Сатин . Василий! Дай пятак... Актер (Сатину). Эх ты... пятак! Вася! Дай нам двугривенный... Пепел . Надо скорее дать... пока рубля не просите... на! Сатин . Гиблартарр! Нет на свете людей лучше воров! Клещ (угрюмо). Им легко деньги достаются... Они — не работают... Сатин . Многим деньги легко достаются, да немногие легко с ними расстаются... Работа? Сделай так, чтоб работа была мне приятна — я, может быть, буду работать... да! Может быть! Когда труд — удовольствие, жизнь — хороша! Когда труд — обязанность, жизнь — рабство! (Актеру.) Ты, Сарданапал! Идем... Актер . Идем, Навухудоноссор! Напьюсь — как... сорок тысяч пьяниц... Пепел (зевая). Что, как жена твоя? Клещ . Видно, скоро уж... Пепел . Смотрю я на тебя, — зря ты скрипишь. Клещ . А что делать? Пепел . Ничего... Клещ . А как есть буду? Пепел . Живут же люди... Клещ . Эти? Какие они люди? Рвань, золотая рота... люди! Я — рабочий человек... мне глядеть на них стыдно... я с малых лет работаю... Ты думаешь, я не вырвусь отсюда? Вылезу... кожу сдеру, а вылезу... Вот, погоди... умрет жена... Я здесь полгода прожил... а все равно как шесть лет... Пепел . Никто здесь тебя не хуже... напрасно ты говоришь... Клещ . Не хуже! Живут без чести, без совести... Пепел (равнодушно). А куда они — честь, совесть? На ноги, вместо сапогов, не наденешь ни чести, ни совести... Честь-совесть тем нужна, у кого власть да сила есть... Бубнов (входит). У-у... озяб! Пепел . Бубнов! У тебя совесть есть? Бубнов . Чего-о? Совесть? Пепел . Ну да! Бубнов . На что совесть? Я — не богатый... Пепел . Вот и я то же говорю: честь-совесть богатым нужна, да! А Клещ ругает нас: нет, говорит, у нас совести... Бубнов . А он что — занять хотел? Пепел . У него — своей много... Бубнов . Значит, продает? Ну, здесь этого никто не купит. Вот картонки ломаные я бы купил... да и то в долг... Пепел (поучительно). Дурак ты, Андрюшка! Ты бы, насчет совести, Сатина послушал... а то — Барона... Клещ. Не о чем мне с ними говорить... Пепел . Они — поумнее тебя будут... хоть и пьяницы... Бубнов . А кто пьян да умен — два угодья в нем... Пепел . Сатин говорит: всякий человек хочет, чтобы сосед его совесть имел, да никому, видишь, не выгодно иметь-то ее. И это — верно...

Наташа входит. За нею — Лука с палкой в руке, с котомкой за плечами, котелком и чайником у пояса.

Лука . Доброго здоровья, народ честной! Пепел (приглаживая усы). А-а, Наташа! Бубнов (Луке). Был честной, да позапрошлой весной... Наташа . Вот — новый постоялец... Лука . Мне — все равно! Я и жуликов уважаю, по-моему, ни одна блоха — не плоха: все — черненькие, все — прыгают... так-то. Где тут, милая, приспособиться мне? Наташа (указывая на дверь в кухню). Туда, иди, дедушка... Лука . Спасибо, девушка! Туда так туда... Старику — где тепло, там и родина... Пепел . Какого занятного старичишку-то привели вы, Наташа... Наташа . Поинтереснее вас... Андрей! Жена твоя в кухне у нас... ты, погодя, приди за ней. Клещ . Ладно... приду... Наташа . Ты бы, чай, теперь поласковее с ней обращался... ведь уж недолго... Клещ . Знаю... Наташа . Знаешь... Мало знать, ты — понимай. Ведь умирать-то страшно... Пепел . А я вот — не боюсь... Наташа . Как же!.. Храбрость... Бубнов (свистнув). А нитки-то гнилые... Пепел . Право, не боюсь! Хоть сейчас — смерть приму! Возьмите вы нож, ударьте против сердца... умру — не охну! Даже — с радостью, потому что — от чистой руки... Наташа (уходит). Ну, вы другим уж зубы-то заговаривайте. Бубнов (протяжно). А ниточки-то гнилые... Наташа (у двери в сени). Не забудь, Андрей, про жену... Клещ . Ладно... Пепел . Славная девка! Бубнов . Девица — ничего... Пепел . Чего она со мной... так? Отвергает... Все равно ведь — пропадет здесь... Бубнов . Через тебя пропадет... Пепел . Зачем — через меня? Я ее — жалею... Бубнов . Как волк овцу... Пепел . Врешь ты! Я очень... жалею ее... Плохо ей тут жить... я вижу... Клещ . Погоди, вот Василиса увидит тебя в разговоре с ней... Бубнов . Василиса? Н-да, она своего даром не отдаст... баба — лютая... Пепел (ложится на нары). Подите вы к чертям оба... пророки! Клещ . Увидишь... погоди!.. Лука (в кухне, напевает). Середь но-очи... пу-уть-дорогу не-е видать... Клещ (уходя в сени). Ишь воет... тоже... Пепел . А скушно... чего это скушно мне бывает? Живешь-живешь — все хорошо! И вдруг — точно озябнешь: сделается скушно... Бубнов . Скушно? М-м... Пепел . Ей-ей! Лука (поет). Эх, и не вида-ать пути-и... Пепел . Старик! Эй! Лука (выглядывая из двери). Это я? Пепел . Ты. Не пой. Лука (выходит). Не любишь? Пепел . Когда хорошо поют — люблю... Лука . А я, значит, не хорошо? Пепел . Стало быть... Лука . Ишь ты! А я думал — хорошо пою. Вот всегда так выходит: человек-то думает про себя — хорошо я делаю! Хвать — а люди недовольны... Пепел (смеясь). Вот! Верно... Бубнов . Говоришь — скушно, а сам хохочешь. Пепел . А тебе что? Ворон... Лука . Это кому — скушно? Пепел . Мне вот...

