Театр в театре шекспир. Театр Шекспира — Глобус, первое появление и возрождение. Появление современного театра Шекспира

Шекспир без конца!
И.В. Гете

Читатель любит тайны. Кто-то находит их в романах Агаты Кристи, кто-то наслаждается, читая Достоевского, а кто-то обращается к великому Данте. Тайны - то есть неизвестное, неизведанное - будоражат пытливый читательский ум (а иногда и не столь пытливый). Тайна - почти всегда залог успеха, будь то повествование, полное приключений, попытка разгадать Историю или просто чья-то уловка, использующая одно из древнейших стремлений человека - стремление узнавать.
Люди всегда исполняются восторгом, сталкиваясь с чьей-то гениальностью. Ученые, художники, поэты и писатели, политики... Если они признаны человечеством, они достойны такого поклонения. А если их жизнь еще и окутана тайной, то интерес и глубокое внимание к этим людям проживут очень и очень долго. Именно таким человеком был и остается по сей день Уильям Шекспир.

Один из исследователей творчества Шекспира утверждал, что все созданное им - не плод человеческого искусства, а естественное явление, как море, солнце, звезды, цветы... Столь же естественное явление, неразрывно связанное с историей человечества, - Театр. Вот таинственный миг резонанса судьбы - встреча Гения и мира, в котором ему суждено творить, уникальный момент, когда кажется, что именно так и не иначе все должно было быть.
Шекспир и театр. Театр Шекспира. Жизнь Шекспира. Жизнь - театр. Все эти комбинации мы попытаемся рассмотреть в этой небольшой статье. И пусть читатель сам решит, о чем же, собственно, она: о театре или о Шекспире, - ибо для нас эти два слова неразрывно сливаются друг с другом, как цветок и благодатная почва, дающая ему жизнь. Так что, перефразируя великого Гете, можно воскликнуть: “Театр без конца!”

Театр
Довольно глупо было бы начинать с какой-то даты основания, зарождения, открытия этого вида искусства, а точнее, одной из граней человеческого существования. Театр родился вместе с этим миром, по крайней мере, с тем миром, который знаем сейчас мы, и поэтому можно высказать предположение, что театру более 5000 лет. Но так как в ХХ веке люди страшно полюбили точные цифры и жить не могут без точки отсчета, возьмем за такую точку 500 год до н.э. - время возникновения первого греческого театра, который правильнее было бы назвать Инициатическим театром, театром Мистерий.
Театральные представления того времени были, скорее, священными праздниками, в которых участниками были все: и актеры, и зрители, а порой кажется, что и боги и Судьба благословляли каждое действие. Это был театр без декораций, без обилия сюжетов, театр, где, для того чтобы стать актером, сначала надо было стать жрецом.
Эсхил, Софокл, Еврипид подарили миру трагедию как театральный жанр. Уже в те времена появились специальные костюмы, бутафория, подмостки, различные сценические приспособления. Греческий театр навсегда утвердил великий канон, триаду основных жанров: Трагедия, Драма и Комедия.
Здесь мы остановимся и совершим большой «прыжок» во времени, минуя эпоху Римской Империи и Средние века, ибо нас ожидает XVI век - предмет нашего сегодняшнего внимания.

Театр
Средневековый театр, предшественник театра Шекспира, был достаточно распространенным явлением. На сцене в те времена разыгрывались преимущественно библейские сюжеты. Церковь периодически боролась с театром, и если не считать комедиантов, показывавших на площадях под открытым небом простенькие интерлюдии, то в основном средневековый театр ассоциируется с жанром «моралите» - назидательных драм, - появившимся в период перехода к Возрождению и существовавшим до конца XVI века.
В эти годы персонажи типичны, универсальны, а сюжеты продиктованы религией. Но в середине XVI века театр отдаляется от универсальной аллегории и пускает корни в народные традиции. И если говорить об английском театре, то он к концу XVI века становится любимым развлечением всех социальных классов. Для маленьких городков и деревень театр - событие, а для Лондона - неотъемлемая часть жизни елизаветинской столицы. Аристократы, ремесленники, торговцы, ученики - все спешат к театральным подмосткам, независимо от того, где они расположены. В эти годы появляется первая английская трагедия «Горбодук», действие которой напоминает классические античные образцы, а композиция - трагедии Сенеки: пятиактная структура, историческая или псевдоисторическая тема, обращение к пантомиме для объяснения содержания, смесь рифмованных и нерифмованных стихов, набор белых стихов, прерываемых рифмованными десятистишиями.
Пьесы в эти годы ставятся во временных театрах, размещающихся в больших залах дворцов или университетов или на постоялых дворах. Еще не существует театров, понимаемых как постоянное помещение, а бродячие актеры довольствуются немногим. (Впрочем, эти традиционные постоялые дворы по своей архитектуре очень близки к зданиям постоянных театров, которые появятся в Лондоне в самом конце XVI века.) На одном конце двора возводилась сцена, а расположенная под ее подмостками галерея с помощью простого оборудования могла превращаться в верхний уровнь драматического действия. Сам же двор позволял вместить большое количество зрителей, не говоря уже о привилегированных местах на галереях первого этажа.
В 1577 году Джеймс Бербедж и Джон Брайан соорудили здание, которое, не мудрствуя лукаво, окрестили «Театром». Через некоторое время рядом появился еще один театр под названием «Куртина». Это были арены под открытым небом, а сами сооружения, как и театр «Глобус», одним из пайщиков которого считают Шекспира, имели форму многоугольника, стремящегося к кругу. Здание, где актеры готовились к выходу на сцену, было частью этой округлой структуры. Чтобы улучшить естественное освещение, сцену строили с южной стороны этого здания. Над и под сценой находились специальные пространства, называемые «небо» и «ад» (для появления богов и злых духов соответственно). Для многих пьес приходилось специально пристраивать к сцене площадку, возвышающуюся над подмостками в виде балкона.