Барон входит.

Лука . Ишь ты! А там, в кухне, девица сидит, книгу читает и — плачет! Право! Слезы текут... Я ей говорю: милая, ты чего это, а? А она — жалко! Кого, говорю, жалко? А вот, говорит, в книжке... Вот чем человек занимается, а? Тоже, видно, со скуки... Барон . Это — дура... Пепел . Барон! Чай пил? Барон . Пил... дальше! Пепел . Хочешь — полбутылки поставлю? Барон . Разумеется... дальше! Пепел . Становись на четвереньки, лай собакой! Барон . Дурак! Ты что — купец? Или — пьян? Пепел . Ну, полай! Мне забавно будет... Ты барин... было у тебя время, когда ты нашего брата за человека не считал... и все такое... Барон . Ну, дальше! Пепел . Чего же? А теперь вот я тебя заставлю лаять собакой — ты и будешь... ведь будешь? Барон . Ну, буду! Болван! Какое тебе от этого может быть удовольствие, если я сам знаю, что стал чуть ли не хуже тебя? Ты бы меня тогда заставлял на четвереньках ходить, когда я был неровня тебе... Бубнов . Верно! Лука . И я скажу — хорошо!.. Бубнов . Что было — было, а остались — одни пустяки... Здесь господ нету... все слиняло, один голый человек остался... Лука . Все, значит, равны... А ты, милый, бароном был? Барон . Это что еще? Ты кто, кикимора? Лука (смеется). Графа видал я и князя видал... а барона — первый раз встречаю, да и то испорченного... Пепел (хохочет). Барон! А ты меня сконфузил... Барон . Пора быть умнее, Василий... Лука . Эхе-хе! Погляжу я на вас, братцы, — житье ваше — о-ой!.. Бубнов . Такое житье, что как поутру встал, так и за вытье... Барон . Жили и лучше... да! Я... бывало... проснусь утром и, лежа в постели, кофе пью... кофе! — со сливками... да! Лука . А всё — люди! Как ни притворяйся, как ни вихляйся, а человеком родился, человеком и помрешь... И всё, гляжу я, умнее люди становятся, всё занятнее... и хоть живут — всё хуже, а хотят — всё лучше... упрямые! Барон . Ты, старик, кто такой?.. Откуда ты явился? Лука . Я-то? Барон . Странник? Лука . Все мы на земле странники... Говорят, — слыхал я, — что и земля-то наша в небе странница. Барон (строго). Это так, ну, а — паспорт имеешь? Лука (не сразу). А ты кто, — сыщик? Пепел (радостно). Ловко, старик! Что, Бароша, и тебе попало? Бубнов . Н-да, получил барин... Барон (сконфуженный). Ну, чего там? Я ведь... шучу, старик! У меня, брат, у самого бумаг нет... Бубнов. Врешь! Барон . То есть... я имею бумаги... но — они никуда не годятся. Лука . Они, бумажки-то, все такие... все никуда не годятся. Пепел . Барон! Идем в трактир... Барон . Готов! Ну, прощай, старик... шельма ты! Лука . Всяко бывает, милый... Пепел (у двери в сени). Ну, идем, что ли! (Уходит.)

Барон быстро идет за ним.

Лука . В самом деле, человек-то бароном был? Бубнов . Кто его знает? Барин, это верно... Он и теперь — нет-нет да вдруг и покажет барина из себя. Не отвык, видно, еще. Лука . Оно, пожалуй, барство-то — как оспа... и выздоровеет человек, а знаки-то остаются... Бубнов . Он ничего все-таки... Только так иногда брыкнется... вроде как насчет твоего паспорта... Алешка (входит выпивши, с гармонией в руках. Свистит). Эй, жители! Бубнов . Чего орешь? Алешка . Извините... простите! Я человек вежливый... Бубнов. Опять загулял? Алешка . Сколько угодно! Сейчас из участка помощник пристава Медякин выгнал и говорит: чтобы, говорит, на улице тобой и не пахло... ни-ни! Я — человек с характером... А хозяин на меня фыркает... А что такое — хозяин? Ф-фе! Недоразумение одно... Пьяница он, хозяин-то... А я такой человек, что... ничего не желаю! Ничего не хочу и — шабаш! На, возьми меня за рубль за двадцать! А я — ничего не хочу.

Настя выходит из кухни.

Давай мне миллион — н-не хочу! И чтобы мной, хорошим человеком, командовал товарищ мой... пьяница, — не желаю! Не хочу!

Настя, стоя у двери, качает головой, глядя на Алешку.

Лука (добродушно). Эх, парень, запутался ты... Бубнов . Дурость человеческая... Алешка (ложится на пол). На, ешь меня! А я — ничего не хочу! Я — отчаянный человек! Объясните мне — кого я хуже? Почему я хуже прочих? Вот! Медякин говорит: на улицу не ходи — морду побью! А я — пойду... пойду лягу середь улицы — дави меня! Я — ничего не желаю!.. Настя . Несчастный!.. молоденький еще, а уж... так ломается... Алешка (увидав ее, встает на колени). Барышня! Мамзель! Парле франсе... прейскурант! Загулял я... Настя (громко шепчет). Василиса! Василиса (быстро отворяя дверь, Алешке). Ты опять здесь? Алешка . Здравствуйте... пожалуйте... Василиса . Я тебе, щенку, сказала, чтобы духа твоего не было здесь... а ты опять пришел? Алешка . Василиса Карповна... хошь я тебе... похоронный марш сыграю? Василиса (толкает его в плечо). Вон! Алешка (подвигаясь к двери). Постой... так нельзя! Похоронный марш... недавно выучил! Свежая музыка... погоди! так нельзя! Василиса . Я тебе покажу — нельзя... я всю улицу натравлю на тебя... язычник ты проклятый... молод ты лаять про меня... Алешка (выбегая). Ну, я уйду... Василиса (Бубнову). Чтобы ноги его здесь не было! Слышишь? Бубнов . Я тут не сторож тебе... Василиса . А мне дела нет, кто ты таков! Из милости живешь — не забудь! Сколько должен мне? Бубнов (спокойно). Не считал... Василиса . Смотри — я посчитаю! Алешка (отворив дверь, кричит). Василиса Карповна! А я тебя не боюсь... н-не боюсь! (Прячется.)

Лука смеется.

Василиса . Ты кто такой?.. Лука . Проходящий... странствующий... Василиса . Ночуешь или жить? Лука . Погляжу там... Василиса . Пачпорт! Лука . Можно... Василиса . Давай! Лука . Я тебе принесу... на квартиру тебе приволоку его... Василиса . Прохожий... тоже! Говорил бы — проходимец... всё ближе к правде-то... Лука (вздохнув). Ах, и неласкова ты, мать...

Василиса идет к двери в комнату Пепла.

Алешка (выглядывая из кухни, шепчет). Ушла? а? Василиса (оборачивается к нему). Ты еще здесь?

Алешка, скрываясь, свистит. Настя и Лука смеются.

Бубнов (Василисе). Нет его... Василиса . Кого? Бубнов . Васьки... Василиса . Я тебя спрашивала про него? Бубнов . Вижу я... заглядываешь ты везде... Василиса . Я за порядком гляжу — понял? Это почему у вас до сей поры не метено? Я сколько раз приказывала, чтобы чисто было? Бубнов . Актеру мести... Василиса . Мне дела нет — кому! А вот если санитары придут да штраф наложат, я тогда... всех вас — вон! Бубнов (спокойно). А чем жить будешь? Василиса . Чтобы соринки не было! (Идет в кухню. Насте.) Ты чего тут торчишь? Что рожа-то вспухла? Чего стоишь пнем? Мети пол! Наталью... видела? Была она тут? Настя . Не знаю... не видела... Василиса . Бубнов! Сестра была здесь? Бубнов . А... вот его привела она... Василиса . Этот... дома был? Бубнов . Василий? Был... С Клещом она тут говорила, Наталья-то... Василиса . Я тебя не спрашиваю — с кем! Грязь везде... грязища! Эх вы... свиньи! Чтобы было чисто... слышите! (Быстро уходит.) Бубнов . Сколько в ней зверства, в бабе этой! Лука . Сурьезная бабочка... Настя . Озвереешь в такой жизни... Привяжи всякого живого человека к такому мужу, как ее... Бубнов . Ну, она не очень крепко привязана... Лука . Всегда она так... разрывается? Бубнов . Всегда... К любовнику, видишь, пришла, а его нет... Лука . Обидно, значит, стало. Охо-хо! Сколько это разного народа на земле распоряжается... и всякими страхами друг дружку стращает, а все порядка нет в жизни... и чистоты нет... Бубнов . Все хотят порядка, да разума нехватка. Однако же надо подмести... Настя!.. Ты бы занялась... Настя . Ну да, как же! Горничная я вам тут... (Помолчав.) Напьюсь вот я сегодня... так напьюсь! Бубнов . И то — дело... Лука . С чего же это ты, девица, пить хочешь? Давеча ты плакала, теперь вот говоришь — напьюсь! Настя (вызывающе). А напьюсь — опять плакать буду... вот и все! Бубнов . Не много... Лука . Да от какой причины, скажи? Ведь так, без причины, и прыщ не вскочит...

Настя молчит, качая головой.

Так... Эхе-хе... господа люди! И что с вами будет?.. Ну-ка хоть я помету здесь. Где у вас метла?

Бубнов . За дверью, в сенях...

Лука идет в сени.

Настёнка!

Настя . А? Бубнов . Чего Василиса на Алешку бросилась? Настя . Он про нее говорил, что надоела она Ваське и что Васька бросить ее хочет... а Наташу взять себе... Уйду я отсюда... на другую квартиру. Бубнов . Чего? Куда? Настя . Надоело мне... Лишняя я здесь... Бубнов (спокойно). Ты везде лишняя... да и все люди на земле — лишние...

Настя качает головой. Встает, тихо уходит в сени. Медведев входит. За ним — Лука с метлой.

Медведев . Как будто я тебя не знаю... Лука . А остальных людей — всех знаешь? Медведев . В своем участке я должен всех знать... а тебя вот — не знаю... Лука . Это оттого, дядя, что земля-то не вся в твоем участке поместилась... осталось маленько и опричь его... (Уходит в кухню.) Медведев (подходя к Бубнову). Правильно, участок у меня невелик... хоть хуже всякого большого... Сейчас, перед тем как с дежурства смениться, сапожника Алешку в часть отвез... Лег, понимаешь, среди улицы, играет на гармонии и орет: ничего не хочу, ничего не желаю! Лошади тут ездят и вообще — движение... могут раздавить колесами и прочее... Буйный парнишка... Ну, сейчас я его и... представил. Очень любит беспорядок... Бубнов . Вечером в шашки играть придешь? Медведев . Приду. М-да... А что... Васька? Бубнов . Ничего... все так же... Медведев . Значит... живет? Бубнов . Что ему не жить? Ему можно жить... Медведев (сомневаясь). Можно?

Лука выходит в сени с ведром в руке.

М-да... тут — разговор идет... насчет Васьки... ты не слыхал?

Бубнов . Я разные разговоры слышу... Медведев . Насчет Василисы, будто... не замечал? Бубнов . Чего? Медведев . Так... вообще... Ты, может, знаешь, да врешь? Ведь все знают... (Строго.) Врать нельзя, брат... Бубнов . Зачем мне врать! Медведев . То-то! Ах, псы! Разговаривают: Васька с Василисой... дескать... а мне что? Я ей не отец, я — дядя... Зачем надо мной смеяться?..

Входит Квашня .

Какой народ стал... надо всем смеется... А-а! Ты... пришла...