Шекспир
Один из популярных «анекдотов» о дебюте Шекспира в театре рассказывает, что своей блестящей карьерой Уильям был обязан проблеме загромождения пространства вокруг публичных театров перед спектаклями. Говорят, что он зарабатывал, занимаясь лошадьми благородных господ, приехавших на представление, и достиг в этом деле такого умения и проворности - да при том еще был способен поддержать разговор, - что его порекомендовали в театр, куда он был принят сначала на небольшие роли, а уж позднее зарекомендовал себя как писатель и драматург.
Пристально изучая те времена, мы не можем сказать, что Шекспир появился «на пустом месте». Конечно же, до него существовало немало талантливых поэтов, писавших и пьесы. Напомним, что сами спектакли имели очень скудные декорации, места действия отмечались надписями на табличках, драма знаменовалась черной драпировкой, женские роли играли мужчины. Авторы рассчитывали на живое воображение зрителей, которое должно было без всяких «спецэффектов» перенести действие пьесы в какое угодно время и место. Учитывая все это, можно представить, какое значение приобретал язык пьесы, стиль, легкость письма и, перво-наперво, идея, лежащая в ее основе. И вот тут-то не оказывается равных «плебею», который за шесть лет с 1592 по 1598 год, шагнув из безвестности, встает в один ряд с Овидием, Плавтом и Сенекой. К 34 годам им написаны 12 пьес, поэмы и сонеты, буквально вопиющие о его потрясающем разностороннем таланте и плодовитости.
Вот здесь и возникает один из основных вопросов исследователей шекспировского творчества. Ведь мы помним, что Уильям получил «среднее» образование, нигде специально не обучался, не имел одаренных покровителей - и вдруг такое знание истории, античных авторов, цитаты из Плутарха, Рабле и Джордано Бруно... Ведь это предполагает знание греческого, итальянского, французского, а может быть, и испанского языков или хотя бы неглубокое знакомство с ними. Но самое поразительное, что и все цитаты, и заимствованные сюжеты, и даже доработанные чужие пьесы таинственным образом оживают, становясь творением Гения поэзии и литературы. В его произведениях нет сухости и академичности, столь присущих пьесам его современников. Они не продукт ремесла, но порождение вдохновения и настоящего воображения, наполняющего самый заурядный сюжет подлинной жизнью, расписанной ярчайшими красками эмоций и чувств, насыщенной искрометным юмором; в них сквозит такая сила ума, что впору задуматься о магии и колдовстве, сопутствующих Шекспиру... Итак, его гений становится залогом появления великолепного театра.

Театр
В те времена труппы образовывались вокруг ядра артистов-пайщиков, которые владели оборотным капиталом и оплачивали наемный труд костюмера, суфлера-режиссера, музыкантов, кассиров, молодых учеников и тех, кого мы называем сейчас техниками сцены. Пайщики арендовали помещение для представлений, приобретали костюмы и реквизит, а также покупали у драматургов пьесы, которые становились их собственностью. Также пайщики должны были обучать учеников всем премудростям профессии: запоминанию, дикции, жестам и движениям, пению и игре на инструментах, особенно если учитывать, что женские роли в пьесах тогда играли именно актеры-ученики. Как правило, драматурги подгоняли пьесы под возможности труппы, то есть учитывали имеющиеся типы внешности, возраст, способности к пению и т. д.
Залогом расцвета театра стали, безусловно, ранние произведения Шекспира: «Два веронца», «Комедия ошибок», «Бесплодные усилия любви», «Сон в летнюю ночь», «Венецианский купец”, «Ричард II», «Ричард III», «Генрих IV», «Тит Андроник», «Ромео и Джульетта». Вкусы того времени требовали от автора поэзии в духе итальянского Возрождения и драматических хроник английской истории, поэтому перед нами Шекспир - автор исторических пьес, а также поэм, сонетов и комедий на мотивы итальянских новелл.
В эти годы мы могли бы увидеть Шекспира - усердного ученика, берущего у своих учителей самое лучшее... и дающего завистникам почву для обвинений в заимствованиях у Грина и Лили, Марло и Пиля. Надо учесть, что нравы того времени существенно отличалось от нынешних. В среде писателей, поэтов и драматургов было абсолютно естественным заимствование сюжетов и тем, а часто и просто переработка, переделывание какой-либо пьесы или новеллы. Поэтому практически для всех сочинений Шекспира можно найти прототипы в исторических хрониках Холиншеда и, возможно, других авторов, в новеллах Боккаччо, в скандинавских легендах и трагедиях. Но все эти источники под пером гения расцвели, возродились, начали жить совершенно особенной «шекспировской» жизнью - яркой, красочной, глубокой и правдивой.

Шекспир
Одно из первых поприщ, на которых Шекспир снискал славу, - это комедии. Он пишет их параллельно с историческими хрониками. На первый взгляд, они сохраняют общие для всех авторов того времени мотивы, стиль, интриги. Герои и героини комедий, как правило, небогатые по содержанию типы, интрига сводится к внешним интересам: физическому сходству героев, переодеваниям и всякого рода неожиданностям. Но наряду с любовными шаблонами (а исключительный мотив комедий - любовь) в пьесах Шекспира проявляются идеи, суть которых - в переоценке общепринятых мнений, в характерах героинь и шутов. Он воспевает женщину сильную духом, нежную, но отважную, естественную и робкую, но великую в своей жертвенной любви. Джульетта, Юлия, Розалинда, Виола - такие разные и такие похожие своей самоотверженностью и сердечностью. Поэт воспевает красоту человеческой души, правдивость и искренность. Но Шекспир не был бы Шекспиром, если бы на фоне простеньких сюжетов комедий не показал все грани человеческой жизни. Шуты-философы, глупцы, педанты, ханжи, доблестные девушки, меланхолики-влюбленные и другие герои раскрывают психологический талант поэта, его пронзительный взгляд, проникающий в самую суть человеческих взаимоотношений, стремлений, мотивов и побуждений. Но по-настоящему этот талант проявился в другой области: хроники и трагедии. Именно здесь открывалась необозримая область страстей, эгоизма, политики, борьбы частных стремлений и государственных устоев, личной энергии и вековых преданий.

Театр
Необходимо упомянуть, что изначально трагедия служила средством очищения души, возможностью достичь катарсиса, освобождающего человека от страстей и страхов. Но в трагедии обязательно присутствуют не только люди с их мелочными и эгоистичными чувствами, но и универсальные законы, Судьба и боги, которые восстанавливают Порядок и Гармонию. Прохождение через страдания, победа над самим собой, триумф Духа, поправшего земное и порочное, - все это необходимые черты трагедии. Но за 2000 лет на земле многое изменилось, и жанр трагедии уже нес на себе отпечаток истории. И тем значительнее роль Шекспира, что на закате Возрождения он сумел вновь вдохнуть жизнь в этот театральный жанр. «Отелло», «Макбет», «Король Лир» и, конечно же, «Гамлет» уже 400 лет не сходят со сцены. Вот еще одна из тайн, окутывающих шекспировское творчество. Как может «образ» жить столь долго? Как может Гамлет, истомленный внутренней борьбой, который век затрагивать за живое сердца миллионов людей?
Может быть, разгадка в том, что создатель этих трагедий продолжает говорить с нами о вечных вопросах жизни и смерти, о нравственных ценностях, о борьбе Зла и Добра. И перед нами не просто драматург и поэт, но величайший философ, ученый, настоящий мудрец. Хочется верить, что любой, кто не поверхностно знаком с творчеством Шекспира, согласится с этими дифирамбами. Ведь не зря некоторые исследователи пишут о знании, мудрости, зашифрованных в творениях Шекспира. Может быть, стоит попробовать приподнять хотя бы одну из вуалей, скрывающих эту мудрость? Возможно, кто-то усмехнется, читая эти строки, которыми мы пытаемся отдать дань уважения одному из гениев Возрождения. К чему столь громкие слова, все эти высокопарности? Может быть, и ни к чему...
Шуршит, закрываясь, занавес, гаснет свет, а из-за кулис выглядывает смеющееся лицо шута или принца в траурном плаще... Мы возвращаемся в театр, возвращаемся в жизнь, так и не разгадав никаких тайн. А завтра вновь спектакль, в котором каждый сыграет свою роль - благородного Макбета, горделивого Лира, влюбленной Дездемоны...
Вот видишь, мы несчастны не одни;
На мировой необозримой сцене являются картины во сто раз
Ужаснее, чем на подмостках этих,
Где мы с тобой играем...

Во-первых, он от-личался особенным расположением и устройством сцены, которая напоминала либо трапецию, либо овал и выдавалась глубоко в партер. Это создавало иллю-зию площадного действа, во время которого актёры, со всех сторон окружённые зрителями, выступали на обычных повозках. Такой эффект усиливало и отсутс-твие привычного для современного зрителя театрального занавеса. На самой же сцене, как правило, находились люки, из которых время от времени появлялись актёры, исполняющие роли призраков или других фантастических существ. Деко-рации практически отсутствовали, но обязательным элементом оформления сце-ны был балкон, на котором происходили самые разнообразные действия (вспом-ните сцену на балконе из изученной вами в 8 классе трагедии «Ромео и Джульетта»).

Во-вторых, для шекспировского театра была характерна особая исполнительская манера. Актёры часто импровизировали, отвечали на шутки зрителей. Большое вни-мание уделялось постановке голоса, зву-чание которого должно было напоминать музыку. Чтобы снять напряжение зрителей после сцен большого драматического на-кала, на подмостки выходили шуты.

Как и в эпоху античности, женские роли в театре времён Шекспира исполняли ис-ключительно юноши.

Труппа, актёром которой был Шекспир, построила для своих вы-ступлений большое здание театра, вошедшее в историю под названием «Глобус». Его украшала вывеска со словами, ставшими афоризмом: «Весь мир лице-действует». Спектакли этой труппы пользовались большим ус-пехом, её актёров приглашали играть при дворе королей, и в 1603 году она была удостоена почётного звания «Королевские слуги». Во многом это стало возможным благодаря её талант-ливому драматургу, с 1599 года ставшему также и совладель-цем театра. «Почти без помощи декораций, опираясь лишь на силу воображения, которое Шекспир пробуждал в зрителях, он мог заставить их увидеть в пустом пространстве сцены це-лую вселенную — далёкие и близкие страны, от Италии до Бермудских островов, прошлое и настоящее человечества — от Древнего Рима до Англии XVI в.».

Театральная деятельность позволила Шекспиру накопить деньги и купить недвижимость в Лондоне и родном Стрэтфорде, куда он вернулся на постоянное проживание прибли-зительно в 1613 году. Именно в этом городке было суждено найти своё последнее пристанище великому поэту, чей гений настолько потряс мир, что до сих пор заставляет его лучшие умы думать над вопросом: «А был ли Шекспир?». Ведь не со-хранилось не только никаких рукописей, но даже строки, на-писанной его рукой. Наиболее весомым поводом для сомнений стало странное завещание, обнаруженное спустя полтора века после смерти поэта. Оно не содержало ни одного факта, ука-зывающего на то, что его автор имел какое-либо отношение к литературе. В результате анализа этого документа у мно-гих учёных сложилось впечатление, что его составил самый обычный горожанин. Такие предположения были подкрепле-ны и другими свидетельствами, например, о необразованности Шекспира. Это и способствовало возникновению так называ-емого «шекспировского вопроса», сущность которого состоит в сомнении: был ли уроженец Стрэтфорда-на-Эйвоне Вильям Шекспир автором изданных под его именем произведений? Материал с сайта

Исследователи, отвечающие на этот вопрос отрицательно, называют более 30 претендентов на высокое право считаться создателем непревзойдённых литературных шедевров. Чаще других встречаются имена таких известных англичан, как королева Елизавета I, мыслитель Фрэнсис Бэкон, драматург Кристофер Марло, графы Дерби, Оксфорд и Рэтленд. Россий-ский литературовед И. Шайтанов отмечает: «Каждый год по-является новая сенсация. Однако сегодня можно сказать, что горожанин из Стрэтфорда-на-Эйвоне и лондонский актёр Ви-льям Шекспир (хотя его жизнь действительно овеяна тайна-ми) остаётся наиболее вероятным претендентом, намного пре-восходящим остальных. А его пьесы, к счастью, дошедшие до наших дней, неизмеримо увлекательнее любых детективных догадок по поводу их авторства».