Квашня . Разлюбезный мой гарнизон! Бубнов! Он опять на базаре приставал ко мне, чтобы венчаться... Бубнов . Валяй... чего же? У него деньги есть, и кавалер он еще крепкий... Медведев . Я-то? Хо-хо! Квашня . Ах ты, серый! Нет, ты меня за это мое, за больное место не тронь! Это, миленький, со мной было... замуж бабе выйти — все равно как зимой в прорубь прыгнуть: один раз сделала, — на всю жизнь памятно... Медведев . Ты — погоди... мужья — они разные бывают. Квашня . Да я-то все одинакова! Как издох мой милый муженек, — ни дна бы ему ни покрышки, — так я целый день от радости одна просидела: сижу и все не верю счастью своему... Медведев . Ежели тебя муж бил... зря — надо было в полицию жаловаться... Квашня . Я богу жаловалась восемь лет, — не помогал! Медведев . Теперь запрещено жен бить... теперь во всем — строгость и закон-порядок! Никого нельзя зря бить... бьют — для порядку... Лука (вводит Анну). Ну вот и доползли... эх ты! И разве можно в таком слабом составе одной ходить? Где твое место? Анна (указывая). Спасибо, дедушка... Квашня . Вот она — замужняя... глядите! Лука . Бабочка совсем слабого состава... Идет по сеням, цепляется за стенки и — стонает... Пошто вы ее одну пущаете? Квашня . Не доглядели, простите, батюшка! А горничная ейная, видно, гулять ушла... Лука . Ты вот — смеешься... а разве можно человека эдак бросать? Он — каков ни есть — а всегда своей цены стоит... Медведев . Надзор нужен! Вдруг — умрет? Канитель будет из этого... Следить надо! Лука . Верно, господин ундер... Медведев . М-да... хоть я... еще не совсем ундер... Лука . Н-ну? А видимость — самая геройская!

В сенях шум и топот. Доносятся глухие крики.

Медведев . Никак — скандал? Бубнов . Похоже... Квашня . Пойти поглядеть... Медведев . И мне надо идти... Эх, служба! И зачем разнимают людей, когда они дерутся? Они и сами перестали бы... ведь устаешь драться... Давать бы им бить друг друга свободно, сколько каждому влезет... стали бы меньше драться, потому побои-то помнили бы дольше... Бубнов (слезая с нар). Ты начальству поговори насчет этого... Костылев (распахивая дверь, кричит). Абрам! Иди... Василиса Наташку... убивает... иди!

Квашня, Медведев, Бубнов бросаются в сени. Лука, качая головой, смотрит вслед им.

Анна . О господи... Наташенька бедная!

Драма "На дне" является этапным произведением в творческой биографии Горького. Описание героев будет представлено в этой статье.

Произведение это было написано в переломное время для страны. В России в 90-х годах XIX века разразился серьезный Массы обнищавших, разорившихся крестьян после каждого неурожая уходили в поисках заработка из деревень. Закрывались заводы и фабрики. Без средств к существованию и крова оказались тысячи людей. Это привело к тому, что появилось большое число "босяков", опустившихся на дно жизни.

Кто жил в ночлежках?

Предприимчивые владельцы трущоб, пользуясь тем, что люди оказались в безвыходном положении, нашли, как извлечь из зловонных подвалов пользу. Они превратили их в ночлежки, в которых жили нищие, безработные, воры, бродяги и другие представители "дна". Это произведение было написано в 1902 году. Герои пьесы "На дне" - именно такие люди.

Максима Горького на протяжении всего творческого пути интересовала личность, человек, тайны его Чувства и мысли, мечты и надежды, слабость и сила - это все находит отражение в произведении. Герои пьесы "На дне" - люди, жившие в начале XX века, когда рушился старый мир, и возникала новая жизнь. Однако они от остальных отличаются тем, что отвержены обществом. Это люди "дна", изгои. Неприглядно и страшно место, в котором живут Васька Пепел, Бубнов, Актер, Сатин и другие. По описанию Горького, это подвал, похожий на пещеру. Потолок его - каменные своды с обвалившейся штукатуркой, закопченные. Почему же "на дне" жизни оказались обитатели ночлежки, что их сюда привело?

Герои пьесы "На дне": таблица

герой как оказался на "дне" характеристика героя мечты
Бубнов

Владел в прошлом красильной мастерской. Однако уйти его заставили обстоятельства. Жена Бубнова сошлась с мастером.

Считает, что человек не в силах изменить судьбу. Поэтому Бубнов лишь плывет по течению. Проявляет часто скептицизм, жестокость, отсутствие положительных качеств.

Трудно определить, учитывая негативное отношение ко всему миру этого героя.

Настя

Жизнь заставила эту героиню стать проституткой. А это и есть социальное дно.

Романтичная и мечтательная особа, живущая любовными романами.

Мечтает долгое время о чистой и большой любви, продолжая заниматься своей профессией.

Барон

Был в прошлом настоящим бароном, но утратил богатство.

Насмешки обитателей ночлежки не воспринимает, продолжая жить прошлым.

Хочет вернуть свое прежнее положение, вновь став состоятельным человеком.

Алешка

Веселый и вечно пьяный сапожник, не пытавшийся никогда подняться со дна, куда его привела легкомысленность.

Как сам говорит, ничего не хочет. О себе сообщает, что он "хороший" и "веселый".

Всем всегда доволен, сложно сказать о его нуждах. Мечтает, скорее всего, о "теплом ветерке" и "вечном солнце".

Васька Пепел

Это потомственный вор, сидевший дважды в тюрьме.

Слабохарактерный, влюбленный человек.

Мечтает уехать в Сибирь с Натальей и стать добропорядочным гражданином, начав новую жизнь.

Актер

Опустился на дно из-за пьянства.

Цитирует часто

Мечтает найти работу, вылечиться от алкоголизма и выбраться из ночлежки.

Лука Это загадочный странник. О нем известно не много. Учит сочувствию, доброте, утешает героев, направляет их. Мечтает помочь всем нуждающимся.
Сатин Убил человека, в результате чего попал на 5 лет в тюрьму. Считает, что человеку необходимо не утешение, а уважение. Мечтает донести до людей свою философию.

Что погубило жизни этих людей?