Министерство образования и науки Украины

Кировоградский национальный технический университет

«Театр Шекспира»

Выполнила

ст. гр. ЕНМ-08

Фомиченко А.В

Проверила

Коломиець Е.Б

Кировоград 2010

Театр «Глобус», один из старейших лондонских театров, расположенный на южном берегу Темзы.

Славная история театра Шекспира «Глобус» началась в 1599, когда в Лондоне, отличавшемся большой любовью к театральному искусству, один за другим строились здания публичных общедоступных театров. При сооружении «Глобуса» были использованы строительные материалы, оставшиеся от разобранного здания самого первого общественного лондонского театра (он так и назывался - «Театр»). У владельцев здания, труппы знаменитых английских актеров Бербеджей, истек срок земельной аренды; вот они и решили отстроить театр на новом месте. К этому решению, несомненно, был причастен и ведущий драматург труппы - Уильям Шекспир, к 1599 ставший одним из пайщиков театра Бербеджа «Слуги лорда камергера».

С именем этой труппы связано творчество Шекспира - его драматическая и актерская деятельность. Именно постановка произведений Шекспира и других драматургов эпохи Возрождения делали этот театр одним из важнейших центров культурной жизни страны. Именно в это время (с XVI века) сценическое искусство из любительского превращается в профессиональное. Возникают труппы актеров, ведущих сначала бродячее существование. Они переезжают из города в город, давая представления на ярмарках и в гостиничных дворах. Стало развиваться меценатство. Представители богатых аристократических родов принимали актеров в состав своей челяди - это давало им официальное общественное положение, хотя и чрезвычайно низкое.

Актеры считались слугами какого-либо вельможи. Это положение актеров и зафиксировалось в названии трупп - "Слуги лорда Камергера", «Слуги лорда Адмирала», "Слуги лорда Хендсона". Когда на престол вступил Иаков I, право покровительствовать труппам было предоставлено только членам королевской семьи. Соответственно труппы были переименованы в «Слуг его величества Короля» или "Слуг его высочества Наследного принца" и т.д.

Театр в Англии с самого начала формируется как частное предприятие им занимаются предприниматели. Они строили театральные здания, которые сдавали внаём актерским труппам. За это владелец получал крупную долю сборов со спектаклей. Но существовали и актерские товарищества на паях. На таких началах строилась жизнь труппы, в которой состоял Шекспир. Не все актеры труппы состояли пайщиками - актеры победнее были на жалованье и в дележе доходов не участвовали. Таково было положение актеров на второстепенных ролях и подростков, игравших женские роли. Каждая труппа имела своих драматургов, писавших для нее пьесы.

Связь авторов с театром была весьма тесной. Именно автор разъяснял актерам как следует ставить пьесу. Материальное положение драматургов, работавших на предпринимателей и живших только на литературный заработок, было достаточно трудным. Актер-пайщик и драматург Шекспир смог добиться более благоприятных условий для своего творчества. Кроме того, у него были покровители. Значительные суммы он получил от графа Саутгемптона. Но в целом труд драматурга ценился низко и оплачивался плохо. Местом для театральных представлений служили и банкетные залы во дворцах короля и знати, дворы гостиниц, а также площадки для травли медведей и петушиных боев.

Специальные театральные помещения появились в последней четверти XVI столетия. Начало строительству постоянных театров положил Джемс Бербедж, соорудивший в 1576 году помещение для театральных представлений, которое он назвал "Театр".

В Лондоне с конца XVI века было три вида театров - придворный, частный и публичный. Они различались по составу зрителей, по устройству, репертуару и стилю игры. Театры для широкой публики строились в Лондоне по преимуществу за пределами Сити, то есть за пределами юрисдикции лондонского муниципалитета, что объяснялось пуританским духом буржуазии, враждебно относящейся к театру вообще. Городские театры были двух типов. Эти театры не имели крыши. В большинстве случаев они были круглой формы.

Театр "Глобус" был восьмигранным. Его зрительный зал представлял собой овальную площадку, обнесенную высокой стеной, по внутренней стороне которой шли ложи для аристократии. Над ними размещалась галерея для зажиточных граждан. Зрители стояли вокруг трех сторон площадки. Некоторые привилегированные зрители сидели на самой сцене. Театр вмещал до 2000 (3000,по разным источникам) человек. Плата со всех взималась при входе. Желавшие занять места на галерее платили за это дополнительно, так же как и зрители, сидевшие на сцене. Последние должны были платить больше всех. Спектакли шли при дневном свете, без антрактов и почти без декораций. Сцена не имела занавеса. Ее отличительной особенностью являлся сильно выступавший вперед просцениум и балкон в глубине - так называемая верхняя сцена, где также разыгрывалось действие спектакля.

Сценическая площадка вдавалась в зрительный зал - публика окружала ее с трех сторон. Позади сцены находились артистические уборные, склады реквизита и костюмов. Сцена представляла собой помост высотой около одного метра над полом зрительного зала. Из артистического помещения был вход под сцену, где имелся люк, через который появлялись "привидения" (например, тень отца Гамлета) и куда проваливались грешники, предназначавшиеся для ада (как Фауст в трагедии Марло). Просцениум был пустым. По мере необходимости сюда выносили столы, стулья и прочее, но по большей части сцена английского театра была свободна от реквизита.

Сцена делилась на три части: переднюю, заднюю и верхнюю. На задней было три двери, куда входили и выходили актеры. Над задней сценой находился балкон - в хрониках Шекспира на балконе появлялись персонажи и предполагалось, что они находятся на стене замка. Верхняя же сцена была трибуной или изображала спальню Джульетты. Выше верхней сцены помещалось строение, которое называлось "хижиной". Оно и по форме напоминало домик. Здесь было одно или два окна, которые служили для тех сцен, где по ходу действия персонажи разговаривали из окна, как Джульетта во втором акте трагедии.

Когда в театре начиналось представление, на крыше хижины вывешивался флаг - он был далеко виден и служил опознавательным знаком того, что в театре дается спектакль. В ХХ веке не раз режиссеры будут возвращаться к принципам бедного и аскетичного театра времен Шекспира, вплоть до эксперимента по размещению зрителей на сцене.

Писаных декораций в театре "Глобус" было очень мало. Театр помогал зрителю понимать происходящее, вывешивая, например, таблички с надписями - с названием пьесы, с обозначением места действия. Многое в этом театре было условным - одно и то же место изображало то одну часть поля, то другую, то площадь перед зданием, то помещение внутри его. По преимуществу из речей героев зрители судили о перемене места действия.

Внешняя бедность театра требовала от публики активного восприятия спектакля - драматурги, в том числе и Шекспир, рассчитывали на воображение зрителей.

Например, пьеса Шекспира "Генрих V" заключала в себе изображение дворцов английского и французского королей, сражения и битвы двух больших армий. Показать этого на сцене не могли, потому Шекспир прямо обращался к публике:

Простите, господа, коль слабый ум.

Решился на таких подмостках жалких

Изобразить высокий столь предмет!

Как здесь, где петухам лишь впору биться,

Вместить равнины Франции? Иль скучить

Здесь в деревянном "О" одни хоть шлемы,

Наведшие грозу под Азинкуром?

Простите же!

Но если рядом цифр

На крохотном пространстве миллионы

Изобразить возможно, то позвольте

И нам, нулям ничтожным в общей сумме,

Воображенья силу в вас умножить!

Себе представьте вы, что в этих стенах

Заключены два мощных государства...

Пополните все недочеты наши

Фантазией своей...

Театр воспитывал воображение публики, доверял ей, и она не требовала полной материализации всего, что слышала из уст актеров. Можно утверждать и то, что актерское искусство эпохи стояло на большой высоте. Вся блистательная драматургия Шекспира осталась бы неоцененной, если бы актеры не сумели донести ее до зрителей.

Впрочем, подобная простота нравов вполне отвечала тогдашним правилам этикета, и театр «Глобус» очень скоро стал одним из главных культурных центров Англии: на его сцене ставились все пьесы Уильяма Шекспира и других выдающихся драматургов эпохи возрождения

Шекспировские пьесы требовали от актера естественности, когда всякая страсть должна знать свою меру и сообразовывать всякое действие с речью.

Театр был одним из излюбленных развлечений того времени, несмотря даже на то, что пуритане, религия которых запрещала любые развлечение, категорически выступали против театрального искусства.

Однако в 1613, во время премьеры шекспировского «Генриха VIII», в театре случился пожар: искра от сценического пушечного выстрела попала в соломенную крышу над глубинной частью сцены. Исторические свидетельства утверждают, что жертв при пожаре не было, но здание сгорело дотла. Конец «первого Глобуса» символически ознаменовал собой смену литературно-театральных эпох: примерно к этому времени Уильям Шекспир перестал писать пьесы.

Письмо о пожаре в «Глобусе»

«А теперь я развлеку тебя рассказом о том, что случилось на этой неделе в Бэнксайде. Актеры Его Величества играли новую пьесу под названием «Все истинно» (Генрих VIII), представляющую основные моменты правления Генриха VIII. Постановка была оформлена с необычайной пышностью, и даже покрытие на сцене было удивительно красиво. Рыцари орденов Георгия и Подвязки, стражники в расшитых мундирах и прочее -всего хватало с лихвой, чтобы сделать величие узнаваемым, если не смехотворным.

Итак, король Генрих устраивает маску в доме кардинала Вулси: он появляется на сцене, раздается несколько приветственных выстрелов. Одна из пуль, по-видимому, застряла в декорациях - и тут все произошло.

Сначала был виден лишь небольшой дымок, на который зрители, увлеченные тем, что происходило на сцене, не обратили никакого внимания; но через какую-то долю секунды огонь перекинулся на крышу и стал стремительно распространяться, уничтожив менее чем за час всю постройку до основания. Да, то были гибельные мгновения для этого добротного строения, где и сгорели-то всего лишь дерево, солома да несколько тряпок. Правда, на одном из мужчин загорелись брюки, и он мог запросто поджариться, но он (благодарение небесам!) вовремя догадался потушить пламя с помощью эля из бутылки."

Сэр Генри Уоттон

Вскоре здание было отстроено заново, уже из камня; соломенное перекрытие над глубинной частью сцены было заменено черепичным. Труппа Бербеджа продолжала играть во «втором Глобусе» до 1642, пока пуританским парламентом и лордом-протектором Кромвелем не был издан указ о закрытии всех театров и запрещении каких бы то ни было театральных увеселений.

В 1644 пустовавший «второй Глобус» был перестроен в помещение под сдачу в аренду. История театра прервалась более чем на три века.

Идея современной реконструкции театра «Глобус» принадлежит, как ни странно, не англичанам, а американскому актеру, режиссеру и продюсеру Сэму Уанамейкеру. Он приехал в Лондон впервые в 1949, и около двадцати лет вместе со своими единомышленниками по крупицам собирал материалы о театрах Елизаветинской эпохи. К 1970 Уанамейкер основал Трастовый Фонд Шекспировского Глобуса, предназначенный для реконструкции утраченного театра, создания в нем образовательного центра и постоянной выставочной экспозиции. Работа над этим проектом продолжалась более 25 лет; сам Уанамейкер умер в 1993, почти за четыре года до открытия реконструированного «Глобуса».

Ориентиром для воссоздания театра стали раскопанные фрагменты фундамента старого «Глобуса», а также - близлежащего театра «Роза», где ставились шекспировские пьесы в «до глобусовские» времена.