Пристрастие к алкоголю погубило Актера. По его собственному признанию, раньше у него была хорошая память. Сейчас Актер считает, что все для него кончено. Васька Пепел - представитель "воровской династии". Этому герою не оставалось ничего другого, как продолжить отцовское дело. Он говорит, что даже когда был маленьким, уже тогда его звали вором. Бывший скорняк Бубнов мастерскую оставил из-за измены жены, а также из страха перед любовником своей супруги. Он разорился, после чего отправился служить в одну "казенную палату", в которой совершил растрату. Одна из наиболее колоритных фигур в произведении - это Сатин. Он в прошлом был телеграфистом, а в тюрьму попал за убийство человека, оскорбившего его сестру.

Кого винят обитатели ночлежки?

Практически все герои пьесы "На дне" склонны винить в теперешней ситуации не себя, а жизненные обстоятельства. Возможно, если бы они сложились иначе, ничего существенно бы не изменилось, и все равно ночлежников постигла бы эта же участь. Фраза, которую произнес Бубнов, подтверждает это. Он признался, что на самом деле пропил мастерскую.

Видимо, причиной падения всех этих людей является отсутствие у них нравственного стержня, который составляет личность человека. Можно привести слова Актера в качестве примера: "А почему погиб? Веры у меня не было..."

Существовал ли шанс жить другой жизнью?

Создавая образы героев пьесы "На дне", автор предоставил каждому из них возможность жить другой жизнью. То есть выбор у них был. Однако у каждого первое испытание закончилось крахом жизни. Барон, например, мог свои дела поправить не с помощью кражи казенных средств, а вкладывая деньги в выгодные дела, имеющиеся у него.

Сатин проучить обидчика мог бы другим способом. Что касается Васьки Пепла, неужели на земле нашлось бы мало мест, где о нем самом и о его прошлом никто бы ничего не знал? То же самое можно сказать о многих обитателях ночлежки. Будущего у них нет, но в прошлом у них имелся шанс сюда не попасть. Однако герои пьесы "На дне" не воспользовались им.

Чем утешают себя герои?

Им остается теперь лишь жить несбыточными надеждами и иллюзиями. Барон, Бубнов и Актер живут Мечтами о настоящей любви тешится проститутка Настя. При этом характеристика героев пьесы "На дне" дополняется тем, что эти люди, отвергнутые обществом, униженные, ведут бесконечные споры о нравственных и духовных проблемах. Хотя логичнее было бы рассуждать о поскольку они живут впроголодь. Авторская характеристика героев пьесы "На дне" говорит о том, что их занимают такие вопросы, как свобода, правда, равенство, труд, любовь, счастье, закон, талант, честность, гордость, сострадание, совесть, жалость, терпение, смерть, покой и многое другое. Волнует их также еще более важная проблема. Они рассуждают о том, что такое человек, зачем он рождается, в чем состоит истинный смысл бытия. Философами ночлежки можно назвать Луку, Сатина, Бубнова.

За исключением Бубнова, все герои произведения "ночлежный" образ жизни отвергают. Они надеются на удачный поворот фортуны, который их со "дна" вынесет на поверхность. Клещ, например, говорит о том, что он работает с малых лет (этот герой -слесарь), поэтому выберется отсюда непременно. "Вот, погоди... умрет жена..." -говорит он. Актер, этот хронический пьяница, надеется найти роскошную лечебницу, в которой чудесным образом к нему вернутся здоровье, сила, талант, память и аплодисменты зрителей. Анна, несчастная страдалица, мечтает о блаженстве и покое в которой ей воздастся, наконец, за муки и терпение. Васька Пепел, этот отчаянный герой, убивает Костылева, хозяина ночлежки, поскольку считает последнего воплощением зла. Мечта его - уехать в Сибирь, где он начнет вместе с любимой девушкой новую жизнь.

Роль Луки в произведении

Поддерживает эти иллюзии Лука, странник. Он владеет мастерством утешителя и проповедника. Максим Горький этого героя изображает как врача, который считает неизлечимо больными всех людей и свое призвание видит в том, чтобы смягчить их боль и скрыть от них это. Однако на каждом шагу жизнь опровергает позицию данного героя. Анна, которой он обещает на небесах божественное воздаяние, хочет вдруг "еще немножко... пожить". Поверив сначала в излечение от алкоголизма, Актер сводит в конце пьесы счеты с жизнью. Васька Пепел определяет истинную ценность всем этим утешениям Луки. Он утверждает, что тот "сказки говорит" приятно, ведь так мало на свете хорошего.

Мнение Сатина

Искренней жалости к обитателям ночлежки полон Лука, однако не может ничего изменить, помочь людям зажить другой жизнью. В своем монологе Сатин отвергает такое отношение, поскольку считает его унизительным, предполагающим несостоятельность и убогость тех, на кого направлена эта жалость. Главные герои пьесы "На дне" Сатин и Лука выражают противоположные мнения. Сатин говорит о том, что необходимо уважать человека и не унижать его жалостью. В этих словах, вероятно, выражается позиция автора: "Человек!.. Это звучит... гордо!"

Дальнейшая судьба героев

Что же станет в дальнейшем со всеми этими людьми, смогут ли что-то изменить герои пьесы "На дне" Горького? Нетрудно представить их дальнейшую судьбу. Например, Клещ. Он пытается в начале произведения выбраться со "дна". Он думает, что когда его жена умрет, все изменится волшебным образом к лучшему. Однако после смерти супруги Клещ остается без инструментов и денег и мрачно поет вместе с другими: "Я и так не убегу". На самом деле, он не убежит, как и другие обитатели ночлежки.

В чем заключается спасение?

Существуют ли вообще пути спасения со "дна", и каковы они? Решительный выход, возможно, намечается из этого непростого положения в речи Сатина, когда он говорит о правде. Он считает, что назначение сильного человека - искоренять зло, а не утешать страдающих, подобно Луке. Это одно из наиболее твердых убеждений самого Максима Горького. "Со дна" могут подняться люди, лишь научившись себя уважать, обретя чувство собственного достоинства. Тогда они смогут носить гордое звание Человека. Его еще нужно заслужить, по мнению Горького.

Заявляя о своей вере в творческие силы, способности и разум свободного человека, Максим Горький утверждал идеи гуманизма. Автор понимал, что в устах Сатина, спившегося босяка, слова о свободном и гордом человеке звучат искусственно. Однако они в пьесе должны были звучать, выражая идеалы самого писателя. Эту речь некому было сказать, кроме Сатина.

Горький в произведении опроверг главные принципы идеализма. Это идеи смирения, всепрощения, непротивления. Он дал понять, за какими убеждениями будущее. Это доказывают судьбы героев пьесы "На дне". Верой в человека проникнуто все произведение.

Появившееся в 1902 году произведение было новаторским по жанру. В этой социально-философской драме нет традиционного сюжета, действие развивается в диалогах персонажей. Место событий – ночлежка для «бывших» людей, оказавшихся «на дне» жизни.

Максим Горький определил основной вопрос пьесы так: «что лучше, истина или сострадание? Что нужнее?» . Проблематика драмы многообразна: место человека и его роль в жизни, вера в человека, правомерность существования утешительной лжи, возможность изменить собственную жизнь.

Прочитав краткое содержание «На дне» по действиям, можно получить представление о героях и основных конфликтах пьесы. Пьеса включена в программу литературы 11 класса.

Главные герои

Костылев Михаил , 54-х лет, хозяин ночлежного дома.

Василиса – супруга Костылева, 26-ти лет, любовница Пепла.

Наташа – сестра Василисы, 20-ти лет. Мечтает о прекрасном будущем. Из-за побоев сестры попадает в больницу, выйдя из нее, исчезает.

Лука – странник, 60-ти лет, проповедует утешительную ложь.

Васька Пепел – вор, 28-ми лет, в нем пробуждается стремление изменить свою жизнь.

Клещ Андрей Митрич – «рабочий человек» , слесарь 40-ка лет, надеется вернуться к прежней жизни.

Бубнов – картузник, 45-ти лет. Убежден, что все люди на земле – лишние.

Барон – бывший аристократ 33-х лет, сожитель Насти, уверен, что у него «все в прошлом» .

Сатин – постоялец, около 40 лет, считает, что человек должен быть духовно свободен.

Актер – пьяница, бывший актер, не видя возможности перемен, заканчивает жизнь самоубийством.

Другие персонажи

Медведев Абрам – полицейский 50-ти лет, дядя Василисы и Наташи. Убежден – «человек должен вести себя смирно» .

Анна – жена Клеща, 30-ти лет, добросердечная и спокойная, умерла в ночлежке.

Алешка – сапожник, 20 лет.

Татарин, Кривой Зоб – грузчики.

Настя , девица легкого поведения, 24-х лет, мечтает о настоящей любви.

Квашня – женщина лет 40-ка, торгует пельменями.

Акт первый

Действие происходит утром ранней весны в подвале ночлежки, похожей на пещеру.

Сидя возле одной из стен, Клещ подбирает ключи к старым замкам. В центре у большого грязного стола «хозяйничает» Квашня, Барон ест хлеб, Настя читает истрепанную книжку. За нестиранной занавеской на кровати в углу кашляет Анна. На печи ворочается Актер. Расположившись на нарах, собирается шить кепку Бубнов.

Обращаясь к Барону, Квашня утверждает, что, побывав замужем, больше никогда не расстанется со своей свободой. Клещ поддразнивает женщину словами о том, что она врет и рада будет идти замуж за Медведева, сделавшего ей предложение. Квашня же в ответ говорит, что он довел жену до полусмерти.

Барон, выхватывая у Насти книжку, и, прочитав название – «Роковая любовь» , – хохочет.

Анна просит перестать кричать и ссориться, дать ей спокойно умереть.

Сатин, Бубнов, Актер и Клещ ведут неспешный разговор. Сатин говорит, что прежде был культурным человеком. Бубнов припоминает, что его профессия – скорняк и когда-то он имел «собственное заведение» . Актер думает, что главное в жизни не образование, а талант.

Появляется Костылев, разыскивает жену. Стучит в дверь комнаты Пепла (комната отгорожена тонкими досками в углу ночлежки), собираясь поговорить, но Пепел прогоняет его. Костылев уходит.

Из дальнейшего разговора обитателей подвала становится ясно: у Пепла роман с женой хозяина ночлежки Василисой.

Сатин просит деньги у Пепла, тот дает, и Сатин рассуждает о деньгах и работе. Он считает, жизнь хороша, когда труд – удовольствие, а если работа это обязанность, то жизнь превращается в рабство.

Актер и Сатин уходят.

Появляется Наташа, с ней – новый постоялец, Лука. Пепел заигрывает с Наташей, но та не принимает ухаживаний.

Входит выпивший Алешка, он не может понять, чем он хуже других, почему его везде гонят.

Пепел, обращаясь к Клещу, говорит, что тот «зря скрипит» . Клещ говорит, что вырвется отсюда, не хочет жить, как все здесь – «без чести и совести» . Пепел же считает, что люди в ночлежке не хуже Клеща. Пепел с Бароном уходят.

Появляется Василиса, она выгоняет пьяного Алешку, ругает постояльцев за грязь. Потом интересуется, заходила ли Наташа и говорила ли с Василием. Уходит.

В сенях слышен шум и крики: Василиса бьет Наташу. Медведев, Квашня и Бубнов бегут разнимать сестер.

Акт второй

Действие пьесы происходит в той же обстановке. Несколько постояльцев заняты игрой в карты, за ними наблюдают Актер и Клещ. Медведев с Бубновым играют в шашки. Лука сидит возле кровати Анны.

Беседуя с Лукой, Анна жалуется на свою жизнь. Старец успокаивает ее, обещая рай и отдых после смерти.

Актер собирается «продекламировать куплеты» Луке, но обнаруживает, что забыл стихи. Он сокрушается о том, что для него все кончено – он «пропил душу» . Лука отвечает, что не все в жизни Актера потеряно: есть бесплатные лечебницы для пьяниц, только не помнит, в каком городе. Он уговаривает Актера потерпеть и воздержаться от пьянства. «Человек – все может… лишь бы захотел» ,- считает Лука.