Новое здание построено из древесины «зеленого» дуба, обработанного в соответствии с традициями 16 в. и расположено почти на том же месте, что и прежде - от старого «Глобуса» новый отстоит метров на 300. Бережная реконструкция внешнего вида сочетается с современным техническим оснащением здания.

Новый «Глобус» был открыт в 1997 под названием «Шекспировский театр "Глобус"». Поскольку, согласно историческим реалиям, новое здание выстроено без крыши, спектакли в нем проходят только весной и летом. Однако экскурсии в старейшем лондонском театре «Глобус» проводят ежедневно. Уже в нынешнем веке рядом с восстановленным «Глобусом» открыт тематический парк-музей, посвященный Шекспиру. Там размещена самая большая в мире выставочная экспозиция, посвященная великому драматургу; для посетителей организованы разнообразные тематические увеселительные мероприятия: здесь можно попробовать самому написать сонет; посмотреть бой на мечах, и даже принять участие в постановке шекспировской пьесы.

Моралите и интерлюдии (пере-ходная форма от моралите к фарсу) к основным театральным жан-рам – трагедии и комедии. Второй – конец 16 в. и начало 17 в., до смерти Шекспира в 1616 – наивысший расцвет английского театра эпохи Возрождения. Третий – от смерти Шекспира в 1616 до закрытия пуританскими властями театров в 1642 – знаменует кризис и упадок английского театра. Отсчет английского театра...

Не благоприятствовал развитию трагедии и комедии, пастораль стала излюбленным жанром. Она приносила отдохновение от мирских забот. Она создавала видимость желанной гармонии. На своей вершине театр оказался в Англии. Театр английского Возрождения – это Шекспир и его блистательное окружение: Марло, Грин, Бомонт, Флетчер, Чемпен, Неш, Бен Джонсон. Но все эти последние имена принадлежат своему веку...

Театр «Глобус» (англ. «Globe»), один из старейших лондонских театров, расположен на южном берегу Темзы.

Театры для широкой публики строились в Лондоне по преимуществу за пределами Сити, т.е. - за пределами юрисдикции лондонского муниципалитета. Это объяснялось пуританским духом городских властей, враждебно относящихся к театру вообще. «Глобус» представлял собой типичное здание общедоступного театра начала 17 в.: овальное помещение - в форме римского амфитеатра, огороженное высокой стеной, без крыши. Свое название театр получил от украшавшей его вход статуи Атланта, поддерживающего земной шар. Этот земной шар («глобус») был опоясан лентой со знаменитой надписью: «Весь мир лицедействует» (лат. Totus mundus agit histrionem; более известный перевод: «Весь мир - театр»).

Сцена примыкала к задней части здания; над ее глубинной частью возвышалась верхняя сценическая площадка, т.н. «галерея»; еще выше находился «домик» - строение с одним или двумя окнами. Таким образом, в театре было четыре места действия: просцениум, глубоко вдававшийся в зал и окруженный публикой с трех сторон, на котором разыгрывалась основная часть действия; глубинная часть сцены под галереей, где разыгрывались интерьерные сцены; галерея, которая использовалась для изображения крепостной стены или балкона (здесь появлялся призрак отца Гамлета или шла известная сцена на балконе в Ромео и Джульетте); и «домик», в окнах которого тоже могли показываться актеры. Это позволяло выстраивать динамичное зрелище, закладывая уже в драматургию разнообразные места действия и меняя точки зрительского внимания, - что помогало поддерживать интерес к происходящему на площадке. Это было чрезвычайно важно: не нужно забывать, что внимание зрительного зала не поддерживалось никакими вспомогательными средствами - спектакли шли при дневном свете, без занавеса, под непрерывный гул публики, оживленно обменивавшейся впечатлениями в полный голос.

Зрительный зал «Глобуса» вмещал, по разным источникам, от 1200 до 3000 зрителей. Точную вместимость зала установить невозможно - сидячие места для основной массы простолюдинов предусмотрены не были; они теснилась в партере, стоя на земляном полу. Привилегированные зрители располагались с некоторыми удобствами: по внутренней стороне стены шли ложи для аристократии, над ними помещалась галерея для зажиточных. Самые богатые и знатные сидели по бокам сцены, на переносных трехногих табуретах. Никаких дополнительных удобств для зрителей (включая туалеты) не было; физиологические нужды при необходимости справлялись запросто, по ходу спектакля - прямо в зрительном зале. Поэтому отсутствие крыши можно было расценивать скорее как благо, нежели как недостаток - приток свежего воздуха не давал задохнуться преданным поклонникам театрального искусства.

Однако в 1613, во время премьеры шекспировского Генриха VIII, в театре случился пожар: искра от сценического пушечного выстрела попала в соломенную крышу над глубинной частью сцены. Исторические свидетельства утверждают, что жертв при пожаре не было, но здание сгорело дотла. Конец «первого Глобуса» символически ознаменовал собой смену литературно-театральных эпох: примерно к этому времени Уильям Шекспир перестал писать пьесы.

Письмо о пожаре в «Глобусе»

"А теперь я развлеку тебя рассказом о том, что случилось на этой неделе в Бэнксайде. Актеры Его Величества играли новую пьесу под названием «Все истинно» (Генрих VIII), представляющую основные моменты правления Генриха VIII. Постановка была оформлена с необычайной пышностью, и даже покрытие на сцене было удивительно красиво. Рыцари орденов Георгия и Подвязки, стражники в расшитых мундирах и прочее -всего хватало с лихвой, чтобы сделать величие узнаваемым, если не смехотворным. Итак, король Генрих устраивает маску в доме кардинала Вулси: он появляется на сцене, раздается несколько приветственных выстрелов. Одна из пуль, по-видимому, застряла в декорациях - и тут все произошло. Сначала был виден лишь небольшой дымок, на который зрители, увлеченные тем, что происходило на сцене, не обратили никакого внимания; но через какую-то долю секунды огонь перекинулся на крышу и стал стремительно распространяться, уничтожив менее чем за час всю постройку до основания. Да, то были гибельные мгновения для этого добротного строения, где и сгорели-то всего лишь дерево, солома да несколько тряпок. Правда, на одном из мужчин загорелись брюки, и он мог запросто поджариться, но он (благодарение небесам!) вовремя догадался потушить пламя с помощью эля из бутылки."