Заходит угрюмый Пепел. Он обращается к Медведеву, спрашивая, сильно ли избила Василиса сестру. Тот отказывается говорить, замечая, что это не его, вора, дело. Пепел в ответ угрожает рассказать следователю о том, что «Мишка Костылев с женой» его на воровство подбил и краденое купил.

Лука пробует вмешаться в их разговор, но Пепел спрашивает, зачем Лука врет, говоря всем, что везде хорошо. Лука же убеждает Василия, что вместо поисков правды ему нужно идти в «золотую сторону» , Сибирь, именно там он сможет найти свой путь.

Входит Василиса. Она говорит с Пеплом, и тот признается, что Василиса надоела ему – в ней «души нет» . Василиса предлагает Пеплу жениться на сестре в обмен на убийство своего надоевшего мужа.

Входит Костылев, между ним и Василием вспыхивает ссора, но драку предотвращает Лука. Он советует Пеплу не иметь дело с Василисой, а уходить прочь из ночлежки с той, которая вору по душе – с Наташей.

Странник, заглянув за полог, где лежит Анна, обнаруживает, что она умерла.

Постепенно все жители ночлежки собираются у кровати Анны.

Акт третий

Действие – на «пустыре» , захламленном и заросшем бурьяном дворе ночлежки.

Настя рассказывает слушателям историю своей любви. Бубнов и Барон посмеиваются над ее рассказом, не веря, а девушка страстно доказывает, что она пережила настоящую любовь. Она плачет. Лука успокаивает ее, говорит, что раз сама она верит, то любовь такая была, а сожитель ее смеется, потому что в его жизни не было ничего настоящего.

Обитатели «дна» рассуждают о правде и лжи.

Наташа говорит, что и она выдумывает и ждет кого-то «особенного» или чего-то «небывалого» . Хотя, чего ждать – она не понимает, «всем плохо жить» .

Бубнов считает, что люди часто обманывают, чтобы «душу подкрасить» , сам он не видит смысла врать, ему лучше «валить всю правду, как она есть! Чего стесняться?»

Клещ людей ненавидит и правда ему ни к чему. Сказав об этом, он убегает

Появляется Пепел, включается в разговор. Спрашивает Луку, зачем тот обманывает, говоря, что везде хорошо. Лука отвечает, что «не всегда правдой душу вылечишь» , поэтому человека стоит пожалеть. Говорит, что скоро покинет ночлежку.

Пепел зовет Наташу уйти вместе с ним, признается в любви, обещает бросить воровство. Он чувствует, что надо изменить жизнь, «так жить, чтобы самому себя можно мне было уважать» . Наташа в раздумье, но все-таки решается поверить ему.

Подходят Костылев с женой. Василиса (она слышала беседу Пепла и Наташи) старается столкнуть Пепла и мужа, но Лука успокаивает Василия.

Костылев разговаривает с Лукой, говорит, что человек должен жить по правилам, а все хорошие люди имеют паспорт. Лука открыто говорит, что думает: Костылеву никогда не измениться, ведь он как непригодная для урожая земля – ни на что не годен.

Хозяева ночлежки прогоняют Луку, и он обещает уйти ночью.

Бубнов говорит Луке, что «вовремя уйти всегда лучше» и рассказывает свою историю.

Сатин и Актер, о чем-то споря, заходят в подвал. Сатин говорит, что никуда Актер не уйдет и требует сказать, чего Лука наобещал Актеру. Странник спрашивает, каким образом мог оказаться в ночлежке Сатин. Тот с неохотой рассказывает, что попал в тюрьму из-за сестры: «убил подлеца в запальчивости и раздражении» , а после тюрьмы все дороги закрыты.

Входит угрюмый Клещ – он вынужден был продать все инструменты, чтобы похоронить Анну и не понимает, как жить дальше.

Из квартиры Костылевых слышен крик Наташи: «Бьют! Убивают!» . Актер и Сатин выходят, чтобы разобраться, что происходит. Звучат отдельные голоса, по репликам понятно, что постояльцы пытаются разнять Василису и Наташу.

Появляются Квашня и Настя, помогают идти Наташе – она избита и ноги ее обварены кипятком. За ними идут Костылев, Василиса, обитатели ночлежки. Появившийся Пепел видит Наташу и бьет с размаху Костылева. Тот падает. Василиса кричит, что убили мужа, указывает на Пепла. Василий же говорит, что сама Костылева подговаривала его убить мужа.

Наташа в истерике обвиняет сестру и Пепла в сговоре и, почти теряя сознание, просит забрать ее саму в тюрьму.

Акт четвертый

Ранняя весна. Ночь. Подвал ночлежки. За столом Клещ, Настя, Сатин, Барон. На печи – Актер. В углу, где была комната Пепла (теперь перегородки сломаны), лежит Татарин.

Обитатели подвала вспоминают о Луке, который исчез во время суматохи вокруг Наташи и Костылева. Настя считает, что он все понимал и все видел. Своих же собеседников называл «ржавчиной» . Клещ соглашается – старик хороший, жалостливый. Татарин считает, что Лука жил по закону «Не обижай человека» .

Для Сатина «старикан» «как мякиш для беззубых» , к тому же Лука смутил умы обитателей ночлежки.

Барон называет Луку шарлатаном.

Настя, которой стали противны, и жизнь, и люди, хочет уйти «на край света» . Барон, предлагая девушке взять с собой Актера, издевается над его мечтой вылечиться.

Клещ замечает, что странник Лука «поманил куда-то, а сам дорогу не сказал» . По его мнению, он «очень против правды восставал. Верно – и без нее – дышать нечем» .

Сатин в возбуждении приказывает «молчать о старике» – тот, в отличие от всех, понимал, что «правда – это человек» , а обманывал из жалости к людям. Странник влиял на его отношение к миру как «кислота на старую и грязную монету» .

Разговор об убийстве Костылева. Попав в больницу после издевательств сестры и выйдя из нее, Наташа исчезла. Все считают, что Василиса выкрутится, а Пепел попадет если не на каторгу, то в тюрьму – точно.

Сатин рассуждает о том, что человека нужно уважать, а «не унижать его жалостью» . Барон признается, что живет, как во сне, не видя и не понимая смысла жизни.

Актер, вдруг слезает с печки и выбегает из подвала.

Входят Медведев с Бубновым, за ними – другие обитатели ночлежки. Кто-то устраивается на ночлег, несколько человек поют. Распахивается дверь. Барон кричит с порога – на пустыре повесился Актер.

Сатин произносит: «Эх, испортил песню, дур-рак!»

Вывод

Пьеса «На дне» Горького живет и находит своих читателей и зрителей больше века, привлекая неоднозначностью поставленных вопросов, побуждая вновь и вновь задумываться, что есть в жизни человека вера, любовь и каковы возможности человека. Давая только общее представление о пьесе, краткий пересказ «На дне» предполагает дальнейшую работу читателя с полным текстом драмы.

Тест по пьесе

Прочитав краткое содержание произведения Горького, попробуйте ответить на вопросы:

Рейтинг пересказа

Средняя оценка: 4.6 . Всего получено оценок: 9633.

Человек создан не для того, чтобы влачить цепи, а для того, чтобы, широко расправив крылья, парить над землей.
В. Гюго
Хорошо, когда прочитанная книга оставляет след в душе. И если он яркий, мы задумываемся над тем, какое значение имеет для нас это произведение, что оно дало нам. Сейчас, когда мы вновь заговорили о гуманизме и милосердии, когда призываем «милость к падшим», пьеса М. Горького «На дне» опять приобре- тает большое значение. Видимо, его пьесам вообще не дано умереть. Им предопределена долгая жизнь. О его пьесе «На дне» можно сказать, что она - энциклопедия предреволюционной России, история, запечатленная правдиво и мастерски. И нельзя забывать, что в ней много общечеловеческого, подходящего не только к прошлой, но и к нынешней жизни.
«Человек - это великолепно! Это звучит... гордо!» Эти слова, сказанные на заре XX века, определяли творческую линию писателя. Он выступал со страстным и горячим протестом против всего, что принижало человека, против всех «свинцовых мерзостей» жизни.
В пьесе «На дне» с большой силой и непревзойденным художественным мастерством Горький показал те ужасные условия жизни, которые толкают людей на «дно» ее, в «яму». И тогда человек перестает быть человеком. И разве это люди, которые предстают перед нами в омерзительной ночлежке Костылева? Они утратили все человеческое, потеряли даже облик человека, превратились в жалких, никому не нужных существователей. Конечно, во многом они сами виноваты в том, что с ними случилось: у них не хватало твердости или умения бороться с судьбой, желания трудиться, преодолевать трудности. Но в этом виноваты и социальные условия. Горький показал эпоху обогащения одних людей за счет обнищания других. В каждом обитателе ночлежки, в его загубленной судьбе мы видим слитое воедино сочетание общественных и личных проблем.
Но даже и здесь, «на дне» жизни, действуют свои неумолимые волчьи законы. Здесь свои «короли» и им подвластные, эксплуататоры и эксплуатируемые, хозяева и работники. Законы общества преследуют человека от рождения до смерти. Они толкают людей на преступления, черствость, бесчестность. Воровал и ворует Васька Пепел. С самого рождения ему была предопределена судьба. Вот как он сам говорит об этом: «Мой путь - обозначен мне! Родитель всю жизнь в тюрьмах сидел и мне то же заказал... Я когда маленький был, так уж в ту пору меня звали вор, воров сын...» Умирает в страшных муках Анна. До самого последнего момента она верит в свое выздоровление: «А... может... может, выздоровлю я?» Но ее дух, ее внутреннюю веру подрывают слова обитателей ночлежки: «На что? На муку опять?» Окончательно спивается Актер. Они уже не могут подняться! А ведь это люди, которые знали когда-то и
другую жизнь. А теперь что у них осталось? Наверное, только- вера. «У нас нет имени! Даже собаки имеют клички, а мы - нет!» - с горьким чувством восклицает Актер. И в этом возгласе нестерпимая обида человека, выброшенного за борт жизни. У них отняли все, у этих забытых людей, но не смогли отнять веры, веры в лучшее. Этим качеством обладал сам Горький, он наделял им и своих героев.
Странник Лука, появляющийся в пьесе, сумел заронить и зажечь в сердце каждого искру надежды и мечты. Он зажег ее в Актере, которая потом разгорелась в огонек, в огонек спасения. Актер верил в лечебницу, где сможет излечиться от алкоголизма. Ваське Пеплу Лука советует начать новую жизнь - жизнь честную, без воровства. Но помогла ли кому-нибудь философия Луки? После его ухода жизнь ночлежников стала еще тяжелее. Эти люди так изломаны, что уже не могут ничего изменить в своей судьбе. Надежда, оброненная Лукой, только еще сильнее разбередила их раны. Им, в общем-то, нечего ждать. Зажег старик в их сердцах луч надежды, поманил, а дороги не показал.
Как ореховая скорлупа, раздавлены мечты Клеща о лучшем времени, и в результате мы видим его падшим крайне низко. Никогда уже он не выберется отсюда. И нам, читателям, становится не по себе от этих слов.
Пьеса говорит: так жить нельзя!
Многие свои мысли вкладывает автор в уста Сатина. В Сатине погибла недюжинная натура, сильный, ясный ум. Гордые слова о человеке стали крылатыми, они заставляют верить, что люди достойны лучшей участи.
Пьеса «На дне» проникнута горячим, страстным призывом любить человека, сделать так, чтобы имя это действительно звучало гордо. Нет, не может быть счастья, пока человек не свободен, пока несправедливость господствует на каждом шагу. Человек достоин счастья и свободы потому уже, что он Человек!
Пьеса Горького - это не только исторический документ, не просто выдающееся творение человеческого ума, это произведение, которое вновь и вновь будет обращать взоры людей к вечным проблемам добра, милосердия, социальной справедливости.