Сэр Генри Уоттон

Идея современной реконструкции театра «Глобус» принадлежит, как ни странно, не англичанам, а американскому актеру, режиссеру и продюсеру Сэму Уанамейкеру (Sam Wanamaker). Он приехал в Лондон впервые в 1949, и около двадцати лет вместе со своими единомышленниками по крупицам собирал материалы о театрах Елизаветинской эпохи. К 1970 Уанамейкер основал Трастовый Фонд Шекспировского Глобуса, предназначенный для реконструкции утраченного театра, создания в нем образовательного центра и постоянной выставочной экспозиции. Работа над этим проектом продолжалась более 25 лет; сам Уанамейкер умер в 1993, почти за четыре года до открытия реконструированного «Глобуса». Ориентиром для воссоздания театра стали раскопанные фрагменты фундамента старого «Глобуса», а также - близлежащего театра «Роза», где ставились шекспировские пьесы в «до глобусовские» времена. Новое здание построено из древесины «зеленого» дуба, обработанного в соответствии с традициями 16 в. и расположено почти на том же месте, что и прежде - от старого «Глобуса» новый отстоит метров на 300. Бережная реконструкция внешнего вида сочетается с современным техническим оснащением здания.

Со второго года обучения в Институте истории и политики МПГУ мы, студенты 201 и 206 групп, всецело погрузились не только в историю Средних веков, но и в творчество Уильяма Шекспира.

Возможность познакомиться ближе с наследием величайшего англоязычного писателя и одного из лучших драматургов мира предоставила нам Надежда Вячеславовна Симонова , доцент кафедры истории древнего мира и средних веков им. В.Ф. Семенова.

Желание расширить свои познания по довольно сложной для нас дисциплине предопределило начало «шекспировского сезона» уже в сентябре.

В результате за четыре месяца мы побывали в шести театрах (Театр на Юго-Западе, Московский драматический театр им. А.С. Пушкина, Центральный ордена Трудового Красного Знамени академический театр Российской армии, Московский драматический театр им. М.Н. Ермоловой, Московский академический театр сатиры, Московский художественный академический театр им. М. Горького) и посмотрели восемь спектаклей по произведениям Шекспира.

Первой локацией, по рекомендации нашего преподавателя Н.В. Симоновой , стал Театр на Юго-Западе. Открыл наш «шекспировский сезон» спектакль в постановке В.Р. Беляковича «Даешь Шекспира! » по комедии «Два веронца», после просмотра которого мы все остались в полном восторге.

Валентина Семенюк : «Больше всего меня поразила идея создания спектакля. Весело наблюдать за перевоплощением бездомных в шекспировских сеньоров, они дурачатся, переругиваются, насмехаются друг над другом, постоянно обращаются за подсказками к режиссёру… Мы верим, что немолодые тётки – действительно юные Джулия и Сильвия, и видим пароход, бросающий якорь в гавани, как в замкнутое пространство подземного перехода врывается воздух – добро пожаловать в Милан, жемчужину Средиземноморья, столицу мировой моды!».

Светлана Руднева : «На протяжении всего спектакля меня удивлял сюжет, который был очень оригинальным… Поразил профессионализм актеров, поскольку им действительно удалось показать, как менялась личность человека. Время, проведенное в театре, пролетело незаметно, поскольку я полностью погрузилась в “мир театра”».

Дарья Мараш : «Спектакль удивительным образом погружает зрителей вместе с его героями, в ренессансную Италию, стирая границы реальности нашей и героев. Нельзя было остаться равнодушным к иногда наивным поступкам и чувствам “подземного” маркиза или герцога. В итоге становится понятно, что все сюжеты на самом деле не ограничиваются ни местом, ни временем, и что все, что испытывали подлинные герои и их “подземные” братья, испытывают люди и сейчас, в том числе каждый из зрителей…».

После этого «дебюта» многие из нас сразу же купили билеты на пьесу в пяти действиях «Укрощение строптивой » .

Никита Левин : «Написана она была в 1593 г., но даже спустя несколько сотен лет не потеряла своей актуальности, которая выражается в вечном вопросе взаимоотношений мужчины и женщины. У всех нас она вызвала массу положительных эмоций».

Юлия Комарова : «Прекрасное впечатление остается после просмотра спектакля. Чувствуешь себя отдохнувшим и в хорошем расположении. Вечер гарантировано пройдет в легкой, непринужденной обстановке. Каждый обязан хотя бы раз в жизни посетить эту постановку…».

Некоторые студенты, проявив инициативу, посмотрели эту комедию в исполнении актеров Московского академического театра сатиры.

Анна Листратова : «Я в восторге от того, что творилось на сцене! Меня искренне порадовали прекрасно подобранные исторические костюмы, декорации, переносящие нас в Средневековье… На протяжении всего спектакля весь зал хохотал, все получали настоящее удовольствие от остроумных диалогов».

В начале октября наше внимание привлекли спектакли «Сон в летнюю ночь », в котором воедино сплелись динамичное эстрадное шоу и глубокий философский смысл шекспировской сказки, и «Макбет » о силе судьбы и о гибельном и преступном тщеславии. Посмотрели их мы опять же в Театре на Юго-Западе.

Дарья Мараш (о постановке «Сон в летнюю ночь»): «Несколько современный подход дал зрителю возможность полностью погрузиться в мир героев, Тесея, царицы амазонок Ипполиты, в мир фей и фавнов, мир неповседневного волшебства… Главный герой этого спектакля – любовь, которая в конце побеждает все…».

Алина Репида (о постановке «Сон в летнюю ночь»): «Искренне удивляюсь и восхищаюсь энергетике актёров. Всё время в движении, много песен, плясок, прыжков и кувырков… Я давно так не смеялась, просто до упаду – выражения лиц, ужимки и гримасы, кривляния и трюки, всё, лишь бы мы улыбнулись. Спектакль бесподобен!.. Спасибо нашему преподавателю Н.В. Симоновой».

Екатерина Гадыльшина (о постановке «Макбет»): «Я просто глазам не поверила, настолько С.И. Бородинов в совершенстве владеет искусством перевоплощения. Переход из одного состояния в другое потряс меня. Тем не менее взгляд приковывается к каждому из участников спектакля. Все, от движений актеров до их мимики, заставляет нас вместе с ними окунуться в те времена. Эмоции, которые я получила, невозможно передать словами… Подлинные шекспировские страсти ожидают каждого, кто придет в Театр на Юго-Западе на спектакль “Макбет”!».

В конце октября многие из нас посмотрели трагедию Уильяма Шекспира «Гамлет» в трех разных театрах.

Светлана Руднева (о постановке Центральном ордена Трудового Красного Знамени академическом театре Российской армии): «На меня произвел впечатление масштаб сцены. Из зала можно было охватить всю полноту описываемой картины. Благодаря декорациям и костюмам создается впечатление, что ты наблюдаешь эти события не из зала, а как будто живешь в той эпохе и просто смотришь все со стороны. Время, проведенное в театре, прошло очень быстро и интересно…».

Алина Репида (о постановке в Московском драматическом театре им. М.Н. Ермоловой): «В горле стоял ком, настолько меня захватила игра актера Петрова! А какой был великолепный монолог шекспировского Клавдия! Да, в этом спектакле нет технических и режиссёрских наворотов, но игра актёров – вот, что приковывает к себе взгляд! Ушла я из театра в замечательном настроении и с массой положительных впечатлений. Спектакль сильный!».

Екатерина Гадыльшина (о постановке в Театре на Юго-западе): «Спектакль, погружая зрителя в реалии суровой Дании времен принца Гамлета, в то же время проецируется на сегодняшнюю действительность. Точная и выразительная сценография рушит временные и территориальные границы между действием на сцене и залом. Игра актеров поражает воображение, а мастерство вдохновляет. Каждый на сцене восхитителен, изящен и грациозен. Эта постановка меня удивила, захватила, влюбила…».

В ноябре мы посетили два спектакля – в Московском драматическом театре им. А.С. Пушкина пьесу «Мера за меру », которая вызвала у нас амбивалентные эмоции, и в Московском академическом театре сатиры комедию « », приведшую нас в восхищение.

«Мера за меру » – пьеса Уильяма Шекспира, написанная предположительно в 1603 или 1604 году. В Первом фолио была отнесена к комедиям, хотя многие современные исследователи причисляют её к «проблемным пьесам». И мы не может с этим не согласиться.

Анна Листратова : «Не могу точно сказать и о характере пьесы, с одной стороны, это комедия, но с другой, она настолько наполнена мраком, проблемами, жестокостью, что скорее ее можно отнести к драме, причем очень серьезной. На мой взгляд, в спектакле было слишком много наготы. Хочу отметить блестящую игру актеров, они выложились на все сто процентов. Я даже забыла, что нахожусь в театре. Но не рекомендовала бы этот спектакль всем и каждому, поскольку он очень неоднозначен…».

А вот спектакль «Двенадцатая ночь, или Что угодно? » мы посчитали обязательным к просмотру каждым поклонником творчества Уильяма Шекспира.

Анна Листратова : «Актеры… Их игра была бесподобной! Зрители аплодировали им стоя, так отдаваться своему образу – это настоящее искусство. Подача была очень необычная – все действие происходит в таком «цирковом» формате – лица актеров разрисованы, прямо как в цирке, костюмы большинства героев напоминают наряды клоунов или шутов, используется цирковая атрибутика… Очень понравилось музыкальное сопровождение… Удивило и то, что актеры сами исполняли некоторые песни».

Под занавес мы оставили самое интересное – трагедию «Ромео и Джульетта ». Кто-то в первых числах декабря посетил уже такой родной для нас Театр на Юго-Западе, а кто-то – всем известный Московский художественный академический театр им. М. Горького. И те, и другие, что неудивительно, остались довольны.

Екатерина Гадыльшина (о постановке в Театре на Юго-Западе): «Было ощущение, что классическую пьесу показали как новую современную историю. Любой выходящий на сцену актер был наделен яркой индивидуальностью. Наибольшее восхищение у меня вызвали В.Г. Саркисова, исполняющая роль Джульетты, и А.В. Белов, играющий Ромео. Актеры великолепно показали несовместимость романтического идеала с реальной жизнью. Их дуэт в ночи любви был так идеально красив, так тонко сыгран и настолько лишен всякого намека на земную страсть, что казалось, будто действие происходило не на сцене… Вот так и надо ставить классику, чтобы она была понятна и воспринималась не только любителями утонченного английского слога…».

Но, к нашему великому сожалению, с середины декабря начала чувствоваться приближающаяся сессия, а значит, наш «шекспировский сезон» подошел к своему логическому завершению, оставив след в памяти и навсегда привив любовь как к театру, так и к произведениям Уильяма Шекспира. Его пьесы глубоко народны, в них выражены чаяния современного драматургу английского общества, но в то же время его творчество, сила которого заключается в утверждении величия человека, в многогранности образов, в психологической правде и глубине раскрытия чувств, вышло далеко за пределы национальной культуры и временных рамок.

Наряду с этим мы с уверенностью можем сказать, что творчество Уильяма Шекспира – это вершина литературы эпохи Возрождения. Он достиг величайшей для своего времени глубины в изображении больших исторических противоречий, борьбы старого с новым. В титанических образах он запечатлел борьбу темного и светлого начала как в обществе, так и в самом человеке. Его произведения не теряют своей остроты и всегда воспринимаются с большим интересом и волнением. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в наше время пьесы Уильяма Шекспира не сходят с подмостков не только московских театров, но и всего мира.

Студенты 201 и 206 групп
Института истории и политики МПГУ